– Для меня нет принципиальной разницы – работать в газете или на телевидении, –  сказал Леня Парфенов.

Мы сидели в просмотровом зале Вологодской областной телестудии и ждали, когда нам покажут выпуск передачи «Глазами молодых».

– И если бы придумали какой-нибудь новый вид журналистики, – продолжал он, – я бы, наверное, и в нем себя попробовал. Важно, по-моему, не само место, где работаешь, а те правила, которые выбрал для себя.

Говорил Леня уверенно, как будто перед ним телекамера и он делится не догадками и предположениями, но выводами, которые давно для себя уяснил и сформулировал. «Интересно, – подумала я, – это профессиональная привычка или вообще он, Парфенов, такой?»

Накануне мне приснился сон. Про то, как ко мне в редакцию пришел посетитель. Просто так, без предупреждения, позвонил снизу под самый конец рабочего дня и заявил, что ему необходимо поговорить. Немедленно. И вот он сидел передо мной, мой ровесник, житель одного со мной города; наверное, в нас со стороны даже могли найти какое-то сходство. Он сидел в опустевшей комнате затихающей вечерней редакции и спрашивал, как ему жить дальше. И не просто, спрашивал. Он сказал, что в тех мучительных и запутанных обстоятельствах, из которых складывалась теперь его жизнь, он поступит так, как велит корреспондент, – сам он окончательно растерялся. Он глядел мне в глаза, и требовал ответа, и искал в моих глазах уверенности и поддержки.

Мне снилось: я не знаю, что ему ответить. Я не чувствую за собой права вот так, с ходу, вмешиваться в чужую судьбу. И точно так же не чувствую права сказать об этом незнакомому парню, сидящему напротив. Если б это был только сон! Ситуация, в которую рано или поздно попадает, наверное, каждый молодой журналист.

Мы разговаривали с Парфеновым, и я думала: как бы он, Леня, себя в таком случае повел? Бывало ли с ним такое? Леня – мой ровесник. Даже есть у нас общие моменты в биографии: в одном и том же году были опубликованы наши первые заметки на школьную тему; в одном и том же году мы получили дипломы, я – московского, он – ленинградского факультетов журналистики, и интересуют нас обоих жизнь и проблемы наших сверстников, людей комсомольского возраста.

– Пока я учился, работал, я встречал много интересных, талантливых людей, и старших, и почти сверстников, – говорил Парфенов. – Многие произвели на меня и как люди, и как профессионалы очень сильное впечатление. Но не могу сказать, чтобы у меня были один или два человека, которых принято называть учителями. Как-то вышло так, что мои принципы складывались без чьего-то индивидуального влияния – под воздействием всего, что видел вообще. Но ведь так, мне кажется, и интереснее...

– Для того, чтобы стать журналистом, – делился соображениями он, – по-моему, не очень важно, есть у тебя литературные склонности или нет. Журналист – это характер. И сегодня в нашей работе нужны именно яркие характеры, пусть даже иногда парадоксальные. Красиво писать многие могут, ты и сама знаешь; читаешь иной раз статью – почти Бунин, хоть стилистику по ней изучай. Только толку-то? Не запомнишь ни слова. Точные слова приходят только тогда, когда есть точная мысль и неравнодушие...

– Современные молодежные издания и программы часто не полностью достигают цели, не удовлетворяют ребят! – кипятился он. – Живут как бы по вчерашнему трафарету, уходят от прямого разговора, будто не хотят замечать, что сегодняшний читатель, зритель не тот, что был даже совсем недавно. Я, например, это очень хорошо почувствовал, попав в компанию младшего брата моего приятеля-первокурсника. Мы были совсем другие. Какие они, еще не разобрался. Вот бы о чем поговорить...

Он торопился поделиться своими мыслями, наблюдениями, но тут принесли кассету с передачей. На экране возникли лица стройотрядовцев – они спорили и предлагали по-новому организовать набор в бригады. Потом выступали руководители института и хозяйственники, потом молодые и незнакомые, но хорошие артисты пели (никакие, как выяснилось, не артисты – ребята из разных общежитий города, которых нашли авторы передачи и которые после съемок стали художественным коллективом); потом психолог проводил тест на психологическую совместимость и поиск лидера неформальной группы, в котором сами зрители могли принять участие, потом снова музыка...

И время от времени на экране возникал Парфенов. Сначала он старался держаться солиднее и старше участников передачи, «как по телевизору»; он казался как будто застегнутым на все пуговицы, непривычно для себя застегнутым. Но вот, вмешавшись в разговор студентов, наверное, сам для себя неожиданно улыбнулся как-то вовсе несолидно и почти по-детски – и сразу стал настоящим Парфеновым, который сидел в студии рядом со мной, возмущался, декларировал, убеждал. И при всем этом ни капли не сомневался!

В общем, первый выпуск «Глазами молодых» был как раз таким, каким и положено, по-моему, быть молодежному журналу, – живой, не без юмора, деловой и занимательной передачей, оставляющей возможность поразмыслить на досуге. Передачей, в которой молодые говорят с молодыми.

И еще одна важная черта: готовят ее тоже молодые.

О том, что такая передача существует, я впервые услышала в Москве. Знакомые ребята-телевизионщики сказали, что на семинаре работников молодежных редакций впервые показана программа из Череповца (областное телевидение располагается там) и что недостатки у программы, безусловно, есть, но есть и много интересного – и принцип, избранный авторами, и интонация разговора. Встретиться с авторами и посмотреть программу в Москве как-то не вышло. И, приехав в Череповец в командировку, я в первую свободную минуту направилась на телевидение.

То, что я увидела после просмотра передачи, меня несколько озадачило. Я присутствовала не раз при работе над передачами Главной редакции молодежных программ в Москве. Слышала о сильных областных студиях Челябинска, Мурманска, Новосибирска. И работу над «Глазами молодых» представляла примерно так: светящийся десятками огоньков и экранов режиссерский пульт, шумная бригада ПТС, километры пленки, отснятой ради того, чтобы отыскать десяток метров верно схваченного материала... Но в Череповце с пленкой оказалось туговато, на брак (иначе – поиск неожиданных ракурсов) отпускался минимум из минимумов, синхронной съемкой увлекаться тоже не позволял лимит, а техника не допускала возможности широко использовать комбинированную съемку.

– Как же шла работа? – поинтересовалась я. Теперь «Глазами молодых», современная не только по содержанию, но и по форме, представилась совсем в новом свете.

– Мы с режиссером Ларисой Казанкиной очень хотели, чтобы получилось интересно. Старались использовать все возможности. Помните у нас цветную бегущую строку? Аппаратура у нас бегущей строки, между прочим, не дает. Но не буду раскрывать секретов производства. В создании передачи принимали участие все молодые сотрудники телевидения. Ну и, конечно, помогло руководство: разрешили, например, месячную норму синхронных съемок на отдел использовать в передаче.

Я вспомнила некоторых бывших сокурсников, знакомых, сетующих на судьбу, забросившую их в район, где, как они утверждали, вянет творческая индивидуальность, томясь от погони за строчками, штампов и занудных требований усталого редактора. Но ведь у газетчика главный рабочий инструмент – авторучка; для того, чтобы открыть в газете новую рубрику, новый раздел, не нужно ни громоздкой аппаратуры, ни подготовленной съемочной группы! Вспомнились и иные опытные журналисты, не доверяющие особенно молодым, считающие, что прежде чем поручить новичку ответственное дело, надо его год-другой проверять на «мелочевке».

Рисковали ли руководители Вологодского областного телевидения, пойдя навстречу только что пришедшему на студию редактору Парфенову и молодому режиссеру Казанкиной? Наверное, да. Для обоих это была первая работа такого рода. Но результат ждать себя долго не заставил – после передачи в студии не умолкали телефонные звонки, шли письма с просьбой повторить программу и с предложениями по поводу следующих выпусков.

В командировке мне пришлось общаться с молодыми специалистами и рабочими Череповецкого металлургического комбината. Большинство из тех, с кем я говорила, видели передачу и хвалили ее. Случай был беспрецедентный: молодежь города задерживалась у экрана не только на время спортивных программ ЦТ и художественных фильмов, но и ждала появления местной передачи! Общее же мнение сводилось к следующему: в городе, где много молодежи, куда каждый год приезжают несколько сот новых добровольцев (средний возраст жителей Череповца – 25-30 лет), такая программа необходима. Именно собственная, местная программа, в которой речь шла бы обо всем волнующем живущих здесь ребят.

Авторы, закончив первую передачу, посвященную стройотрядовскому движению, приступили ко второй – об осуществлении школьной реформы, о профессии педагога, о самовоспитании.

...– Какой, по-твоему, должна быть молодежная передача?

– Очень динамичной, в которой сочетаются и публицистика, и юмор, и мюзикл. Как в «Веселых ребятах». Очень жаль, что эта передача Центрального телевидения редко выходит в эфир. Нравится, как сделана «Мир и молодежь». К сожалению, иногда только интонация выпуска бывает недостаточно точной. Очень интересные молодежные программы делают в Болгарии – прямо в студию можно позвонить по телефону и задать любой волнующий тебя вопрос. Такой живой, сегодняшний разговор очень важен. Обязательно должны быть специальные музыкальные выпуски для молодых, разговор об искусстве вообще.

– А ты бы хотел работать над молодежными передачами ЦТ?

– Наверное. Но не сейчас. Сейчас хочется сделать постоянную передачу в Череповце. Организовать вокруг передачи побольше ребят, сделать жизнь в городе разнообразнее.

Парфенов вырос в Череповце. Сын металлурга. Первые заметки в областную молодежку послал в десятом классе. Учился в Ленинградском университете на газетном отделении, участвовал в работе интерклуба, изучал болгаро-советские культурные связи. Направить его попросил в Вологодскую область. Работал собкором областной молодежки по Череповцу. А через год с небольшим, узнав, что на телевидении свободно место редактора, пришел на студию и предложил подготовить передачу для молодежи. Так возник цикл «Глазами молодых».

Всегда интересна предыстория поступка, решения. Сам Леня считает, что его приход на студию вытекает из тех правил, которые диктует профессия.

– Чтобы нормально и удачно работать, по-моему, во-первых, надо говорить только правду, – сказал он. – Говорить о том, что тебя лично сильно интересует и волнует. И стараться изменить жизнь к лучшему.

Лене показалось, что лучше всего это ему удастся сделать на областном телевидении. В том, что передача в конце концов получится, он был убежден.

– Скажи, а ты действительно никогда не сомневаешься? – не удержалась, спросила я.

– Сомневаться, по-моему, лучше всем вместе, – ответил Леня. – Вместе с читателем, со зрителем...

Мне понравилось, как он это сказал, понравилось вообще, как он говорит – и в жизни, и на экране: так говорят люди, занятые важным делом, увлеченные, привыкшие рассчитывать на свои собственные силы. Те, которые на своем месте.

После той самой первой передачи цикла в эфир вышло еще несколько: посвящены они были будням молодого специалиста, воспитанию музыкального вкуса, проблемам ПТУ, профориентации и искусству общения... Передачи становились раз от разу отточеннее, все больше присутствовали в них зрительское мнение, зрительский голос. К звонкам и письмам на студии привыкли. В городе привыкли смотреть «Глазами молодых».

Но итог не только в этом. Итог и в том, что создалась первая в городе вокально-инструментальная группа «Сентябрь» – возникла, когда для одной из передач потребовался свой музыкальный коллектив и среди знакомых, среди любителей-музыкантов в заводских и студенческих общежитиях искали кандидатов для съемки. А ребята после передачи так и остались вместе.

Сейчас идет поиск артистов эстрады – так что не исключено, что вскоре родится мини-театр миниатюр.

За время работы над программой ее участники – а из них многие совсем недавно приехали в Череповец – хорошо узнали друг друга, подружились. Появились и постоянные, запомнившиеся уже зрителю авторы. Всем нет двадцати восьми. Вместе с Леней и Ларисой фантазировали, вместе думали над следующими выпусками, над тем, как вообще жизнь в городе сделать интереснее. И вскоре пришли в горком комсомола с идеей создать городской молодежный центр, где были бы и клуб, и дискотека, и консультации по всем волнующим юных вопросам. В качестве организаторов и первых работников предложили себя. Сейчас руководители города обдумывают детали создания такого центра.

А новые выпуски цикла тем временем готовятся к выходу в эфир.

Передача существует уже около полутора лет. За это время вырос профессионализм авторов, Леня работал на Международном фестивале молодежи и студентов в Москве, привез из Москвы новые идеи, находки. Конечно, трудно сегодня судить о дальнейшей судьбе программы – насколько долговечна она будет, займет ли призовые места во всесоюзных смотрах, станут ли через несколько лет Лариса, второй режиссер Ира Фирсова, сам Леня известными мастерами. Да и вообще останется ли творческий коллектив в том же составе. И сохранятся ли у Парфенова тот же пыл, непоколебимая уверенность в успехе, энтузиазм. Хотя хочется, чтобы осталось все это надолго.