Китайское право, таким образом, не знало пожизненной
каторги, но каторга на определенный срок превращала
фактически свободного человека в раба. Чиновники в свя-
зи с этим не наказывались каторжными работами. Осужден-
ные оставались на месте ссылки пожизненно, только при
династии Тан они могли возвращаться домой по амнистии.
Не ссылались казенные рабы, вместо ссылки их били пал-
ками.
В династийные кодексы из конфуцианского источника Ли
цзы были перенесены "восемь правил" применения наказа-
ния к лицам высокого социального статуса. Восемь кате-
горий знатных лиц (первая - родственники, вторая - вер-
ные друзья императора, "служившие ему в течение дли-
тельного времени", третья - "благородные люди, слова и
поступки которых могли служить образцом", четвертая -
"способные, талантливые в военных и государственных де-
лах", пятая - заслуженные военнослужащие, шестая -
знатные чиновники высших рангов и должностей, седьмая -
"усердные чиновники" и восьмая - "гости", т.е. потомки
царских династий) в случае совершения ими ряда преступ-
лений, наказуемых смертной казнью, не подпадали под
юрисдикцию обычных судов. Они отдавались на откуп импе-
ратору при определении наказания, его смягчении или по-
миловании преступника.
При решении вопроса о наказании за преступления
пользовались преимуществами и другие категории чиновни-
ков благодаря системе заменяющих наказаний, когда ка-
торга или ссылка заменялись потерей должности, ранга,
титула. Чем больше было у чиновника титулов, чем выше
был его ранг, тем больше было возможностей "погасить"
основное наказание. В случае серьезных преступлений,
когда титулов и рангов не хватало, оставшаяся часть на-
казания могла быть погашена штрафом.
Господствующее положение бюрократии в обществе опре-
деляло наличие в традиционном праве Китая и другого
весьма специфического института - "тени", на основании
которого родственники чиновника ("тенедателя") получали
ряд особых социальных и правовых преимуществ в зависи-
мости от "силы тени", измеряемой
' I тыс. ли - около 500 км.
рангом чиновника и степенью родства с ним "тенеполуча-
телей" (что определялось конфуцианскими критериями по
срокам ношения траура по умершему родственнику). "Тень"
давала возможность получения должности на государствен-
ной службе, а также освобождала от ответственности или
смягчала наказание при совершении уголовного преступле-
ния. Последствия ее действия были подробнейшим образом
зафиксированы в танском кодексе. Самой мощной была
"тень" императора, которая распространялась на большой
круг его родственников. Но даже самый мелкий чиновник
имел возможность "прикрыть" своей "тенью" деда, бабку,
отца, мать, жену, сыновей, внуков.
Принцип коллективной ответственности, лежащий в ос-
нове всего китайского правопорядка, трансформировался в
течение столетий не только за счет более четкого зак-
репления круга лиц, подлежащих ответственности, но и
изменения форм наказания. К коллективной ответственнос-
ти стали привлекать лиц, связанных не только родствен-
ными и служебными узами, но и узами территориальными,
административными (соседи, местные власти) - за прес-
тупления, совершенные на подведомственной территории и
пр. Все больше усложняется и детализируется и система
наказаний при коллективной ответственности, которая
стала включать в себя не только смертную казнь, но и
другие наказания.
Регулирование имущественных отношений. Средневековое
право Китая складывалось в условиях непрекращающегося
противоборства социально-классовых сил, интересы кото-
рых были преимущественно связаны или с государственной,
или с частной собственностью на землю. Общинное землев-
ладение было уничтожено в Китае еще в древности. Кол-
лективная собственность на землю долго продолжала су-
ществовать в форме неразделенной семейной собственнос-
ти, родовой собственности, выделенной на поддержание
культа предков и на общинные кладбища. Особый вид собс-
твенности представляла собой собственность буддийских и
даосских общин. Первоначально отчуждение большесемейной
собственности допускалось лишь в случае крайней нужды с
правом последующего выкупа. Эти ограничения и определи-
ли широкое развитие института заклада земли, особен-
ностью которого было то, что залогодатель длительное
время не терял на заложенную землю права собственности,
сохраняя право выкупа земли после истечения срока упла-
ты долга. По указу 962 года право выкупать землю даже
по истечении срока уплаты долга передавалось и потомкам
залогодателя.
Залогодержатель не мог перезаложить землю, даже если
в договоре займа под заклад земли (этот договор обяза-
тельно оформлялся письменно) оговаривалась возможность
продать землю. В случае неуплаты долга продаваемая зем-
ля должна была быть предложена сначала родственникам,
затем соседям залогодателя. В это время особенно часто
закладывали людей, прежде всего рабов. При отработке
долга стоимость рабочего дня одного человека устанавли-
валась на том же уровне, что и стоимость эксплуатации в
течение дня быка, лошади, телеги.Практиковался и заклад
лично свободных, которые, не считаясь рабами, попадали
фактически в рабские условия. На работу их гнали палка-
ми, плетьми, хотя кодексы и устанавливали уголовную от-
ветственность за продажу и заклад свободных членов
семьи. Дело в том, что на местном уровне в сфере отно-
шений, связанных с арендой земли, ее закладом и пр.,
действовало, как правило, обычное право, на котором ос-
новывалась и испольщина, наиболее распространенная фор-
ма продуктовой ренты в Китае.
В обычном праве Китая, как и в обычном праве Индии,
Японии и пр., сложился, например, такой принцип, что
рост процентов по долгам не мог превышать суммы самого
долга.
При залоге движимого имущества также исключалось са-
мовольное распоряжение им, даже если исполнение догово-
ра было просрочено. Отдать в залог семейное имущество
мог только глава семьи, в крайнем случае старший сын.
Китайское право отличало от договора займа договор
ссуды, передачу в пользование конкретно-определенной
вещи, невозвращение которой влекло за собой уголовную
ответственность. Особо оговаривалось в кодексе запреще-
ние заключать договор ссуды чиновникам, в ведении кото-
рых находились казенные рабы, скот, когда вещь ссужа-
лась самому себе или другому лицу, а также предоставле-
ние себе или другому лицу беспроцентного займа из ка-
зенных средств.
В китайском обязательственном праве особое место от-
водилось договору купли-продажи, при котором соглашение
сторон являлось главным условием его действительности.
Купля-продажа обычных вещей отличалась от купли-продажи
не только земли, но людей и скота. При продаже людей
необходимо было свидетельство, что продаваемый человек
с рождения был лично свободен. С эпохи Хань китайское
традиционное право знало продажу в кредит. Купля-прода-
жа обычных вещей, так же как рабов и скота, требовала
составления купчей, отказ от чего грозил штрафом. Нес-
воевременное составление купчей наказывалось битьем
толстыми палками.
Бдительно следя за состоянием рынка, китайское госу-
дарство создало систему контрольных окружных, уездных
органов. Специально назначенные чиновники следили за
деятельностью торговых рядов (хан). Администрация каж-
дые десять дней устанавливала рыночные цены, регистри-
ровала все лавки торговцев, все сделки по продаже нед-
вижимости, людей, скота, контролировала систему мер и
весов. Виновные в заключении торговых сделок без добро-
вольного взаимного согласия сторон, с применением силы
или по завышенным ценам наказывались битьем толстыми
палками. Существовала государственная торговая монопо-
лия на ряд товаров:
соль, чай и др. При заключении договора купли прив-
лекались поручители и свидетели. При продаже земли спе-
циально оговаривалось, что продаются и недра, и то, что
над поверхностью земли.
Брачно-семейное право. Неразрывная связь брачно-семей-
ного права с религиозной традицией определяла стойкую
преемственность его норм в средневековом праве. Устои
патриархальной семьи - господство отца над членами
семьи, мужа над женой и пр. - определили характер этих
норм.
Браки между представителями отдельных сословий стро-
го порицались и даже в ряде случаев преследовались по
закону. Брак рассматривался как долг, выполнение кото-
рого должно служить интересам семьи, требованиям культа
предков. Целью брака было появление мужского потомства.
Браку предшествовал сговор семей жениха и невесты, не
требующий согласия брачующихся, но обязательно предус-
матривающий согласие отца. Возраст брачного совершенно-
летия в кодексах не закреплялся. Как правило, он варь-
ировался вокруг цифр 15-16 для мужчин и 14-15 для жен-
щин. Был распространен обычай помолвки еще не родивших-
ся детей.
Запрещались браки свободных с рабами, с родственни-
ками по мужской линии в любой степени родства, с лицом,
носящим ту же фамилию. Запрещалась полигамия, второй
брак при жизни первой жены признавался недействитель-
ным. У мужчин могло быть неограниченное число наложниц,
права которых определялись обычаем.
Китайский брак не носил священного, нерасторжимого
характера. Он мог быть расторгнут по обоюдному согласию
супругов. Поводом для развода служили также бесплодие
жены, распутство, непочтение к мужу и его родителям,
болтливость, склонность к воровству, завистливый и по-
дозрительный характер, застарелый недуг. Жена могла
требовать развода, если муж покидал ее на срок более
трех месяцев, продал в рабство или принуждал к амораль-
ному поведению.
Наследование носило характер общего правопреемства,
так как сопровождалось ответственностью наследников за
долги умершего. Отдельно наследовался чин (титул, долж-
ность), если он передавался по наследству, и имущество
умершего, переходящее нисходящим родственникам по мужс-
кой линии. Замужние дочери не имели права на наследс-
тво, незамужние - получали половину доли братьев. Чин
мог быть унаследован только старшим сыном жены.
Отец не мог лишить сына наследства, не имел права
увеличить долю одного сына за счет другого. Допускалось
дарение земли только для религиозных целей, на "добрые
дела".
Судебный процесс в основном носил инквизиционный ха-
рактер. Дело начиналось обычно с письменной или устной
жалобы потерпевшего в уездный суд. Жалоба составлялась
по определенной форме, которую хорошо знали уличные
писцы, сидящие у ворот суда.
Преследование преступника было обязанностью госу-
дарства. Специальные чиновники, ответственные за поиски
преступника, должны были разыскать его в определенный
срок (по своду законов 1690 года за один месяц). Если
преступник не был найден, чиновник наказывался палочны-
ми ударами. Просрочка в два месяца стоила ему 30 ударов
палками. Это создавало условия для час-
того привлечения к ответственности невиновных. До суда
преступника держали в тюрьме, женщин отдавали на поруки
в дом мужа.
В судах кроме судей и чиновников, расследующих прес-
тупление, были стряпчие, делопроизводители, посыльные,
стражники, экзекуторы. За неявку в суд свидетелю пола-
галось 40-50 ударов палками. Судьи проводили допросы,
очные ставки, назначали пытки, которые применялись к
тем, кто не сознавался. Они исходили из презумпции ви-
новности обвиняемого, ставили своей главной целью до-
биться признания последнего. Если признание вины не бы-
ло вырвано после троекратного допроса под пытками, то
пытки могли быть применены к обвинителю, чтобы уличить
его в лжесвидетельстве. Рабы не могли давать показаний
против своих хозяев. Приговор записывался. Обвиняемый в
танском Китае мог быть оправдан, осужден или его дело
могло быть признано сомнительным.
Об отходе от жестких легистских методов в танском
суде свидетельствовало следующее. При вынесении приго-
вора о наказании каторжными работами (или более суро-
вом) требовалось согласие обвиняемого. Если он не сог-
лашался, дело подлежало пересмотру. Если доказательств
было недостаточно и обвиняемый не признавался, пригла-
шали поручителей и его отпускали на свободу. При сомни-
тельном решении обвиняемому давалась также возможность
откупиться. Приговор к смертной казни утверждался импе-
ратором. Тела и головы преступников, подвергшихся
смертной казни, выставлялись для публичного обозрения.
Простолюдинов казнили на рыночной площади, а чиновников
дома.
Глава 32. Основные черты права средневековой Японии Источники права. Для раннесредневекового права Япо- нии было характерно повсеместное распространение норм обычного права, действующих в тех или иных общинах или в той или иной складывающейся сословной группе. Право в это время еще не выделилось из религиозных и этических норм, если не считать отдельных понятий о на- казаниях, которые были связаны с представлением о гре- хе, каре, о "божьем суде". В древнейших японских источ- никах они выступают в виде "семи небесных грехов" (бо- лее тяжких) и "восьми небесных грехов" (менее тяжких), за которые полагались или кара, или очищение. Становле- ние писаного права происходило в Японии под сильным влиянием религиозно-правовой идеологии, норм китайского права. Японские государственные и правовые институты не потеряли, однако, своей специфики. Первые записи правовых норм, как это имело место, например, в Конституции Сётоку-тайси 604 года, носили характер наставлений, моральных заветов правителей сво- им чиновникам: "почтительно воспринимать указы", "обязательно соблю- дать их", "справедливо оценивать заслуги и провинности" и т.д. Введение надельной системы в VII в., строгое деление общества на ранги привело к появлению законодательных документов, получивших, как и в Китае, название "ко- декс". Кодексы содержали нормы, регулирующие поземель- ные отношения, обязанности и привилегии различных групп и представителей титулованного и ранжированного чинов- ничества, нормы уголовного (рицу) и административного (рё) права, хотя между ними четкие различия провести в праве Японии крайне трудно. Первым кодексом был кодекс "Тайхо рё". Над составлением кодекса, как свидетельст- вует древняя летопись 720 года, работала комиссия из 18 человек во главе с принцем Осакабо и представителем до- ма Фудзивара Фубито. В 701 году он был составлен, а в 702 году вступил в силу. Работа над кодексом продолжа- лась и в дальнейшем. В 718 году он появился под новым названием "Ёро рицу рё" и состоял из 953 статей (уго- ловный и административный кодекс годов Ёро). Введен же кодекс в действие в связи с политической нестабиль- ностью был лишь в 757 году. Две версии кодекса "Тайхо" и "Ёро" представлены в исторической науке в качестве единого свода, содержаще- го богатейший материал о раннефеодальном государстве Японии, о нормах японского традиционного права, фор- мально сохранивших свое значение до эпохи Мейдзи (XIX в.). Он является ярким свидетельством специфической ци- вилизационной черты Японии, умения японцев заимствовать достижения других культур, но не слепо, а трансформируя их, приспосабливая к историко-культурным, национальным особенностям своей страны. В Своде нет деления права на частное и публичное. Вещные, брачно-семейные, наследственные отношения при- обретают в нем публично-правовой характер, регулируются нормами уголовного и административного права. Нельзя здесь обнаружить и четкого деления на отрасли права. Если обратиться к содержанию "Тайхо Ёро рё", то кодекс содержит нормы как гражданского, брачно-семейно- го, уголовного, так и административного права, касаясь, однако, таких преступлений, которые в силу сословной принадлежности преступника или потерпевшего или иных причин не влекли за собой одного из пяти тяжких уголов- ных наказаний (от смертной казни до битья палками). Эти преступления были выделены в особый кодекс "Тайхо рицу рё". Так, Закон I "Тайхо Ёро рё" (всего их 30) носит наз- вание "О постах и рангах". Он содержит табель о рангах "от министров до писцов", деля их на "благородных" и "неблагородных", а посты на "высокие" и "низкие". Закон II этого кодекса "Об учреждениях и штатах" ус- танавливает структуру всех государственных учреждений, центральных и местных, а также их штаты. Пространный (из 27 статей) Закон VII "О буддийских монахах и мона- хинях" (свидетельствующий о высшем государственном надзоре над буддийскими религиозными организациями, храмами и духовенством) треть своего со- держания отводит преступлениям и проступкам клира, за которые назначались как светские, так и церковные нака- зания (епитимьи). Закон VIII, особенно ярко свидетель- ствующий о социально-экономических отношениях в это время, говорит о "дворе", в основном крестьянском, как о хозяйственной, организационной, военно-учетной и, главное, податной (фискальной) единице. Он затрагивает и важные правовые вопросы: о наследстве, о браке и раз- воде. Например, ст. 27 Закона, требующая безусловного расторжения брака лиц, находившихся в добрачных отноше- ниях, прямо заимствована из норм конфуцианской морали ли, относящихся к нарушениям ритуала. Закон XIII "О преемственности и наследовании" содер- жит нормы о наследовании звания глав знатных домов, от чиновника до императора (правила престолонаследия), а также об условиях законности заключаемых ими браков. Большой круг уголовно-правовых норм включен в Закон XIV "О проверке и аттестации", посвященный организации и деятельности чиновничьего корпуса, в частности гово- рящий о преступлениях и проступках чиновников, а также об особой системе наказании за них. Закон XVII "О вои- нах и пограничниках" содержит правила об организации вооруженных сил, в том числе и о воинских преступлени- ях. Особое значение для рассмотрения правовой системы Японии этого времени имел Закон XXIX "О тюрьмах", каса- ющийся широкого круга норм уголовно-процессуального права. Из содержания Свода явствует, что нормы конфуцианс- кой морали оказали бесспорное влияние на его содержа- ние. Об этом свидетельствует не только приведенное выше содержание ст. 27, но и ряд других норм, в том числе и зафиксированное в нем общее конфуцианское положение, требующее наказания за любой проступок, "который не следовало совершать". Вместе с тем свод - правовое произведение, а не соб- рание моралистических наставлений более позднего перио- да. Он был призван стать законодательной опорой правя- щего режима, укрепить его основы с помощью детально разработанной единой для Японии правовой системы. С этой целью и был проведен многосторонний пересмотр, унификация, систематизация обычно-правовых и ранее соз- данных законодательных норм. Не случайно японское госу- дарство этого периода (VIII-Х вв.) называют в истори- ческой литературе "правовым", в отличие от последующей эпохи, когда под влиянием ряда исторических факторов произошло резкое падение общего значения роли закона, права как такового. Вместе с кодексами среди источников права этого пе- риода широко было представлено текущее нормотворчество императора в виде указов и постановлений. Первые имели более самостоятельный характер, вторые издавались в развитие административных и уголовных законов, как их практическое осмысление. Указы объединялись в сборники. Например, в 427 году был создан Сборник nocтановлений Энги, вступивший в действие в 967году. Указы все больше стали со временем оттеснять кодексына второй план. Резкие изменения в правовой сфере Японии происходят после установления сёгуната под влиянием развала едино- го правового пространства. "Рицу" и "ре" как государственные императорские предписания теряют свои (ющеяионскии нормативный харак- тер, так как па первый план выходят морально-правовые обыкновения, гири. исходящие из соображении приличия, которые регулируют поведение индивида во всех случаях жизни: отношения отца и сына. мужа и жены. дяди и пле- мянника. А вне семьи - отношения собственника и аренда- тора, заимодавца и должника, торговца и клиента, стар- шего чиновника ч подчиненного. Это было связано с децентрализацией и общим ослабле- нием государственной власти, падением ее легнтимности, когда в условиях военной диктатуры бакуфу перестали су- ществовать общепризнанные административно-судебные ор- ганы, и Министерство юстиции (наказаний), и высшая апелляционная инстанция в лице императора. Действовал прямой приказ, предписание высших низшим, в лучшем слу- чае - норма обычного права. Эти новые порядки нашли в Японии подготовленную почву. Их идеологической базой стало конфуцианство, которое, как известно, считало право одиозным. отвергало его вместе с категоричностью судебного решения. Гири же соблюдались автоматически, под страхом осуж- дения со стороны общества "нарушений приличия", различ- ные критерии тяжести которых были тесно связаны с сос- ловной принадлежностью индивида. Так, особый кодекс норм "приличия", "кодекс чести" (букэ-хо) окончательно формируется в это время для са- мурайского сословия. Он был основан на требованиях аб- солютной личной преданности вассала своему сюзерену, исключал саму идею прав и обязанностей юридического ха- рактера. Отношения вассала-воина и его сюзерена строи- лись не на договорной основе, а на псевдородственных семейных началах, как отношения отца и сына. Вассал при этом не имел никаких гарантий против произвола своего господина. Сама мысль об этом считалась оскорбительной. Любое бесчестие самурая кончалось самоубийством. Гири иногда скреплялись и законодательным путем, как это имело место в 1232 году, когда в период I сегуната было создано Уложение годов Дзёэй. Закрепляя нормы са- мурайского "кодекса чести", уложение предусматривало жестокие наказания за мятежи и заговоры феодалов, за незаконный захват ими земель. Упорядочивая существующие поземельные отношения, уложение устанавливало общий по- рядок наследования земли, в частности правила перво- родства. В целях регулирования вассалыю-ленных отношений сё- гуна и его вассалов, а также других феодалов сёгунат прибегал и к изда- нию указов, направленных главным образом на укрепление феодального землевладения казны, правительства бакуфу. Особую заботу при этом сёгунат проявлял в отношении своих непосредственных вассалов - гокенин. В 1267 году, например, был издан правительственный указ, запрещающий продажу и заклад ленных владений гокенин, предписываю- щий выкуп заложенных ими земель. С конца XIII в. издаются специальные указы "милосер- дия", которые аннулируют все сделки самураев по продаже и закладу земли, их задолженность ростовщикам. Реже из- даются указы, запрещающие отчуждение, деление крестьян- ских хозяйств, как это имело место в 1643 году. В XV-XVI вв. роль общеяпонского права упала до само- го низшего предела. Каждое княжество, каждое сословие руководствовалось своими собственными установлениями, нормами обычного права, которые лишь иногда, главным образом в виде моральных заповедей, инструкций, поуче- ний, объединялись в сборники. Одним из таких крупных сословных нормативных сборников стал Кодекс годов Кёмму (1334-1338 гг.), призванный ликвидировать "смуту в стране", обеспечить стабильность политической власти сёгуна. Составленный первоначально в традициях Японии из 17 статей, этот кодекс впоследствии был дополнен ря- дом новых положений. Кодекс был написан в форме ответов ученых-монархов на вопросы основателя второго сегуната Асикага. В нем признается тяжелейшее положение японских податных крестьян, терпящих произвол самураев, который называется "неискорененным обычаем". Его статьи предпи- сывают властям пресекать практику "своевольного вторже- ния в чужие дома", возвращать пустующие земли кресть- янам, строго карать преступников, особенно мятежников и грабителей. Особое внимание было уделено в кодексе взя- точничеству и ответственности за него. В зависимости от размера взятки чиновник должен был наказываться пожиз- ненным или временным отстранением от должности. Харак- терно, что этот кодекс увидел свет только в 1596 году, когда он был издан отдельной книгой. Законотворчество оживилось в Японии в период треть- его сегуната Токугавы, в период относительного объеди- нения страны в XVII-XVIII вв., но и в это время оно бы- ло сугубо адресным, касалось, как правило, конкретных сословий. В этих законах строго регламентировалась деятель- ность императора и крупных феодалов даймё, устанавлива- лась система сословных статусов отдельных групп населе- ния (самураев, крестьян, ремесленников, торговцев), в соответствии с которой закреплялись обязанности населе- ния и наказания за их нарушения. Примером такого зако- нодательства может стать Закон восемнадцати статей сё- гуна Иэясу 1615 года. В сфере частного права, товарного обмена по-прежнему господствовало местное обычное пра- во. Лишь в XVIII в., в период третьего сегуната стали предприниматься попытки вернуться к старым порядкам "правового госу- дарства", когда сегуном была провозглашена политика "твердого следования старым законам". В 1742 году вo исполнение этих задач был принят Кодекс из 100 статей, положения которого сводились к упорядоченному изложе- нии; основного содержания прежних законов, норм обычно- го права. Кодекс воспринял многие предписания старых кодексов эпox Tайxo и Ёро VIII в. Позитивные последствия этой политики были незначи- тельны и силу того. что знание закона считалось и это время привилегией избранных. Законы не публиковались (действовал принцип: "Следует выполнять, а не знать"). До сведения населения доводилась лишь малая их часть, та, которая касалась категорично-запретительных предпи- сании. Кодекс 1742 года хранился в тайне, к нему имели доступ лишь три высших чиновника правительства бакуфу (буге). Да и cфepa действия законов распространялась лишь на территории, непосредственно входящие во владе- ние клана Токугава, у дайме было собственное право. Уголовное право. В Японском средневековом праве не было четких различий между деликтом и преступлением, нормами уголовного и административного права и пр. В традиционном понимании рё (кит. лин) - это закон, за нарушение которого, в отличие от рицу, не полагалось ни одного из пяти тяжких наказаний (от смертной казни до битья палками), которые следовали за явные проступки и нарушения. В период "правового государства" право Японии осно- вывалось на требованиях "законности", которая в понима- нии того времени включала в себя ряд положений: о неу- коснительном следовании предписаниям закона, о наказа- ниях за преступления, проступки и даже ошибки всех, от холопа до буддийского монаха, о беспристрастности судей и следователей, о четком делопроизводстве, в том числе и судебном, а также о тщательной проверке и перепровер- ке (вплоть до императорской) применения наказаний, осо- бенно смертной казни, об учете смягчающих и неучете отягчающих пину обстоятельств, указанных в законах, из- данных до начала следствия по конкретному делу и пр. Уголовный кодекс "Тайхо рицу рё" состоит из 12 раз- делов: уголовного закона о наказаниях, о разбое, о грабеже, о ранениях в драке и др. Не все положения кодекса дошли до нас, часть из них была восстановлена впоследствии по китайскому кодексу танской династии. Начинается кодекс перечнем наказаний и тяжких прес- туплений. В соответствии с конфуцианскими представлени- ями о наиболее тяжких нарушениях морали (ли) в Японии выделялись "8 зол" (в Китае - "10 зол"), в число кото- рых входили прежде всего преступления против импера- торской власти: "мятеж" (разрушение государевых жилищ и усыпальниц и пр.), "государственная измена" (убийство ближайших родственников императора, а также покушение на их убийство, избиение и пр.), "жестокое убийство" (убийство трех членов одной семьи, своих ближайших родственников, убийство женой или наложницей родствен- ников мужа. а так- же их избиение и пр.). "великая непочтительность" (раз- рушение храмов, священных ритуальных предметов и пр.). "злословие и непочтительность" по отношению к государю, просто "непочтение" к отцу или ближайшим родственникам (возбуждение против них судебных дел или предание их проклятью, выделение из семьи при живых родителях, са- мовольное вступление в брак и пр.), "нарушение долга" (убийство хозяина, начальника, наставника и пр.). Пятичленная система наказаний включала в себя смерт- ную казнь через повешение или обезглавливание, ссылку с каторжными работами и без таковых, каторгу, битье пал- ками (от 60 до 100 ударов), сечение розгами (от 10 до 50 ударов). Смертная казнь простолюдина совершалась на городской площади, женщины и чиновники публично не каз- нились, а чиновникам высоких рангов предоставлялась возможность покончить жизнь самоубийством. Ссылка в зависимости от расстояния до места назначе- ния могла быть ближней, средней и дальней. Жены и на- ложницы осужденных отправлялись в ссылку вместе с ними в обязательном порядке. Каторга выражалась в принуди- тельных работах, как правило по месту жительства. "Тайхо Ёро рё" предусматривает и такие наказания, как конфискация имущества, штраф и пр. Примечательно, что конфискованное имущество преступника делилось по- ровну между казной и его ближайшими родственниками, ес- ли они не были соучастниками преступления. От наказа- ния, даже от смертной казни (как дань древнему обычаю) можно было откупиться, но возможность откупа зависела от усмотрения властей'. Этим правом, безусловно, поль- зовались родственники императора, крупнейшие вельможи из "6 категорий достойных". От общих наказаний отличались специальные наказания для военных и гражданских чинов. При перечне специаль- ных наказаний "Тайхо Ёро рё" делает упор на поражение чиновников в особых должностных правах. Совершивший преступление или проступок чиновник, независимо от то- го, приговаривался ли он к смертной казни, получал ли прощение от императора или право откупа от наказания, подвергался лишению в той или иной мере своих должност- ных прав: понижению в должности или ранге, разжалованию или увольнению с одной или всех должностей и т.д. Если простое увольнение относилось у числу тяжких наказаний, от него нельзя было откупиться, то особенно тяжким на- казанием считалось увольнение с исключением из чинов- ничьих списков, что означало невозможность в будущем возвратиться на службу. Наряду с коллективной ответственностью ближайших родственников преступника, осужденного за ряд тяжких преступлений, а также местных властей (например, за ук- рывательство незарегистрированных монахов и пр.) в японском праве предусматривалась
' Откуп от 10 ударов палкой равнялся 1 кину меди
(600 граммов), от 1 года каторги - 20 кпнам, от смерт-
ной казни - 200 кинам.
и возможность смягчения наказания для членов семей чи-
новников, которые, как и в Китае, могли воспользоваться
покровительством "тени" своих знатных родственников.
Специфической чертой уголовного права Японии было
распространение его норм на представителей буддийской
церкви';
признание кодексом наряду со светскими наказаниями и
наказаний религиозных (епитимий), которые могли приме-
няться, заменяя светские, к монахам и монахиням в зави-
симости от характера совершенных ими преступлений и
проступков; применение обычных уголовных наказаний за
ряд религиозных проступков клира, например, за публич-
ное и ложное объявление о дурных знамениях, хранение и
чтение запрещенных книг, незаконную передачу патента на
сан другому лицу или за самовольное принятие сана, за
попытку самосожжения или подстрекательство к нему дру-
гого лица.
Представители буддийского духовенства, приговоренные
к тяжкому наказанию за убийство, насилие, воровство и
пр., предварительно лишались сана. Предусматривалось в
отношении их и некоторое смягчение наказания. Ссылку,
например, заменяли четырьмя годами каторги, при наказа-
нии палками каждые десять палок заменялись десятью дня-
ми епитимьи2.
Уголовное право Японии не знало четко сформулирован-
ных общих принципов и норм о формах вины (умысле и не-
осторожности), о покушении, о соучастии в различных
формах и пр., которые, однако, фигурировали при расс-
мотрении конкретных преступлений.
"Покушение" и "замысел" в случае "жестокого убийс-
тва" наказывались, например, как законченное убийство.
В ряде случаев более тяжко наказывалась такая форма со-
участия, как подстрекательство и пр.
К числу смягчающих вину обстоятельств относились:
добровольное возмещение нанесенного ущерба, устранение
причиненного вреда, явка с повинной, активная помощь в
раскрытии преступления. Смягчалось также наказание в
случае совершения преступления под угрозой или принуж-
дением, в силу материальной или служебной зависимости,
кражи у родственников, но отягчалось, если кражу совер-
шал в своем доме младший член семьи. К числу отягчающих
вину обстоятельств относились рецидив (третья кража) и
состояние опьянения.
Кроме "8 зол" кодекс знал простое убийство, нанесе-
ние тяжких повреждений, клевету, входящую в разряд
"косвенных" преступлений, наряду с вовлечением в совер-
шение преступлений и необоснованным привлечением к су-
ду. Среди преступлений про-
' Особое положение японского императора как первос-
вященника религии синто давало ему право непосредствен-
но решать все дела, связанные с этой религией, и управ-
лять синтоистскими учреждениями, молельнями и пр. с по-
мощью собственных указов,
2 Епитимья, согласно ст, 15 Закона VII "Тайхо Ёро
рё", сводилась к "совершению дел, угодных Будде": пере-
писи сутр, уборке храмов и пр.
тив собственности выделялись кража, грабеж, разбой и
кража при пожаре, приравниваемая к грабежу, а также вы-
могательство имущества путем письменных угроз и пр.
Вторжение в чужой дом ночью давало право хозяину
убить "непрошеного гостя", которое приравнивалось таким
образом к праву необходимой обороны. Понятия невменяе-
мости уголовное право не знало, но наказание смягча-
лось, предоставлялось право откупа о него в случае со-
вершения преступления малолетним, престарелым, душевно-
больным, уродом.
Почти все "законные" границы применения наказания
были размыты после установления сёгуната, когда беспре-
пятственное распространение получили формы внеправовой
расправы или "дурные обычаи". Самурай, например, мог
безнаказанно убить простолюдина за оскорбление. Право
не знало также требования обязательного наказания за
убийство. Не наказывалось, например, убийство мужем не-
верной жены и ее любовника, разрешалось убить на месте
преступления или в порядке мести убийцу своих родите-
лей. Широко была распространена практика безнаказанного
детоубийства, особенно в крестьянских семьях (для из-
бавления от "лишнего рта").
Кроме того, наказания всемерно ужесточались, приоб-
ретая часто сугубо изуверские формы. Японские источники
сообщают, например, о таком распространенном наказании.
Живого преступника закапывали по шею на проезжей доро-
ге, рядом клали деревянную пилу, которой мог воспользо-
ваться каждый проезжающий, чтобы отделить его голову от
туловища.
В Кодексе 100 статей кража на незначительную сумму в
10 иен влекла за собой телесное наказание и клеймение.
Кража на большую сумму - казнь через отсечение головы с
обязательным обезображиванием трупа и публичным показом
головы казненного. Казнь предписывалась и за мелкое во-
ровство в случае рецидива.
Регулирование имущественных отношений. С VII в. на
протяжении столетий в Японии существовало три формы
собственности на землю: казенная, общественная и боль-
шесемейная.
Государственный фонд надельных земель делился на на-
делы, которые получали не только свободные, но и холо-
пы, рабы (1/3 надела свободного), а также казенные дво-
ры и казенные рабы, которые в отличие от всех других
наделыциков не платили налоги в государственную казну.
Земля, находившаяся в распоряжении отдельного двора
(приусадебный или садовый участок, распаханная или оро-
шенная целина), переходила во владение трем поколениям
семьи. Приусадебные или садовые участки были равными по
размерам как у "подлых", так и у "добрых" семей и не
зависели от их численности.
Семейная собственность всемерно охранялась государс-
твом. Запрещался беспричинный раздел двора, самовольный
выдел из семьи и пр. Желавший выделиться должен был по-
лучить поручительство от пятидворок, что он не был
"беглым или обманщиком". В общественной собственности
находились леса, горы, пустоши, пастбища, которыми мог
пользоваться каждый.
Казенные земли. кроме земель, закрепленных за отдельны-
ми учреждениями, предназначались для раздачи наделов,
среди которых выделялись своими размерами должностные и
ранговые наделы чиновников. Существовал особый резерв-
ный фонд государственных земель, из которых выдавались
"наградные" участки за заслуги перед государством. С
этой целью издавались специальные указы императора. За
"великие заслуги" земельный участок передавался в собс-
твенность с правом неограниченного наследования, за
иные заслуги - во владение с правом наследования одного
или двух поколений.