Существенной стороной пространственной организации, градостроительной композиции и общего облика старинного русского провинциального города является насыщенная сакральная топография. Не была исключением и Вологда - город домонгольского основания, епархиальный и крупный духовный центр Русского Севера.
Православная топография Вологды складывалась столетиями и к началу XX века представляла собой сложную систему разнообразных компонентов. Вологда с XV века являлась кафедральным городом и в связи с этим главной зрительной и градостроительной доминантой Вологды был ансамбль Соборной площади, видимый из любой точки города. Наиболее распространенным компонентом православной топографии города являлись храмы, с различной степенью плотности заполнявшие все городское пространство. К 1917 году в Вологде было 65 православных церквей. Среди них: соборных - 2; крестовая церковь архиерейского дома - 1; всеградский собор - 1- монастырских - 4; приходских - 33; бесприходных - 3; приписных -6; кладбищенских - 4; домовых - 11. По количеству храмов Вологда опережала остальные губернские и епархиальные центры Европейского Севера.
Интегрирующую и консолидирующую роль в топографии города занимали монастыри: Горний Успенский женский и Свято-Духов мужской. Они были центрами паломничества особо благочестивых вологжан из всех частей города, а также ближайшей округи и даже всей епархии. Если соборный ансамбль освящал центр города, то монастыри, расположенные на восточной и западной окраинах, образовывали сакральные центры городской периферии.
Общегородское значение имели кладбища с возведенными там кладбищенскими церквями:
Горбачевское, Введенское и Богородское. Небольшие кладбища были при Свято-Духовом и Спасо-Прилуцком монастырях, но погребения на них не были общедоступными1. Расположенные на окраинах города, они как бы замыкали городское пространство. В особые дни поминовения усопших кладбищенские церкви объединяли вокруг себя огромную массу вологжан.
Свое место в православной топографии Вологды занимали часовни: Арсения Комельского в Рощеньи, Казанской иконы Божией Матери на Гостинодворской площади, Казанской иконы Божией Матери на Пречистинской набережной, белоризцев на Горбачевском кладбище и блаженного Николая Рынина на Богородском кладбище. Их духовно-функциональная востребованность была велика. Особым почитанием вологжан в первой трети XX века отмечена часовня над могилой известного вологодского юродивого Николая Рынина, возведенная в 1916 году. К ней приходило множество богомольцев, которые верили в целительную силу земли с могилы блаженного Николая.
В общую систему православных компонентов городской топографии входили и разнообразные духовные учебные заведения: духовная семинария, духовное и епархиальное училища.
В Вологде к началу исследуемого периода находилось семь чудотворных икон. Наиболее чтимой была икона Всемилостивого Спаса, написанная "однодневно" 23 октября 1654 года неизвестным иконописцем для Спасо-Всеградского собора в честь избавления вологжан от моровой язвы.
В кафедральном соборе находился образ Святой Троицы с зырянской надписью, по преданию, написанный святителем Стефаном Пермским. Эта икона, находившаяся прежде в Коми крае, издавна признавалась чудотворной: "Ее трижды уносили из Вожемской церкви на противоположный берег Вычегды в свою приходскую церковь именитые люди Осколковы, однако св. икона невидимо опять являлась на Вожеме"2. При епископе Арсении (1796-1802) икона была перенесена в Вологду.
Там же находилась и явленная икона Божией Матери "Всех Скорбящих Радость". Известно, что данная икона явилась в 1766 году в церкви Богоявления Господня что на Лосте, в 12 верстах от Вологды по Московскому тракту и в том же году была перенесена в Софийский собор.
Другая икона Божией Матери "Всех Скорбящих Радость" находилась в домовой церкви тюремного замка Вологды. Данная святыня являлась наследием князей Иоанна и Дмитрия Углицких, которые более 30 лет (1492-1523) пребывали в тюремном заключении в Вологде. По преданию, этот образ был единственной опорой и утешением царственным узникам, а впоследствии и всем узникам, содержащимся в тюрьмах.
В Никольской Глинковской церкви Вологды находилась чудотворная икона Божией Матери "Казанская". Святыня была перенесена из бывшей часовни епархиальной богадельни в 1812 году. В холерные годы (1830-1831) ее часто носили по домам горожан во избавление от эпидемии. С 1831 года ежегодно дважды отмечаются дни памяти - 8 июля и 22 октября (по старому стилю).
Явленный образ Божией Матери "Знамение" (1571) был святыней Иоанно-Предтеченского Пустынского храма. В честь явления иконы был возведен теплый храм и совершалось ежегодное празднование 2 сентября (по старому стилю).
В Покрово-Козленской церкви почиталась чудотворной и спасающей от "огненного запаления" икона Божией Матери "Неопалимая Купина". Согласно традиции, на деревянное масло для неугасимой лампады перед святым образом по общественному приговору ежегодно выделялись деньги из общих сумм города3.
Кроме известных местночтимых образов, в городских храмах к началу XX века почивали мощи пяти вологодских чудотворцев. В Софийском соборе находились под спудом мощи святителя Антония, епископа Вологодского и Великопермского (†1588), память которого отмечалась ежегодно 26 октября по старому стилю (по другим данным - 3 марта по старому стилю); в Троице-Герасимовской церкви находилась рака над мощами преподобного Герасима (†l178), память 19 августа; в Свято-Духовом монастыре - мощи преподобномученика Галактиона (†1613), память - 24 сентября по старому стилю, и мощи благоверного князя Иосифа Каменского; в Спасо-Преображенском соборе Спасо-Прилуцкого монастыря - мощи преподобного Дмитрия Прилуцкого (†1392), память - 11 февраля по старому стилю и благоверного князя Ивана Андреевича Углицкого - в монашестве Игнатия (†1522), память - 19 мая по старому стилю (по другим данным - 12 мая по старому стилю)4.
С XVII века на территории Свято-Духова монастыря находился колодец, по преданию, выкопанный Галактионом Вологодским чудотворцем (†1613), мощи которого "почивали" в обители5.
Плотность и цельность православной топографии усиливалась самоименованиями отдельных районов, названиями улиц и площадей, берущих начало от храмовых именований*. Православная топография усиливалась местонахождением чудотворных икон (всего в храмах Вологды находилось семь чудотворных образов), почитаемых мощей пяти вологодских чудотворцев и иных сакралий.
Выразительным носителем духовных предпочтений православных вологжан были храмоименования. По имеющимся данным в 65 городских храмах было освящено 166 престолов, а также имелось 5 часовенных посвящений. Из них: 68 процентов были освящены во имя различных святых и святынь, 12 процентов престолов относились к господским, 10 процентов - к богородичным, 8 процентов освящены во имя пророков и апостолов, 2 процента относились к архангельским. Одним словом, перечень вологодских храмоименований представлял собой законченный (представлены все группы храмоименований) круг, вобравший в себя вселенские, общероссийские и местные традиции.
Таким образом, православная топография Вологды была самостоятельной информационно-насыщенной пространственной системой, составляющей единый православный контекст общей градостроительной композиции губернского и епархиального центра. Смысл последней заключался в сбережении и трансляции особого культурного текста, передающего фундаментальные православные ценности. Степень плотности православной историко-культурной среды заметно опережала иные информационные системы города.
Первые значительные изменения в указанной системе приходятся на начало 1924 года и связаны с закрытием четырех храмов на площади Революции (бывшей Сенной площади - И. С.), а также Софийского собора, являвшегося сердцевиной образа города для многих поколений вологжан. Выбор был сделан не случайно. Четыре указанные церкви оказались более всего приближены к новому административному и культурно-просветительному центру города, а присутствие такого количества православных храмов на площади, где предполагалось установить памятник В. И. Ленину, противоречило представлениям новой власти о "светлом безрелигиозном будущем"6. В Софийском соборе предполагалось устроить отдел антирелигиозного музея. В планах по организации такого музея значилось, например, следующее: "В соборе желательно организовать галерею великих мыслителей человечества, своим учением разрушавших веру в Бога и служивших духовному раскрепощению трудящихся. Галерею следует закончить портретами Маркса, Энгельса и Ленина. Здание Софийского собора должно быть отремонтировано. Надгробия архиерейских могил должны быть убраны - музей не является пантеоном мракобесов"7.
Кроме названных выше, в течение 1924 года были закрыты Крестовая Стефановская церковь бывшего архиерейского дома, все храмы Горнего Успенского монастыря, часть храмов Свято-Духова монастыря и некоторые приходские храмы и часовни в исторической части города. Закрытие столь значительного количества храмов и демонстративное использование их под общественные и государственные нужды нового атеистического общества сопровождалось символической заменой функционального назначения наиболее важных из них. Так, например, памятник В. И. Ленину и антирелигиозный музей учреждались именно в тех местах, которые являлись центрами православной культуры. В целом, почти во всех исторически сложившихся локусах православной топографии Вологды произошло закрытие храмов и часовен.
В эти же годы гражданские власти прибегли еще к более жестким мерам в отношении Церкви - разрушению храмов. Первый опыт храморазрушения коснулся Афанасиевской церкви, которая была признана непригодной для использования ее под государственные или общественные нужды8. Вскоре был разрушен Михаило-Архангельский храм9.
Очередная волна закрытия храмов в Вологде прошла в 1928 году. Тогда по разным обстоятельствам в городе были закрыты пять церквей: Вознесенская, Кирилло-Рощенская, Зосимо-Савватиевская церкви, теплый (Гавриило-Архангельский) храм Владимирской церкви, а также Знаменская церковь бывшего Свято-Духова монастыря10.
Самая массовая кампания по закрытию храмов пришлась на рубеж 1929-1930 годов. С марта 1929 года по март 1930 года был закрыт 31 храм. При этом апогей кампании приходится на конец января - начало марта 1930 года, когда были закрыты 22 церкви, после чего действующие православные центры были рассредоточены по кладбищенским храмам на окраинах города11.
В целом сохранившиеся ориентиры приходской сети Вологды - кафедральный собор и три кладбищенских храма - на протяжении следующего десятилетия (до 1938 года) практически оставались неизменны и продолжали функционировать.
Окончательное сворачивание действующего православного компонента городской среды происходит в 1937-1940 годах. В целом его разрушение и вымывание шло в направлении от центра к основным историческим локусам, а затем происходил его "выброс" на периферию - к кладбищенским храмам.
Этот процесс сопровождался изменением православной топонимии. В течение 1918-1930-х годов происходило переименование улиц и площадей города (Димитриевская набережная - Краснофлотская набережная, Зосимовская улица - ул. Карла Маркса и т. д.). Однако самоименования большинства из них в повседневной жизни и сознании горожан сохранялись прежними.
К концу 1920-х годов в Вологде замер и колокольный звон - общественнозначимая звуковая доминанта православной традиции.
С закрытием храмов происходила семантическая замена ведущих ориентиров православной топографии. Воздвигались памятники, имеющие иное идеологическое предназначение. Церковные здания пытались сделать символом социалистического строительства (они преобразовывались в клубы, музеи, промышленные предприятия). По замыслу власти они становились неотъемлемым компонентом новой идеологии, которая как бы "накладывалась" на пространственный каркас традиционного облика города.
Вместе с тем православный компонент не исчез вообще. Он все более существовал одновременно в двух образах: "живого" (действующие храмы) и "мертвого", мемориального (закрытые храмы и иные православные объекты). В общегородской самоидентификации происходило смещение и наложение смыслов, вкрапление в городское пространство "нового" текста, разрушение системы традиционных городских локусов. Вместо смены оформился полисемантический образ города.
1 Коваль С. Приложение к плану г. Вологды. - Вологда, 1908. - С. 7.
2 Сведения о местночтимых иконах // Памятная книжка Вологодской губернии 1896-1897 гг. - Ч. 1. - Вологда, 1896. - С. 27.
3 Там же.
4 Степановский И. К. Вологодская старина: Историко-археологический сборник. - Вологда, 1890. - С. 268-269.
5 Топографический указатель вологодских чудотворцев // Вологодский иллюстрированный календарь. - Вологда, 1893. - С. 33-36.
* К началу исследуемого периода 35 улиц Вологды из 79 и одна площадь из трех назывались по имени располагавшегося вблизи них храма - Златоустинская набережная, Соборная площадь, Благовещенская улица.
6 ГАВО. Ф. 53. Оп. 2. Д. 271. Л. 71.
7 ВОАНПИ. Ф. 2522. Оп. 1. Д. 185. Л. 23-24.
8 ГАВО. Ф. 585. Оп. 1. Д. 71. Л. 245 об.
9 Там же. Ф. 53. Оп. 2. Д. 176. Л. ПО.
10 Там же. Д. 227. Л. 103; Д. 252. Л. 75; Д. 276. Л. 82, 85; Д. 289. Л. 129; Д. 295. Л. 113;
11 Там же. Ф. 53. Оп. 2. Д. 233. Л. 93; Д. 235. Л. 123, 132, 133, 137, 160; Д. 244. Л. 97; Д. 248. Л. 62-63; Д. 274. Л. 236; Д. 299. Л. 91; Д. 312. Л. 22; Ф. 366. Оп. 1. Д. 274. Л. 3; Л. 28, 29, 34, 37, 92, 127, 134, 158, 216; Ф. 412. Оп. 1. Д. 170. Л. 27, 28; ГААО. Ф. 621. Оп. 1. Д. 2. Л. 217; 288, 288 об.