|
Из дневника Е. Ф. Вихрева
Вихрев Е. Ф. Дневник / Е. Вихрев // Николай Клюев. Воспоминания современников / сост. П. Е. Поберезкина. – Москва, 2010. – С. 552-554.
ДНЕВНИК
12 <ноября 1929>
Вечер в «Новом мире». Познакомился с Н. Клюевым. <...> На вечере в «Н<овом>
м<ире>» были: Пришвин М., Зарудин, Катаев Ив., Катаев В., Полонский. Лежнев,
Губер, Вс. Иванов, Буданцев, Никифоров, Слётов, Платонов, Павленко, Новиков,
Горбов, Ашукин, Л. Алпатов. Замошкин, Н. Смирнов. Рогинская. Клычков,
Гладков. Малышкин и пр. Замошкин сказал мне: «Здесь Клюев вместе с женой».
– С какой женой? Я ее не вижу.
– А вот этот молодой человек – художник А. Кравченко (?). Ведь Клюев же
отчаянный педераст!
– Неужели?
– А разве вы этого не знали? Величайший педераст. Факсимиле педераста:
13 <ноября 1929>
Клюев с «женой» приехал ко мне.
У Катаева Клюев читал «Погорельщину».
Из беседы с Клюевым:
– Клычков пишет лунным золотом...
– Андрей Белый сказал обо мне: в нем лучи всех культур.
– Россия – это белая Индия, белая Персия.
– Красные знамёна – это языки пламени подземного, адова, преисподнего огня.
Ленин – земная черная сила.
– Серафим Саровский – светлая сила. Пришвин неправ, когда говорит, что нет
никакого подвига в якобы великолепной жизни Серафима Саровского. А разве это
не подвиг -дружить с медведем, делиться с ним хлебом.
– Вот эту шляпу сваляли мне пермяки.
– Приютили добрые люди.
– Америка тоскует о человеке. Все иностранцы приезжают к нам только из-за
великой тоски по человеку.
– Однажды я попал в Швецию. Природа там похожа на нашу; и сосны, и небо, и
травы. И то я слезами там умывался, слезами умывался по своей родине.
Как перед чаем, так и после чая Клюев истово перекрестился. Вслед за ним
крестилась и «жена». Об «Автопортрете» Клюев сказал кратко:
– Плотно, плотно написано.
В «святом» человеке замечательно уживается дьявол (педерастия, притворство,
двуличность).
На вечере у Катаева, где Клюев читал «Погорельщину». были: Орешин, Клычков,
Зарудин, Глинка, Тарусский, С.С. Воронская, Семен Фомин, Колоколов, Лукич,
Губер...
На всех, за исключением Губера и Колоколова, поэма Произвела огромное
впечатление. Разошлись в 2 ч. ночи. Много спорили о «Перевале», о поэме и
вообще.
12 <января 1930>
У Ю.М. Соколова и В.А. Дынник. Исторический музей Пришел, когда все уже были
в сборе и Клюев читал (на память) свою «Погорельщину», сидя под абажуром, в
углу, спиной к зеркалу, в котором отражались лица слушающих. Тут были:
палешане, Воронский, С.С.. Пильняк. Зарудин, Н.В. Богословский, М.
Терентьева, Саргиджан, Слётов, Губер, О.М., Л.К., француз Поршэ, Б.М.
Соколов, А.З. Лежнев. С.Б. и другие – всего человек тридцать.
Когда Клюев кончил читать, все встали, я подошел к Н. А., он жалостливым
голосом сказал мне: «Миленький мой, как я соскучился об тебе», – и
поцеловал. От него пахло ладаном или чем-то другим, неприятным.
В соседней комнате («полки книг возносятся стеной») столы накрыты:
графинчики и глиняные бочонки с вином. Сидели все вместе, потом группами,
болтали, читали стихи и спорили. Ушли в три часа ночи. <...> |
|