Каждый город, а тем более и регион, с военной точки зрения имеет свое значение. По замечаниям некоторых историков, Вологда во все времена привлекала внимание иностранных захватчиков. Понимая выгодность ее географического положения, заморские правители неоднократно выстраивали планы завоевания русских территорий с севера - через Архангельск, Вологду и далее - на Москву. Неоднократно посылаемые в XVI-XVIII веках с разведывательными целями агенты враждебно настроенных по отношению к русскому народу государств (например, вестфалец Генрих Штаден, английский капитан Томас Чемберлен, англичанин, служивший агентом "Московской компании", Джон Мерик, а также оставшиеся неизвестными некоторые агенты шведского короля Карла XII) выписывали планы нападения английских, немецких и шведских армейских корпусов на Московию. Их аналитические записки были наполнены подробностями политического, социально-экономического и общественного обустройства северных территорий.
Принимал во внимание значение Европейского Севера и Наполеон, начавший подготовку к своему нашествию еще задолго до начала Отечественной войны 1812 года. Специалисты наполеоновской разведки, насколько это известно, сумели обобщить опыт своих предшественников (особенно опыт ведения военных действий на Севере Карла XII) и представить своему командующему обстоятельные записки военно-исторического характера. Полководец понимал, что такое большое государство, как Россия, нуждается в тщательном изучении как с военной точки зрения, так и в политическом, экономическом и социальном отношении. С этой целью, начиная с первых месяцев 1810 года, влиятельнейший в Европе монарх издал несколько распоряжений об организации деятельности специальных разведывательных органов во Франции, Пруссии и Польше. Сведения о будущем противнике предполагалось доставлять через дипломатическую почту, военных чиновников, побывавших в России, а также специальных агентов, которых с различными заданиями отправляли в непознанную для Наполеона страну. Император настаивал на вовлечении в деятельность спецслужб специально обученных разведывательным навыкам гувернеров, врачей, учителей, прислуги. Наполеоновские шпионы посещали внутренние российские губернии под видом артистов, монахов, путешественников, торговцев, отставных русских офицеров.
Как правило, агенты действовали в одиночку или небольшими группами. Основной контингент разведчиков решал вопросы тактического характера. Командование французской армии интересовали все стороны жизнедеятельности государства: армия и военачальники, внутреннее устройство губерний, экономика и промышленность, топография и географическое положение, наличие хлебных запасов и навыки владения оружием у населения. Однако существовали разведывательные группы, которые преследовали и стратегические цели. Именно такая небольшая шпионская группа, состоявшая из трех поляков, посетила Вологду в 1811 году.
Деятельность этих разведчиков, по мнению известного историка В. М. Безотосного, явилась "одним из любопытнейших эпизодов тайной войны Франции против России". Начальным пунктом путешествия по стране полковника французской службы, графа Александра Платтера (главы шпионской группы), майора французской армии Пикорнеля и топографа Крестковского стал Архангельск. Побывав в портовом городе, они затем отправились в Вологду. Следующими пунктами их перемещений стали Москва, Калужская, Тульская, Орловская, Курская, Воронежская, Тамбовская и Рязанская губернии. В начале 1812 году после получения необходимых сведений топограф Крестковский был отправлен к Наполеону с донесением, в котором отмечалось, что "в означенных губерниях никаких укреплений нет и провианта достаточно в сельских магазейнах". Оставшиеся офицеры после отъезда одного из членов группы двинулись в Нижний Новгород, Пензенскую губернию и к Оренбургу. На протяжении всего своего маршрута от Архангельска до Оренбурга наполеоновские разведчики занимались топографической съемкой местности, интересовались переправами через реки, "рассматривали, есть ли у крестьян оружие, и в каком крестьяне об нашем императоре (Наполеоне - С. Т.) мнении, и есть ли армия внутри России". При возвращении через территорию области Войска Донского 5 августа 1812 года в станице Качалинской графа А. Платтера арестовала русская контрразведка. Однако второму спутнику из группы разведчиков тогда же удалось скрыться и бежать через границу в свою армию.
Арестованному разведчику власти учинили допрос. Полковник А. Платтер сообщил о составе своей группы, ее маршруте и выполненных действиях. Однако истинная цель визита наполеоновских шпионов русскому командованию осталась неизвестной.
После изучения собранных агентами сведений и допросов графа А.Платтера в октябре 1812 года во всех российских губерниях было объявлено о поимке "подозрительных людей, от неприятеля посылаемых". Главнокомандующий в Санкт-Петербурге С. К. Вязмитинов, обращая внимание губернаторов на возможную опасность обнаружения новых разведчиков, призывал к бдительности чиновников и населения.
В циркулярном письме главнокомандующего в Санкт-Петербурге С. К. Вязмитинова гражданским губернаторам от 31 октября 1812 года писалось:
"...Недавно взят на Дону под караул польской уроженец, называющий себя графом Плоттером, который показал, что он выехал в прошедшем году с несколькими товарищами в Россию по препоручению своего начальства, и, проехав от Радзивилова в Москву, а оттуда в Архангельск, в Вологду и в разныя внутренний наши Губернии, снимал положение городов, рек, переправ, делал сим модели; замечал, есть ли где укрепления, имеют ли крестьяне оружие, находятся ли по селам довольные запасы хлеба и проч&;lt;ее&;gt;. Сей Плоттер сперва объявил себя Российской службы офицером, но после признался, что он действительно польский полковник, отправлен от своего правительства с прочими чиновниками для разведывания под видом Российских Офицеров, достав некоторым из них Указы, об отставке, данные совсем другим лицам, бывшим действительно прежде в Российской службе, и находился в России под именем прапорщика Осипа Иванова сына Збиевскаго; что один из товарищейего Крестковский отправлен им из Рязанской губернии с донесением к Маршалу Домбровскому о том, что в России видел и слышал; а он Плоттер с майором Пикорнелем, под названием сего последняго отставным сержантом Степаном Степановичем сыном Бутовским, отправились в виде бедных офицеров, будто бы для приискания себе места в Нижегородскую и другая Губернии. В сем их путешествии, по показанию его, ограбили их разбойники и с деньгами отобрали и пашпорты; но что в одном неизвестном кобаке целовальник написал им другие пашпорты, из которых с одним в Качалинской на Дону станице он, Платтер, взят под караул, а товарищ его с новым своим пашпортом, под тем же именем сержанта Бутовскаго, бежал в свою армию.
По сим обстоятельствам, предполагая, что коварство и вероломство врагов наших может быть к сим исполнителям вредных своих для нас видов присоединило иеще много им подобных, скрывающихся по нашему государству, и кои, в тайне разведывая все наши обстоятельства, доставляют разныя сведения своим единомышленникам - по Высочайшему повелению дается сим знать дабы по части управления вам ввереннаго усугубили всевозможное старание, и обратили бдительнейший присмотр к открытию подобных неприязненных нам людей; а притом не ограничиваясь соблюдением только обыкновенной формы: предписания к должному исполнению градским и земским полициям, потщились бы и другими способами посредственно и непосредственно разведывать о таковых зломыслящих Отечеству нашему и всеми мерами, какия только внушит собственное благоразумие, предусмотрительность и осторожность, старались преследовать их, открывать и, брав под стражу, немедленно обо всем, до сего относящемся, доводить до сведения Министерства Полиции..."*.
Сегодня историки могут только догадываться, зачем Наполеон через своих чиновников собирал исторические сведения о возможностях оккупации северных губерний и отправлял свою агентуру в Архангельск, Вологду и далее по вышеописанному маршруту за оперативной информацией стратегического характера. В. М. Безотосный предполагает, что возглавляемая графом А. Платтером шпионская группа первоначально выполняла в основном задания по сбору политических и экономических сведений и составлению топографических характеристик мест возможного расквартирования "великой армии". Последующее задание, когда разведчики действовали уже в центральных российских губерниях, могло сводиться к выяснению путей в Индию для подготовки и осуществления плана похода Наполеона в эту британскую колонию, потерянную французами после Семилетней войны.
Соглашаясь с высказанной точкой зрения, позволим, однако, предположить несколько иной вариант проистекания вышеописанных событий. Поиск ответа на вопрос о целях визита французских разведчиков в северные губернии кроется в объяснении действий Наполеона на дипломатическом поприще в начале XIX века в целом, а также выстраивании императором планов завоевания Европы в частности.
Общеизвестно, что для несокрушимого полководца Россия всегда представлялась опасным и, самое главное, непознанным противником. Она занимала огромнейшую территорию континента и имела в связи с этим обстоятельством претензии влиять на международной арене как одно из самых сильных государств. Понимая это, Наполеон задолго до начала своей неудачной военной эпопеи в 1812 году всяческими способами пытался нейтрализовать своего врага. Первоначальной его задумкой в этом направлении было собрать под свое крыло и подчинить Франции страны и народы, граничащие с Россией (Швеция, Польша и Турция). И это ему удалось. На юге турки развязали войну. Польша перестала ориентироваться на своего соседа и перешла под влияние Наполеона. В Стокгольме на престоле оказался французский маршал и преданный французскому императору наследный принц Бернадот. Таким образом, Россия оказалась окруженной своими потенциальными неприятелями. И Наполеон в начале XIX века начал пользоваться этой новой своей привилегией - он стал диктовать свою волю российскому государю...
Первоначальная цель была достигнута. Оставалось только начать подготовку к своему новому, совместному с союзниками, завоеванию. Естественно, что для осуществления подготовительного этапа потребовались разведывательные сведения оперативного характера. И во все концы огромной страны после удачных рокировок потянулись за секретными данными агенты наполеоновской разведки. На севере с этой миссией оказалась шпионская группа во главе с графом А. Платтером.
Следует отметить, что появление разведки противника сначала в Архангельске, а затем и в Вологде было продиктовано исключительно требованиями военного времени. События складывались таким образом, что шведскому правителю Бернадоту, а вместе с ним и Наполеону, особенно остро потребовались сведения тактического и стратегического плана о территориях Европейского Севера. Неудачный исход для Швеции последней русско-шведской войны, которая, как известно, закончилась потерей и присоединением Финляндии к России в 1809 году, лишал французского союзника возможности проникать на случай войны в российские пределы напрямую, а, соответственно, и влиять на официальный Петербург (в этой ситуации достаточно вспомнить поучительный опыт петровского царствования начала XVIII века). Поэтому единственным к 1811 году направлением проникновения врага в Россию с севера оставались транзитные пути из Архангельска, Вологды, а затем - и в центральные губернии страны. Появление именно в этих губернских городах наполеоновских разведчиков, вероятно, давало возможность Наполеону, а вместе с ним и Швеции, планировать ведение активных военных действий в северной части европейского континента. Однако планам командующих не суждено было сбыться. В конечном итоге шведский правитель сам возомнил себя "Наполеоном". Он понял, что он сам, без своего бывшего главнокомандующего, может попытаться повлиять на международную обстановку и вынужден был занять выжидательную позицию в ходе конфликта между Францией и Россией. Бернадот вступил с Александром в переговоры, и его действия, таким образом, в историю вошли под названием "шведской политики 1812 года". Через месяц после начала Отечественной войны (июнь 1812 года), только в июле Россия подписала с Швецией мирный договор... Исход северного варианта войны стал очевиден... Однако в Швеции правящие круги остались недовольны итогами провалившейся кампании...
* Цит. по: ГААО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 781. Л. 172-172 об.