Арсеньево-Комельский монастырь возник в 1527-1530 гг. в 35 верстах к юго-востоку от Вологды при реках Лежа и Кохтыж, в южной части Вологодского уезда - Комельской и Обнорской волостей.
Рассмотрим, что представлял собой монастырь в первые два столетия своего существования на основе жития св. Арсения Комельского, первый известный список которого был составлен монахом Иоанном, по его воспоминаниям в первой половине XVII в.1. Однако более раннее житие Арсения Комельского появилось уже во второй половине XVI в. Об этом свидетельствует, в частности, обнаруженная монахами после пожара в монастыре в 1596 г. "малая хартия" с описанием жизни основателя. Она также легла в основу известного им жития2. Привлекалась и вкладная книга Арсеньево-Комельского монастыря. Она содержит информацию о вкладах, поступивших в монастырь во второй половине XVI-XVIII вв., составе вкладчиков, позволяет изучить отдельные черты монастырского быта и хозяйства3. Для изучения землевладения монастыря использовались акты, и материалы писцового делопроизводства - выписи из писцовых и межевых книг 1620,1675,1677 гг., разъезжие грамоты 1678,1694 гг. и др.4
Основатель Арсеньево-Комельского монастыря - святой Арсений. Он происходил из московского боярского рода Сахарусовых и начал свой духовный подвиг еще в конце XV в., будучи постриженником Троице-Сергиева монастыря, где он занимался переписыванием книг. За заслуги и старание Арсений в 1525 г. был избран игуменом Троице-Сергиева монастыря. Вскоре он оставил свой пост и пошел на север, в Комельские леса, искать уединения. Однако трудно сказать, была ли южная часть Вологодского уезда в XVI в. действительно глухим и незаселенным лесом. К моменту появления Арсения здесь уже были земли светских и духовных феодалов, а освоение Комельского леса крестьянами началось задолго до появления здесь основателей первых монастырей. Место на берегу р. Лежи, где решил остановиться Арсений, было "блатно и водяно, пути людскаго небысть мимо ходящим людем"5.
В 1530 г. Арсению Комельскому, получившему это имя по названию волости, великий князь Василий Иванович выдал грамоту на владение землями, по которой "около тое пустыни крестьянам лесу сечи и починков ставити не велети" на две версты от монастыря в разные стороны. Окрестным крестьянам запрещено было также охотиться в пожалованных новому монастырю угодьях. Однако они не хотели способствовать развитию нового монастыря вблизи своих владений. Об этом, в частности, свидетельствует факт изгнании Арсения из Комельской волости "злонравными людьми", которые, не желая отдавать старцу свои угодья, убили его ученика, старца Герасима.
Арсений вынужден был уйти на какое-то время в Шилегодскую во-лость на р. Шингарь, где основал еще один монастырь, который затем долгое время назывался "отхожей пустынью чюдотворца Арсения" и находился в полной зависимости от Арсеньево-Комельского монастыря. В первой половине XVII в. за ним утвердилось название "Александро-Коровина пустынь" по имени одного из ее настоятелей.
В 1538-1539 гг. Арсений вернулся в Комельскую волость на р. Лежу и добился от правительства новой жалованной грамоты, закреплявшей за монастырем право использования угодий и основания починков в 5 верстах от монастыря. К 1543 г. появилось 5 починков.
Арсений Комельский возглавлял обитель до 1550 г. Перед смертью он оставил братии своего рода словесное завещание, которое вкратце повторяет структуру монастырских уставов XV-XVI вв. "... блюдите заповеди бо-жия и храните предание святых апостол и святых отец седми собор и монастырских чин... а в церкви божий на молитве чтения божественнаго со страхом стоитя и со всяцем вниманием послушайте, а на трапезе пищу и питие немятежно имейте..."6. Преемниками Арсения стали его ученик Герасим, а затем строитель Иона, во времена настоятельства которого известны первые вклады в монастырь (1553).
Считается, что местное почитание Арсения Комельского было установлено в первой половине XVII в. Но поскольку первое его житие было составлено еще до пожара 1598 г., можно предположить, что оно имело место уже во второй половине XVI в.
Житие Арсения Комельского рассказывает о чудесах, совершенных преподобным. Он представляется человеком, способным видеть то, чего не дано видеть другим, предсказывать и описывать события, происходящие где-то в другом месте. Например, заблудившемуся в лесу охотнику он указал точное место, где были его собаки, разоблачил нечестных рыболовов, попытавшихся скрыть от него пойманную в монастырских водах рыбу. В св. Арсении видели защитника и спасителя. Так, во время набега казанских татар в 1538 г. окрестные крестьяне устремились в его обитель и там спаслись. Многие, пережив опасное время, так и остались жить в монастыре: "начата жити и чада родити..."7. Авторитет святого был непоколебим. Ему подчинялись даже дикие звери. За дерзость непослушания следовало наказание. В источнике приводится рассказ о том, как одна крестьянка вышла в поле жать хлеб в праздничный день. Св. Арсений увидел ее и приказал прекратить работу и молиться Богу. Упрямая женщина, помолившись, вновь начала жать. И тот час "бысть божие наказание. Воста буря велия зело и разбиенны быша вся снопы иже в праздник в преслушании пожаты..."8. В глазах местного населения Арсений был не только справедливым, но и грозным святым.
По сотной выписи 1620 г. в Арсеньево-Комельском монастыре были две деревянные шатровые церкви - Ризположения Пречистой Богородицы и Сергия Радонежского и колокольня, келья игумена, 5 монашеских келий. За стенами монастыря находились скотный двор, конюшня и монастырская мельница.
Некоторые сведения о составе штатов Арсеньево-Комельского монастыря в XVI-XVII вв. содержит вкладная книга. За 1553-1600 гг. она упоминает игумена Иону (1553), игумена Кирилла (1577), игумена Дионисия (1600), келаря Марко и, как минимум, трех монахов. Два человека в эти годы вновь постриглись в монастырь. В следующие 10 лет, с 1601 по 1610г., известно об еще 5 монахах, вновь постригшихся и уже живших в монастыре. С 1611 по 1620 г. отмечено 22 человека и новый игумен - Антоний (следует иметь в виду, что многие вкладчики постригались в монастырь только перед самой смертью). В одной монашеской келье жили обычно 2-3 человека, поэтому в Ар-сенево-Комельском монастыре могли проживать от 10 до 20 человек.
Любопытно, что среди монастырской братии были в 1670-1680-е гг., по крайней мере, три женщины - старица Пелагея, старица Ульяна и старица Анастасия. Об этом свидетельствует следующая вкладная запись: "189 октября в 30 день дал вкладом Иван Кузмин сын Скорбиев за матерь свою старицу Анастасию божие милосердие восмь икон... а за тот ево Иванов вклад давать ей старице по две четверти ржи да по две овса да по осмине солоду да по сажени дров не полененых да в том еи и вкладная дана по еи смерть"9. Здесь идет речь о назначении "кормов" монахине, безусловно, жившей в Арсеньево-Комельском монастыре. Такого рода случаи не были исключениям в данном регионе. Так, в синодике соседнего Корнильево-Комельского монастыря перечислены 14 монахинь, живших в монастыре в разные годы XVII в.
Совместное проживание монахов и монахинь, так называемые двойные монастыри, вызывали неоднократное осуждение и запрещались на протяжении всего XVI в. Еще Нил Сорский называл их существование "бесчинством", а новгородский архиепископ Макарий в 1528 г. упразднил такие монастыри в своей епархии. Стоглавый Собор в 1551 г. подтвердил постановления Макария и других иерархов. Однако двойные монастыри продолжали существовать вопреки всем запретам.
Деятельность некоторых игуменов монастыря в XVII в. была направлена на поддержание его благосостояния. Неоднократно объявлялось о сборе денег для приобретения колоколов или постройку храма. При игумене Сергии в 1630-е гг. монастырские власти собирали средства на приобретение колокола Благовеста. В 1654-1655 гг. при игумене Иоасафе началось строительство нового храма во имя Пречистой Богородицы с двумя приделами - Сергия Радонежского и Арсения Комельского. Настоятель монастыря объявил о сборе хлеба для этого строительства, на которое поступило 15 хлебных вкладов, в первую очередь, от монастырских крестьян и местных феодалов. Лично сам игумен Иоасаф дал 4 рубля в царские двери и написал ряд икон. В 1682 г. игумен Иона Кочев "дал в церковь Пресвятые Богородицы на церковное строение за письмо праотцев и пророков своих келейных денег восмь рублев да он же ... дал на позолоту креста осеняльного сребряного три рубли десять алтын с полугривною да он же игумен дал сорок алтын да свечи да крест золотил дал за работу пятнатцать алтын".
В библиотеке монастыря занимались переписыванием и обновлением книг. Так, в 1617 г. игумен Антоний "переплетал еуангелие старое манастырское тетро в полдести да Апостол починивал и переплетал, да святцы церковные да кануник на Рождество Христово и на Крещение да Триодь Постную преплетал все снова и починивал". Черный поп Иоасаф, постриженник Арсеньево-Комельского монастыря, будущий игумен Иоасаф, в 1652 г. в качестве вклада "дал книгу Обиход да перебирал церковное старую Ирмолои и листы починил а иные переписал вново да с тем же свои Обиходом вместе переплел и кожу и застешик своих положил" 11.
Многие игумены, монахи и миряне пополняли монастырскую библиотеку, вкладывая книги. В XVI-XVII вв. в монастырь поступили четыре Евангелия, четыре "Часословца", три "Деяния Апостолов", две Псалтыри, Апокалипсис, "Постригальник", "Шестоднев" и др. (всего 22 книги). В Вологодском музее-заповеднике хранится монастырский "Йотированный Октоих" XVII в. 12. Любопытные записи содержит хранящаяся там же книга "Иоанн Златоуст" 1664 г., также обнаруженная в Арсеньево-Комельском монастыре: "сия книга... попа Матфея Алексиева вологжанина Арсениева монастыря Сахарусова... А дал сию книгу прихожанин церкви Космы и Дамиана, что за Яузою в Старых Кузнецах сын мои духовный Архип Андреевич Санапалнин..." 13.
Часто игумены и монахи обновляли монастырские иконы, приобретали и вкладывали новые. Их состав был довольно разнообразен. Так, в 1595 г. "дал вкладу старец келарь Марко два рубля да образ Илью Пророка местной". Самый крупный "иконный" вклад сделал в 1617г. игумен Антоний: "образ Рождество Христово... образ Никулы Кочанова чюдотворца, да образ Дмитрия Прилуцкого чюдотворца, да образ соловецких чюдотворцев с обителю, да образ Никулы Кочанова". Черный поп Иоасаф, постриженник Арсеньево-Комельского монастыря, дал в 1652 г. в качестве вклада "икону хоруговь на стороне написана Пречистая Богородица Ризположения ... а на другой стороне преподобный Сергии Радонежский чюдотворец да другой преподобный Арсении иж на Комеле Вологоцкии чюдотворец да вверху написана Живоначалная Троица писана на листовом золоте". Игумен Иоасаф в том же 1652 г. написал и вложил в монастырь "образ Спаса Смоленского с Вологоцкими со всеми чюдотворцами". Игумен Иона Кочев дал в 1682 г. образы Спаса для деисуса"14. Всего поступило более 30 новых икон.
На протяжении XVI-XVII вв. продолжается непрерывный рост земельных владений Арсеньево-Комельского монастыря. Однако и в конце XVII в. его вотчина продолжает оставаться относительно небольшой. Так, в 1620 г. ее составляли всего 3 деревни (Низовка, Обериха, Ведерково) и 6 пустошей. В подчинении у Арсеньево-Комельского монастыря в XVII в. находилась Александро-Коровина пустынь. В 1656 г. игумен монастыря получает царскую грамоту, подтверждающую владение этой пустыней и всеми ее угодьями. По выписи из переписных книг 1678 г. в Александро-Коровиной пустыни находились две деревянные церкви - Троицкая и Успенская и две кельи, а также три скотных двора и один конюшенный. Ее вотчина включала в себя деревню и 4 починка15.
Арсеньево-Комельский монастырь имел два двора в Вологде. Возможно, они использовались для торговли, но, к сожалению, сведений о торговой деятельности монастыря в XVI-XVII вв. нет.
На протяжении XVI-XVII вв. постепенно растут известность и влияние Арсеньево-Комельского монастыря в регионе. Об этом, в частности, свидетельствует увеличение количества вкладов, поступающих в монастырь от представителей разных сословий. На протяжении второй половины XVI-XVII вв. в монастырь поступило 577 вкладов.
Как вклад в Арсеньево-Комельском монастыре засчитывался овеществленный труд. Некоторые вкладчики, не имея денег или других средств для вклада, подряжались в монастырь служебниками и выполняли различные работы по распоряжению игумена иногда в течение нескольких лет. Так, например, крестьянину Спиридону Иванову нужно было отработать на монастырь четыре года - "делать ему всякое дело... и как отживет четыре года дать вкладную в пяти рублев". Мельник Евстратий Савин за вклад построил мельницу, амбар, установил колеса, сделал гать через реку Лежу и за свой труд получил 30 рублей16.
Значительная часть вкладов была сравнительно невелика - полтина денег, две чети муки, бык за 2 рубля и т.д. Были и достаточно крупные вклады. Они принадлежат, в первую очередь посадским людям. Так, например, Иван Никифоров сын Киселев из Вологды в 1662 г. помимо 30 рублей денег, вложил в монастырь "отласу белово шесть аршин да оплечье золотное на ризы да книгу Шестоднев в десть да псалтырь, да часословец. Все книги печатные"17.
Таким образом, обитель св. Арсения Сахарусова - Арсеньево-Комельский монастырь - на протяжении XVI-XVII вв. была не крупной и не достигала такого экономического благосостояния, как, например, соседние Корнильево-Комельский и Павлов-Обнорский монастыри. Тем не менее, Арсеньево-Комельский монастырь играл существенную роль в духовной жизни не только населения Комельской волости, но других волостей и уездов.
1. РГБ. Ф. 354.№ 65.
2. 2 Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник. - М., 1871 - - С. 333: Будовниц И. У. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV-XVI вв. -М., 1966.-С. 310.
3 ГАВО. Ф. 883. Д. 52.
4 Амвросий. Указ. соч. Ч. III. -С. 280-291; Суворов Н. И. Описание Арсеньево-Комельского монастыря Вологодской епархии //ВЕВ. - 1869, № 23-24; 1870, № 2-3. РГАДА. Ф. 281. № 2648, № 2934, № 2943, № 2947, № 3245, № 3246.
5 РГБ. Ф. 354. Д. 65. Л. 28.
6. Тамже.-Лл.39об.-40.
7 Там же.-Л. 33.
8 Там же. - Л. 36.
9 ГАВО. Ф. 883. Д. 52. Лл. 87 об-88.
10 Там же. Л. 91 об.
11. Там же. Лл. 8 об, 29 об.
12 Памятники письменности в музеях Вологодской области. Ч. 1, вып. 2. - Вологда, 1987.-С.145.
13 Там же. - Ч. 2, вып.2. - Вологда, 1985. - С. 41.
14 ГАВО. Ф. 883. Д. 52. Лл. 4, 8 об, 29.30 об, 91 об.
15 РГАДА. Ф. 281. №3246.
16. ГАВО. Ф. 883. Д. 52. Л. 15 об, 54 об.
17 Там же. - Л. 73 об.