Гауди был великим художником. Его школы не существует, но выработанные им представления об архитектуре, черпающей вдохновение в формах живой природы, разработанные им средства пространственной геометрии открыты каждому, кто хочет найти собственные стиль и форму, не подражая мастерам.
Антонио Гауди-и-Корнет родился 25 июня 1852 года в крестьянской семье в Реусе - небольшом каталонском городе в ста пятидесяти километрах от Барселоны. С 1863 по 1868 год Антонио учился в школе, преобразованной из бывшего католического колледжа. Первые его работы - это иллюстрации к рукописному еженедельнику "Арлекин", издававшемуся школьниками в двенадцати экземплярах.
В 1870 году вместе в двумя друзьями Гауди разработал проект реставрации заброшенного и лежавшего в руинах монастыря Сан-та-Мария де Поблет в провинции Таррагона. С 1868 года он жил в Барселоне и готовился к поступлению на архитектурный факультет университета, однако, как известно, с 1873 по 1877 год он учился в барселонской Провинциальной школе архитектуры. Одновременно Гауди работал чертежником и изучал ремесла в мастерской Эудал-до Пунти: столярное дело, ковку металлов, скобяные работы и работы по стеклу.
Острохарактерный облик города, в котором Гауди учился, строил и почти безвыездно жил, не мог не оказать на архитектора сильного воздействия. Гауди, не расстававшийся с книгой Виоле-ле-Дюка, всякий раз сопоставлял смелые реконструкции французского историка с живым опытом, окружавшим его повсюду. У каталонской готики немало особенностей. Прежде всего, это приверженность местных мастеров к квадратному поперечному сечению в отличие от мастеров севера, отдававших предпочтение треугольнику как опорной фигуре композиции. Гауди явственно тяготел к синтезу обоих начал.
Сменив провинциальную атмосферу Реуса на динамичную среду Барселоны, пройдя полный курс обучения в духе элементарной эклектики, Гауди оставался чрезвычайно цельной натурой, которая проступает в самых ранних его работах. В 1875 году вместе со студентами-ровесниками Гауди разрабатывал "Геометрический план участка городского совета и прилегающих земель" в рамках генерального плана развития Барселоны. Он чрезвычайно упорно участвует в конкурсах, но без особого успеха. Впрочем, за проект двора Депутатского собрания он получил оценку "отлично", и жюри школы поручило ему проект пирса.
В 1877 году Гауди спроектировал монументальный фонтан для площади Каталонии, проект госпиталя и дипломный проект актового зала университета. Проект был принят большинством голосов. Примечательно, что
директор школы заметил при этом, что не знает, вручает он диплом гению или безумцу. С 1870 по 1882 год Гауди работал под началом архитекторов Эмилио Сала и Франциско Вильяра. К этому времени относится множество мелких работ. Без успеха он принимал участие в конкурсе на рисунки для использования в промышленности, спроектировал всю мебель для собственного дома, включая рабочий стол, которым архитектор пользовался до последнего дня.
В первый год работы в роли дипломированного архитектора Гауди вместе со своим приятелем Матаро подготовил проект жилых домов для рабочих кооператива Обрера Матаронесе, а также проект казино для кооператива. Этот раскрашенный акварелью и чем-то напоминающий помпейс-кую живопись проект был представлен в разделе архитектуры Международной выставки в Париже. С кооперативом, директор которого Сальвадор Пагес стал его другом, Гауди сотрудничал с 1874 по 1885 год. В 1881 году он подписал проект генерального плана кооператива Обрера Матаронесе, а через два года, одновременно со строительством дома для Пагеса, архитектор построил единственный в своей практике образец промышленного сооружения - машинный зал кооператива, который был перекрыт параболическими арками, собранными из небольших деревянных элементов. В 1887 году Гауди продолжал работу в том направлении, которое в наши дни именуется городским дизайном: проект типового киоска из стали для продажи цветов и мраморных плит и проект серии осветительных столбов для улиц Барселоны. Создавал он и множество других малых проектов.
Лишь один из сохранившихся проектов Гауди того времени позволяет в какой-то мере ощутить устремления молодого архитектора, его желание выразить себя в монументальных формах и способность сделать это. Речь идет о проекте монументального маяка для набережной Барселоны, выполненном в 1880 году.
В 1883 году Гауди завершил проект дома Висенса - свою первую крупную работу. Она была выполнена для Мануэля Висенса Монтанера, крупного фабриканта керамической плитки. С этого проекта и началась столь характерная для Гауди игра с возможностями керамики.
Продолжение проектной работы на строительной площадке уже тогда было профессиональной нормой архитектора. Гауди, можно сказать, жил на строительной площадке. С самого начала активной самостоятельной деятельности и до последнего дня эта особенность авторского метода оставалась неизменной. По описаниям современников, Гауди ежедневно садился под зонтом, защищавшим его от солнца, руководил стройкой, многократно заставляя разбирать то, что казалось ему сделанным неточно или заслуживающим изменения.
Закончив строительство дома Висенс, Гауди заказал двум художникам картину с изображением внешнего вида дома, и хранил ее в рабочем кабинете храма Саграда Фамилиа.
В 1880-е годы происходят события, определившие дальнейшую жизнь Гауди - он встречает Эусебио Гуэля и назначается строителем храма Саграда Фамилиа.
Дон Эусебио Гуэль познакомился с Гауди, когда тот был занят на одной из первых незначительных своих построек, и немедленно привлек юного помощника архитектора к выполнению своих заказов. С той поры фамилия Гуэль часто соседствует с фамилией Гауди. В 1909 году Жорж Буше, секретарь Осеннего салона в Париже, запросил материал для организации персональной выставки Гауди. Гауди был против, но дон Гуэль, взяв на себя все расходы, настоял на подготовке экспозиции. Были сделаны гипсовые слепки с некоторых скульптурных фрагментов фасада Саграда Фамилиа, с колонн и арок заднего фасада дворца Гуэль, ряд рисунков храма и парка. Выставка была открыта в Пти Пале в отсутствие Гауди показом тогдашней новинки - стереоскопических фотографий. В 1922 году во время национального конгресса архитекторов Испании, проходившего в Мадриде, было принято решение о чествовании мастера. Гауди в это время делал проект балдахина для кафедры храма Саграда Фамилиа и в работе конгресса, разумеется, не участвовал.
С 1887 по 1893 год Гауди возводит Дворец в Асторге. Это наиболее "неоготическая" из построек архитектора, наиболее строгая и сухая: план в виде греческого креста, сугубо крепостной характер архитектуры. Другие работы того времени - Коллегио Терсзиано (1888- 1890), Дом Боти-нес в Леоне (1891-1894), здание миссий в Танжере (проект) (1892- 1893), склады Гуэль в Гаррафе (1895-1900).
На последних двух небольших работах стоит остановиться особо, поскольку в них совершенно различным образом проступает уже в полную силу окончательное высвобождение Гауди от следования впрямую какой бы то ни было четкой традиции.
Известно, что один из чертежей для здания францисканских миссий был выставлен в кабинете архитектора, и он всегда с удовольствием демонстрировал его посетителям, явно придавая этой работе большое значение. И не удивительно: в этом "замке Фата-Морганы" в еще относительно схематичном виде громоздятся рядом друг с другом башни, которые позднее появяться на фасаде Рождества храма Саграда Фамилиа.
В усадьбе Санта-Колома де Сервельо, в двух десятках километров от Барселоны, Эусебио Гуэль решил основать рабочий поселок ткацкой фабрики. Естественно, новый поселок не мог остаться без церкви, и было принято решение о строительстве большой приходской церкви Святого
Сердца. Гауди выбрал для постройки вершину небольшой горы, поросшей соснами, и немедленно приступил к работе над чрезвычайно оригинальным проектом.
В период между 1903 и 1916 годами была возведена крипта (часовня), работы над верхней церковью так и не были никогда начаты. Поэтика пространственной конструкции в крипте доведена до уровня максимальной, почти экстатической напряженности, выразившейся в безграничном количестве отдельных находок. Не удивительно, что уже несколько поколений архитекторов исследуют постройку, обнаруживая все новые и новые ее особенности.
В результате многократных поездок в Англию дон Эусебио Гуэль загорелся желанием построить "город-сад". Выкупленный им значительный участок (15 гектаров) находится на склоне горы, на самой высокой точке тогда окраинного района Барселоны. Гуэль заказал Гауди проект планировки, оговорив все необходимые условия. Однако позднее дон Гуэль отказался от всей затеи. На готовых к застройке участках остались лишь валуны, которыми были отмечены их геометрические центры. Из планировавшихся шестидесяти домов в Парке существуют лишь два.
Работая над Парком Гуэль, архитектор вплоть до 1906 года приходил на стройку ежедневно, а с этого года, живя в Парке, бывал там по несколько раз на день. По этому поводу он как-то заметил, что если бы дон Гуэль платил ему гонорар соответственно трудозатратам, то ему пришлось бы подарить ему половину Парка. В действительности Гауди не интересовался ничем, кроме работы, не заботился об оплате. Когда у него кончались деньги для необходимых покупок, он просто обращался к администратору дона Гуэля.
По сути дела. Парк сразу же стал произведением пространственного искусства, и в нем 20 октября 1906 года был устроен прием в честь первого съезда, посвященного каталонскому языку. Между 1907 и 1910 годами была сооружена знаменитая "бесконечная" скамья, малые отделочные операции продолжались до 1914 года. Уже в 1922 году, несмотря на сопротивление ряда членов муниципалитета, возражавших против "бесполезной" затеи. Парк Гуэль был приобретен городом. Парк Гуэль - уникальное произведение архитектуры, сразу же признанное произведением "чистого" искусства и ставшее центром туристского интереса, что требует весьма интенсивных усилий по его поддержанию ввиду наплыва массы посетителей.
Последней завершенной работой Гауди стал дом Мила (1906-1910) - наиболее безукоризненная с точки зрения художественного вкуса сегодняшнего дня. Безусловная странность этого сооружения в глазах современников, не имевших образца для сравнения, отразилась в не лишенном иронического оттенка названии дома, закрепившемся среди барселонцов: Ла Педрера - "Каменоломня".
Облик дома Мила навязывает ассоциацию с каким-то сложным скальным образованием, и потому "расшифровкой" образа для Каменоломни, которым якобы вдохновлялся Гауди, занимались едва ли не с начала строительства. Называют и утесы поблизости от родного селения архитектора, и горы в районе Сант-Фелиу де Кодинес, и скалы в русле потока Перейс на севере острова Мальорка. Выраставший на улице Грасиа дом вызывал вполне естественный интерес барселонцов, обрастал множеством анекдотов и карикатур. Важно отметить, что, как всегда у Гауди, иррациональность формального решения сугубо иллюзорна и дом Мила - совершенно рационалистическое сооружение.
Для "Каменоломни" был создан макет в масштабе 1:10 - после сооружения подвальных помещений дома. На этом макете Бельтран, следуя указаниям Гауди, прорабатывал все выступы и запалы волнистой поверхности фасада. Затем макет был распилен на части, которые распределили по соответствующим точкам строительной площадки так, чтобы каменщики имели образ результата перед глазами. Чертежи деталей делались в натуральную величину, и когда Каналета пожаловался на то, что не может достать до конца, даже растянувшись на листе, Гауди распорядился выпилить в щите отверстие, в котором чертежник мог работать, поворачиваясь во все стороны.
При возведении фасада дома Мила размеры брались непосредственно с макета. Наибольшему по высоте выступу каждой секции соответствовала натянутая вертикальная проволока, и от нее можно было отсчитывать волнистый вертикальный контур.
Заслуга Гауди заключается в том, что он сумел извлечь из природного окружения и ввести в мир архитектуры ряд форм, мимо которых проходили поколения зодчих. Гауди обратил особое внимание на гиперболические параболоиды и их сечения, гиперболоиды и геликоиды. Образование этих форм достаточно незамысловато - проще их наименований.
Гауди избрал именно эти пространственные формы в качестве основных "кирпичей" своей геометрии архитектурного формообразования. Мастер не мог использовать абстрагированные формы в чистом виде, поэтому-то, заимствовав у природы геометрический принцип, он затем покрывал его естественным декором. Так, на фасаде Рождества храма Саг-рада Фамилиа, колокольни которого представляют собой правильные параболоиды, тщательно воспроизведено более ста видов животных и столько же растений. Это "простое" воспроизведение природы, "незамысловатое" подражание ей стали фактически подлинной революцией в архитектуре, осуществленной одним человеком - без манифестов и лозунгов.
Возведение храма Святого Семейства, называемого также храмом Отпущения грехов, было начато без участия Гауди и будет закончено без его участия, являясь в то же время его "опера магна" - главным произведением. Идея создания храма исходила не из церковных кругов - ее выдвинул Хосе Мариа Бокабелья, лавочник и книжник в одном лице.
В 1876 году идея видоизменилась, и проект нового храма был заказан архитектору Франциско Вильяру, позже ставшему директором Школы архитектуры. В это время молодой Антонио Гауди работал у Вильяра чертежником, что оказалось немаловажным.
Ввиду непрерывных разногласий Вильяр подал в отставку, совет предложил Марторелю возглавить работы, но Марторель счел это для себя неудобным и предложил поручить руководство строительством своему молодому помощнику - Антонио Гауди. Приняв руководство строительством 3 ноября 1883 года, Гауди не оставлял его вплоть до самой смерти.
С самого начала архитектор сожалел, что главная ось храма оказалась проложенной по диагонали участка, но был вынужден к этому приспособиться. Первые внесенные им изменения были минимальны: изменилась форма капителей колонн запроектированной Вильяром крипты, высота арок была увеличена до десяти метров, лестницы перенесены в крылья вместо предполагавшегося фронтального их размещения, а вокруг крипты устроен приямок для освещения и вентиляции помещений.
По мере развития творческой личности архитектора развивался и проект Саграда Фамилиа. Между 1892 и 1917 годами создавались все новые эскизы для фасада, названного Страстным, а в 1906 году впервые был опубликован набросок всего храмового комплекса. Между 1898 и 1925 годами мастер разработал последовательно четыре варианта конструктивного решения нефов.
Башни фасада Рождества возводились постепенно. Строительство первой было завершено в 1918 году, а венец ее колокольни - в январе 1926 года. Это единственная завершенная деталь храма, которую мастер успел увидеть воплощенной в натуре.
Много работая над эскизами, Гауди к 1916 году закончил гипсовый макет, отображавший общее образно-пространственное решение храма, и отдельно схематические макеты фасада Славы - главного фасада комплекса.
Саграда Фамилиа - комплекс, в котором наиболее полно реализовалась фантазия Гауди: геликоидный разворот четвериков колоколен с выравниванием их верха относительно стран света вопреки навязанной участком ориентации оснований - Бельесгуард с его винтовым движением роста; организация света - дворец Гуэль; колонны галерей хоров - крипта Колонии Гуэль; доведенная до мыслимых пределов пластичность фасадов - дом Мила; вплетенная в пластику поверхностей и форм полихромия - Парк Гуэль.
Фасад сложен из песчаника. Гауди мыслил его целиком многоцветным. Навершия колоколен облицованы стеклянной мозаикой из Мурано, избранной Гауди при всей ее дороговизне за несокрушимую прочность.
Саграда Фамилиа - здание с классическим латинским крестом в плане. Вокруг центральной апсиды семь часовен. На этой классической схеме архитектор воздвигает второй уровень пространственной символизации:
центральный шатер над перекрестием, четыре увенчанных шатрами столпа (евангелисты) вокруг него; еще одна вертикаль - над алтарем (Мария); три гигантских портала соответственно главному и боковым входам (12 апостолов). Наивысшая отметка - 170 метров. Поскольку пол храма на четыре метра превышает отметку земли, огромная роль уделена лестницам, из которых главная переброшена через улицу Мальорка.
Вся удивительная фантазия мастера, вся его изобретательность вложена в разработку такой конструктивной системы комплекса, которая в полную меру была бы носителем смысловой формы. Многоветвевые колонны первого яруса главного нефа, наклонные опоры с асимметричными капителями - второго и третьего, своды гиперболического сечения - одного этого было бы достаточно, чтобы создать целую энциклопедию оригинальных конструкций. Но, взглянув на макет бокового нефа, убеждаешься: в этой "энциклопедии" не один том. Удивительны разветвления опор; напоминая живые деревья, они спроектированы так, чтобы исключить распор и снять необходимость в устройстве наружных контрфорсов. Ветви колонн расходятся, перерастая в поверхности гиперболических сводов с отверстиями, подобными цветкам подсолнуха. Выше - второе перекрытие, так что вся высота нефов должна быть залита рассеянным светом, поступающим сверху. Готика не знала ничего подобного...
Гауди прекрасно сознавал, что не может и мечтать о завершении работы при жизни, и часто говорил, что это дело для трех поколений. Сделанного достаточно, чтобы возникла "энциклопедия" Гауди, сконцентрированная в одном месте, чтобы возникло место паломничества архитекторов всего мира. Невозможно в полной мере оценить творчество Гауди, не увидев этого величественного храма. Воплощая в себе человеческие усилия и иллюзии, жертвенность и страстность, он вопреки нежеланию одних и зависти других постепенно вырастает над Барселоной как ее символ.
Личной жизни, помимо работы, у Гауди не было. Единственные события, на которые он остро реагировал, это смерть друзей: друга и помощника Франциско Беренгера (1914), заказчика, покровителя и друга Эусебио Гуэля (1918). 7 июня 1926 года Гауди попал под трамвай и умер
через три дня. Он похоронен в крипте собора Саграда Фамилиа, строительству которого посвятил сорок три года жизни.
Он был человеком одновременно энергичным и очень мягким и потому нередко хотел казаться жестче, чем был на самом деле. Маленького роста, с небольшими голубыми глазами, которые, как утверждают все, совершенно овладевали вниманием собеседника, Гауди обладал сильным характером, столь свойственным многим сельским людям из Таррагоны, был упорным до упрямства, фанатически влюбленным в свое дело, которому посвящал буквально всякий час бодрствования, глубоко религиозным, вечно ищущим совершенства и никогда не колеблющимся. Исправляя без конца, каждый раз начиная проект заново, он не отметал сделанного, но просто обнаруживал новую возможность, которая захватывала его целиком.
Нередко идя навстречу заказчику, вызывавшему симпатию и уважение, Гауди был совершенно бескопромиссен в иных случаях: "Ввиду отсутствия того полного согласия во взглядах и оценках, которые имелись между моим уважаемым другом, умершим прелатом, и тем, кто пишет об этом условии, считая его главным и необходимым для завершения строительства, я вынужден представить Вам как Президенту Союза отказ от должности архитектора и руководителя строительства". Датировано 4 ноября 1893 года - по поводу работ по возведению епископского дворца в Асторге.
Когда муниципалитет принял решение о том, что дом Мила имеет монументальный характер и на него не следует распространять ограничения, связывающие архитектора при строительстве жилых домов, Гауди был очень доволен ив 1914 году, то есть через четыре года после завершения строительства, запросил письменное свидетельство о монументальности постройки. Впечатление силы и значительности, исходившее от этого невысокого и щуплого человека, было велико. Так, владелица дома Мила отнюдь не была сторонницей стиля Гауди в оформлении интерьеров, однако вплоть до смерти мастера она так и не осмелилась что-либо изменить.
Трагически-нелепая смерть старого архитектора, сбитого трамваем в нескольких шагах от его последней строительной площадки, в чем-то закономерна. Постоянно углубленный в разработку все новых замыслов, Гауди мало обращал внимания на окружающее. В июле 1909 года, когда Барселона была ареной яростных боев между полицией и анархистами, Гауди и подрядчик Байо находились вместе на крыше дома Мила. Вдруг они услышали стрельбу на проспекте Грасиа. Когда Гауди заявил о намерении идти к храму Саграда Фамилиа, Байо, не смея возразить, вызвался сопровождать его. На подходе к улице Арагон они попали в перестрелку.
"Это выстрелы?" - спросил Гауди и, не обращая внимания на происходящее, спокойно дошел до стройки.
В архитектуре Гауди можно и должно видеть развитие, но сам он был сформирован раз и навсегда. После смерти архитектора, согласно его завещанию, дом в Парке Гуэль, купленный мастером на сбережения, оставшиеся от отца, был продан, а вырученные деньги использованы для строительства храма Саграда Фамилиа.