|
Для довоенной советской историографии был характерен «обличительный
подход» при рассмотрении колониальной практики царизма. Острие
критики прямо или косвенно было направлено против российской
дореволюционной литературы, чаще всего оправдывавшей экспансию
Российской империи. Применительно к истории Русской Америки этот
подход с наибольшей силой проявился в монографии С. Б. Окуня1. Автор
оценивал русскую колонизацию Америки, как порожденную реакционной
политикой царизма и нарождавшейся хищнической буржуазии. Упор в
монографии делался на негативные стороны русской колонизации.
Впрочем, в заключение своего исследования автор кратко упоминал и о
некоторых положительных моментах в деятельности
Российско-Американской компании (РАК), которая с 1799 по 1867 гг.
управляла Аляской2.
То, что «обличительная» линия в оценке колониальной практики России
в Новом Свете явно доминировала в монографии Окуня, было справедливо
отмечено в свое время Г. А. Агранатом и Н. Н. Болховитиновым,
который констатировал, что Окунь несколько недооценил различия в
позициях правительства России и руководства компании и преувеличил
экспансионистские притязания Петербурга в Америке3. Характерно, что
работа Окуня была опубликована в США в самый разгар «холодной
войны»4.
На послевоенную советскую историографию проблемы наложили отпечаток
как бурный рост национально-освободительного движения, так и
глобальное противостояние СССР и США. Акцент на «русском
патриотизме» сочетался со стремлением отмежеваться от российского
колониализма и одновременно всячески дискредитировать «американский
империализм». Кроме того, выход СССР на широкую международную арену
усилил интерес советских ученых к внешнеполитическим аспектам
истории России - по этой проблематике гораздо более активно стали
публиковаться монографии и статьи, записки российских
путешественников, картографические и архивные материалы. Документы,
впрочем, нередко публиковались с купюрами, порой даже не отмеченными
и не оговоренными. Редакторы иногда отказывались пропускать в печать
«острый», сих точки зрения, материал о русской колонизации Аляски.
Так в ходе подготовительной работы над «Записками» «летописца
Русской Америки» К. Хлебникова5, в книгу не была включена его статья
о восстании индейцев тлинкитов против русских в 1802 г., которая в
дореволюционной России публиковалась дважды, причем и тогда, когда
еще существовала Русская Америка6.
Именно тогда утвердился в советской историографии тезис о
прогрессивности освоения русскими Аляски, об особо «демократическом»
составе колонистов и дружественных взаимоотношениях между ними и
местным населением; русская колонизация изображалась как более
гуманная, чем испанская или английская, а само слово «колонизация» с
приставкой «русская» почти исчезает из научного оборота и заменяется
нейтральным термином - «освоение». Восстания жителей Аляски, их
конфликты с русскими либо замалчиваются, либо объясняются
подстрекательством иностранцев (главным образом англичан и
американцев). Впервые апологетический взгляд на русскую колонизацию
Аляски достаточно явно проявился в научно-популярных книгах С. Н.
Маркова об истории Русской Америки, изданных вскоре после войны7.
Затем, в более смягченной форме эта тенденция нашла свое отражение в
трудах историков географических открытий и американистов - М. Б.
Черненко, А. В. Ефимова, В. А. Дивина, Г. А. Аграната, А. И.
Алексеева, в диссертации Е. В. Мезенцева8 и ряде других работ.
Ефимов, хотя и писал в своей монографии о жестокой колониальной
политике РАК в отношении алеутов и тлинкитов, но в то же время
считал, что русская колонизация была более мягкой по отношению к
коренному населению, нежели английская9. Агранат, крайне
отрицательно оценивая роль английской Компании Гудзонова залива на
Канадском Севере, писал о российской колонизации Аляски:
«Относительно прогрессивный для того времени характер колонизации
обусловил и особое положение аборигенов в Русской Америке». Более
конструктивные и мирные контакты русских с местными жителями были
обусловлены, по его мнению, тем, что среди переселенцев из России
преобладали спасавшиеся от крепостного гнета крестьяне, ссыльные,
торговые и служилые люди, в отличие от Канадского Севера, куда «шли
исключительно купцы и миссионеры»10.
Подобные утверждения мало соответствуют истине. На начальном этапе
колонизации Аляски русские вели себя в отношении местного населения
(алеутов) немногим лучше испанцев времен конкисты. Не стоит излишне
идеализировать и коренное население, его общество и культуру: здесь
имели место и рабство, и жестокие пытки пленных и жуткие религиозные
жертвоприношения и т. п.
Что же касается тезиса Аграната о «демократическом составе» русских
поселенцев на Аляске и позитивном влиянии этого фактора на
колонизационный процесс в отличие от ситуации в соседней Канаде, то
проявившийся в данном контексте «классовый подход» не представляется
убедительным, поскольку и в английские фактории Северной Канады
ехали отнюдь не представители британской аристократии. Можно
напомнить, что и русские колонии на Аляске возглавляли (за
исключением первого главного правителя А. А. Баранова) представители
военно-служилого дворянства - офицеры российского военно-морского
флота. К тому же «демократический состав» колонизаторов далеко не
всегда облагораживал характер колонизации.
По этому поводу хорошо, хотя и, пожалуй, излишне резко, высказался в
свое время В. М. Головнин, писавший о действиях русских
промышленников на Алеутских островах: «Они как сами промышляли
зверей, так и у жителей выменивали за разные безделицы, а весьма
часто, где было возможно, и силою брали у них то, чего они не хотели
добровольно променять или за что промышленники не имели средств
заплатить. При таких случаях сии люди употребляли всегда ужасные
жестокости; будучи сами народ распутный и отчаянный, большею частию
из преступников, сосланных в Сибирь, они собственную свою жизнь ни
во что не ставили, тоже думали и о жизни других, а бедных алеутов
они считали едва ли лучше скотов»11. Попытки снять с русских
колонизаторов ответственность за конфликты с коренным населением
Аляски и переложить вину исключительно на иностранных торговцев и
мореплавателей уходят своими корнями еще в дореволюционную
историографию12. Дивин писал: «Стремясь подорвать влияние России на
Алеутских островах и Аляске, англичане, испанцы и американцы
вооружали аборигенов и подстрекали их к нападениям на русские
поселения и корабли». Впрочем, Дивин признает и то, что
«недовольство среди местных жителей вызывалось также действиями
самих промышленников», но главную вину возлагает все же на
иностранцев13. Особенно часто выдвигаются обвинения в адрес
американских и английских морских торговцев, снабжавших индейцев
огнестрельным оружием и поощрявших их к вступлениям против русских в
связи с мощным восстанием тлинкитов в 1802 г., завершившимся
захватом русской крепости на о-ве Баранова14. Однако само по себе
огнестрельное оружие или его продажа не могли быть причиной
конфликта. Не играла существенной роли и антирусская агитация,
которая велась к тому же в весьма незначительных масштабах.
Конфликты между русскими и аборигенами на Аляске происходили чаще
всего из-за столкновений экономических интересов, притеснений и
насилия со стороны пришельцев, а также по ряду других конкретных
причин.
Некоторые авторы вообще избегали этой темы, хотя проблема контактов
колонизаторов с местным населением - одна из центральных при
рассмотрении самого процесса колонизации. Р. В. Макарова в своем
основательном исследовании об открытии и освоении Алеутских островов
почти ничего не пишет о взаимоотношениях русских с алеутами,
упомянув, впрочем, в заключении, что русские «промышленники» и
коренные жители подвергались капиталистической эксплуатации. Сильнее
выражена эта мысль в другой ее работе, хотя сам автор здесь же
цитирует относящиеся к 1863 г. выводы Комитета об устройстве русских
американских колоний о необходимости «освободить алеутов от
обязательного труда в пользу компании15.
В действительности система вольного найма практиковалась РАК и
предшествующими ей купеческими компаниями в отношении европейского
населения Русской Америки, индейцев и западных эскимосов. В то же
время эксплуатация алеутов, эскимосов конягмиутов («кадьякских
алеутов») и чугачей (частично также индейцев танаина), которые
составляли основной контингент работников РАК, была весьма близка к
крепостному праву, о чем уже достаточно подробно говорилось в
литературе16.
Этнографы, писавшие о русской колонизации Аляски, сосредотачивались
главным образом на собственно этнической проблематике17. Тем не
менее, тенденции, распространенные в послевоенной советской
историографии, оказали свое влияние и на них. В 50-х годах Е. Э.
Бломквист и И. А. Золотаревская подчеркивали «прогрессивный
характер» русской колонизации Америки, писали о «происках» Компании
Гудзонова залива, натравливавшей индейцев на русских18. Аналогичная
позиция прослеживается и в работах Р. Г. Ляпуновой, посвященных
этнокультурному развитию алеутов в период Русской Америки. Она
писала, «что отношение русских к коренному населению Алеутских
островов и Аляски отличалось от крайне жестокой и истребительной
испанской колонизации Америки, а затем и англо-французской уже тем,
что русские никогда не стремились к геноциду, а наоборот - к
взаимоотношениям доверия, основанным на отсутствии расовых
предрассудков при совместной трудовой жизни»19. Между тем факты,
приводимые Ляпуновой, не подтверждают этого вывода. Во время
плавания в 1760-1763 гг. судна «Прокопий и Иоанн» на Алеутские
острова второй помощник капитана В. Шошин силой требовал от местных
жителей меха и продовольствие, причем навел на них такой страх, что
алеуты при его приезде выносили на берег пушнину и рыбу, а сами
прятались. Насилия и жестокости промысловиков приводили к
неоднократным конфликтам и выступлениям алеутов и эскимосов20,
которые обычно жестоко подавлялись21, а жалобы алеутов царскому
правительству оставались практически без ответа.
Спорен и тезис об особой «прогрессивности» русской колонизации,
которая сопровождалась не только некоторым подъемом производительных
сил и внедрением на новых землях европейской культуры и основ
образования, но и деформацией традиционной культуры и образа жизни,
органически присущего значительной части коренного населения Русской
Америки, подвергавшейся эксплуатации, а на начальных этапах
колонизации и физическому истреблению (впоследствии численность
аборигенов сильно сократили завезенные европейцами болезни, особенно
- эпидемия оспы 1835-1839 гг.). Жесточайшему истреблению подверглись
некоторые виды морской и прибрежной фауны (каланы, морские котики,
моржи и т. д.), хотя в последние десятилетия своей деятельности РАК
и пыталась временно ограничивать промысел на отдельных территориях.
Объективно излагаются проблемы колонизации Русской Америки в трудах
академика Н. Н. Болховитинова23, С. Г. Федоровой в, А. А.
Истомина24, где показаны как положительные, так и отрицательные
стороны колонизационного процесса, динамика и неоднозначность его
различных аспектов. Федоровой разработана и периодизация русской
колонизации Аляски. Сейчас уже очевидно, что освоение русскими
Америки проходило в несколько этапов, каждый из которых имел свою
специфику как по направленности колонизационного потока (сначала на
восток вдоль Алеутской гряды, затем на юго-восток и, наконец, на
север в глубинные районы Аляски), так и в формах хозяйственного
освоения и взаимоотношениях русских с коренным населением25. В
чем-то русская колонизация напоминала французскую колонизацию
Канады. Обе проводились абсолютистскими крепостническими
государствами, вследствие чего слабым был приток населения из
метрополии. И во Франции и в России нарождавшаяся буржуазия была
заинтересована в расширении торговли. Доминирующую роль в колониях
обеих стран играла добыча мехов. В погоне за истребляемым пушным
зверем и французы, и русские осваивали все новые территории. Даже
финал был сходным: и те и другие были вытеснены из Северной Америки
более сильными капиталистическими соперниками - Великобританией и
США.
Но русская колонизация Аляски имела и свои особенности, она началась
позднее, чем колонизация другими европейскими державами юга и
востока Северной Америки, имела иные направления. Специфика русской
колонизации состояла также в том, что основу благосостояния компании
составлял морской зверобойный промысел. В отношении же коренного
населения она более всего напоминала испанскую колонизацию Нового
Света26, для которой было характерно включение индейцев в качестве
необходимого элемента в формирующуюся в колониях
социально-экономическую структуру, а также преобладание
докапиталистических форм эксплуатации аборигенов27.
В большинстве отечественных работ явно недооценивается роль
«туземного фактора» в российской колонизации Америки. Между тем
именно коренные жители составляли подавляющую часть населения
Русской Америки и основную рабочую силу на промыслах. Исследователи
не учитывают, например, что не столько закулисными дворцовыми
интригами, сколько ориентацией на кадьякских эскимосов и алеутов был
предопределен успех в конкурентной борьбе компании купцов
Голиковых-Шелихова (на ее основе впоследствии была создана РАК) за
доминирующие позиции в пушном промысле на Аляске.
Главный соперник шелиховской компании в конце XVIII в. - компания
якутского купца П. С. Лебедева-Ласточкина - занималась эксплуатацией
индейских и эскимосских племен материковой зоны, получая от них меха
в основном сухопутных животных. Однако морской зверобойный промысел,
добыча калана алеутами и кадьякцами под эгидой шелиховской компании
приносила большой доход, а высокая мобильность алеутских и
эскимосских байдарочных флотилий позволяла быстро осуществлять
переброску грузов и людей на огромные расстояния и интенсивнее
осваивать новые промысловые угодья. Кроме того, восстания более
воинственных материковых аборигенов во второй половине 90-х годов
XVIII в. окончательно подорвали силы компании Лебедева-Ласточкина в
Америке28.
Слабо затрагивается в трудах отечественных авторов роль
субъективного, личностного фактора в истории Русской Америки. В
результате прошлое Аляски получается в значительной мере
обезличенным: с одной стороны действуют анонимные «русские», с
другой - «американцы», с третьей - «индейцы» и т. д. Мало
учитывается противоречивый характер деятельности тех же американцев
из-за различного их жизненного опыта, особенности психологии, личных
интересов. Поэтому одни американские капитаны и торговцы вели
антирусскую агитацию среди местных жителей, в то время как другие
помогали русским, дружили и торговали с ними. Еще важнее вопрос о
роли наиболее влиятельных деятелей РАК, известных российских
путешественников и миссионеров. Ведь именно они, каждый в
отдельности, создавали историю Русской Америки, влияли на ход ее
развития.
Известным исключением является, пожалуй, фигура Г. И. Шелихова29.
Подход к этой неординарной личности в отечественной литературе
страдает определенной однобокостью: этого «колумба российского»,
основателя Русской Америки, как правило, изображают бескорыстным
радетелем интересов Отечества. На самом же деле это был очень
хитрый, беспринципный и к тому же подозрительный человек (его
подозрительность к иностранцам граничила с манией), жестокий по
отношению к аборигенам. Для достижения своих целей он вполне мог
пойти на убийство. В опубликованном еще в 1863 г. письме к
управляющему своей компанией в Америке А. А. Баранову Шелихов
советовал захватить английский бриг, перебив терпящий бедствие
экипаж и выдав эту акцию за нападение местных жителей30.
Тема колонизации Русской Америки имеет выход и на геополитические
проблемы экспансии Российской империи в Тихоокеанском бассейне. Из
недостаточно изученных аспектов российской колонизации Америки
следует назвать и такие, как русско-британские отношения в Северной
Америке, место и роль военно-стратегических мотивов в колонизации
Аляски.
Назрела необходимость в написании более полной и объективной работы
по истории Русской Америки с использованием всего многообразия
архивных материалов и новейших трудов отечественных и зарубежных
(прежде всего американских) ученых. Это поможет лучше понять и
объяснить все аспекты этой проблемы отечественной и мировой истории.
Примечания
1. ОКУНЬ С. Б. Российско-Американская компания. М.-Л.
1939.
2. Там же, с. 258-259.
3. См. АГРАНАТ Г. А. Об освоении русскими Аляски.- Летопись Севера.
1971. Т. 5, с. 180; БОЛХОВИТИНОВ Н. Н. Россия и США: Архивные
документы и исторические исследования. М. 1984, с. 56
4. OKUN S. В. The Russian-American Company. Cambridge (Mass). 1951.
5. ХЛЕБНИКОВ К. Т. Русская Америка в «записках» Кирила Хлебникова.
Сост., введ., и коммент. С. Г. Федоровой. М. 1985.
6. ХЛЕБНИКОВ К. Т. Первоначальное поселение русских в Америке. -
Радуга. 1833. Кн. II, III, V; эта же статья перепечатана в кн.:
Материалы для истории русских заселений по берегам Восточного
океана. СПб. 1861. Вып. 4.
7. МАРКОВ С. Н. Русские на Аляске. М., 1947.; его же. Летопись
Аляски. М.-Л., 1948.
8. ЧЕРНЕНКО М. Б. (с участием Г. А. Аграната). Лаврентий Алексеевич.
– ЗАГОСКИН. Путешествия и исследования лейтенанта Лаврентия
Загоскина в Русской Америке в 1842-1844 гг. М. 1956; ЕФИМОВ А. В.
США: пути развития капитализма. М. 1969; его же. Из истории великих
русских географических открытий. М. 1971; ДИВИН В. А. Русские
мореплавания на Тихом океане в XVIII в. М. 1971; АГРАНАТ Г. А. Ук.
соч., с. 180-193; его же. Хищнический характер колонизации
Американского Севера. - Труды Ин-та географии АН СССР. 1953. Вып.
57; АЛЕКСЕЕВ А. И. Колумбы росские. Магадан. 1966; его же. Сыны
отважные России. Магадан. 1970; его же. Судьба Русской Америки.
Магадан. 1975; его же. Освоение русскими людьми Дальнего Востока и
Русской Америки. М. 1982; МЕЗЕНЦЕВ Е. В. Русский флот на Тихом
океане (1783-1813 гг.). Автореф. канд. дисс. М. 1987.
9. ЕФИМОВ А. В. США: пути развития капитализма, с. 473; его же. Из
истории великих русских географических открытий, с. 165.
10. АГРАНАТ Г. А. Об освоении русскими Аляски, с. 188-189.
11. ГОЛОВНИН В. М. Записка Капитана 2 ранга Головнина о состоянии
Российско-Американской компании в 1818 году.- Материалы для истории
русских заселений по берегам Восточного океана. СПб. 1861. Вып. 1,
с. 51.
12. См., напр.: ТИХМЕНЕВ П. А. Историческое обозрение образования
Российско-Американской компании и действий ея до настоящего времени.
СПб. 1861, ч. 1, с. 89-90.
13. ДИВИН В. А. Русские мореплаватели.., с. 339, 328.
14. ОКУНЬ С. Б. Ук. соч., с. 52; АЛЕКСЕЕВ А. И. Колумбы росские, с.
149; его же. Сыны отважные России, с. 137; его же. Освоение русскими
людьми,.., с. 116; ПАСЕЦКИЙ В. М. Очарованный надеждой. Л. 1970, с.
17; ФЕДОРОВА С. Г. Русское население Аляски и Калифорнии: конец
XVIII в.- 1867 г. М. 1971, с. 124, и т. д.
15. МАКАРОВА Р. В. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII
в. М, 1968, с. 163, см. также ее же: Внешняя политика России на
Дальнем Востоке: вторая половина XVIII- 60-е годы XIX в. М. 1974, с.
7, 25, ср. с. 103.
16. ЗОЛОТАРЕВСКАЯ И. А., БЛОМКВИСТ Е. Э., ЛИПШИЦ Б. А. Русская
Америка. - Народы Америки. М. 1959. Т. 1, с. 100.
17. См., напр., АВЕРКИЕВА Ю. П. Индейцы Северной Америки. А. 1974;
ДЗЕРЖИНСКИЙ Г. И. Атапаски Аляски: Очерки материальной и духовной
культуры, конец XXIII - начало XIX в. Л. 1987.
18. БЛОМКВИСТ Е. Э., ЗОЛОТАРЕВСКАЯ И. А. История колонизации
Северной Америки и современное положение индейцев. - Индейцы
Америки. Сб. Трудов Института этнографии. Нов. сер. Т. XXV. М. 1955,
с. 65-66.
19. ЛЯПУНОВА Р. Г. К проблеме этнокультурного развития американских
алеутов (со второй половины XVIII в. до наших дней). - Исторические
судьбы американских индейцев. М. 1985, с. 294, см.: ее же. Алеуты:
Очерки этнической истории. Л. 1987, с. 50-51; ее же. Этнокультурные
контакты русских с алеутами и тихоокеанскими эскимосами в XVIII-XIX
вв.- Америка после Колумба: взаимодействие двух миров. М. 1992, с.
75,78,81.
20. ЛЯПУНОВА Р. Г. Алеуты, с. 64, 62-76.
21. См., напр., Русская Америка в неопубликованных записках К. Т.
Хлебникова. Сост., введ. и коммент. Р. Г. Ляпуновой и С. Г.
Федоровой. Л. 1979, с. 86-90.
22. БОЛХОВИТИНОВ Н. Н. Становление российско-американских отношений:
1775-1815. М. 1966; его же. Русско-американские отношения:
1815-1832. М. 1975; его же. Русско-американские отношения и продажа
Аляски, 1834-1867 гг. М. 1990; его же. Россия открывает Америку:
1732-1799. М. 1991.
23. ФЕДОРОВА С. Г. Ук. соч.; ее же. Этнические процессы в Русской
Америке, - Национальные процессы в США. М. 1973; ее же. Русское
наследие в судьбах коренного населения Аляски. - Традиционные
культуры Северной Сибири и Северной Америки. М. 1981, с. 224-265.
24. ИСТОМИН А. А. Селение Росс и калифорнийские индейцы. - Советская
этнография. 1980, № 4; его же. Русско-тлинкитские контакты (XVIII-XIX
вв.). - Исторические судьбы американских индейцев. М. 1985; его же.
Америка Испанская и Русская. - Латинская Америка. 1987, № 6, с.
59-60; ibid. The Indians at the Ross Settlement According to the
Censuses by Kuskov, 1820-1821. Fort Ross, California. 1992.
25. ФЕДОРОВА С. Г. Русское население Аляски..., с. 100-136; ее же.
Русское наследие..., с. 244-246.
26. См.: ОКУНЬ С. Б. Ук. соч., с. 188-189.
27. ИСТОМИН А. А. Америка Испанская и Русская, с. 59-60.
28. Закат могущества «лебедевской» компании на Аляске приходится на
1797 г., см.: ХЛЕБНИКОВ К. Т. Русская Америка в неопубликованных
записках, с. 47; ФЕДОРОВА С. Г. Русское население Аляски, с. 112,
115, 119-120.
29. Подробный перечень работ о Г. И. Шелихове и его деятельности на
Аляске и в Сибири (до 1971 г.) составил Б. П. Полевой, см.: ШЕЛИХОВ
Г. И. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска
по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск. 1971, с.
162-170; одной из последних работ о Шелихове является книга:
СИТНИКОВ Л. А. Григорий Шелихов. Иркутск. 1990.
30. ТИХМЕНЕВ П. А. Ук. соч., СПб. 1863. Ч. II. Приложение, с. 74.
|