|
От автора
Советский антрополог и историк, доктор географических наук,
профессор Борис Николаевич Вишневский (1891-1965) последние 13 лет
своей жизни посвятил изучению документальных материалов, хранящихся
в Государственном архиве Пермской области. Его внимание привлек
личный фонд видного деятеля Российско-Американской компании, умелого
администратора и отважного путешественника, ученого и писателя
Кирилла Тимофеевича Хлебникова (1785-1838).
К. Т. Хлебников, уроженец уральского города Кунгура Пермской
губернии, служил приказчиком, а потом комиссионером
Российско-Американской компании на Камчатке (1801-1815), затем был
назначен правителем Ново-Архангельской конторы на острове Ситха
(1817-1832), а по возвращении из Русской Америки в С.-Петербург
(1833-1838) стал правителем канцелярии и впоследствии одним из
директоров Российско-Американской компании. В декабре 1837 г. К. Т.
Хлебников был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии
наук.
Свой личный архив и обширную библиотеку К. Т. Хлебников завещал
родному городу Кунгуру. Книжный фонд лег в основу открытой 16 апреля
1840 г. общественной библиотеки, в помещении которой первоначально
хранился и архив. В дальнейшем этот личный фонд поступил в
Кунгурский филиал Пермского архива, а в 1951 г. был передан на
хранение в Государственный архив Пермской области [37]. Большая
хозяйственно-организаторская деятельность К. Т. Хлебникова в Русской
Америке, сопровождавшаяся путешествиями в Калифорнию, Перу,
Гватемалу, Бразилию, Чили, во все важнейшие русские поселения в
Америке, позволила ему собрать многообразный материал по разным
областям науки и обобщить его в «Записках о колониях
Российско-Американской компании в Америке» [2]. Для написания этого
труда К. Т. Хлебниковым были собраны путевые журналы первых русских
путешественников по Аляске, позволяющие проследить историю и понять
характер первых контактов русских с коренными народами
Северо-Западной Америки. Эти записи позволяют и сейчас выявить
аборигенную основу современной культуры алеутов, эскимосов и
индейцев Северо-Запада Северо-Американского материка.
«Больше всего мы нуждаемся, – отмечают американские археологи и
этноисторики Аляски Дж. У. Ван Стоун и У. X. Освальт, – в детальных,
наиболее ранних сообщениях русских путешественников, но сомнительно,
существуют ли такие сообщения. Путевые дневники И. Васильева, А.
Глазунова, П. Корсаковского, A. Устюгова и других явились бы ценными
источниками, равно как и отчеты служащих Российско-Американской
компании» [29, с. 131]. Изучению русского периода в исследовании
Аляски уделено значительное внимание во многих трудах современных
зарубежных ученых [10а; 29; 51-54, 56, 61, 64-73].
Впервые в наши дни об архивном фонде К. Т. Хлебникова (и входящих в
его состав путевом журнале 1822 г. мичмана B. С. Хромченко, а также
извлечении из журнала путешествия 1829 г. штурмана Ивана Васильева)
со ссылкой на письма кунгурских краеведов сообщил в 1944 г. писатель
С. Н. Марков [4l, 42, № 10, с. 84-86]. «Я счастлив, – писал он затем
в 1948 г., – что мне довелось найти в архиве донесения бесстрашного
штурмана Васильева» [43, с. 283].
С 1952 г. над фондом К. Т. Хлебникова в Государственном архиве
Пермской области работал Б. Н. Вишневский, посвятивший жизни и
деятельности К. Т. Хлебникова и обзору материалов его архивного
фонда значительное число публикаций [30-35]. Б. Н. Вишневский уделял
особое внимание материалам, проливающим новый свет на историю
географического изучения русскими Аляски, и в их числе – двум
путевым журналам. Первый – «Журнал, веденный на бриге Головнине в
1822-м году флота мичманом Храмченко (В. С. Хромченко. – С. Ф.)»1.
Результаты этой экспедиции, в которой также принимали участие «вольный
мореход» А. К. Этолин и служащий Российско-Американской компании
Петр Корсаковский, послужили стимулом для организации в 1829 г.
байдарочной экспедиции в глубь Аляски под начальством штурмана Ивана
Васильева. Второй – «Путешествия по рекам и озерам в N-й Америке г[-на]
прапорщика Васильева, 1829-го [года]. Извлечение из путешествий г[-на]
Васильева»2.
Исходя из того, что в «Историческом обозрении» П. А. Тихменева поход
Васильева 1829 г. освещен крайне скупо [23, ч. 1, с. 281-282], а
комментарий JI. А. Загоскина к «Пешеходной описи» также не позволяет
создать сколько-нибудь полной картины экспедиции И. Васильева 1829
г. [10; 10а], Б. Н. Вишневский вполне справедливо считал найденное в
Государственном архиве Пермской области «Извлечение 1829 г.»
уникальным историческим источником, очень важным для истории
географии. Незадолго до своей кончины (в 1965 г.) Б. Н. Вишневский
подготовил «Извлечение из путешествий г[-на] Васильева» 1829 г. к
публикации в одном из очередных выпусков «Летописи Севера».
После этого некоторые авторы использовали в своих работах текст «Извлечения»
[25, с. 147-155; 26, с. 226-232]. Однако пересказ содержания
документа не равноценен публикации исторического источника, а посему
подготовленный к публикации Б. Н. Вишневским материал не утратил
своего значения и новизны для исследователей.
Мною была лишь продолжена начатая Б. Н. Вишневским работа с
источником: текст «Извлечения из путешествий г[-на] Васильева»
1829-го года сверен и выправлен в соответствии с оригиналом,
детально изучен и положен па карту маршрут прапорщика Васильева
1829-1830 гг., написан комментарий, найдены в советских и зарубежных
архивах письменные источники, позволившие воссоздать биографию
одного из первых русских исследователей Нушагака и Кускоквима,
отважного путешественника и картографа Аляски Ивана Яковлевича
Васильева.
* * *
В Америке на службе Российско-Американской компании среди морских
офицеров числилось по меньшей мере два Васильевых Ивана, биографии
которых историки ошибочно по сей день объединяют [39, стр. 489; 40,
стр. 300; 50, стр. 16; 10, стр. 422;10а, стр. 345-346; 35, стр.
507-510; 27, стр. 296; 24, стр. 52;25, стр. 145-155; 26, стр. 163,
176; 46, стр. 132; 36, стр. 64; 61,стр. 40, 42; 68, стр. 191; 70,
стр. 223; 71, стр. 21; 67, стр. 54, 60;64, стр. 58; 66, стр. 122],
либо одного из них путают с командиром шлюпа «Открытие» в 1819-1822
гг. М. II. Васильевым [37, с. 375].
Ни в «Общем морском списке» [20], ни в одном из просмотренных мною
биографических справочников Васильевых Иванов обнаружить не удалось.
И лишь сравнительно недавно благодаря находке новых архивных
документов судьбы этих двух штурманов удалось разъединить, и стало
отчетливо видно, что каждый из наших Васильевых вписал свою заметную
страницу в историю исследования Аляски и Алеутских островов [48, с.
229-232; 48а, с. 253-256; 49; 49а; 53].
Догадка о том, что в исследовании Аляски в разное время принимали
участие два морских офицера-однофамильца, принадлежит американскому
историку У. Г. Доллу, составившему наиболее полный хронологический
перечень русских географических исследований на Аляске. Упоминая о
походах и картографических работах штурмана Васильева,
действовавшего на Аляске в 1829 и 1831 гг., и стремясь отличить его
от другого штурмана Васильева, проводившего картографические работы
на Аляске и Алеутских островах в 1808-1812 гг., У. Г. Долл указывает
на неидентичность этих персонажей, по-разному транскрибируя первую
букву в фамилии каждого из них: «Vasilieff, not Wasilieff» [63, с.
336]. Но эта деталь могла бы ускользнуть от внимания, если бы в
неопубликованной четвертой части уже упоминавшейся рукописи К. Т.
Хлебникова «Записки о колониях в Америке» нам не встретились бы
строки: «Штурман Васильев, отправленный Охотскою конторою командиром
брига Финляндии на Андреяновские острова для доставления туда
товаров и вывозу оттоль промысловых шкур, вышел из Петропавловской
гавани 12-го октября [1811 г.] и по 18-ти дневном плавании прибыл на
остров Атху. Впоследствии он утонул в Охотском порте; жена его
выехала в Иркутск, от которой записки покойного перешли в руки
одного чиновника, и впоследствии напечатаны в «Духе журналов» 1817
года»3.
«Выписка из журнала путешествий штурмана Ивана Васильева к островам
Алеутским в 1811 и 1812 годах» (сообщенная директором Иркутского
училища Иваном Миллером) напечатана была в «Духе журналов», как
выяснилось, не в 1817, а в 1816 г.[4, ч. 14, № 41; ч. 15, № 42, 43].
Ранее Иван Миллер уже опубликовал ее в газете «Казанские известия»
за 1814 г. [3], а в 1822 г. «Выписку» в сокращенном виде включил в
описание своего плавания на шлюпе «Камчатка» 1817-1819 гг. В. М.
Головнин [7].
Штурман Иван Филиппович Васильев
Иван Филиппович Васильев родился в 1776 г. в семье матроса. Служить
начал юнгой в 12-летнем возрасте на галерах Балтийского флота; через
год, в 1789 г., стал учеником Штурманского училища. И. Ф. Васильев
много ходил на судах по Балтийскому морю, участвовал в трех
сражениях против шведов: Ревельском, Роченсальмском и Выборгском. 1
мая 1797 г. был произведен в штурманы. На следующий год командирован
в Архангельск для участия в съемке Белого моря под руководством JI.
И. Голенищева-Кутузова. По окончании гидрографических работ И. Ф.
Васильев снова оказался на Балтийском море, откуда и попросился на
службу в Российско-Американскую компанию4.
И. Ф. Васильев штурманом шлюпа «Нева» под командованием лейтенанта
JI. А. Гагемейстера совершил в 1806-1807 гг. переход из Кронштадта
вокруг мыса Доброй Надежды в Ново-Архангельск на острове Ситха [21,
с. 223]. В Ново-Архангельский порт «Нева» вошла 13 сентября 1807 г.,
а 20 сентября датирован рисунок, выполненный «штурманским 14-го
класса помощником Васильевым» с борта корабля «Нева». Это одно из
первых документальных изображений будущей столицы Русской Америки –
города Ново-Архангельска, возобновленного в 1804 г. на новом месте
А. А. Барановым после сожжения города тлинкитами. На утесе,
выдавшемся в море, – небольшая крепость из вертикально поставленных
бревен. Видны окна второго этажа дома главного правителя и над
четырехскатной кровлей флаг Российско-Американской компании с
двуглавым орлом. Еще нет ни крепостных будок, ни стапелей верфи,
которые появятся позже и будут обозначены И. Ф. Васильевым на
составленном им же около 1809 г. плане Ново-Архангельска [48, рис.
10]. Рисунок и план Ново-Архангельска – детали одной рукописной «Карты
залива Ситха со всеми лежащими в нем островами. [Карта] описана и
сочинена штурманским 14-го класса помощником Васильевым в 1809
году»5.
И. Ф. Васильев произвел съемку и составил карту Ситхинского залива
со скрупулезностью, восхитившей бывалого моряка В. М. Головнина,
который годом позже, в июле 1810 г., вознамерился вместе со
штурманом шлюпа «Диана» Андреем Хлебниковым проверить эту карту на
месте. Сличение отдельных географических объектов позволило В. М.
Головнину «заключить, что и во всех других частях снят он [план] с
такою же точностью, которая приносит г-ну Васильеву большую честь. А
потому план его с очень немногими переменами я и приложил в моем
атласе, как таковой, в верности которого я совершенно уверен» [9, с.
329]. Во время своего повторного трехнедельного пребывания в
Ново-Архангельском порту на шлюпе «Камчатка» в июле-августе 1818 г.
В. М. Головнин продолжил сверку карты И. Ф. Васильева. «Мы имели
случай, – записал В. М. Головнин, – в самых главных частях проверить
карту Ситхинского залива и гавани, сочиненную штурманом Васильевым,
и нашли оную весьма верною» [8, с. 138].
13 июня 1808 г. И. Ф. Васильев выполнил съемку плана и сделал
рисунок еще одного русского поселения – Павловской гавани на острове
Кадьяк (до 1809 г. – столицы Российских владений в Америке) [48, рис.
7 и 8]. В соответствии с планом город насчитывал более 30 строений,
в числе которых – церковь, «школа славенороссийская», библиотека,
больница, жилые дома, мастерские, возле конторы на площади
располагался «бюст государя на пьедестале»6.
Произведенная И. Ф. Васильевым съемка и составленная им карта
Чиниатского залива на Кадьяке также получили очень высокую оценку В.
М. Головнина. Едва избегнув кораблекрушения в непосредственной
близости от Павловской гавани в Чиниатском заливе в июле 1818 г., В.
М. Головнин отметил существенные недостатки другой карты Чиниатского
залива, составленной в 1804/05 г. под надзором Ю. Ф. Лисянского
штурманом шлюпа «Нева» Д. Калининым. В. М. Головнин приказал
штурманам шлюпа «Камчатка» заново произвести опись залива, и работа
велась при благоприятной погоде в течение пяти дней. «Но когда
приступили к составлению карты, – писал Головнин, – тогда я узнал,
что в компанейской здешней конторе находится карта, сочиненная
штурманом Васильевым, весьма искусным и прилежным к своему делу
человеком, который, находясь в службе компании, жил здесь около года
и имел случай и время сделать хорошую опись. Положа наши пеленги и
расстояния на его карту, мы нашли совершенное сходство; промеры
также сходствовали. Это избавило бы нас от труда делать новую опись,
если бы мы прежде знали; нам только надлежало на Васильева карту
положить промеры там, где у него их не было, и сделать некоторые
маловажные дополнения» [8, с. 128-129].
Неоднократное упоминание В. М. Головниным карт И. Ф. Васильева
послужило путеводной нитью для розыска других выполненных И. Ф.
Васильевым карт. В Музее землеведения МГУ им. М. В. Ломоносова в
фонде географических карт В. М. Головнина есть еще две рукописные
карты. Одна из них – «Карта залива Чиниатского на острове Кадиак, с
промером глубины на малую воду в саженях. Описана и сочинена в 1808,
1809 и 1810 годах штурманским 14-го класса помощником Васильевым...»
(с его собственноручной подписью) – Рис. 1. Вторая – «План залива
Ситхи, описан и сочинен штурманским 14-го класса помощником
Васильевым... в 1809 году». Рисунков на этих картах нет.
Задуманный В. М. Головниным атлас географических карт никогда не был
им издан. Однако к его «Путешествию вокруг света на шлюпе Камчатке»
(1822) приложены карты, в числе которых – карта Ситхинского залива и
карта Чиниатского залива [7; 8]. На картах указаны те же даты, что и
на картах И. Ф. Васильева (из Музея землеведения МГУ), однако
отсутствует упоминание об участии в съемке И. Ф. Васильева. «Составлена
с описи сделанной в 1808, 1809 и 1810-х годах бывшими там морскими
офицерами», – написано на карте Чиниатского залива, но надо отметить,
что эта головнинская карта с абсолютной точностью повторяет карту И.
Ф. Васильева, отличаясь от нее лишь измененной ориентировкой. «Составлена
с описи, произведенной в1809 году морскими офицерами», – написано на
другой опубликованной В. М. Головниным «Карте залива Ситхи», однако
в сравнении с картой И. Ф. Васильева эта карта представляется более
совершенной н точной. Обе карты из сочинения В. М. Головнина были
включены Г. А. Сарычевым в «Атлас северной части Восточного океана»
(1826) [14, с. XVI, XIX], причем карта Чиниатского залива дополнена
рисунком И. Ф. Васильева с изображением русского поселения –
Павловской гавани (с экспликацией). Выполненный И. Ф. Васильевым
план залива Ситха с надписью: «С карты Н. Ф. Васильева» (картографу
опять не повезло, ибо допущена ошибка в имени) – был включен М. Д.
Тебеньковым в «Атлас северо-западных берегов Америки» (1852) [15, с.
XXXVIII]. Все это свидетельствует о том, что карты И. Ф. Васильева,
отличавшиеся большой точностью, не потеряли своего значения и
служили российским мореплавателям до последних лет существования
русских колоний в Америке.
В Атлас Г. А. Сарычева 1826 г. включена была еще одна карта,
составленная П. Ф. Васильевым во время зимовки на острове Атха (в
группе Андреяновских островов Алеутского архипелага), – «Карта
Коровинского залива, находящегося на северо-западной стороне острова
Атхи» [14, с. XIII]. 12 октября 1811 г. И. Ф. Васильев с семьей на
бриге «Новая Финляндия», принадлежавшем Российско-Американской
компании, вышел из Петропавловской гавани к островам Атхе, Амчитке,
Ближним, Командорским и затем оттуда отправился в Охотский порт,
куда прибыл 25 июня 1812 г. с большим грузом звериных шкур.
Рис. 1. Карта Чиниатского залива на острове Кадьяк. Составлена И. Ф.
Васильевым, 1809-1810 гг. Рукописная. Музей землеведения МГУ, фонд
карт В. М. Головнина
В журнале плавания И. Ф. Васильева, выписки из которого, как
говорилось выше, опубликовал Иван Миллер, много внимания уделено
географическому описанию островов, их флоре и фауне, населению,
находкам полезных ископаемых. И. Ф. Васильев писал о бедственном
положении алеутов, которых на Атхе насчитывалось немногим более 100
человек, о скудости и нерегулярности их снабжения
Российско-Американской компанией, о возможности и необходимости
заняться на Атхе скотоводством, выращиванием лесов. «Нет здесь в
гавани ни одного строения или избы, а только малое число юрт,
холодных и темных... – писал И. Ф. Васильев. – Как скоро шел дождь,
то везде в юрте капало, а ветер беспрестанно рвал наши окна,
сделанные из кишок. Математические инструменты ржавели; книги и
платье гнили» [4]. Чтобы обеспечить себе сносную зимовку на острове,
И. Ф. Васильев в течение двух недель заставлял алеутов строить для
себя избу с травяной крышей и печкой, сложенной «из мягкого камня,
найденного на горе». «Это первая хижина по всей Алеутской гряде», –
писал И. Ф. Васильев.
Вместе с И. Ф. Васильевым, когда он пошел на «Новой Финляндии» с
Атхи в Охотск с заходом па Командорские острова (для розыска
оставленных там еще в 1805 г. Российско-Американской компанией 12
российских промышленников), отправились несколько алеутов во главе
со своим тойоном Гилевым. В Охотске Гилев обратился к начальнику
порта Колобову, в подчинении которого в то время находился Атхинский
отдел, с жалобой на И. Ф. Васильева [47].
Надо полагать, жалоба атхинских алеутов на И. Ф. Васильева имела
веские основания: человек властный и самолюбивый, он груб был по
отношению к подчиненным, дерзок и по отношению к равным по
общественному положению. Не это ли послужило причиной тому, что И.
Ф. Васильев одним из первых был зачислен в недруги, когда в 1809 г.
русские промышленники готовили бунт в Ново-Архангельске?
Первоначально заведенная система оплаты труда промышленников «полупаями»
(долей добытой пушнины, которую они вправе были сами продавать) в
1804 г. была изменена: все меха теперь поступали в компанию по
установленной ею таксе, а компания платила деньгами – «марками».
Ухудшение материального положения промышленных наряду с голодом и
беззаконием привело к заговору, во главе которого встали русские
промышленники Наплавков, Попов и четверо их товарищей. Подобно
Морису Беньевскому, они хотели захватить судно и бежать «к острову
Пасхи или к необитаемым на юг лежащим островам и там поселиться...
Положили убить сначала Баранова и живущих у него в доме: штурмана
Васильева, американца Кларка...» [12, с. 130, 131].
Однако заговор был раскрыт, и судьба подарила И. Ф. Васильеву еще
три года жизни. В то время как Охотская канцелярия вела переписку с
С.-Петербургом по делу о притеснениях алеутов, И. Ф. Васильев от
командования судном «Новая Финляндия» был отстранен. Однако за
неимением других командиров он должен был принять командование
стоявшим на Охотском рейде судном «Нева». 15 июля 1812 г.,
переправляясь с судна на берег в трехлючной байдарке, Васильев
потерпел крушение у мелкого фарватера реки Охота. «Залитая морским
волнением» байдарка опрокинулась, И. Ф. Васильев и один из двух
сопровождавших его алеутов утонули [11, с. 15].
Так оборвалась жизнь И. Ф. Васильева, оставившего заметный след в
географических исследованиях и картографии Атхи, Кадьяка и Ситхи.
Штурман Иван Яковлевич Васильев
В ЦГАВМФ СССР имеется фонд послужных и формулярных списков чинов
морского ведомства. В нем удалось обнаружить три «формулярных списка
о службе и достоинстве корпуса флотских штурманов подпоручика (с
1834 г. – поручика) Ивана Васильева 3-го» за 1832, 1835 и 1838 гг.7
Иван Яковлевич Васильев родился в 1797 г. Родители его «недвижимого
имущества» не имели, происхождение свое И. Я. Васильев вел из «обер-офицерских
детей». В 1814 г. он поступил в штурманские ученики 2-го класса, а в
1817 г. стал учеником 1-го класса, в 1819 г. - штурманским
помощником унтер-офицерского чина. Все эти годы (1814-1820) И. Я.
Васильев служил на разных судах, крейсировавших в Балтийском море
под началом разных командиров: контр-адмирала Фон-Моллера,
капитан-лейтенантов Невельского, Половцева, Быкова, Дзгорковского и
др. В 1821 г. И. Я. Васильев был принят на службу
Российско-Американской компании и на бриге «Рюрик» под командованием
штурмана 12-го класса Е. А. Клочкова из Кронштадта вокруг мыса Горн
пришел в Ново-Архангельск 7 ноября 1822 г.8
Если слепо следовать за «Историей Аляски» американского историка Г.
Бэнкрофта (1886), то получается, будто бы штурман Васильев уже в
июне 1822 г. вместе с В. С. Хромченко на бриге «Головнин» и А. К.
Этолиным на кутере «Баранов» вышел из Ново-Архангельска для
обследования Бристольского залива, устья реки Кускоквим, залива
Нортон и находился с ними в плавании около двух лет. Ссылаясь на
некий судовой журнал, хранившийся в свое время в Ситхинском архиве,
Г. Бэнкрофт сообщает, что в этом плавании между Васильевым и
Хромченко возникла неприязнь и арбитром в их спорах якобы выступал
Этолин. Неприязнь эта, по мнению Бэнкрофта, отразилась н в том, что
начальник экспедиции несколько географических объектов назвал именем
Этолина, ни разу не удостоив такой же чести штурмана Васильева.
Исключением явилась названная якобы именем этого Васильева подводная
скала в главном (Чиниатском) заливе на Кадьяке: сокрытая водой, она
всегда коварно угрожала несчастьем входившим в залив судам [62, с.
546].
Не исключено, что чувство антипатии, а может быть, и вражды возникло
впоследствии между И. Я. Васильевым и В. С. Хромченко, но только не
в плавании 1822 г., ибо бриг «Головнин» и кутер «Баранов» вместе с
их командирами уже бороздили северные берингоморские воды, когда 7
ноября 1822 г. на Ново-Архангельском рейде появился бриг «Рюрик» с
вновь прибывшим штурманом И. Я. Васильевым на борту. Что касается
подводной скалы в Чиниатском заливе, то так называемая подводная
банка Васильева была обнаружена вблизи островов Лесной и Долгий и
положена на карту И. Ф. Васильевым в 1808-1810 гг., и название свое
эта скала обрела в знак благодарности картографу Ивану Филипповичу
Васильеву, обезопасившему мореплавателям вход в Чиниатский залив.
Кстати, легенда о наименовании этой опасной скалы, рассказанная Г.
Бэнкрофтом, свидетельствует о том, что и сам Г. Бэнкрофт, не
подозревавший о существовании в истории исследования Аляски И. Ф.
Васильева, непроизвольно приписал им содеянное его тезке и
однофамильцу И. Я. Васильеву.
В 1823-1828 гг. И. Я. Васильев под командованием разных командиров
(В. С. Хромченко, X. М. Бенземана, П. Е. Чистякова, М. Д. Тебенькова
и др.) неоднократно ходил из Ново-Архангельска к Кадьяку, Уналашке,
Командорским островам, один раз – в Охотск, трижды – к берегам
Калифорнии, в 1824 г. на бриге «Рюрик» под командованием В. С.
Хромченко – к Гавайским островам. Сам И. Я. Васильев командовал
шлюпом «Константин» (1826) и ботом «Бобр» (1828). В 1827 г.,
находясь на бриге «Байкал» в порту Сан-Диего (Калифорния), И. Я.
Васильев, рискуя жизнью, спас девять тонувших солдат Мексиканской
республики, и этот подвиг был зафиксирован в письменном
благодарственном свидетельстве на испанском языке, что побудило И.
Я. Васильева ходатайствовать перед собственным начальством о
занесении этого поступка в его послужной описок9. В том же году И.
Я. Васильев был произведен в корпуса флотских штурманов прапорщики с
выдачей ему 150 руб. (единовременно и с обязательством выдавать
впредь) на новую униформу за счет гидрографической службы [56, с.
153].
«В 1829 и 1830 годах, – отмечено далее в «Формулярных списках» И. Я.
Васильева, – находился в береговом путешествии во внутренности
Северо-Западного Американского материка начальником экспедиции».
Эта экспедиция вошла в историю географического изучения Аляски как
первая научная экспедиция, обследовавшая глубинные районы рек
Нушагак и Кускоквим.
* * *
Сложная взаимосвязь и взаимозависимость причин, внутренних и внешних
(в числе которых, казалось, не было второстепенных), побуждала
Российско-Американскую компанию активнее разведывать пушные ресурсы
внутренних районов Аляски. «Наталкиваясь на все возраставшее
противодействие своих иностранных конкурентов и не получая должной
поддержки у царского правительства... – пишет советский историк Н.
Н. Болховитинов о новой тенденции в политике Российско-Американской
компании конца второго десятилетия XIX в., – компания начала
задумываться уже не только и не столько о расширении своих южных
границ, сколько об укреплении северного тыла» [28, с. 144].
Укрепление – это прежде всего создание в тылу постоянных русских
поселений. С этой целью компания еще в 1818 г. снарядила на север
сухопутную экспедицию П. Корсаковского – Ф. JI. Колмакова – Е.
Родионова, затем повторила поход на север с участием морского судна
в 1819 г. с тем, чтобы основать в устье реки Нушагак
Ново-Александровскую крепость [48, с. 66-73; 48а, с. 64-70; 49;
49а]. В эти же годы была проведена картографическая съемка побережья
от Бристольского залива до залива Добрых Вестей10, а также Петром
Корсаковским была составлена первая карта внутренних территорий
Аляски между Кенайским заливом и безымянным заливом (Нортон. – ?)11.
Испытывая (затруднения в связи с понижением цен на меха, вызванным
изменением конъюнктуры на международных рынках; теснимая с юга
американцами и англичанами (после подписания Россией конвенции с
САСШ в апреле 1824 г. и с Англией в феврале 1825 г. американцы и
англичане получили на 10 лет право свободной торговли с туземцами в
Российских владениях в Америке); обеспокоенная истощением стад
морского зверя в местах интенсивного промысла, компания стремилась
поправить свои дела за счет ресурсов глубинных районов Аляски.
«Морские бобры искони составляли первую статью компанейской
промышленности и по дороговизне своей приносили компании главнейшие
выгоды, и потому всего более старались промышлять сих зверей, отчего,
наконец, род их, по крайней мере при берегах наших, почти совершенно
истощился, и теперь промышленность бобров далеко не доставляет и
впредь не может доставлять прежних выгод, – писало Главное правление
Российско-Американской компании 13 апреля 1828 г. главному правителю
колоний П. Е. Чистякову. – Упадок сей промышленности, хотя произошел
довольно уже давно, но не был для компании чувствителен по причине
стоявших высоких цен как на бобры, так и на все наши пушные товары.
Но теперь цены на некоторые, и особенно на лисьи, роды товаров и
обстоятельства переменились, и если пойдет так далее, то невыгодное
состояние нашей промышленности от упадка главного источника само
собой обнаружится; чтобы предупредить сие, нам остается искать
способов ущерб промыслов в бобрах морских заменить другими статьями.
После котов речные бобры и выдры неоспоримо должны занять первое
место, и на них всего вернее надеяться можно, как потому, что,
сколько известно правлению компании, есть возможность промысел сих
зверей увеличить, а не менее потому, что, как бы ни увеличился
привоз их из Америки, нам не помеха в сбыте их на Кяхте, ни подрыву
в ценах никто сделать не может по причине запрещения к привозу в
Россию иностранных бобров и выдр и по большому требованию их в Китай.
Из этого следует, что существенные пользы компании, настоящее
положение дел заставляют нас обратить особенное внимание на
промышленность речных бобров и выдр, не ограничиваясь приобретением
их в заведениях, поныне существующих»12.
Российско-Американская компания видела выход из создавшегося
положения в вовлечении большого числа новых для нее аборигенных
племен в орбиту ее торгового обмена, в переориентации своих пушных
угодий на Север, в глубь Аляски, в резком изменении ассортимента
добываемой пушнины, в пресечении утечки пушнины с Аляски на
сибирский рынок через посредничество берингоморских эскимосов.
Основным опорным пунктом для продвижения па Север должен был служить
самый северный форпост - Ново-Александровский редут в устье реки
Нушагак.
Возглавить байдарочную экспедицию в глубь Аляски предстояло корпуса
флотских штурманов прапорщику Ивану Яковлевичу Васильеву. Инструкция,
врученная главным правителем колоний П. Е. Чистяковым И. Я.
Васильеву (март 1829 г.) [2, л. 160 об. - 175] – Рис. 2 содержала
организационные указания и широкую программу топографического и
этнографического исследования новых районов. «Теперь должно
исследовать направление рек Нушагак, Квихпака и Кускоквима,
народонаселение, изобилие бобров речных и других статей, входящих в
состав торговли, и отыскать место для устройства заселения», –
формулировал основную цель экспедиции П. Е. Чистяков. Исходя из
предположения, что «реки Квихпак и Куококвим своими вершинами
сближаются с истоками Нушагака и что тамошние народы имеют сообщение
из одной в другую переносами», П. Е. Чистяков планировал работу
экспедиции в два этапа. Летом 1829 г. из Ново-Александровского
редута водой достигнуть вершины Нушагака, оттуда перенести байдарки
на Квихпак. «Но если бы сие предположение не основалось, тогда
выбрать по реке Нушагаку удобное для прозимования место, в селениях
тамошних народов, в вершине все опой, или несколько спуститься по
течению... Весною же следующего [1830] года снова начать продолжение
пути, плыть по реке Квихпак до устья оной и по внимательном
исследовании и описании оной возвратиться до вершины, и, буде можно,
исследовать расстояние оттоль до реки Кускоквима и направление оной
от истока, а потом обратиться в реку Нушагак». По завершении
путешествия И. Я. Васильеву предписано было «составить
географическую карту, а кроме положения на оной озер, рек и гор
означить те пункты, где будут зарыты в землю знаки... медные,
которые отсель вам дадутся». Эти «медные знаки» служили
подтверждением права России на владение территорией. В интересах
налаживания меновой торговли с коренными жителями необходимо было
выяснить, в каком месте выгоднее устроить постоянное поселение – «иметь
в виду способность и незатруднительность сообщения с морем или с
Александровскою крепостью, число народов, с коими можно производить
мену, количество бобров, речных выдр, лисиц и прочих для вымену;
характер народов... вознаградятся ли с выгодою издержки». Несколько
«одиночек» П. Е. Чистяков предполагал основать «внутри Америки около
тех мест, где сближаются вершины рек Нушагака, Кускоквима и Квихпака».
Но основная база, по мысли П. Е. Чистякова, должна была находиться
на острове Стюарт в заливе Нортон с тем, чтобы поселение было бы в
будущем доступно ежегодно отправляемым туда из Ново-Архангельска
судам с товарами. Наиболее важным при выборе мест для заселения был
учет мнения, «согласятся ли дикие, обитающие по той [Квихпаку] и
другим рекам, съезжаться туда для мены постоянно каждый год и в
какое время». Вопроснику по изучению этнографии новых районов
присущи были черты, типичные для анкет, разработанных Петербургской
Академией наук: «...имена народов, самими ими присвоенные и даваемые
от соседей, многолюдны ли, где и на каком пространстве обитают;
поверья их о своем происхождении и о других народах, как близких,
так и отдаленных; понятие о Вышнем существе; обряды рождения,
наречения имен новорожденных, свадьбы, похороны; не убивают ли рабов;
не женятся ли на родных сестрах и по скольку жен содержат...»
Исходными данными о жителях Квихпака и Кускоквима послужили сведения
из журналов плавания к устьям этих рек в 1821 г. А. К. Этолина и В.
С. Хромченко.
В распоряжение И. Я. Васильева поступили научные приборы: «секстант,
полухронометр, компас, артифициальный горизонт, термометр, лаг, лот»,
а также «хорошие ружья».
И. Я. Васильеву было предложено взять в экспедицию из
Ново-Архангельска «ученика мореходства и двух работных по Вашему
выбору, знающих не только топорную работу, [но] и умеющих хорошо
стрелять». Отряд должен был пополниться в дальнейшем в
Ново-Александровском редуте двумя креолами13, из которых назван
только один - Семен Иванович Лукин, «и к тому 5 человек алеут или
аглегмутцев, знающих языки киятенцев и кускоквимцев». Выбор
участников из числа коренных жителей и изготовление новых байдарок
поручены были опытному начальнику Ново-Александровского редута
Федору Лаврентьевичу Колмакову14.
* * *
Путевые журналы экспедиций И. Я. Васильева 1829 и 1830 гг. до сих
пор не найдены. Некоторую информацию из этих журналов Ф. П. Врангель
использовал в 1839 г. в своей работе, изданной на немецком языке
[55]; интересующая нас часть этой работы была в том же году издана
также и на русском языке [6]. Л. А. Загоскин, работая в
С.-Петербурге в 1845-1848 гг. по возвращении из Русской Америки над
своей «Пешеходной описью», разыскал в Гидрографическом департаменте
Морского министерства копию журнала И. Васильева. «Весьма жаль, –
писал Л. А. Загоскин, – что в архивах Новоархангельского порта не
находится ни журнала исследований Васильева, ни некоторых других
частных обозрений внутренности материка как со стороны Нортонова
залива, так из Кеная, реки Медной и пр. Такие документы, как бы ни
были несовершенны и поверхностны, часто могут быть полезны другим
изыскателям» [10, с. 45; 10а]. По-видимому, один из журналов (или
два объединенных за 1829 и 1830 гг.) имел в своем распоряжении М. Д.
Тебеньков при подготовке «Гидрографических замечаний к Атласу
северо-западных берегов Америки» (СПб., 1852): «Подробности о
внутренности материка этого пространства, к северу от залива
Бристоль, – писал он, – можно найти в журнале путешествия 1833 года
(дата указана ошибочно. – С. Ф.) штурмана Васильева» [16, с. 14]. В
числе источников, послуживших для написания П. А. Тихменевым главы
«Некоторые статистические и этнографические сведения о Российских
колониях» второй части его труда по истории Российско-Американской
компании (1863), также названы материалы штурмана Васильева [23, ч.
II, с. 284] .
Рис. 2. Первый лист инструкции П. Е. Чистякова И. Я. Васильеву, 1829
г. Автограф К. Т. Хлебникова. Архив Географического общества СССР,
Р-99, оп. 1, д. 112, л. 160 об.
Поиски журналов И. Я. Васильева 1829 и 1830 гг., проведенные мною в
1974 г. в Центральном государственном архиве Эстонской ССР (г.
Тарту), где хранится фамильный фонд Врангелей, пока не дали
результатов. Изучение фонда историка русского морского флота Ф. Ф.
Веселаго в Архиве Географического общества СССР (г. Ленинград),
содержащего ряд ценнейших рукописей и материалов К. Т. Хлебникова,
позволило обнаружить лишь «Инструкцию П. Е. Чистякова – И. Я.
Васильеву 1829 г.», включенную К. Т. Хлебниковым в свои «Записки о
колониях Российско-Американской компании в Америке» [2, л. 160 об. -
175], содержание которой было изложено нами выше.
Сохранившаяся в ЦГАВМФ СССР переписка между главным правлением
Российско-Американской компании, Главным морским штабом и
находившимся в подчинении последнего Гидрографическим департаментом
(за период с 20 октября 1831 по 18 августа 1833 г.) свидетельствует
о том, что «Журнал Васильева в 2-х отделениях (1829 и 1830 гг. – С.
Ф.) вместе с составленными им двумя картами» был представлен главным
правлением компании бывшему начальнику Главного морского штаба
сенатору князю А. С. Меншикову 20 октября 1831 г. с просьбой
возвратить в главное правление компании карты «по миновании в них
надобности»15. Подлинники двух карт, составленных И. Васильевым, как
сообщается в переписке, были возвращены в главное правление
компании, в то время как изготовленные с них рукописные копии
поступили 12 декабря 1831 г. в «Гидрографический архив» 16.
Копию одной из указанных карт Аляски, выполненных И. Я. Васильевым,
удалось опознать в ЦГАВМФ, в фонде атласов, карт и планов,
поступившем туда из Центрального картографического производства ВМФ
в 1960-х годах. Это рукописная «Карта, показующая течение рек и
озер, лежащих на NW-сту от Бристольского залива. ᶞ - означает места,
в коих зарыты в землю медные знаки. Примечания берега положены с
карты г[-на] Хромченко. Соч[инена] корп[уса] штурм[анов]
прапорщ[иком] Васильевым» 17. Рис. 3. Судя по тому, что река
Кускоквим обозначена лишь в ее устье, тогда как с большой
тщательностью показаны реки Нушагак, Алекнагик, Тогиак с системами
озер, рельефом местности, переносами, эскимосскими поселениями,
карта эта была результатом похода И. Я. Васильева 1829 г. Ее основой
послужили, судя по «Извлечению из путешествий г[-на] Васильева»,
шесть астрономических пунктов, определенных И. Я. Васильевым в
походах 1829 г. На карте условными знаками показаны места, где
зарыты были в землю последовательно три «медных знака» -
металлические доски с надписью «Земля Российского владения». Места
эти либо не были обсервованы И. Я. Васильевым, либо точные их
координаты не перенесены в текст «Извлечения» его анонимным
составителем. Первая доска положена была на правом берегу реки
Нушагак, северо-восточнее селения Акульвик; вторая – на северном
берегу озера Нушагак (современное оз. Тик-чик), к востоку от селения
«Тыксю» (Тикчик); третья – на юго-западном берегу озера Тогиак.
Вероятно, эта карта была использована JI. А. Загоскиным при
составлении им «Карты Российских владений в Америке», ибо в перечне
использованных JI. А. Загоскиным источников указано, что «озера
Нушагакские, река Нушагак и главный ее приток Ильгаяк положены по
обсервованным пунктам описи штурмана Васильева» [10, с. 322].
В сочетании с картой И. Я. Васильева 1829 г. «Извлечение из
путешествий г [-на] Васильева» приобретает еще большее значение как
исторический источник.
* * *
«Извлечение из путешествий г[-на] Васильева 1829-го [года] содержит
сведения о составе экспедиции, ее маршруте и результатах научных
наблюдений. Изложение ведется от лица анонимного составителя,
поэтому о начальнике экспедиции И. Я. Васильеве говорится в третьем
лице.
Первая запись датирована 31 марта 1829 г., когда экспедиция
находилась уже в Павловской гавани на Кадьяке. В этот последний день
марта экспедиция на боте «Карлук» вышла из Чиниатского залива. Более
недели шли к проливу Шелихова, и 9 апреля И. Я. Васильев на байдарке
из середины пролива отправился с бота в селение Карлук (на
юго-восточном берегу полуострова Аляска), куда и бот пришел на
другой день. 18 апреля начался переход через гористый полуостров
Аляска. После четырех дней, проведенных у подножия гор в ожидании
благоприятной погоды, 23 апреля поднялись в горы, еще покрытые
снегом. Семь человек аляскинцев сопровождали отряд. Перейдя вброд
три горные речки, заночевали в избе-одиночке в 50 верстах от
Катмая18. Дальнейший путь по покрытым кустарником равнинам
продолжали на лыжах. По льду пересекли озера Напуан-Иллюк и Накнек
(т. е. шли маршрутом Дмитрия Бочарова 1791 г., но в противоположном
направлении), проводя их измерения и метеорологические наблюдения.
29 апреля на озере Накнек у истока реки Игьяк дождались прибывших им
навстречу из Ново-Александровского редута гребцов на трех байдарках.
На этих байдарках в тот же день спустились по быстрому течению реки
Игьяк к аглегмютскому селению Паугвик (Накнек). На следующий день
пересекли Бристольский залив и 1 мая прибыли в Ново-Александровский
редут.
Река Нушагак вблизи редута вскрылась ото льда уже 7 мая, но толстый
лед, лежавший в нескольких верстах выше по течению, задерживал выход
экспедиции. Не желая терять напрасно время, И. Я. Васильев 13 и 14
мая обследовал и описывал реку Алекнагик до озера того же названия.
На озере еще лежал толстый лед.
Основной состав экспедиции по Нушагаку насчитывал 15 человек:
начальник – корпуса флотских штурманов прапорщик И. Я. Васильев; его
помощник – «ученик мореходства» креол Петр Федорович Колманов (сын
Ф. Л. Колмакова – начальника Ново-Александровского редута); два
русских «служителя» Алексей Батурин и Иван Андреев (все четверо в
соответствии с «Инструкцией» П. Е. Чистякова 1829 г. должны были
начать экспедицию из Ново-Архангельска); креол Семен Иванович Лукин
дожидался прихода экспедиции в Ново-Александровском редуте;
кадьякские стрелки Алексей Агучик и Петр Талькваяк (возможно,
примкнули к отряду в Павловской гавани); кроме них были четыре
эскимоса-аглегмюта, один эскимос-угашенец и три «кускоквимца»19. К
концу экспедиции из этих пятнадцати в отряде осталось десять. Л. А.
Загоскин называл число участников 19 [10, с. 293]. Судя по
количеству вновь изготовленных специально для экспедиции в
Ново-Александровском редуте байдарок (5 трехлючных и 18 однолючных),
число участников похода по Нушагаку превышало 15. Вероятно, отряд
также сопровождали киятайгмюты – из тех, что прибыли в редут с
пушными товарами 19 апреля.
31 мая 1829 г. начался поход вверх по Нушагаку. (Рис. 4.) По берегам
еще лежало много льда и снега, термометр не поднимался выше + 4°. 2
июня, миновав излучину реки, с возвышения увидели на берегу много
пустых юрт; встретив более 30 байдарок киятайгмютов, с ними вместе
дошли до селения (Акульвик. – ?), где обитало до 70 человек
«киятайгмютов». Сильные дожди, лившие всю неделю, резкие перепады
температуры (ночью заморозки, днем теплынь до 13-18°,
сопровождавшаяся появлением несметного множества комаров и мошки)
задержали отряд в селении. Воспользовавшись этим, пополнили запасы
провизии самостоятельно выловленной рыбой (щуки, сиги, нельма) и
купленным у местных жителей оленьим мясом. Частично заменили состав
экспедиции, взяв с собой нескольких киятайгмютов. Пройдя по реке 16
миль, 10 июня достигли селения «Кахатуляк» («Хахатуляк» на карте И.
Я. Васильева 1829 г.) – традиционного места зимовки окрестных
киятайгмютов. На половине пути между селениями Акульвики Кахатуляк
был зарыт в землю «медный знак» (судя по карте И. Я. Васильева – на
правом берегу Нушагака). Миновав 11 июня устье левого притока
Нушагака – реки Мулчатны, «по которой дикие ездят на Илямну и в
Кенайскую губу», отряд дошел до места слияния двух больших рек. И.
Я. Васильев решил первоначально обследовать северо-восточный поток –
реку Илыгаяк (на современной карте - р. Нушагак). Оставив спутников
и грузы у слияния рек, И. Я. Васильев 13 и 14 июня на байдарках
поднимался по Ильягаку и достиг 60°29'30" с. ш. и 156°16/30" з. д.
(Именно этот путь он изберет летом будущего 1830 г., когда
отправится на Кускоквим!). Возвратившись к стану, И. Я. Васильев с
отрядом 16 июня двинулся по северо-западному потоку, названному им
«Нушагак» (современная р. Нуякук). С трудом преодолев встречное
течение, прошли малыми байдарками (и обнесли грузовыми) один порог.
19 июня подошли к водопаду «Тукунгли, или Место смерти»: вода падала
с высоты 18 футов между каменными утесами тремя узкими потоками.
«Вода кипит по ту и другую сторону жерла и с сильным стремлением
бросает большие лесины, ломая оные», – записал И. Я. Васильев.
Обнеся этот и пройдя своим ходом следующий трудный порог, вечером
того же дня пришли к озеру Нушагак (современное оз. Тикчик). В
селении, где обитало 37 «кускоханцев» (на карте И. Я. Васильева в
этом районе показано лишь одно селение «Тыксю» – современный
Тикчик), И. Я. Васильев узнал о существовании пути с последнего
северо-западного из Нушагакских озер – озера Чавыкахтули (оз.
Чауэкуктули) на Кускоквим. Попытки убедить жителей селения проводить
его на Кускоквим не увенчались успехом. Несмотря на то, что
некоторые из сопровождавших его аглегмютов и киятайгмютов самовольно
покинули экспедицию и отряд его сильно уменьшился, И. Я. Васильев
23-25 июня продолжал описание Нушагакских озер и по реке Тыксю
поднялся до озера того же названия (современное оз. Нишлик),
составив его описание.
Рис. 4. Схема. Походы И. Я. Васильева в глубь Аляски. Поход
1829-1830 гг.:
1 - маршрут из Павловской гавани в Ново-Александровский редут,
31/III-1/V.1829
2 - маршрут из Ново-Александровского редута по р. Нушагак, ее
притоку - р. Нуякук, Нушагакским озерам и обратный путь в редут,
31/V-11/VII. 1829
3 - маршрут по системе озер Алекпагик, по р. Тогиак и обратный путь
в Ново-Александровский редут, 18/VIII-5/IX. 1829
4 - обратный путь из Ново-Александровского редута в Павловскую
гавань, 26/XI. 1829-15/1.1830.
Поход летом 1830 г.
5 - маршрут из Ново-Александровского редута по рекам Нушагак,
Хохолитна, Холитна, вниз по Кускоквиму и обратный путь в
Ново-Александровский редут
Вблизи селения Тыксю, судя по карте И. Я. Васильева, был зарыт в
землю второй «медный знак». Васильев ждал подкрепления людьми из
редута, но 7 июля он узнал, что кускоквимцы «уговорили прежде
киятайглютов от него бежать и оставить его с одними аглегмютцами,
коих надеялись истребить поодиночке, а потом уже напасть на
русских». Не имея возможности продолжать маршрут и из соображений
безопасности, И. Я. Васильев, наняв несколько «кускоквимцев» в
сопровождающие, 9 июля с отрядом из девяти человек двинулся на
байдарках вниз по течению Нушагака и 11 июля возвратился в
Ново-Александровский редут. С ним вместе от начала и до конца
находились П. Ф. Колманов, С. И. Лукин, А. Батурин, И. Андреев,
кадьякские стрелки Алексей Агучик и Петр Талькваяк, угашенец Юпиак
Тыткук, аглегмюты Уникак Куковик и Чачагак Аллинак.
После длившейся более месяца передышки 18 августа 1829 г. И. Я.
Васильев с двумя русскими, двумя эскимосами-конягами, в
сопровождении толмача из местных жителей на четырех байдарках вновь
отправился для описи озера Алекнагик. Они прошли и описали почти всю
систему Алекнагикских озер и 24 августа с помощью встретившихся им
«кускоквимцев» перенесли байдарки с озера Унгактулук (оз. Нерка) на
небольшой ручей, по которому вброд дошли до озерка «Кынга». Из него
«вытекает река Анванык («Акванык» – на карте И. Я. Васильева), по
коей потом плыли, она имеет направление к западу». Это самый большой
левый приток реки Тогиак, на которую вышел отряд. Двумя днями позже
начали двигаться вверх против течения реки Тогиак и вошли в озеро
Тогиак. В устье впадающей в это озеро речки Анчагуктули обнаружили
селение «кускоквимцев». «На одном старике г[-н] Васильев видел крест
и приметил, что у многих кускоквимцев находятся медные образа,
которые, как он полагает, достались им от миссионера Ювеналия,
убитого от сего народа около 1796 года близ селения Квингы»20. И
здесь, как и на Нутаганских озерах, жители отказались проводить И.
Я. Васильева на Куококвим, до которого, по их словам, по некоей
речке всего лишь день пути. От них же путешественники узнали, что по
реке Магучагун (правый приток Тогиака) можно пройти к заливу Добрых
Вестей (залив Гуд-Ньюс). Зарыв на юго-западном берегу озера Тогиак
третий по счету «медный знак», И. Я. Васильев с отрядом спустился по
реке Тогиак к морю и повернул на юго-восток в бухту Кулукак. По
внутренним рекам и озерам путешественники пересекли полуостров,
отделяющий бухту Кулукак от Нушагакского залива, повторив в
противоположном направлении маршрут экспедиции Ф. JI. Колмакова – П.
Корсаковского 1818 г. Отряд И. Я. Васильева возвратился в
Ново-Александровский редут 5 сентября 1829 г.
Почти два месяца И. Я. Васильев провел в редуте и был свидетелем
разрушительного наводнения 6 сентября 1829 г. Он покинул редут 26
ноября с одним человеком из его команды. Маршрут их пунктиром
нанесен И. Я. Васильевым на карту 1829 г.: не отдаляясь от берега,
путешественники обогнули Бристольский залив и пешком дошли до
селения Паугвик (селение Накнек). И хотя они возвращались знакомым
им путем, маленький отряд «при переходе чрез Аляску претерпел
множество трудностей от жестоких морозов и недостатка пищи». 15
января 1830 г. измученные путники прибыли в Павловскую гавань на
острове Кадьяк21.
* * *
В соответствии с «Инструкцией» 1829 г. И. Я. Васильев отмечал в
путевом журнале широту и долготу географических объектов, ориентацию
их по компасу; ширину и проходимость для байдарок рек, длину и
ширину озер, возвышенное или низменное положение и геологическое
строение берегов (песчаный, глинистый, каменистый, с осыпями);
глубину и скорость течения; толщину льда на озерах; пороги,
водопады, перекаты, броды, переносы; растительный покров берегов
(мох, тальник, ивняк, ольховник, кусты вербовника, мелкий березник,
тополь, еловый лес); температуру воздуха, направление и силу ветра,
количество осадков; полезные ископаемые (белая глина, аспид); рыб
озерных (налимы, хариусы, моксуны, щуки) и заходящих в устья рек для
нереста в определенные периоды -- «периодических» (нельма, чавыча,
сиг); зверей (речные бобры, олени, медведи, волки, соболи, собаки,
торбаганы, еврашки, дикобразы, зимой – красные лисицы); птиц (гуси,
утки, лебеди, бакланы). Местам обитания речных бобров было уделено
особое внимание: «дома» или «строения» речных бобров в большом
количестве отмечены на реке Нушагаки в ее верховье – на реке
Ильгаяк. «Места, в коих водятся бобры, у них [туземцев] разделены
между собою, и никто не может убить бобра в чужом месте, – писал И.
Я. Васильев. – Хозяин участка запускает год или два для расплоду, а
потом уж бьет их вдруг». Не менее 100 бобровых хаток примечено было
на левом притоке реки Тогиак. «Васильев много раз отметил, что бобры
роняют ольховник 1 ⅓ фута в диаметре22, но это они делают отнюдь не
для постройки своих домов, а единственно для того, чтоб достать с
вершины молодые ветви». Много бобров видели на реке Тогиак. Было
также отмечено, что на реке Алекнагик бобров не было совсем, а во
время нереста устье этой реки минует чавыча, заполнявшая все
соседние речки и ручьи. В целом это было первое географическое
описание и инструментальная картографическая съемка данного района.
Этнографические заметки, включенные составителем в «Извлечение», по
всей вероятности, не отражают всей полноты сведений, имевших место в
путевом журнале И. Я. Васильева 1829 г. В «Извлечении» нет описания
ни внешнего вида коренных жителей, ни их нравов, ни одежды, ни
жилищ, ни попыток разобраться в социальной структуре общества.
Анонимный составитель извлек из путевого журнала И. Я. Васильева,
как ему представлялось, главное: численность коренных жителей и
особенности торгового обмена между ними. В среднем течении Нушагака
вселении (Акульвик. – ?) отмечено было до 70 человек киятайгмютов; в
селении Кахатуляк – более 100 киятайгмютов; в селении (Тикчик. – ?)
на озере «Нушагак» – 37 «кускоквимцев»; на реке Алекнагик – до 50
человек «кускоквимцев»; в селении Анчагуктули на озере Тогиак –
«много кускоквимцев»; в прибрежном тихоокеанском селении в устье
реки Тогиак – до 100 «кускоквимцев». Всем торговым обменом, по
наблюдениям И. Я. Васильева, владели так называемые «киятенцы», или
«киятайглютцы». Они служили посредниками в торговом обмене между
русскими из Ново-Александровского редута (а также из Николаевского
редута в Кенайском заливе) и другими народами Аляски. Товары,
выменянные у русских, они везли на Кускоквим, куда каждую зиму
собирались жители и с Квихпака. В обмен на российские товары
«киятайглютцы» получали на Кускоквиме бобровые и лисьи шкуры (и это
особенно удивляло И. Я. Васильева, обнаружившего большое число
речных бобров на самом Нушагаке). «Киятайглютцы» ходили торговать
как в верховье, так и в устье реки Тогиак: у приморских жителей
Тогиак а в обмен на табак и бисер они получали жиры и лафтаки (особо
выделанные шкуры морского зверя - макляка, сивуча, моржа, идущие на
обтяжку байдарок и байдар). Вероятно, не без помощи «киятайглютцев»
предметы российского обихода проникали далеко на север задолго до
появления русской крепости в устье Нушагака: как записал в журнале
И. Я. Васильев, 11 августа 1829 г. в Ново-Александровский редут
прибыли «6 человек диких с реки Квихпака, от коих [россияне]
выменяли несколько русских монет и медный портрет императрицы
Екатерины II». Сами «киятайглютцы» первоначально жили на Кускоквиме
и приходили на Ильгаяк лишь весной и осенью для охоты на оленей «на
плавежах» (при переправе через реку). Затем они переселились на
Ильгаяк «не в давнем времени», а по водворении русских в
Ново-Александровском редуте спустились по течению Нушагака и
обосновались невдалеке от редута. Название «киятайглют», по данным
И. Я. Васильева, дано им приморскими жителями и на языке
«кускоквимцев» означает «исток, вершина реки или в вершине живущий».
Численность «киятайглютцев» сильно сократилась из-за разорительных
набегов потесненных ими с исконных мест аглегмютов (следы побоища,
происшедшего в 1816 г., путешественники увидели 31 мая 1829 г. в
излучине реки Нушагак). Не причисляя «киятайглютцев» к кочевым
народам, И. Я. Васильев отметил, что они ежегодно сходятся на
зимовку в селение Кахатуляк на Нушагаке с тем, чтобы летом разойтись
для охоты по разным местам. Главенствуя в торговом обмене на
обширной территории Внутренней Аляски, киятайгмюты не желали
продвижения русских в глубинные районы Аляски. «Киятайглютам сильно
не хочется, – записал И. Я. Васильев, – чтоб русские имели заселение
где-либо далее [устья Нушагака]». И. Я. Васильев (в соответствии с
«Инструкцией 1829 г.») «для опыта торговли» сам должен был доставить
вновь отысканным им народам русские товары и при этом имел при себе
«для одаривания начальников диких разные вещи и несколько серебряных
медалей с надписью «Союзные России»» [2, л. 161]. Сопротивляясь
конкуренции русских, коренные жители отказывались сопровождать их по
внутренним рекам в глубь страны.
«Инструкцией 1829 г.» И. Я. Васильеву предписано было предпринять
поиски народов, «живущих по реке Нушагаку под именем киятайглютцев,
юзьякутцев и квихпакцев, [которые] под сими названиями в
Александровском редуте... неизвестны» [2 л. 164]. «Проплыв по всему
течению реки Нушагака от устья до вершины, а также и реку Ильгаяк, –
записал И. Я. Васильев, – я не нашел упомянутого в инструкции народа
юзьякутцев». По его наблюдениям, в верховьях Нушагака и на
Нушагакских озерах, а также на реках Алекнагик и Тогиак (и на их
озерах) обитал один народ – «кускоквимцы», в разное время
переселившийся туда с Кускоквима под натиском других, более сильных
племен.
Оспаривая выводы И. Я. Васильева, составитель «Извлечения» выдвинул
в примечании собственную гипотезу, согласно которой приморские
жители именовали «юзьякутцами» какой-то народ, имевший иное
самоназвание, помешавшее И. Я. Васильеву опознать этот народ. Этот
вывод составителя «Извлечения» в дальнейшем был подтвержден JI. А.
Загоскиным. «Васильев в своих этнографических заметках смешивает два
совершенно различные племени: канг-юлит-одноязычных и ттынайев, или
ттынайцев, – писал JI. А. Загоскин в «Пешеходной описи». – В своем
журнале он отзывается, что никогда не слыхал о племени юг-ельнут,
которое, как видно, указано ему было инструкцией главного правителя
колоний. Оно принадлежит к великому семейству народа ттынай,
занимающему внутренность материка наших колоний и известному нам под
различными прозваниями: юг-ельнут, тутна, голцане, или клычане – но
выговору промышленников-кенайцев; инкалитов, инкалихлюатов и прочие
– прозваниями, придаваемыми ему смежным с ним приморским народом...»
[10, с. 45]. Термином «канг-юлит» (одноязычные, говорящие на одном
языке) Л. А. Загоскин называл всех эскимосов – приморских и
материковых. Термин «народ ттынай» относился ко всем
индейцам-атапаскам. Как полагал Л. А. Загоскин, И. Я. Васильев имел
сношения с племенем юг-ельнут (или «юзьякутцами»), не подозревая о
том, что этот народ носил название «юг-ельнут» на языке
атапасков-танаина Кенайского полустрова и в то же время имел
название «инкалиты» или «инкалихлюаты» – на языке берингоморских
эскимосов. Причисляя все встреченные им племена к «куококвимцам», И.
Я. Васильев, по мнению Л. А. Загоскина, ошибочно отождествил
эскимосов нижнего Кускоквима с племенами индейцев-атапасков
Внутренней Аляски 23.
* * *
Один из двух дней, проведенных мною в Вашингтоне в августе 1973 г.,
я посвятила чтению материалов русской православной церкви на Аляске
за период 1816-1866 гг. [57], хранящихся в Библиотеке конгресса. При
этом не был обойден вниманием и Иван Васильев. В книге метрических
записей за 1830 г. 19 января была сделана запись о том, что в
Воскресенской церкви в Павловской гавани на Кадьяке «венчан [был] г.
прапорщик Иван Яковлев Васильев со взятою женою на девице Катерине
первым браком; поручители были: отцом – флота лейтенант Михайло
Тебеньков, тысяцким был купеческий сын Василий Кашеваров»24. Михаил
Дмитриевич Тебеньков – будущий главный правитель российских колоний
в Америке (1845-1850) – приходил в 1830 г. на Кадьяк на «Рюрике» для
вывоза пушнины; Василий Иванович Кашеваров готовился к вступлению в
должность правителя Кадьякской конторы (1831 г.). В «Формулярном
списке за 1838 г.» о семейном положении И. Я. Васильева сказано:
«Женат на девице Екатерине, дочери священника Мордовских, имеет дочь
Елизавету 5-ти лет». Священник Фрументий Мордовских был прислан на
Кадьяк в 1825 г. и исполнял обязанности иерея Кадьякской церкви. В
жизни И. Я. Васильева незадолго до свадьбы произошло еще одно важное
событие, узнать о котором ему предстояло с поступлением в колонии
очередной почты из России: он был произведен в звание подпоручика
корпуса флотских штурманов 6 апреля 1830 г. JI. А. Загоскин
впоследствии писал об этом периоде жизни И. Я. Васильева: «Обзор и
опись штурманом Васильевым Кускоквима, озер Нушагакских и
окрестностей Александровского редута произведены в два лета; зимы он
отдыхал на Кадьяке в кругу своего семейства» [10, с. 293].
* * *
Обзор Кускоквима был намечен па лето 1830 г., и поэтому в конце
весны этого года И. Я. Васильев из Павловской гавани вновь
возвратился в Ново-Александровский редут.
Во избежание неточностей приводим сведения об этом походе,
почерпнутые из сочинений Ф. П. Врангеля, JI. А. Загоскина, П. А.
Тихменева, а также Г. Бэнкрофта, и пусть простит меня читатель за
то, что эта главка составлена из последовательно подобранных цитат.
«Васильев, проведя два лета в изысканиях, успел выполнить только
половину того, что на него возложено: в первое лето [1829 г.] он
описал астрономически реку и озеро Нушагак и другие ближайшие к
Александровскому редуту; во второе [1830 г.], перейдя с вершины
Ильгаяка на Хулитну [современная р. Холитна], вышел по ней на
Кускоквим, которым спустился до устья и возвратился в редут по
приморью» (JI. А. Загоскин) [10, с. 44-45]. Из Ново-Александровского
редута И. Я. Васильев «весною 1830 года вновь начал путешествие. [Ф.
Л.] Колмаков успел согласить для сопровождения экспедиции 11 человек
кускоквимцев, несколько родственников которых было оставлено в
редуте аманатами [заложниками]. Между тем число таких провожатых
вскоре уменьшилось до 4-х человек. Остальные, под разными
предлогами, отказались сопутствовать экспедиции, да и последние
покушались не раз бежать» (П. А. Тихменев) [23, ч. 1, с. 282|.
«Достигнув в начале июля реки Кускоквима, Васильев посетил почти все
туземные заселения по берегам реки, но до верховья ее, по
решительному отказу туземцев сопровождать его, не мог добраться и к
концу месяца предпринял обратный путь» (П. А. Тихменев) [23, ч. 1,
с. 282]. «Обозрение Васильевым Кускоквима неточно: по журналу его
видно, что постоянные дожди не дозволяли ему определить ни одного
пункта астрономически. Будучи часто в опасности быть убитым
туземцами, он плыл по Кускоквиму, как на почтовых, не означая даже
главнейшего ее направления. Сведения, собранные им о быте и обычаях
жителей, поверхностны, смешанны и во многом неверны, но в ту пору
они были достаточны» (JI. А. Загоскин) [10, с. 45]. «Определения
мест по Кускоквиму до впадения в него Хулитнака, произведенные мною,
– писал далее JI. А. Загоскин, – вовсе не согласуются с описью реки
штурманом Васильевым... Он до того был озабочен неприязненными
поступками туземцев, что со второго дня выезда своего на эту реку
[Кускоквим] нигде не означал даже главного направления, притом в
этот поход Васильев не имел с собою хронометра и во все время своего
сплава по Кускоквиму сопровождаем был дождливою погодою» [10, с.
273]. «В продолжение путешествия приходилось ему нередко переносить
от туземцев насмешки, оскорбления и даже угрозы. Противопоставляя
всем враждебным намерениям их отчаянную храбрость, высоко ценимую в
глазах этих людей он успел снискать расположение некоторых
почетнейших между ними и под защитою их благополучно возвратился в
редут. Вообще должно сказать, что в продолжение следования по реке
Кускоквим экспедиция находилась постоянно настороже, не выпуская
оружия из рук» (П. А. Тихменев) [23, ч. 1, с. 282-283]. «После
обзору Васильевым Кускоквима в 1830 году главный правитель колоний
Ф. П. Врангель приказал управляющему Александровским редутом [Ф. Л.
Колмакову] избрать место для основания на этой реке заселения,
которое в 1832 году и учреждено при впадении в нее реки Хулитнак, то
есть поставлена изба и поселены в ней один креол [С. И. Лукин] и три
человека новокрещеных аглегмют» (Л. А. Загоскин) [10, с. 258]. «По
возвращении из путешествия Васильев представил главному правителю
колоний [Ф. П. Врангелю] план создания коммуникаций с заливом Нортон
по маршруту [Нушагак, Хохолитна, Холитна, Кускоквим], который был им
открыт: на Кускоквиме он встретил туземцев, обитавших по нижнему
течению Юкона и по берегам залива Нортон, которые уверяли его, что
путь от одной реки – Кускоквима, к другой – Юкону короток и легко
преодолим» (Г. Бэнкрофт) [62, с. 547].
Таким образом, не имея возможности обследовать еще и Юкон, как было
предписано «Инструкцией 1829 г.», И. Я. Васильев действительно сумел
выполнить только половину намеченного. Однако главная цель была
достигнута – выбрано место для постоянного русского поселения в
глубине материка на Кускоквиме и по опросным данным разведал путь на
Юкон, выявлены пушные ресурсы края и определяющая роль киятайгмютов
в торговом обмене между племенами Аляски. Значение походов И. Я.
Васильева 1829 и 1830 гг. очень велико. Это было отмечено и его
современниками. «За отличное выполнение возложенных на него
поручений во время берегового путешествия во внутренности
Северо-Западной Америки, – говорится в «Формулярном списке И. Я.
Васильева 1838 г.», – по представлению Главного правления
Российско-Американской компании [И. Я. Васильев] Всемилостивейше
пожалован кавалером ордена Св. Владимира 4-ой степени 4 мая 1832
года».
* * *
«В 1831 и 1832 годах при описи восточного берега полуострова Аляски,
– [был] начальником байдарочной экспедиции» (Из «Формулярного списка
И. Я. Васильева 1838 г.»).
Поистине неутомимым и ревностно относящимся к службе был Иван
Яковлевич Васильев, и служба эта приносила Российско-Американской
компании весьма ощутимые научные результаты. Мало известно о
проведенных И. Я. Васильевым картографических съемках 1831 и 1832
гг. юго-восточного побережья полуострова Аляска. Между тем даже
перечень «девяти частных карт описи подпоручика Васильева южного
берега полуострова Аляски», присланных Ф. П. Врангелем в Главное
правление компании для представления в Гидрографический департамент
Морского министерства (с донесением от 28 апреля 1834 г. «О
собирании в колониях материалов для составления лоции тамошних
берегов»), представляет большой интерес. В этот перечень входят: «1.
Плоская карта части юго-восточного берега полуострова Аляски,
заключающегося между заливами Накхиилек и Чикнык; 2. Плоская карта
восточного берега полуострова Аляски, заключающегося между мысами
Игвак и Кубучакхли; 3. Карта части того же берега, заключающегося
между мысами Кубучакхли и Нухшак; 4. Плоская карта части того же
берега, заключающегося между мысами Куюкак и Игвак; 5. Карта части
того же берега, заключающегося между мысами Нухшак и Диглас; 6.
Карта залива Кукак; 7. Карта островков Кожитак при заливе Калитху;
8. План залива Врангеля; 9. План залива Агриппины»25.
Поскольку в ЦГАВМФ СССР ни одной из перечисленных карт обнаружить не
удалось, поиск был продолжен в ЦГИА Эстонской ССР. В фонде
рукописных карт, собранных И. Ф. Крузенштерном, удалось найти две
сводные карты, составленные на основе всех перечисленных выше девяти
карт И. Я. Васильева:
1. «Карта части восточного берега полуострова Аляски и пролива
Шелехова [Шелихова]. Сочинена с описи, произведенной корпуса
штурманов подпоручиком Васильевым по предписанию
Российско-Американской компании, 1831 года»26. (Рис. 5). Эта карта
включает юго-восточное побережье полуострова Аляска между мысом
Дуглас и мысом Кубугакли, т. е. берег, лежащий напротив островов
Шуяк, Афогнак и Кадьяк.
2. «Карта части восточного берега полуострова Аляски и пролива
Шелехова. Сочинена с описи, произведенной корпуса флотских штурманов
поручиком Васильевым по предписанию Российско-Американской компании,
1832 года»27. Карта включает юго-восточное побережье полуострова
Аляска между мысом Кубугакли и мысом Кумлиун. Обе упомянутые карты
рукописные.
Эти две карты в свою очередь были сведены в единую гравированную
«Карту части Восточного берега полуострова Аляски, описанного
штурманского корпуса прапорщиком (точнее, подпоручиком. - С. Ф.)
Васильевым в 1831 и 1832 годах» («Carte d’unepartie de la Cote E de
la presquill D’Alaska reconnue par M. Wassilieff officer du Corps
des Pilotes en 1831 et 1832»), опубликованную на русском и
французском языках и включающую юго-восточную часть полуострова
Аляска, а также озеро Илиамна, залив Бристоль и среднее течение реки
Нушагак28.
Зиму 1831/32 г. И. Я. Васильев провел в кругу семьи на Кадьяке.
Окончив опись юго-восточного побережья полуострова Аляска летом 1832
г., он снова возвратился в Павловскую гавань. Оттуда И. Я. Васильев
16 ноября 1832 г. прибыл в Ново-Архангельск и продолжил свою службу
первоначально «при береге» под непосредственным начальством главного
правителя колоний Ф. П. Врангеля. Надо полагать, в Ново-Архангельске
в 1833 г. родилась единственная дочь И. Я. Васильева - Елизавета.
Рис. 5. Карта части восточного берега полуострова Аляска. Составлена
И. Я. Васильевым, 1831 г. Рукописная. ЦГИА ЭстССР (г. Тарту), ф.
1414, оп. 2, д. 43, л. 97
Ф. П. Врангель в 1833 г. вынашивал планы распространить русское
влияние к юго-востоку от Ново-Архангельска и укрепиться в устье реки
Стахин, чтобы не позволить англичанам возвести там свое постоянное
поселение. Он предполагал послать А. К. Этолина для выяснения
обстановки в том районе. «Этолина, - писал Ф. П. Врангель 23 марта
1833 г. Ф. П. Литке, - посылаю теперь на бриге «Чичагов» в проливы,
где наш флаг еще не развевался после заключения конвенций. Мы будем
иметь дело с сильными соперниками - с Гудзонскою компанию» и
гражданами Соединенных Штатов. Решившись овладеть проливами,
построить там редут и проч., я намерен сего лета описать залив Ситха
и проливы Погибший и Ольгинский, выходящие в Чатам Стрит и в океан,
для удобнейших сношений. Васильев, штурман, пожелал на один год
остаться здесь, и ему-то я поручил опись сию: она весьма будет нам
полезна, если совершенно ознакомиться с заливом, в котором живем уже
33 года...» [46, с. 132-133]. Почти шесть месяцев И. Я. Васильев в
Ново-Архангельске готовился к этой работе по описи и составлению
карт проливов, ведущих к Ситхинскому порту, а также лежащих вблизи
Ситхи многочисленных островов. «С 5-го июня по 20 июля [1830 г. И.
Я. Васильев] находился при описи Олъгинского и Погибшего проливов и
группы островов Биорки, в Ситхинском заливе находящейся, -
начальником экспедиции», - сказано в «Формулярном списке И. Я.
Васильева 1838 г.». Итогом этой работы явились две рукописные карты,
составленные по описи И. Я. Васильева и разысканные мною в фонде Ф.
П. Врангеля в ЦГИА ЭстССР (г. Тарту):
1. «Карта для входа в Ново-Архангельский порт чрез проливы Невский,
Ольгинский и Крестовский с SW частью пролива Погибшего для плавания
в Чатам Стрейт. С описи, учиненной в 1833 году подпоручиком
Васильевым»29. (Рис. 6.) На карте показаны частично острова
Баранова, Чичагова, Крузов и проходы к Ново-Архангельскому порту с
северо-запада через пролив Клокачева (современный пролив Салсбери) и
затем Крестовским проливом, а также начало пути в обход острова
Баранова, вдоль северных его берегов - проливом Погибшим.
2. «Карта группы островов Биорко, лежащей при входе в залив
Ситхинский, и Раковой бухты с прилежащими к оной островами.
Составлена с описи, учиненной в 1833-м году кор[пуса] шт[урманов]
подпоручиком Васильевым»30. Показана группа островов к юго-востоку
от входа в Ситхинский залив, самые значительные из которых - о.
Бьорка и о. Елагин.
Для этих карт, так же как и для выполненных И. Я. Васильевым карт
юго-восточного побережья полуострова Аляска, характерны точность в
нанесении береговой линии, промеров глубин и нанесении мелей. На
составление этих карт по окончании описи И. Я. Васильеву
понадобилось десять месяцев, которые он провел в Ново-Архангельске
«при береге». Ко времени отъезда И. Я. Васильева из колоний в его
«Формулярном списке» появилась скупая строка, вписанная главным
правителем колоний Ф. П. Врангелем: «К должности исполнителен, а по
части штурманской опытен».
2 мая 1834 г. И. Я. Васильев покинул Ново-Архангельск на шлюпе
«Ситха» и прибыл в Охотск 3 июля того же года. Из Охотска он
проделал трудный путь через всю Сибирь и добрался до С.-Петербурга.
И. Я. Васильев был в пути, когда 31 декабря 1834 г. его произвели в
звание поручика корпуса флотских штурманов. Об этом он узнал уже в
С.-Петербурге, куда прибыл 15 февраля 1835 г.
* * *
В жизни И. Я. Васильева начался новый этап. Служба «при береге» в
Кронштадте, по-видимому, не давала удовлетворения, поэтому в
«Формулярном списке за 1838 г.» появилась еще одна запись, сделанная
некоим инспектором корпуса флотских штурманов: «Ни в поведении, ни в
должности заметить было не можно». Но он стремился к более
интересному делу, и с 16 июня по 19 сентября 1836 г. начал службу
под командованием капитана 2-го ранга Фон-Ренберха на фрегате
«Александра», который участвовал в маневрах у острова Готланд, затем
крейсировал по Балтийскому морю и ушел на зимовку в Ревель.
Навигацию 1837 г. с 5 мая по 7 июня И. Я. Васильев начал на том же
судне под командованием капитан-лейтенанта Лутковского, крейсируя по
Балтийскому морю, а с 7 июня по 2 октября 1837 г. служил на корабле
«Лефорт», который после крейсерства по Балтийскому морю ушел на
зимовку в Свеаборг. Там И. Я. Васильев находился по 12 мая 1838 г.
Мечта вернуться в Русскую Америку и продолжить не завершенные в
1829-1830 гг. исследования в районе Юкона и залива Нортон не
покидала И. Я. Васильева. С сентября 1833 г. в С.-Петербурге
находился К. Т. Хлебников, с июня 1836 г. - Ф. II. Врангель - бывшие
начальники и сослуживцы по Русской Америке. Не случайно И. Я.
Васильев, взяв увольнительную в Свеаборге, оказался 14 апреля 1838
г. в С.-Петербурге на Грязной улице, где располагался департамент
корабельных лесов и квартировал начальник этого департамента - Ф. П.
Врангель. В 1838 г. Ф. П. Врангель по просьбе акционеров взял на
себя управление делами Российско-Американской компании и затем был
избран ее главным директором. Ни одно сколько-нибудь серьезное
начинание, связанное с исследованиями в Русской Америке, не
проходило мимо внимания и без активного участия Ф. П. Врангеля. В
тот день, 14 апреля 1838 г., радушный хозяин дома поджидал своих
старых товарищей и сослуживцев по русско-американским колониям. К.
Т. Хлебников - бывший правитель Ново-Архангельской конторы, затем в
С.-Петербурге один из директоров Российско-Американской компании и с
29 декабря 1837 г. член-корреспондент Петербургской Академии наук -
«апреля 14-го пришел...пешком, бодрый и веселый, из дома
Российско-Американской компании, что у Синего моста... Г-н Васильев,
назначенный в путешествие по Сибири, Камчатке и Америке, явился
также к г-ну Врангелю. Обед и время до вечера пролетели незаметно в
беседе, и никогда еще К. Т. [Хлебников] не бывал так любезен и
разговорчив, особливо вспоминая свое житье-бытье в Америке. Он пошел
домой пешком, вместо с г-ном Васильевым, но, едва сделал несколько
шагов, как лишился чувств. Поспешили перенести его опять к г-ну
Врангелю...» [22, отд. VI, с. 5-6]. В ночь на 15 апреля 1838 г. не
стало К. Т. Хлебникова, а вместе с ним исчезла даже вероятность
осуществления И. Я. Васильевым, казалось, столь дальновидно
задуманных и подготовленных совместно с К. Т. Хлебниковым и Ф. П.
Врангелем планов.
Для И. Я. Васильева снова потянулись дни однообразной и неинтересной
ему службы. 12 мая 1838 г. он вышел из Свеаборга на корабле «Лефорт»
под командованием капитана 1-го ранга Замыского и после крейсерства
по Балтийскому морю возвратился в Кронштадт 7 июля 1838 г. Эта дата
пока последняя известная дата в жизни И. Я. Васильева. Несмотря на
то что до той поры И. Я. Васильев службу нес исправно, «в штрафах не
бывал, выговоров не получал, по отчетам взысканий никогда не было»,
так же как не было и отпусков, - препятствием к награждению его
«знаком отличия беспорочной службы (как сказано в «Формулярном
списке за 1838 г.») была невыслуга узаконенных лет». Здоровье тоже
стало сдавать: «С прибытия в Кронштадт из Американской компании
находился по большей части больным».
Можно строить догадки о времени и обстоятельствах ухода И. Я.
Васильева из жизни. Однако историк российского флота Н. А.
Ивашинцов, составляя список участников русских кругосветных
плаваний, отметил, что Иван Васильев, участник плавания на бриге
«Рюрик» под командованием Е. А. Клочкова в1821 г., «скончался на
службе поручиком» [21, с. 231].
* * *
В Русскую Америку отправился в 1838 г. не И. Я. Васильев, а
лейтенант Лаврентий Алексеевич Загоскин. «Трудно сказать, что
побудило Л. А. Загоскина ближе познакомиться с русскими владениями в
Америке», - писал биограф Л. А. Загоскина, советский
литератор-историк М. Б. Черненко, пытаясь объяснить экстренность, с
какой 30-летний военный моряк лейтенант Л. А. Загоскин покинул
строевую службу в 15-м флотском экипаже и перешел на службу
Российско-Американской компании: 8 декабря 1838 г. он успел получить
разрешение начальника Главного морского штаба, а 30 декабря уже
покинул С.-Петербург, отправившись через Сибирь в Охотск и далее в
Ново-Архангельск. Тщетно М. В. Черненко искал ответа на вопрос,
почему Л. А. Загоскину пришлось отправиться в Российские колонии в
Америке без какой-либо предварительной научной подготовки, без
попыток ознакомиться с путевыми записями своего предшественника по
исследованиям Аляски - И. Я. Васильева [50, с. 21, 22]. Если
срочность, как можно полагать, была обусловлена планами Главного
правления Российско-Американской компании, которое обязано было
своевременно прислать в Охотск нового командира к приходу туда
компанейского брига «Охотск», то необъяснимо умолчание о замене
главного действующего лица в записках самого Л. А. Загоскина,
который (как можно судить теперь из данных, почерпнутых нами из
«Формулярного списка И. Я. Васильева 1838 г.») мог быть сослуживцем
И. Я. Васильева в предыдущие годы: И. Я. Васильев по возвращении из
Русской Америки служил на фрегате «Александра» с 16 июня 1836 по 7
июня 1837 г., а Л. А. Загоскин «с мая 1835 г. в течение трех с
половиной лет... нес службу строевого офицера на фрегатах «Кастор» и
«Александра», совершавших крейсерские плавания на Балтийском море»
[50, с. 20]. Экстренность выезда Л. А. Загоскина из С.-Петербурга
через Сибирь могла иметь и иные причины: памятуя о давних связях
многих деятелей Российско-Американской компании с декабристами,
можно полагать, что служебная поездка Л. А. Загоскина через всю
Сибирь рассматривалась как удобная оказия для доставки ссыльным
декабристам почты в село Урик (близ Иркутска), куда в 1836 г. была
переведена на поселение семья Волконских. В Урике в то время также
жили врач-декабрист X. Вольф, М. С. Лунин, Н. М. и А. М. Муравьевы;
в восьми верстах от Урика жили И. В. Поджио, П. А. Муханов; в 30
верстах в селении Оёк - С. П. Трубецкой и Ф. Ф. Банковский. JI. А.
Загоскин в марте 1839 г. привез из Москвы в Урик ссыльным
декабристам письма родных и близких друзей [50, с. 22].
Может статься, справедливо предположение А. И. Алексеева о том, что
ко времени сборов Л. А. Загоскина в Америку в октябре 1838 г. И. Я.
Васильева могло уже не быть в живых [26, с. 233]. однако хотелось бы
и этому предположению найти документальное подтверждение.
* * *
Л. А. Загоскин стал не только последователем И. Я. Васильева в
исследовании Внутренней Аляски, но и его преемником. Однако в более
широком понимании этого слова преемственность была свойственна всем
русским исследованиям Аляски, и в частности исследованиям ее
внутренних территорий [36а, б]. И каждый причастный к истории этих
экспедиций сам по себе мог бы стать главным действующим лицом
историко-географической работы или художественного произведения.
Тобольский ямщик Федор Лаврентьевич Колмаков своей деятельностью в
Российских колониях в Америке соединил в единую цепь, казалось бы,
разрозненные звенья в исследовании Внутренней Аляски: несомненно, он
был свидетелем рассказов о походе в глубь Аляски участников отряда
Василия Иванова в начале 90-х годов XVITI в.; сам Ф. Л. Колмаков
активно проявил себя в походе Петра Корсаковского 1818 г., строил
Ново-Александровский редут и был в нем управляющим более 20 лет; в
этом качестве он снаряжал в 1829 и 1830 гг. экспедиции И. Я.
Васильева, а затем сам зимой 1832/33 г. пешком и на запряженных
собаками нартах прошел по пути И. Я. Васильева с тем, чтобы основать
компанейскую одиночку в намеченном И. Я. Васильевым на Кускоквиме
месте (у впадения р. Холитны). Служащий Российско-Американской
компании Петр Корсаковский вместе с Еремеем Родионовым в 1818 г. с
озера Илиамна проникли в глубь Аляски и достигли Кускоквима,
составив географическую карту, на которой впервые была показана
большая река под названием Квихпак (Юкон); в 1822 г. Петр
Корсаковский принимал участие в плавании на судне «Головнин» под
командованием В. -С. Хромченко, продолжая начатый им в 1818 г. поиск
раннего русского поселения на Аляске, обозначенного в 1779 г. на
карте казачьего сотника Ивана Кобелева.
Достижения И. Я. Васильева 1829 и 1830 гг. в значительной мере были
подготовлены его предшественниками, точно так же как сам он, наметив
место постоянного русского поселения на Кускоквиме и высказав
уверенность в необходимости создания такого же опорного пункта в
заливе Нортон, создал предпосылки для открытий будущих
исследователей. Креол Семен Иванович Лукин был толмачом в экспедиции
И. Я. Васильева 1829 г. (и возможно, 1830 г.), а с 1832 г. был
назначен Ф. Л. Колмаковым на пост управляющего Хулитнакской
одиночкой, перенесенной впоследствии ниже по течению Кускоквима и
названной Колмаковским редутом; в декабре 1843 г. в Колмаковском
редуте жил Л. А. Загоскин, получивший там от С. И. Лукина ценную
информацию об этом крае. Другой креол, «помощник мореходства» Андрей
Кондратьевич Глазунов, получивший образование в Ново-Архангельске,
зимой 1833/34 г. из Михайловского редута прошел к Квихпаку и
обследовал его нижнее течение от устья реки Ангвик, после чего
вернулся в Михайловский редут. «Помощник мореходства» креол Петр
Васильевич Малахов - сын сподвижника А. А. Баранова Василия
Ивановича Малахова зимой и весной 1838 г. также из Михайловского
редута исследовал среднее течение Квихпака. Сын Ф. Л. Колмакова -
«помощник мореходства» креол Петр Федорович Колмаков был участником
похода И. Я. Васильева 1829 г. (когда управляющий Николаевским
редутом креол Маркел Матросов определял для экспедиции маршрут
перехода через полуостров Аляска), а в 1838 и летом 1839 г. вместе с
Маркелом Матросовым достиг реки Тлёгон (верхнее течение р. Инноко)
на водоразделе Юкона и Кускоквима и составил карту этого района. Так
же как И. Я. Васильев смог осуществить свои экспедиции благодаря
деятельности своих предшественников, Л. А. Загоскин сумел вести
исследования Квихпака и Кускоквима в значительной степени благодаря
трудам своих предшественников, и в первую очередь И. Я. Васильева, о
котором Л. А. Загоскин в своей «Пешеходной описи» упоминает
неоднократно. «Перед русскими людьми раскрывался огромный,
малоизвестный мир глубинной территории Аляски. Предстояло открыть
его не только для торговли, но и для науки... - писал М. Б.
Черненко. - Походы Васильева, Колмаковых, Глазунова, Малахова,
Лукина подготовили успех Загоскина. Своим путешествием Л. А.
Загоскин замкнул и соединил воедино все эти маршруты» [50, с. 18].
* * *
В истории картографии Аляски есть лишь одна карта, на которой
«сошлись» имена двух штурманов Иванов Васильевых. Это «Карта входов
к Ново-Архангельску через зунд Ситху, Клокачева и через пролив
Погибший. Составлена с описей штурманов Васильева 1-го в 1809 и
Васильева 2-го в 1833 гг. и гравирована в Гидрографическом
департаменте Морского министерства. 1848 г.». Карта эта была
включена А. Ф. Кашеваровым в «Атлас Восточного океана» 31.
На современной карте Алеутского архипелага один из заливов острова
Атха носит имя Васильева. На картах Чиниатского залива (на острове
Кадьяк) и Ситхинского залива (на острове Баранова) коварные
подводные скалы также названы именем Васильева. Это дань уважения к
картографическим работам одного из наших персонажей - Ивана
Филипповича Васильева, имя которого не обойдено и периодической
печатью [47, 47а]. Однако нет на сегодняшней карте Аляски ни одного
географического объекта, увековечившего память об Иване Яковлевиче
Васильеве, человеке, так много сделавшем для исследования и
картографического отображения Русской Америки.
31 ЦГАВМФ, ф. 1331, оп. 4, д. 719 (893), л. 33. Ученые спорят о том,
когда именно А. Ф. Кашеваровым был издан «Атлас Восточного океана»
[72, с. 11]. Поэтому необходимо отметить, что данный экземпляр
включает 36 тиражных карт побережья Ледовитого, Берингова,
Анадырского, Охотского и Японского морей, заливов Аляска и
Сан-Франциско, Колошенских проливов в Архипелаге Александра, входа в
устье реки Колумбия, - гравированных в1844-1854 гг. Титульный лист
утрачен, а лист с оглавлением заполнен от руки и не содержит ни имя
составителя «Атласа», ни даты и места издания. В «Описании старинных
атласов, карт и планов» (1958) В. В. Колгушкин отметил, будто бы на
картонном переплете имелась наклейка с надписью: «Атлас Восточного
океана, составленный из разных журналов и карт А. Кашеваровым». Он
указал также (без ссылки на источник), что «Атлас» издан
Гидрографическим Департаментом Морского Министерства в октябре 1862
г. [49, № 893]. Однако уже в1969 г. при тщательном исследовании
этого экземпляра «Атласа» никаких следов наклейки обнаружить не
удалось, и поэтому «Описание» (1958) служит теперь единственным
доказательством того, что составителем именно этого «Атласа» был А.
Ф. Кашеваров. С полной определенностью можно сказать, что этот
«Атлас» был издан не ранее 1854 г.
Источники и литература
1. [Васильев И. Я. Составитель анонимный]. «Путешествие по рекам и
озерам в N-й Америке г [-на] прапорщика Васильева. 1829-го [года].
Извлечение из путешествий г[-на] Васильева». Гос. архив Пермской
области(ГАПО), ф. 445 (К. Т. Хлебников), оп. 1, д. 15, л. 1-11 с
оборотами.
2. [Хлебников К. Т.]. «Записки о колониях Российско-Американской
компании в Америке [до 1833 г.]». Писарская копия, с введением и
дополнениями рукой автора. Архив Географического общества СССР
(АГО), Разряд-99 (Ф. Ф. Веселаго), on. 1, д. 112, л. 1-450 с
оборотами.
3. [Васильев И. Ф.]. «Выписка из журнала путешествия штурмана Ив.
Васильева из Петропавловской гавани по разным Алеутским островам в
1811-12 г. на судне Рос.-Амер. компании «Новая Финляндия»».
[Сообщил] директор Иркутского училища Ив. Миллер. - Газета
«Казанские известия»,1814, № 11.
4. [Васильев И. Ф.]. «Выписка из журнала путешествия штурмана Ивана
Васильева к островам Алеутским в 1811 и 1812 годах». [Сообщил] Ив.
Миллер. - «Дух журналов», 1816, ч. 14, № 41, с. 675-684; ч. 15, №
42, с. 721-732; ч. 15, № 43, с. 757-766.
5. [Вениаминов И. Е.]. Записки об островах Уналашкинского отдела,
составленные И. Вениаминовым. Часть I-III. СПб., 1840.
6. [Врангель Ф. П.]. Обитатели северо-западных берегов Америки. -
«Сын Отечества», т. VII, отд. III (Науки и искусства). СПб., 1839.
6а. Wrangell F. P. The Inhabitants of the Northwest Goast of
America. Transl. and ed., with an introduction by James W.
VanStone.-“Arctic Anthropology”, vol. VI, N 2, University of
Wisconsin Press, 1970, p. 1-20.
7. [Головнин В. М.]. Путешествие вокруг света... совершенное на
военном шлюпе «Камчатка» в 1817, 1818 и 1819 гг. СПб., 1822.
8. [Головнин В. М.]. Путешествие вокруг света, совершенное па
военном шлюпе «Камчатка» в 1817, 1818 и 1819 годах флота капитаном
Головниным. М., 1965.
9. [Головнин В. М.]. Путешествие на шлюпе «Диана» из Кронштадта в
Камчатку, совершенное под начальством флота лейтенанта Головнина
в1807-1811 годах. М., 1961.
10. [Загоскин JI. А.]. Путешествия и исследования лейтенанта
Лаврентия Загоскина в Русской Америке в 1842-1844 гг. М., 1956.
10а. [Zagoskin L. A.]. Lieutenant Zagoskin’s Travels in Russian
America,1842-1844: The First Ethnographic and Geographic
Investigations in the Yukon and Kuskokwim Valleys of Alaska. Ed. by
Henry N. Michael. Transl. by Penelope Rainey. Arctic Institute of
North America. Anthropology of the North: Translations from Russian
Sources, № 7 (Russian edition, 1956). Toronto: University Toronto
Press, 1967.
11. [Колобов]. Рапорт охотского портового начальника [Колобова]
иркутскому гражданскому губернатору от 24 сентября 1815 г., № 1931.
- В кн.: Материалы для истории русских заселений по берегам
Восточного океана. Вып. 1. СПб., 1861.
12. Хлебников К. Т. Жизнеописание Александра Андреевича Баранова,
Главного правителя Российских колоний в Америке. СПб., 1835.
12a. Khlebnikov К. Т. Baranov Chief Manager of the Russian Colonies
in America. Translated by Colin Bearne. Edited by Richard A. Pierce.
The Limestone Press. Kingston, Ontario, 1973.
13. [Хлебников К. Т.]. Записки К. Хлебникова о Америке. - В кн.:
Материалы для истории русских заселений по берегам Восточного
океана. Вып. 3. СПб., 1861.
13а. [Khlebnikov К. Т.]. Colonial Russian America. Kyrill T.
Khlebnikov’s reports, 1817-1832. Transl. with introduction and notes
by Basil Dmytryshyn and E. A. P. Crownhart-Vaughan. Oregon
Historical Society. Portland, 1976.
14. Сарычев Г. А. (сост.) Атлас северной части Восточного океана,
составлен в чертежной Государственного Адмиралтейского департамента
с новейших описей и карт под руководством вице-адмирала и гидрографа
Сарычева 1-го. СПб., 1826.
15. Тебеньков М. Д. (сост.). Атлас северо-западных берегов Америки
от Берингова пролива до мыса Корриентес и островов Алеутских с
присовокуплением некоторых мест северо-восточного берега Азии [Б.
м.],1852.
16. Тебеньков М. Д. Гидрографические замечания к Атласу
северо-западных берегов Америки. СПб., 1852.
17. Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной
Америке. XVII-XVIII вв. Под ред. и с введением члена-корр. АН СССРА.
В. Ефимова. Сост.: А. В. Ефимов, М. И. Белов, О. М. Медушевская.
М.,1964.
18. Атлас мира. Изд. 2-е. М., 1968.
19. Колгушкин В. В. (сост.). Описание старинных атласов, карт и
планов XVI, XVII, XVIII веков и половины XIX века, хранящихся в
архиве Центрального картографического производства ВМФ. Управление
начальника Гидрографической службы военно-морского флота, 1958.
20. Алфавитный указатель 12 частей Общего морского списка.
СПб.,1900.
21. Ивашинцов II. А. Русские кругосветные путешествия с 1803 по 1848
год. СПб., 1872.
22. Полевой П. А. Кирило Тимофеевич Хлебников. - «Сын Отечества», т.
IV. СПб., 1838.
23. Тихменев П. А. (сост.). Историческое обозрение образования
Российско-Американской компании и действий ее до настоящего времени,
ч. 1, СПб., 1861; ч. 2, 1863.
24. Алексеев А. И. Федор Петрович Литке. М., 1970.
25. Алексеев А. И. Сыны отважные России. Магадан, 1970.
26. Алексеев А. И. Судьба Русской Америки. Магадан, 1975.
27. Белов М. И. К столетию продажи Аляски. - «Известия ВГО», т. 99,
вып. 4, июль - август 1967 г.
28. Болховитинов Н. Н. Русско-американские отношения. 1815-1832. М.,
1975.
29. Ван Стоун Дж. У. и У. X. Освальт. Русское наследие па Аляске
(перспективы этнографического изучения). Перевод с англ. С. Г.
Федоровой. - «Советская этнография». М., 1968, № 2.
30. Вишневский Б. Н. Материалы архива К. Т. Хлебникова,
представляющие интерес для истории географии. - «Известия АН СССР»,
серия географическая, 1953, № 5.
31. Вишневский Б. Н. Путешественник Кирилл Хлебников (к 175-летиюсо
дня рождения). - «Вокруг света», 1955, № 6.
32. Вишневский Б. Н. Замечательный исследователь Северо-Западной
Америки. О путешествиях К. Т. Хлебникова в начале XIX века. -
«Природа», 1955, № 12.
33. Вишневский Б. Н. Путешественник Кирилл Хлебников и его научное
наследие. - «На Западном Урале», сб. 2. Пермь, 1956.
34. Вишневский Б. Н. Путешественник Кирилл Хлебников. Пермь, 1957.
35. Вишневский Б. Н. Из истории изучения рек и озер Северо-Западной
Америки. - «Известия ВГО», т. 94, вып. 6, 1962.
36. Дзенискевич Г. И. Материалы русских путешественников первой
половины XIX века как источник по этнографии атапасков Аляски. -
«Проблемы исследования Америки в XIX-XX вв.». Тезисы докладов.
JL,1974.
36а. Дзенискевич Г. И. Вклад русских путешественников в этнографию
атапасков Аляски (XVIII-XIX вв.). - Очерки истории русской
этнографии, фольклористики и антропологии, вып. VII. Л., 1977.
36б. Дзенискевич Г. И. Традиционная культура атапасков Аляски (конец
XVIII-XIX вв.). Автореферат канд. дисс. Л., 1978.
37. Кашихин Л. С. Обзор фонда К. Т. Хлебникова. - «Советские
архивы»,1974, № 4.
38. Лебедев Д. М., В. А. Есаков. Русские географические открытия и
исследования (с древних времен до 1917 года). М., 1971.
39. Магидович И. П. Известные русские мореплаватели (справка). -
«Русские мореплаватели». М., 1953.
40. Магидович И. П. История открытия и исследования Северной
Америки. М., 1962.
41. Марков С. II. Летописи морской славы (архивы исследователей
Тихого океана). - «Наука и жизнь», 1944, № 1-2.
42. Марков С. Н. Клады «Колумбов Российских». Документы о русской
морской славе. - «Морской сборник», 1944, № 8-9, 10.
43. Марков С. II. Летопись Аляски. М., 1948. - В кн.: «Юконский
ворон». М., 1970.
44. Марков С. Н. Вечные следы. Книга о землепроходцах п мореходах.
М., 1973.
45. Пасецкий В. М. Арктические путешествия россиян. М., 1974.
46. Пасецкий В. М. Фердинанд Петрович Врангель (1796-1870). М.,
1975.
47. Пасенюк Л. М. Русский Робинзон. - «Неделя» № 19, 5/V.1968;
Пасенюк Л. М. По следам русского Робинзона. - Альманах «Ветер
странствий», вып. 9. М., 1974.
47а. Прохоров Б. Кое-что о Робинзонах. - «Известия» № 158 (18306), 3
июля 1976 г.
48. Федорова С. Г. Русское население Аляски и Калифорнии. КонецXVIII
века -1867 г. М., 1971.
48а. Fedorova S. G. The Russian Population in Alaska and California.
Late181,h Century-1867. Transl. and Ed. by Richard A. Pierce and
Alton S. Donnelly. The Limestone Press, Kingston, Ontario, 1973.
49. Федорова С. Г. Новые данные о русских исследованиях по географии
и этнографии Аляски (первая половина XIX в.). IX Международный
конгресс антропологических и этнографических наук (Чикаго, сентябрь
1973). Доклады советской делегации. М., 1973.
49а. Fedorova S. G. New Data on Russian geographic and ethnographic
Investigations in Alaska (first half of the 19th Century). IXth
ICAES, Chicago, 1973.
50. Черненко М. Б. (при участии Г. А. Аграната). Лаврентий
Алексеевич Загоскин. Очерк жизни и деятельности. - В кн.:
«Путешествия п исследования лейтенанта Лаврентия Загоскина в Русской
Америке в 1842-1844 гг.». М., 1956.
51. [Edmonds Н. М. W.]. The Eskimo of St. Michael and Vicinity as
related by H. M. W. Edmonds. Ed. by Dorothy J. Ray. “Anthropological
Papersof the University of Alaska”, vol. 13, № 2, December, 1966.
52. [Glazunov A. K.]. Russian Exploration in Interior Alaska. An
Extract from the Journal of Andrei Glazunov. Ed. by J. W. Van
Stone.-“Pacific North-west Quarterly”, vol. 50, № 2, April, 1959.
53. [Khromchenko V. S.]. V. S. Khromchenko’s coastal explorations in
South-western Alaska, 1822. Ed. with an introduction by J. W.
VanStone. Transl. by David H. Kraus.-“Fieldiana: Anthropology”, vol.
64, Chicago, 1973.
54. [Orlov V.]. The Travel Journal of Vasilii Orlov. Transl. and ed.
with an introduction by Antoinette J. Shalkop. “Pacific Northwest
Quarterly”, vol. 68, № 3, July 1977.
55. Wrangell F. P. (Gesamm.) Statistische und ethnographische
Nachrichten uber die Russischen Besitzungen an der Nordwestkuste von
America. St. Petersburg, 1839.
56. Fischer R. H. Records of the Russian-American Company, 1802,
1817-1867. The National Archives. Washington, 1971.
57. Index to Baptismus, Marriages and Deaths in the Archives of the
Russian Orthodox Greek catalog Church in Alaska, 1816-1866. Part 3.
Washington, 1970.
58. Alaska Topographic series. U. S. Department of the Interior
Geological Survey. Scale 1:250 000. Fairbanks (Alaska), Denver
(Colorado), Washington (D. C.), 1954.
59. Kroll’s Map of Alaska. Published by Kroll Map Company, inc.
Scale1: 2.500.000. Seattle, Washington, 1972.
60. Native Peoples and Languages of Alaska. The Map complited by
Michael E. Krauss. Alaska Native Language Center University of
Alaska. Fairbanks (Alaska), 1974 (Copyright, 1975).
61. Orth D. J. Dictionary of Alaska place names. Geological Survey
Professional Paper № 567. U. S. Government Printing Office.
Washington, 1967.
62. Bancroft II. H. History of Alaska, 1730-1855. Works, vol. 33.
San Francisco, 1886 (Darien, Conn., 1970).
63. Dall W. H. Alaska and its Resources. Boston, 1870.
64. Lantis M. (Ed.) Ethnohistory in Southwestern Alaska and the
Southern Yukon: Method and Content. Studies in Anthropology, № 7.
Lexsington, The University Press of Kentucky. 1970.
65. Oswalt W. H. The Kuskokwim River Drainage, Alaska: An Annotated
Bibliography.-“Anthropological Papers of the University of Alaska”,
vol. 13, № 1, Winter 1965.
66. Ray D. J. The Eskimos of Bering Strait, 1650-1898. Seattle and
London, University of Washington Press, 1975.
67. Sarafian W. L. and J. W. VanStone. The Records of the
Russian-American Company as a Source for the Ethnohistory of the
Nushagak River Region, Alaska. -“Anthropological Papers of the
University of Alaska”, vol. 15, № 2,1972.
68. VanStone J. W. Eskimos of the Nushagak River: An Ethnographic
History. Seattle and London, University of Washington Press, 1967.
69. VanStone J. W. An Annotated Ethnohistorical Bibliography of the
Nushagak River Region, Alaska.-“Fieldiana: Anthropology”, vol. 54, №
2, Chicago, Field Museum of Natural History, 1968.
70. VanStone J. W. Tikchik Village: A Nineteenth Century Community
in Southwestern Alaska. -“Fieldiana: Anthropology”, vol. 56, № 3,
Chicago, Field Museum of Natural History, 1968.
71. VanStone I. W. Historic Settlement Patterns in the Nushagak
River Region, Alaska. -“Fieldiana: Anthropology”, vol. 61, Chicago,
Field Museum of Natural History, 1971.
72. VanStone J. W. (Ed.) A. F. Kashevarov’s coastal explorations in
North-west Alaska, 1838. Transl. by David H. Kraus, with an
introduction by James W. VanStone. - “Fieldiana: Anthropology”, vol.
69, Chicago, Field Museum of Natural History, 1977.
73. VanStone J. W. (Ed.) E. W. Nelson’s notes on the Indians of the
Yukon and Innoko Rivers, Alaska. With an introduction by James W.
VanStone. -“Fieldiana: Anthropology”, vol. 70, Chicago, Field Museum
of Natural History, 1978.
74. Willoughby F. B. Alaska Holiday. Boston, 1942.
Примечания
1 Государственный архив Пермской области (ГАПО), ф. 445 (К. Т.
Хлебников), оп. 1, д. 74, 61 л. с оборотами. Из семи частей этого
журнала шесть уже были опубликованы в России в 1824 г. («Северный
архив» № 11-18). Английский перевод этой работы с очень цепными
предисловием и комментариями Дж. У. Ван Стоуна был опубликован в
1973 г. [53]. Заключительная, седьмая часть рукописи, дополненная
текстом инструкции главного правителя Российских колоний в Америке
М. И. Муравьева от 23 апреля 1822 г., еще неизвестна исследователям
и представляет для них несомненный интерес.
2 ГАПО, ф. 445, оп. 1, д. 88, л. 1-11 с оборотами («Извлечение из
путешествий г[-на] Васильева» будет опубликовано в 10-м выпуске
«Летописи севера»). Все даты в статье, относящиеся к XIX в.,
приведены по старому стилю.
3 Архив Ленинградского отделения Института истории АН СССР, ф. 115,
оп. 1, д. 344, часть четвертая (остров Ахта, Андреяновские, Крысьи,
Ближние и Беринговы острова), л. 57.
4 Биографические сведения об И. Ф. Васильеве заимствованы мною из
книги А. И. Алексеева, который сослался на «Формулярный список И. Ф.
Васильева», хранящийся в ЦГАВМФ, ф. 406, оп. 7, д. 261, л. 317-318
[25, с. 144]. Однако предпринятая мною в 1977 г. попытка найти по
указанному шифру «Формулярный список И. Ф. Васильева» не увенчалась
успехом, ибо данное дело содержит послужные списки лишь за 1822 г.
(т. е. когда И. Ф. Васильева уже не было в живых) и в нем послужного
списка И. Ф. Васильева нет.
5 ЦГАВМФ, ф. 1331 (атласы, карты и планы), оп. 4, д. 133. См. так же
«Описание старинных атласов, карт и планов» [19, №133]. А. И.
Алексеев впервые опубликовал эту карту в 1970 г. [25, с. 145]. Но в
своих комментариях к этой карте, написанных в 1975 г., он называет
составителем карты попеременно то И. Я. Васильева [26, с. 176], то
И. Ф. Васильева [26, с. 214].
6 ЦГАВМФ, ф. 1331, оп. 1, д. 211. В «Описании старинных атласов,
карт и планов» не числится. Карта никогда не была опубликована
полностью. Сходная с ней карта была опубликована А. В. Ефимовым в
«Атласе 1904 г.» [17, № 109]. Как сообщила автору в 1975 г.
сотрудница Музея истории и изящных искусств, Анкоридж (Аляска)
Антуанет Шалкоп, отлитый из металла скульптурный бюст Александра I,
стоявший когда-то на площади в Павловской гавани, сейчас, находится
в одной из частных коллекций в Анкоридже. Скульптура была
опубликована в 1942 г. [74].
7 ЦГАВМФ, ф. 406, оп. 3, кн. 100, л. 31-34 (1832 г.); там же, кн.
155, л. 759-762 (1835 г.); там же, кн. 189 л. 445-448 об. (1838 г.).
8 А. И. Алексеев допускает неточность, уверяя читателя, будто бы И.
Я. Васильев служил в Русской Америке одновременно с И. Ф. Васильевым
«и позже» [26, с. 212].
9 ЦГАВМФ, ф. 402 (Гидрографический департамент Морского
министерства), оп. 1, д. 652, л. 1-6 «О дозволении поручику корпуса
штурманов Васильеву 4-му внести в формулярный список подвиг его в
1827 г., при котором он спас жизнь 9-ти человекам утопавших
калифорнцев (начато – 1835 г., окончено – 1838 г.)».
10 Еще никогда не были опубликованы хранящиеся в советских архивах:
«Карта северо-западного берега Америки от Бристольской реки до порта
Добрых Вестей. Сочинена на правый компас мореходным учеником Андреем
Устюговым, находящимся в северной сухопутной экспедиции 1819 года»;
«Плоская карта NW берега Америки от реки Нушагака до мыса Нюнама.
Сочинена на правый компас мореходом Дмитрием Пометиловым 1819 года
на шлюпе Р. А. К. Константин».
11 «Карта части берега Северо-Западной Америки. Сочинена служителем
компании П. Корсановским [Корсаковским]» также ждет своего
опубликования.
12 ГАПО, ф. 445, оп. 1, д. 84, л. 1-4 с об. «О распространении
промышленности», 1828 г.
13 Креолами в Русской Америке называли потомков от связей и браков
между русскими и коренными жителями – алеутами, эскимосами и
индейцами.
14 Федор Лаврентьевич Колмаков – тобольский ямщик, сподвижник А. А.
Баранова; в 1806 г. в числе 33 «старовояжных» промышленных подал
через Н. П. Резанова на имя Александра I прошение о разрешении ему с
семьей «остаться навсегда в Америке» и об освобождении их от
государственных повинностей и податей по прежнему месту его
жительства в России. «Реестр, кто именно из находящихся промышленных
компании желает остаться навсегда в Америке» (АВПР, ф. 341, оп. 888,
д. 194, л. 1-3) послужил основанием для установления точного
отчества Ф. JI. Колмакова.
15 ЦГАВМФ, ф. 402 (Гидрографический департамент Морского
министерства), оп. 1, д. 411, л. 9-10 об.
16 Там же, л. 11, 12.
17 Там же, ф. 1331, оп. 4, д. 243. См. также «Описание старинных
атласов, карт и планов» [19, № 243].
18 По определению Л. А. Загоскина, «собственно одиночкой называют в
колониях артель, состоящую из пяти, семи и десяти человек
служителей, которых староста по управлению и кругу торговых операций
зависит от ближайшего редута» [10, с. 44].
19 Название «кускоквимцы», по мысли И. Я. Васильева, применимо было
к более широкому кругу аляскинских народов, нежели только к
обитателям реки Кускоквим. Аглегмюты в конце 20-х годов XIX в.
обитали в устьях рек Нушагак и Игьяк, угашенцы - в восточной части
п-ова Аляска.
20 Это одно из первых и очень важных сообщений о проникновении
русского влияния в глубинные районы Северо-Западной Аляски в
середине 90-х годов XVIII в. И. Е. Вениаминов местом гибели Ювеналия
считал район озера Илпамиа [5, ч. 2, с. 154].
А. А. Баранов называл местами, где «потерялся» иеромонах Ювеналий в
1796 г., не только озеро Илиамна, но и реку «Куиток» (р. Квичак),
вытекающую из озера Илиамна и впадающую «в северное позад Аляксы
море» (Письмо А. А. Баранова Е. Г. Ларионову от 24 июля 1800 г.)
[23, ч. 2, приложения ко 2-й части, с. 137]. Американская
исследовательница Антуанет Шалкоп (Музей истории и изящных искусств,
Анкоридж, Аляска) полагает, что селение, названное И. Я. Васильевым
«Квингы», есть не что иное, как современный Quinhagak (Кииегпак) –
селение в устье реки Канекток, впадающей в залив Кускоквим.
Опубликованный А. Шалкоп в 1977 г. английский перевод путевого
журнала другого русского миссионера – Василия Орлова, совершившего
путешествие по Аляске зимой 1885/86 г., содержит записанный В.
Орловым рассказ 104-летнего жителя селения «Квынкхак» (Куинхагак, по
мнению А. Шалкоп, или современный Кинегнак). Этот эскимос даже
показал В. Орлову в селении место, где когда-то был убит миссионер
Ювеналий [54, с. 139, 140]. Предположение о том, что Ювеналий в 1796
г. будто бы достиг залива Кускоквим и что влияние русской
православной церкви наложило свой отпечаток на племена Прибрежной и
Внутренней Аляски, заслуживает внимания и дальнейшего изучения.
21 Перенеся маршрут, описанный в «Извлечении», на копию карты И. Я.
Васильева 1829 г. и сопоставив описание с современными
географическими названиями, я попыталась составить схему маршрута И.
Я. Васильева 1829 г. Хочу обратить внимание читателей на то, что
опубликованная мною в 1971 г. схема [48, карта 9] неточно отражает
путь отряда в верховье реки Тогиак. [48а]. Впервые точная схема
похода 1829 г. опубликована мною в 1973 г. [49а].
22 1 фут - около 30,5 см.
23 Судя по опубликованной Университетом Аляски в 1974 г.
«Лингвистической карте туземных пародов Аляски» [60], территории,
обследованные И. Я. Васильевым в 1829 г., в настоящее время занимают
только эскимосы «центральные юпик».
24 Manuscript Devision of the Library of Congress, MZ-19, 1830, 4.
25 ЦГАВМФ, ф. 402 (Гидрографический департамент Морского
министерства), оп. 1, д. 618 (О доставлении подробных описаний
местностям, подведомственным Российско- Американской компании), л. 9
об.
26 ЦГИА ЭстССР (г. Тарту), ф. 1414 (фамильный фонд Крузенштернов),
оп. 2, д. 43, л. 97.
27 Там же, л. 100.
28 Фотокопию этой карты я получила в 1973 г. от профессора Дж. У.
Ван Стоуна (Отделение антропологии, Музей естественной истории,
Чикаго), однако определить издание, в котором была сделана эта
публикация, пока что пи одному из нас не удалось.
25 ЦГИА ЭстССР, ф. 2057, (фамильный фонд Врангелей), оп. 1, д. 527.
30 Там же, д. 533.
Федорова С. Г. Штурманы Иваны Васильевы и их роль в изучении Аляски
(первая половина XIX века) / С. Г. Федорова // Летопись Севера. –
М., 1982. - [Т.]10. - С. 141-160.
- Окончание. Начало см.: Летопись Севера. - Т. 9. - С. 167-210.
С. Г. Федорова
ШТУРМАНЫ ИВАНЫ ВАСИЛЬЕВЫ И ИХ РОЛЬ В ИЗУЧЕНИИ АЛЯСКИ (ПЕРВАЯ
ПОЛОВИНА XIX в.)1
«Смотрите! Вон там, именно на этом месте, в январе 1813 года
потерпел крушение русский шлюп «Нева»!» Тонкая рука Антуанетты
взметнулась в направлении скошенной вершины давно уснувшего вулкана
Маунт-Эджкем. У подножия его - мыс Эджкем (названия даны были
Джемсом Куком), вблизи которого и разбилась «Нева». Из 60 человек
погибло более половины.
Наш небольшой сейнер, на борту которого кроме команды находились
участники Ситкинской конференции, покинул Ситкинский рейд, обогнул
Японский остров и, прежде чем взять курс к юго-восточной оконечности
острова Баранова, шел вдоль берегов острова Круза. В Ситку (Аляска)
в последних числах знойного августа 1979 г. собрались ученые США,
Канады и Советского Союза, чтобы обсудить проблемы истории и
этнографии Русской Америки. Наши американские коллеги историки
Антуанетта Шалкоп и Ричард Пирс приурочили к открытию конференции
публикацию на английском языке русских источников XIX в. с описанием
крушения шлюпа «Нева» [5].
Шлюп «Нева» хорошо известен историкам: в 1803- 1806 гг. он под
командованием Ю. Ф. Лисянского в составе Первой русской кругосветной
экспедиции приходил к берегам Северо-Западной Америки. В 1806- 1807
гг. «Нева» из Кронштадта вновь отправилась в Ново-Архангельск
(Ситка) и была оставлена в Америке для нужд Российско-Американской
компании. На сей раз на «Неве» в Ново-Архангельск пришел и
штурманский помощник 14-го класса Иван Филиппович Васильев и остался
служить в российских владениях в Америке. А в 1812 г., после
возвращения из плавания к Атхе и Командорским островам на судне
«Новая Финляндия», он назначен был командиром «Невы», чтобы из
Охотска отправиться к Сахалину. Но, так и не успев вступить под
паруса, И. Ф. Васильев 15 июля 1812 г. погиб при переправе с «Невы»
в водах реки Охоты, а «Нева» месяцем позже (24 августа) направилась
из Охотска по иному маршруту - в российские владения в Америке под
командованием Якова Подушкина. Однако ей не суждено было достичь
Ново-Архангельска: судно разбилось у самого входа в
Ново-Архангельский порт.
Как часто в дни Ситкинской конференции звучала сакраментальная
фраза: «Если бы...» Если бы в расцвете сил не умер Г. И. Шелихов...
Если бы по пути из Русской Америки в С.-Петербург не скончался в
Красноярске Н. П. Резанов... И наконец, если бы в 1812-1813 гг.
«Невой» командовал И. Ф. Васильев, составивший в 1809 г. карту
Ситхинского залива и знавший его как свои пять пальцев, крушения не
произошло бы, и тогда на смену А. А. Баранову пришел бы опытный,
умный и образованный администратор - Т. С. Борноволоков (он утонул
во время крушения)... Как много в истории Русской Америки этих
трагических «если бы» - извечное противоборство закономерного и
случайного в истории, проблема, которая волнует умы историков и в
наши дни [7].
Почти сразу вслед за «Летописью Севера» № 9, где была помещена
первая часть данной статьи, вышел в свет увлекательный очерк
писателя-командорца Леонида Пасенюка о записках плавания И. Ф.
Васильева 1811-1812 гг. к Атхе и Командорским островам [8], а затем
и новая книга [9]. На основании извлечения из записок И. Ф.
Васильева, опубликованных в 1816 г. в «Духе журналов», Л. М. Пасенюк
попытался установить подробности жизни небольшой русской артели
промысловиков, направленных Российско-Американской компанией в 1805
г. на Командорские острова и остававшейся там без всякой поддержки с
материка вплоть до 1812 г.
Еще совсем недавно нам были известны лишь две полные публикации
«Извлечения» из записок И. Ф. Васильева 181 1812 гг. (в газете
«Казанские известия» № 11 за 1814 г. и в «Духе журналов» за 1816
г.), а также отрывок, приведенный В. М. Головниным в его описании
путешествия на шлюпе «Камчатка», впервые опубликованном в 1822 г. Во
всех указанных случаях «Извлечение» было составлено директором
иркутского училища Иваном Миллером [10, с. 207]. И, лишь приехав в
сентябре 1979 г. в Форт-Росс (русское поселение-крепость, основанное
в Северной Калифорнии в 1812 г.), автор этих строк узнал о
существовании еще одной версии «Извлечения» из записок И. Ф.
Васильева [6, с. 142]. На сей раз составителем оказался историк
морского флота В. Н. Берх, опубликовавший «Выписку из
путешественного журнала г. штурмана Васильева» в журнале «Новости
литературы» за 1824 г. {1]. Сличение двух редакций «Извлечения» - И.
Миллера и В. Н. Берха - показывает, что оба составителя располагали
текстом записок самого И. Ф. Васильева, ибо в основном публикации
совпадают друг с другом. Однако «Извлечение» В. И. Берха отличается
большей полнотой географических и этнографических описаний, а также
личных имен (в частности, безымянный доселе штурман Потапов,
доставивший на Командорские острова артель промышленников, обрел
свое имя - Яков Епифанович, а безвестный русский охотник,
согласившийся в 1812 г. остаться вместе с Яковом Маньковым на новый
срок на острове Беринга, назван в «Извлечении» как Чернопивов).
План залива Ситха на острове Баранова.
Составлен И. Ф. Васильевым, 1809 г.
Рукописный. Музей землеведения МГУ, фонд карт В. М. Головнина
Кроме того, благодаря сообщению Б. П. Полевого нам стало известно,
что в личном архиве ленинградского историка К. Н. Вальдмана хранится
копия с неизвестного до сих пор рисунка «Вид Российско-Американского
селения в Ситхе Ново-Архангельской крепости на румб SSW. Снимал с
натуры штурманский помощник 14-го класса Иван [Филиппович] Васильев
мая 3-го дня 1808 года» (другая копия передана в 1947 г. в
Центральный Военно-Морской музей СССР, инв. 15349(с. 146)). Эти
находки показывают, что исторические источники, связанные с именем
штурмана И. Ф. Васильева, как и его биография, еще ждут своих
исследователей.
«Вид Российско-Американского селения в Ситхе Ново-Архангельской
крепости на румб SSW.
Снимал с натуры штурманский помощник 14-гокласса Иван [Филиппович]
Васильев мая 3-годня 1808 года».
Центр. Военно-Морской музей. № 15349
Теперь обратимся ко второму персонажу нашего очерка - штурману Ивану
Яковлевичу Васильеву. Желая привлечь внимание читателей к
публикуемому ниже источнику - «Извлечению» из путевого журнала И. Я.
Васильева по Аляске за 1829 г., мы хотим напомнить, что результатов
этого похода с нетерпением ожидали как в Русской Америке, так и в
С.-Петербурге. Поход еще не был завершен, а русский миссионер И. Е.
Вениаминов писал с Уналашки в С.-Петербург Ф. П. Литке 7 августа
1829 г.: «Нынешнего лета от Р. А. Компании по воле Главного
правления отправлена Северная сухопутная экспедиция под начальством
штурманского корпуса прапорщика Ивана Яковлевича Васильева; они
действие свое начали от Нушегакского устья, и хотя от него нет
донесений Петру Егоровичу (Чистякову], но я слышал от управляющего
тамошним [Ново-Александровским] редутом [Ф. Л. Колмакова], что они
уже описали реку Нушегак и те озера, из коих она вытекает, и,
возвратясь от источника, остановились на переносе, откуда пойдут на
реку Кускоквим и там будут зимовать; более ничего не известно.
Назначение оной [экспедиции], кажется, пройти в Нордовую [Нортон]
губу по источникам рек, втекающих в Камчатское море» [3, с. 15].
Полный текст «Инструкции», врученной П. Е. Чистяковым И. Я.
Васильеву перед началом похода 1829 г., опубликован в изданных в
1979 г. записках правителя Ново-Архангельской конторы К. Т.
Хлебникова [4, с. 68-76]. Схема маршрутов И. Я. Васильева по Аляске
в 1829 и 1830 гг. и их полное описание, а также составленная И. Я.
Васильевым в 1829 г. карта внутренних районов Аляски были помещены
нами в 9-м выпуске «Летописи Севера» [10].
Медаль «Союзные России» для ношения на шее,
XIX в. (лицевая и оборотная стороны).
Вручалась русскими тойонам или старшинам из алеутов, эскимосов и
индейцев в знак Российского подданства их народов.
Фотокопия получена от Н. И. Рокитянского
ПУТЕШЕСТВИЯ ПО РЕКАМИ ОЗЕРАМ в N-й АМЕРИКЕ Г[-НА] ПРАПОРЩИКА
ВАСИЛЬЕВА.1829-го [ГОДА].
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ ПУТЕШЕСТВИЙГ[-НА] ВАСИЛЬЕВА2 [Найдено в
Государственном архиве Пермской области Б. Н. Вишневским.
Подготовлено к печати С. Г. Федоровой]
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Путешествие вверх по реке Нушагаку
озеро Накнек
народ киятайглюты
число людей в экспедиции
озеро Нушагак
река Алегнагак
» Чавыкахтули
озеро Алегнагак
» Туксю
река Нушагак
Глава II. Путешествие по озерам
озеро Алегнагак
» Памьёк
» Угнакталык
река Анванык
» Ангачуктули
озеро Тугияк
река Тугияк
озеро Куллюк
» Кагати
река Ижюм
1-е ПУТЕШЕСТВИЕ ВВЕРХ ПО РЕКЕ НУШАГАКУ [1829 г.]
31 марта отправились из Кадьяка на боте «Карлуке». 9 ч[исла] апреля
во время штиля он (И. Я. Васильев. - С. Ф.) поехал с бота на
байдарке в Катмай из средины Шелихова пролива. Бот пришел туда же на
другой день. 18 ч[исла апреля] вышел он оттоль с 7 челов[еками]
аляскинцев, и к вечеру достигли до подошвы хребтов, у коих за
ненастьем пробыли 4 дня.
23 числа поднялись на хребты, на коих снег был крепок, как лед. На
дороге видели горячий ключ и переходили 3 речки вброд. Там
остановились в одиночке, отстоящей от Катмая в 50 верстах.
24 числа продолжали идти на лыжах по равнинам кустарниками. 25 около
полудни пришли к озеру Напуан-Иллюк, которое перешли по льду, к ночи
достигли озера Накнек.
26. Перешли сие озеро при 6° мороза и вечером достигли до реки
Игьяк, выпадающей из озера в море; там пробыли за дурной погодой два
дня. 1-е озеро имеет направление NOtN и SWtS по комп[асу], в длину
около 30; 2-е - WSW и ONO, длиною около 35, ширина местами не более
1 ½ верст; оба они соединяются проливом в ½ версты.
29. Встретили они (И. Я. Васильев и его спутники. - С. Ф.) здесь
прибывшие из [Ново-]Александровского редута 3 байдарки, на коих того
ж дни поплыл вниз по течению реки и через 5 часов при сильном
течении приехали на аглегмютское жилье Паугвик.
30. Переехали чрез Бристольский залив в Янтарную бухту, нигде не
касаясь берега.
1 мая в 3 часа пополудни прибыли в Александровский редут. Река
Нушагак была покрыта льдом. В сие время до 7 ч[исла] стояла ясная
погода, на 8 мая прошла (вскрылась. - С. Ф.) река. С того времени
были переменные ветра, иногда крепкие, от SW со шквалами и дождем.
15 ч[исла] термометр опускался до 3 ½, а 20 ч[исла] - 2° стужи.
19 числа приплыли по реке Нушагаку до 20 челов[ек] киятайглютанцев с
пушными товарами.
Стрельцы, посылаемые из редута, стреляли и привозили оленей и гусей
достаточно. Между тем в селении изготовлены для экспедиции новые
байдарки, рыболовные сети и другие вещи.
Г[-н) Васильев замечает, что все здешние жители удивляются
жестокости и продолжительности нынешней зимы. Они уверяют, что
подобной сей нет даже в их преданиях.
Река Нушагак хотя и [в]скрылась в селении 7-го ч[исла], но за
несколько верст выше до 20 мая стоял толстый лед. До 27 мая погода
стояла дождливая, холодная и со снегом. В ясные дни термометр
никогда не поднимался выше 6°, а обыкновенно стоял и в самый полдень
от 1 ½ до 3° выше нуля. На самых низменных местах лежало еще много
снегу, а по берегам реки - лед.
Экспедиция
Число людей. Экипаж оной составляли на 5[ти] 3-х лючных в
сопровождении 10 однолючных байдарок:
Начальник экспедиции 1. корп[уса] штурм[анов] прапорщик
Иван Васильев
2. Петр Колмаков - ученик мореходства
Служители:
русские
3. Алексей Батурин
4 Иван Андреев
креол
5. Семен Лукин
стрельцы кадьякские
6. Алексей Агучик
7. Петр Талькваяк
угашенский
8. Юнияк Тыткут
аглегмутские
9. Уникак Куковик
10. Чагалак Алиннак
кускоквимский
11. Кальтаяк Панихкак
гребцы-аглегмуты
12. Тангук Кулимик
13. Канак
гребцы-кускоквимцы
14. Паянакх
15. Семен Хтакиягак
Река Алегнагак
р. Алегнагак. 13 и 14 число [мая 1829 г.]. Г[-н] Васильев ездил на
реку Алегнагак, где нашел до 50 человек кускоквимцев, переселившихся
во время междоусобий.
Река Алегнагак вытекает из озера того же имени и впадает в реку
Нушагак с западной стороны. Скорость течения оной примечена 3 и 3 ½
узла в час. Ширина - от 150 до 50, а в самом истоке - не более 20
саж[еней]. Глубина с устья до половины 2 [и] 4 саж[ени], а далее
мельче, и к вершине едва можно проехать байдаркой. Правый берег
осыпью песчаный, с мелкими каменьями и довольно возвышен, на котором
растет ель, ольха, частию березняк и кусты вербовника; левый берег
низменный, на коем, кроме тальника, нет никакого леса.
оз. Алегнагик. Озеро покрыто было льдом толщиною в 10 фут[ов].
р. Нушагак. 31 мая поплыли вверх по реке Нушагаку на 5-ти 3-х лючных
байдарках и 18 однолючных. Ширина реки выше селения - 2 ¼ мили, а
чрез несколько расстояния - 3 ½ кабельтова. Течение оной - 2 3/4
узла в час, правый берег возвышен, а левый низменный.
Они (И. Я. Васильев и его спутники. - С. Ф.) остановились ночевать в
излуке реки, где она склоняется к N, на том самом месте, где в 1816
году аглегмюты убили до 200 челов[ек] киятайглютцев. Множество голов
и костей валялось по берегу и в лесу непогребенных. Далее река
Нушагак становится мелка, раздробляется на множество протоков,
составляющих мелкие островки.
На пройденном 1 июня расстоянии правый берег реки высок и покрыт
лесом, елью, березой, ольховником и топольником, а на левом - только
мелкий ольховник и ивняк. По берегам лежало много льду и снегу.
Термометр не поднимался выше +4°. При ночлеге добыли в реке сетью 18
щук.
2 числа на пути с возвышения приметны, что берег идет гораздо ниже к
О[-сту]. Видели много порожних юрт и встретили более 30 байдарок
киятайглютов, с коими вместе и достигли их селения, имеющего жителей
до 70 челов[ек]. Проплыто в день расстояние до 19 миль. Положение
реки подобно прежнему, течение от 3 до 5 ¼ узл[ов]. На пути видели
дома речных бобров и много обгрызенного бобрами ольховника.
В селении за дурною погодою и сильными дождями оставались семь дней.
Ловили щук, сигов и нельму и покупали от жителей оленье мясо для
пищи.
Термометр иногда ночью опускался до точки замерзания, и поутру был
иней, а днем подымался до 13 и один раз до 18° теплоты. В то время
появлялось множество комаров и мошек.
10 числа, оставя селение, пошли вверх; вместо отправленных обратно в
редут тамошних аглегмютов взято отсель несколько киятайглютцев,
коих, однако ж, при отправлении родственники их убеждали
возвратиться с дороги.
Карта части восточного берега полуострова Аляска от мыса Кушлюн до
мыса Кубучхали.
Составлена И. Я. Васильевым, 1832 г.
Рукописная. ЦГИА Эст. ССР (г. Тарту), ф. 1414, оп. 2, д. 43, л. 100
В полдень по наблюдению найдена широта места 59°25'15"долгота
счислима 157°17'W. Оттоль на NNO видны в отдалении снегом покрытые
горы, а к NW чрез безлесное место - также часть гор, покрытых
снегом.
Того дни, прошед по реке 16 миль, пришли к киятайглютскому селению
Кахатуляк. Сюда приезжают на зиму все киятайглюты, а летом
расходятся по разным местам.
Река наполнена островами, быстра и инде очень мелка. 11 ч[исла] в
полдень находился в широте 59°35', долготе 5703'W. С возвышения были
видны к SO горы, лежащие при озере Илямне; к NO - Камышатский
хребет; к W - две груды сопок, прочие места ровные и низменные. На
пути проехали устье реки Малчатны, по которой дикие ездят на Илямну
и в Кенайскую губу.
12 числа подошли к двум протокам реки Нушагака и избрали путь по
лежащему к NО, который называется Ильгаяк. Оставя спутников и груз
на сем месте, г[-н] Васильев налегке байдарками пошел вверх по оной
до потоку, где она, вытекая из гор двумя мелкими речками, образует
реку. Два дни было пройдено вверх, где полагает широту 60°29'16" и
долготу 156°16'30", и 15[-го] возвратился к стану.
16 ч[исла], опустясь вниз до реки Нушагака, пошли вверх по оной по
причине великой быстроты с большим трудом.
18 ч|[исла] прошли один порог, при котором байдарки с грузом
переносили берегом, расстояние 1 ½ версты.
Берега реки каменисты, покрыты мохом, лес еловый, мелкий березник и
тополь; из животных приметили бобров, оленей, дикобраза и соболя.
19 ч[исла] подошли к водопаду Тукунагли, или Место Смерти. Здесь
река падает с высоты 18 фут[ов] тремя узкими воротами, не шире 3-х и
4-х сажен между каменными утесами. Вода кипит по ту и по другую
сторону жерла и с сильным стремлением бросает большие лесины, ломая
оные. Перенос в сем месте не более 200 сажен. Широта места -
59°54'5".
Прошед того ж дни третий трудный порог, к вечеру прибыли на озеро
Нушагак, где нашли селение кускоханцев из 37 человек. От них узнали,
что с озера Нушагак можно ехать байдарками на озеро Чавыкахтули, а
там переносами еще на 3 озера и напоследок спустит[ь]ся по речке на
Кускоквим.
Примечание г[-на] Васильева
Проплыв по всему течению реки Нушагака от устья до вершины, а также
и реку Ильгаяк, я не нашел упомянутого в инструкции народа
юзьямутцев; кроме 100 или несколько более человек киятайглютцев,
которые также не суть иной народ, как кускоквимцы, переселившиеся с
реки Кускоквим не в давнем времени для промысла оленей, коих по
необитаемости сих равнин находилось великое множество, да и теперь
можно видеть каждый день, а осенью и весной на плавежах убивают их
целыми стадами.
* * *
Народ киятайглюты. Название киятайглют дано им приморскими жителями,
ибо слово «киятайглюк» на языке кускоквимцев значит «исток, вершина
реки» или «при вершине живущий». Да и действительно, они сначала
ходили только с Кускоквима весною и осенью на промысел, а к зиме и к
лету возвращались на Кускоквим. Наконец, поселившись на вершине реки
Ильгаяка, сами приняли название киятайглюк, а по заселении русскими
устья реки Нушагака они спустились на сию реку для торговли.
Оставленное ими селение Казиглюкамют и теперь стоит при стечении рек
Чачатнаха и Лагалитнака. Прежде они были гораздо многочисленнее, но
частые набеги аглегмют истребили их большую часть.
Бобров речных на реке Нушагаке и Ильгаяке много, но киятайглюты
каждую зиму ходят на реку Кускоквим для торговли, куда собираются и
жители Квихпака, у коих и выменивают бобров на получаемые от русских
в редуте товары. Лисиц получают оттоль же, а потому-то киятайглютам
сильно не хочется, чтобы русские имели заселение где-либо далее.
Места, в коих водятся бобры, у них разделены между собою, и никто не
может убить бобра в чужом месте. Хозяин своего участка запускает год
и два для расплоду, а потом уже бьет их вдруг. Во все время
случилось видеть несколько лисиц, зайцев, волков, собак, а выдр и
росомах ни одной.
20 ч[исла июня] бежали от него (И. Я- Васильева. - С. Ф.) 2
челов[ека] аглегмютов обратно. В сие время была ясная погода и
термометр в тени показывал выше 20°. Стрелки убивали оленей, а в
реке ловили нельму и другую речную рыбу. Широта места - 60°Г24".
Г[-н] Васильев убеждал здешних жителей проводить его на реку
Кускоквим и затем оставался на несколько дней.
оз. Нушагак. 23 [числа], отправясь в путь, переехали озеро Нушагак
до переноса на озеро Чавыкахтули. Озеро Нушагак лежит почти О и W,
простирается в длину на 33 мили. Ширина его самая большая 8 миль.
Посредине разделен двумя мысами, между коими мелкий пролив; глубину
можно найти только у берегов и при истоке реки Нушагака, а к средине
- более 60 саж[еней]. В него втекают две небольшие речки - Тыксю и
Капулагак. Первая течет из небольшого озера Тыксю, а последняя - с
гор. Оно соединено с озером Чавыкахтули проливом Акулигак шириною в
40 саж[еней], глубиною в три сажени; длина сего пролива- 1 ¼ версты.
Окружено высокими каменными горами. Около берегов растет мелкий
еловый лес, тальник, ольха и топольник.
Горы также покрыты до половины тальником и мохом, а вершины голые,
на которых лежит еще снег. На S берегу в небольшой бухточке
находится белая глина, не уступающая мелу, и местами аспид. На горах
кускоквимцы промышляют тарбаганов и еврашек. Рыба в озере водится:
сиги, нельма, щуки и налимы.
оз. Чавыкахтули. Озеро Чавыкахтули лежит между высокими горами и
простирается в длину на 23 мили. Ширина его самая большая 5 миль.
Очень мало имеет мест, где можно найти глубину пять и десять
саж[ен], а вообще более 60 и редко 35 и 40. Берега сего озера суть
горы, возвышающиеся из воды; только к О[-сту] от пролива Акулигак и
близ речки Каяховьягак находятся низменные места, на коим есть
бобровые жилья. Лес тот же, что и на озере Нушагак.
Во время описи озер 25 ч[исла] находящиеся при нем (И. Я. Васильеве.
- С. Ф.) киятайглюты бежали и подговорили к тому же и других, а
посему кроме своих людей осталось при нем только 5 челов[ек]
аглегмютов.
оз. Туксю. Озеро Туксю находится у подошвы высокого хребта гор,
лежащих на NNW в расстоянии от стечения по речке, из него
истекающей, того же имени, около 9 миль. Длина его 7, а ширина 2
мили, весьма глубоко. N берег утесистый, a S - низменный. В сие
время стояла прекраснейшая погода. Термометр подымался до 24 и 26
теплоты днем, а по захождении солнца опускался до 12°. Комаров было
множество. Здесь стреляли иногда бобров и оленей для пищи, а с
озеров ловили рыбу: сигов, щук, нельму и поймали на уду большую рыбу
в 5 фут длиною. Голова у ней как у трески, на спине широкое перо,
под брюхом красная, без чешуи, а по бокам красные звездочки.
Кускоквинцы называли ее чакагнак.
Здесь оставался г[-н] Васильев в ожидании людей на перемену из
редута, и на 7 июля бежали от него четыре аглегмутца и остался
только один, который уведомил его, что аглегмуты узнали намерение
кускоквимцев убить г[-на] Васильева сего командою; и посему-то
(кускоквимцы. - С. Ф.) уговорили прежде киятайглютов от него бежать
и оставить его с одними аглегмутцами, коих надеялись истребить
поодиночке, а потом уже напасть на русских. Не имея способов ни
продолжать путешествие, ни оставаться безопасно, г[-н] Васильев
решился возвратиться в редут байдарками и убедил нескольких
кускоквимцев проводить его, обещаясь дать хорошую плату.
9 июля он оставил свое становье и по быстрому течению реки того ж
дни прошел пороги. Чрез первый - Тугунагли байдарки перенесли, а
последний счастливо проплыли. На пути убивали оленей, медведей,
лебедей и баклан.
11 ч[исла] приехали в Александровский редут. Число возвратившихся
людей составляло из вышеписанного полного комплекта:
1, 2. Г[-н] Васильев и его помощник Колмаков
3, 4, 5. Двое русских и креол Лукин
6, 7. Двое стрелков кадьякских
8 Юниак Тыткук, угашенец
аглегмюты
9. Уникак Куковик
10. Чачагак Аллинак
Примечание (составителя «Извлечения». - С. Ф.)
В инструкции г[-ну] Васильеву наименованы 4 народа, обитающие в тех
странах: киятайглюты, кускоквимцы, юзьякутцы и квихпакцы. Он
заметил, что не нашел других, кроме кускоквимцев, ибо киятайглюты
есть те же кускоквимцы, живущие по вершинам рек.
Должно быть, что живущие по реке Квихпаку есть одни и те же и что
приморскими жителями, вероятно, дано название юзьякутцев
каким-нибудь особенным населением народа, который не знает своего
прозванья. Так называемые в редуте от русских киятенцами есть
настоящие киятайглюты.
2-е ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ОЗЕРАМ [18 АВГУСТА - 15 СЕНТЯБРЯ 1829 г.]
С прибытия в редут, то есть с 11 июля по 5 августа, погода стояла
дождливая при SO ветре, часто крепком, и с того числа наступила
ясная.
11 августа приехали в редут 6 человек диких с реки Квихпака, от коих
выменяли несколько русских монет и медный портрет императрицы
Екатерины II.
С 14 августа ежегодно бывает у кускоквимцев, живущих на озере
Алекнагак, несколько дней празднество в память одной славной победы
над аглегмутами. Замечают, что они никогда не сбиваются с точности
счисления и всегда начинают в один и тот же день. Ныне в сей день
случился сильный громовой удар из облака, показавшегося на небе,
которое после удара вскоре исчезло. Замечая, что несколько лет не
слышно было грому, происшествие сие в день праздника сделало особое
впечатление.
18 августа с 21[-мя] русскими, толмачом и двумя кадьякцами
отправился г[-н] Васильев на 4[-х] байдарках, и того ж дня вечером
приехали на озеро Алекнагак к селению Игьяк.
Следующие два дни г[-н] Васильев занимался описанием озера. Широта
места, им найденная, - 59°19'50", долгота
159°5'30". Склонение компаса - 25°0. Погода была ясная, но холодно;
на горах выпал снег, и термометр показывал 1 ½ °.
оз. Алегнагак. Озеро Алегнагак лежит в 25 милях к NW от
Александровского редута и простирается в длину от истока реки
Алекнагака на 21 милю к западу. Самая большая ширина его - 8 миль. В
нем находится много небольших лесистых и голых островков; окружено
горами; берега вообще каменисты. Глубина в середине - более 50
саж[ен]. С его [в него] впадает 4 речки: Акулюгакмык из озера Памьёк
и три из гор, в коих [речках] кроме периодической рыбы3
[«Периодической» называли рыбу, в определенные периоды заходившую с
моря для нереста в русла рек. В числе «периодических» на Лисьих
островах на полуострове Аляска И. Е. Вениамнновым названы: кижуч,
чавыча, горбуша, семга, гольцы, сиги, красная рыба, сельди [2, ч. I,
с. 07].] находится много и озерной, т. е. налимы, харьюзы, максуны,
щуки и проч. Достойно замечания, что чавыча, идучи по реке Нушагаку,
входит во все малые речки и ручьи, а в Алегнагак никогда не заходит.
Тополов [тополя], ели и березнику довольно много, а в низких местах
и при устьях речек растет мелкий ольховник. Бобров речных не видали.
21 числа поднимались по речке Акулюгамык до озера Памьёк, ложе
которой есть не что иное, как трещина в горе, заваленная каменьями.
Стремление воды в речке весьма быстро, против коего нельзя держаться
в байдарках, а потому, вышед из оных, пробирались по каменьям и
байдарки тянули бичевою.
Объехав озеро в разных направлениях и поднявшись в гору, г[-н]
Васильев видел вдруг озера: Амакаевик, Памьёк, Унгакталык и Чуллюн.
Он думает, что поверхность озера Чуллюн несравненно выше
поверхностей прочих.
оз. Памьёк. Озеро Памьёк лежит почти параллельно Алекнагаку. Длина
его – 17 ½, ширина - 8 ½ миль. Изобилует рыбою и лесом. Берега хотя
и каменисты, но около речки и в восточной оконечности его, где
находится много ручейков, текущих по равнине, видели бобровые
жилища. Глубину не доставали только в NW части, а в прочем, по
всему, отменная глубина, восточной же части берег отмелый почти на 1
½ мили. Оно соединяется с озерами Амакагагьяк и Унгакталык. С первым
- узким и мелким проливом Акулюгачуак, а от последнего отделяется
мелкими островками с Алегнагаком и Чуллюн речками.
22 [августа] термометр показывал 3° ниже точки и на горах напали
новые снеги; в следующие дни произведена опись озера Унгахталык.
оз. Унгакталык. Озеро Унгакталык, как и все прочие, лежит в горах, и
только в N рукаве и в О оконечности есть низменное место, на котором
растет еловый лес, ольха, тополь и березник; в прочем весь берег
голый и каменистый. Глубина между островков от 10 до 35 саж[еней], у
низменностей же гораздо мельче. Рыба находится та же, что и в прочих
озерах. Гусей и уток очень много. В зимнее время бывает много
красных лисиц, которых дикие промышляют сетями.
24 числа переносили байдарки чрез горы при помощи встретившихся
кускоквимцев. На другой день по равнинам дошли до ручьев и, проведя
по оному байдарки, вброд достигли небольшого озерка Кынга, из коего
вытекает река Анванык, по коей потом плыли. Она имеет направление к
западу.
р. Анванык. По обеим сторонам цепи остроконечных гор, подошвы коих
удалены на 1 ½, 2 и 3 версты, а на W до горизонта, не видно никаких
высокостей. В сем пути, спускаясь по ручью, на озерке и по реке
видели много бобровых жилищ. На пространстве более 80 верст, по
которому течет река Анванык, видели не менее 100 бобровых жилищ.
Берега реки низки, песчаны или глинисты, покрыты травой, мохом,
ивняком, ольховником, тополом и тальником, при впадении в реку
Тугияк - елью и березой; где растут первые деревья, там обитают и
бобры, ибо ветви тальника, ивняка и ольховая кора есть любимая их
пища.
Г[-н] Васильев много раз заметил, что бобры роняют ольховник 1 ½
фута в диаметре, но это они делают отнюдь не для постройки своих
домов, а единственно для того, чтобы достать с вершины молодые
ветви.
Самая большая быстрота течения реки Анванык примечена 5 ½ и 6 узлов
в час. Ширина ее между 20 и 60 сажен[ями]. Глубина самая большая в
том месте, где она склоняется к S, бежит между утесов 5 ½ саж[еней].
Впрочем, почти везде можно перейти человеку вброд. При устье
находится много низких мелких островов.
26 ч[исла] прошли вверх по реке Тугияку 7 ½ миль. Течение посредине
реки простиралось до 4 ½, а при мысах 5 ½ узлов. Берега по обеим
сторонам низки и покрыты елью, ольхой и березой. На следующий день
достигли вверх по той реке до озера Тугиак и по оному прошли до
речки Анчагуктули до селения кускоквимцев. В сем месте на одном
старике г[-н] Васильев видел крест и приметил, что у многих
кускоквимцев находятся медные образа, которые, как он полагает,
достались им от миссионера Ювеналия, убитого от сего народа около
1796 года близ селения Квингы.
Правый берег реки Тугияк довольно высок, а левый - низменный; но по
мере приближения к озеру оба становятся высоки и [c] осыпью.
р. Ангачуктули. Речка Ангачуктули, при устье которой находится
селение Угличвагак, вытекает из озера Коляна, весьма камениста, и во
многих местах находятся пороги. Говорили, что из того озера в один
день можно спуститься по речке на устье Кускоквима; но проводники
г[-на] Васильева не взялись проводить его туда, представляя
множество трудов и опасностей.
оз. Тугияк. Озеро Тугияк лежит почти N и S. Длина его посему
направлению почти 18 ½, ширина самая большая 6 ½ миль; хотя окружено
горами, но берега невысоки и при истоке реки низменны. Лесу кругом
очень много. Бобров мало приметили.
Г[-н] Васильев останавливался у речки Магучагун, по которой, по
словам диких, поднявшись несколько вверх, можно спускаться в другую
речку и плыть в залив Добрых Вестей; но по недостатку провизии он
решился 29 ч[исла] плыть обратно по реке до моря.
р. Тугияк. Река Тугияк вытекает из озера и впадает в море, довольно
глубока и удобна для проезда гребными судами от устья до самой
вершины, разве только во время лета и засухи можно встретить
препятствия. Ширина ее от 15 до 20 и более саже[ней]. Берега ее от
моря до впадения речки Магучагук низки, и на них нет никакого лесу;
а далее вверх гораздо выше и лес в большем изобилии. Самая большая
быстрота течения - 6 узлов в час. По ней видели много строений
речных бобров. Нерпы попадались в 5 и 8 милях от устья.
Тугиякское селение стоит при самом устье на песчаной кошке; жителей
в нем считается до 100 душ. Главный их промысел составляют рыба,
нерпы, макляки, белуги и моржи. Весною и осенью занимаются промыслом
оленей, а женщины на хребтах - еврашек и торбаганов; бобров же
никогда не бьют. Они променивают киятайглютам жиры и лафтаки4
[Лафтаки, или лавтаки, - выделанные шкуры морского зверя (тюленя,
макляка, сивуча, моржа). Описывая промысел сивучей на Командорских
островах, К. Т. Хлебников особо отмечает, что снятые с туш шкуры
«кладут в кучи, чтоб опрела шерсть; в сем положении оставляют шкуры
иногда на месяц, потом чистят шерсть и растягивают по земле на колья
для просушки, после чего под именем лафтаков увязывают в тюки по
десятку, для хранения, и отправляют в Ново-Архангельск... [4, с.
206]. Из лафтаков шили обтяжки для байдар и байдарок, делали упряжь
для нарт, петли для ловли оленей и других зверей. По свидетельству
И. Е. Вениаминова, на островах Прибылова в «казармах» - больших
алеутских юртах - из лафтаков делалась дверь на задней стене [2, ч.
2, с. 210- 211].] на табак и бисер.
31 ч[исла] рано поутру отправились морем вдоль берега и ввечеру
въехали в устье речки Канак, по которой, поднимаясь с трудом, на
другой день достигли до озера Куллюк, по коем уплыли до речки
Акульну-Така до озера Кагати.
оз. Куллюк. Озеро Куллюк имеет положение NNO и SSW по правому
к[омпасу]; длина его по сему направлению - 7 ¼ мили, ширина - 4.
Южная часть берега низменная, а прочие высоки, голы и каменисты и
приглубы; по речке Акульпутак находится ивняк и мелкий ольховник и
много жилищ речных бобров. В озере много разной рыбы.
оз. Кагати. Озеро Кагати хотя и окружено горами, но берега его
высоки, на коих растет во множестве мелкий ольховник, ель, береза и
ивняк; по нем очень много жилищ речных бобров.
р. Июжим. Из сего озера спустились по реке Июжим, чрезвычайно
извилистой. Она вытекает из озера Кагати и впадает в реку Нушагак 17
мил[ями] ниже Александровского редута. Берега ее низки, на коих,
кроме травы, нет никакого кустарнику, только верст на 5 от озера
находится ольховник, ивняк и тальник. Глубина реки в вершине не
более трех фут[ов] и далее гораздо глубже. В устье реки во время
полых вод можно входить парусным судам и спокойно стоять на якоре.
5 сентября достигли Александровский редут, 6[-го] числа дул весьма
крепкий восточный ветер, сопровождаемый сильными порывами. Небо было
ясно, но воздух наполнился такою густою мглою, что сквозь ее едва
приметно было солнце; все предвещало бурю. Около половины шестого
часа пополудни ветер перешел к S и до такой степени усилился, что
остановил течение реки. Вода стремительно начала возвышаться и менее
нежели через 1 ½ часа поднялась на 13 фут[ов] выше обыкновенных
полых вод. Наводнение это причинило немалый вред, а особенно не
осталось и признаков, где были огороды, с которых еще не сняли
овощи, и разнесло заготовленный лес, смыло два компанейских сарая и
все строения частных людей. Один только кормовой сарай, в котором
находился годичный запас рыбы и других продуктов, остался цел.
* * *
26 ноября 11829 г.] г|[-н] Васильев вышел из редута пешком с одним
человеком из своей команды и на переходе чрез Аляску претерпел
множество трудностей от жестоких морозов и недостатка пищи. 15
января 1830 г. г[-н] Васильев достиг Павловской гавани на Кадьяке.
Государственный архив Пермской области, ф. 445, оп. 1, д. 15, л. 1-
11 (с оборотными сторонами).
Источники и литература
1 [Васильев И. Ф.] Выписка из путешественного журнала
г. штурмана Васильева в 1811-м и 12-м г. Сообщил В. Н. Берх. -
Новости литературы. СПб., 1824, т 6, № XLIX (с. 152-158), I. (с.
161-168), LI (с. 177-185), LII(с. 193-200).
2 Вениаминов И. Е. Записки об островах Уналашкинского отдела,
составленные И. Вениаминовым. Части 1- III. СПб., 1840.
3 Вениаминов И. Е. Письма Иннокентия, митрополита московского и
коломенского 1828-1855. Собраны Иваном Барсуковым. Книга первая.
СПб.,1897.
4 Хлебников К. Т. Русская Америка в неопубликованных записках К. Т.
Хлебникова. Сост., введ. и коммент. Р. Г. Ляпуновой и С. Г.
Федоровой. Отв. ред. В. А. Александров. Ин-т этнографии АН СССР. Л.,
1979.
5 Shalkop Antoinette (comp, and annotat. translation). The Wreck of
the Neva. With an introduction by Antoinette Shalkop and Richard A.
Pierce. Drawings by J. Davis. Anchorage, Alaska: Alaska Historical
Society, Sitka Historical Society, Alaska Historical Commission,
1979.
6 Hussey John A. Notes toward a Bibliography of Sources relating to
Fort Ross State Historic Park, California. Sacramento: State of
California, The Resources Agency, Department of Parks and
Recreation, May 1979.
7 История: неизбежное и случайное. - Знание - сила. М., 1980, № 1.
8 Пасенюк Л. М. Еще раз о русском робинзоне, или Записки штурмана
Васильева. - В кн.: Дальневосточные путешествия и приключения,
Хабаровск,1979, вып. 9.
9 Пасенюк Л. М. В одиночку на острове Беринга, М., 1981.
10 Федорова С. Г. Штурманы Иваны Васильевы и их роль в изучении
Аляски (первая половина XIX в.). - «Летопись Севера», т. IX. М.,
1979.
11 Гурецкий В. О. О топонимических ошибках в некоторых работах по
Аляске. - «Изв. АН СССР», серия геогр., 1981, № 1, с. 148-162.
|