|
Г. А. ИСТОМИН, м. н. с. ИЛА АН СССР,
специализируется по проблемам социально-политического развития
Эквадора,
автор статей по истории русско-индейских контактов.
Я согласен с тем, что открытие Америки и испанскую конкисту
необходимо рассматривать в широким историческим контексте, и в том
числе в сопоставлении с другими колонизационными процессами и этой
части света, например, колонизацией англосаксонской или русской.
Каждая европейская нация по-своему открывала для себя Америку.
Россия, например, двумя путями: как через опыт западноевропейской
колонизации, так и через собственный опыт освоения северо-западной
Америки, где в XVIII-XIX вв. существовали русские колонии, известные
под названием Русской Америки.
Занимаясь историей русско-индейских контактов в американских
владениях России, я пришел к выводу о наличии определенного сходства
между испанской (Перу, Мексика) и русской колонизацией Нового Света.
В том и другом случае основой социально-экономической структуры
колоний становились докапиталистические формы эксплуатации коренного
населения. Если англо-американская колонизация отбрасывает
аборигенное население Америки на пределы формирующейся
социально-экономической структуры или на ее периферию, обрекая
коренных жителей на маргинальное положение, ассимиляцию пли
истребление, то испанская и русская предполагали их включение и эту
структуру в качестве ее необходимого и важного компонента.
С этой принципиальной особенностью связаны еще несколько общих черт.
Прежде всего, система трудовых повинностей коренного населения: как
заметил в свое время советский историк С. Б. Окунь, отношения между
алеутами и Российско-Американской компанией (под управлением которой
находились русские владения в Америке) во многом напоминают миту. И
в Русской, и в Испанской Америке в системе колониальной
администрации использовались местные традиционные социальные
институты, которые в деформированном виде были включены в комплекс
средств внеэкономического принуждения, обеспечивающих мобилизацию
коренного населения для выполнения повинностей. И в том, и в другом
случае имела место политика концентрации коренных жителей в
специальных поселениях с целью усиления административного и
религиозного контроля. В Испанской Америке - это редукции. Тенденция
к проведению подобной политики проявилась и в Русской Америке, где в
XIX в. на Кадьяке была предпринята попытка создания «общих селений»
под надзором старшин из туземных тойонов (вождей).
Важно отметить и такую общую черту, как конфликт гуманистической
культурной традиции с практикой колонизации.
Наконец, в обоих случаях имели место претензии абсолютистской
монархии на роль покровителя туземцев, осуществлялась
государственная регламентация отношений с коренным населением.
Вспомним «Законы Индий», «Новые законы». В России дважды (1821 г.,
1844 г.) издавались законодательные акты, ограничившие
колонизационную деятельность Российско-Американской компании и
регламентировавшие се отношения с коренным населением Аляски.
Было определенное сходство и в процессах аккультурации и метисации.
Аккультурация (включая христианизацию) в том и другом случае
выступала необходимой составной частью колонизационного процесса,
будучи объективно подчинена задаче создания системы социального (в
том числе идеологического) контроля над массой коренных жителей.
Вместе с тем, обе «модели» на практике предполагали также сохранение
в ограниченных масштабах традиционной культуры аборигенов. В
контексте этих особенностей необходимо рассматривать и такие
явления, как создание русскими на Аляске школ для «туземцев». Кроме
того, в колониях в силу особенностей их демографической структуры
получил широкое развитие процесс метисации, сложилась отчасти
сходная система социальной стратификации, в которой метисы (в
Русской Америке их называли «креолами») заняли промежуточное
положение, образуя особую прослойку. Развитие указанных процессов
дало начало синтезу пришлого и автохтонного культурных элементов,
синтезу весьма асимметричному, в котором пришлый элемент
доминировал. Общеизвестно значение этого синтеза для развития
латиноамериканской культуры. Существование Русской Америки было
слишком кратковременным и локальным явлением, чтобы привести к
аналогичным результатам. Однако «русский период» тем не менее,
оставил определенный след в культуре коренного населения ряда
районов Аляски, а также в какой-то степени и Калифорнии - в
окрестностях Форт-Росса индейцы кашайа до сих пор сохранили в своем
языке около тридцати слов, заимствованных из русского языка. Кстати,
Калифорния - это район, где в первой половине XIX в. в
пространственном и временном плане тесно соседствовали сразу три
модели колонизации: испанская, русская и англо-американская (США),
что дает интересный материал для сопоставлений.
|