|
Открытие Северо-Западной Америки В. Берингом
и А. Чириковым летом 1741 г. составляет замечательную страницу в
героической летописи русского флота. Научный подвиг русских моряков
способствовал решению многих вопросов, волновавших ученых в течение
веков. Прежде всего была опровергнута легенда о Земле де Гамы, Земле
Компании. Было доказано, что Большая Земля не остров, а материк.
Русские мореплаватели получили более точные данные о географическом
положении Японии и нанесли на карту побережье от Архангельска до
Камчатки, Курильские и Алеутские острова, берега Америки и т. д.
Географические открытия, сделанные Берингом и Чириковым, привлекли к
себе внимание западноевропейских ученых, пристально следивших за
деятельностью русских экспедиций. Особый интерес к этому вопросу
проявляла Парижская академия наук. 8 апреля 1750 г. она заслушала
доклад Делиля о его карте северной части Тихого океана, составленной
по материалам обеих Камчатских экспедиций. «Я собираюсь, - сказал
французский ученый, - изложить об открытии всех земель и морей,
сведения о которых я получил за мое долгое пребывание в России и
после приезда во Францию». Карта, как пишет он, академией «была
принята с одобрением»1.
Несмотря на известную тенденциозность доклада, в нем отдавалось
должное заслугам русских моряков. Работы Делиля, хотя и не были
точны в освещении отдельных деталей истории географических открытий
на Тихом океане, в целом способствовали распространению в Западной
Европе научных сведений о Северо-Восточной Азии и Америке.
В новейшее время первооткрывателям Северо-Западной Америки большое
внимание уделил американский историк Гольдер, который в 1914 г.
опубликовал журнал пакетбота «Св. Петр» и другие документы о
плавании Чирикова и Беринга к берегам Америки2.
Высоко оценивая итоги экспедиции Беринга, Гольдер писал:
«...Двадцать пять лет ушло на попытку разгадать тайны северной части
Тихого океана и Арктики. Многие из них были разгаданы. Было
доказано... что Новая Земля не полуостров, что Азиатский берег
простирается гораздо дальше на восток, чем предполагалось раньше,
что Терра де Иезо, Земля Компании и Земля де Гамы не существуют в
таком виде, в каком их изображали картографы, и что Япония -
остров». Далее американский историк отмечает, что экспедиции Беринга
не удалось решить окончательно вопроса о существовании пролива между
Азией и Америкой. Но этот вопрос позднее (1821-1823 гг.) решил
Фердинанд Врангель. «Итак, - подчеркивает Гольдер, - в конце концов
Россия решила эту проблему, и ей принадлежит эта честь».
Говоря о научных результатах экспедиции, современный английский
историк Дж. Бейкер пишет: «Этими путешествиями были решены все
важнейшие проблемы северной части Тихого океана в той мере, в какой
они были предусмотрены данным Берингу заданием»3.
Для русских ученых история открытия Северо-Западной Америки всегда
была предметом особого научного интереса. В его изучении выдающуюся
роль сыграли многие русские ученые.
М. В. Ломоносов высоко оценил итоги Камчатских экспедиций. Он
считал, что эти экспедиции не только выполнили крупные научные
задачи, но и заложили прочные основы для последующих исследований
Тихого океана. Великий ученый подчеркивал, что Камчатские экспедиции
принесли много пользы, «изведав и описав почти все берега сибирские,
чего бы нам без их походов знать было невозможно, и сверх того
подали пример, что впредь с лучшим основанием и распорядком
воспоследовать желаемого исполнения»4.
Картографические работы, выполненные Чириковым, Лаптевым и многими
другими, оказались настолько точными, что спустя почти сто лет
исследователи Арктики Врангель, Анжу, Миддендорф внесли лишь
небольшие уточнения. Лишения и труды, перенесенные мореплавателями,
как справедливо заметил Бэр, «навсегда останутся памятниками
мужества русских»5.
В первое двадцатилетие Советского государства в нашей стране
внимание к русским открытиям на Тихом океане было ослаблено.
Исследования, книги, статьи, посвященные морским плаваниям,
опирались на ограниченный круг источников. В результате образовался
серьезный пробел в изучении проблемы, имевшей большое научное
значение. Но за последние 20-25 лет этот пробел в значительной мере
заполнен. Начало интенсивной разработке истории географических
открытий русских было положено в годы Великой Отечественной войны.
Из многочисленных монографий, документальных публикаций, статей и
научных сообщений6, освещающих различные аспекты русских
тихоокеанских экспедиций, особое место занимают работы
члена-корреспондента АН СССР А. В. Ефимова7. В его монографиях,
опирающихся на большую источниковедческую базу, показано научное
значение русских географических открытий на Тихом океане, которые
рассматриваются в связи с экономическими и политическими условиями
того времени. Подобный подход он применил к исследованию первой и
второй Сибирско-Тихоокеанских экспедиций и других экспедиций XVIII
в. после великих открытий Беринга и Чирикова.
Научная объективность трудов А. В. Ефимова, основанных на
привлечении широкого круга ранее неизвестных источников, получила
признание советских и зарубежных ученых. Американский историк Пирсон
в рецензии на книгу А. В. Ефимова «Из истории русских экспедиций на
Тихом океане» оценивает ее «как образец тщательного, глубоко
научного анализа сырого материала науки». И далее Пирсон пишет, что
«западные ученые нигде не дали адекватного признания русских
достижений и исследований Сибири и Тихого океана»8.
Открытие Северо-Западной Америки явилось очень важным итогом
огромных усилий русских ученых и моряков, а также крестьян Сибири и
Дальнего Востока, снабжавших мореплавателей продовольствием и
всевозможными материалами.
И все же после открытия Америки многое еще было неясно. Так,
например, оставалось сомнение относительно существования пролива,
отделяющего Азию от Америки. Местные сибирские власти проявляли
особый интерес к той части Северо-Западной Америки, которая лежит
против «Чукотского носа» и не обследована ни Берингом, ни Чириковым.
Было решено снарядить новую экспедицию. Инструкция Охотской
канцелярии на имя капитана Шпанберга от 20 апреля 1743 г. определяла
ее задачи и рекомендовала ему назначить начальником экспедиции
офицера, обладающего хорошими теоретическими и практическими
познаниями в области морского дела и умеющего точно нанести на карту
обследованные места9.
Экспедиция интенсивно готовилась к походу: обстоятельно изучались
материалы плавания Федорова и Гвоздева к берегам Америки в 1732 г.,
подбирались люди, были составлены карты первого плавания русских к
берегам Америки и обобщены другие материалы этого знаменитого
путешествия. Но в 1745 г. подготовка второй сибирско-тихоокеанской
экспедиции была прекращена по высочайшему указу.
Однако после этого продолжались плавания в Тихий океан. Более того,
они стали систематическими. Морской путь, связывавший Камчатку с
Америкой, как справедливо отметил проф. С. Окунь, постепенно
становится весьма оживленным трактом 10. По следам Беринга и
Чирикова двинулись промышленники. Если вначале район промыслов
пушнины не распространялся далее Командорских островов, то теперь
суда промышленников все дальше продвигались на восток. У многих из
них была и бескорыстная страсть к открытию новых стран, новых
народов. Московские и устюжские, тверские и курские, иркутские,
якутские и прочие купцы отправлялись для «проведывания новых землиц».
Эти смелые люди внесли значительный вклад в историю географических
открытий в северной части Тихого океана, собрали ценные
этнографические материалы о жителях островов Тихого океана. Многие
острова ими были нанесены на карты, которые не отличались точностью,
но способствовали изучению северной части Тихого океана.
Адмиралтейская коллегия положительно оценивала карту Алеутских
островов купца Шилова, «ибо хотя она не может почестся за точную и
совершенно на правилах мореописания основанную, однако для первых
начал довольно изрядною»11.
Более того, успехи промышленников в географических открытиях вновь
вызвали самый живой интерес у правительства. В 1753 г. (к этому
именно времени относятся важнейшие открытия промышленников) была
возобновлена деятельность Второй Камчатской экспедиции. Ее возглавил
сибирский губернатор В. А. Мятлев, в прошлом моряк. Через пять лет
его сменил адмирал Ф. И. Соймонов, находившийся с 1740 г. в
сибирской ссылке. С 1758 по 1763 г. по его планам было проведено
несколько-ко экспедиций по исследованию островов Северного
Ледовитого океана, Алеутских и Курильских островов.
Соймонов разработал планы экономического освоения Сибири и Дальнего
Востока, много сделал для распространения там земледелия и
скотоводства. Выдающийся политический деятель, он глубоко понимал,
что дальнейшие успехи в исследовании и хозяйственном освоении
открытых русскими Курильских, Алеутских островов и Северо-Западной
Америки возможны лишь на экономически развитой базе Сибири и
Дальнего Востока. Поэтому он развернул кипучую деятельность для
решения этой задачи.
В 1760 г. Соймонов направил в сенат доклад, содержавший предложение
об организации правительственной экспедиции для исследований в Тихом
океане. Это предложение было одобрено лишь в марте 1764 г.
В том же году была начата подготовка экспедиции капитанов П. К.
Креницына и М. Левашова. Перед ней была поставлена задача
закрепления за Россией открытых к тому времени островов в Тихом
океане и их освоение. Подготовка экспедиции, ее цели и район ее
деятельности держались в глубокой тайне. Для маскировки подлинных
целей экспедиции было решено именовать ее комиссией.
Экспедиция в составе двух судов в течение 1768-1769 гг. обследовала
Алеутские острова, составила их карту, собрала много интересных
сведений по географии, этнографии, зоологии, ботанике, климатологии.
Большую ценность имеет составленный во время экспедиции альбом
зарисовок видов и жителей Алеутских островов.
В 1764 г. по предложению М. В. Ломоносова была организована
экспедиция под начальством адмирала В. Я. Чичагова. Экспедиции
ставилась задача проложить морской путь из Архангельска через
Берингов пролив к Восточной Индии и Аляске. М. В. Ломоносов,
обосновывая идею организации этой правительственной экспедиции,
писал: «Северный океан есть пространное поле, где усугубиться может
российская слава, соединенная с беспримерною пользою чрез
изобретение восточно-северного мореплавания в Индию и Америку»12.
Экспедиция Чичагова, несмотря на ее неудачу, отражала неуклонное
стремление передовых деятелей России найти возможности для
установления экономических связей с Китаем, Японией и Индией,
которые с давнишних времен привлекали внимание русских. В этой связи
необходимо коротко сказать еще об одном примечательном факте,
выпавшем из поля зрения историков русского мореплавания.
В 1762 г. группа офицеров русского флота была направлена в Англию
для ознакомления с порядками на английском флоте. По ходатайству
русского посла в Лондоне А. Р. Воронцова в 1763-1764 гг. мичман
Полубояринов и унтер-лейтенант Козляников на английском корабле «Спикей»,
снаряженном Ост-Индской компанией, совершили плавание в Бразилию и
Бомбей. Вовремя этого плавания Полубояринов вел журнал, содержащий
любопытные сведения об этих странах13. Полубояринов первым из
русских побывал в Бразилии и сообщил много интересного об этой
стране, ее природных условиях и народе, сравнительно подробно описал
г. Сабастиан14. Он сделал интересные наблюдения в Индии, сообщив
много новых сведений о ее трудолюбивом народе. Не меньшую научную
ценность представляют его заметки о навигационных условиях плавания
в Атлантическом и Индийском океанах.
Высокую оценку получила карта путешествия, составленная
Полубояриновым. Его журналом и картой широко пользовались русские
моряки во время кругосветных плаваний.
В связи с географическими открытиями русских в северной части Тихого
океана и первыми шагами по хозяйственному освоению американского
побережья Англия, Испания и другие западноевропейские державы
предпринимают меры для того, чтобы лишить Россию ее владений в
указанном районе. В 1774-1775 гг. три испанских экспедиции побывали
в водах Северо-Западной Америки. Четыре года спустя де ла
Бодега-Куадро дошел до залива Аляска, повторив маршрут Чирикова.
В 1778 г. у берегов Аляски появилась английская экспедиция Кука. Она
наносила на карту под английским названием не только собственные
географические открытия, но и земли и острова, задолго до этого
открытые русскими. Кук не считался с тем, что во многих местах
встречал русских промышленников.
Спустя восемь лет после Кука у берегов Северо-Западной Америки
появилась экспедиция Лаперуза. Она заходила в бухту Льтуа.
Русское правительство, встревоженное действиями западных держав, 22
декабря 1786 г. решило послать к берегам Аляски и Курильским
островам эскадру. Во главе ее был поставлен энергичный, превосходно
образованный 29-летний капитан 1-го ранга Г. И. Муловский. Эскадра
из пяти вооруженных кораблей должна была совершить кругосветное
плавание из Кронштадта к Курильским островам, к берегам Японии и
Аляски. Она предназначалась для защиты земель, «российскими
мореплавателями открытых». Академику П. С. Палласу, назначенному в
связи с организацией этой экспедиции главным историографом флота,
поручалось привести в надлежащий порядок журналы «бывших и нынешних
плавателей штурманов и в сочинении карт».
Перед экспедицией были поставлены большие задачи: доставить
материалы для намечавшегося к постройке Удинского порта;
познакомиться с местными народами, условиями их жизни, быта,
обычаями, хозяйственной деятельностью. Муловский должен был также
описать Курильские и Алеутские острова, Аляску и все прочие места,
куда предстояло зайти русским морякам. Для установления торговых
отношений с алеутами и курильцами, а также для «первоначального
опыта торговли с китайцами и японцами велено было подготовить разные
товары»15.
У Сандвичевых островов экспедиции предлагалось разделиться: одному
кораблю идти в Петропавловск, двум кораблям – к Курильским островам,
а остальным - к Аляске.
К осени 1787 г. экспедиция была тщательно подготовлена. Однако
начавшаяся русско-турецкая война заставила русское правительство
отменить много обещавшее плавание16.
Несостоявшаяся экспедиция Муловского была попыткой реализации
проекта Н. Ф. Головина об организации кругосветного плавания,
предложенного правительству в 1732 г.17 По широте замысла и
грандиозности научной программы, намечавшей проведение исследований
тех районов Тихого океана, которые еще никогда не входили в
программы прежних морских путешествий, она занимает особое место в
истории отечественного мореплавания XVIII в.
Через 12 лет предложение об организации кругосветной экспедиции внес
И. Ф. Крузенштерн. В 1803-1806 гг. она была блестяще осуществлена
Крузенштерном и Лисянским. Эта экспедиция положила начало целой
серии кругосветных экспедиций русского флота в первой половине XIX
в., сыгравших выдающуюся роль в изучении Мирового океана.
Еще до решения об организации первой кругосветной экспедиции 8
августа 1785 г. указом императрицы была учреждена северо-восточная
секретная экспедиция, во главе которой был поставлен капитан 2-го
ранга Иосиф Биллингс, участвовавший в качестве юнги в третьем
путешествии Кука. Первоначально перед экспедицией была поставлена
задача обойти с запада северо-восточную оконечность Азии и доказать
возможность плавания из Ледовитого в Тихий океан. Это должно было
рассеять существовавшие сомнения относительно того, что Азия
отделяется от Америки проливом.
В разработке программы экспедиции, как и знаменитой экспедиции
Беринга и Чирикова, участвовала Академия наук. Среди многих
научно-исследовательских задач инструкция Академии наук предписывала
Биллингсу «собирать все, что касается до нравов, разных обычаев,
языков, преданий, древностей»18. Экспедиция была снабжена
специальной лингвистической инструкцией.
24 июня 1787 г. на судах «Ясшна» и «Паллас», специально с большим
трудом построенных, Биллингс и Сарычев безуспешно пытались из устья
Колымы пробиться через мощные льды в Тихий океан. От продолжения
плавания пришлось отказаться.
Биллингс направился в Якутск, где задержался на длительное время.
Между тем иркутский генерал-губернатор Иван Пиль получил известие о
выходе к берегам Камчатки шведского капера «Меркурий», снаряженного
на средства английского правительства. В это время основные силы и
средства русское правительство сосредоточило на Черном и Балтийском
морях. Англия решила воспользоваться этой ситуацией, чтобы вытеснить
Россию с Тихого океана, лишить ее земель, открытых русскими
мореплавателями.
Правильно оценив обстановку на Дальнем Востоке в связи с
экспансионистскими замыслами Англии и других западных держав, Пиль
принял энергичные меры по приведению всех имевшихся в то время сил в
полную готовность для отражения возможного нападения на русские
дальневосточные земли.
Специальным нарочным Пиль направил приказ Биллингсу при обнаружении
шведского капера решительно преследовать его19.
При встрече с иностранными судами Биллингсу предписывалось соблюдать
осторожность, осмотрительность и проявлять высокую бдительность.
Непосредственные действия следовало начинать только после того, как
точно установлено подлинное намерение иностранных судов.
Ему было приказано также соединиться с судами промышленников; суда
последних могли выходить в море «не иначе как вооруженными, хотя по
несколько пушек и потребных к оным снарядам»20.
Следовательно, теперь главная задача экспедиции Биллингса и Сарычева
состояла в том, чтобы не допустить нападения иностранных кораблей на
берега Камчатки и Алеутские острова, Аляску и т. д. Одновременно
экспедиция вела значительные научные работы.
В 1790 г. Сарычев обстоятельно исследовал Алеутские острова, побывал
у американского побережья, обследовал Чугацкий залив. В мае
следующего года экспедиция вышла из Авачинской бухты. Вначале она
посетила о-в Уналашка, а затем взяла курс на север. Биллингс и
Сарычев обследовали острова Прибылова, о-в св. Матвея и о-в
Лаврентия. Затем русские мореплаватели обогнули восточный берег
Берингова пролива. Высадившийся с частью экипажа на Чукотский берег
Биллингс составил обстоятельное описание Чукотской Земли, а Сарычев
направился к о-ву Уналашка, чтобы описать Алеутские острова.
Экспедиция собрала богатейшие материалы по географии, этнографии и
лингвистике Алеутских островов, Аляски и Чукотской Земли. Журнал
путешествия отличается богатством содержания, точностью изложения,
необычайной широтой описываемых явлений, которые наблюдал
мореплаватель, яркостью и живостью изложения.
Географическое описание островов, на которых побывала экспедиция,
имело целью помочь будущим мореплавателям безопасно совершать
морские походы к Алеутским островам и берегам Аляски в необычайно
сложных навигационных условиях неверной части Тихого океана.
Экспедиция дала практические советы, какими курсами кораблям лучше
всего ходить. Характеризуя острова Шумашна, Биллингс в своем журнале
сделал следующую любопытную запись: «По большей части сии острова
окружены камнями где открытыми, а где потаенными и далеко под водою
простирающимися в море. На самих берегах и вдоль их примечается
повсюду сильный бурун, который предостерегает мореплавателей от
опасного к ним приближения; а хотя кое-где видны отверстия, будут
какие-нибудь бухты, а может быть и заливы, однако не советую никому
туда идти не знавши фарватера. Пролива между ими не примечено, где
бы судно могло пройти без явной опасности, а лучше ехать к югу или
от юга на север тем проливом, который отделяет сии острова от
матерой земли»21.
Экспедиция Биллингса и Сарычева способствовала дальнейшему
расширению связи русских людей с жителями Аляски, Кадьяка и
Алеутских островов. В одном из рапортов Пилю Биллингс описал встречу
с американцами: «Прошлого 1791 г., - сообщал он, - имел я пристань в
Северо-Восточной Америке, где выезжал на берег и имел свидание с
американцами, коих было весьма немалое число. Из них один...
довольно со мною разговаривал и изъявлял упомянутых американцев
желание иметь с российскими народами дружественное обхождение»22.
В этом же рапорте Биллингс писал о тяжелом положении чукчей,
алеутов, которые подвергались безжалостной эксплуатации и насилию со
стороны промышленников и администрации; он не только сочувствовал
аборигенам, но и настойчиво добивался решительных мер по пресечению
произвола и ограждения их человеческого достоинства.
Биллингс описал о-в Кадьяк, его «возвышенные горы, имеющие верхи,
покрытые снегом», небольшие долины на его западной стороне, ширину и
глубину пролива между островами, лежащими против западной стороны
Кадьяка, а также внешний вид жителей, их платья, обряды, оружие, и
средства рыбной ловли и охоты.
* * *
Русские морские экспедиции к берегам Америки во второй половине
XVIII в. совершались в сложной международной обстановке.
Продолжались англо-французские войны за колонии. Все явственнее
обнаруживались попытки западных держав к расширению сферы своего
господства и в северной части Тихого океана. В этот же период
вступила в решающую фазу борьба России за выход на Черное море.
Закреплялись завоеванные ранее позиции на Балтийском море. Англия,
Франция и другие страны пытались использовать неблагоприятную для
России обстановку для усиления экспансии на Дальнем Востоке.
Возраставшая угроза дальневосточным землям России оказала влияние на
программы правительственных экспедиций, придавим ярко выраженный
политический и военный характер. Тревога правительства России за
безопасность дальневосточных земель была совершенно обоснованной.
Если отдельные английские и французские корабли совершали плавания к
Берингову проливу и к берегам Аляски, то не исключена была
возможность появления у берегов Камчатки и в других районах русского
Дальнего Востока целых эскадр. Опыт колониальных войн показывал, что
отдаленность от объекта нападения перестала быть преградой для
западноевропейских государств.
Особенно большой интерес к Аляске, Алеутским островам и другим
землям, открытым русскими моряками в северной части Тихого океана,
проявляли английские колонизаторы.
А так как, согласно существовавшему международному праву земли,
открытые тем или иным государством, становились его собственностью
только в том случае, если на них имелись силы, способные обеспечить
их безопасность, или если они осваиваются в хозяйственном отношении,
России необходимо было быстро принять эффективные меры в этом
направлении.
Однако интересы хозяйственного освоения и использования огромных
естественных богатств в северной части Тихого океана, развития
промыслов, мореплавания требовали всестороннего и детального
изучения островов Тихого океана, подробного их географического
описания и картирования, изучения навигационных и гидрологических
условий плаваний.
Важнейшими результатами экспедиций, осуществленных русскими в XVIII
в., и было составление подробных географических карт, на которых
помимо открытых земель, указывались глубины, точно описывались
течения, направление и сила ветра и т. д. Работы по составлению
новых и уточнению существовавших карт проводились и во время
кругосветных путешествий русских моряков в начале XIX в. Начало этой
работы было положено русскими пионерами в исследовании северной
части Тихого океана.
Примечания
1 ЦГАДА, ф. Портфели Миллера, 563, д. 7, л. 4.
2 F. A. Gо1dеr. Bering’s Voyages. In two volumes. N. Y., vol. 1,
1922; vol. 2, 1925, p. 328.
3 Дж. Бейкер. История географических исследований и открытий. М.,
1950, стр. 192.
4 М. В. Ломоносов. Соч., т. VII. Пг., 1914, стр. 373, 374.
5 К. М. Бэр. Заслуги Петра Великого по части географического
познания. «Записки русского географического об-ва», ч. III и IV,
1848, стр. 245.
6 А. И. Андреев. Экспедиция Беринга. «Известия ВГО», т. 75, вып. 2,
1943; А. И. Алексеев. Охотск - колыбель русского Тихоокеанского
флота. Хабаровск, 1959; М. И. Белов. Арктическое мореплавание с
древнейших времен до середины XIX в. История открытия и освоения
Северного морского пути, т. 1. М., 1956; В. И. Греков. Очерки из
истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М.,
1960; Д. М. Лебедев. Плавание А. И. Чирикова на пакетботе «Св.
Павел» к побережьям Америки, с приложением судового журнала, 1741,
М., 1951; и др.
7 А. В. Ефимов. Из истории русских экспедиций на Тихом океане. М,
1950; «Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной
Америке. XVII-XVIII вв.». М., 1964.
8 Pirson. Far Easten Quarterly Review, vol. XVII, № 1, 1952.
9 ЦГА ВМФ, ф. Беринга, д. 53, л. 745.
10 «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII
веке...». М , 1946, стр. 171.
11 С. Окунь. Российско-американская компания. М., 1939, стр. 10.
12 М. В. Ломоносов. Полн. собр. соч., т. 6, М., 11952, стр. 605.
13 «Журнал путешествия мичмана Полубояринова в Индию с 1763-1764
гг.». «Тр. Ин-та истории естествознания и техники», т. 27, 1959.
14 Там же, стр. 298.
15 «Материалы для истории русского флота», т. XII, стр. 197.
16 Там же.
17 «Тр. Ин-та истории естествознания и техники», т. 32, 1960, стр.
339.
18 Л. Я. Штернберг. Этнография. В кн. «Тихий океан, русские научные
исследования». Л., 1926, стр. 152.
19 ЦГАДА, ф. Госархив, разр. XXIV, д. 64.
20 Там же, л. 160.
21 Гос. публ. библ. им. Салтыкова-Щедрина. Рукописи, отд. Журналы
Биллингса, л. 145.
22 ЦГА ВМФ, ф. Биллингса, д. 62, л. 11, 12.
|