«За последнюю неделю в Вологде стояла весенняя солнечная погода. На мостовых снег весь стаял. Больше недели ездят на колесах...». Такими наблюдениями делилась с читателями газета «Вологодский Листок» в марте 1913 года. Там же отмечалось раннее – 14 марта – вскрытие замерзавшей тогда еще на зиму Золотухи... Уровень воды в реке Вологде быстро поднимался. По всем приметам предстояло скорое вскрытие реки и ледоход.
В ночь на 26 марта (все даты, напоминаем, по старому стилю – а по новому это будет 8 апреля) лед тронулся от церкви Кирилла (замечательный храм на берегу, ныне обезображенный непоправимо пристройкой корпуса обойной фабрики). Вода продолжала прибывать. 28 марта ее уровень поднялся на 1,82 сажени, 29-го – на 2,06 сажени, к вечеру 30-го – на 2,72 сажени (5,8 м).
Около двух часов ночи вода стала выступать из берегов и затоплять набережные. Церкви и дома оказались в водной стихии. В одном из каменных особняков – знаменитом ночлежном доме с бесплатной столовой на Сретенской набережной, носившем имя вологжанина-благотворителя Т. Е. Колесникова, начавшееся наводнение произвело особенно сильный переполох: его обитатели в панике в одном белье выбежали на улицу и бежали по воде в таком виде прямо до перевоза. Вода добиралась до детского приюта, до кладовых губернского земства...
Тем временем затрещал и тронулся лед. К утру льдины продвинулись к Красному мосту, что рядом с губернаторским домом и реальным училищем (теперь там пешеходный мост через Вологду-реку) и остановились здесь сплошной массой. Несмотря на ранний час, город был взбудоражен. Обыватели гадали: устоит ли Красный мост?
Прибыло городское начальство, полицмейстер. Нанятые городской управой 12 рабочих-смельчаков стали при помощи багров и ломов пропускать лед через устои моста. Работа была не только тяжелой, но и опасной для жизни: льдины могли каждую минуту разрушиться или двинуться дальше.
На случай падения кого-либо из рабочих в воду около быков моста караулил лодочник. Не повезло, однако, ему самому: каким-то образом бедняга вывалился в воду. Успел было ухватиться за край лодки, но она перевернулась и накрыла его. Через несколько секунд лодочник опять выбрался на поверхность, вскарабкавшись на перевернувшуюся лодку, сел на нее верхом и поплыл вниз по течению реки. Вскоре его вытащили на берег.
Утром вода начала затоплять прибрежные улицы Заречья: Багровскую (ул. Варенцовой), Златоустинскую (Энгельса), Большую Архангельскую (Чернышевского), Дмитриевскую (Комсомольскую), Никольскую (Добролюбова), Сибирскую (Самойло). К трем часам дня покрылись водой Калачная улица (Гоголя) и Леонтьевский ручей (Кривой переулок). Затоплены были и некоторые улицы и набережная по правому берегу реки.
Для перевозки жителей, кроме 18 ломовых извозчиков, городской управой были наняты лодочники, подвозившие вологжан к самым крыльцам их домов. Ветхие одноэтажные деревянные домишки вологжан были окружены водой со всех сторон, вода пробралась и в квартиры. Их обитатели из своей домашней утвари конструировали плоты: в ход шли доски, верстаки и многое другое. Вооружившись кольями, клюками, ухватами и прочими приспособлениями, пробирались хозяева из своих квартир и обратно. Лишь к вечеру вода пошла на убыль.
День был солнечный, воскресный, последний мартовский день. «Весь город, – сообщал «Вологодский листок», – перебывал на реке и любовался красивой и величественной картиной ледохода и весеннего разлива воды, преобразившего нашу тихую и сонную реку Вологду в бурную, огромную и даже страшную».