6. Гондор и наследники Анариона
После Анариона, погибшего у стен Барад-дура, в Гондоре сменился тридцать один король. Хотя на рубежах королевства война не затихала никогда, южные дунаданы все же без малого тысячу лет приумножали достаток и крепили могущество Гондора на суше и на море. Полного расцвета Гондор достиг при Атанатаре Втором, прозванном Алкарином - Славным. Однако в ту пору появились и первые признаки упадка: дунаданы вступали в брак уже в зрелых летах, и детей в Гондоре рождалось немного. Первым бездетным королем был Фаластур, а следующим - Намарсил Первый, сын Атанатара Алкарина.
Остохер, седьмой король, заново отстроил Минас-Анор, и с тех пор эта крепость взамен Осгилиата стала летней резиденцией правителей Гондора. В правление Остохера на Гондор впервые напали дикие племена с востока. Сын Остохера Таростар победил их и прогнал обратно, и принял имя Ромендасил - "Победитель востока". Однако вскоре он погиб в сражении с вновь нахлынувшими ордами вастаков. Но его сын Турамбар отомстил за отца и вдобавок расширил пределы Гондора на восток.
От Тараннона, двенадцатого короля, ведет начало линия "морских королей", которые снаряжали могучие флоты и отправлялись в походы на запад и на юг от устья Андуина. В ознаменование своих побед на море Тараннон принял венец под именем Фаластур - "Владыка побережий".
Эарнил Первый, племянник и наследник Фаластура, возродил древнюю гавань Пеларгира и собрал там огромный флот. Он с моря и с суши осадил Умбар и захватил его, и Умбар сделался оплотом могущества Гондора на юге. Но Эарнил недолго пожинал плоды победы - он погиб во время шторма, недалеко от Умбарского побережья, и с ним пошли ко дну многие моряки. Ему наследовал его сын Кириандил, тоже строивший корабли; но в ту пору на Гондор напали харадримы, ведомые прежними властителями Умбара, и Кириандил пал в битве - однако Умбар устоял.
Осада Умбара продолжалась долгие годы, но взять крепость враги не могли, ибо на море Гондор владычествовал безраздельно и по морю в Умбар доставляли припасы и посылали воинов. Кириахер, сын Кириандила, выжидал и копил силы, а когда решил, что сил у него достаточно, он выступил по морю и по суше, и у реки Харнен его войско нанесло жестокое поражение харадримам, и владыки их признали могущество Гондора. Это случилось в 1050 году. После победы Кириахер принял имя Хиармендасил - "Победитель юга".
Он правил долго, и никакой враг не осмеливался бросить ему вызов. Правление Кириахера продолжалось сто тридцать четыре года - дольше него правил лишь один из наследников Анариона. В его правление Гондор достиг пика своего могущества. Королевство простиралось с севера на юг от Келебранты и опушек Лихолесья до реки Харнен и оттуда по берегу до полуострова Умбар, а с запада на восток - от Сероструя до Рунного озера. Власть Гондора признали обитатели долины Андуина и владыки харадримов, сыновья которых были заложниками при королевском дворе. А за Мордором, опустошенным, но все же внушавшим страх, бдительно следили дозорные с высоких башен, возведенных у горных проходов.
Так закончилась линия "морских королей". Атанатар Алкарин, сын Хиармендасила, жил и правил в великой роскоши, и говорили, что самоцветами в Гондоре играют даже детишки. Но Атанатар любил покой и не стремился укреплять могущество, унаследованное от отца, а двое его сыновей были во всем схожи со своим родителем. Увядание Гондора началось еще при Атанатаре - и не осталось незамеченным врагами. И то сказать, пренебрегали даже мордорским дозором! Впрочем, настоящая беда обрушилась на Гондор лишь при Валакаре, и то была Распря Родичей, причинившая немало горестей и нанесшая раны, полностью излечить которые не сумело само время.
Миналькар, сын Кальмасила, был человеком отважным и деятельным, а потому в 1240 году Нармасил, утомленный государственным делами, передал ему бразды правления и назначил регентом. И Миналькар долгие годы правил Гондором, пока не стал по праву наследования королем после своего отца. Главной его заботой в ту пору были северяне.
В годы мира, установленного могуществом Гондора, северяне множились и процветали, тем паче что короли им благоволили - ведь они приходились дунаданам ближайшими родичами (ибо тоже вели свой род от аданов). И королевскими указами северянам были дарованы земли за Андуином, к югу от Великой Пущи; а они взамен обязались оборонять Гондор от набегов с востока (в минувшем орды вастаков нападали на Гондор в основном оттуда, с равнины между озером Рун и Пепельными горами).
В дни Нармасила Первого вастаки вновь подняли голову, хотя поначалу их банды были немногочисленными. И регенту стало известно, что некоторые северяне отринули верность Гондору и присоединились к вастакам - кто из алчности, кто по злобе и по кровной вражде. И в 1284 году войско Миналькара выступило в поход, и на равнине между Рованионом и озером Рун состоялась битва. Вастаки были разбиты, и Миналькар разорил все их поселения и укрепления к востоку от озера Рун и принял имя Ромендасил.
Возвратившись в Гондор, Ромендасил укрепил западный берег Андуина, вплоть до того места, где в Великую Реку впадает Кристалинка, и отныне чужакам возбранялось спускаться по течению Андуина ниже Эмин-Мюил. Это Ромендасил возвел изваяния Аргоната у горловины Нен-Хитоэль. Но все же ему нужны были сильные руки, а еще он хотел укрепить дружбу между Гондором и северянами, и потому многие северяне оказались в королевской армии и дослужились до высоких чинов.
Особой милостью Ромендасил отличал Видугавию, помогавшего ему в войне с вастаками. Этот Видугавия именовал себя королем Рованиона и вправду был могущественнейшим среди северных принцев, хотя его собственное владение представляло клочок земли между Великой Пущей и рекой Бегущей. В 2150 году Ромендасил отправил ко двору Видугавии своего сына Валакара, наказав ему изучить язык северян, узнать их обычаи и повадки и вызнать намерения. Валакар не только исполнил отцовский наказ - он искренне полюбил северян и взял в жены Видумави, дочь Видугавии. Прошло несколько лет, прежде чем он возвратился к отцу. Именно из этой свадьбы и взросли первые ростки Распри Родичей.
Ибо дунаданы всегда искоса поглядывали на северян, относились к тем надменно и даже презрительно, и неслыханным делом было, чтобы наследник короны, сын короля, взял себе жену из чужого, дикого народа. И пусть супруга Валакара слыла красавицей и была ему достойной парой, но прожила она недолго, ибо младшим родам людей отпущен краткий срок; и дунаданы опасались, что потомки Валакара также недолго задержатся на свете и утратят тем самым могущество гондорских владык. К тому же они не желали признавать королем ее сына, звавшегося Элдакаром, но рожденного в чужой земле и в юности носившего имя Винитария, принятое в роду матери.
И не удивительно, что со временем, еще при жизни Валакара, в южных провинциях вспыхнуло восстание, а когда на престол взошел Элдакар, началась настоящая война. Но Элдакар выказал себя крепким орешком. От отца он унаследовал мудрость и доблесть Гондора, от матери же - свирепость и бесстрашие северян. Отважный и доблестный, он старел ничуть не быстрее своего отца и сопротивлялся бунтовщикам, пока хватало сил. Наконец его осадили в Осгилиате, и там он долго отражал вражеский натиск, но последний приступ оказался гибельным для крепости: изморенные голодом защитники не устояли, и павший город был предан огню. Тогда сгорела дотла Купольная башня Осгилиата, а хранившийся на ней палантир утонул в водах Андуина.
Однако Элдакар сумел бежать и двинулся на север, в Рованион, к своим родичам по материнской линии. К нему примкнули многие - и северяне, дотоле верно служившие Гондору, и дунаданы северных пределов королевства. И так они поступили по собственной воле, ибо Элдакар успел проявить себя истинным королем, а тот, кто захватил трон, вскоре вызвал всеобщую ненависть. Узурпатором был Кастамир, внук Калимехтара, младший брат Ромендасила Второго. Не то чтобы он был первым по крови из тех, кто имел право на престол; просто у него было самое многочисленное войско, ибо он командовал флотом, а потому его поддержали и моряки, и обитатели побережий, и жители Пеларгира и Умбара.
Когда Кастамир занял трон, явными сделались и его высокомерие, и подлость, и жестокость, впервые проявленная им в открытую при взятии Осгилиата. Это он приказал казнить захваченного в плен Орнендила, сына Элдакара; это по его велению в городе учинили кровавую резню, в которой вовсе не было необходимости. И ни того ни другого не забыли ни в Минас-Анор, ни в Итильских землях; а скоро всем стало ясно, что Кастамир не глядит на сушу - он помышлял только о море и даже вознамерился перенести столицу в Пеларгир.
Он продержался у власти десять лет, а на исходе десятого года правления Кастамира с севера пришел с войском Элдакар, и подкрепления к нему стали стекаться отовсюду - из Каленардона, из Анориэна, из Итильских земель. И в Лебеннине, у бродов Эриу, произошла великая битва, и пролилось немало благородной гондорской крови. Элдакар собственноручно сразил Кастамира и так отомстил за Орнендила; однако сыну Кастамира удалось бежать, и он вместе с родичами и теми, кто остался ему верен, заперся в Пеларгире.
У Элдакара не было кораблей, чтобы осадить Пеларгир с моря, и беглецы чувствовали себя в безопасности. Залечив раны, они морем переправились в Умбар и провозгласили его свободным княжеством, не признающим власти Гондора, и принимали у себя всех врагов короля Элдакара. Одно поколение сменялось следующим, а война между Умбаром и Гондором не затихала, и Умбар угрожал гондорским побережьям и морской торговле. Южный Гондор сполна испытал всю горечь этих раздоров - им попеременно владели то пираты, то короли, то вновь пираты. Под власть крылатого венца Умбар вернулся лишь в правление Элессара.
Потеря Умбара опечалила Гондор, и не только потому, что уменьшилась территория королевства и ослабла хватка, которой удерживали в повиновении харадримов; именно в Умбаре некогда высадился Ар-Фаразон Золотой, последний король Нуменора, высадился и сокрушил могущество Саурона. И пускай после той победы наступили черные дни, даже сторонники Элендила с гордостью вспоминали о нуменорском флоте, явившемся в тяжкий час на подмогу, и на самом высоком холме над гаванью они воздвигли памятник Ар-Фаразону - огромную белую колонну, увенчанную хрустальным шаром, что вбирал в себя лучи солнца и луны и светился, подобно яркой звезде. В ясную погоду этот свет можно было узреть и на побережьях Гондора, и далеко в море. Памятник стоял на холме до второго пришествия Саурона, по велению которого приспешники тьмы свергли колонну, столь живо напоминавшую Черному Властелину о его унижении.
Элдакар вновь занял престол, и с той поры кровь королевского рода и прочих дунаданов все чаще смешивалась с кровью младших родов. Ибо многие отпрыски благородных семейств пали в Распре Родичей, а Элдакар благоволил северянам, чья помощь вернула ему корону, и население Гондора возросло за счет племен, переселившихся из Рованиона.
Поначалу смешение крови никак не сказалось на долголетии дунаданов, хотя они этого сильно опасались. Увядание шло неторопливо - и неотвратимо, ибо причина его заключалась прежде всего в самом Средиземье; вдобавок нуменорцы мало-помалу утрачивали те дары, которыми их наделили, когда Земля Звезды еще не погрузилась в морскую пучину. Элдакар прожил двести тридцать пять лет, а правил пятьдесят восемь, из которых десять провел в изгнании.
Второе бедствие, величайшее из всех, обрушилось на Гондор в правление Телемнара, двадцать шестого короля, отец которого Минардил, сын Элдакара, погиб в Пеларгире от рук умбарских пиратов. (Их возглавляли Ангамайте и Сангахиандо, правнуки Кастамира.) Темные ветры с востока принесли гибельную чуму. Умер и король, и все его дети, и многие-многие подданные, а жители Осгилиата скончались все до единого. Гондорцев осталось мало, а уцелевшие оплакивали свои потери, и некому стало нести дозор на башнях, стороживших горные проходы в Мордор.
Впоследствии было подмечено, что чума совпала по времени с падением Тени на Зеленый лес и с возвращением в Средиземье злобных тварей, сулившим новое пришествие Саурона. Верно, что от чумы пострадали и враги Гондора, не то они наверняка захватили бы ослабленное королевство; однако Саурон мог подождать, и вполне может статься, что он тогда желал лишь одного - чтобы за Мордором перестали следить.
Со смертью короля Телемнара увяли и Белые Древа Минас-Анора. Однако Тарондор, племянник короля, наследовавший покойному Телемнару, посадил в цитадели юный побег Белого Древа. Это при Тарондоре столица Гондора окончательно переместилась в Минас-Анор, ибо опустевший Осгилиат постепенно разрушался, и немногие из тех, кто, спасаясь от чумы, бежал в Итильские земли или в западные долины, хотели вернуться под родной кров.
Тарондор вступил на престол молодым и правил Гондором дольше всех других королей, но ему досталось в наследство много хлопот, а потому он сумел лишь удержать королевство от распада, и не более того. Однако Телумехтар, его сын, вспомнив о гибели Минардила, собрал силы и в 1810 году напал на умбарских пиратов, которые к тому времени осмелели настолько, что грабили побережья вплоть до Анфаласа. В этой войне пали последние потомки Кастамира, а Умбар снова перешел во владение гондорских королей. Телумехтар стал именовать себя Умбардасилом, но радость победы оказалась преждевременной: вскоре Умбар вновь был потерян и достался харадримам.
Третьим бедствием было вторжение Людей Повозок, и война с ними, подтачивавшая и без того ослабленную мощь Гондора, продолжалась почти сто лет. Людьми Повозок называли себя племена, пришедшие с востока; они были сильнее и опаснее всех тех, кто им предшествовал. Кочевали они в огромных повозках, а их вожди сражались на колесницах. Позднее выяснилось, что напасть на Гондор их подговорили посланцы Саурона. В 1856 году Люди Повозок внезапно вторглись в пределы Гондора, и король Нармасил Второй пал в битве за Андуином. Восточный и южный Рованион стали добычей нежданных врагов, а граница Гондора пролегла по Андуину и Эмин-Мюил. (Считается также, что приблизительно в то же время в Мордор возвратились Кольценосцы.)
Годы спустя в Рованионе вспыхнуло восстание, и Калимехтар, сын Нармасила Второго, воспользовался случаем отомстить за отца. В 1899 году он одержал сокрушительную победу над вастаками в битве на равнине Дагорлад, и опасность на время отступила. В правление Ондохера, сына Калимехтара, возобновились отношения с Арнором, которым тогда правил Арафант. Владыки обоих королевств наконец-то осознали, что за всеми набегами и нападениями стоит одна и та же сила. В 1940 году Арведуи, сын Арафанта, взял в жены Фириэль, дочь Ондохера. Но помогать друг другу королевства не могли, ибо в ту пору, как на Артедайн устремились полчища Ангмара, в Гондоре вновь объявились Люди Повозок, и было их гораздо больше, нежели прежде.
Вдобавок с ними шли харадримы и жители Кханда - земель к югу от Мордора; вторжение началось одновременно с юга и с севера, и Гондор очутился на краю гибели. В 1944 году король Ондохер и его сыновья Артамир и Фарамир пали в сражении у Мораннона, и вражеские отряды хлынули в Итильские земли. Но Эарнил, полководец южной армии, остановил их и в кровавой сече уничтожил войско харадримов, перешедшее реку Порос, а затем устремился на север, встретил отступающую северную армию и, слив рати воедино, напал на пирующих врагов - те полагали, что с Гондором покончено, сопротивляться больше некому и остается лишь собрать добычу. Эарнил уничтожил лагерь, поджег повозки и гнал врагов до самых Мертвецких Болот, где многие и нашли свою гибель.
Узнав о смерти Ондохера и его сыновей - Артамира и Фарамира - Арведуи, король Арнора, стал притязать на гондорский крылатый венец. Он говорил, что ведет свой род от Исилдура, а его жена Фириэль - дочь Ондохера. Притязания Арведуи отвергли, и прежде всего - благодаря Пелендуру, наместнику короля Ондохера.
Совет Гондора ответил так: "Венец Гондора принадлежал и будет по праву принадлежать лишь наследникам Менельдила, сына Анариона, которому Исилдур передал во владение эти земли. У нас в Гондоре отцам наследуют сыновья, и мы не слыхали, чтобы в Арноре бывало иначе".
Тогда Арведуи прислал гонца с такими словами:
"У Элендила было два сына, и наследником отца был старший из них, Исилдур. Мы слышали, что и по сей день Элендила называют первым из гондорских королей, ибо во всех землях дунаданов его признавали верховным владыкой. И пока Элендил был жив, его сыновья совместно правили югом; а со смертью Элендила верховным владыкой по праву стал Исилдур, передавший южные земли в ленное владение сыну своего брата. Он не отрекался от гондорского престола и не намеревался делить королевство Элендила. К тому же в Нуменоре скипетр переходил к старшему ребенку короля, будь тот мужчиной или женщиной - безразлично. И хотя верно, что в изгнании этот обычай не соблюдался из-за непрерывных войн, но таков он был, и ныне мы взываем к нему, ибо сыновья Ондохера погибли, не оставив потомства".
На это Гондор ничего не ответил. Тем временем королевский венец потребовал себе Эарнил, победитель вастаков, и по решению всех дунаданов Гондора венец перешел к Эарнилу, ибо тот был из королевского рода. Он приходился сыном Сириондилу, сыну Калиммасила, сына Аркириаса, брата Нармасила Второго. Арведуи не настаивал на своих притязаниях - у него не было для того ни сил, ни желания противостоять дунаданам Гондора; вдобавок он сознавал, что близится конец Северного королевства. Однако его потомки никогда не забывали о претензиях на гондорский престол.
Арведуи, как следует из его имени, был последним королем. Говорят, что этим именем нарек Арведуи при рождении Малбет-Провидец, сказавший отцу мальчика: "Назови его Арведуи, ибо станет он последним правителем Артедайна. Дунаданам предстоит выбор, и коли они выберут то, что не внушает надежды, твой сын сменит имя и станет великим королем великой державы. А коли выбор будет иным, многие муки суждены дунаданам и многие поколения сменятся, прежде чем дунаданы соединятся вновь".
В Гондоре королевская власть тоже клонилась к закату. Эарнил был предпоследним из королей Гондора. Возможно, что, если бы скипетр и венец оказались в одних руках, королевская власть сохранилась бы и многих зол удалось бы избегнуть. Но этого не произошло. Впрочем, Эарнил был человеком мудрым и вовсе не надменным, хотя, как и большинство гондорцев, кичившихся могуществом своей державы, взирал на артедайнского князя несколько свысока.
Он отправил Арведуи послание, в котором извещал, что принял корону в согласии с обычаями и нуждами Южного королевства. А дальше было приписано: "Я помню о верности Арнора и не отрицаю нашего родства, и не желаю, чтобы владения Элендила чуждались одно другого. По первому твоему слову я пришлю тебе помощь - столько, сколько смогу".
И вышло так, что призыв о помощи пришел гораздо раньше, чем надеялся Эарнил, раньше, чем он успел накопить достаточно сил. Король Арафант некоторое время успешно противостоял Ангмару, и так же поначалу складывались дела у Арведуи, который наследовал своему отцу. Но в 1973 году Гондора достигла весть о том, что Артедайн вот-вот падет под ударами вражеских полчищ. Эарнил немедля снарядил флот, посадил на корабли тех, кого мог отослать, не подвергая опасности собственные владения, и поставил во главе флота своего сына Эарнура. Когда флот достиг гаваней Линдона, выяснилось, что Артедайн захвачен, а Арведуи бесследно исчез.
Но когда Эарнур приплыл в Серебристые гавани, люди и эльфы, находившиеся там, удивились и возрадовались. Столь велико было число кораблей и столь они были огромны, что им едва нашлось место, хотя Эарнуру открыли и Харлонд, и Форлонд; а с кораблей сошла на берег могучая армия, с вооружением и припасами, достойными битвы королей. Во всяком случае, так показалось северянам, а ведь то была всего лишь малая часть войска Гондора. Более остальных восхваляли лошадей, ибо лошади были из долины Андуина, а их седоки - высокие, белокурые, гордые принцы Рованиона.
И Кирдан призвал всех, кто пожелал внять призыву, от Линдона до Арнора, и когда все было готово, войско пересекло реку Лун и двинулось на север, к Ангмару. Говорили, что Черный Владыка Ангмара обитает ныне в Форносте, где его окружают всякие злобные твари; что он присвоил себе дворец и титул артедайнского князя. В своей гордыне он и не помышлял о том, чтобы дожидаться врагов в крепости; нет, он устремился им навстречу, полагая одним ударом отбросить к реке, как бывало уже не раз.
Но войско Запада спустилось с холмов Морока, и на равнине между Ненуиалом и Северным нагорьем разыгралась битва. Полчища Ангмара не сдержали натиска и стали отступать к Форносту, и тут с севера, из засады, ударили конники, и порождения Тьмы бросились в бегство. И сам Черный Владыка бежал со своими прихвостнями в Ангмар. Но прежде, чем он успел укрыться под сводами Карн-Дума, конница Гондора настигла его, и впереди всех скакал Эарнур. А из Раздола на подмогу ратям Запада выступил Глорфиндел, князь эльфов. И столь сокрушительным было поражение Ангмара, что к западу от Гор не осталось ни единого приспешника Тьмы - ни человека, ни орка.
Но говорят, что все переменилось, когда на поле битвы возник сам Черный Владыка, в черном балахоне и черной маске, верхом на черном коне. Всех, кто видел его, поразил ужас; а он выбрал среди врагов гондорского полководца и, одержимый ненавистью, кинулся на него. Эарнур не устрашился, но не сумел совладать с перепуганной лошадью, и лошадь умчала Эарнура далеко от поля брани.
А Черный Владыка расхохотался, и все, кто слышал этот хохот, исполнились еще большего ужаса. Но тут выехал вперед на белом коне Глорфиндел, и Черный Владыка обратился в бегство и скрылся в тенях. Ибо на поле уже опустилась ночь, и призрак скрылся в ночи неведомо куда.
Между тем Эарнур укротил лошадь и возвратился, и Глорфиндел, глядя в сумрак, промолвил:
- Не гонись за ним. Он больше не вернется сюда. Ему еще не судьба погибнуть, да и падет он не от руки мужа.
Эти слова запомнили многие, а Эарнуру пришлось усмирить гнев и желание отомстить за свой позор.
Так пало черное королевство Ангмар, и так Эарнур, полководец Гондора, стал заклятым врагом Черного Владыки. Но минуло много лет, прежде чем все это открылось.
В правление короля Эарнила, как выяснилось впоследствии, Черный Владыка, бежавший с севера, проник в Мордор, и туда же собрались прочие кольценосцы, главой которых он был. Но до 2000 года они оставались в Мордоре, и лишь в том году вырвались сквозь ущелье Кирит-Унгол и осадили Минас-Итил. Два года спустя крепость пала, и кольценосцы захватили палантир. Всю Третью эпоху эта крепость оставалась в их власти и сделалась ужасным местом, и ее прозвали Минас-Моргул. И до сих пор многие жители Итильских земель обходят эту крепость стороной.
Эарнур доблестью не уступал отцу, но, к несчастью, мудрости от него не унаследовал. Он был человек крепкий телом и своенравный духом и жены себе не искал, ибо превыше всего на свете ценил ратное искусство. Сила и ловкость его были столь велики, что никто из гондорских воинов не мог против него устоять; он оставался лучшим бойцом королевства и в зрелые годы, когда другие уже подумывают о покое и не состязаются с молодыми.
В 2043 году Эарнур принял крылатый венец, и правитель Минас-Моргул вызвал его на поединок, напомнив, что в давней битве на севере Эарнур не отважился биться один на один. Лишь наместнику Мардилу удалось утишить королевский гнев и убедить Эарнура не поддаваться на вражеские поношения. Минас-Анор, столицу королевства с дней короля Телемнара, переименовали в Минас-Тирит, ибо эта крепость денно и нощно несла дозор за силами Тьмы.
Минуло семь лет, и правитель Минас-Моргул повторил свой вызов, и его слова были куда обиднее прежнего: он говорил, что король Эарнур наверняка не примет вызова, ибо и в молодости был трусом, а теперь стал слаб не только сердцем, но и телом. Эарнур отказался внимать увещеваниям Мардила, созвал дружинников и с небольшим отрядом поскакал к воротам Минас-Моргул. Никто из воинов не вернулся. В Гондоре верили, что бесчестный враг заманил короля в ловушку, что Эарнур скончался от пыток в страшных мучениях. Но подтвердить слухи о смерти короля никто не мог, и потому Мардил Добрый Наместник стал править Гондором от имени Эарнура.
К тому времени потомков королевского рода почти не осталось. Многие пали в Распре Родичей; вдобавок с тех пор короли бдительно следили за теми, кто приходился им родней. Часто те, на кого падало подозрение, бежали в Умбар и присоединялись к бунтовщикам; находились и такие, кто отказывался от наследного права и брал жену не нуменорской крови.
И потому случилось так, что среди притязавших на венец не было ни единого, кто мог бы доказать древность рода или заручиться всеобщим согласием; к тому же еще свежи были воспоминания о Распре Родичей и многие опасались, что второго такого испытания Гондору не вынести. И шел год за годом, а Гондором правил наместник; венец же Элендила покоился на лоне короля Эарнила в Королевской Усыпальне, как его оставил Эарнур.