|
В Государственном Историческом музее хранится атлас рукописных карт
XVIII в., на трех картах которого изображен северо-восток Сибири1.
Одна из этих карт, как свидетельствует надпись,- рукописная копия
карты Д. Кука («Chart of the Nero Coust of America and Nero Coast of
Asia»)2, вторая - «Карта Генеральная на часть Российских берегов
Камчатских, Хинских к Ламскому или Охотскому морю... принадлежащих»
- вышла из-под пера В. Красильникова3. Третья карта не имеет
оглавления; хотя картуш подготовлен, но остался не заполненным4.
В перечне на первом листе атласа эта карта описана так: «Карта
Северной части Сибири до Якутска, Камчатки, азиатской части
Берингова пролива; с изображениями Якут, Тунгуз, Коряк, Камчадалов,
пеших и на собаках, Курильцев, Чукчей пеших и в лодке. В
правописании «с» вместо «з», «i» вместо «и» и пр. Делана, кажется,
прежде открытий Беринга, Чирикова и других»5.
С предложением составителя атласа согласиться нельзя, так как
интересующая нас карта сделана не прежде открытий Беринга, а в итоге
этих открытий, о чем свидетельствуют очертания восточного берега
Чукотского полуострова и побережья Анадырского залива.
Подписи автора или составителя на карте нет. Небольшую пометку на
ней «№ 18/1753 СИБИРЬ» можно расшифровать, что карта - 18 номер в
коллекции карт Сибири и составлена в 1753 г.
Карта начерчена на плотной бумаге размером 62 x 132 см.
В верхнем левом углу сделан картуш в виде венка, поддерживаемого
мужчиной и женщиной. Вверху, над картушем, изображен герб России -
двуглавый орел. С трех сторон картуша акварелью изображены бытовые
сцены из жизни ительменов (камчадал): обряды погребения (сжигание
мертвых на костре и выбрасывание мертвого тела на съедение собакам),
способы приготовления пищи, изображения разных зверей (песца,
соболя, лисы, оленя), жилище ительменов (летний балаган).
Помимо этого, по всей карте даны 11 рисунков различных народов
Сибири. Под рисунками подписи: «якут», «аленный тунгус», «аленная
тунгусская баба», «каряк», «курил», «камчацкая баба», «чюкочь»,
«камчадал едет на собаках», «чюкчи» (8 человек в лодке).
Даже поверхностное рассмотрение исследуемой карты показывает, что
перед нами новый вариант известной итоговой карты Первой Камчатской
экспедиции В. Беринга. В литературе эта карта известна под именем
карты Беринга, карты Беринга-Чаплина, а в последнее время - просто
карта Петра Чаплина. Последнее название, по-видимому, наиболее
правильно.
Как известно, подлинник итоговой карты Первой Камчатской экспедиции
не сохранился. Зато известны многие ее копии. На одной из них есть
подпись: «Рисовал от флота капитана командора ево мичман Петр
Чаплин, с подлинной рисовал геодезист Иван Ханыков»6. На другой
копии на обороте указано: «Рисовал мичман Петр Чаплин»7. JI. Багров
также указывает, что карты Беринга составлены П. А. Чаплиным (6,
стр. 41).
То, что мичман Петр Чаплин принимал непосредственное участие в
создании итоговых карт экспедиции, подтверждает и В. Берх. Описывая
прибытие Беринга в Петербург, он пишет: «Комиссия (в Адмиралтействе.
- М. Н.), приняв от капитана Беринга все бумаги сии и расходные
книги, определила: книги отослать для свидетельства в казначейскую
контору, а его Беринга отправить в Сенат для сочинения ланкарт, да с
ним послать мичмана Петра Чаплина» (4, стр. 107).
Нужно отметить, что мичман Петр Чаплин был взят в экспедицию прямо
со школьной скамьи. По свидетельству В. Берха, Чаплин «показан по
списку 1723 года одним из лучших гардемаринов» (4, стр. 126). Он
активно участвовал в работах Первой Камчатской экспедиции и вел ее
ежедневный журнал: «Юрнал бытности в Камчатской экспедиции». Чин
мичмана Чаплин получил за хорошую работу в экспедиции в 1728 году.
Копий итоговой карты, составленной П. Чаплиным, довольно много. По
сводке Л. Багрова было известно 14 таких карт (копий), причем 10
карт находятся за границей (5 карт в Швеции, 3 - в Париже, 1 - в
Копенгагене, 1 - в Лондоне, 4 - в СССР). Эта сводка не указывает
одной копии, хранящейся в Геттингенском Научном обществе, в собрании
Аша, и варианта Исторического музея.
Таким образом, в настоящее время известны 16 копий и вариантов
чаплинской карты. Четыре из них иллюстрированы изображениями народов
Сибири. В СССР есть только одна иллюстрированная карта из собрания
Исторического музея. Помимо иллюстраций карта Исторического музея
содержит ряд научных данных, которых нет на других подобных картах.
Вариант итоговой карты первой Камчатской экспедиции
Помимо рисунков на карте Исторического музея даны различные
этнографические заметки, например: «Татара новокрещенные»,
«Барабинские татара», «от реки Витима вниз по реке Лене кочуют
якуты, а местами тунгусы» и др. Следует заметить, что заметки
этнографического характера встречаются и на других копиях, например
на опубликованной Л. Багровым в 1914 г. Однако на исследуемой карте
такие заметки более подробны и точны.
На карте Исторического музея содержится больше рисунков народов
Сибири, и они являются лучшими изображениями этих народов для XVIII
века, чем на других аналогичных работах (ср. изображение якута).
Напомним, что на карте, опубликованной JI. Багровым в 1914 г., дано
только 9 рисунков народов Сибири. Нет изображений «Камчацкой бабы» и
«чюкчи». Под картушем дано меньше сцен из быта народов Сибири
(исчезли обряды погребения и др.).
Упоминает А. И. Андреев еще об одной карте с изображениями народов
Сибири, опубликованной в 1941 г. в Стокгольме, в журнале «Ethnos», в
статье «Тгоо Berings maps in the Rojal Library at Stockholm». Автор
статьи К. Беркбом считал эту карту неизвестной и не публиковавшейся,
но, по мнению А. И. Андреева, это та же карта, что и опубликованная
Л. Багровым в 1914 г. (I, стр. 126-127).
А. И. Андреев так описывал иллюстрации на этих картах: «На переднем
плане две человеческие фигуры... У одного из них (голого) через
плечо перекинут олень... Далее на карте в ее верхней части
изображены 6 фигур: «якут», «тунгуска оленная», верхом на олене,
«тунгус оленный», также верхом на олене, «каряк» на лыжах, «курил»,
«чукочь»; в нижней части карты: «тунгус пеший» с птицей в руке,
«тунгуска пешая», которая держит рыбу, и «камчадал» в санях,
запряженных двумя собаками» (там же).
Аналогичные иллюстрации на карте, хранящейся в Геттингенском Научном
обществе. Приведу краткое описание видевшего эту карту В.
Новомбергского: «Самую любопытную часть картографического материала
Геттингенской коллекции представляет карта, составленная «в
Сибирской экспедиции при команде от флота капитана Беринга от
Тобольска до Чукотского углу». Эта карта занимает 59½ см в ширину и
139 см в длину. Она иллюстрирована различными изображениями,
объясняющими быт и природу Сибири. Туруханский самоед изображен во
весь рост: за спиной у него лыжи, в руках копье, подле собака, в
перспективе юрта. Якут представлен по пояс в зимней одежде; Тунгус и
Тунгуска верхом на олене; Коряк с луком на лыжах; Курил во весь рост
со стрелой; Чукча в длинной дохе; Камчадал на нарте, в которую
запряжены по две пары собак; Тунгус пеший с луком и стрелою;
Тунгуска пешая с рыбой в руке...» (7, стр. 11-12).
Таким образом, из четырех иллюстрированных карт две даны с
идентичными иллюстрациями, на третьей карте добавлен рисунок
туруханского самоеда с собакой. Девять рисунков повторяются на всех
четырех картах. Рисунки с подписью «камчацкая баба» и «чюкчи»
имеются только на карте Исторического музея.
Весьма характерно на этой карте изображение лодки с 8 чукчами.
Встреча с такой лодкой близ залива Преображения описана в дневнике
П. Чаплина:
«8 (августа. - М. И.) пошли в путь свой. В седьмом часу по полуночи
увидели лодку, гребущую от земли к нам, на которой сидит людей 8. И
пригребли близко к нам, к боту нашему, спрашивают, откуда мы пришли
и чего ради. А о себе сказали, что они чукчи. А как стали мы их
призывать к судну на недолгое время пристать не смели. Потом
высадили одного человека на пузыри, сделанные из нерпичей кожи и
послали к нам для разговоров. И сказывал нам, что живут их чукочь на
берегу многолюдно, и сколько земли простирается в восточную сторону
не знают, а про русских людей де давно слыхивали...» (5, стр. 56).
Географическая нагрузка карты Исторического музея почти повторяет
все итоговые карты Первой Камчатской экспедиции. Полностью
изображено течение реки Енисея с притоками, течение реки Оби от ее
слияния с Иртышом и со всеми верхними притоками и многими
населенными пунктами. Намечено течение четырех рек, впадающих в
Ледовитый океан - Панга, Тимура, Хета и Сенабара. По Верхней
Тунгуске и Ангаре дана подробно речная сеть и многие населенные
пункты. Также подробно дана речная сеть в верховьях Лены до Алдана и
его притока Маи. Нанесены течения рек Анадыря и Колымы без притоков,
реки Охота и Урак. Хорошо изображена речная сеть Камчатки.
Но, несмотря на близкое сходство географической нагрузки на всех
итоговых картах Первой Камчатской экспедиции, кар-та Исторического
музея отличается рядом кратких заметок-справок.
Первая из них гласит: «Вершина реки Иртыша с реками и знатными
местами положена с карты геодезиста Путилова».
Вторая справка: «Река Енисей с вершины до устья и часть берега
морского, вершина реки Оби с падающими реками, кроме пути нашего,
положена с карты геодезиста Чичагова».
Эти две заметки встречались раньше только на одной из известных
карт, которую Л. С. Берг озаглавил: «Копия с карты Беринга 1730 г.,
перечерченная мичманом Петром вновь затем перечерченная геодезистом
Иваном Ханыковым» (3, стр. 89).
Третья краткая заметка стоит у озера Байкал: «Положено с карты
геодезиста Шатилова». Такой справки ни на одной другой карте нет.
Не встречалась раньше также надпись, идущая от восточного побережья
Камчатки вдоль берегов Анадырского залива и Чукотского полуострова
до мыса Дежнева: «Высокие каменные горы и в летех из-под снегов не
открываются и во многих местах прилегли к морю подобно стенною
крутостью и не малою высотою». Эта надпись лишний раз подтверждает,
что автор карты сам видел эти горы и хорошо знал прежние карты
Сибири.
Наиболее ценно в карте Исторического музея то, что на ней нанесены
измерения глубин Анадырского залива и Берингова пролива, сделанные
по пути следования бота «Св. Гавриил». Цепочка промеров в Анадырском
заливе начинается от небольшой реки севернее устья реки Анадырь. От
устья этой реки до залива Креста сделано 10 промеров (включая и
залив Креста, где обнаружена глубина 50 сажен). Далее от залива
Креста до бухты Преображения сделано 4 промера от острова Лаврентия
до островов Диомида - 10 промеров, два промера указаны севернее
острова Диомида. Всего на карте 26 измерений глубины.
Первые измерения глубин в этих районах сами по себе представляют
большой интерес. Но еще важнее то, что они позволяют правильно
определить путь бота «Св. Гавриил», на котором находилась экспедиция
Беринга.
Исследователи долго спорили о последнем отрезке пути экспедиции
Беринга перед поворотом ее в обратный путь. Первым в 1767 году нанес
на карту путь Первой Камчатской экспедиции А. И. Нагаев. В 1823 г.
В. Берх также составил карту плавания экспедиции. Но и А. Нагаев и
В. Берх допустили существенные неточности. Во-первых, они не
указали, что бот «Св. Гавриил» заходил в залив Креста, где
производились измерения глубины, во-вторых, путь бота они проложили
далеко от острова Лаврентия.
Карта Исторического музея корректирует этот путь. Дальнейшее
плавание в Беринговом проливе у Нагаева и Берха показано правильно.
В западно-европейской литературе полагали, что Беринг, пройдя мыс
Дежнева, направился к западу вдоль берегов Азии. Этого мнения
придерживались Газиус, Кэмпбэл, Д. Кук. Последний считал, что
экспедиция Беринга повернула обратно от мыса Сердце-Камень.
Грубую ошибку допустил Г. Стеллер, который считал, что экспедиция
Беринга повернула обратно от мыса Сердце-Камень в заливе Креста.
Г. Ф. Миллер, руководитель картографических работ в Географическом
департаменте с 1752 г., судя по его картам Сибири, изданным в 1753 и
1758 гг., полагал, что Первая Камчатская экспедиция В. Беринга
вообще не доходила до Чукотского полуострова, который он изобразил в
виде грушеобразного полуострова на севере Сибири (карта 28 в атласе
Г. О. 3684 в секторе картографии Исторического музея).
Карта Исторического музея позволяет уточнить весь путь следования
бота «Св. Гавриил».
Хорошо известна высокая оценка экспедиции Беринга, которую дал Джемс
Кук. Он пишет: «Отдавая справедливость памяти Беринга, я должен
сказать, что он очень хорошо нанес на карту берега и определил
широту и долготу с точностью, которую трудно ожидать, зная
возможности, бывшие в его распоряжении» (8, стр. 473).
Эта оценка в значительной степени относится к мичману Петру Чаплину,
который создавал итоговые карты экспедиции и много сделал для
правильного определения широты и долготы пройденного пути.
Рассматривая карту Исторического музея, можно предполагать, что она
копия какой-то не дошедшей до нас подлинной карты Петра Чаплина,
наиболее полно отражавшей все географические данные, собранные
экспедицией Беринга. Но возможен и иной вывод. Карта Исторического
музея находится в атласе рядом с другой картой Сибири, которая, как
свидетельствует ее картуш, «с подлинных карт и описей сочинил и
рисовал Василий Красильников».
Василий Красильников - «геодезии учитель» и хранитель всех
материалов и карт Первой и Второй Камчатских экспедиций, свободно
пользовался всеми материалами и картами экспедиции Беринга.
Следовательно, он сам мог создать карту Исторического музея.
Возможно, что будущие исследователи окончательно установят, кто же
был автором этого замечательного памятника.
Примечания
1 Гос. Исторический музей. Отдел исторической
географии и картографии, ГО-1882.
2 Там же, карта № 1.
3 Там же, карта № 4.
4 Там же, карта № 3.
5 Там же, л. 1.
6 Библиотека Академии наук в Ленинграде. Отдел рукописных книг,
карта № 349.
7 ЦГАДА, ф. 192. Карта Иркутской губернии № 7.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андреев А. И. Сибирские зарисовки первой половины
XVIII века. - «Летопись Севера», т. I, 1949.
2. Багров Л. Карты Азиатской России. Пг., 1914.
3. Берг Л. С. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга. М.-Л., 1946.
4. Берх В. Первое морское путешествие россиян. СПб., 1823.
5. Вахтин В. Русские труженики моря. СПб., 1890.
6 Греков В. И. Очерки по истории русских географических
исследований. М., 1960.
7. Новомбергский В. В поисках за материалами по истории Сибири.
СПб.,1906.
8. Cook J. and Sing J. A. Voyage to the Pacific Ocean. Vol. II.
London, 1785.
|