|
Одной из интересных и важных страниц в тысячелетней истории Русской
Церкви является распространение православной веры в Северной
Америке. Это апостольское дело было и продолжает быть сопряжено с
большими трудностями, обусловленными культурными, психологическими,
социальными и политическими причинами. Но несмотря на все
препятствия, «плод красный спасительного сеяния» Русской
Православной Миссии на этом континенте через четыре года отметит
свое 200-летие.
То, что началось как удовлетворение духовных нужд служащих
Российско-Американской компании, и миссионерская деятельность среди
алеутов и индейцев Аляски, привело к серьезной встрече русского
духовного наследия с Западом, его религиозной культурой и
цивилизацией в своеобразной обстановке Нового Света. Именно так
понимал развитие Православной Миссии на Американской земле
величайший русский миссионер, просветитель алеутов, апостол Америки
святитель Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский и
Коломенский.
В настоящее время в Северной Америке проживает около двух миллионов
православных (хотя иногда даются более высокие, но менее
реалистичные цифры), разделенных на восемнадцать юрисдикций разных
национальностей, подчиняющихся церковным властям в иностранных
государствах или считающих себя самоуправляющимися до тех пор, пока
не произойдут желательные им политические изменения в
соответствующих странах. Так, например, самая многочисленная из
находящихся на Американском континенте юрисдикций – Греческая
Православная Архиепископия в Северной и Южной Америке – подчиняется
Патриарху Константинопольскому в Турции. Антиохийская Арабская
архиепископия в США подчиняется Патриарху Антиохийскому в Сирии.
Румынская епархия в США подчиняется Патриарху Румынскому. Но также
есть здесь румынская епархия, которая не признает над собой
церковной власти в Бухаресте. Русская Зарубежная Православная
Церковь с управлением в Нью-Йорке не признает каноничности
Московской Патриархии и считает себя свободной частью Русской
Церкви. Существует также ряд других церковных образований, возникших
в результате политических катаклизмов нашего времени. Бывшая русская
миссионерская епархия, существовавшая в Америке с конца XVIII века,
получила в 1970 году от Московской Патриархии официальное признание
своей независимости, самоглавенства, то есть автокефальный статус.
Вселенская Православная Церковь насчитывает ныне около 125 миллионов
верующих и состоит из следующих Поместных Автокефальных Церквей:
Константинопольского, Александрийского, Антиохийского,
Иерусалимского, Московского, Грузинского, Сербского, Румынского и
Болгарского Патриархатов; Кипрской и Элладской архиепископий;
Польской, Чехословацкой и теперь Американской митрополий.
Константинопольский Патриарх имел титул Вселенского со времени,
когда Царьград был важнейшим центром христианского мира, а
первенство чести – со времени разрыва с Римом в XI веке.
* * *
Алеутские острова и Аляска были в 1741 году открыты Берингом и
Чириковым, капитанами Российского императорского флота. За ними
последовали русские люди, промышлявшие охотой на котиков.
В 1784 году Григорий Шелихов, основатель знаменитой
Российско-Американской компании, высадился на острове Кадьяк (у
южного берега Аляски, в Аляскинском заливе).
Он интересовался не только коммерцией и добычей морского котика.
Шелихов стал ревностным поборником идеи распространения христианства
среди туземцев новооткрытых земель. Он построил церковь на Кадьяке,
основал школу и лично крестил многих алеутов. Впоследствии вместе со
своим компаньоном Иваном Голиковым он послал императрице Екатерине
II и Святейшему Правительствующему Синоду прошение о присылке
миссионеров. Прошение было удовлетворено, и Миссия в составе восьми
монахов во главе с архимандритом Иоасафом (Болотовым) прибыла на
остров Кадьяк 24 сентября 1794 года1.
В Миссию входили монахи-добровольцы из двух прославленных
монастырей, расположенных на Северо-Западе России, где
географические условия в некоторой степени напоминают аляскинские.
Шесть членов Миссии были из Валаамского монастыря, двое – из
Коневецкого (остров Коневец на Ладожском озере); четыре миссионера
были в священном сане (архимандрит Иоасаф, иеромонахи Ювеналий,
Афанасий и Макарий), двое (Нектарий и Стефан) были иеродиаконами.
Наконец, еще двое (Герман и Иоасаф) являлись простыми монахами.
Глава Миссии архимандрит Иоасаф (1761-1799) происходил из семьи
священника. До своего поступления в Валаамский монастырь он получил
богословское образование в Тверской и Ярославской Семинариях. До
принятия монашеских обетов в Валаамском монастыре иеромонах Ювеналий
был горным инженером, а иеродиакон Стефан – армейским офицером.
На протяжении первых двух лет миссионеры крестили около 12 тысяч
туземцев и построили несколько часовен. Однако этот первоначальный
успех Миссии был отмечен мученической кончиной одного из ее
иеромонахов: в 1795 году отец Ювеналий был убит туземцами на
материке, когда в одной из деревень он убедил народ послать своих
детей в школу при Миссии на остров Кадьяк. Они согласились, и отец
Ювеналий отправился с группой детей к берегу моря. По дороге он был
схвачен и убит обитателями деревни, настроение которых изменилось.
Святейший Синод решил основать миссионерскую епископскую кафедру на
Алеутских островах и Аляске. Архимандрит Иоасаф был вызван в Россию
и в Иркутске 10 апреля 1799 года хиротонисан во епископа Кадьякского.
Однако достичь своей кафедры ему не удалось. В мае того же года
корабль российско-американской компании «Феникс» в результате шторма
затонул близ острова Уналашки. Погибли епископ Иоасаф, его спутники
иеромонах Макарий и иеродиакон Стефан, семьдесят других пассажиров.
На протяжении последующих сорока лет нового епископа сюда не
назначали. Миссионерская работа осуществлялась иеромонахом
Афанасием, иеродиаконом Нектарием и монахом Германом, прибывшим сюда
с архимандритом Иоасафом. Последний из перечисленных здесь
миссионеров, преподобный Герман, был образцом святости и духовности,
он освятил собой всю 200-летнюю историю развития и утверждения
Православия в этой части света.
Как и его современник преподобный Серафим Саровский, с которым у
него так много общего, преподобный Герман Аляскинский (1757-1837)
родился в скромной купеческой семье в маленьком городке около
Москвы. От юности возжаждал служения Богу. Шестнадцати лет от роду
поступил в подворье Свято-Троицкой Сергиевой| пустыни на берегу
Финского залива. Ища более тихого и уединенного места, перешел в
Валаамский монастырь и там присоединился к Аляскинской Миссии
архимандрита Иоасафа. Он был очень скромным, смиренным и начитанным.
Господь дал ему выдающийся дар слова.
Старца Германа алеутские индейцы почитали святым еще при его жизни.
Отец Герман жил в убогой хижине, носил подрясник из оленьей шкуры и
спал на скамье, подкладывая под голову камни вместо подушки.
Однажды, как говорит предание, он остановил наводнение, помолившись
перед иконой, которую поставил на берегу, определив таким образом
предел, за который вода не перейдет. Говорят, подобным же образом он
отвратил пламя лесного пожара. Но, главное, он снискал себе любовь и
уважение местных жителей тем, что заступался за них перед властями,
ограждая от эксплуатации со стороны скупщиков пушнины.
Нашими сведениями об отце Германе мы главным образом обязаны одному
из деятелей администрации русских колоний в Северной Америке Симеону
Яновскому, высокообразованному блестящему морскому офицеру (Яновский
испытал такое сильное влияние старца, что свою жизнь закончил
монахом, а его сын, который ребенком сидел на коленях у отца
Германа, впоследствии стал иеромонахом). Ходатайствуя за туземцев,
отец Герман писал Яновскому: «Я, недостойный служитель этих бедных
людей, со слезами на глазах умоляю о сей милости: будьте нашим отцом
и заступником. Мне не хочется говорить никаких красных речей, но из
самой глубины сердца моего умоляю Вас стереть слезы от очей
беззащитных сирот, освободить страждущих от угнетателей и явить им,
что значит быть милосердным».
В другой раз группа морских офицеров в ходе бесед с отцом Германом
стала убеждать его в своей любви к Богу. «Как же можно не любить
Его?» – спрашивали они. На эти слова он ответил: «Я, убогий грешник,
вот уже сорок лет пытаюсь любить Бога и не могу сказать, что я люблю
Его так, как должен. Любить Бога – значит помышлять о Нем всегда,
служить Ему днем и ночью и творить волю Его. Любите ли вы Его,
Господа, таким образом, часто ли молитесь Ему, всегда ли творите Его
волю?»
Однако не все представители администрации и купцы были столь же
благородны и благочестивы, как Яновский и Шелихов. Преемник
Яновского Баранов и его заместители не проявляли никакой заботы о
миссионерской работе. Фактически их в высшей степени раздражало
вмешательство миссионеров и особенно отца Германа в безжалостное
использование труда туземцев. Несмотря на все это, отец Герман
продолжал обучать туземцев в школе при Миссии, организовал приют для
сирот, заботился о больных.
Отец Герман некоторое время был администратором Миссии, но по своему
смирению всегда отказывался от священства, оставаясь простым
монахом. Он закончил свою жизнь в полуотшельничестве на небольшом
островке Еловом возле Кадьяка, прозванном «Новым Валаамом». Память о
нем благоговейно почитается до наших дней. В августе 1970 года он
был канонизирован как преподобный Герман Аляскинский, став первым
американским святым в православном календаре.
Церковные торжества канонизации на острове Кадьяке приобрели особую
значимость как первый важный шаг Православной Церкви в Америке после
получения ею автокефалии. В церковных торжествах на Кадьяке в
качестве почетного гостя и сослужителя ныне покойного Митрополита
всей Америки и Канады Иринея (†1977), Американского первоиерарха,
принял участие Архиепископ Карельский и всей Финляндии Павел, сам
бывший инок Валаамского монастыря (ныне скончавшийся)2.
* * *
Новый этап развития миссионерской работы на Алеутских островах и
Аляске начался с прибытием в 1824 году на остров Уналашку молодого
священника Иоанна Вениаминова, уроженца Иркутской губернии и
выпускника Иркутской Духовной Семинарии. Он пробыл на этом острове
десять лет, живя среди алеутов, и, изучая их язык, перевел на него
Божественную литургию, катехизис и Евангелие от Матфея. Его
лингвистические, антропологические, этнографические, географические
и метеорологические труды были отмечены русскими и иностранными
академиями и учеными3. Он также был изощрен в ремеслах, построил
церковь собственными руками и крестил все население острова. После
десяти лет упорной работы на Уналашке и ближайших островах отец
Иоанн Вениаминов перешел в Ситку, где продолжал свою миссионерскую
деятельность среди местных индейских племен. В 1839 году он
отправился в Санкт-Петербург для подготовки к изданию своих трудов
по алеутскому языку. Во время пребывания отца Иоанна в
Санкт-Петербурге из Иркутска пришла печальная весть о кончине его
жены.
Миссионерская работа отца Иоанна Вениаминова была высоко оценена
церковными властями, и он был возведен в сан епископа Камчатского,
Курильского и. Алеутского. В монашестве он принял имя Иннокентий – в
честь апостола Сибири XVIII века. Епископ Иннокентий вернулся в
Ситку и отсюда развивал свою миссионерскую деятельность,
охватывающую теперь азиатский и северо-американский берега. В Ситке
он основал семинарии, школы и приют, а также при нем в 1848 году был
построен Михаило-Архангельский кафедральный собор.
Распространение миссионерской работы на коренн0население русского
Дальнего Востока вынудило епископа Иннокентия распределять свое
время между Аляской и Азиатским материком и перенести свою кафедру
сначала в Якутск, а затем в Благовещенск.
Ситка же стала кафедрой викарного епископа. Кафедру эту занимали
епископы Петр (1859-1867) и Павел (1867-1870).
В 1868 году архиепископ Иннокентий занял самое почетное место в
Русской Церкви – митрополита Московского, унаследовав его от
знаменитого Филарета (Дроздова), великого архипастыря Русской Церкви
богослова и собеседника Пушкина. В этот период своей деятельности
митрополит Иннокентий много времени отдал своему любимому детищу –
Российскому императорскому миссионерскому обществу, председателем
которого он стал. Митрополит Иннокентий умер 31 марта 1879 года, в
Великую Субботу, и похоронен в Троице-Сергиевой Лавре рядом с
митрополитом Филаретом.
В 1979 году Русская Православная Церковь прославила его в лике
святых. В подготовке канонизации активно участвовала Православная
Церковь в Америке4.
В 1867 году Россия продала Аляску Соединенным Штатам. Между обоими
государствами было достигнуто соглашение о признании Америкой
имущества и прав Русской Православной Церкви на аляскинской
территории5.
Вот пророческие строки из письма святителя Иннокентия, тогда еще
архиепископа Камчатского, обер-прокурору Святейшего Синода графу Д.
А. Толстому по поводу продажи Аляски: «До меня дошел слух из Москвы,
что будто бы я кому-то писал, что я недоволен тем, что наши
американские колонии проданы американцам; это совершенная неправда;
напротив того, я вижу в этом обстоятельстве один из путей
Провидения, которым наше Православие может проникнуть в Соединенные
Штаты, где в настоящее время начали обращать на него серьезное
внимание. Если бы спросили меня по этому предмету, то я вот что бы
отвечал: а) американское викариатство не закрывать, хотя бы там
число церквей и Миссий сократили вдвое, то есть до пяти; б)
резиденцию викария вместо Новоархангельска назначить в
Сан-Франциско, где климатические условия несравненно лучше и откуда
столько же удобно иметь сообщения с церквами, как из Ситки, если
только не удобнее; в) викариатство это подчинить Санкт-Петербургской
или другой какой-либо прибалтийской епархии Преосвященному, потому
что по окончании передачи колоний американскому правительству
сообщение между Амуром и колониями должно совершенно прекратиться и
тогда камчатскому епархиальному начальству придется иметь сообщение
с колониями не иначе, как через Санкт-Петербург, что совершенно
неестественно; г) нынешнего викария и все ново-архангельское
духовенство, кроме одного причетника, возвратить в Россию, назначить
нового викария из знающих английский язык, а также и свиту его
составить из лиц, знающих по-английски; д) дозволить Преосвященному
дополнять свою свиту и переменять членов оной, а также и
рукополагать в священнослужители к нашим церквам из американских
подданных, которые примут Православие со всеми его учреждениями и
обычаями; е) Преосвященному викарию и всем причтам Православной
Церкви в Америке дозволить отправлять литургию и прочие церковные
службы на английском языке, для чего, само собой разумеется, должны
быть переведены служебные книги на английский язык; ж) в училищах,
которые будут учреждены в Сан-Франциско и в других местах для
приготовления людей к занятию миссионерских и священнослужительских
мест, науки преподавались уже на английском, а не на русском языке,
который, рано или поздно, а заменится последним языком...» .
По предложению митрополита Иннокентия в 1870 году Святейшим Синодом
была создана отдельная епархия на Американской территории бывшей
Камчатской епархии. Епископ Иоанн (Митропольский), помощник
инспектора Московской Духовной Семинарии, хотя и не знавший
английского языка, но знакомый с французским и немецким, был
назначен епископом Аляски и Алеутских островов и пробыл на этой
кафедре шесть лет.
Так заканчивается начальный период истории Православной Церкви в
Америке. Фактически первые шаги в деятельности русских миссионеров
среди туземцев Аляски и Алеутских островов представляли собой лишь
наиболее восточное ответвление огромной миссионерской работы,
проводившейся Русской Православной Церковью среди различных коренных
племен осваивавшихся новых районов Сибири и Дальнего Востока. Однако
организованная и отдельная православная церковная структура была
отнесена к порогу Нового Света, и после отделения Аляски от
Российской империи она пустила там свои корни.
* * *
Впервые три православных прихода в собственно Соединенных Штатах
(греческий приход в Новом Орлеане и два русских прихода в
Сан-Франциско и Нью-Йорке появились почти одновременно и независимо
друг от друга в конце 60-х годов XIX века. На деле эти приходы
являлись «интернациональными». Церковный совет греческого прихода в
Новом Орлеане включал в себя славян и сирийцев, хотя протоколы
заседаний велись на английском языке7. Поддерживавшиеся русскими
консульствами, русские приходы в Сан-Франциско и Нью-Йорке включали
в себя многих сербов и греков.
Эти церкви удовлетворяли духовные потребности представителей
различных православных наций, которым приходилось оказываться в
Новом Свете. В их числе были и члены дипломатического корпуса, и
беглые матросы. Видные средиземноморские купцы и не имеющие гроша за
душой нищие авантюристы. Для них церковь была не только домом
молитвы, но и тем местом, где они могли встретить своих
соотечественников, поговорить о своей родине или разузнать о работе.
Эти православные церкви, особенно та, которая находилась в
Нью-Йорке, привлекали большое внимание со стороны американской
прессы и общества. Православие рассматривалось по большей части как
какой-то курьез, как нечто восточное и экзотическое. Несмотря на все
усилия настоятеля нью-йоркского храма отца Николая Бьеринга, который
обратился в Православие из католицизма и до своего обращения был
профессором канонического права в римско-католической семинарии в
Балтиморе, религиозная жизнь его прихода была весьма ограниченной.
За период с 1870 по 1880 год там было совершено только 55 крещений
детей, 12 венчаний, 14 отпеваний, четыре принятия в православную
веру, причем двумя из этих новообращенных православных христиан
являлись дочь и жена самого отца Николая8.
Православная Церковь еще не была готова принять вызов Запада,
особенно в условиях и обстановке Нового Света.
В 1872 году епископ Иоанн неофициально переместил свою кафедру из
Ситки на Аляске в Сан-Франциско, сделав своим собором храм прихода,
существовавшего там с 1868 года. При его преемнике, епископе Несторе
(1879-1882), власти Русской Православной Церкви официально
санкционировали перемещение епископской кафедры в Сан-Франциско и
тем самым признали открытые возможности перед Православием в
Соединенных Штатах.
Подлинный рост епархии в Соединенных Штатах связан с массовым
возвращением униатов в Православие и увеличением иммиграции греков,
сирийцев и славян. К концу XIX века большое количество иммигрантов
из Прикарпатья и Галиции в Австро-Венгерской империи прибыло в
Америку. Они селились вокруг индустриальных центров восточных
штатов, особенно в горнопромышленных районах Пенсильвании. Их
православные предки под давлением польских и австрийских властей
признали над собой власть Папы Римского. В результате уний,
заключенных в Бресте (1596), Ужгороде (1646) и Мукачеве (1664),
более десяти миллионов человек оказались в лоне Римско-Католической
Церкви, сохраняя при этом православные обряды, в том числе и женатое
духовенство.
Большая колония униатов поселилась в Миннеаполисе, штат Миннесота.
Они организовали приход и выписали священника со своей родины, отца
Алексия Товта, но местный римско-католический архиепископ Джон
Айерланд (не только по фамилии, но и по происхождению ирландец) мало
разбирался в церковных делах и этнических проблемах Восточной
Европы. Он отказался дать униатам из Галиции и Прикарпатской Руси
разрешение иметь свой собственный приход и предложил им вступить в
соседний польский приход регулярного латинского обряда, а отца
Алексия не признал законным священником на том основании, что он был
женат, хотя к этому времени уже овдовел. Тогда отец Алексий Товти
его прихожане обратились к русскому православному епископу Владимиру
в Сан-Франциско с прошением принять их в Русскую Православную
Церковь. В 1891 году пастырь и 361 его прихожанин были воссоединены
с Православной Церковью. Это событие положило начало массовому
переходу униатов в Америке в Православие. В последующие десятилетия
более 225 тысяч карпато-русских и галицких униатов стали
православными9.
Следует отметить, что непризнание отца Алексия Товта
римско-католическим епископом ввиду его женатого состояния вовсе не
было единственной причиной для возвращения этих бывших подданных
Австро-Венгрии в Православие. Многие из них испытали на себе гнет
римско-католического государства и взирали на Москву как на символ
православной веры своих предков.
* * *
С конца XIX столетия значительно увеличился приток иммигрантов из
Российской империи. Этих иммигрантов можно подразделить на три
категории: крестьяне из бедных западных районов России, мечтавшие
заработать в Америке деньги и вернуться на родину для заведения
своей собственной фермы; лица призывного возраста, нелегально
покинувшие пределы России, чтобы избежать службы в армии; наконец,
люди, прямо или косвенно связанные с революционным движением в
России и покинувшие страну, чтобы избежать нежелательных
последствий. Число последней категории возросло после политических
беспорядков 1905 года в России.
Церковь проявляла заботу о переселенцах из Австро-Венгрии и России,
в подавляющем большинстве бедных, необразованных людях, совершенно
не приспособленных к американской жизни. С участием церковных
деятелей возникали братства, сестричества, общества взаимопомощи
(«запомоговые» организации), курсы для подготовки к жизни в Америке,
печатные органы на русском языке. Так, например, Русское объединение
обществ взаимопомощи с главной квартирой в Нью-Йорке и газета
«Свет», выходящая в Пенсильвании, существуют до сих пор10.
Надо отметить, что большое количество русин (карпато-руссов,
угро-руссов, галичан) и русских, а также переход униатов в
Православие отвлекали епархиальную власть от уделения большего
внимания к нерусским православным общинам и вообще к более широким
миссионерским задачам, намеченным святителем Иннокентием. В умах и
сердцах русских церковных деятелей стала расти концепция
«Американской Руси», крепко связанной с Россией в духовном и
культурном отношении. Этому развитию немало способствовала
начавшаяся с начала века активная украинизация среди русин,
проводимая новоназначенным Ватиканом униатским епископом Орестом
Ортынским и его сотрудниками для прекращения перехода униатов в
Русское Православие11.
И все же Русская Церковь, принесшая Православие в Северную Америку и
создавшая здесь миссионерскую епархию, осуществляла каноническую
юрисдикционную власть, если даже не всегда практически, то, во
всяком случае, символически, среди всех православных иммигрантов
разного национального и этнического происхождения. Православные
епископы в Северной Америке назначались или утверждались только
Святейшим Синодом в Санкт-Петербурге. Кроме того, епархия получала
ежегодную финансовую субсидию от русского правительства.
С 1898 по 1907 год Американская епархия возглавлялась епископом (с
1905 года – архиепископ) Тихоном, который впоследствии стал
Патриархом Московским, Первосвятителем всей Русской Православной
Церкви. В период его управления, в 1900 году, епархия Алеутская и
Аляскинская была переименована Святейшим Синодом в епархию Алеутскую
и Северо-Американскую. Этот указ Святейшего Синода давал тем самым
понять о признании факта распространения Православия по всему
континенту.
При архиепископе Тихоне кафедра епархиального архиерея была
перемещена из Сан-Франциско в Нью-Йорк (1903), где был построен
новый собор во имя Святителя Николая. Первая Духовная Семинария для
подготовки православных священнослужителей в Америке была открыта в
Миннеаполисе в 1905 году. Она была переведена в Тенальфи, штат
Нью-Джерси, в 1913 году и закрыта из-за отсутствия средств в 1923
году12.
В феврале 1907 года состоялся Всеамериканский Церковный Собор в
Мейфильде, штат Пенсильвания. В своем послании по поводу созыва
Собора архиепископ Тихон подчеркнул необходимость изыскивания
средств для материальной независимости епархии в качестве реального
шага по усилению и распространению деятельности Православной Церкви
на Американском континенте13. Эти соображения будущего Патриарха
Московского определили путь дальнейшего развития данной Поместной
Церкви. За год до этого, в 1906 году, архиепископ Тихон в своем
послании Предсоборному Совещанию Русской Церкви рекомендовал
предоставить большую автономию и даже автокефалию Американской
Миссии, объясняя свое предложение многонациональным характером
епархии14.
В 1916 году такая же рекомендация была сделана Предсоборному
Совещанию архиепископом Евдокимом, который в то время являлся
епархиальным архиереем Американской епархии. Тем не менее мечте
архиепископа Тихона и его преемника суждено было осуществиться
спустя более чем полстолетия из-за последовавших вскоре политических
и исторических потрясений.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Очерк из истории Американской Православной Миссии (Кадьяковской
миссии 1794-1837). СПб., 1894, с. 4-9. Последующая информация о
Кадьяковской миссии и старце Германе заимствована из того же
источника. См. также: G о 1 d е г F. A. Father Herman, Alaska’s
Saint. San Francisco: Orthodox Christian Books and Ikons, 1968;
Grigorieff D. The Orthodox Church in America. From Alaska Mission to
Autocephaly. St. Vladimir’s Theological Quarterly, 1970, vol. 14, №
4.
2 Православная Церковь в Финляндии – автономная архиепископия в
юрисдикции Константинопольского Патриархата.
3 Путешествия и исследования лейтенанта Лаврентия Загоскина в
русской Америке в 1824-1844 гг. М., 1956, с. 422. См.также: Dmitry
Grigorieff D. Metropolitan Innocent: The Prophetic Missionary
(1797-1879). St. Vladimir’s Theological Quarterly, 1977, vol. 21, №
1. Наиболее подробное жизнеописание митрополита Иннокентия см.:
Барсуков И. Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, по его
сочинениям, письмам и рассказам современников, 1883.
4 Григорьев Д., протоиерей. Материалы к биографии митрополита
Иннокентия (Вениаминова). – В кн.: Ежегодник Православной Церкви в
Америке. Нью-Йорк, 1977, с. 36-48; Канонизация митрополита
Иннокентия Аляскинского: официальные документы. – Там же, 1978, с.
25-39.
5 В е n z i n В. М. History of the Russian Greek Orthodox Church of
North America. N. Y., 1941, p. 10.
6 Письма Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского. СПб.,
1901, т. 3, с. 139-140.
7 Zoustis В. I. Istoria tes Ellinkis Archiepiskopis Amerikis. N. Y.,
1954, p. 45.
8 Лопухин А. Жизнь за океаном. СПб., 1882, с. 179-206.
5 Коханик П. Юбилейный сборник союза православных священников в
Америке. Нью-Йорк, 1936, с. 84-103.
10 Юбилейный сборник в память 150-летия Русской Право-славной Церкви
в Северной Америке. Нью-Йорк, 1944, т. 1.
11 Коханик П. Указ. соч., с. 73.
12 Там же, с. 261.
13 Чепелев И. Американские соборы. – В кн.: Русский Православный
календарь. Нью-Йорк, 1955, с. 155.
14 Отзывы епархиальных архиереев. СПб., 1906, ч. 1, с. 531.
Протоиерей Димитрий ГРИГОРЬЕВ,
настоятель Свято-Николаевского кафедрального собора в г. Вашингтоне
Русская Православная Миссия в Северной Америке
К 200-летию основания
Продолжение. Начало см.: ЖМП, 1990, № 12.
После первой мировой войны и Октябрьской революции жизнь
Православной Церкви в Америке радикальным образом изменилась.
Различные нерусские национальные Церкви стали посылать сюда своих
епископов и устанавливать свои собственные юрисдикции, независимые
друг от друга. Греческая, Сирийская, Сербская, Болгарская,
Украинская, Румынская, Албанская и другие национальные Церкви
заявили о своих правах на отдельное существование. Тем не менее
подавляющее большинство русских и русинских приходов сохранило
верность своему епархиальному руководству.
В 1921 году архиепископ Мелетий (Метаксакис; † 1935), которому
только что удалось сплотить в одну епархию разрозненные греческие
группировки в Америке, был возведен в достоинство Вселенского
Патриарха с именем Мелетий IV. В этом новом положении Патриарх
Мелетий поставил все греческие Церкви за границей под контроль
Вселенского Патриархата. Этот декрет был обращен не только к грекам
рассеяния, но и ко всем православным. Он основывался на 28-м правиле
Халкидонского Вселенского Собора, согласно которому все православные
в «варварских странах» должны находиться в юрисдикции Патриарха
Константинопольского; таким образом, все православные приходы в
Европе, Америке и по всему миру в случае отсутствия местных
автокефальных Церквей оказывались под властью Вселенского Патриарха.
Согласно определению Патриарха Мелетия, все Православные Церкви в
Соединенных Штатах следовало бы объединить в некую «Православную
Архиепископию в Америке»1.
Многое можно сказать против церковной политики Патриарха Мелетия.
Его истолкование 28-го правила Халкидонского Вселенского Собора
является, разумеется, спорным; кроме того, его деятельность в
Америке полностью игнорировала территориальные канонические права
Русской Православной Церкви. Тем не менее Патриарх Мелетий должен
быть освобожден от обвинений в стремлении к соблюдению
узконациональных интересов. У него был весьма возвышенный и широкий
взгляд на Православие. В своей речи при интронизации в
Константинополе, говоря об Америке, он сказал: «Мне приходилось
самому видеть самую значительную и лучшую часть Православной Церкви
в рассеянии, и я очень хорошо понимаю, сколь высоко могло бы быть
имя Православия, особенно в такой великой стране, как Соединенные
Штаты, если бы более чем два миллиона православных в этой стране
соединились бы в одну церковную организацию, в некую Американскую
Православную Церковь»2. Слова эти должны были бы достигнуть ушей
всех православных. К сожалению, большинство церковных лидеров, как
греческих, так и русских, не смогло перешагнуть через порог своих
узких национальных предубеждений. Патриарший проект создания в
Америке единой Православной Церкви не увенчался успехом. Сама
новосозданная греческая архиепископия на протяжении многих лет
оказалась ввергнутой в пучину споров и нестроений.
В этот период Русская Православная Миссия в Америке тоже переживала
глубокий кризис. Революционные события и нестроения на родине
оборвали нормальную связь Американской епархии с церковным центром в
России*. Привычная финансовая помощь из Петербурга прекратилась,
из-за чего административный центр в Нью-Йорке и отдельные приходы
испытывали большие материальные затруднения. Появились личные
амбиции, неповиновение; разыгрались человеческие страсти,
политические и национальные споры.
Затруднения Американской епархии были усугублены с возникновением в
Советской России обновленческого раскола и так называемой живой
Церкви, привлекшей некоторое количество последователей в Америке. Им
удалось захватить Свято-Николаевский кафедральный собор в Нью-Йорке,
после второй мировой войны перешедший в ведение Московского
Патриархата, а также поставить под угрозу и другое имущество
епархии. Гражданский суд не мог разобраться в русских церковных
делах.
В довершение всех бед Американская епархия оказалась без правящего
архиерея. Последний архиерей, назначенный Святейшим Синодом до
революции, архиепископ Евдоким (Мещерский), не вернулся в Америку со
Всероссийского Поместного Собора (1917-1918), а его заместитель
архиепископ Александр (Немоловский), запутавшись в финансовых
трудностях епархии, уехал в Западную Европу.
Печальное положение, в котором находилась Американская епархия, было
облегчено возвращением в Америку в 1921 году одного из высших
иерархов Русской Православной Церкви митрополита Херсонского и
Одесского Платона (Рождественского), бывшего Экзарха Грузии, ректора
Киевской Духовной Академии и члена Государственной думы. С 1907 по
1914 год митрополит Платон был Архиепископом Алеутским и
Северо-Американским, и его хорошо знали местные люди. Ему удалось
восстановить порядок в епархии, и местные церковные деятели
ходатайствовали перед Святейшим Патриархом Тихоном о назначении его
Главой Церкви в Америке. Но установить связь с Патриархом в то время
было чрезвычайно трудно.
Всеамериканский Церковный Собор 1922 года в Питтсбурге
(Пенсильвания) просил митрополита Платона принять на себя управление
епархией впредь до установления контакта с Патриархом.
Между тем Патриарх Тихон передал свое распоряжение о назначении
митрополита Платона в Америку устно через представителя
Американского христианского союза молодых людей г. Колтона,
находившегося в Москве, в присутствии священника Федора Пашковского,
впоследствии митрополита Феофила, преемника митрополита Платона.
Митрополит Феофил был миссионером в Америке еще с конца прошлого
века. Он вернулся в Россию вместе с будущим Патриархом, во время
первой мировой войны был военным священником в действующей армии и с
благословения Патриарха Тихона вновь прибыл в Америку в 1922 году.
По выходе из-под ареста Патриарх Тихон подтвердил свое устное
назначение митрополита Платона в Америку официальным Указом,
датированным 29 сентября 1923 года. Подлинность этого Указа,
подвергшегося сомнению некоторыми зарубежными русскими церковными
кругами, была подтверждена в статье о судебном процессе Американской
митрополии с патриаршей юрисдикцией за обладание Свято-Николаевским
собором, появившейся в «Журнале Московской Патриархии» в 1957 году3.
Нормализация и дальнейшее развитие жизни русско-американской епархии
были основаны на решениях, принятых Всеамериканским Собором в
Детройте в 1924 году. В полном соответствии с положениями
исторического Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 гг. и
Указами Патриарха Тихона об епархиях, отрезанных от высшей церковной
власти в результате войны и смуты, Американская епархия Русской
Православной Церкви реорганизовалась как временно автономный
митрополичий округ (митрополия), округом управлял выборный
архиепископ, митрополит, Собор епископов и Митрополичий совет,
состоявший из представителей духовенства и мирян, а также
периодически созываемые Всеамериканские Соборы.
Теперь нам приходится затронуть трагичное и печальное явление в
жизни русской эмиграции – церковный раскол, разделение русских
православных людей на исключающие друг друга юрисдикции. Но писать о
судьбах Русского Православия в наше время, не упоминая раскола,
невозможно. Кроме того, лишь честный и объективный подход к расколу
может помочь изжить его.
В результате революции и гражданской войны около двух с половиной
миллионов россиян оказались вне пределов Советской России. Появилось
Русское зарубежье, раскинувшееся по многим странам мира, со своими
культурными центрами, учеными, мыслителями, богословами, писателями,
артистами, поэтами, издательствами, газетами, журналами. И конечно,
во всех местах русского рассеяния стали появляться православные
общины, стали строиться храмы. А уже существовавшие до революции
храмы, как, например, собор на Рю Дарюв Париже или церковь
вдовствующей императрицы Марии Федоровны в Копенгагене, включились в
эмигрантскую церковную жизнь. Русские эмигранты, оказавшиеся в
странах с коренным православным меньшинством, как в Прибалтике,
Польше, Японии, вступили в уже существовавшие там раньше епархии. То
же самое происходило в Америке. Но здесь многие послереволюционные
русские эмигранты, признавая церковные власти местной миссионерской
епархии, все же создавали свои русские приходы. Сказывалась
языковая, культурная, социальная и политическая разница между
старыми колонистами, главным образом выходцами из Австро-Венгрии и
западного края России, и новой «белой» эмиграцией.
В 1920 году группа архиереев, покинувших юг России с частями белой
армии в конце гражданской войны, во главе с выдающимся иерархом
Русской Церкви митрополитом Киевским и Галицким Антонием
организовала в Константинополе зарубежный церковный центр для
обслуживания духовных нужд массы русских беженцев. Этот центр
рассматривался ими как преемник Временного Высшего Церковного
Управления, созданного на южно-русской территории, занятой белой
армией, и так же назывался. Вскоре этому Церковному Управлению
пришлось покинуть Константинополь, местопребывание Вселенского
Патриарха, и переехать в Югославию, в Сремские Карловцы, пользуясь
гостеприимством Сербского Патриарха. Высшее Церковное Управление в
Югославии оказалось в наиболее консервативной, монархически
настроенной части русской эмиграции и своими политическими
заявлениями от лица Русской Церкви невольно ставило в трудное
положение Святейшего Патриарха Тихона, и без того находившегося в
очень тяжелых условиях.
Осенью 1921 года в Сремских Карловцах состоялся Русский
Всезаграничный Собор. Основной темой Собора было восстановление в
России монархии и обращение к мировой Генуэзской конференции об
опасности коммунизма в мировом масштабе. В мае 1922 года Патриарх
Тихон вынужден был запретить зарубежным архиереям выступать от лица
всей Русской Церкви и объявил церковно-административный центр в
Сремских Карловцах закрытым. Управление же русскими православными
приходами в Западной Европе Святейший Патриарх Тихон передал
митрополиту Евлогию (Георгиевскому; †1946), бывшему архиепископу
Волынскому, одному из основателей и членов Управления в Сремских
Карловцах. Тогда, чтобы избежать прямого противоречия с
распоряжением Патриарха Тихона, Временное Высшее Церковное
Управление было переименовано в Заграничный Архиерейский Синод4.
* Примечание редакции: Следует иметь в виду, что до этого времени в
США была одна православная церковная юрисдикция: «Русская
Православная Греко-Католическая Церковь в Северной Америке под
юридисдикцией Священноначалия от Церкви Российской». В составе
иерархии Русской Православной Церкви в Северной Америке были:
архиепископ Алеутский и Северо-Американский и четыре викарных
епископа. В нее входили православные миссии: греческая, сирийская,
сербская, албанская, американская. Печатались четыре духовных
журнала и одна газета. Имелись две Духовные Семинарии и два Духовных
училища. К 1 января 1918 года в епархии были 31 благочиние, 271 храм
и 51 часовня, 257 священнослужителей и до 300 тысяч пасомых. Этот
единый церковный организм, который мог бы лечь в основу создания
единой Американской Православной Церкви, по причине, указанной в
настоящей статье и связанной с чрезвычайно тяжелым положением, в
каком оказалась в Советской России Высшая Церковная власть во главе
со Святейшим Патриархом Тихоном, претерпел прискорбное разделение на
несколько православных юрисдикций. Начало разделению было положено
образованием в 1924 году (официально оформлен 11 мая 1922 года)
Греко-Православного диоцеза Северной и Южной Америки
Константинопольского Патриархата.
Протоиерей Димитрий ГРИГОРЬЕВ, настоятель Свято-Николаевского
кафедрального собора Вашингтона.
(Окончание следует)
Русская православная миссия в Северной Америке
К 200-летию основания
Окончание. Начало см.: ЖМП, 1990, № 12; 1991, № 1.
По пути в Америку митрополит Платон тоже принял участие в
организации церковного центра в Карловцах, рассматривая его как
временное учреждение для удовлетворения религиозных нужд и оказания
помощи русским беженцам. Однако Синод не считал себя временным
административным или координационным центром, но воспринял все
прерогативы Автокефальной Церкви. Ни митрополит Платон, ни
митрополит Евлогий не соглашались со столь широкими полномочиями
Синода. В результате возник ряд недоразумений и наконец
окончательный разрыв.
В марте 1927 года Заграничный Синод наложил запрещение на
митрополита Платона и вместо него назначил епископа Апполинария,
викария митрополита Платона, таким образом создав параллельную
церковную организацию в Америке. Вначале мало приходов последовало
за архиепископом Апполинарием, но их количество очень увеличилось с
прибытием в Америку новой волны русских эмигрантов, так называемых
перемещенных лиц после второй мировой войны. В настоящее время в
юрисдикцию Заграничного Синода в Северной Америке входит около 100
приходов.
Постараемся определить некоторые важные причины разногласия:
1. Большинство членов Заграничного Архиерейского Синода и его
последователей по своим политическим, мировоззренческим и
религиозным взглядам было значительно консервативнее, чем окружение
митрополита Евлогия или русская эмиграция в Америке до прибытия
новой эмигрантской волны после второй мировой войны. «Мозговой
трест» Западноевропейского Экзархата – Парижский богословский
институт с его профессурой (отец С. Булгаков, А. Карташев, отец В.
Зеньковский, Л. Зандер, Г. Федотов, отец Г. Флоровский и другие), а
также образовавшееся около него Русское Студенческое Христианское
Движение в сугубо консервативных эмигрантских кругах считались
либеральными, не истинно-православными, космополитическими
учреждениями. Между прочим, такое же отрицательное отношение у них
было и к русскому религиозному возрождению в начале века с его
религиозно-философскими собраниями и встречей русской интеллигенции
с Церковью, в котором, кстати, такое активное участие принимал
архиепископ Сергий (Страгородский), будущий Местоблюститель
Патриаршего престола5. А между тем и богословы, и мыслители в
Парижском богословском институте, и их ученики и последователи,
будущие деятели Православной Церкви в Америке, находились под
огромным влиянием именно этого религиозного мировоззренческого
движения в России.
2. В Западноевропейском Экзархате и в русско-американской митрополии
существовало убеждение, что Церковь не должна заниматься политикой и
поддерживать одно или другое политическое направление, в том числе и
монархическое.
3. Заграничный Синод воспринял известную Декларацию Митрополита
Сергия (Страгородского) от 16/29июля 1927 года о признании Советской
власти, написанную им по выходе из тюрьмы и принятии
местоблюстительских обязанностей Патриаршего престола, как
абсолютную измену Церкви, поклонение антихристу, и с тех пор не
признает официальной Православной Церкви в Советском Союзе. «Вскоре
истинная Православная Церковь ушла в катакомбы, и только с этой,
катакомбной Церковью... Русская Православная Церковь за границей
находится в духовной связи»6.
В русско-американской митрополии и в Западноевропейском Экзархате
это заявление Митрополита Сергия воспринималось как вынужденное
тоталитарной воинствующе-безбожной властью, не останавливавшейся ни
перед чем, и сделанное им для спасения жизни многих и для сохранения
структуры Церкви в Советской России для будущего более
благоприятного времени. Не приходит ли, кстати, оно теперь?
Декларация Митрополита Сергия рассматривалась также как продолжение
попытки аккомодации с властями, начатой Святейшим Патриархом
Тихоном, убедившимся, что Советская власть установилась прочно.
Официальная Церковь в Советской России не противопоставлялась
катакомбной и всегда признавалась канонически законной, несмотря на
ее крайне ущемленное положение и несмотря на разные декларации и
высказывания ее иерархов и представителей. Считалось, что
решительное осуждение их не в моральной компетенции людей, живущих в
совершенно иных, свободных условиях и ничем не рискующих или, хотя и
живущих в стране, но не несущих ответственность за всю Церковь (имею
в виду диссидентов, которые поносят Священноначалие Церкви).
4. С вышеизложенным отношением к Церкви в Советском Союзе в тех же
парижских и американских кругах связано убеждение, что за рубежом
Русской Православной Церкви не может быть Зарубежной Русской Церкви
со всеми автокефальными правами. Зарубежная церковная жизнь
эмигрантов должна осуществляться или в уже существовавших за
границей епархиях, как в Америке (именно к ним и относился Указ
Патриарха Тихона № 362 от 20 ноября 1920 года), или в лоне других
Православных Церквей, как русский приход в Афинах, или под эгидой
Вселенского Патриарха, как временный Русский Западноевропейский
Экзархат.
5. Заграничный Синод очень отрицательно относился и относится к
участию православных, в том числе представителей Русской Церкви,
Американской митрополии и Западноевропейского Экзархата, в
экуменическом движении, считая таковое участие компрометирующим их и
религиозно, и политически, и даже считает их участие изменой
Православию7. Но все православные участники экуменических встреч, то
есть все автокефальные Церкви, рассматривают свое участие как
возможность свидетельства Православия на мировой арене и всегда
утверждают свою веру в Православную Церковь как в истинную Церковь
Христову. Они обычно протестуют или высказывают особое мнение по
решениям, несоответствующим православному учению или православному
этосу.
В 1935 году по инициативе Сербского Патриарха Варнавы главы и
представители основных церковных групп в зарубежье собрались в
Сремских Карловцах, чтобы попытаться прийти к соглашению. В этом
собрании принимал участие митрополит Феофил, возглавивший Русскую
Православную Церковь в Америке после смерти митрополита Платона в
1934 году. Было принято Временное Положение Русской Церкви за
рубежом. По этому соглашению Американский русский митрополичий округ
вступил в единение с тремя другими зарубежными русскими
митрополичьими округами. Епископы, духовенство и приходы
Американской епархии Заграничного Синода признали над собой
каноническую власть митрополита Феофила. Все участвовавшие в
совещании согласились признать Московскую Патриархию как основной
источник их каноничности. Имя Патриаршего Местоблюстителя
Митрополита Крутицкого Петра (Полянского) должно было поминаться за
богослужениями, хотя Митрополит Петр находился в ссылке и не мог
выполнять своих функций.
В октябре 1937 года VI Всеамериканский Собор в Нью-Йорке очень
сдержанно утвердил Временное Положение. Сдержанность проистекала из
сознания, что Американская Церковь не нуждается в таком формальном
соглашении с временной эмигрантской организацией, каковой считался
Синод в Карловцах. Результат голосования был такой: 105 – за
Временное Положение, 9 – против и 122 воздержавшихся. «Временное
Положение, – сказал митрополит Феофил на Соборе, – имеет моральное,
а не административное значение; оно свидетельствует о нашем
соглашении и единстве, но не связывает нас»8.
В 1930-х годах возникла в Северной Америке другая церковная
организация – Экзархат Московской Патриархии в Америке, епархия,
возглавляемая епископом, назначенным Московской Патриархией. В 1933
году из Парижа в Нью-Йорк прибыл бывший начальник духовенства белой
армии и один из основателей Заграничного Синода – архиепископ
Вениамин (Федченко; † 1962), перешедший в юрисдикцию Московской
Патриархии. Задачей его было установление административного контакта
между митрополитом Платоном и церковной властью в Москве,
осуществлявшейся заместителем Патриаршего Местоблюстителя
Митрополитом Сергием. Одним из условий установления такового
контакта было требование к митрополиту Платону и его духовенству
выражения в письменной форме лояльности Советской власти9.
Митрополит Платон категорически отказался сделать в какой бы то ни
было форме выражение лояльности Советской власти как не
соответствующее американскому гражданству и в своем послании пастве,
подтвердив постановления, выработанные на Детройтском Соборе 1924
года, разъяснил, что русская митрополия в Америке сохраняет русские
религиозные традиции, но никакого политического контакта с советским
режимом, «пропитанным атеистическими принципами», иметь не желает.
В результате отказа митрополита Платона подчиниться требованиям
Московской Патриархии архиепископ Вениамин, возведенный в сан
митрополита, был назначен Экзархом Московского Патриарха и Главой
Русской Православной епархии в Северной Америке. Так возникла третья
церковная юрисдикция, имевшая одно время до 50 приходов.
Такие же юрисдикционные разделения произошли в других частях
русского рассеяния.
* * *
Вторая мировая война оказала большое влияние на церковную жизнь в
Америке. Новая советская политика по отношению к Церкви и избрание
Патриарха в 1943 году расценивались многими на Западе как изменение
характера советского режима и установление религиозной свободы в
Советском Союзе. Многие русские православные люди в Америке,
особенно старые колонисты, иммигрировавшие сюда по экономическим, а
не по политическим причинам, с энтузиазмом отнеслись к этим
событиям, о которых так много всюду говорили и писали. Стали
раздаваться настойчивые голоса о нормализации отношений митрополии с
патриаршей властью. Но раздавались также и голоса других лиц, не
признававших ни Патриарха, ни остальных иерархов в СССР. Они
осуждали все Церкви, поддерживающие контакты с Патриархом, и
признавали только Заграничный Синод во главе с митрополитом
Анастасием. Иные, наоборот, обвиняли митрополита Анастасия и Синод в
сотрудничестве с национал-социалистами.
Митрополит Феофил со своими сотрудниками оказался в психологически
трудной ситуации. В своих последующих действиях он руководствовался
следующими важными соображениями:
1) сохранение духовной связи с Матерью-Церковью на ее исторической
родине. Всегда, вне зависимости от политических условий, Русская
Церковь считалась митрополией источником каноничности;
2) сохранение полной внутренней автономии, провозглашенной
Детройтским Собором 1924 года, и отвержение всякого иностранного
политического вмешательства в местную церковную жизнь как
несовместимого с американским гражданством и проистекающими отсюда
элементарными требованиями лояльности правительству США;
3) сохранение своей паствы – верующих людей и приходов, вверенных
его духовному окормлению длинным рядом предшественников.
Всеамериканский Собор в Кливленде в ноябре 1946 года подавляющим
большинством голосов высказался за нормализацию отношений митрополии
с Церковью в Советской России, за ведение переговоров с Московской
Патриархией и за признание духовного авторитета Патриарха, но
категорически отказался признать его административную власть в
Америке и подтвердил требование полной административной автономии
для митрополичьего округа в Америке.
На этом же Соборе произошел окончательный разрыв с Зарубежным
Синодом и отказ от Временного Положения 1935 года, так как для
епископов и приходов, находившихся в юрисдикции Заграничного Синода
до примирения 1935 года, помысел о нормализации отношений с
Московской Патриархией был совершенно неприемлем10.
Переговоры митрополии с Московской Патриархией начались, но ни одна
из сторон не была готова на уступки. Патриархия согласна была
предоставить церковную автономию местной Церкви, но настаивала на
своем праве утверждать правящего митрополита, избранного
Всеамериканским Собором. Она желала быть признанной как
апелляционная инстанция для епископов митрополии и требовала, чтобы
Православная Церковь в Америке обещала воздерживаться от
политической деятельности, направленной против Советского Союза11.
Со своей стороны, митрополия настаивала на полной автономии, в
сущности обозначавшей полную независимость, то есть автокефалию.
Только в 1968 году между обеими сторонами было достигнуто
принципиальное согласие в том, что Московская Патриархия признает
автокефалию митрополии и делает это на том основании, что Русская
Церковь первая создала православную епархию в Северной Америке.
Патриарший и синодальный Томос, дарующий автокефалию Русской
Православной Церкви в Америке, был подписан Святейшим Патриархом
Московским и всея Руси Алексием I 13 апреля 1970 года, за четыре дня
до егокончины12. По этому соглашению Патриархия обещала упразднить
Экзархат в Северной Америке и отозвать Патриаршего Экзарха с
территории митрополии. Приходам Экзархата было предложено вступить в
новосозданную Автокефальную Церковь, но те приходы, которые пока
отказываются присоединиться к новой Церкви, будут временно
управляться одним из викарных епископов Патриарха Московского.
Московская Патриархия сохраняет за собой Свято-Николаевский собор в
Нью-Йорке в качестве своего представительства в Америке.
Собор епископов вновь созданной Православной Церкви в Америке так
комментировал акт получения автокефалии в своем окружном послании к
верующим: «...получив свободу и независимость от всех влияний извне,
наша церковная жизнь больше не будет основываться на принципе
временного самоуправления, а будет развиваться в соответствии с ее
ныне постоянным «автокефальным» положением, согласно священным
канонам Православной Церкви и нашему собственному уставу, принятому
нашим Всеамериканским Собором епископов, духовенства и мирян...
Сознавая себя Поместной Американской Церковью, наша митрополия
неоднократно публично заявляла свое убеждение, что Православие в
Америке никак не может развиваться иначе как в единении и
независимости, согласно предложению Патриарха Тихона...
Если некоторые Автокефальные Церкви предпочтут сохранить свои
юрисдикции на Американском континенте под своим непосредственным
контролем, Автокефальная Церковь в Америке будет всегда готова к
полному сотрудничеству, молитвенному общению и христианской работе с
ними в ожидании того дня, когда необходимость полного единства
станет очевидной для всех...»13
* * *
По разным причинам пока не все Поместные Церкви официально признали
американскую автокефалию. Но и Русская Церковь получила признание
своей автокефалии от Восточных Патриархов лишь в конце XVI века, то
есть через 150 лет после ее фактического установления. Епископат же
и духовенство Американской Митрополии находятся в полном
литургическом и деловом общении со всеми Поместными Церквами,
включая и тех, которые официально не признали ее автокефалии. При
этом митрополия по-прежнему входит в Постоянную Конференцию
канонических православных епископов в Америке, которую в настоящее
время возглавляет греческий архиепископ Иаков (Кукузис).
Православная Церковь в Америке располагает тремя духовными учебными
заведениями: Свято-Владимирские Духовные Академия и Семинария в
Крествуде, штат Нью-Йорк; Свято-Тихоновская Духовная Семинария в
Свято-Тихоновском монастыре в Саут-Канаане, штат Пенсильвания;
Свято-Германовская пастырская школа на острове Кадьяк в Аляске. Есть
шесть небольших (3-12 насельников) мужских и женских монашеских
общин. Почти во всех приходах имеются воскресные школы, где
преподается детям и юношеству Закон Божий. Издается ежемесячная
газета «Orthodox Church» («Православная Церковь») и ряд местных
изданий.
В Нью-Йорке при храме Христа Спасителя периодически выходит на
русском языке церковно-информационный и религиозно-философский
журнал «Путь». Свято-Владимирская Академия регулярно издает книги
богословского и религиозно-философского содержания. Автокефальная
Православная Церковь в Америке создала различные благотворительные,
просветительные и социальные организации. Основной язык,
используемый за богослужением, теперь английский, хотя имеется ряд
приходов, в которых в той или иной мере сохраняются
церковнославянский и русский языки.
Целью автокефальной Митрополии, в которую входят около четырехсот
приходов, является сохранение и распространение Святого Православия
на этом континенте, развитие религиозного образования, богословия и
духовного опыта в не совсем привычном историческому Православию
плюралистическом демократическом обществе и, конечно, объединение
всех православных людей в Америке в единую Поместную Церковь.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Zоustis В. Istoria tes Ellinikis Archiepiskopis Amerikis. № 4,
1954, p. 147-151.
2 Ibid., p. 147
3 Журнал Московской Патриархии, 1957, № 6, с. 67.
4 Митрополит Е в л о г и й. Путь моей жизни. Париж: ИМКА-ПРЕСС,
1947, с. 395-403. См. также: Родзянко М. Правда о Зарубежной Церкви.
1954, с. 5-7.
5 Родзянко М. Указ. соч., с. 9, 10.
6 Архипастырское Послание 18 ноября / 1 декабря 1962 г. – В кн.:
Русская Православная Церковь за границей / Ред. А. А. Соллогуб.
Нью-Йорк, 1968, т. 1, с. 36.
7 Там же, с. 310-313.
8 Orthodox America, 1794-1976. N. Y., 1975, p. 201.
9 Коханик П., Кукулевский А. Наша церковь в Америке и требования
Патриаршего престола. Нью-Йорк, 1945, с. 12.
10 Официальный протокол Пятого Всеамериканского Церковного Собора в
Кливленде. Нью-Йорк, 1946.
11 Serafim Surrency. The Quest for Orthodox Church Unity in America.
N. Y., 1973, p. 135-136.
12 Orthodox America ..., p. 278-279.
13 Ibid., p. 276-277.
Протоиерей Димитрий ГРИГОРЬЕВ,
настоятель Свято-Николаевского кафедрального собора Вашингтона.
|