|
Открытие в 1741 г. А. И. Чириковым и В. Берингом северо-западного
побережья Америки и нескольких Алеутских островов вызвало у русских
промышленных людей большой интерес к вновь открытым землям, особенно
после возвращения участников экспедиции на Камчатку с большим
количеством бобровых шкур. В поисках собственной пользы и «для
приводу» жителей новооткрытых земель в российское подданство русские
промышленные люди уже с 1743 г. стали отправляться из Камчатки,
Охотска и Анадырска на «шитиках» и «гвозденниках» на поиски
«состоящих то северо-восточному морю незнаемых земель и островов».
Организаторами этих плаваний к востоку от Камчатки являлись обычно
торгово-промышленные компании русских купцов, но все трудности
выпали на долю русских промышленных людей и простых русских
мореплавателей, которые уже к середине 60-х годов XVIII в. открыли
всю цепь Алеутских островов и Аляску. Именно эти люди «проложили
путь в Америку, обогатив одновременно науку сведениями то географии
и этнографии открытых ими новых земель и народов»1.
Начало экспедициям русских промышленных людей в Тихий океан положила
«складственная компания», в которую входили «служилые» Емельян
Басов, Евтихий Санников, «промышленные» Попов, Холщевников,
«посадские» Д. Сосин, Паншин. Не имея средств, они решили, однако,
строить судно. Найденный ими мастер Петр Колокольников согласился
построить шитик в долг, с уплатой по возвращении из путешествия.
Судно называлось «Капитон». В августе 1743 г. Басов и его товарищи
вышли из устья р. Камчатки в море. На пятые сутки шитик был выброшен
на остров, который, по свидетельству Петра Верхотурова (участника
Второй Камчатской экспедиции, принявшего участие и в экспедиции
Басова), был тем самым островом, у которого потерпел крушение
пакетбот Беринга «Св. Петр». Здесь промышленники провели зиму
1743/44 г., занимаясь промыслом бобров и песцов. В августе 1744 г.
они вернулись на Камчатку с богатой добычей в 1200 бобров и 4 тыс.
песцов. В 1745 г. Басов повторил свое плавание и высадился 16 июня
1745 г. на о. Медном. Не найдя здесь удобной гавани, он отправился
на юг и в августе неожиданно подплыл к о. Беринга. Перезимовав на
этом острове, Басов 26 мая 1746 г. снова отправился в плавание для
«изыскания незнаемых островов». Во время плавания видели много
островов (можно думать, что это были Ближние острова), но из-за
дурной погоды к ним не приставали. 7 июля увидели о. Медный, где
остановились для промысла; оставили остров потому, что шитик был
перегружен добытой пушниной. 31 июля 1746 г. вернулись на Камчатку,
привезя 1670 бобров, 1780 бобровых хвостов, 1990 котиков, 2240
песцов. После этого шитик «компании Басова» совершил еще три
плавания - в 1747, 1749 и 1750 гг. В двух последних плаваниях Басов
уже не участвовал. Выйдя в сентябре 1747 г. в море, шитик под
командой Басова вскоре прибыл на о. Медный, где была найдена
самородная медь. Здесь шитик принужден был зимовать. Весной 1748 г.
Басов привез на Камчатку 50 фунтов меди, 205 цветных камней, 970
бобров, 1520 голубых песцов и 2 тыс. котиков 2.
Успех первой экспедиции Басова послужил толчком для организации
других экспедиций. В феврале 1745 г. была образована новая
торгово-промышленная компания, в которую вошли лальский купец
Афанасий Чебаевский, иркутский купец Никифор Трапезников, бобыли
Яков и Павел Чупровы, крестьяне Зотов, Сидоров, Холщевников, Беляев
и Коробейников. Она получила разрешение Большерецкой канцелярии
отправиться на собственном судне в Восточное море, «где могут ими
какие-либо морские острова обысканы быть». В сентябре 1745 г.
снаряженный на средства компании шитик «Евдоким» вышел из устья
Камчатки. Командовал им мореход устюжский посадский Михаил
Неводчиков, который в 1742 г. принимал участие в плавании капитана
М. Шпанберга в Японию; с ним плыли передовщик Яков Чупров, 45
промышленников и камчадалы, а также (от Большерецкой канцелярии)
казак Сила Шевырин, который должен был записывать все
достопримечательности и склонять жителей островов платить ясак.
Неводчиков повел шитик по курсу, отличному от того, по которому
плавал Басов. После шестидневного плавания «Евдоким» прибыл к
неизвестным островам (это были Ближние Алеутские острова - Атту,
Агатту и Семичи). На Агатту русские, впервые после Чирикова и
Беринга, встретились с алеутами. На следующий день передовщик Яков
Чупров имел с ними кровавое столкновение. На Атту также перебили 42
алеутов и совершили насилия над алеутскими женщинами. Чупров «не
только не принимал мер к ограничению жестокостей, но и сам,
постоянно вооруженный болтом, убивал встречавшихся туземцев,
перехватывал вооруженною рукою появлявшиеся байдары и даже велел
сварить саламат с сулемою для отравления приходивших в гавань...».
Позднее об этих жестокостях стало известно местным камчатским
властям, и промышленники были отданы под суд. На Ближних островах
промышленники пробыли до 14 сентября 1746 г. и, «изловя там
множество бобров», вновь вышли в море, но 30 октября буря выбросила
их на о. Карагинский, «причем они почти всех своих надобностей и
мехов лишились». Жители острова, «единоплеменники коряков», помогли
им построить две байдары, на которых они и вернулись на Камчатку 21
июля 1747 г. Мореход М. Неводчиков составил карту открытых им
островов - Атту, Агатту и Семичи. Карта 4 мая 1751 г. была отослана
в Сенат3.
Экспедиции Басова и Неводчикова-Чупрова возбудили еще больший
интерес к неведомым землям в Восточном море. В конце 40-х годов
XVIII в. одну за другой стали снаряжать новые экспедиции. Так, 20
августа 1747 г. были отправлены из Камчатки для промыслов в.
Восточном море два судна. Одно из них принадлежало купцу Андрею
Всевидову, а другое - купцам Никифору Трапезникову, Федору
Холодилову, Андреяну Толстых и их компаньонам. На втором судне -
шитике «Св. Иоанн» - были русские и камчадалы (41 чел.) и шесть
казаков. Мореходом состоял участник двух путешествий Басова -
Евтихий Санников. Судно, перезимовав на о. Беринга, продолжало свой
путь к юго-востоку в поисках той земли, существование которой
предполагал Г. В. Стеллер, плававший в 1741 г. к берегам Америки. Не
найдя новых островов и испытывая недостаток съестных припасов,
Санников 14 августа 1748 г. возвратился на Камчатку. Экспедиция
привезла 250 старых морских бобров, больше 100 молодых и 148 песцов.
О плавании судна Всевидова известий не сохранилось. Оно вернулось на
Камчатку 25 июня 1749 г. и, надо думать, плавало в Восточном море
около Командорских и Ближних Алеутских островов 4.
Кроме упомянутого выше третьего плавания судна, на котором мореходом
был Е. Басов, к 1747 г. относится плавание судна «Св. Симеон и
Анна», снаряженного компанией московского купца Ивана Рыбникова и
ярославского купца Степана Тырина. Мореходом на этом судне был Г.
Чудинов. Промышленники пробыли два года на Ближних Алеутских
островах и возвратились с грузом в 1000 морских бобров и 2 тыс.
песцов, который был продан за 52 590 руб.5
К 1748 г. относится начало экспедиции Ивана Бахова, который, желая
разведать морской путь из р. Анадырь на Камчатку, вступил в компанию
с сольвычегодским купцом И. Жилкиным, устюжанином Н. Шалауровым и
якутским посадским Семеном Новиковым и построил на компанейские
средства в 130 верстах выше Анадырска судно «Перкун и Занат». На
этом судне И. Бахов и Н. Шалауров отправились 9 июля 1748 г. вниз по
Анадырю и по Восточному морю и 15 сентября прибыли к о. Беринга, где
судно их стояло до 30 октября, когда сильная буря посадила судно на
мель и совсем его разбила. Из остатков корабля Беринга и наносного
леса участники экспедиции построили вновь небольшое судно, на
котором и предприняли плавание к северо-востоку, где показалась им
земля. Однако, не найдя ее, они отправились к о. Медный, а оттуда 24
августа 1749 г. прибыли на Камчатку в Большерецк6. К 1749 г.
относятся четыре плавания к тем же Командорским и Ближним островам.
В августе 1749 г. отправились в море на судне «Св. Борис и Глеб»
иркутский купец Никифор Трапезников и сопровождавший его для
собирания ясака казак Сила Шевырин; они возвратились в следующем
году, побывав на о. Беринга. В 1751 г. это судно под командой
морехода Бутина снова плавало на Ближние острова и вернулось в 1752
г.7
В августе 1749 г. отплыл с Камчатки шитик «Св. Иоанн» с тем же
составом команды, что и в 1748 г. Как и в первом плавании «Св.
Иоанна», фактическим руководителем был не мореход Е. Санников, а
купец Андреян Толстых, один из участников компании Трапезникова,
Холодилова и др. 19 августа 1749 г. «Св. Иоанн» отплыл из устья
Камчатки, зимовал на о. Беринга и в 1750 г. отправился на о. Атту и
на другие Ближние острова, где провел две зимы. Он вернулся на
Камчатку 3 июня 1752 г. с большой добычей. А. Толстых описал
посещенные им острова, их природу и быт населения; он был первым,
давшим сведения об алеутах Ближних островов 8.
Кроме «Св. Бориса и Глеба» и «Св. Иоанна», в том же 1749 г. покинули
Камчатку еще два судна: судно, принадлежавшее в 1743-1748 гг.
компании Е. Басова, а теперь перешедшее к компании Н. Трапезникова
(оно промышляло в 1749 г. на о. Медном), и «Св. Николай», которое
промышляло на о. Беринга и на Ближних островах. Оба судна
благополучно вернулись в 1750 г.
В источниках находим известия о трех плаваниях 1750 г.9: 1)
иркутского купца Емельяна Югова на судне «Св. Иоанн» с 25 чел.
команды и двумя казаками (плавание было неудачным, так как бурей
судно было вновь принесено к камчатскому берегу); 2) шитика
«Капитон» (мореход Д. Наквашин), принадлежавшего теперь купцу Н.
Трапезникову (шитик плавал, по-видимому, далее Ближних островов, но
в бурю был выброшен на о. Атту и разбит; команда вернулась на
Камчатку на судне Трапезникова «Св. Борис и Глеб» в 1752 г.); 3)
судна «Св. Симеон и Анна», которое в августе 1750 г. отправилось в
море под командой казака Алексея Воробьева (на судне было 14 русских
и 30 камчадалов), достигло о. Атту и здесь должно было остановиться,
так как пришло в состояние негодности. Вместо него было построено
новое судно, названное «Св. Иеремия», на котором осенью 1752 г. А.
Воробьев и его команда вернулись на Камчатку 10.
К 1751 г. относится плавание бота «Св. Иоанн» Емельяна Югова к
островам Беринга и Медному. Проведя три года на островах, Югов
окончил свою жизнь на о. Беринга, а судно с командой вернулось на
Камчатку 22 июня 1754 г. с большим грузом мехов 11.
В 1752 г. было отправлено на острова только одно судно - «Св. Борис
и Глеб» под командой Алексея Дружинина. Судно было разбито бурей
близ о. Беринга. Из его остатков было построено новое, и Дружинин
повел его дальше, но противным ветром оно было принесено опять к о.
Беринга, где произошла встреча с судном «Св. Николай» (также
принадлежавшим Н. Трапезникову, пришедшему сюда в 1754 г.), на
которое и перешел Дружинин с частью команды. Четыре матроса с судном
«Св. Борис и Глеб» были оставлены им на о. Беринга 12.
К 1753 г. относятся два плавания.
Первым было плавание судна «Св. Иеремия», принадлежавшего компании
московского купца И. Рыбинского. Передовщиком на судне был другой
московский купец, Андрей Серебренников, мореходом - архангелогородец
П. Башмаков, сборщиком ясака - Максим Лазарев.
Отправившись в море в июне 1753 г. и плывя на юго-восток, 17 августа
судно стало на якорь у неизвестного острова, жители которого
говорили «совсем особливым языком». Затем судно было отнесено в
восточном направлении. В дальнейшем пути видели еще четыре острова
недалеко от первого, далее - еще три, однако ни к одному из них
пристать не могли из-за бури. 2 сентября «Св. Иеремия» потерпел
крушение у острова, который некоторые исследователи (А. С.
Полонский, Л. С. Берг) отождествляют с о. Адаком, одним из самых
больших в группе островов, получивших позднее название Андреяновских.
На нем в 1741 г., как известно, был А. И. Чириков, который и дал
первое описание острова и его жителей. Однако имеются сомнения, был
ли открыт о. Адак, а не какой-либо другой (В. Н. Берх считает, что
это был о. Умнак, один из Лисьих островов, но и против этого
предположения приводились возражения). На берегу промышленники были
встречены алеутами сначала весьма недружелюбно, но вскоре отношения
стали дружественными, и промышленники пробыли на острове до июня
1754 г. На построенном из остатков шитика небольшом судне «Св. Петр
и Павел» они вернулись на Камчатку. По возвращении все они были
привлечены к суду. В ходе следствия были получены некоторые сведения
о природе этого, острова и 12 других (отстоявших от первого на 5-15
верст), и о быте населения13.
Вторым судном, отправленным в 1753 г., был «Св. Иоанн», почти полным
владельцем которого стал А. Толстых. Мореходом Толстых назначил
казака Венедикта Обухова, который в пути был заменен передовщиком
Федором Жуковым. Судно зашло зимовать на о. Беринга, а 30 июня 1754
г. направилось дальше. Из-за бурной и туманной погоды, а также
открывшейся течи судну пришлось подойти к одному из островов
(по-видимому, о. Атту), где оно простояло с 15 сентября 1754 г. до 9
июня 1755 г. Осенью того же года экспедиция вернулась на Камчатку,
привезя 1600 шкур морских бобров14.
В 1754 г. с Камчатки на Алеутские острова отправились два судна.
Одно из них - «Св. Петр» - принадлежало камчатскому купцу Ивану
Красильникову. 18 октября 1754 г. оно стало на якорь у о. Беринга,
где оставалось до 1 августа 1755 г. Затем после 10-дневного плавания
судно приблизилось к неизвестному острову. На берегу стояла большая
толпа местных жителей, и промышленники не решились выйти на остров,
а отправились дальше, пока не пристали к о. Медному, где запаслись
свежей водой, после чего вновь вышли в море. Однако противные ветры
отнесли судно назад. Потеряв оба якоря, оно разбилось близ острова,
причем несколько людей утонуло. Оставшиеся в живых спасли некоторые
судовые снасти, порох и пр., но большая часть спасенного имущества,
оставленная на берегу, была вновь снесена в море. С наступлением
весны все перебрались на двух байдарах на о. Беринга, откуда только
в 1758 г. вернулись на Камчатку15.
Другое судно - шитик «Св. Николай», отправленное на острова в
августе 1754 г., принадлежало купцу Никифору Трапезникову. Команда
на нем была поручена казаку Родиону Дурневу. Перезимовав на о.
Беринга, Дурнев в 1755 г. пристал к о. Атту. Он пробыл там до 1757
г., посещая и соседние острова - Агатту и Семичи. На этих трех
островах, по сообщению Дурнева, было только 60 жителей, которых он
обложил ясаком. От жителей о. Атту Дурнев получил известие, что на
востоке есть еще три больших острова и что жители их говорят на
одинаковом с ними языке. Дурнев пробыл на Ближних островах до 1757
г., когда вернулся на Камчатку с богатым грузом, оцененным в 187
тыс. руб.16
В 1755 г. новых экспедиций на Алеутские острова не было. В 1756 г.
их было две.
17 сентября 1756 г. отправилось в плавание судно «Св. Андреян и
Наталия», принадлежавшее компании купцов: тотемского Ф. Холодилова,
селенгинского А. Толстых, камчатского Н. Трапезникова и др.
Мореходом и передовщиком на нем был А. Толстых. На судне было 38
русских и камчадалов. Осень и зиму участники экспедиции прожили на
о. Беринга, занимаясь только ловлей сивучей, так как морские бобры
не выходили на берег. 13 июня 1757 г. судно отправилось в дальнейшее
плавание и 24 июня бросило якорь у о. Атту в то самое время, когда
судно компании Трапезникова «Св. Николай» покидало остров. Уезжающих
дружески провожало население острова и тойоны с Атту, Агатту и
Семичи. Вновь прибывшие были приняты также весьма хорошо. Они
подарили тойону о. Атту, по имени Тунулгасан, медный котел, шубу,
суконное платье, штаны, чулки и сапоги; тойон обязался платить ясак.
Два года провели промышленники на Ближних островах, занимаясь
промыслом зверей, в мире и согласии с местным населением. Они
вернулись 28 июня 1759 г. на Камчатку с огромной добычей в 5360
бобров и 1190 песцов. Перед отъездом местное население уплатило ясак
за год вперед.
А. Толстых составил географическое и этнографическое описание
Ближних островов. Первый остров - Атту, по его словам, имел в длину
около 100, а в ширину - около 25 верст, расстояние же его от другого
острова - Агатту, лежащего к югу, простиралось до 30 верст, а от
второго до третьего, лежащего в юго-восточной стороне, - до 40
верст. Жители островов носили платье из птичьих перьев и кожи
морских бобров и тюленей, которые они охотно выменивали на собачьи
кожи и овчины. Жители островов оказались очень разговорчивыми,
понятливыми и с русскими были весьма ласковы. Жилища свои они делали
в земле, с деревянной покрышкой, наподобие тех, которые были у
камчадалов. Питались они преимущественно мясом морских животных,
которых били костяными копьями, а также разными ягодами и кореньями.
На о. Атту много песцов и морских бобров 17.
20 сентября 1756 г. отправилось в плавание судно «Св. апостол Петра
и Павла», принадлежавшее компании купцов И. Рыбинского и А.
Серебренникова. Передовщиком на нем был приказчик Рыбинского А.
Всевидов, а мореходом - П. Башмаков, плававший в 1753 г. на
принадлежавшем тому же Рыбинскому «Св. Иеремии». На судне находился
и ясачный сборщик, камчатский казак Максим Лазарев. Башмаков
перезимовал на о. Беринга и летом 1757 г. повел судно на юг, по пути
А. Толстых в 1748 г., затем повернул на север и 12 июля 1757 г.
пристал к острову «Кикигаласк» (вероятно, о. Кагалакса),
примыкавшему с востока к Адаку. Отправившись на берег за водой,
промышленники увидели на острове множество жителей. Опасаясь их
многолюдства, они решили не высаживаться и плыть дальше к бывшим в
виду четырем островам. Это были, вероятно, острова М. Танага, Умах,
Чугул и Тагалах. Однако ветер не позволил пристать к ним, и судно
отправилось далее, вскоре оказавшись около трех «изрядных» островов
(Адак, Канага, Танага). К одному из них, о. Танага, судно пристало
25 июля 1757 г. Этот остров и стал местом пребывания промышленников
до отплытия их обратно на Камчатку. Некоторые из них вместе с
передовщиком А. Всевидовым и сборщиком М. Лазаревым ездили на
промыслы на острова Канату и Адак, где оставались до 5 января 1758
г., а затем вернулись на Танагу. Отношения промышленников и алеутов
на Танаге вначале были весьма дружественными, но вскоре стали
враждебными по вине промышленников, главным образом морехода
Башмакова. Жестокое обращение с местным населением вызвало
недовольство и среди самих промышленников, и 12 камчадалов сбежали с
судна. За ними был послан казак М. Лазарев, который доплыл «до
тринадцатого острова». Шитик «Св. апостол Петра и Павла» вернулся на
Камчатку 26 августа 1758 г. Башмаков открыл в 1757-1758 гг. 13
островов, лежащих к востоку от Ближних островов, но не установил их
названий 18.
В сентябре 1757 г. отправился в плавание бот «Капитон» под командой
казака Игнатия Студенцова. Вскоре судно село на мель близ Камчатки и
стояло там до следующего 1758 г. Затем оно направилось к о. Беринга.
Не задерживаясь на нем, судно приставало в пути ко многим островам и
среди них - к о. Кыске, где алеуты, «помнившие уроки Башмакова»,
встретили прибывших враждебно. Здесь «Капитон» потерпел крушение.
Промышленники пробыли на острове до лета 1760 г., испытав в 1759 г.
все ужасы голода. Из выкинутого морем леса они построили небольшое
суденышко и достигли на нем одного из Ближних островов, где вновь
потерпели крушение. Из 39 чел. в живых осталось только 13, которые
на судне «Св. апостол Петра и Павла» купца Серебренникова вернулись
в июле 1761 г. на Камчатку 19.
Переходя к обзору плаваний, начатых в сентябре 1758 г., следует
сказать, что все они сыграли большую роль в истории дальнейшего
открытия Алеутских островов.
Первым отправился 2 сентября 1758 г. бот «Св. Иулиан» московского
купца Ивана Никифорова, сданный им в аренду промышленным компаниям,
отправлявшим суда на промыслы. В компанию, кроме самого И.
Никифорова, входили 17 «купецких и прочих чинов людей», которым
компания поручила «приискав морские острова..., чинить... промысел
всякого морского и земного зверя и протчего». Бот вышел в море под
командой морехода яренского посадского Стефана Глотова. Его
помощником был тобольский посадский Иван Соловьев, сборщиком ясака -
камчатский казак Саввин Пономарев. На девятый день пути бот был
выброшен на берег о. Медного. Здесь команда оставалась до 1 августа
1759 г., занимаясь промыслом морских коров, нерп и сивучей и
починкой бота. 1 августа 1759 г. судно отправилось в дальнейшее
плавание и 1 сентября прибыло к неизвестному до того о. Умнак. Этот
остров имел до 400 жителей. В расстоянии около 15 верст от него
находился другой большой остров - Уналашка с населением до 300 чел.
От местных жителей промышленники узнали, что к востоку от Умнака и
Уналашки находятся еще восемь островов, причем на одном из них был
лес и на всех островах - много зверей: морских бобров, лисиц
чернобурых и бурых, крестовых и красных, а на лесистом острове
водились олени, медведи, волки и горностаи. Население Умнака
встретило прибывших враждебно: при первой встрече Пономарев, Глотов
и камчадал Игнатий Уваровский были тяжело ранены, камчадала Степана
Уваровского «убили до смерти». Но вскоре «при дружеском обхождении»
с алеутами установились мирные отношения, и население обоих островов
согласилось платить ясак. Промышленники оставались на Умнаке и
Уналашке до мая 1762 г., а затем отправились в обратный путь.
Возвратились они 31 августа 1762 г. «Св. Иулиан» был выброшен на
берег Камчатки верстах в пяти ниже Нижнекамчатска. Казак С.
Пономарев и мореход С. Глотов 12 сентября 1762 г. подали
Большерецкой канцелярии «репорт» о своем плавании и открытых ими
островах. Участник плавания 1758-1762 гг. томский посадский Петр
Шишкин составил карту Алеутских островов и пояснительную записку к
ней - «Звание островам и на них имеющихся зверей и людей и протчем».
В ней Шишкин указал острова Умнак и Уналашку, 14 «дальних островов»
и 13 «задних островов, которые пробежали мимо...».
Из доставленного на «Св. Иулиане» большого груза пушнины лучшая
часть была отослана в Петербург, в Кабинет императрицы. В 1764 г.
Екатерина II наградила шестерых купцов, входивших в компанию И.
Никифорова, отправившую «Св. Иулиана», золотыми медалями, освободила
их от постоев и городовых служб и приказала не взыскивать с них 6
тыс. руб. казенного долга. По желанию императрицы один из
компаньонов, остававшийся в Охотске, - великоустюжский купец В. И.
Шилов был отправлен в столицу. Шилов представил карту Алеутских
островов от о. Беринга до о. Амли и сообщил много новых известий о
своем пребывании на них. Карта Шилова рассматривалась
Адмиралтейств-коллегией 5 февраля 1767 г. и получила
удовлетворительную оценку («хотя оная и не может быть почтена за
точную и на правилах мореплавания основанную, но для первых начал
изрядную»), Шилов и еще один участник плавания - соликамский купец
Иван Лапин были также награждены золотыми медалями и освобождены от
городовых служб20.
Плавание «Св. Иулиана» является одним из замечательных плаваний того
времени на Алеутские острова и в сторону Америки. Глотов дальше
других проник на восток, прошел вдоль почти всей Алеутской гряды,
поддерживая при этом дружественные отношения с местным населением.
Два других плавания, начатые также в 1758 г. имеют меньшее значение
в истории географических открытий в Тихом океане.
Судно «Св. Николай», принадлежавшее купцу Н. Трапезникову, имея
мореходом Луку Наседкина, вышло в море 29 сентября 1758 г. На о.
Беринга промышленники провели две зимы и только в мае 1760 г.
отправились дальше на восток и «набежали на небольшой остров».
Бросив здесь якорь, они отправили на берег 10 промышленников во
главе с Мухачевым для осмотра острова и за водой. Вернувшись, те
рассказали, что местные жители напали на них с азартом и криком, но,
когда русские положили копья и ружья на землю, островитяне
приостановили нападение и, побросав свои стрелы, безоружные подошли
к промышленникам. Последние наделили их иголками. Название этого
острова осталось неизвестным. На другой день, продолжая плавание,
члены экспедиции увидели новый большой остров, к которому и
пристали. Вскоре судно унесло к одному из Ближних островов - Семичи,
с которого перешли на Атту, где и остались промышлять. «Св. Николай»
вернулся на Камчатку 23 июля 1762 г. с грузом пушнины 21.
Третье судно - «Св. Владимир», принадлежавшее тульскому купцу Семену
Красильникову «с товарищи», вышло в море 28 сентября 1758 г. под
командой морехода Дмитрия Пайкова. На судне находилось 45 чел. и
среди них сборщик ясака Сила Шевырин. «Св. Владимир» дошел до о.
Беринга и здесь остался на зимовку. 16 июля
1759 г. вышли в море, держась южной стороны, в надежде открыть
какую-либо новую землю, но успеха не имели. Тогда направились к
северу и 1 сентября 1759 г. прибыли к о. Атха, но за отсутствием
подходящей гавани отправились к островам Амля, где решили зимовать.
Промышленники разделились на три партии. Первая партия под
начальством Алексея Дружинина отправилась на соседний о. Ситхин,
другая во главе с Силой Шевыриным - на о. Адак. Третья партия
осталась на Амля. Все эти острова были довольно населенными, и
жители их относились к промышленникам весьма дружественно. Со своей
стороны ласковым обращением промышленники привлекли к себе многих из
местных жителей, которые помогали им на звериных промыслах, рыбной
ловле и т. д. С наступлением весны все партии вновь соединились,
причем не оказалось только одного человека, который был убит на о.
Адак. В июне 1760 г. ездили партиями на те же острова, но на о. Ахта
приехавшие туда С. Шевырин и 11 других промышленников были убиты
местными жителями, что заставило остальных принять решение
немедленно вернуться на Камчатку.
В это время к о. Ахта подошло судно «Св. Гавриил», построенное в
1756 г. иркутским купцом Иваном Бечевиным и пришедшее сюда под
командой морехода Гаврилы Пушкарева. «Св. Гавриил» 31 июля 1760 г.
вышел из устья р. Большой на Камчатке, прошел Вторым Курильским
проливом, 24 августа пристал к о. Атту и 25 сентября прибыл на Ахту,
где встретился с промышленниками «Св. Владимира». Здесь
промышленники обоих судов объединились в «складственную компанию».
«Св. Владимир» остался зимовать у южного берега Амли, а «Св.
Гавриил» стал на зимовку на Ахте. В следующем 1761 г., «Св.
Владимир» плавал на восток и дошел до самого восточного из Алеутских
островов - Унимака, где и зимовал. В 1762 г., по пути на Камчатку,
он зимовал на Кыске. Судно вернулось на Камчатку только 1 сентября
1763 г. «Св. Гавриил» в июле 1761 г. вновь отправился в море. Сперва
он подошел к о. Умнаку. Запасшись здесь водой, он продолжал путь и
достиг «Алаксы» (Аляски), которую экипаж счел островом. Так еще раз
был открыт берег северо-западной Америки. Зимовали в одной из бухт
Аляски. Жители «острова» относились к русским сначала весьма
дружески, но в январе 1762 г. дружеские отношения сменились
враждебными из-за насилий, чинимых промышленниками во главе с Г.
Пушкаревым над алеутскими женщинами. В результате столкновений
восемь промышленников было убито и столько же ранено. В порядке
мести промышленники убили семерых алеутских заложников, но Аляску
они вынуждены были покинуть. «Св. Гавриил» снялся с якоря 26 мая
1762 г. Близ Камчатки «Св. Гавриил» потерпел крушение и 25 сентября
1762 г. был занесен в бухту севернее Шипунского мыса (бухту стали
называть Бечевинской) 22.
В 1759 г. вышли в море три судна: «Св. апостол Петра и Павла», «Св.
Иоанн Предтеча» и «Св. Захарий и Елисавета». Первое судно было
снаряжено компанией московского купца И. Рыбинского «с товарищи».
Мореходом на нем был П. Башмаков, всего на судне находилось 34 чел.
Судно вышло в море в сентябре 1759 г. 27 сентября оно пристало к
одному из Ближних островов. Промышленники занимались промыслами на
Ближних островах до 24 июня 1761 г. Во время пребывания на острове с
42 местных жителей был собран ясак (по бобру с человека). Судно
вернулось в Нижнекамчатск 9 июня 1761 г. с большим грузом (2442
бобра, 1870 бобровых хвостов и др.) 23.
«Св. Иоанн Предтеча» принадлежал компании лальского купца Афанасия
Чебаевского «с товарищи». Он вышел в море 17 сентября 1759 г.
Мореходом был казак Родион Дурнев, который в 1754-1757 гг. плавал на
судне «Св. Николай». По обыкновению судно зимовало на о. Беринга. 13
июля 1760 г. экспедиция поплыла дальше, и 6 августа судно пристало к
о. Атту. Здесь промышляли до лета 1763 г., а 3 августа 1763 г. «Св.
Иоанн Предтеча» вернулся на Камчатку с большим грузом пушнины 24.
Судно «Св. Захарий и Елисавета», принадлежавшее компании купцов
Степана Посникова, Семена Красильникова, Семена Кулькова, Стефана
Тырина, Степана Черепанова, отправилось из устья Камчатки 29
сентября 1759 г. Мореходом был один из компаньонов, тотемский купец
Степан Яковлев сын Черепанов. Команда судна состояла из 42 чел. и
«одного камчадальского сына». Судно имело в длину 6 сажен печатных,
в ширину по палубе - 6,5 аршина. Оно зимовало на о, Беринга, где
оставалось до 2 июня 1760 г. Во время зимовки промышляли морских
коров. По возвращении в 1762 г. в Охотск С. Черепанов представил
географическое описание о. Беринга и производившихся на нем
промыслов морских коров. Как известно, первое подобное описание было
сделано в 1742 г. адъюнктом Академии наук Г. В. Стеллером, спутником
Беринга в его плавании к берегам северозападной Америки. Черепанов
сделал свои описания совершенно независимо от Стеллера и привел при
этом много новых известий.
Судно покинуло о. Беринга 2 июня 1760 г. и 26 июня прибыло на первый
из Ближних островов - Атту (Черепанов называет его «Оттаку»).
Позднее промышленники посетили и два других острова из Ближних:
Агатту и Семичи (Черепанов называет их второй и третий Алеутские
острова). На Ближних островах судно «Св. Захарий и Елисавета»
оставалось до лета 1762 г. и 30 июля вернулось в Охоток с грузом
пушнины. 3 августа 1762 г. Черепанов представил в канцелярию
Охотского порта свою «сказку», в которой, кроме упомянутого уже
описания о. Беринга, дал описание трех Ближних островов. Помимо
географических данных, в описании приводится много этнографических
известий о живущих на островах алеутах. Эта часть описания
представляет первый этнографический труд, посвященный алеутам,
причем написанный тонким и внимательным наблюдателем, каким был С.
Я. Черепанов. Большое внимание Черепанов уделил описанию промыслов
морских зверей (сивучей, нерп, бобров), «голубых песцов», красной
рыбы (лонки, кеты, терпугов, палтусов), разных птиц и др.25 В 1760
г. источники отмечают три новых плавания с Камчатки на Алеутские
острова. Об одном из них - плавании «Св. Гавриила» под командой Г.
Пушкарева - уже говорилось.
Вторым плаванием этого года было плавание судна «Св. Иоанн,
устюжский чудотворец» компании лальского купца Василия Попова «с
товарищи». Мореходом был казак Нижнекамчатского острога Алексей
Воробьев. «Св. Иоанн, устюжский чудотворец» вышел из Камчатки 3
сентября 1760 г. и пристал к о. Атту 27 сентября. Там уже находился
бот «Св. Иоанн Предтеча». Во время зимовки на промыслах из 44 чел.
замерзло и умерло от голода восемь. В 1761 г. промышленники обоих
судов объединились в одну компанию, решив совместно промышлять и
чинить дальнейшие поиски. «Св. Иоанн Предтеча» остался на Атту
(Атаке), а «Св. Иоанн, устюжский чудотворец» отправился на другие
«дальние острова». Он приставал к островам Булдырю, Кыске, «Авату»
(?), Амчитке (все они относятся к группе Крысьих островов). Побыв
некоторое время на последнем из этих островов и признав промысел на
нем «неполезным», промышленники вернулись на Кыску, где решили
зимовать. «Во время их к вышеписанным и к сему острову пристани хотя
от обитающего на оном народа и не без нападения было, но отпор
чинили со осторожностью». На Кыске промышленники пробыли до 1763 г.,
когда 4 июля отправились в обратный путь. В пути приставали к
Ближним островам, в частности к о. «Самие» (Семичи), где приняли к
себе оставшихся здесь людей с разбитого судна «Св. апостол Петра и
Павла» (мореход Башмаков). В том же году благополучно вернулись на
Камчатку с грузом в 515 бобров, 279 бобровых хвостов, 60 песцов и
др.26
По их возвращении на Камчатке стало известно о насилиях, чинившихся
над алеутами промышленниками «Св. Владимира» (1758-1763 гг.) и «Св.
Гавриила» (1760-1762 гг.). Под суд с обоих судов было отдано 40 чел.
Следствие и суд тянулись до 1774 г. Во время следствия подсудимые
продолжали совершать плавания. По суду все они были приговорены к
поселению на Камчатке, т. е. фактически оправданы. По всему ходу
этого дела, тянувшегося около 10 лет, можно заключить, что местные
власти, по-видимому, не очень возражали против насилий,
применявшихся промышленниками при освоении новых земель27.
Начатое в 1760 г. плавание судна «Св. Андриан и Наталия»
селенгинского купца Андреяна Толстых справедливо считается самым
«достопамятным» из всех бывших до того плаваний на восток. Мореходом
на судне был сам Толстых. Команда состояла из 54 чел., и среди них
были сборщики ясака камчатские казаки Петр Васютинский и Максим
Лазарев, плававший (в 1756-1758 гг.) на судне «Св. апостол Петра и
Павла». Судно вышло из устья Камчатки в море 27 сентября 1760 г. и,
держась восточной стороны, прибыло 29 сентября к «Командорскому
острову», т. е. о. Беринга, у которого простояло всю зиму. Зимой
занимались ловлей китов и сивучей; морские коровы уже не упоминаются
в репорте Васютинского 1764 г., поданном им по возращении из
плавания (вероятно, эти животные к 1760 г. были почти все
истреблены). 24 июня следующего 1761 г. судно вновь вышло в море,
миновало о. Медный и 6 августа подошло к о. Атту.
Здесь А. Толстых встретился с знакомым ему по предшествующим его
плаваниям тойоном Бакутаном. Ему и бывшим с ним алеутам (его
«команде») А. Толстых подарил чугунный котел весом в 8 фунтов, 15
фунтов ржаной муки, холста каждому на две рубашки, иглы, четыре
теплых камзола, по паре теплых и холодных перчаток и по кушаку.
Собрать ясак не удалось, так как у жителей не оказалось никаких
шкур. 19 августа, покинув Атту, направились на восток и 28 августа
пристали к неизвестному острову. Максим Лазарев сообщил, что он был
уже на этом острове с судном Серебренникова (имеется в виду плавание
1756-1758 гг.) и что этот остров называется Адаком, а другой,
лежащий в 20 верстах от него,- Канага. В сентябре того же 1761 г.
Лазарев вместе с девятью промышленниками уплыл на Канагу и через
некоторое время вернулся с тойоном острова и девятью алеутами. Все
они были одарены А. Толстых. Алеуты согласились платить ясак и
принять для зимовки четыре байдары с промышленниками на Канагу, куда
отправились Лазарев и Васютинский. Толстых же остался на Адаке при
судне, которое было вытащено на берег. На Канате не было ни бобров,
ни сивучей. Здесь промышляли только нерпу (тюленя), а из рыб -
палтуса, достигавшего 7-8 пудов, и треску. В октябре 1761 г. Лазарев
с двумя байдарами отправился на о. Танаваян (Танагуй), жители
которого также добровольно согласились платить ясак. Вскоре все
байдары вернулись на Адак, а отсюда Толстых посылал промышленников
на острова Тагалак, Ахту и Амлю. Здесь алеуты также согласились
платить ясак, а промышленники успешно промышляли морских зверей. В
1763 и 1764 гг. компанией А. Толстых было добыто на пяти байдарах
1886 бобров, 778 кошлаков, 372 медведок бобровых и 2220 бобровых
хвостов. Кроме того, от алеутов было получено 220 лоскутов бобровых
и 532 голубых песца, с них же было взято в качестве ясака 100
бобров.
В 1764 г. Толстых решил вернуться на Камчатку. Перед отъездом он
пригласил на Адак тойонов всех других островов и спрашивал их, не
было ли алеутам каких-либо обид от русских. На это тойоны
единогласно при всех тогда находившихся людях объявили, что как
тойонам, так и прочим никакой обиды, «кроме одного оказуемого им
всякого благосклонного благодеяния и приязни, чинено не было».
Алеуты привезли в подарок тресковой юколы, русские отдаривали их
котлами и котовыми лафтаками.
14 июня 1764 г. судно «Св. Андриан и Наталия» покинуло Адак. 19 июля
стали на якорь у о. «Самия» (Семичи). Здесь 21 июля судно было
выброшено на камни и сильно повреждено, пришлось весь груз выносить
на берег, а судно чинить. 19 августа вновь тронулись в путь. На
следующий день пристали к о. Атту, где застали промышленников с
судна «Св. апостол Петра и Павла» яренского купца Стефана Тырина.
Взяв их с собой, 27 августа отправились в море и 4 сентября увидели
Камчатку, но из-за противных ветров долго не могли войти в устье р.
Камчатки, а когда 17 сентября судно «Св. Андриан и Наталия» подошло
к устью и стало на якорь, его во время шторма выбросило на берег,
разбило, а потом унесло в море. Большую часть груза удалось спасти,
но ящик, в котором хранилось описание путешествия, открытых островов
и живших на них алеутов, погиб. Таким образом, имеющиеся описания
были составлены в Большерецкой канцелярии со слов Васютинского и
Лазарева. Такой же характер имеет и «Описание найденным на открытом
море островам, на которых жительствуют народы, о их нравах и
состоянии и о прочем, сочиненное в Большерецкой канцелярии с
журналов селенгинского купца Толстых».
Шесть островов, которые описали Лазарев, Васютинский и Толстых, были
открыты, как отмечено выше, еще в 1756-1758 гг. мореходом
Башмаковым, но в дальнейшем они стали называться Андреяновскими, в
честь Андреяна Толстых.
Плаванием «Св. Андриана я Наталии» 1760-1764 гг. заканчивается
период открытий Алеутских островов: все группы Алеутских островов -
Ближние, Крысьи, Андреяновские и Лисьи были открыты, начато их
исследование и использование природных богатств.
Сибирский губернатор Д. И. Чичерин, получив описания указанных шести
островов, представил их Екатерине II в ноябре 1765 г. К своей
реляции он присоединил карту Андреяновских островов и некоторые
привезенные оттуда вещи. В ответном рескрипте 2 марта 1766 г.
Екатерина II выражала удовольствие по поводу открытия «неизвестных
доныне шести островов», освобождала купца А. Толстых от уплаты
десятины с привезенной им пушнины, а казаков Лазарева и Васютинского
производила в сибирские дворяне, пожелав всем им, чтобы
«предприемлемый ими нынешнею весной (1766 г. - Л. А.) вояж окончили
благополучно и с добрым успехом». В заключение Екатерина II писала:
«Промышленникам подтвердите, чтобы они ласково и без малейшего
притеснения и обмана обходились с новыми их собратьями, тех островов
жителями»28. Тем самым рескрипт косвенно отмечал, что отношения
между русскими и алеутами носили по временам далеко не мирный
характер.
Первые сравнительно редкие столкновения вызывались обычно русскими.
Так, в одну из первых экспедиций (1745-1746 гг., мореход М.
Неводников, передовщик Я. Чупров) виновниками столкновений, как
выяснило следствие, были русские. Позднее столкновения становились
все чаще и чаще. Из первых промышленных экспедиций особенной
жестокостью по отношению к алеутам отличались две: экспедиция
1756-1758 гг. судна «Св. апостол Петра и Павла» (мореход П.
Башмаков) и экспедиция 1760-1762 гг. судна И. Бечевина «Св.
Гавриил». Насилия над женщинами, захват их и увоз с островов,
требование чрезмерного ясака, грабеж звериной добычи алеутов и их
скудного имущества, использование алеутов в качестве даровой рабочей
силы - вот те поводы, которые приводили к недовольству жителей
островов русскими промышленниками. В 1762 г. незначительные
столкновения переросли в настоящие вооруженные схватки.
В этом году и на дальние Алеутские острова было отправлено четыре
судна: 1) «Св. Живоначальные троицы» иркутского купца Н.
Трапезникова с товарищами, на котором мореходом и передовщиком был
важский крестьянин И. Коровин; 2) «Св. Иоанн» тюменского купца Я.
Протасова с товарищами («командир штурманский ученик» Денис
Медведев); 3) «Св. Захарий и Елисавета» «Кульковской компании»
(купца Федора Кулькова с товарищами, мореход Петр Дружинин,
передовщик Александр Мясных); 4) «Св. Андриан и Наталия»,
принадлежавшее бывшему приказчику лальского купца Т. Чебаевского
Василию Попову (мореход и передовщик яренский посадский Стефан
Глотов). Из них только последнее вернулось на Камчатку, остальные
погибли.
Вскоре по прибытии первых трех судов на острова Умнак и Уналашку (в
1763 г.) начались столкновения промышленников с алеутами.
Недовольство последних все более усиливалось и вылилось, наконец, в
открытое восстание. Ближайшей причиной восстания на Уналашке было
наказание розгами одного из отданных Петру Дружинину аманатов -
«тоенского сына», что алеутов «оскорбило до чрезвычайности» Тойоны
Уналашки собрались на совет и решили истребить русских поголовно.
Алеуты одновременно напали на разбросанные партии промышленников и
многих из них уничтожили. Так, от «Кульковской компании» судна «Св.
Захарий и Елисавета осталось в живых только 7 чел., которые двумя
партиями в декабре 1763 и марте 1764 г. прибыли к стоявшему там же
на Уналашке судну «Св. Живоначальные троицы»29.
Алеуты о. Уналашки совершали в 1763-1764 гг. нападения и на
промышленников судна «Св. Живоначальные троицы». Так, в начале
декабря 1763 г. они в течение нескольких дней нападали на
находившихся на берегу промышленников, «и при оном приступе убито
ими, стрелками» два человека, «а с неприятельской стороны пять
человек убито до смерти». После этого алеуты «засели в каменную
пещеру и чрез целый месяц, назирая и не попуская нас вытти 10
сажен». Осада продолжалась до марта 1764 г., когда русским удалось
перевезти на судно всю свою добычу. В марте - апреле 1764 г., «не
ходя з берегу, те народы всегда находились во многом числе близ
судна, ожидая нашего судна на берег выезда».
20 апреля 1764 г. судно «Св. Живоначальные троицы» отправилось в
плавание. «Неблагополучными ветрами» оно было выброшено 28 апреля на
берег о. Умнак. При этом убежали восемь аманатов и погибли двое
русских. На берегу было построено укрепление («барабара»), которое
должно было служить защитой для оказавшихся на острове 19 русских и
камчадалов. В первую же ночь на барабару совершили нападение более
100 алеутов. Произошло настоящее сражение, в котором с обеих сторон
оказались убитые и раненые. Были ранены все без исключения русские
и, кроме того, убиты двое русских, «пришедших с Протасьевского
судна», и трое аманатов. Во время сражения «усилившимся морским
волнением и буруном» выкинутое на берег судно было окончательно
разбито. Погибла вся добыча - песцы, бобры, лисицы и пр., а также
судовые книги по сбору ясака, «от компании данные наставления и о
всем морском происхождении чинимые при судне журнальные записи и
данные пашпорты». В «разорительстве» имущества и провианта судна
приняли участие алеуты, приходившие с этой целью дважды- 29 и 30
апреля. В последний приход их было до 150 чел. Русские отгоняли их
стрельбой из ружей.
С 30 апреля по 21 июня оставшиеся в живых 12 русских и камчадалов
построили кожаную байдару, на которую уложили все оставшееся
имущество и отправились в путь на поиски судна купца Протасова «Св.
Иоанн». Через 10 дней, прибыв «на некоторое место» о. Умнака, они
обнаружили прежде всего остатки протасовского судна. Там «стояли ж
неразбитыя построенные русскими одна юрта да баня». В юрте ничего не
оказалось, а в бане нашли 25 трупов убитых русских, которых погребли
при той же гавани. «Алеутских тел ни одного было не видно». В
августе начали строить юрту. Постройка еще не была окончена, когда
10 августа к ним пришел мореход и передовщик судна «Св. Андриан и
Наталия» С. Глотов и еще 7 чел. с того же судна. Через два дня 2
чел. с судна купца Трапезникова и четверо русских и шесть камчадалов
с судна «Кульковской компании» были перевезены к месту стоянки судна
«Св. Андриан и Наталия». Здесь 16 сентября они заключили с Глотовым
и его товарищами «письменный контракт, согласно которому, ввиду
позднего времени, зимовать на этом острове и промышлять совместно,
добычу делить на 41 пай: 35 паев «Поповской компании», а 6 паев - С.
Коровину и пяти другим русским, прибывшим вместе с ним. Так началась
совместная деятельность этих промышленников на Умнаке. И. Коровин с
русскими и камчадалами несколько раз ездил с Умнака на Уналашку, где
они встречали то же враждебное отношение со стороны алеутов.
6 сентября 1764 г., по поручению передовщика С. Глотова, И. Коровин
с толмачом И. Глотовым и 22 человеками отправился на зимовку для
промысла на Уналашку. Достигнув «западного носа» острова, они узнали
о прибытии туда тобольского купца Ивана Соловьева, к судну которого
и направились. При попытке высадиться поблизости от судна Коровин и
др. были встречены местными алеутами, не пускавшими их пристать к
берегу. «За множеством» алеутов Коровин и его люди вынуждены были
пустить в ход ружья. До 10 алеутов было убито, а остальные убежали.
Пробыв на судне И. Соловьева три дня, промышленники отправились
обратно к месту, где произошла их недавняя высадка, и здесь нашли
«малое число» алеутов и двух тойонов. Когда их спросили, - «каким
образом русские люди побиты», то получили ответ, что они при том не
были и ничего не знают. Коровин потребовал от тойонов аманатов,
которые и были даны из числа сыновей тойонов - «недоростков», по
одному от каждого. На обратном пути к судну высадились сначала на
пустом берегу, откуда «пригребя к некоему жилищу», подверглись
нападению со стороны примерно 40 алеутов; одного алеута убили, а
прочие разбежались. В этом месте задержались из-за «неблагоприятных
ветров» до 6 апреля 1765 г., причем «претерпевали глад, питаясь
морскими капустою и ракушками». Алеуты больше не появлялись. Забрав
весь промысел (30 лисиц), ружья и пр. с протасовского судна, 6
апреля отправились к судну Глотова, куда прибыли 22 мая 1765 г.
Через три дня Коровин и его товарищи получили отказ от компании
Глотова, причем им были выданы в раздел на шесть паев известное
число лисиц, бобров и др. Пришедшие же с ними камчадалы были приняты
в компанию Глотова. До 24 июня 1765 г. Коровин и его товарищи
служили караульщиками при судне Глотова. В конце июня они
переправились на Уналашку к мореходу Соловьеву и были приняты в его
компанию. Они промышляли вместе около года. 30 июня 1766 г. на судне
И. Соловьева Коровин и его товарищи выехали обратно на Камчатку,
куда и вернулись в конце июля 1766 г. В своем репорте от 26 июня
1766 г., поданном нижнекамчатскому командиру Т. И. Шмалеву, Коровин
дает описание островов Умнака и Уналашки и их жителей, подробно
рассказывает о случаях столкновений с ними, но не сообщает
каких-либо подробностей о последнем годе пребывания на Уналашке,
когда он и его товарищи промышляли вместе с компанией И. Соловьева
30.
Об экспедиции Соловьева 1764-1766 гг. существует большая
литература31, в которой, однако, слабо использован репорт самого И.
М. Соловьева от 28 июля 1766 г.32
Тобольский посадский Иван Максимов Соловьев отправился в 1764 г. на
Алеутские острова в качестве морехода и передовщика на судне «Св.
апостол Петра и Павла», принадлежавшем компании иркутского купца
Якова Уледникова с товарищами. На судне было 55 чел. Выйдя из устья
Камчатки 25 августа 1764 г., Соловьев 16 сентября дошел до о.
Умнака. Не найдя там удобного места для стоянки, он на следующий
день подошел к Уналашке. Здесь судно разгрузили и поставили в
безопасное место, решив заняться промыслом.
22 сентября к Соловьеву прибыли два жителя того же острова Агняк и
Кашмак, которые в прежнее пребывание Соловьева на Уналашке были у
него толмачами. Они сообщили о гибели на Уналашке от их «родников»
кульковского судна «Св. Захарий и Елисавета», о нападениях алеутов
на судно И. Коровина, стоявшее там же в Макушинской бухте, о
переезде его на Умнак, о нападении на судно Коровина тамошних
алеутов, о гибели на Умнаке людей с протасовского судна
(штурманского ученика Д. Медведева и др.), о приходе летом 1764 г.
на Умнак судна Глотова и о переходе к нему Коровина «с остальными
людьми». Они же сообщили Соловьеву, что тойоны Умнака и Уналашки
решили уничтожить всех русских, когда они, разделясь на артели,
отправятся на звериные промыслы. Полученные сообщения не испугали
Соловьева. Он решил не только разослать свои артели по острову, но и
разыскать виновных в убийстве русских. В разъездах у Соловьева
нередко происходили «сражения» с алеутами, в которых были «побитые»
с обеих сторон.
В середине марта 1765 г. среди людей Соловьева обнаружилась цинга.
24 чел. в марте-мае 1765 г. умерли, а здоровых в конце мая
оставалось только 13 чел.
5 июня, «к их большому обрадованию», прибыл Глотов. Между Соловьевым
и Глотовым было заключено соглашение, в силу которого к Соловьеву
перешли бывшие в компании Глотова мореход И. Коровин и пять его
товарищей, промышлявших в дальнейшем вместе с Соловьевым.
После переезда И. Коровина и пяти других лиц из компании
Трапезникова и Кулькова на Уналашку и принятия их в «Соловьевскую
компанию» сам Соловьев продолжал с 22 июля по 6 августа 1765 г. свои
разъезды по алеутским острожкам этого острова. В своем репорте он
обычно указывает место этих острожков и количество людей, которых он
видел в них. Иногда он дополняет эти сведения сообщением, что
«обходился с ними также дружески и увещал жить согласно, а как они
на то склонились, в знак дружества и верности требовал от них
аманатов». По его словам, алеуты обычно без споров давали ему
аманатов. С 11 по 27 августа Соловьев с Коровиным и другими ездил на
Умнак для перевозки к себе оставшегося там такелажа с судна
Трапезникова. Здесь из-за «пограбленного такелажа» произошло
столкновение с алеутами, из которых один был убит, а один тойон был
взят в плен. Последнего пришлось передать С. Глотову, потому что
«дети этого тойона живут у них в аманатах». Кроме этого случая, как
у него, так и у Глотова «с тамошними мужиками» ничего не
происходило. Благополучно возвратившись в свою гавань на Уналашке,
Соловьев отправил 19 сентября оттуда «в разъезд для промысла зверей
на полуночной нос» Григория Коренева с 20 промышленниками, сам же с
прочими людьми оставался с октября 1765 г. по июнь 1766 г. на месте,
«чинил промысел зверей, а от тамошних народов никаких нападок не
происходило и во всем имелось быть благополучно». У находившегося в
разъездах по Уналашке Г. Коренева происходили иногда столкновения с
алеутами. Последние нападали, а русские «чинили от них отпор
ружейною стрельбою», в результате бывали и убитые. Так, например, в
острожке Киткалон 1 ноября 1765 г. было убито 26 чел., «а других
переимал и стали уговаривать, на что и склонились»; то же произошло
19 января в Макушинеком острожке и т. д.
Заключая свой репорт о пребывании на Уналашке, Соловьев сообщал, что
он старался приводить алеутов в подданство «разговорами» и
«увещаниями», «тойонов и хороших мужиков отчасти и дарил и поступал
благосклонно», а в случаях нападения с их стороны «имел
сопротивление, но точию и то чинил по необходимости, а больше
уговаривал - от худого их намерения». В действительности отношения
Соловьева с алеутами чаще были совсем иными, и число нападений и
число убитых алеутов было, вероятно, значительно большим.
Первые известия о деятельности И. М. Соловьева на Умнаке и Уналашке
были сообщены Г. А. Сарычевым в его «Путешествии по северо-восточной
части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану» (СПб., 1802). Эти
известия были собраны в 80-90-е годы XVIII в., лет через 10-15 после
третьей экспедиции Соловьева на Алеутские острова (в 1770-1775 гг.),
когда имели место те жестокости в отношении алеутов, о которых
рассказывают Г. А. Сарычев и другие историки русских экспедиций на
Алеутские острова (В. П. Берх, И. Вениаминов и др.). Эти рассказы не
следует, конечно, переносить на вторую экспедицию Соловьева
1764-1766 гг., в которой его спутниками были другие лица и отношения
с алеутами носили иной характер.
В обратное плавание Соловьев отправился 1 июня 1766 г. и к устью
Камчатки прибыл 5 июля 1766 г., имея на судне «Св. апостол Петра и
Павла» 33 чел. Среди них были И. Коровин и пять человек с погибших
судов.
И. Коровин представил 26 июня в Нижнекамчатскую приказную канцелярию
репорт о плавании и пребывании на Умнаке и Уналашке в 1762-1766 гг.
28 июня подал свой репорт И. Соловьев. В тот же день подали общий
репорт Стефан Карелин, Иван Коковин, Дмитрий Брагин с судна «Св.
Захарий и Елисавета».
Позднее, в конце августа 1766 г., вернулось на Камчатку также суд но
«Св. Андриан и Наталия». Передовщик и мореход его С. Глотов подал 22
августа в Нижнекамчатскую приказную канцелярию репорт, в котором
подробно описал не только свое пребывание на Умнаке с июня 1764 г.,
но и свое плавание, начатое 1 октября 1762 г., и пребывание на о.
Кадьяке с 5 сентября 1763 г. по июль 1764 г.
Репорты И. Коровина, И. Соловьева и С. Глотова дают много ценных
известий по географии и этнографии Умнака, Уналашки и Кадьяка 33.
1 Р. В. Макарова. Экспедиции русских промышленных людей в Тихом
океане в XVIII в. - «Вопросы географии», сб. 17, М., 1950, стр.
23-24.
2 З. Н. Зубкова. Алеутские острова. М., 1948, стр. 11-14.
3 ЦГАВМФ, ф. Беринга, № 96/82, лл. 1162-1165; П. С. Паллас. О
российских открытиях на морях между Азиею и Америкою. - «Собрание
сочинений, выбранных из месяцесловов», т. IV, СПб., 1790, стр.
284-299; Л. С. Берг. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга. М.; Л.,
1946, стр. 286-287; Р. В. Макарова. Указ. соч., стр. 27-28.
4 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 300; З. Н. Зубкова. Указ. соч.,
стр. 18. Упоминаемая в тексте земля, существование которой
предполагал Г. В. Стеллер, отмечена еще на «Карте новых открытий на
Восточном океане» 1781 г. Это та же Земля Гамы на карте Делиля 1732
г., которую искали Беринг, Чириков и Шпанберг.
5 В. Н. Берх. Хронологическая история открытия Алеутских островов.
СПб., 1823, стр. 4, 14.
6 Н. Н. Оглоблин. К истории полярной экспедиции Бахова и Шалаурова в
1757-1760 гг. - ЖМНП, 1902, июнь, стр. 275-281.
7 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 301-302; В. Н. Берх. Указ. соч.,
стр. 18; З. Н. Зубкова. Указ соч., стр. 19.
8 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 302-303; З. Н. Зубкова. Указ. соч.,
стр. 18, 19.
9 З. Н. Зубкова. Указ. соч., стр. 14; Р. В. Макаров а. Указ. соч.,
стр. 35.
10 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 301-303 ; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 19.
11 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 301; В. Н. Берх. Указ. соч., стр.
21.
12 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 306; В. Н. Берх. Указ. соч., стр.
24-25.
13 П. С. Паллас. Указ. соч.. стр. 308, 310, 323, 324; В. Н. Берх.
Указ. соч., стр. 26-27; Л. С. Берг. Указ, соч.. стр. 282 , 283 и 287
(Л. С. Берг вслед за А. С. Полонским относит это плавание к 1752
г.); З. Н. Зубкова. Указ. соч., стр. 20, 21.
14 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 307-308 ; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 20.
15 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 311-312.
16 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 305-306; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 21-22.
17 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 312-315; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 22.
18 Л. С. Берг. Указ. соч., стр. 282, 287, 288; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 22, 23. Об этом плавании рассказано в «Примечаниях»
капитанов Т. и В. Шмалевых «о морских путешествиях, совершенных
промышленниками разных компаний с 1744 по 1775 г.» (АВПР, ф.
Российско-Американской компании, д. 5; ЦГАДА, портф. Миллера, № 539,
ч. 1, тетр. 15, лл. 8 об.- 9 об.) и в работах Полонского (Архив
Всесоюзного географ, об-ва, разр. 60, оп. 1, № 2 и 3), но их
рассказы весьма отличаются в подробностях. Л. С. Берг и З. Н.
Зубкова описывают это плавание по Полонскому, внеся несколько
подробностей, заимствованных у Т. и В. Шмалевых.
19 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 304, 305, 315-317; З. Н. Зубкова.
Указ. соч., стр. 23.
20 Журнал плавания 1758-1762 гг. и другие документы, относящиеся к
тому же плаванию, хранятся в ЦГАВМФ, ф. Беринга, № 90/80, лл.
119-134; № 91/77, лл. 173- 175, 255-314; В. Н. Берх. Указ. соч.,
стр. 35-37; «Архив адмирала П. В. Чичагова», вып. I, СПб., 1885,
стр. 127-134; «Щукинский сборник», вып. 5, М,, 1906, стр. 148-174.
Карты П. Шишкина и В. Шилова напечатаны в приложениях к сборнику
«Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в.», М.,
1948. В том же сборнике напечатан (стр. 170-177) доклад
Адмиралтейств-коллегии от 23 февраля J767 г. о картах и сообщениях
В. И. Шилова.
21 З. Н. Зубкова. Указ. соч., стр. 24-25.
22 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 317-322; З. Н. Зубкова. Указ.
соч., стр. 26-28; Р. В. Макарова. Указ. соч., стр. 29-30.
23 АВПР, ф. Российско-Американской компании, 1744-1775 гг., д. 5,
лл. 9 об, - 10.
24 З. Н. Зубкова. Указ. соч., стр. 25.
25 Сб. «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII
в.», стр. 113-120.
26 АВПР, ф. Российско-Американской компании, 1744-1775 гг., д. 5,
лл. 29 об.-30 об.
27 З. Н. Зубкова. Указ. соч., стр. 29.
28 ЦГАВМФ, ф. Беринга, № 91/77, лл. 323-354, 397-402; №. 96/82, лл.
224-226, 236-237; АВПР, ф. Российско-Американской компании, д. 6,
лл. 236-255; П. С. Паллас. Указ соч., стр. 322-330; В. Н. Берх.
Указ. соч., стр. 52-57; «Русский архив», 1891, кн. 2, стр. 9, 10;
JI. С. Берг. Из истории открытия Алеутских островов.-
«Землеведение», 1924, вып. I-II, стр. 119-132; сб. «Русские открытия
в Тихом океане и Северной Америке в XVIII-XIX вв.», М,-Л., 1944,
стр. 29-37.
29 Позднее, в июле 1766 г., трое из оставшихся в живых людей с этого
судна (С Корелин, И. Коковин и Д. Брагин) сообщили прапорщику Т. И.
Шмалеву многие подробности событий 1763-1764 гг. на Уналашке (ЦГАДА,
портф. Миллера, № 534, ч 1 лл. 51-56 об.).
30 Сб. «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII
в.», стр. 120-146. Ввиду неграмотности Ивана Коровина репорт
подписан верхоленским купцом Степаном Охотинским.
31 П. С. Паллас. Указ. соч., стр. 342-344; В. Н. Берх. Указ. соч.,
стр. 72-76; И. Вениаминов. Записки об островах Уналашкинского
отдела, ч. 2. СПб.,. 1840, стр. 188-190, 194; Н П. Оглоблин. Путевые
записки морехода И. М. Соловьева 1770-1775 гг. - «Русская старина»,
1892, т. 75, стр. 757-762 и др.
32 Сб. «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII
в.», стр. 146-170. Ввиду неграмотности И. М. Соловьева репорт
подписан томским посадским С. Г. Коровиным.
33 АВПР, ф. Российско-Американской компании, д. 5, лл. 39-40 об.
ЦГАДА, портф. Миллера, № 534, ч.1, лл. 51-56 об., 137-150; сб.
«Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в.»,
стр. 120-146, 146-170.
|