П. А. Колесников

ДВОРЯНСТВО УСТЮЖЕНСКОГО УЕЗДА XVII - НАЧАЛА XX ВЕКОВ

      История дворянских фамилий в таких хронологических рамках не была предметом специальных исследований. А между тем дворянство этого уезда, как и многих других в России, выдвинуло немало талантливых представителей как в сфере государственной и дипломатической деятельности, так и в области литературы, искусства, инженерно-технической мысли, материальной и духовной культуры. Игнорирование жизнедеятельности этого сословия - класса в советской историографии - обедняло роль России и русского народа в отечественной и мировой истории. Достаточно выкинуть из прошлого хотя бы одно сословие - и правдивой истории не будет.

Данный краткий очерк о дворянстве Устюжно-Железопольского (Устюженского) уезда является первой попыткой дать хронику этого сословия в научно-популярном жанре. Материал автором начал собираться еще в 50-е годы в различных центральных и местных архивах. Среди источников о дворянстве и крестьянстве важное значение имеют писцовые и переписные книги XVI-начала XVIII столетий1, документы ревизий XVIII-первой половины XIX веков2, материалы генерального межевания второй половины XVIII века (кстати, в Устюженском музее их много, как и других материалов по истории дворянства). Сохранилось множество поуездных списков дворян XIX века с указанием числа крепостных в каждом поместье, а также списки дворян и крестьян, относящиеся к деятельности земских учреждений после 1861 года3.

Издание Альманаха стимулировало мысль продолжить давно начатое. Материал, получаемый от людей из различных регионов страны для завершения книги "Путешествие в родословия", посещение Устюжны и Вологды потомками устюженских дворян Ушаковых, ныне проживающих в США,- все это определило содержание и структуру статьи. В ней - общие сведения об эволюции дворянского сословия в уезде, несколько родословий отдельных фамилий, эволюция их владений.

Дворянские чины в древности

      Необходимо предварить дальнейшее изложение пояснением дворянских чинов, встречающихся в документах (стольники, стряпчие, московские бояре, дети боярские и др.). Чины в древности - это придворные звания. Высший чин при великих князьях и царях до петровских реформ - бояре; с одной стороны, это чин наследственный, дающий права на наследственные вотчины, а во-вторых, в принадлежность к боярству давала место в царской думе. При Иване IV особо отмечалось, боярство придворное - комнатные бояре и ближние бояре - близкие к царю по родственным связям.

Вторым чином царской Москвы, унаследованным от княжеского периода, был чин окольничего, заведовавшего границами, "окольными местами". Чином окольничего нередко облекали послов на пограничные съезды; они сопровождали царя4 в путешествиях, им доверяли заведование приказами. Земельный оклад этому чину составлял для некоторых свыше тысячи десятин земли с крестьянами и оклад деньгами от 300 до 570 рублей в год. По тому времени - огромное жалованье.

Далее шли чины думных дворян, которые могли состоять в тайной и ближней думах при царе, они назначались управителями воеводств. Ниже думных дворян были стольники. Служба их состояла в служении государю за столом; подававшие яства и пития назывались чашниками. Они отвозили послам кушанья со стола государя, назначались воеводами в города и уезды, проводили описания к земельных угодий и составляли писцовые книги с указанием объема податей в казну государеву.

Ниже их в порядке чиновной иерархии стояли стряпчие. Все перечисленные чины (кроме думных бояр) бывали также при царице, патриархах и новгородских митрополитах. За стряпчими шли чины и московских дворян, то есть имевших поместья в Московском уезде. Они могли лично потребоваться для службы при дворе. Городовые дворяне несли службу лишь по наряду, во время военных действий. За ними шли жильцы (XVI-XVII вв.), в число которых зачисляли представителей младшего поколения московских и городовых дворян, еще не служивших и не верстанных ни в какой выше названный чин. Их привлекали ко двору для охраны дворца, в походах включали в "государев полк".

Еще ниже был слой детей боярских, составлявших разряд мелких феодалов, несших обязательную службу, за что получали от князей, бояр и церкви поместья.

Не чинами, а высшими придворными должностями в XII - XVII веках были: дворецкий, конюший, кравчий, оружничий, ловчий московского пути, казначей, постельничий, сокольничий, а также наместники-правители земель бывших княжеств и царств, тиуны (судьи), думные дьяки. В военных походах из числа высших чинов назначались воеводы полков, иногда по нескольку воевод одного полка.

Кроме чинов и должностей, существовали дворянские титулы. Бывшие удельные князья с образованием централизованного Российского государства постепенно переходили в состав великокняжеского, с 1547 года - царского двора. Князь - титул наследственный. В XVIII веке княжеский титул стал жаловаться и высшим сановникам за особые заслуги (первым пожалованным князем был А. Д. Меншиков). Почетный графский титул в России был введен Петром I. Звание барона для дворянства Прибалтики немецкого происхождения также введено в начале XVIII века. Кстати, Строгановы первоначально получили баронский титул, затем графский4. Среди дворянства Устюженского уезда владельцами поместий были князья Ухтомские, Унковские, Волконские, Мещерские, Мышецкие, Шаховские, графы Толстые, Мамоновы. Абсолютное их большинство не жило в уезде, возможно, в нем и не бывало, управляя своими поместьями через приказчиков.

Устюжно-Железопольский - Устюженский уезд

      Устюжна - один из немногих городов, не имевших долгое время своего уезда. Город и окружавшие его волости и станы (так назывались мелкие административные единицы) входили в состав Угличского уезда. Отдаленность от Углича и важное значение города как центра металлообработки и оружейного дела привели к практике назначения в Устюжну особых воевод. Во время проводимых описаний город и близлежащие к нему станы и волости заносились в особые книги. Так, в 1628-1630 годах проводилось описание этих станов и волостей, входивших еще в Угличский уезд. В писцовую книгу были внесены и поместья села Веси Егонской, где уже обосновался и Симонов монастырь, приобретя село Овсянникове с деревнями5 .

В 1685 году было предписано выделить из Угличского Устюжно-Железопольский уезд, в который было включено и село Весь Егонская, ставшее впоследствии значительной частью Весьегонского уезда (сейчас район Тверской области). Симонов монастырь по 2-й ревизии 1744 года в Калининском стане Устюжно-Железопольского уезда, кроме Веси Егонской, имел 47 "живущих" деревень с общим числом ревизских душ мужского пола 2955 чел.

Екатерина II провела секуляризацию монастырских земель, а монастырских крепостных перевела в состав экономических крестьян. Надо отметить, что значительная часть крестьянского населения до этого была в крепостной зависимости от монастырей, при этом не только местных (которые не были крупными), но и таких, как уже названный Симонов в Веси Егонской, а также Тихвинский Введенский девичий монастыри. В середине XVII века, накануне секуляризации, за последним была вся "Никифоровщина" с деревнями Ястребове, Романцево, Демцино, Котово, Ременниково, Доманово, Осиновик, Вороново и другими, а всего - село Никифорове и 19 "живущих" деревень, не считая пустошей. В них проживало только ревизских мужских душ 1016 чел., а всего монастырские крестьяне обоего пола составляли 9500 чёл., или 41,3 процента всех крестьян уезда.

В 1780 году был учрежден самостоятельный Весьегонский уезд. С 1796 по 1802 годы в состав Устюженского уезда входил Череповецкий, основанный, как известно, в 1780 году. После этого Устюженский уезд без изменений просуществовал до 1927 года, когда вместо губернско-волостного административного устройства было введено деление на области, районы, сельские советы.

В пределах уезда осуществлялись небольшие изменения волостных границ. По положению от 19.02.1861 года волости превращались в низшую административную единицу крестьянского самоуправления. В конце XIX века в уезде была 21 волость (звездочкой отмечены те, которые размещались на территории нынешнего района): Барсанихская, Белокрестская, Весско-Пятницкая, Верховско-Вельская, Дубровская*, Кирво-Климовская, Лентьевская*, Маловосновская*, Мегринская, Мезженская*, Моденско-Плотичьевская*, Никифоровская*, Охонская, Перская*, Растороповская*, Соболевская*, Соминская, Хрипелевская*, Черенско-Жерновская, Чернянская и Чирецкая* .

В 1927 году на территории уезда были образованы Устюженский, Чагодощенский и частично Бабаевский районы (Вологодская область). В Ленинградской области остался Ефимовский район, в Новгородской - Пестовский и Лесной районы, в которые вошли и некоторые волости уезда6.

Возникновение и развитие дворянского вотчинного и поместного владений

      Как и везде в древности, смерды-крестьяне земли Устюженской были свободными. Постепенно они попадали в личную крепостную зависимость от бояр, дворян, монастырей, но с правом перехода от одного феодала к другому. Судебник 1497 года установил время такого перехода: только за неделю до Юрьева дня (26 ноября ст. стиля) и в течение недели после него. В конце XVI века это право отменяется. Все земли Московского княжества и царства считались государевыми; часть из них была в наследственных вотчинах за феодальной знатью, часть раздавалась дворянам , в поместья за службу государеву, а еще не розданные деревни с крестьянами в XV-XVIII веках считались дворцовыми, то есть принадлежащими лично князьям (царям). Из этого фонда шли пожалования феодалам. Видимо, к середине XVI века в пределах уезда уже все дворцовые земли были розданы. Однако в конце XVI -начале XVII веков появляются вновь дворцовые земли (бывшая Хрипелевская и Понизовская волости, земли вниз по Мологе от Устюжны до Ванского и Липенки включительно). Дело в том, что деревни " и крестьяне этих территорий в 80-х годах XVI в. оказались за Борисом Годуновым, но с его воцарением в 1598 году они автоматически перешли в состав дворцовых. После Годунова в годы лихолетья начала XVII века они вновь стали раздаваться в вотчинное и поместное владение. В документах упоминается Никита Васильевич Годунов, который получил погост Перю с сельцом Федоровское и деревнями Яковлевская, Максимовская, Устье Кировское, Перговище и др. За его сыном стольником Алексеем Никитичем были эти же поместья, а всего 2 погоста, 2 сельца, 14 деревень, 3 починка "живущих", 15 пустошей, 11/2 селища. В 1685 году село Хрипелево числится уже за многими дворянами (Берсеневыми, Мусиными-Пушкиными, Перскими, князьями Шаховскими и Мещерскими, дворянами Кулебакиными, Минеевыми, Ханыковыми, Нелидовыми, Батюшковыми и другими).

Формирование дворянского сословия в уезде началось уже в XIV-XV веках. Большое пополнение в XVI веке было за счет дворян Новгородской земли. После ликвидации Новгородской боярской республики некоторые дворяне из нее были "испомещены" в центральных замосковных уездах, в том числе и в Устюжно-Железопольском.

Так, по данным писцовой книги 1628-1630 годов, более 30 дворян получили владения только в Хрипелевской волости, в которую тогда входили приселки: Мезга, Мережа, Железная Дубровка, Долоцкое; в книге отмечается, что они прибыли сюда ранее: из Бежецкой и Деревской пятины - по 9 фамилий, из Вотской - 7, из Обонежской - 6 фамилий. Среди этих дворян - Култашевы, Ханыковы, Лупандины, Горихвостовы, Мордвиновы, Корсаковы, Колюбакины, Лодыгины, Еремеевы, Савины, Обольяниновы, Румянцевы, Ребровы, Новокшеновы, Старковы и др. В остальных станах также было немало дворян из Новгородских пятин.

Начиная с 80-х годов XVI века и до 20-х годов следующего столетия в Русском государстве, особенно в центральных уездах, в связи с хозяйственным кризисом и годами борьбы с польско-шведской интервенцией образовалась огромная пустота. В некоторых станах и волостях уездов, в том числе и в Устюженском, пустовало 30-60 процентов всех деревень7.

В 1628--1630 годах в уезде учтено 62 дворянские фамилии, но поместий за ними было значительно больше.

Одни фамилии впоследствии теряют по разным причинам поместья в уезде. Это Арцибашевы, Годуновы, Досадины, Дубровские, Ломакины, Мордвиновы, Обуткины и другие. В документах XVIII века - новые фамилии. Например, в списках 2-й ревизии 1748 года, когда в уезд входил приселок Тухдни и село Весь Егонская, всего было 92 дворянские фамилии и за ними числилось более 230 поместий (родственники одной и той же фамилии имели свои собственные владения, полученные по наследству или пожалованные). Появились новые фамилии: Бачмановы, Баклановские, князья Волконские, Головины, князья Голицины, Карауловы, Калитеевские, Нелидовы, Макшеевы, князья Мещерские, Непейцыны, Ознобишевы, Приклонские, Путятины, Самойловы, Сноксаревы, Трусовы, Толстые, Хвостовы, князья Ухтомские, князья Унковские и другие.

В списке 1854 года некоторых фамилий не находим, но появляются новые, среди которых: Бакунины, Окуневы, Львовы, Мамоновы, Позены, Родичевы, Раевские, Страховы, Салтыковы, Строгановы (граф Сергей Григорьевич, предок которого Григорий Дмитриевич построил Казанскую церковь (о чем см. Альманах. Вып. 1. С. 4), Свербеевы, Стромиловы, Шишкины, Шилины, Юшковы. ВШнбэможно, они были и раньше, но по имеющимся у меня источникам это не устанавливается.

По данным имеющихся источников8 можно определить дворянские фамилии конца XIX - начала XX веков и удельный вес их земельных угодий в уезде. Всего в 1897 году было 168 дворян-землевладельцев, а в волостях, которые вошли в состав образовав-шегося в 1927 году района,- 103. Угодий - пахотных и лесных владений - было намного больше. Среди дворян - Авиловы, Бакунины, Балашовы, Батюшковы, Бенуа, Бирюлевы, Бобарыкины, Виникен, Гебель, Гейден, Гире, Горемыкины, Ефимьевы, Жуков-ские, Жуковы, Журавлевы, Калитеевские, Карауловы, Коковцевы, Колюбакины, Корсаковы, Кудрявые, Курбатовы, Кутузовы, Лилиенфельд, Лесниковы, Маврины, Макшеевы, Малечкины, Мамаевы, Менгден, Мещерские, Микулины, Норейко, Нотбек, Окуневы, Пузины, Путятины, Позен, Поддубские, Певцовы, Ратковы, Ратьковы, Родичевы, Сноксаревы, Соколовы, Сомовы, Страховы, Трусовы, Унковские, Ушаковы, Шамшевы, Шилинг, Штемпель и другие. Многие владеют только лесными дачами.

Отмечается эволюция землевладений не только дворян, но также крестьян, купцов, мещан, почетных и потомственных граждан. Последние нередко пополняли состав дворянства. В списке лиц, имевших право участвовать на избирательных собраниях для выбора Ираемских гласных (1912 год), среди потомственных почетных граждан - Белоусова Е. Я., Курочкин К. В., Лебедев Д. Н., Лытиков К. Н., Поздеевы Варвара и Прасковья Николаевны, Поздеев Дмитрий Иванович, Поздеев Владимир Николаевич, Полежаев С. Н., Полянский А. П., Раевский Ф. И., Раевский И. Ф., Раевский А. С., Раевская А. А., Цвылев А. Е. Все они имели земельный ценз от 300 до 9 тыс. и более десятин. (Лытиков Константин Никитич имел в Мегринской волости всех земель 4443 дес., Поздеев Я. М. в Кольких волостях - 9622 дес.)9.

Собственно же дворянское сословие после реформы 1861 года и до революции 1917 года потеряло не только крепостных, но и земли. Причем часть угодий по Уставным грамотам получили крестьяне, за которыми в 1897 году числилось 58246 дес. надельной и 13593 дес. купчей пашни, то есть 80,7 процента от общей площади пахотных угодий10.

Дворянство продавало свои угодья не только крестьянам, но главным образом торгово-промышленному купечеству, а также мещанам. Так, Мусины-Пушкины, вероятно, сразу после реформы передали крестьянам и продали земли села Сомино и дер. Тюменской (Засомины), так как в 1897 году владельцами земельных угодий были крестьяне этих селений и мещанка О. Г. Трошкова. За М. А. Бенуа и его сыновьями Николаем и Алексеем Михайловичами была д. Замошье. а в 1897 году за братьями - только 82 дес. леса, пашни и сенокосы перешли во владения крестьян11. Небезынтересно выяснить: не являются ли эти Бенуа представителями фамилии, выдвинувшей талантливого русского художника, историка искусства и художественного критика Александра Николаевича Бенуа (1870- 1960), бывшего идеологом "Мира искусства", организатором "Русских сезонов" в Европе? В уезде за Леонтием Леонтьевичем Бенуа числилось сельцо Ивахново, и в 1897 году оставалось только 105 дес. леса. Возникает вопрос: не сын ли он архитектора Леонтия Николаевича Бенуа (1856-1928)?

В целом за дворянами к 1897 году оставалось 0,6 процента пашни и 1,1 процента сенокосов (в составе удобных земельных угодий уезда). Основным богатством оставались лесные дачи (24,2 процента), в то время как за всеми владельцами надельных земель (1031 дворохозяйство) числилось лишь 26,9 процента всех суходольных лесов уезда (см. таблицу 1). За купечеством, мещанами и богатыми крестьянами в личной собственности находилось 290 тыс. дес. суходольных лесов, или 50,2 процента. Как не вспомнить "Вишневый сад" Чехова! Люди, зависимые в прошлом от владельцев сада, стали капиталистами, далекими от ностальгических дворянских переживаний. Они вырубали "сады", строили доходные дома... Это был переломный период в судьбе дворянского сословия. До 1917 года еще было далеко. А пока одни дворяне продают пашни, сенокосы и леса, другие заводят свои предприятия. По статистическим переписям 1905 и 1918 годов, за дворянами были стекольные заводы (граф М. П. Толстой, за ним числился и лесопильный завод), винокуренные заводы (барон Н. Г. Штемпель), стекольный завод (братья Позен), лесопильный завод (наследники Воронцовых-Дашковых) и др.

      Документы позволяют познакомить читателей с теми фамилиями, чьи представители внесли заметный вклад в культуру уезда и государства, родословия которых отмечают устойчиво сохранившиеся и сейчас, в чрезвычайных условиях жизни, положительные духовные качества. При этом хочу сказать читателю, что автор статьи далек от того, чтобы считать наличие такой положительной генной информации только у дворянских фамилий. Одновременно со статьей ведется работа и над книгой, в которой показывается вклад крестьянства и крестьянской интеллигенции в духовную культуру. Сотни родословий из многих регионов страны убеждают, сколь велико духовное наследие, оставленное ныне живущим от предков крестьянских родов.

Ушаковы и их потомки в США

      Это старинная дворянская фамилия в уезде. Начать с нее побудило неожиданное появление в Устюжне и в моей квартире в Вологде в один из августовских дней 1992 года двух представителей этого рода. Они - это Екатерина Ивановна и ее младший брат Владимир Иванович Ушаковы. Выйдя на пенсию, решили осуществить давно задуманное посещение родины своих родителей: по отцовской линии - из Устюженского района, по материнской - из Архангельска...

Состоялась интересная беседа. В моем личном архиве уже имелись кое-какие материалы к родословию Ушаковых. Академик С. Б. Веселовский в своих записях, опубликованных после его " смерти, отмечал распространенность в России этой фамилии. В письменных источниках Новгородской земли, датируемых 1500 годом, значится Иван Матвеевич Ушак, возможно являющийся родоначальником многих ветвей этой фамилии. От него Ушаковы: Кудрявцева Ушака Семеновича (1566 г.) находим в Тверских источниках, а Якова - в числе казненных в годы опричнины; в конце XV в. в Новгородской земле помещики Масленицкие Ушак и Михаил Павловичи (кстати, Юрий Иванович Масленицын есть и в числе помещиков Устюжно-Железопольского уезда в 20-30-х годах XVII в.).

Ушаковы дали талантливых ученых, живописцев, дипломатов, военных. Среди них в середине XVI в., по сведениям в изданной в 1977 году "Описи архива Посольского приказа 1626 года", дворцовый дьяк Ушак, участвовавший в обмежевании владений сына Ивана IV Юрия. При царе Федоре Ивановиче дается указание выкупить из плена в Литве Ушакова Семена и других "полонянников". В книге "Московских приказов" за 1646 год дьяк Василий Ушаков вместе со стольником П.Т. Траханиотовым переписывали новоприписных посадских людей Владимира. Некоторые выполняли дипломатические поручения. Например, Яков Ушаков новгородским воеводой князем Иваном Андреевичем Хованским в 1618 году посылался к "свейскому королю и Яков тая проведал" (такова лаконичная запись в документе).

Начиная с середины XVII столетия, Ушаковы проявляют себя еще ярче: гравер и живописец Семен Федорович (1626-1686), адмирал Федор Федорович (1744-1817), археолог Дмитрий Николаевич, член-корреспондент АН СССР (1873-1942), ученый-химик, член-корреспондент АН СССР Сергей Николаевич (1893-1964), поэт Николай Николаевич (1899-1964), исследователь Арктики Георгий Алексеевич (1901 -1963). Вероятно, ветви этого рода когда-то и где-то переплетались и отпочковывались от основного родословного древа. Вероятно, Н. А. Ушаков, в 1844 году проведший раскопки курганов на р. Мологе у дер. Пестово, был одним из представителей Устюженской ветви этой фамилии.

Попытаемся проследить собственно устюженские ветви Ушаковых. Когда точно они обосновались в уезде, пока сведения не найдены. В писцовой книге 1628-1630 годов записано, что Лаврентий Ушаков и его сын Прокопий из Бежецкой пятины ранее получили в поместье часть владений Дмитрия Мартьянова в приселке Мезга - дер. Давыдовскую и две пустоши. В Новосередецком стане старая вотчина за бежечанами Иваном Петровичем и его братом жильцом Богданом Петровичем Ушаковыми - дер. Исакове, сельцо Козьмодемьянское и три пустоши. Писцовая книга 1685 года сохранилась в основном только по Хрипелевской волости, и в этом отрывке Ушаковы не указаны. С определенной долей вероятности можно предполагать, что они продолжали расширять свои владения и в 30-80-е годы XVII века. Брат и сестра Ушаковы, живущие в США, сообщили, что их усадьба называлась Копнино и находилась в двух километрах от села Хрипелево, рядом с одноименной деревней Копнино. В одном из документов 1716 года показана эта деревня, бывшая тогда сельцом, за Ларионом Ушаковым. Во время 2-й и 3-й ревизий (1744-1762 годов) это сельцо и дер. Балахтимерево, Кошелево и Тимонино числились за Алексеем Илларионовичем (Ларионовичем) Ушаковым. Кроме Копнино, все деревни в 70-х годах XX века были еще жилыми, значит проявили завидную устойчивость. В Вологодском областном архиве хранится список дворян уезда, представленный в новгородское наместническое правление 20 ноября 1799 года. В нем десять поместных владений Ушаковых: коллежского асессора Ивана, секунд-майора Василия, секунд-майора Степана, прапорщиков Михаила, Данилы, Ивана, Василия, подпоручика Степана, сержанта Федота, дворянина Бориса. К сожалению, владения за ним не указаны, да и нет отчеств13. В одном из документов, датируемых 1825 годом, находим Ивана Петровича (вероятно, коллежского асессора или подпрапорщика Ивана в списке 1799 г.), купившего у дворянина М. И. Бачманова сельцо Веницы и дер. По-жарово. Эти селения сравнительно недалеко от Хрипелева и Копнино. За 1820 год в Вологодском областном архиве имеется список, вероятно, неполный, дворян уезда. В нем за Надеждой Дмитриевной и ее сестрой Марией Ушаковыми - 62 ревизские души, за Аполлоном - 181 чел., а за Андреем и Иваном Варфоломеевичами - 72.

В дальнейшем предстоит дознаться, к какой ветви Ушаковых принадлежат названные в списке 1820 года, какие деревни были зa ними. В Вологодском архиве есть список дворян за 1854 год к пометкой, сколько у них крепостных14. Здесь уже нам известный Иван Варфоломеевич - 40 душ, сын Аполлона штабс-капитан Николай Аполлонович - 397 душ, генерал-майор Александр Леонтьвич - 74. За мичманом Иваном Петровичем Ушаковым - 211 душ, за его братом Павлом - 198. Они оба известны и после реформ 60-х годов. Приезжавший в Устюжну русский писатель Всеволод Владимирович Крестовский (1840-1895) в иронически шутливой форме в одном из своих стихотворений высмеял неудачные попытки Павла Ушакова, а также некоторых Неплюевых и Урусовых приспособиться к новым условиям ведения хозяйства без крепостных крестьян.

Если непосредственно перейти к прямой родословной по мужкой линии нынешних американских ее представителей, тогда с более полной определенностью ее можно начать с Иллариона (начало XVIII века), владевшего, как и его сын Алексей, внук Петр, сельцом Копнино с деревнями (селом и сельцом назывались селения, которых обычно были усадьбы дворян).

Иван Петрович (один из Иванов 1799 года) фигурирует в 1825 го и позже, затем - Петр Иванович и Владимир Петрович. В 1897 году за последним в Хрипелевской волости числится усадьба Копнино, где усадебной и пахотной пашни- 15 дес., сенокосов - 20, леса - 6, а всего - 41 дес. За ним также в пустошах пашни - 4, сенокосов - 10, леса - 37,4 дес. Угодья деревень Кошелево, Балахтимерево и Тюхтово - в надельном владении крестьян. Сыном Владимира Петровича является Иван Владимирович (1897-1959 годы), эмигрировавший в Европу и обосновавшийся в США.

По словам Екатерины Ивановны, их отец учился в народном училище и начал учиться в. реальном училище в Устюжне, а закончил образование в Москве. Затем первая мировая и гражданская войны, он офицер царской и белой армий, с молодой женой архангелогородкой Евдокией Константиновной Калашниковой эвакуируется в Норвегию. В этой стране рождаются дочь Екатерина и сын Владимир. Затем переезд в Германию, после излечения от тяжелых ранений - во Францию, позже - в США.

Многовековый здоровый генетический код сохранился в этом роду и проявил себя через генную информацию в потомках как людях целенаправленных, с активной жизненной позицией, порядочностью и с высоким интеллектуальным потенциалом. Брат и сестра вспоминали своего отца, не только умевшего трудиться, но и требовавшего от них добиваться высокого уровня профессионализма. Екатерина Ивановна окончила школу искусств в Германии, посещала лекции в Сорбонне и Оксфорде, в США закончила один из университетов. Владеет несколькими языками, в том числе русским, является преподавателем и автором оригинальной научной работы, относящейся к изучению неправильных глаголов русского языка. Ее муж, недавно умерший, занимался адвокатской практикой, владел восьмью языками. Родители передали и сыну, капитану речного флота, неординарный уровень качеств интеллектуальной личности.

Владимир Иванович по окончании института во Франции стал специалистом-инженером в области котлостроения высокого давления. Сейчас он консультант. Увлекается фотографированием и плаванием, по этому виду спорта участвовал даже в олимпиадах. Один сын - учитель истории, географии, русского языка, также занимается бизнесом. Второй сын - адвокат, дочь - скульптор. И семь внуков...

Родившиеся за пределами России брат и сестра решили навестить родину отца и матери. Зов крови!.. От усадьбы ничего не осталось. Да и Россия не такая, какой была до отъезда их отца. И все же. Она родина всему роду, необычно странная и притягательная... В США, государстве мигрантов многих стран Европы и Азии, по словам Ушаковых, большой интерес к своим родословиям, к своим прародинам.

Многое еще надо выяснить о ближайших родственниках ныне проживающих в США Ушаковых, особенно о дворянах Шиллинг, которые в уезде также имели несколько деревень, а сейчас фамилия Екатерины Ивановны... Шиллинг.

Неплюевы - ветвь бояр Романовых

      Еще в мою бытность в Устюжне слышал, что дворяне Неплюевы якобы являются ответвлением боярской фамилии Романовых, с 1613 года - царской (с 1721 года-императорской) династии. В "Советской исторической энциклопедии" в дворянских родословиях, составленных князем П. В. Долгоруковым и П. Н. Петровым, о них содержатся полные сведения. Узнаем, что Андрей Иванович Кобыла, боярин московских князей 2-й четверти XIV века, являлся родоначальником Кобылиных, Кошкиных, Юрьевых, Захарьиных, Романовых, Сухово-Кобылиных. Один из праправнуков Андрея Ивановича Федор Иванович получил прозвище Heплюй (позже Неплюй). От него и его четырех сыновей (Гаврилы, Никиты, Андрея, Ивана) пошло потомство Неплюевых15. О них у академика Веселовского читаем: "Неплюевы от Федора Ивановича Кобылина. Известны Иван Гаврилович Ширяй Неплюев (конец XV века), Иван Кузьмич Неплюев (1560 год)". В родословной таблице Долгорукова нахожу в десятом колене рода Никифора Васильевича и в одиннадцатом - Илью Никифоровича Неплюевых16.

Итак, Неплюевы действительно берут начало от Андрея Ивановича Кобылы в XIV в., а собственно ветвь Неплюевых - от его правнука Федора Ивановича Неплюя. (По Далю "неплюй" - олений теленок до полугода). Надо отметить, что прозвища были начальной основой фамилии не только крестьян, но и многих бояр и д ворян: Кобыла, Жеребец, Ягодка, Елка, Мокрый и др.

В Устюженском уезде Неплюевы появляются в XVI веке. В начале XVII века дворяне Деревской пятины Богдан Никифорович и уже упомянутый Илья Никифорович Неплюевы получают в поместье 2 жеребья дер. Люботово (было за Семеном Линевым), 3/4 дер. Кузьминской, а Савинской тож, Заборье на р. Песочной. В период между описаниями уезда в 1628-1630 и 1685 годах родилось два поколения. В писцовой книге 1685 года сохранились сведения в основном по одной Хрипелевской волости. Поэтому получается разрыв цепи. Обращаемся вновь к работе П. В. Долгорукова. В таблице находим сына Ильи Ивана Ильича, внука Петра Ивановича. Цепь родословная соединена. В 1685 г. его дочь Лукерья Петровна вышла замуж за Данилу Мусина-Пушкина и как приданое передала ему свою долю села Хрипелева (значит Петр Иванович уже владел и частью этого села). В материалах второй ревизии (1744 г.) его сын Иван Петрович и внук Иван Иванович (1693- 1773) - в числе владельцев старинных поместий, в том числе в Новосередецком стане дер. Кузьминской. Известно, что Иван Иванович при Анне Иоанновне имел чин тайного советника, был послом в Царьграде, следователем и судьей по сфабрикованному Бироном и другими делу кабинет-министра Артемия Петровича Волынского. Представляет интерес для устюжан и исторический факт о том, что в 40-х годах XVIII в. владельцем сельца Тухани числился Григорий Александрович Хрущев. Не является ли он сыном члена кружка |Волынского А. Ф. Хрущева? В это время за еще одним Иваном Ивановичем (возможно, это одно лицо) записана деревня Новинка, за Львом Никитичем - жеребий дер. Люботово, за Федором Леонтьевичем - доля этой же деревни.

Неплюевы продолжают играть значимую роль в стране и позже. Сын тайного советника Ивана Ивановича Николай Иванович при Павле I -сенатор, а внук Иван Николаевич был сенатором и членом Государственного совета при Александре I. За ним в уезде - старые и вновь приобретенные имения. За Иваном Николаевичем в 1820 году - 941 ревизская душа, за его сыном Иваном Ивановичем в 1854 году - уже 1840 ревизских душ, а всего - более 3600 крепостных. После отмены крепостного права в списках 1874-1877 годов среди лиц, имеющих право на избрание земских гласных, встречаются ч несколько Неплюевых, в том числе жена надворного советника Софья Васильевна. В 1897 году в книге "Оценка земель" Неплюевых нет, их владения - за другими дворянами, купцами и крестьянами. Где же их нынешние потомки?

Линевы. Загадка одного портрета Пушкина

      В начале 80-х годов прислали мне книгу "Загадки старых картин". Одной из "загадок" назван последний прижизненный портрет А. С. Пушкина. Необычный портрет. В отличие от написанных Кипренским и Тропининым, изобразившими поэта как гения, вознесенного на Олимп бессмертной славы и величия, на этом же портрете Пушкин изображен в последние месяцы своей жизни. "...Словно предчувствующий трагический свой рок",- так пишет автор статьи о портрете Е. В. Кончин. Осунувшееся, поблекшее, печальное лицо, потухшие глаза, в которых застыла навязчивая, нерадостная дума. В книге фотография этого портрета17. Всматриваюсь в черты человека, изображенного за год до трагической смерти. Как же художник точно показал великого поэта как человека, страдающего, обычного, со всеми своими горестями и печалями...

Кто же автор этого портрета? Он был долго неизвестен. Да и о самом портрете сенсационно оповестил С. Либрович в своем исследовании "Пушкин в портретах" лишь в 1890 году. Очистка (реставрация) обнаружила инициалы "И. Л.". После долгих розысков работники Эрмитажа признали автором картины И. Л. Линева. И вновь вопрос: кто он? Ведь во всех историко-искусствоведческих работах в числе художников его нет. Загадку этого вопроса взялся раскрыть не искусствовед, а инженер-энергетик, профессор Московского станкостроительного института Сергей Михайлович Куликов, причем начал этот поиск уже в возрасте 83-х лет, продолжал его до самой смерти на 88-м году жизни. Провел трудоемкую исследовательскую работу в центральных и местных архивах, привлек на помощь свою дочь доктора философских наук Ирину Сергеевну. Длительные поиски позволили установить, что фамилия Линевых фиксируется среди дворян Устюженского уезда. Найдены были материалы о другом Линеве - инженере-электрике профессоре Александре Логиновиче (1842-1918). Отталкиваясь от традиции дворянских семей- давать первенцу имя деда, С. М. Куликов сделал предположение (впоследствии оправдавшееся), что этот инженер является вторым внуком художника. Тогда первым должен быть Иван Логинович Линев. Нашлась Евгения Линева - артистка Большого театра, известная фольклористка. Круг розысков сужался. Поставить точку над "i" требовала поездка в Устюженский район Вологодской области. Сам Сергей Михайлович не смог совершить это путешествие. Отправилась Ирина Сергеевна с мужем и художником Л. И. Денисовым. Приезд в Устюжну пришелся на годы, когда бессменным хранителем музея и прекрасным знатоком истории края была Августа Васильевна Голованова. Встреча явилась обнадеживающей. Она подтвердила: действительно в 35 км от Устюжны находилась усадьба, и в ней в начале XIX века жил Иван Логинович Линев, причем не только помещик, но и самодеятельный художник. Он построил по собственному проекту церковь Вознесения, напоминавшую по архитектуре Исаакиевский собор. Он же написал и иконы для храма.

Из письма, хранящегося в музее Устюжны, дополнительно узнаю: усадьба называлась Линево-Дуброво, что вблизи села Расторопово, а жена И. Л. Линева - Александра Ивановна (урожденная Комина) - была также художницей. Часть икон и картин во время разрушения храма были спасены и взяты в музей Б. М. Яковцевским и А. В. Головановой.

В результате долгих поисков С. М. Кулаковым прослежена жизнь и деятельность Ивана Логиновича. В чине подполковника он проявил храбрость в 1807 году в боях с Наполеоном. В чине полковника ушел в отставку и в 1811 году вводится во владение поместьем отца, отставного бригадира Логина Ивановича.

Новые поиски продолжались в Петербурге. Оказалось, что за Линевым был большой дом в столице на 2-й Итальянской улице, Литейной части, 17. Это подтверждено и в воспоминаниях воспитанницы Варвары Петровны Тургеневой В. Н. Житовой, писавшей, что в 1836-1837 годах Тургеневы жили в этом доме. Здесь бывал Василий Андреевич Жуковский, который, вероятно, посоветовал Пушкину позировать самодеятельному, но оригинальному художнику. Писатель Иван Сергеевич Тургенев в ночь на 31 января 1837 г. именно сюда принес прядь волос умершего Пушкина...

Все это из книги Е. Кончина. Наша цель - расширить родословие устюженской ветви Линевых. Просматриваю писцовые книги, материалы ревизий, книгу оценки земель 1897 г. и другие документы. С. Б. Веселовский отмечает, что фамилия Линевых встречается в документах конца XV в. в Новгородской пятине. Линев Окунь Иванович - родоначальник не только Линевых, но и Окуневых (эта фамилия есть и среди дворян уезда); от Андрея Ивановича Линева, прозвищем Сом, пошли Сомовы. В писцовой книге Устюжно-Железопольского уезда 1628-1630 годов поместья-за дворянами Вотской пятины Линевыми. Первым был Василий Линев, за сыном и внуком которого Николаем Васильевичем и Иваном Николаевичем в 1628 г.- жеребий сельца Квашнино и в приселках Мезга, Долоцкое, Железная Дубровка Хрипелевской волости деревни, что были раньше пустошами Савинская, Савино тож, Медведево, Михалево, (1973 г. все жилые). В отрывке писцовой книги 1685 года читаем: "За Сергеем Федоровичем сыном Линевым по писцовым книгам Северьяна Давыдова до подьячего Осипа Трофимова 136 и 137 годов (1628-1630 годы - П. К.) поместье деда ево Исая Кулебакина жеребей сельца, что была дер. Квашнино". Вероятно, он внук Ивана Николаевича Линева, а возможно,- от другой ветви первопоселенца в уезде Василия Линева.

С 1685 по 1744 годы сведения, собранные мною ранее, обрываются. Обращаюсь за помощью к "нашему человеку" в РГАДА, его сотруднику и давнему другу вологодских историков - к Наталии Петровне Воскобойниковой. Она присылает выборки о Линевых из списка дворян уезда за 1713 год (возможно, это список дворян к первой ревизии 1719 года)18. Из него явствует, что за Онцифером Ивановичем и его сыном Степаном, кроме жеребья в Квашнино, еще жеребей (доля) в дер. Софронцево. Анциферу шел 72-й год (значит родился в 1641 г.), имел еще сыновей: Афанасия (род. в 1688 г.), Андрея (род. в 1710 г.), владел также дер. Дятлово. В списке вдова Петра Линева - Феодора, у которой сыновья: Алексей 24-х лет, Иван 17 лет, оба служат в армии в драгунах. За ними - жеребьи в Квашнино и Дятлове, в приселке Железная Дубровка дер. Погорелка. Есть еще Петр Давыдович, владевший угодьями дер. Сысоево. Кто он, этот Петр? Возможно, муж вдовы Феодоры, а сам он сын Анцифера...

Вторая ревизия (1744 год) заносит владения за Линевыми, известными в первой четверти XVIII века. Это Василий Семенович, видимо, внук Анцифера, владевший, как и его дед, угодьями дер. Софронцево, сыновья Анцифера Андрей и Афанасий (дер. Дят-лово) и капрал Иван Антонович Линев (сельцо Корзино, 10 ревизских душ). Является ли его отец Антон также сыном Анцифера - неизвестно. Нам этот капрал интересен тем, что от него уже четко прослеживается родословное дерево до полковника в отставке и художника Ивана Логиновича. Эту часть "дерева" можно представить так19: I-III Антон (род. в 1690 г.) -Иван Антонович (род. в 1715 г.)* - Логин Иванович (род. в 1745 г.)** IV-V Иван Логинович (род. в 1770 г.)*** - Логин Иванович (род. в 1811 г.)**** VI Иван Логинович (род. в 1840 г.- ?) Александр Логинович (1842-1918) братья
      Некоторые уточнения об Иване Логиновиче находим в письме неизвестного автора, копию которого любезно прислала научный сотрудник музея в Устюжне Е. А. Воротынцева. Письмо датировано октябрем 1901 г., прислано из г. Кресцы Новгородской губернии, адресовано некому Марку Васильевичу. В нем запрашиваются сведения о внуке автора портрета - Иване Логиновиче, то есть о том, которого искал и С. М. Куликов. Здесь же сообщается, что полковник, художник и строитель храма, похоронен на кладбище Спасо-Слезкинской церкви, что якобы Линевы были в дальнем родстве с писателем Сумароковым и что у его сына Логина Ивановича было 9 детей: Иван (род. в 1840 г.), о котором запрашиваются сведения, Александр (род. в 1842 г.), уже известный нам инженер-энергетик, крещенный в церкви села Николы Устюжского уезда, Николай (род. в 1843 г.), крещенный в Спасско-Слезкинской церкви, Никита (род. в 1845 г.), Александра (род. в 1847 г.), Сергей (род. в 1857 г.), крещенные в церкви с. Расторопово, Варвара (род. в 1852 г.), Анна (род. в 1853 г.) и Владимир (род. в 1856 г.), крещенные в Костроме. Эти сведения даны столоначальником Новгородского дворянского собрания 15.01.1902 г. Узнаю, что в Костромском архиве якобы хранится поколенная роспись Линевых, составленная краеведом В. А. Григорьевым. Прошу зав. архивным отделом администрации Вологодской области О. А. Наумову запросить материалы из Костромы.

* - В материалах 3-й ревизии за ним - сельцо Корзино. 
** - Это отставной бригадир, отец автора портрета Пушкина. 
*** - Отставной полковник и художник, в 1820 году за ним-119 ревизских душ. 
**** - По списку, что нахожу в ГАВО, у него 9 детей, за ним - 167 ревизских душ.
  

      К сожалению, костромичи не нашли росписи. В книге оценки земель уезда никого из Линевых в составе землевладельцев не значится. Их бывшие владения в Растороповской волости - за крестьянами. От их усадьбы Линево-Дуброво вряд ли остались какие-нибудь признаки. Но Линевы живут. С. М. Куликов нашел данные о внуке автора портрета. Поиски остальных надо продолжать.

Князья Ухтомские

      Они древнего княжеского рода. Имели много ветвей, в том числе Вологодскую, Тверскую, Ярославскую. В "Истории родов русского дворянства" указывается, что родоначальником их были братья: Василий Большой Иванович - воевода в казанском походе, Иван Иванович прозвищем Волк и Василий Иванович Капля. У Василия Большого сыновья: Семен, Иван, прозвищем Пемка, Федор и Юрий. У всех по три-четыре сына. Один из князей Иван Тимофеевич в 1654 году воеводствовал в Мангазее, князь Иван Григорьевич в 1679-1692 годах был членом Боярской думы. В переписных материалах Вологодского уезда, в списке 1693 года, вероятно, его сыновья - Ухтомские М. И. и С. И.20. Возможно, С. И. - это Степан Иванович, бывший в 1692 году стольником царицы Прасковьи Федоровны, служивший в 1727 году товарищем воеводы Устюжской провинции. У него был брат Роман. Они и их сыновья Платон Степанович и Николай Романович в конце XVII века - в числе помещиков Вологодского уезда. В списке дворян этого уезда 1829 года Николай Иванович продолжает владеть поместьями родителей.

В Устюженском уезде Ухтомских обнаруживаем только в документах 2-й ревизии. В списке дворян 1748 года за вдовой князя Григория Петровича Феодосьей Кузьминичной - сельцо Павловское и дер. Стрекачево. В 1762 году во время 3-й ревизии это поместье - за ее внуком Григорием Петровичем. Названные сельцо и деревня - приселке Тухани, в той части Весьегонского уезда, что входила тогда в Устюженский. Недавно мне привезли своеобразную публикацию всех захороненных дворян в Архангельской, Вологодской, Новгородской, Тверской, Ярославской и других губерниях. В этой книге-некрологе находим и знатных людей других сословий. Книга чуть ли не в тысячу страниц. Первый том опубликован в 1914 году...21. В нем нашел, вероятно, другую ветвь Ухтомских: в селе Тухани похоронены Семен Николаевич (1799-1859), Максим Семенович (1838-1902), Николай Максимович (1861 - 1866). В этом удивительном списке захороненных на тысячах кладбищ нашел много устюженских дворян, чьи имена были неизвестны. И не могу удержаться от обидного чувства за убогие, беспризорные кладбища в наше время.

В 1762 году за Марией Михайловной Ухтомской числилось сельцо Афанасьево. В списке 1799 года - подпрапорщик Василий Иванович (1764-1876), сын которого Николай Васильевич в 1837 году в Рыбинске служил уездным судьей. В 1820 году в Устюженском уезде,- вероятно, его сыновья Александр и Николай Николаевич Ухтомские. Князь Петр Николаевич - владелец села Большое Восное. В этом селе при церкви он в 1853 году, на 45-м году жизни, и был захоронен. Церковь мне еще помнится, как и большой парк. Его сына князя Сергея Петровича нахожу в списках участников городского съезда для выбора уездных земских гласных на трехлетия в 1886 и в 1888 годах. Судьба последних владельцев Б. Восного осталась в моей памяти лишь как воспоминания устюжан, увы, тогда не записанные.

Еще коротко о некоторых фамилиях дворян. О графах Мамоновых в этом выпуске альманаха - очерк С. А. Тихомирова. О родословии Батюшковых нужен отдельный очерк, к тому же в музее есть родословная таблица, дополненная Василием Николаевичем, Софьей Георгиевной и другими Батюшковыми.

Дворяне Перские, Колюбакины и Трусовы

      Довольно рано, возможно с конца XV в., они из Новгородской земли были переселены в Хрипелевскую волость, которая переходила из рук в руки. Особенно часто менялись владельцы крестьян в период борьбы с интервентами в 1606-1612 гг., когда грамоты на владение деревнями давались царем Василием Шуйским, Лжедмитрием, польским королем и командованием ополчения. Сначала Хрипелевскую волость, деревни Порослово и Огибь захватил боярин Михаил Нагово, затем сибирский царевич Араслан, потом думный дьяк Петр Третьяков.

С воцарением династии Романовых начались массовые пожалования поместьями и крестьянами в районе Железного Поля. Дворцовая Хрипелевская волость, Понизовская черная волость, приселки Орел, Долоцкое, Мезга были розданы дворянам и детям боярским, в том числе, как мы уже выяснили, и князьям. Но самым значительным кланом были дворяне Перские. По вводным грамотам и другим документам первой четверти XVII века, некоторые Перские и раньше обосновались в Новом стане уезда: сельцо Мишутино с пустошами, сельцо Ескино, жеребьи в деревнях Балахтимерево; в Новосередецком стане: дер. Кстово, Тимонино, пустоши, что были дер. Свистуны, Щербинине, Помесово и другие. В конце XVII века за ними жеребьи в старом сельце Мишутино и другие.

Во время 2-й и 3-й ревизий - за Перскими жеребей в сельце Тимонино, старые владения: сельцо Ескино, Кстово, дер. Черная, сельцо Свистуны. В списке дворян уезда от 1799 года поручик Василий и вахмистр Герасим Перские. В списках XIX века этой фамилии нет. Почему? Надо искать ответ.

Известна фамилия дворян Колюбакиных, причем с начала XVII века и до революции 1917 года. Андрей Савельев Колюбакин из Бежецкой пятины получил в 1626 году 1/2 сельца Тимофеев-ского, а этой же пятины Исай Третьяков Колюбакин получил жеребей дер. Квашнине, в которой имели долю его сыновья Герасим и Кузьма, новгородец Тимофей Сафонтьев и его сын Федор Тимофеев Колюбакины. В переписной книге населения 1748 г., в связи со второй ревизией, за Колюбакиными - деревни и жеребьи в них: Дятлово, Стрекачево, Квашнине, несколько деревень в приселке Железная Дубровка, сельцо Тимофеевское и другие. В списке дворян 1854 года за полковником Владимиром Николаевичем Колюбакиным'- 5 мужских ревизских душ, позже он и его сыновья - активные деятели земства.

Одна из ветвей дворян Трусовых получила поместья в начале XVII в. Ко времени второй и третьей ревизий - за ними жеребей села Хрипелева, дер. Гавково, Медведево, Чупрово. В списке 1820 года перечисляются Петр, Александр, Дмитрий Семеновичи, Варвара Васильевна Трусовы. В списке 1854 года - дочь Петра Екатеринa, также по-прежнему Варвара Васильевна с сестрами и Дмитрий Семенович.

Активную роль в общественной жизни играли Ефимьевы. Бежечанин Никита Захарьевич получил поместье с деревнями в приселке Железная Дубровка, Селиверстово, Мартьяново. Во время 2-й ревизии за правнуком Андреем и праправнуком Иваном Андреевичем числились те же владения, а в неполных списках 3-й ревизии эти деревни - за Авдеем Матвеевичем Ефимьевым, вероятно, племянником Ивана Андреевича. Ефимьевы были активными земцами. В 1917 году И. М. Ефимьев - председатель земской управы, в июне этого года - участник первого съезда крестьянских и рабочих депутатов, котором выступил с докладом о создании волостного земства на основании закона Временного правительства от 21 мая. Он же открывал и первый съезд Советов уезда в декабре 1917 года. Дальнейшая его судьба не прослеживается.

Калитеевские

      B ходе работы над этой статьей получил вариант родословной дворян Калитеевских, составленный представителем этого рода Евгением Николаевичем. Родоначальником фамилии считается воевода Новгород-Северска XVI века Иван Калит (Калитеевы, Калитеевские), однако корни рода уходят в более ранние столетия. Первоначально их поместья располагались в Новгород-Северской земле, позже в основном в Новгородской губернии, в Устюженском уезде, в котором главные их владения находились в приселке Тухани вблизи Веси Егонской.

В 40-х годах XVIII века Мавра Самсоновна Калитеевская имела жеребей в дер. Новинка, которая была, вероятно, за ее сыном Петром (отчество не показано). В списке уездных дворян 1779 года четыре представителя этой фамилии: прапорщики Петр и Иван, подпрапорщик Александр и сержант Илья. Петр нам известен по 2-й ревизии, а Иван (в полученном мною родословии он Александрович) имел сына Александра Ивановича и внука Анастасия Александровича (1810-1905). У последнего было 4 сына: Борис, Иван, Николай, Дмитрий. Сын Николая Евгений и является составителем родословной.

Родовое поместье - в сельце Попово у села Любегощи (известного по сказанию об обороне Устюжны в начале XVII в., ныне в Весьегонском районе). Старая усадьба "Вогрец" была невдалеке. Основное богатство - принадлежавшие им леса. В рукописи читаю: "В конце XIX и начале XX века помещики, не умея правильно наладить хозяйство, быстро беднели и распродавали леса оптом и в розницу по дешевым ценам купцам, которые быстро богатели". В мате-1 риалах оценки земель 1897 года за Анастасией Александровичем и его сыновьями Иваном, Николаем и Борисом в Охомской и Ники-форовской волостях значилось только удобных земель 2638 дес., главным образом лесов. * * * Уважаемые читатели, заканчивая этот краткий очерк о дворянах уезда, требующий многих уточнений, питаю надежду, что найдутся продолжатели. Дворянство, крестьянство, купечество и их малые родины органично связаны. Эти связи соприкасаются разными гранями. Тем более важно изучать их.

ПРИМЕЧАНИЯ

      1 В ЦГАДА (сейчас РГАДА) хранятся: Ф. 141, 1669 г. Д. 214. Лл. 40-134 - Сотная из книг И. И. Плещеева и Григория Зубатово Никитина сына Беспятого на посад Устюжны-Железопольской 1567 г.; там же. Ф. 141. Д. 214. Ф. 137. Кн. 1 по Устюжне - Сотная из писцовых книг Д. Г. Вельского на посад Устюжны-Железопольской 1597 г. Обе опубликованы Ю. С. Васильевым, Н. П. Воскобойни-ковой и П. А. Колесниковым в сборниках: "Социально-правовое положение северного крестьянства (досоветский период)". Вологда, 1981 и "Крестьянство Севера России в XVI в.". Вологда, 1984; см.: Писцовые и межевые книги С. А. Давыдова Устюжно-Железопольского уезда 1628-1630 годов. (Печатается И. В. Пугачей в Альманахе); Писцовая кн. Федора Уварова 1685-1686 гг. (в основном сохранилось лишь описание Хрипелевской волости с приселками) опубликована И. В. Пугачем в сборнике "Проблемы историографии и источниковедения истории Европейского Севера". Вологда, 1992. С. 169-188. 

2 РГАДА. Ф. 350. Оп. 1, Д. 438 (бывшие 4634); там же. Оп. 1, Д. 4638 (II ревизия); там же. Дела 4640, 4641, 4642 (III ревизия). 

3 ГАВО. Ф. 914. Д. 8. Список дворян и наличие крепостных для рекрутских сборов в 1820 г.; там же. Д. 22 о рекрутских наборах на 1854 г.; там же. Ф. 909. Ф. 26, списки имеющих право участвовать в городском избирательном съезде для выбора земских гласных на трехлетие с 1886 г. и др. 

4 О родословии дворян, о чинах и званиях, см.: История родов русского дворянства. Составил Петров П. Н. Т. I - II. СПб, 1886 (переиздано в 1991 г.); Князь Долгоруков П. В. Российская родословная книга (Т. 1-4). СПб, 1854- 1857; Корелин А. П. Дворянство в пореформенной России 1861 -1904 гг. М., 1979. Сведения об отдельных фамилиях в "Советской исторической энциклопедии", в словаре Брокгауза и Ефрона, в книге С. Б. Веселовского "Ономастикой". М., 1974 и в других энциклопедиях и статьях по генеалогии. 

5 Истомина Э. Г. Границы, население, города Новгородской губернии (1727-1917 гг.) Л., 1972; Колесников П. А. Устюжна. Архангельск. 1979. 

6 См. названные писцовые книги города и уезда. 

7 Готье Ю. А. Замосковный край в XVII в. 2-е изд. М., 1937. Подсчеты наши: С. 65-75. 

8 Материалы для оценки земельных угодий Новгородской губернии. Устюженский уезд. Новгород, 1897. 

9 Новгородские губернские ведомости. 1912. № 32 (у меня отдельный отпечатанный в типографии список). 

10 Материалы для оценки земель... Подсчеты по итоговой таблице. С. 629. 

11 Там же. С. 391, 397, 487. 

12 Веселовский С. Б. Ономастикой. М., 1974. С. 168, 194, 334. 

13 ГАВО. Ф. 914. Оп. 1. Д. 74. 

14 ГАВО. Ф. 914. Оп. 1. Д. 22. 

15 История родов русского дворянства... О Неплюевых. С. 283-285. 

16 Долгоруков П. В. Российская родословная книга. Т. IV. СПб, 1857. С. 159-163. 

17 Кочин Е. Загадки старых картин. М., 1979. С. 48. 

18 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1, Д. 438 (старый № 4634). 

19 РГАДА. Ф. 350. Оп. 1. Д. 4638, 4640, 4641. 4642. 

20 Водарский Я. Е. Вологодский уезд в XVII в. (к истории сельских поселений) // Аграрная история Европейского Севера России. Вып. 3, Вологда, 1970. С. 293. 

21 Русский провинциальный Некрополь. Т. 1. М., 1914.

К титульной странице
Вперед
Назад