Эрмитажный театр - это прежде всего театральное здание, построенное в 1783-1787 годах в Петербурге итальянским архитектором Д. Кваренги. Оно соединено с Зимним дворцом. На сцене Эрмитажного театра выступали артисты императорских театров, давались любительские спектакли.
В 1783 году в Петербурге закончилось формирование государственного театра. Был учрежден новый порядок его работы.
Он изложен в указе об открытии Комитета для управления зрелищами и музыкой. Этот указ надолго определил организационные формы деятельности императорских театров. Русская драматическая труппа сохранила наименование придворной и продолжала давать спектакли на придворной сцене в очередь с другими придворными труппами (оперно-балетной, итальянской и французской). Наряду с этим русские актеры должны были давать и публичные представления "за деньги на городских театрах". В 1784 году были изданы "Узаконения Комитета для принадлежащих к придворному театру". Они представляли свод правил, касающихся всех, кто причислен был к придворному театру. Среди них многие касались хода работы над спектаклем: актер обязан был брать ту новую роль, что назначалась ему директором, но от актера могли потребовать и свою старую роль "уступить" какому-либо другому актеру. На изучение большой роли актеру давалось три недели, а для изучения роли в "малой комедии" - десять дней. Порядок работы над спектаклем устанавливался следующим образом: каждая новая пьеса должна иметь "три пробы". Сначала она читается и проверяются чтением розданные роли, потом еще одна проба - репетиция, а на третьей репетиции пьеса должна была полностью разыгрываться так, как перед публикой. Таким образом, только три большие репетиции отводились для создания спектакля.
Актеры первых ролей имели право указывать исполнителям вторых ролей и эпизодов. В пьесах из современной жизни актеры должны были играть в своих костюмах - но это "платье" должно было быть "порядочным и приличным роли". Характерные же платья (костюмы) будут выдаваться из театральной кладовой.
За пределами театра, говорилось в "Узаконениях", актеры должны быть "училищем благонравия", вести себя благопристойно и добродетельно. За нарушение правил взимался штраф.
В 1783 году в Петербурге была создана школа, в которой готовили актеров для русской труппы. В 1784 году преподавателем театральной школы был назначен великий Дмитревский. Иван Афанасьевич начал свою педагогическую деятельность в 1780 году, когда он играл в театре на Царицыном лугу. В конце своего сценического пути Дмитревский с гордостью писал: "Я был учителем, наставником, инспектором российской труппы 38 лет... Я три раза подкреплял упадающий российский театр новыми людьми, которых ниоткуда не выписывал, но сам здесь сыскал, научил и пред публику с успехом представил... Не было, да и нет ни единого актера или актрисы, который бы не пользовался, более или менее, моим учением и наставлениями... Не появилась во время моего правления на театре никакая пьеса, в которой я бы советом или поправкою не участвовал". В 1802 году Дмитревский стал первым из русских актеров, избранным в члены Российской Академии. Он работал с актерами так, что все страсти актера, весь его темперамент подчинял строго продуманному логическому плану. Современники восхищались искусством, то есть мастерством ведения роли Дмитревским. Дмитревский дважды ездил во Францию. В первый раз он был послан правительством для усовершенствования в театральном искусстве, ибо тогда именно французы задавали стиль театральной игры. Во второй раз ему было поручено отобрать и пригласить актеров для петербургской придворной французской труппы. Эти поездки были для Дмитревского плодотворными - он оценил значение большей сценической естественности, стал и в русском театре добиваться большей пластичности в манере сценической декламации. Один из образованнейших людей своего времени, талантливейший актер императорского театра, он был для русского актера и педагогом, и режиссером.
Актеры придворного театра давали представления на Царицыном лугу, часто именовавшимся Деревянным театром, и в театре Каменном, или Большом. Это были городские публичные театры.
Новая жизнь, но довольно короткая, началась у Эрмитажного театра после революции, когда чрезвычайно важно было показать, что все, принадлежавшее аристократии, теперь должно принадлежать народу. В 1919 году был открыт Петроградский эрмитажный показательный театр, спектакли которого были рассчитаны на особенности здания и сцены Эрмитажного театра. Замысел этого театра был рожден внутри Петроградского Тео (театрального отдела) Наркомпроса при ближайшем участии В.Э. Мейерхольда. Этот театр должен был стать экспериментальным, в котором бы осуществлялась и проверялась теоретическая работа трех отделов Наркомпроса - театрального, музыкального и изобразительного. Однако в целях пожарной безопасности (с учетом близости сокровищ картинной галереи) и при отсутствии средств на переоборудование театра, спектакли было запрещено давать непосредственно на сцене Эрмитажного театра. Они шли в Гербовом зале Зимнего дворца. Среди них: "Лекарь поневоле" и "Тартюф" Мольера, "Коварство и любовь" Шиллера, детская сказка "Алинур" Мейерхольда и Ю. Бонди. В театре работали режиссеры - В. Мейерхольд, В. Соловьев, Ю. Анненков, С. Радлов. Юрий Анненков представил в этом театре спектакль, вызвавший оживленную дискуссию: он решил "осовременить" пьесу Льва Толстого "Первый винокур". Но, будучи авангардистом и последователем футуриста Маринетти, он полагал вслед за ним, что задача революционного театра "систематически унижать классическое искусство на сцене, стиснув всего Шекспира в один акт и поручая исполнение "Эрнани" актерам, наполовину завязанным в мешки". Из Толстого Анненков делает серию мюзикхольных трюков, наполняя пьесу чертями, приглашая играть в ней цирковых артистов. Толстой боролся с пьянством, Анненков - с любыми здравыми мыслями, а потому его спектакль был просто каскадом аттракционов.
В 1932-1935 годах в помещении Эрмитажного театра работал музыкальный музей; в нем ставились музыкальные спектакли, воспроизводившие характер постановок прошлых лет - "Служанка-госпожа" Перголези, "Блэз-башмачник" Филидора и др. Представления сопровождались лекциями.