Знатные женщины имели дорогие украшения. Как только девочка начинала ходить, так сразу же ей прокалывали уши и втыкали в них сережки. Это могло быть серебряное кольцо или крючок с привесками из металлических бус или драгоценных камней. По числу привесок их различали: одинцы, двойни, тройни. Серьги для богатых изготавливали из золота, украшали алмазами, изумрудами, яхонтами. Мелкие камешки называли в старину искорками.
На пальцах боярские жены и дочери носили перстни, менее массивные, чем мужские, без печатей, с небольшими камушками. На каждой руке было по несколько обручей и перстней. Молодые девочки могли носить простенькое колечко на левой руке. Невеста и молодая женщина надевали богатый перстень уже на правую руку. Пожилая женщина вместе с кикой — символом окончания детородного возраста — отдавала нарядный перстень дочери или внучке, а сама вновь надевала простое кольцо на палец левой руки. Тогда больше заботились о размерах камней, нежели об их огранке.
Знатные женщины обычно носили на руках браслеты — они назывались зарукавья или обручи с жемчужинами и камнями. Женская шея была украшена множеством заносок, золотых крестов, эмалевых образков, красивых ладанок и мощевников. Богатые женщины носили золотые и позолоченные цепочки с финифтяными крестиками. Любимым украшением стали мониста — бусы из жемчуга, драгоценных камней и золота. Не случайно в приданое в богатых семьях давали больше пуда (16 кг) речного жемчуга — на украшения и одежду.
М. Клодт. Терем царевен
Издавна на Руси использовали ароматические эссенции и благовония. Один сорт назывался — гуляфная вода (от перс. — роза, шиповник), то есть розовая вода, другой сорт — Романова вода (отвар ромашки). Два запаха — мускус и амбру — везли с Востока. Мускус — пахучее вещество, получаемое из желез самца мускусной кабарги — хранили в мускусницах. Амбра — вещество, образующееся в кишечнике кашалота. При изготовлении амбровой эссенции добавляли настойку левкоя. Все душистые вещества хранили в специальных ароматниках. Зубы чистили корой терпкого и горького дерева.
Укропницами называли курильницы из бронзы в форме фигурок зверей. Туда закладывали ароматические травы, а через ажурную прорезь фигурки шел дым. Обычай употребления косметики был заимствован у монгольских модниц. Под татарским влиянием стали накладывать белила и чернить брови. Восточные женщины красили веки и ресницы, любили розовое масло и душистый базилик для натирания тела. Румяна на Руси изготавливали из кармина — красного красителя, добываемого из тел бескрылых самок насекомых — кошенили. Белила делали из свинца, древесного уксуса с добавлением меда. Хранили их в белильницах и румянницах — небольших коробочках, обшитых золотом, серебром и жемчугом. В клеельницах и суремницах держали клей для волос и сурьму для бровей.
К. Е. Маковский. Боярыня у окна
Русская женщина белилась и румянилась, вызывая смех у иностранцев своей неискушенностью в этом деле. По словам иностранца Олеария, женщина совершенно изменяла выражение своего лица и походила на размалеванную куклу. Кроме лица, женщины размалевывали себе шею и руки белой, красной, голубой, коричневой красками, чернили светлые и белили черные ресницы и брови. Даже женщины, которые были хороши собой, румянились, дабы избежать насмешек. Обычай малеваться у богатых был принудительным. До сего времени живы поговорки: «Румянец как маков цвет» и «Лицо как снег бело». Иностранцы отмечали, что русские женщины были белокурыми, белокожими, с ярким румянцем, темными соболиными бровями и голубыми глазами. «Дал бы Бог дородства, а красоту я сама себе добуду» — говорится в старинной пословице.
К. Е. Маковский. Поцелуйный обряд
Идеалом красоты было дородство, полнота, тучность фигуры, которые должны были свидетельствовать о довольстве, сытой и спокойной беззаботной жизни, неге и холе богатых боярынь. Несмотря на полноту, они обладали неспешной лебединой походкой и величавой осанкой.
В руках богатые женщины обязательно держали платки — ширинки. Они отличались от убрусов, шились шелковыми с золотой каймой и кистями. У знатных господ были еще в употреблении и зонтики — солнечники. Обычно носили несколько мешковатых одежд, талию не подчеркивали. Волновались не о том, как сидит платье, а о прочности его материи и шитья. Долго бытовала пословица: «Неладно скроено, да крепко сшито». О моде в то время речи не было. Частая смена нарядов, характерная для модников последующих эпох, тогда была еще невозможна. Одежда из привозных тканей, расшитая жемчугом и камнями, обходилась очень дорого, была целым состоянием богатого человека, частью его социального статуса. Она не менялась и передавалась из поколения в поколение по наследству.
