Шевцов В. «…У него было все так органично, ничего лишнего…»

Шевцов В.
«…У него было все так органично, ничего лишнего…»
/ В. Шевцов // «Этот удивительный Гаврилин…» : [сборник]. – СПб., 2008. – С. 335–340.

С музыкой Валерия Александровича я был знаком до встречи с ним. Помнится, очень сильное впечатление произвели песни «Два брата», «Простите меня», «Шутка». Все эти тонкие, очень за душу берущие вещи в потоке песен Бабаджаняна, Колмановского и многих других авторов выделялись какой-то особой душевностью. Это был для меня загадочный композитор, потому что я вырос в Ростове-на-Дону, на концертах его не бывал, понимал, что он пишет не только песни, так как иногда по радио слышал «Тарантеллу» и отдельные фрагменты фортепианных «Зарисовок». Но по-настоящему для себя Гаврилина я открыл в зале Вологодской филармонии, когда он приехал в Вологду вместе с Норой Новик и Раффи Хараджаняном. Это был памятный концерт – зал переполнен, блестящее исполнение фортепианного цикла «Зарисовки»! А по окончании концерта выходит на сцену автор – скромнейший, застенчивый человек – и кланяется. И всегда поклон Гаврилина как бы говорил: «Я здесь ни при чем. Все, что здесь звучало, – это заслуга этих людей – солистов». И это ощущение не покидало, когда мы видели по телевидению его, кланяющимся хору, оркестру, дирижеру. Эта потрясающая скромность казалась мне излишней, но у него было все . так органично, ничего лишнего, что вскоре я отказался от своего мнения. :

Он был совестью русской музыки. Брать пример, сверять свои поступки с ним очень сложно, потому что не всегда эта сверка будет в свою пользу. Вот как бы в этой ситуации поступил Гаврилин и как бы поступил я? Невольно я стал ловить себя на этой мысли, когда в 1993 году я пригласил Валерия Александровича на фестиваль «Зимние грезы».

Он нас осчастливил тогда своим согласием приехать. Весь вечер Наталия Герасимова исполняла вокальные произведения Валерия Александровича. После этого прекрасного концерта и состоялся у меня разговор с Валерием Александровичем. Я очень робко попытался выразить желание, чтобы организовать фестиваль его музыки в Вологде. Но сразу же столкнулся с тем, что Валерий Александрович стал меня убеждать, что это не нужно, что это не своевременно, что, может быть, когда-нибудь... и т. п. доводы. Это не было ложной скромностью Гаврилина. Просто он не хотел, чтобы в подготовке фестиваля пришлось бы идти на какие-то компромиссы. Валерий Александрович умел убедить нас в том, что их не должно быть. Все должно быть по большому счету, так, как делал это он: высокий уровень исполнения любого произведения – будь то вокальный цикл, песня, хоровая симфония-действо «Перезвоны» или балет «Анюта» (если удастся привезти его в Вологду). Эти требования не были для нас удивительными, потому что сам композитор был очень требователен к себе (он всегда начинал с себя).

Последний прижизненный концерт Валерия Александровича в Вологде состоялся 6 апреля 1997 года в здании Картинной галереи. Зал был переполнен, люди даже стояли в проходах. В программе концерта были две «Немецкие тетради» на стихи Гейне, редко исполняемые. Прозвучали они в исполнении Игоря Гаврилова при великолепнейшем соучастии, содействии пианистки Нелли Александровны Тульчинской, которая буквально продышала, прожила каждую нотку. Игорь в тот вечер прожил душой эти два произведения. Для многих, да, пожалуй, для большинства, эта музыка была подлинным откровением. Временами казалось: а можно ли лучше исполнить, чем исполнил этот дуэт: Гаврилов – Тульчинская? Впечатление от концерта было грандиозное: публика долго аплодировала, не отпуская артистов.

Валерий Александрович был очень доволен. Он был в приподнятом настроении. После концерта его попросили выйти к роялю. Он сел за рояль, и мы услышали «Вечернюю музыку» из «Перезвонов». Мы слышали Гаврилина в последний раз. После, уже в артистической, его поклонницы – вологодский фортепианный дуэт Елена Кокина и Людмила Андреева еще долго беседовали с ним по поводу его «Зарисовок». И никому в голову не приходило, что мы видим его в последний раз. Ну, ходил плохо, с трудом добрался до зала, ну, бывает – пройдет, думалось нам. После концерта мы собрались на квартире у Татьяны Дмитриевны, все было замечательно: Валерий Александрович шутил, смеялся. Все были счастливы и уверены в том, что встречи наши будут продолжаться, и что мы увидимся с ним в Вологде еще не один раз. А это было прощание композитора с Вологдой.

Он ни к чему не был безразличен. У меня тяжело больной сын – инвалид детства. И когда Валерий Александрович узнал об этом, он сразу же стал спрашивать: не нуждается ли мальчик во врачебной консультации? Проходит какое-то время после его отъезда из Вологды, и Валерий Александрович звонит и предлагает приехать с сыном в Петербург в Военно-Медицинскую академию на консультацию. Он уже обо всем договорился. Это было такой неожиданностью, что мне этого не забыть никогда. В его огромной душе было место для всех, для доброго слова отчаявшемуся человеку, для того, чтобы человек поверил в себя.

И в связи с этим я хочу вспомнить еще об одном деликатном моменте. Я даже сомневался, имею ли я право писать об этом. Но так как это еще одно свидетельство небезразличного отношения Валерия Александровича к людям, то расскажу.

Я возглавлял тогда организацию «Вологда-концерт», был директором и художественным руководителем. И решили ликвидировать эту организацию, слить ее с филармонией. Естественно, что я оставался не у дел. Как человек эмоциональный, я переживал эту ситуацию очень остро. А Валерию Александровичу я звонил по телефону раз в месяц. Он всегда находил время говорить со мной, невзирая на занятость и на то, что чувствовал зачастую себя не лучшим образом. Он подолгу со мной разговаривал, один раз что-то минут 20-30 мы говорили. И в этом разговоре я коснулся этой очень для меня болезненной темы. Он выслушал меня внимательно и сказал: «Виктор Александрович, не расстраивайтесь, бывают случаи в жизни и похуже». Всячески меня успокаивал, чтобы я не поддавался упадническим настроениям.

А сам тем временем написал письмо губернатору Вологодской области Вячеславу Евгеньевичу Позгалеву, где высказал свою точку зрения на организацию, на то, что она сделала, и обратил внимание на мою деятельность как ее руководителя. Я понимаю, что это письмо сыграло свою роль в том, что я остался в творческой орбите Вологодской филармонии. Меня поразила эта забота о судьбе другого человека, такт, с которым это все было сделано. Я думаю, он не любитель был просить у кого-то за кого-то. Не его это было призвание. Но тем не менее в тот момент он посчитал нужным это сделать, так как это было необходимо для того, чтобы я остался в музыке. Это я буду помнить до последних своих дней.

Валерий Александрович очень не любил показухи, не любил таких эпитетов, как «великий». Я думаю, если бы он был сегодня с нами, то многое бы ему не понравилось: он не любил излишнего пафоса.

Потеря для нас невосполнимая, слишком рано ушел Валерий Александрович от нас, и что он еще мог создать – об этом можно только догадываться.

Буквально за несколько месяцев до кончины он дал «добро» на проведение фестиваля его музыки. Он только просил до августа его не беспокоить, так как у него шла серьезная работа, он что-то должен был закончить. Но все эти светлые мечты были нарушены безвременной, неожиданной кончиной Валерия Александровича.

А фестиваль состоялся, и не только в Вологде, и звучала его музыка, но это уже были фестивали его памяти. Память о нем будет жить и в музейных экспозициях в Кубенском, в Кадникове, и в книгах. Но самое главное, что теперь после фестивалей произведения Валерия Александровича стали очень близкими многим людям. Каждый, кто хочет, будь то ребенок или маститый хормейстер, дирижер, может взять в руки сборники фортепианных пьес, партитуры его произведений.

Все это очень хорошо, но как хотелось, чтобы это было немножечко раньше, при его жизни. Когда уходит человек, тогда только начинается оценка, осознание того, кого мы потеряли, и отсюда реакция – компенсировать то, чего не хватало по отношению к нему при жизни: внимания, заботы, тепла. И хорошо, что это делается сегодня. Нас обнадеживает, что дело, которое начал Гаврилин, будет развиваться. Будут расти дети, играющие и слушающие музыку Гаврилина, будет расширяться круг исполнителей, произведения Валерия Гаврилина будут в репертуаре российских театров, капелл, оркестров. Ну, а главное, чтобы эта свеча неугасимая на его родине всегда ярким пламенем горела. Где же, как не на его родине, где же, как не в Вологде, место и время отдать себя пропаганде его творчества? Я думаю, на примере Валерия Александровича будут учиться и молодые композиторы.

Приятно было, что в день памяти 28 января с большим успехом выступил череповецкий симфонический оркестр с первой своей работой – ораторией-действом «Скоморохи» Валерия Александровича Гаврилина. И это только начало – на фестивале этого года прозвучит хоровая симфония-действо «Перезвоны» в исполнении череповецкого камерного хора «Воскресение».

Многие вологодские коллективы и артисты исполняют и готовят к исполнению произведения Валерия Александровича. Они делают все, чтобы увлекать и погружать слушателя в мир музыки, созданный Гаврилиным.

Март 2004 г., Вологда