Бонфельд М. Ш. На авансцене – баян / М. Бонфельд // Красный Север. – 1997. – 8 февраля. – С. 3.
Морис Бонфельд
На авансцене – баян
У баяна особая судьба. На этот инструмент возлагались большие надежды. В нем видели возможности для профессионального музицирования, но главное – он оказался как бы противопоставлен традиционным музыкальным инструментам как исконно русский, хранящий прочные родовые связи с гармонью, прижившейся на почве русской народной музыки. Однако у искусства своя логика, которая действует вопреки идеологическим и политическим устремлениям и оказывает влияние на талантливых музыкантов-исполнителей, заставляя их преодолевать стереотипы и постоянно устремляться в сторону высокой музыки. Эта логика подчиняет себе и композиторов, которые всегда ищут «новые земли» в сфере родного им искусства и в поисках таковых обращаются к инструментам, изначально далеко отстоявшим от привычного, классического их набора.
И в результате баян постепенно покидает традиционную для него область обработок народных песен и вторичных по качеству сочинений на народной основе. Так рождается уникальное сочетание: новый на серьезной эстраде инструмент и новая, мало привычная для серьезной публики музыка.
Концерт Валерия Микицкого, увенчанного лауреатскими званиями артиста, уже пять лет живущего в Вологде, но все еще мало знакомого филармонической публике, продемонстрировал и то хорошее, и многое оставляющее желать лучшего , что связано с представлениями о баяне и баянистах.
Валерий Мякицкий – тонкий и глубокий музыкант, сочетающий в своем исполнительстве знание высоких традиций инструментального музицирования и великолепную творческую отвагу, позволяющую ему не только воссоздавать какие-то устоявшиеся исполнительские принципы, но и настойчиво пролагать новые пути. Владение инструментом у него полное, всестороннее, создается впечатление, что баян есть не нечто постороннее для организма, но неотъемлемая его часть, и кажется порой, что клавиши и мех – продолжение его собственных рук и дыхания. Поэтому манера исполнения баяниста поражает прежде всего естественностью, непринужденностью, свободой. Артист «не работает» на эстраде, но воистину живет на ней наиболее полнокровной для себя жизнью. «Искусство заключается в том, чтобы скрывать искусство», – говорят французы, и в этом смысле Микицкий, как мне думается, почти достиг возможного предела.
Не случайно большая часть исполненных им произведений носит более или менее отчетливо выраженный импровизационный характер. Артист лучше всего чувствует себя в такой музыке, где он сам является господином музыкального времени, где его свобода дыхания реализуется с наибольшей полнотой. И программа, вероятно, подбиралась исходя именно из этих соображений. Хорал Ц.Франка и «Испанская рапсодия» Ф. Листа, вариации вологжанина М. Гоголина «Ночь. Звезды. Пещера», пейзажные пьесы-настроения польского композитора А. Кшановского, соната-каприччио В. Бешевли – вся эта музыка дала широкий простор стремлению артиста к выявлению наиболее сильных сторон его дарования.
Особого разговора заслуживает звучание баяна у В. Микицкого. Здесь его возможности поистине безграничны. Баян – инструмент довольно агрессивный по звуку. Слушая многих баянистов, я нередко ощущал некое насилие: активно резкий звук вызывал чувство сопротивления, неприятия. В концерте В. Микицкого подобным звучаниям просто не нашлось места. Мягкий, обаятельный звук – независимо от конкретного тембрового наполнения – привлекал ухо, заставлял вслушиваться, доставлял наслаждение. Тембровая же палитра вызывала искреннее восхищение – и это касалось практически всех исполненных пьес: для каждой были найдены свои краски, точно согласующиеся с общим характером музыки. И выбор этих красок, казалось, поистине безграничен. Но одно свойство исполнительской манеры Микицкого меня просто поразило: ему удавалось то, что в принципе как бы выходит за пределы возможностей баяна – выделение отдельных голосов из общей их массы, способность создать возможную только на органе или на фортепиано звуковую перспективу.
Из пьес, которые были исполнены в концерте, большая часть принадлежала современным композиторам. И это не случайно. Я уже говорил о стремлении каждого талантливого автора к освоению новых музыкальных просторов. Среди имен композиторов, пишущих музыку для баяна, все чаще появляются наиболее авторитетные, зарекомендовавшие себя с самой лучшей стороны. Достаточно сказать, что среди них Софья Губайдулина, чью музыку для баяна уже приходилось слышать с вологодской эстрады. И эти композиторы, работая для баяна, отнюдь не отказываются от свойственной их музыке новизны и не снижают высоких требований к исполнителям и слушателям.
Поэтому концерты баянистов такого уровня, который был представлен Валерием Микицким, – это еще и возможность приобщиться к сегодняшнему дню творческой музыкальной мысли, что выпадает на долю вологжан, увы, не слишком часто.
Говорят, что наши недостатки – суть продолжение наших достоинств. Я вспомнил и эту мысль, когда размышлял над тем, как в этом концерте выглядели две сонаты Скарлатти – единственной пьесы из сферы чистой классики. Вот здесь от исполнителя хотелось бы большей строгости и меньше неуместных в данном случае импровизационности и разорванности, хотелось более широкого дыхания и более масштабных разворотов в Хорале Франка. Думается, что все это вполне под силу артисту такого уровня и таланта.
Но более всего мне бы хотелось, чтобы вологжане-меломаны хорошо запомнили имя артиста, и чтобы на его будущие концерты в нашем городе приходили не только коллеги по инструменту или любители специфической музыки для баяна. Такие выступления способны стать событием для самой широкой филармонической публики. Ведь в этом случае на авансцене не только баян, но – Артист.