Выдающиеся люди Вологодского края

Михаил СОПИН

ПЕРЕД СНЕГОМ, ЕЩЕ НЕ УПАВШИМ

Вологда : Свеча, 2005. – 64 с.

Заклинание России

Сборник «Перед снегом, ещё не упавшим» был составлен в 1981 году в Перми. Мы с Михаилом вместе придумывали разбивку по главам, стараясь представить его творчество разнообразно. Рукопись «Перед снегом...» муж взял с собой при переезде в Вологду, она легла в основу вышедшего в 1985 году в Северо-Западном издательстве сборника «Предвестный свет», а оригинал считался утерянным в Архангельске. И только после смерти Миши я узнала, что дарственный дубликат сохранил наш пермский друг, физик В.В. Пантюхин. Так появилась возможность вернуться к раннему творчеству поэта.

Пересматривая сборник, я старалась исключать произведения уже опубликованные (если это не было интересной вариацией). Кое-что из ранее забракованного восстанавливалось с учётом поправок редактора Е.Ш. Галимовой. Рукопись дополнена стихами тех же лет.

Если не считать отношения к Михаилу Галимовой, большинство его стихов ого периода считалось «не проходными». Трудно сказать, почему... То ли личность автора не нравилась, то ли интонация. Тогда у интеллигенции было принято относиться к Родине иронично. Диссиденты массово её покидали. Патриотическим настроениям не верили, считали спекуляцией. Но претензии Сопину предъявляли не по содержанию – по форме. Говорили, что он пишет «слишком общо», расплывчато, ничего нового для советской поэзии здесь нет.

Не зная личности поэта, критики не хотели (не могли?) замечать, что Сопин не становится в общий строй советской поэзии, а вот эта песенная возвышенность и есть новое состояние его души, эмоциональный взрыв, с помощью которого он пытался вырваться из удушающей действительности. В стихах много вариаций, повторов, восклицаний, будто шаманит поэт, заклиная себя в чем-то... Веру свою в Россию заклинает, любовь к ней, потому что без этого и жить-то, вроде, незачем, и все это очень серьезно: «Я Родину защищал и от нее страдал». Эйфория на краю пропасти.

Жесткость и твердость формы, точность, афористичность придут потом. Михаила будут называть «мастером короткой строки». А здесь он – как волна на подъеме, когда сквозь её зеленоватый гребень просвечивает солнце, багряное, как кровь...

Татьяна Сопина.

1. НА ПИКЕ ВЗРЫВА

* * *

Рождён я, наверное,

Впитывать распри и брани,

И кажется,

Вдруг навались тишина -

Я умру.

Распалось. Расплавилось.

Нет не обугленной грани.

Такую зловещую

В жизни сыграли игру.

Разъезжена жизнь -

Как земля от Донца до Кубани.

Окопы. Шинели.

И столько над степью крестов...

И вдовы, и матери

Чёрными шепчут губами

Уж столько столетий

Три слова:

«Спаси вас Христос».

Как вышло, что сердце

Во зле не могло помутиться?

Все тяжести века

Вошли, за зарядом заряд.

Все кружатся в памяти

Огненнокрылые птицы,

И в ярости дольней

Земные надежды горят.

БРАТЬЯ

Ночь. Ракеты.

Бомбежки и мины.

Перелётные трассы шальных.

Может, в чем-то мы были повинны

За одиннадцать лет до войны?

Разве тем,

Что нас конница мчала

В предвоенном

Ребячьем бою

К грозовым неизбежным началам

Сквозь романтику

Песенных вьюг?

Разметало сиротские рати

По развалам родимой земли.

Может быть,

Вы откликнетесь, братья,

С кем я голод замерзший делил?

За надежды,

Что были до мая,

За погибших

И выживших нас

До конца пронесу,

Не снимая,

Окровавленных дней ордена.

Бей сильнее,

Неистовей,

Память!

Все равно я

На зов твой

Приду

В ту страну,

Что лежит за холмами,

В октябре,

В сорок первом году.

* * *

Мне не казалось -

Все! Конец войне!

Я знал душой:

Такого не бывает.

Замедленного действия

Во мне

Живет и бьется

Память полевая.

Так,

Будто я убит не до конца.

И где-то,

Между вечностью и болью,

Плывут в глаза мне

Воды из Донца,

И сердце давит

Прохоровки поле.

Дожди ли, слезы

В глубине текут...

В них не войти

И не найти границы.

Рванет однажды

Память за чеку -

И отболит,

Что помнится и мнится.

* * *

Запах лет -

Фронтовые шинели -

В чутких душах

Военных ребят.

Мамы наши

И в снах нас жалели,

Безутешную память любя.

Изувеченным —

Пепел да уголь.

За бедой -

Как за гиблой стеной.

И бежала

Декабрьская вьюга

Сквозь погибель

Печали степной.

Как случалось –

В лаптях или в бурках

По стране не бродил за судьбой:

Я бежал

Сквозь декабрь не обутым,

Чтобы чувствовать

Лихо собой.

Потому ль

На «бетонном сегодня»

И любить, и жалеть не устал,

Что в дорогах,

Холодных до звона,

Грел мне душу

Военный металл.

БЕЖЕНЦЫ

Деревья

Ветры обмели.

Машинам мокрым голосуя,

Застыли одиночки лип.

Дожди плетутся в даль косую.

Я помню -

Вот такой же день,

Тянулись беженцев обозы

Через разъезженную озимь

В тревогу мокрых деревень.

Под этим небом,

В этом поле

Кому кричать?!

Мы все равны,

Едины и судьбой и болью.

Уже кочует полстраны.

И где конец,

И где тепло -

Ответа нет.

Одни вопросы...

И нас уносит под уклон,

Как эшелон

Без паровоза.

* * *

Я теперь уж

Узнаю едва ли,

Что случилось

В том страшном бою,

Будто это меня убивали

За преступную

Жалость мою.

Те глаза! Что в них?

Скорбь пред родными?

Молодые совсем,

Три бойца.

Я сегодня бы стал перед ними,

Защитив их по праву отца.

Ненавижу суды и расстрелы,

Ненавижу –

В загон и в упор!

С той поры

Что-то в сердце сгорело,

Что-то выжглось навеки с тех пор.

По весне у закатного брода

Так заливисто пел соловей...

А у яблонь,

В логу,

Пред народом

Расстреляли

Моих сыновей.

МАТЬ

Мать!

Беспамятных

В памяти восстанови.

Хлебы злобы взойдут

На забытой крови.

Мы калеки идей,

Не спаслись от стального аврала.

Ты для краткого счастья

Рожала детей,

А держава...

Детей пожирала.

У кукушьего брода

Сыны без отцов.

Кто – палач?

Кто – архангел?

Не сыщешь концов.

Дорогие страдалицы,

К вам, матерям,

Этот стон...

Кто за черный ответственен праздник?

Вы рожайте сынов,

А не спецматерьал

Для свинца, для расправ и для казней.

Мир мой трепетный,

Вслушайся:

Твой однолюб,

Я молитву роняю

С обугленных губ.

ХОДИКИ

Вперёд, мои ходики.

Тикайте, верные ходики.

Прошла семилетка, другая...

Кукушка: ку-ку.

Прошло изобилие.

Вышли в герои угодники.

Чего не пришлось повидать нам

На этом веку!

Прожил так, как надо.

И сверху не ждал перемены.

Когда на подъёмах гудели

Поджилки мои -

Считали поэты за строчки рубли,

Как бармены,

И лирики скромные

Шли к холуям в холуи.

По всем тупикам-лабиринтам, судьба,

Мы протопали.

Душа разрывалась,

Но... дебри покоя – извне.

И бешеным чертом

Кружил я в пылающем во поле,

По самой-по саменькой

Жал по его крутизне.

Сиротской, военной дорогой

Бежал по заснежью я,

На тяжкий свой крест

Восходил по босяцкой стезе.

Враги не добили.

Ты слышишь меня,

Моя нежная?

Молитвой своей защити

От судей-лжедрузей.

Ро-ди-менькая...

Над чужими мне землями дальними

По детскому полю

Дыханье

Холстом простели...

Знамена гудят.

Ослепляет сиянье медальное.

К земле припаду -

Там увечно гремят костыли.

В чем счастье земное?

Не в том ли, чтоб прошлое помнить?

Стою вот теперь,

В перекрестьях морщинок лицо.

Во взгляде,

Еще удивленно распахнутом в полночь,

Огни батарей,

Поездов, пересылок, лесов.

* * *

Я вглядываюсь в будни

Той поры.

Открыл глаза -

И в спелый дождь руками...

Над садом звёзды -

Что твои костры!

Какое счастье в этой жизни -

Память.

В большой судьбе

Случилось это все.

Ни ты меня,

Ни я тебя не бросил.

Кого винить,

Что ветер тощих сел

Нам не оставил

Ни руля, ни весел.

Тифозные,

Голодные года

Сменили грохот

Тола и металла.

Собрав в семье

Губительную дань,

Нас по земле родимой

Разметало.

И мы с тобой

Такие не одни.

Ты говорила -

Если выйти в поле,

То будет слышно,

Как летит над ним

Молчанье душ,

Запекшихся от боли.

Пройдут года.

Останется не все.

Сотрется след

Непоправимых бедствий.

Какой же силы

Запах русских сёл -

Родимое,

Не выцветшее детство.

Того, что было,

Не могу забыть.

Я здесь -

Как тень

На этих голых стенах.

Единственно и жив

Теплом избы,

В тот страшный год

Пошедшей за бесценок.

Я все такой же

Сын родных степей -

С тяжёлым хлебом,

Вечным ожиданьем.

Но я и сотой доли

Не пропел

Того, что слышу,

К полю припадая.

* * *

Дымя,

Мимо изб,

Среди пашен

Раскатно грохочет состав!

А юность мне машет и машет,

Тревожно на цыпочки встав.

В бушлате.

Худая-худая!

Как в послевоенном селе...

Так, будто бы знает,

Куда я,

Глазасто глядит мне во след.

Не больно,

Не жалко,

Не страшно -

По выгнутой в даль полосе -

Я рву свою связь

Со вчерашним,

Не зная,

Что это -

Со всем:

До пепла

Термитом сожжённым,

Пылающим в август

Жнивьём,

С горячею пулей тяжёлой,

Ударившей в детство мое...

Где можно

Свободно сознаться

Во всем,

Чем по-детски грешил.

За хруст неживых ассигнаций

Не продана песня души.

Где можно не жить инородцем,

Каким – и сказать тяжело!

Не нужно за правду бороться,

Впрягая всесущую ложь.

Где дорог и свят

Каждый камень,

И чистый до слёз

Снеговей!

Где мать не погладит руками

Тебя по седой голове...

КАЛИНА

Ветер воет в сенцах,

В улочках кривых.

У околиц детства -

Танковые рвы.

Выстрелы из ночи...

Грохнул и утих.

Мне с «билетом волчьим»

Некуда идти.

Скроено и сшито,

И – из сердца вон.

Все, что пережито,

Зарастёт травой,

Жёсткою спорынью,

Луговой кугой...

По рассветам синим

Побежит огонь.

Пепельной гримаской

Улыбнется явь -

Беленькие мазанки,

Родина моя!

Горькая калина

На прямых ветрах,

На снегах да ливнях -

По судьбе сестра.

О родимом крае,

Глядя в жёлтый яр,

И болишь,

Родная,

И шумишь – как я.

Жить бы нам бок о бок...

Уж лета не те.

Мы устали оба

От земных потерь.

Где я только не был,

Сколько не шагал

Под палящим небом,

В северных снегах.

Только ты, калина,

Не щадя огня,

Все горишь,

Все светишь,

Все зовешь меня.

* * *

Поле мое, поле.

Ветры – как сычи.

Нету в русской доле

Равных величин.

Лихости ли, раны ли -

Кони быстрые.

И свои тираны,

И рабы свои.

Ото лжи до правды -

Безоглядь степей.

А пошли награды -

Хоть воруй, хоть пей.

По родной республике

Я бегу, как пёс -

Ни виду у публики,

Не скрывая слёз.

* * *

Сторона моя

В дальней пороше,

Ветер бешеный,

Бьющий, как плеть!

Для кого мне,

Жалея о прошлом,

В настоящем себя не жалеть?

Хлеб мой горький -

Дорожный мой камень.

Озверлый прищур амбразур.

Почему

Пропылившее в память

Так легко

И так тяжко несу?

Сторона ты моя

В поле белом!

За тебя,

Разорённый уют,

Наливаю стакан до предела,

Через край – за разлуку свою.

За живых,

За погибших когда-то,

Ставших пеплом

В пожарищах битв...

Да, мне жаль,

Что я не был солдатом.

Да,

Мне жаль,

Что я не был убит.

2. ТВОЯ ЧАСТИЦА, РОДИНА!

ТВОЕЙ ЧАСТИЦЕЮ

Я не был

Беспокоен или тих.

Жил напряженно,

Тяжело и сложно.

Как дирижер -

От каждой ноты ложной

Я задыхался, Родина.

Прости.

Прости меня.

Иначе я не мог.

Я – как слепой

Вставал на поле боя.

Не страх

Бросал вперед меня.

Не долг,

А невозможность

Не дышать тобою.

Мне важно – где

И важно – как умру!

Душа моя вольна,

Как в небе птица.

Оттуда я,

Где предок шел за Русь,

Забыв перед резней перекреститься.

Я знаю все огни

И холода.

Сдыхал в тифу.

И не был лишь инертным.

Не славу дай -

Ты

Умереть мне дай,

Чтоб стать

Твоей частицею

Посмертно.

ГОЛОВЧАНСКИЕ ЛЕСА

Сторона моя

Уронная,

До смерти родимая,

Грайворонского района

И села – Ведилина!

До чего без вас

Несчастен я -

Ни сказать,

Ни написать...

Сенокосы головчанские,

Головчанские леса.

Сколько голодом сморило,

Да войной ухлопали!

Память

Птицей сизокрылой

Стонет во поле.

Закружи меня у стремени,

Глухая полынья,

И горелая,

И стреляная

Родина моя...

Что еще больнее, если

Сердце выпало в строку!

Предвоенная и песенная

Снишься старику.

БЕССРОЧНО

На жнивье, в борозде,

Средь вскопыченной пыли

И рожали детей,

И по суженым выли.

Выцвел чистый зенит.

Обмелели причалы.

Сталь-осока звенит

В берегах одичалых.

Ни путей, ни дорог.

В землю вросшие хатки.

Здесь бессрочный свой срок

Отбывали солдатки.

Вся-то жизнь наяву:

То бега, то атаки,

То строчат, то ревут,

То тачанки, то танки...

Что я пел, дурачок,

Что я славил-долдонил?

Пятачок-медячок

На крестьянской ладони...

Сухопал – к падежу

Да к свободе насилья.

Я на плаху всхожу,

Как на праздник, Россия.

КЕМ БЫЛИ МЫ

Я пропою -

Через любые байки!

Лизнут мне веки

Прошлые лета,

Стога полей -

Как беглые собаки,

Сырую шерсть

Над жизнью

Разметав.

Нам надо быть

Понятней, откровенней.

По жизни -

Нет прямой дороги вброд.

Разлуки – все:

Что годы, что мгновенья,

Лицом к лицу,

Последний поворот.

Чужим словам

И мыслям подражая,

Мы о себе

Не скажем ничего.

Пройдёт судьба,

Сама себе чужая,

Как в хмуром небе

Свет вечеровой.

Отбросим всё,

Что в пустошь пролетало,

Скользя бесшумно

В забереги тьмы.

Лишь свет души

Ярчайшего накала

Прольёт ответ -

Кем были

В жизни мы.

ДОРОГОЙ ОТВЕТОВ

У края столетья

Отчетливо

Чую беду.

Кто – царь,

Кто мой Бог?

Разбегайтесь!

Плевал я на «вето».

Последний подъем,

На который бесстрашно иду,

А дальше – прямая,

С уклоном,

Дорога ответов.

До ужаса

Выхлебал все

Из наркомовских блюд,

А ты мне, Отчизна,

Спокойно ответила:

«Мало.

Терпи и надейся.

Не зря твою душу ломала -

Чтоб сердцем писал.

Потому тебе руки рублю».

Тебя не сужу я,

Когда ты была виновата.

Вина – моя совесть,

Распяленная на кресте.

Багровыми всхлипами

В серую шероховатость

Зашлось мое сердце,

Забилось,

Как мячик у стен.

* * *

Не тобой

Я единственно болен.

Отдышал ураганом стальным.

Дай мне мужества,

Детское поле,

До родимой дойти стороны!

Подними меня,

Юности птица,

Над простором,

Что мною воспет,

Чтобы мог я с разгону разбиться

На земле, где родился на свет.

Захлебнуться тем давним,

Что было,

Раз единственный

Счастьем вздурев,

В той земле

Прорасти чернобылом

Среди серых крестов на бугре.

К СВОЕЙ ЗЕМЛЕ

Истина – не спутница удаче.

Шли на зов

Сквозь доблести и страх

На конях,

Влетавших в бег горячек,

Победив

Или разбившись в прах.

Пройдено -

Ни края, ни начала.

Сколько нас -

Слезами не зальёшь!

Тихо степь полынная венчала,

Отдавая почести землей.

Никогда,

Живя под этой весью,

Где исток меня в степной пыли -

Я себя оторванным не мыслил

От того, что есть

И до былин.

Птицы ли осенние вскричали,

Стаяли последние снега -

Я гляжу с любовью и печалью

В дней моих растрёпанных стога.

В желтых вербах

И речной излуке -

Мой неясный

Сохранится след.

Я хочу,

Чтоб в самам дальнем внуке

Запекалась боль

К своей земле,

От далеких звёзд и до росинок...

В этом вечном

Заповедь его,

В этом тайна русская

И сила -

Здесь душа не знает берегов.

* * *

Городам

И околицам хрупким,

И на север кричу,

И на юг:

«Заберите

Меня на поруки -

Не погибшую душу мою!

Припадая к могилам и пашням,

Отчитаюсь за каждый свой шаг!»

Для живых

И от имени павших

Догорит

Напряжённо душа.

* * *

Поля, поля – простор осенний рыжий!

На перекрестье верба – как вопрос.

Я в этом поле умирал и выжил,

И навсегда корнями в землю врос.

Люблю я вас, соломенные крыши,

Май расписной, наливчатый июль…

И кроме песен, что я здесь услышал,

Я ни слезинки лишней не пролью.

Когда-то, знаю, в шумном половодье

Через меня прольются корни ив.

Но верю в жизнь, которая проходит,

Как будут верить правнуки мои.

Поля, поля – распахнутые настежь

Всему, что будет, есть и что прошло!

Простите мне случайное ненастье.

Спасибо вам за хлеб и за тепло.

* * *

Гляну в поле – снег летит,

Заметает сенцы.

Убежать – но нет пути.

Резкий наст под сердце.

Невозможно! Не могу!

Выбился из сил я!

А по следу –

На снегу -

Кровь моя,

Россия.

3. ПОЩАДИТЕ ПЕСНЮ И ЗВЕРЕЙ

ПЕСНЯ-ПТИЦА

Отхлобыстано -

С жара и с пыла.

Отпуржило -

До выстужи глаз.

Ты ни в чем меня,

Жизнь,

Не щадила

И ни в чем

Отказать не могла.

Не бывает

У совести торга.

Все, что можно жалеть -

Пожалей!

Ослеплённо,

С щенячьим восторгом

Тычусь мордой

В ладони полей.

Жми, душа,

По снегам

Не обутой -

Мы до смертного часа

Вольны.

Нам страну постигать

Не по буквам,

А по силе

Ударной волны.

До конца -

Сквозь сомненья и слёзы!

Чтоб живым

Оставалась близка

Песня-птица,

По осени поздней

Обмакнувшая крылья

В закат.

НИ РАЯ, НИ АДА

Ты поверь

Этой захлести песенной!

Я до крика

На песнях сожжен.

Мне – немыслимо,

Дьявольски весело!

К сатане б самому

На рожон.

Сколько спето...

Кому столько спето!

А вокруг – тишины динамит.

Рай прихлопнут:

Ни капельки света.

И над адом – каюк! -

Не дымит.

Да. Наверно,

Дела мои плохи.

Тишина -

Пострашней грабежа.

Я пропел

Под колёса эпохи,

Головой

О бетон

Размозжась.

* * *

Гляну в даль,

Метель невпроворотная!

Белый свет

Разгульем занялся.

И скулит

Под древними воротами

Псом седым

Косая полоса.

Я пьянею

От крутого запаха!

Для меня покой -

Не благодать.

Я живу

В таком буране аховом -

На душе легко,

Как никогда.

Дуй, метель,

Светлейшая,

Как истина!

Шпарь, метель!

И помни обо мне.

Никакими

Силами нечистыми

Не погасят

Свет в моем окне.

Упаду ли

Ратником израненным -

Как в бою,

На помощь поспеши.

Забинтуй

Гудящими буранами

Разрывную

Боль моей души.

Я пропел.

На жизнь свою не сетую.

Об одном

Хочу тебя просить -

Забери

Любовь мою посмертную

И по всей

Отчизне

Разнеси.

* * *

Вылетай,

Моя песня,

На волю!

Передай, что я жив и храним.

Мой поклон -

Всем погибшим,

И полю,

И народу родной стороны.

Мою чистую, светлую радость -

Ветрякам,

Всем избушкам,

Ручью!

И еще передай,

Что неправда,

Будто песен о них не пою.

Я пою,

Не считаясь с погодой,

Белым днем,

По бессонным ночам,

И врачи – мои лучшие годы -

Наотрез запретили молчать.

Обещаньями шибко не потчуй.

И с меня не снимая вину,

Объясни,

Что, мол, трудно на почте...

Но – придет.

Больше ждали в войну.

Улетай.

Знай,

Душою я чистый,

Как степная весенняя ярь!

Если кто-то в метель постучится,

Пусть откроют.

Там – песня моя...

* * *

Тих мой голос.

И немощна песня.

Не для вас ли

Я пел и пою!

Города

И недальние веси

Не расслышали песню мою.

Я не знаю,

Что дальше случится,

Как придется свой век доживать...

Не пинайте

Ни зверя, ни птицу -

Может, в них моя песня жива.

Угадайте их души сквозь вещи!

Будьте добрыми

К ним и к себе.

Им ведь нужно

Немыслимо меньше...

Как и мне

В несуразной судьбе.

* * *

Все обречённее и глуше,

Как дождь в последний обмолот,

Я слышу тихий плач лягушек

Перед погибелью болот...

ЦАПЛЯ

Откричали луга.

За ночами -

Что за темь,

Что за тень среди ив...

То душа

Над болотной печалью,

Как ослепшая птица, стоит.

Длинноносая,

Чуткая птица,

Улетай!

Больше нет слобожан.

Из ладоней тебе не напиться,

И на зов торопясь,

Не бежать.

Опустела изба.

Покосилась.

Так давай,

Набирай высоту,

Чтоб хватило дыханья и силы

На последнюю в жизни версту.

Небо

Душною пылью полощет.

Но и нам

Свое счастье дано.

Там, за памятью -

Жёлтая роща,

Дождевой ее шум под окном.

ПЛОТИНА

Проскребли,

Прокопали арыки,

Раздюрбанили

Речку в ручьи.

И остался

От буйного крика -

Донный шорох

Сталистых песчин.

Перехвачена

Глотка плотиной -

С кизяками,

С охвостьями ив.

Так за всё

Мне судьба отплатила,

За чужие грехи.

И мои.

Поперечья мои,

Поперечья.

Лиховейный сухой ветрогон!

Тем, кто в жизни

Не может беречься,

Не дается

Дороги другой.

И не нужно,

Душа,

И не сетуй,

Нет нам выбора,

Яростный друг.

Лучше выгореть

Песнею спетой,

Чем глазеть

Слепошаро

Вокруг.

* * *

Скажи мне, чёрная река,

Ты видишь больше,

Больше слышишь.

Зачем убили облака,

Золой упавшие на крыши?

Пожар промчался.

Ураган прошел,

Не встретивший препятствий...

По омертвелым берегам

Стоят деревья,

Как распятья.

И отвечала мне вода

Глухим, густым,

Тяжелым всхлипом:

«Друг-человек пришел сюда...

Кто знал, что друг приносит гибель».

А я стоял.

Чего я ждал?

Все было горестно и поздно.

Сомкнулась чёрная вода,

Не отражающая звезды.

* * *

Избы-избы,

Милая Отчизна!

Хлебные степные хутора!

Скоро вас

По древности отчислят,

Разнесет

Бульдозер или кран.

Видно,

Ваши окна отглядели

В даль полей

И в переливы звёзд,

И в дорогу,

Что от колыбели,

Не пыля,

Уходит на погост.

Но всегда

За скрежетом и визгом,

Напряжённый устремляя взгляд,

Вижу я кочующие избы

Сквозь метели

В дальние поля.

Скоро, скоро

Хрип болот осушат.

Все скуёт бетонная плита.

Но над степью

Будут ваши души

В феврале метельном пролетать.

Будут биться

Под чужие крыши

Птицами из сказочной страны...

Вот они!

Мне кажется,

Я слышу

Голоса

С подвьюжной стороны...

* * *

Звери-звери,

Загонные звери!

Ощущая извечную связь,

Я в загонное счастье не верю,

Но другого не будет для вас.

Как и вы,

Я не плачу – не плачу!

Все и вся,

От слонов до мышат

В этом мире

Количеств и качеств

Не должны человеку мешать.

А куда?

Где леса, где то поле?

Я бы сам

Побежал наугад

Накричаться,

Натешиться вволю

И уйти по февральским снегам.

От болот,

От лесов обнищанья

Дует

Смертная в душу тоска.

Как и вы -

Я себя ощущаю

В индустрийных

Железных тисках.

То ли сны,

То ли зимние были -

Вой,

Как вопль

Во вселенской ночи

То ли тех,

Что в отстрел не добили,

То ли тех,

Что должны приручить...

* * *

Отзвенел,

Разбился звон осинок,

Рухнул в землю

Под осенний гром.

Созиданья крепнущая сила

У заросших травами дворов!

Корневая,

Горькая обитель.

В этом всем

Кореньями -

Я сам!

В этот мир

Последний раз глядите,

Отражаясь в чистых небесах.

Мир тебе,

Поникшее повинно,

Угадав душой иную власть.

Неизбежно,

Неостановимо

Новое,

Сметающее нас.

Разнесут -

И никому не вспомнится

На ветру

Ветлы осенний всплеск.

Тишина сожмётся и расколется,

Навсегда уйдя из этих мест.

И завоют вьюжными ночами

Стаи псов без крова и пути -

Оттого,

Что не к кому причалить,

Потому,

Что некуда уйти.

СТАЯ

Над хмурью изб,

Немой болотной чернью,

От городов -

Куда-то стороной -

Летели птицы

Над землей вечерней.

Летели птицы

Над моей страной.

Остыл октябрь.

Над степью моросило.

Терялась вдаль

Безлюдная тропа.

В последний раз

С отчаянною силой

Качнулся крик над степью.

И пропал.

И стало тихо

Под небесной далью.

Так тяжело,

Так пусто стало вдруг -

Как будто бы

Не птицы пролетали,

А стая лет,

Качнувшись на ветру.

* * *

Прилетайте,

Давние ненастья,

Прошумите в окна иногда,

Потому что был я с вами счастлив -

Как не буду больше

Никогда.

Только в вас

И радость, и веселье:

В землю предков

Вжавшаяся весь,

Журавлей

Над лугом предосенним

Нас, живых,

Скликающая песнь.

Я сейчас живу

В стране великой,

Но в её полях -

Не майский снег.

И, болея журавлиным криком,

У собратьев вызываю смех.

Как сказать

Сердцам, одетым в камень,

Что нельзя терять

Родных святынь?

Что однажды

Предавшему Память

Эта жизнь

Вовеки не простит.

Край родимый,

Ты неузнаваем.

Грохот трасс

Космических времен!

Почему живу я,

Разрываясь

Между тем, что было

И грядёт?

Третью осень

Журавли не сели...

У болот -

Бетон и тягачи.

От стального

Жуткого веселья

Журавлем душа моя кричит.

4. ПО ЗЕМЛЕ

* * *

Прокричи мне, филин,

Ночью.

Крыльями ударь!

Под ногами -

Хлябь да кочи.

И не звякнет в колокольчик

Над болотиной звезда.

Ни покоя,

Ни погоды.

Ни тропинки,

Ни лица.

В глубине какого года

В чёрном небе,

В тёмных водах

Ветер символы выводит

Без начала, без конца?

Это я

Хожу счастливый

По неведомым ночам!

Это я играю в ливни

Колокольцев на плечах!

Я – свободный шут России

По призванию!

В бубенцовые осины

Перезваниваю...

* * *

Глядя в небо,

Я умолк и замер.

Медленно,

Ломаясь на лету,

Жизнь моя

Плывет перед глазами

В образе меняющихся туч.

Пропадая,

Проплывают вербы,

Трубы изб,

Церквушек купола.

И молчат,

Раскачиваясь мерно,

Безъязыкие колокола.

Голубое перекати-поле!

Дней моих стремительных стрижи!

Я неизлечимо

Горд и болен

Тем, что есть,

И тем, что пережил.

Дорогие,

Яростные птицы,

Крыльями качающие ширь,

Как и вам -

Мне не остановиться

Над разверстой пропастью души.

Кличут,

Словно ветер предсказаний.

Ходят

На земле моей большой -

Спящие

С открытыми глазами

Под руку с ослепшими душой.

* * *

Неужели вот так -

До конца, до предела

Шаг за шагом пройду

Я юдолью земной?

Сорок храмов пустых,

Сорок факелов белых,

Продолжающих храмы,

Рвутся в небо за мной.

В СЛЕЗАХ – ОТКРОВЕНЬЕ РОССИИ

Что смуро так, сердце,

Так хмуро?

Отпели твои соловьи.

Ягненок – под волчьею шкурой.

Волкам -нет дорожки к своим.

Царевич с конем – на манеже.

Сестрица утопла. На дне.

Не ведьма нас, голубь, зарежет -

Загинем мы в сирости дней.

Пороши. Пороши. Пороши.

Россия, родимая, Русь!..

Хочу говорить о хорошем -

Метелится по сердцу грусть.

Каких откровений ты хочешь?

Кто пьет,

Ко ворует,

Кто спит...

И курицей

Клехтает кочет,

Чернее на белой степи.

Все вынесем!

Все пересилим!

Пропой – по весне – соловьём...

В слезах – откровенье России.

В терпимости – вечность её.

* * *

Увела меня дороженька

От мамкиной избы.

Сколько было мне хорошего!

В дороге позабыл.

На жёрдочке угрюмой

Через выморочный лес

Добивали -

Я не умер,

Жить велели -

Не воскрес.

Я и пуганый,

И крученый,

Молоченый, как рожь.

И больней,

Судьба горючая,

Уже не стеганешь.

Мне не надо

Много добрых.

Сможешь -

Сердцем пожалей.

И не надо

Слёз у гроба,

Как в буране

Журавлей.

* * *

От разбитых молотилок

По лозине колесо

Пропылило-прокатило

За такую даль лесов,

Что до самой

До пречистой -

Лишь пример от старины -

Как ни вой,

Не докричишься

До родимой стороны.

И по шивороту хлещет,

И за шиворотом стынь

У отчаянно ослепших

От куриной слепоты.

Дальше в жизнь -

Смеяться легче.

По-иному и не быть.

И душа

Хохочет лешим,

Глядя в зеркало души.

* * *

Запуржь дышит часто,

Воет кобелихой.

Что такое -

Счастье

На земле без лиха?

Волку – голод воля.

Птице – вереск синий.

Не прочтёшь без боли

Тихий взгляд России.

В нем такие дали!

В нем такие были!

В сундуке – медалей,

Что солдат в могиле.

Нету хлеба слаще,

Чем в родимом крае.

Так нигде не плачут,

На корню сгорая.

Лейся, песня, в рощи,

Без дорог, без вешек,

Под окном замёрзшим,

Душам безутешным.

* * *

Были други, да не те.

Всё – вокруг да около...

Лишь под окнами

Метель

Каблучками топала.

Снеговая стынь волос

Суждена мне

Смолоду.

Ничего не испеклось

Из того,

Что смолото.

Ни рассадинки,

Ни злака,

Ни укрыться,

Ни постлать.

На загнетке -

Кот наплакал.

Писк мышиный

У стола.

Всё, что было,

Ставил на кон.

Не по масти,

Да не в ум!

Вместо девки

В цветень мака

Сватал

Черную вдову.

ТЕБЕ, ПСИНА

Ни за мной, ни впереди -

Не горит-не светит!

Всё иду.

И всё один,

Словно перст,

На свете.

Ты не вой-не вой-не вой,

Псина светлохвостая!

Я живой. Еще живой!

Драный. Битый. Хлестанный.

Свищет ветер сквозь пальто -

Как во чистом поле!

Все не то. Не то, не то...

Да и сам я – «то» ли?

Одурел я, одурел

От твоей поруки.

Деревянный во дворе

Домик близорукий.

И кричу ему, кричу:

«Вор! И соглядатай!»

Мне бы воздуха чуть-чуть,

Отдышаться дайте.

Ни дороги,

Ни любви.

У кого я пленный?

Будто душу перебил

О своё колено.

* * *

Встречный ветер!

В небе тучи!

Пена розовая с губ...

«Колокольчик однозвучный» -

В затуманенном мозгу.

Пена лопается!

Пляшет!

Между ляжек снег шуршит.

Я хлещу железной пряжкой

Клячу собственной души.

И летит она,

Взгрызаясь

В неизвестность впереди,

И бельмастыми глазами

В поле белое глядит.

Дни и ночи -

Путь короче

В вечный сумрак ледяной.

И смеется,

И хохочет,

Слезы выплакав давно.

* * *

Я пробиваюсь сквозь туман,

Сквозь света стылый жар.

Стоят скуластые дома,

Бетонно зубы сжав.

И в том молчанье,

И в огнях

Не страх и не гроза -

Кричат о помощи

В меня

Их разные глаза.

И сеющий,

Как пепел, дождь -

Как будто в душу дождь.

И не понять -

К кому идешь.

И все-таки идешь,

Наталкиваясь и скользя!

Зовешь – ответа нет.

По-человечьи – им нельзя.

По-каменному – мне.

* * *

Куда и как мне жить -

Я не пойму.

И через тысячи таких непониманий

Гляжу я на себя со стороны.

И не подать руки себе -

Тому,

В перекипевшем древнем океане.

В просторах светлых

Был я слаб и слеп.

Шагал сквозь тьму

Без вех, примет и правил.

Все отошло.

Ни глубины, ни края.

Лишь на песке прибрежном -

Пенный след.

Пора пришла -

В снегах слинял аншлаг.

И по ночам,

За памяти бесценок,

Стою я

В декабре

На летней сцене -

Где так легко

И плакать и молчать.

* * *

Можно жить,

Не ломая традиций.

Можно –

Символам клятвы давать.

Но когда

Ты с душою родился,

Замолчи!

Не помогут слова.

Даже мать

Не предскажет дороги -

Кто он,

Крикнувший в мир, кто пришел?

Так рождаются все.

Но не многим

Разбиваться о землю душой.

До поры -

Он ни лучше, ни плоше.

До поры его ветер несёт.

Так

Споёт свою песню оглохший,

Затанцует безногий.

И – всё!

Есть у жизни

Такая забава -

Отодвинуть до страшной поры...

Но, чеку зажимая зубами,

Он пойдёт на последний прорыв.

* * *

Как тихо в сердце.

Как в избе.

Ни сна. Ни звука.

Зачем же снова

Сам себе

Хочу аукать!

Пустым ночам,

Немым ночам

Махать руками...

Кому кричать?

Зачем кричать?

Как в воду камень.

Все эти лица,

Лица дней

Неизбавимых,

Не удержавшихся во мне,

Прошедших мимо.

И до какой ещё поры -

И сам не знаю -

Я потерял столетьям счет

И имена их.

РОДИНЕ

Был одиноким...

Но не был я в жизни изгоем.

Так почему

Весь горю,

Как под сердцем свеча?

Чувствую,

Надо мне что-то другое-другое...

Только не то,

Чем живу,

Что имею сейчас.

Рушится прежнее -

Вера, что нас с тобой двое.

И цепенеет душа,

Никого не браня.

Если, родимая,

Ты привыкаешь к побоям -

Рушится прежнее

Где-то в глубинах меня.

Это конец.

Эта истина

Очень простая -

Я по теченью плыву

И уже не гребу.

Руки казённые

Душу мою распластали

И повезли в катафалке,

В казённом гробу.

* * *

Вот уходим и мы.

Голоса поредели.

Я пока молчалив,

Я пока – безымян.

Но пою – на пределе,

Живу – на пределе,

И хочу

На пределе сгореть, не дымя.

И, клянусь, старина,

Своим огненным детством,

Не затем я вмерзал в ледяной глинозём.

Мрази меньше, чем нас!

Просто некуда деться.

Ты сказал бы:

«Опять не под горку везёт».

Сколько лет впереди,

Сколько есть еще силы,

Пронесу свою песню

Огнём на губах.

Мы еще прошумим

По родимой России

Голосами дождей

По взошедшим хлебам.

НЕЖНОСТЬ

Он зовет,

Этот миг неизбежен.

Всех, отвергнутых в жизни.

Любя,

Пред тобой,

Ослеплённая нежность,

Не щадя, я сжигаю себя.

Не за нас

Мне так больно, так горько -

А за тех,

Кто в тепле отказав,

Отшвырнул нас с крутого пригорка,

Кнутовищем хлестнув по глазам.

Только нам не лежать, догнивая.

Встрепенись -

Не за далью уже -

Огневая метель,

Огневая!

И в полнеба -

Надежда в душе.

5. ПРИСЯГА ПАМЯТИ

ТРУБЫ ПЕЧАЛИ

Ты скажи мне,

Скажи, сторона!

Ты узнаешь меня после странствий,

По чужим временам и пространствам,

Где пожары, разор и война.

Много, много я в жизни ходил.

Видел край мой

Больным и убогим.

Догорали в дубравах дожди,

Каменели пустые дороги.

Я прошел по дремучим лесам.

Как деревья и звери кричали!

Потому что дымят в небеса

Неустанные трубы печали.

* * *

В серых глубинах – стога.

За стогами – просторы.

Рвётся душа на просторы,

Ей хочется петь!

Чёрного неба

Гигантский распластанный ворон.

Не укради меня, ворон,

У этих степей.

Все холоднее.

И травы – ещё серебристей.

Кровь ли густая,

Тяжёлый ли ветер гудит?

Падают в землю

Пока еще первые листья,

Чтоб отдохнуть от всего,

Что лежит позади.

Лист непослушный,

Зачем ты срываешься с ветки?

Нужно со всеми!

Зачем же ты... сам по себе.

Первые листья -

Вы птицы под выстрелом метким.

Всё, как у нас,

В человеческой сложной судьбе.

Лиственный край мой,

Печальный и светлый, как осень,

Я и сейчас

На твоем рубеже роковом.

Родина пашен

И павших в стальные заносы -

Ты мне все машешь из детства

Пустым рукавом.

ЗОДЧИЙ

Как молитву

Вдыхая в каменья

Плавность песни

И вечность небес,

Ты поёшь для иных поколений,

Сотворяя бессмертье себе.

В золотых куполах и колоннах -

О единой родимой земле -

Чтоб гудел

Ее звон колокольный

Нам, живым,

Через тысячу лет.

Пусть столетья

Имен не оставят.

Но живут

Воплощенья идей

В нас, живых,

Кого бьёт и сметает

Жесткий ветер

Иных площадей.

Не к собору,

Не к мёртвому камню

Под далёкий

Трезвонный запев -

Я душою к тебе припадаю,

Говоря на родном языке.

Над страною пустых колоколен,

Когда выстонут в полночь сычи,

Руки вытянув в чёрное поле,

Одиноко душа прокричит

Не по принципу,

Не по уставу...

Прокричит уходящим вослед,

Потому что еще не устала

Жить и верить

На этой земле.

СКИТЫ

Под опричными

Да под князьями,

Пропадая,

На ладан дыша -

Бог не выдал ли,

Черти не взяли,

Но спаслась,

Не пропала душа.

По сибирским

Неведомым тропкам,

По уральской глуши

Без дорог

Уходили России пророки.

А в душе у нас -

Каждый пророк.

Сколько их,

Безъязыких,

Безглазых,

До немыслимых взвившись вершин,

Утверждали сомнение в разум

На пожарах народной души?..

Облака,

Облака над Россией.

Ни луны.

Ни дорог.

Ни саней.

Лишь душа тяжело и бессильно

Воет псом.

Да качается снег.

РУСЬ МОЯ ВОСПЕТАЯ

Русь моя воспетая,

Узы не порви.

Зодчих память светлая -

Храмы на крови.

Столько было пройдено -

Звон цепей вдали!

Сколько ж тебя, Родина,

Во плети секли.

То куют железками,

То во поле в ряд

Бунтари стрелецкие

Янтарем горят.

То на дыбу ребрами,

То гольём в нужду...

То на место лобное

Ворами ведут.

То кваском, то репкою -

Добр твой нрав и тих.

То к сохе, то в рекруты -

Нет путей иных.

То погост, то госпиталь...

Так с какого ж дня

Ты шагаешь по свету,

Голову клоня?

* * *

Где вы, детства далекого басни?

Сокрушите, как раньше, беду...

Чем больней

Меня в жизни дубасит,

Тем упорнее ласки я жду.

Я завидую каждой собаке,

С безысходною верой в людей.

Но судьба моя -

Сорванный бакен

На тяжёлой осенней воде.

Не даёт

Зацепиться за берег

Переломанной яростью лап,

Слушать ветер умерших поверий,

Что поёт у степного села.

Повторитесь,

Сугробов страницы,

Где бы память

Метелью текла,

И души не замёрзшая птица

У родимого грелась тепла,

Где священен и жив

Каждый камень,

И цветет опалённая ветвь!

Пощадите,

Оставьте мне память!

Без неё – что мне жизнь или смерть?

В ней поют

Моя горечь и радость,

Сквозь года не тускнея ничуть,

В ней -

Единая, вечная правда,

Без которой я жить не хочу.

ПРИСЯГА ПАМЯТИ

До тайги

Заснеженной и сонной,

Непокоем

Яростным, шальным -

Долетели

Клеверные звоны

От полей

Родимой стороны.

И легла

Дорога столбовая

Через память

Проще и прямей,

Чтоб душа жила,

Не забывая

Голоса вечерних деревень.

Всё – во мне.

Ни капли не погибло.

По присяге памяти живу

Перед первой

Братскою могилой

В тишине,

У храма Покрову.

Дай мне Бог

В судьбе моей суровой

Жизнь прожить

В неистовости лет!

Без потерь,

Без боли и без крови

Не бывает

Святости к земле.

* * *

Тот же вечер.

И хлопанье дверью.

Те же стены.

И те этажи.

И опять -

Я не верю и верю:

То легко,

То мучительно жив.

Нет на свете минут тяжелее -

Нелюбимому петь и любить,

Без оглядки,

Как бешеный ветер,

У чужих расшибаться орбит.

Эти виды непереносимы!

Эти клумбы умрут погодя.

Только мне

На разгонах России

Еще дальние вёрсты гудят!

Все зовут меня.

Кличут и кличут.

Выйду ночью

И слышу – зовут!

Из бетонных безликих величий,

В перемытую в росах траву,

Где для каждой букашки -

Приволье!

Не трава,

А леса -

В небеса!

Слышу, слышу, родимое поле...

А вернусь ли –

Не ведаю сам.

* * *

Не нужно путёвок.

Не надо мне дачных имений.

И в бархатный месяц

Не надо путёвок на юг.

Я сказочно счастлив,

Что место под солнцем имею,

К превратностям жизни

Привычную песню мою.

Куда – от себя?

На каких скоростях пролетели!

В наш век – на колёсах -

Отыщешь ли новых друзей?

А я по околицам,

Жёлтой осенней метелью

Лицо умывая,

В закатный вхожу Колизей.

Я этого мира -

Поклонник, певец и рабочий.

Из ветра и звёзд

Заварганю настой в котелке...

С колосьями,

Птицами,

Пылью,

Травой у обочин

Мне тысячу лет

Говорить на одном языке.

СЛЫШУ ГОЛОС ТВОЙ

Да. Ты права.

Не возражу тебе.

Есть послушанье

И непослушанье.

Но только

Через собственный хребет

Дается Вера

И Любовь большая.

Как было прежде...

Верилось в слова:

«Всё-всё для нас!»

А жизнь – совсем другая...

Потом не раз

Я землю целовал,

Разбитым ртом

Утробно содрогаясь.

Так безутешно

Никла голова,

Как будто я

Без племени-без рода,

Как будто я

Лет триста виноват

Перед землёй родимой

И народом.

С таким трудом,

Но слышу голос твой!

И поступаю -

Так, как ты хотела:

Я выжигаю

Рабье существо

Из балагана

Собственного тела.

* * *

Отчизна светлая,

Где ты –

Полей твоих июльский говор,

Созвездья лилий на воде,

Зеленолужье, косогоры.

Страна плетей хворостяных

Перекосившихся, подгнивших,

Дожди родимой стороны

Шумят в соломенные крыши.

Антоновка –

За рядом ряд,

Уже охваченная прелью.

А мне всё видятся моря

С волной малиновой,

Как клевер.

…И я, уставший и босой,

Душой сжимаюсь от рассказов

Полуполей, полулесов,

Полулегенд и полусказок,

С разноголосым шумом трав,

Где так понятно плачут птицы.

Позволь ещё, хотя бы раз,

Из старой копанки напиться,

Где тусклым светом

Светят пни,

И леденит сычиный гомон…

Отчизна светлая,

Приснись

Тому же мальчику,

Седому.

* * *

Лужицы дней моих,

Бейтесь,

Дробитесь в осколки.

Я для того

И ходил, и дышал на земле.

Вас, не погибших,

Согревшихся

В памяти столько,

Что для другого

Хватило б на тысячу лет.

Я возвращаюсь.

Я кланяюсь вам троекратно,

Горькой земле моей жизни -

Где пел и бранил...

Ты не ручей,

Уходящий в песок безвозвратно:

Входишь в меня,

Превращаясь в горючий родник.

Мир мой осенний,

Отрада мое и спасенье,

Видишь -

Над лугом, над бывшим,

Туманный платок...

Мир мой осенний,

Надежды моей воскресенье,

Не обдели меня

Поздней твоей теплотой.

Я побегу,

Без остатка в тебе пропадая

Всем, чем живу

И о чём мое сердце болит.

Я побегу -

Позови меня, роща худая,

Низкое небо

Над стайкой избушек вдали!

6. ТОПОЛЕВЫЕ ХОРЫ

* * *

Золотая

Российская

Россыпь!

Отыщите

Те капли в дождях,

Что раскатятся

Звонкоголосо,

На равнинный простор

Выходя.

Помоги

Благодатному свету,

По родимой земле

Поспеши!

Есть они -

Позывные поэтов,

Напряжённая песня души.

ДЕТСТВО

Как хорошо,

Что вы стройны,

Леса,

А вы бегучи, реки

Той незапятнанной страны

Во мне,

Запятнанном навеки.

Кружитесь, вербы на бегу!

Вы мне дороже всех оваций.

И счастлив я,

Что вас могу

Душой запекшейся касаться.

И облака -

За рядом ряд...

И крыл в ночи тревожный лепет!

И эти звёзды,

Что горят

В невыносимо русском небе!

Туманные холсты дорог.

Обитель тихая, глухая.

И где-то филин -

Ох да ох -

Перекричит и затихает...

* * *

Свистнула

В ночь электричка.

Вскрикнул

И скрылся ивняк.

Что же в ночной перекличке,

Что так тревожит меня?

Тень на невидимых лыжах

Едет бесплотно, легко.

Лунное полымя лижет

Серый прозрачный покой.

Всё беспредметно и хрупко.

Как неживая – вода.

Вытяну в лунное руки -

И ничего не видать.

Ни суеверий, ни истин...

Только

Вблизи и вдали

Белые

Плавают листья -

Лунной страны корабли.

Видимо, так это надо:

Всюду, куда не пойду,

Листья крестовые падают

В призрачном

Лунном году.

* * *

Люблю

Ночных певучих див!

И сказы

Богатырских елей.

Степные грозы

И дожди,

Что сорок лет назад шумели.

И колокольный звон в ночи,

Что катится и колоколит,

И задохнется, замолчит

Равнинным перекати-полем.

В такую пору

Быль и явь

В душе -

С утроенною силой!

Все это – Родина моя,

Все это – музыка России.

И разорвётся ночь степей!

И лунный свет зальёт колодцы...

В такую пору

Нужно петь,

Иначе сердце разорвётся.

ТОПОЛЕВЫЕ ХОРЫ

По созвездьям весенних проталин

Скачет в лужицах

Маленький март.

За туманами -

Светлые дали.

А за светлою далью -

Туман.

Бездорожье судьбы.

Бездорожье.

Но едва отступает зима,

По проталинам

Жизненных стёжек

Моих песен шумит синий мак.

По просёлкам,

Под дождиком частым,

Под рассыпанным трепетом лет

Пробивалось осколками счастье

По распаханной толом земле.

Помню всё.

Каждый звук.

Каждый шорох...

И душой припадаю к нему.

Мне звенят

Тополёвые хоры,

Как не будут звонить никому.

ЛИСТЬЯ ЗАПОЗДАЛЫЕ

Запоздалые

Листья в слезах.

Запоздалые слёзы в глазах.

А зачем -

Разве мы поезда,

Разве можем в пути опоздать,

До предела зажать тормоза,

Отдохнуть

И вернуться назад?

В наши окна стучат октябри -

Отвори, отвори, отвори!

Тихо рощи шумят у дорог,

Золотое роняя перо.

Здравствуй, осень по календарю!

Скоро, скоро окно затворю,

Перед тем, как шагнуть за порог,

Золотое оставлю перо.

НОВОГОДНЕЕ

Раскати меня, мороз!

Лихо провези меня

Через выстрелы берёз,

За покои зимние.

Для того душе даны

Песни, чтоб не смолкла.

Светит блеском ледяным,

Как в игрушках ёлка.

Прокати меня, метель!

Довези до мая,

Снеговую канитель

Следом поднимая.

На застолья – не зови.

Надоело. Баста!

Чтобы сердце резал свист -

Как в обломки наста.

Рожу – в кровь!

В пролом – зарю!

А не то -

Нет мочи,

Я такое отпорю:

Побелеют ночи.

ЛЕТИТ И НЕ ПАДАЕТ СНЕГ

По улицам

Свет близорукий.

Случайные призраки встреч.

И странные синие звуки,

Живую обретшие речь.

Смещаются люди и тучи.

И ветер -

Как мокрая плеть.

И все-таки,

Как разнозвучно

Звенят тополя в гололедь!

Качаются бледные тропы -

Вечерние светят огни.

О чем ты,

Души моей тополь,

В раскатную наледь звенишь

То весело, то обречённо?

И медленно -

Будто во сне -

Бесплотный

От сумерек чёрных

Летит и не падает снег.

СЕВЕР

С пригорка спускается вечер,

Смывая стога на лугу.

Деревья,

Как черные свечи,

Горят на текучем снегу.

Недолго осталось до стужи.

Я вижу,

Шагнув за порог,

Снегов голубеющий ужас

Над дрожью травы и дорог.

Что пело, шумело когда-то,

Подмяло. Смело. Унесло.

Одни только серые хаты

Да сонная хмарь над селом.

МЕТЕЛЬ

Далеко ли

Я уехал -

Кто ответит:

Призрак?

Эхо?

За железной полосой

Даль косая,

Снег косой.

День размыт ли,

Вечер смазан.

Свищет ветер,

Как бандит!

Да изба

Циклопьим глазом

Сквозь меня и снег

Глядит.

Непонятно, чёрт возьми -

То ли вижу,

То ли снится,

То ли в жизни-небылице

Сам я смазан и размыт.

В СТЕПИ

На ресницах -

Гроздья льда.

Ледяные рукавицы.

И дороги не видать.

И нельзя остановиться.

Вечер.

Неба серый холст.

Ледяное эхо веток.

Прокричишь – и нет ответа.

Стылый ветер.

Снег сухой.

А вдали-вдали-вдали...

За барханами барханы:

То ль собаки забрехали,

То ли волки где прошли.

Пробирает до костей

Вкруговую-вкруговую!

В снеговую-снеговую

Лечь бы в белую постель.

О ЗНАНИИ

Узнаю -

Живущего трудом.

Знаю

Радость

И его беду.

Вижу явь

Размытых городов,

Кривизну

Смещающихся душ.

Знаю маски.

Знаю, что внутри.

Пусто -

Моё сердце не горит!

Знаю,

Кто везуч и невезуч.

Груз печали.

И на вкус – слезу.

Узнаю

Поющих в унисон.

Знаю жизнь -

Как долгий чёрный сон,

Душу,

Опрокинутую в ночь...

Одного не знаю -

Как помочь.

* * *

Не отведи

От горьких мук,

От тягостных поклаж.

Тепло моё отдай тому,

Кто в жизни без тепла.

А упаду -

Ты и тогда

На помощь к тем спеши,

Кто затерялся в городах,

Кто позабыт в глуши.

Через ненастья всей земли,

В родную сторону,

Дай Бог мне тысячи тревог,

Дай Бог мне тысячи дорог,

Сошедшихся в одну.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Ты усни.

Мне сегодня не спится.

Вот растает судьбы моей снег,

Я спою тебе песню о птицах,

Что живут и поют

Лишь во сне.

О дорогах равнинных зелёных -

Я из детства с собой их принёс.

О чужих

Заблудившихся клёнах

В гололедице северных звёзд.

Все проходит.

Пройдет непогода.

Отдохну от февральской тоски

И придумаю лучшие годы,

Если не было

В жизни таких.

Баю-баю.

Укутайся плотно.

Месяц

В тучи уходит в окне.

И плывет,

Словно жёлтая лодка,

В ледяных берегах моих дней.

НИТЬ

Далеко-далече

Месяц колесом.

Дух от русской печки

Кличет в тихий сон.

Кот наставил уши -

Мышка, что ли, где...

У окна – старушка.

Перед ней – кудель.

- Бабушка Наташа,

Вы ж совсем одна,

Для чего Вам пряжа,

Для кого она?

- Не могу без толку,

Жизнь прошла в труде.

И опять умолкла.

Знай, прядет кудель.

И вздохнет украдкой,

И качнется тень...

За окном, за хаткой -

До небес кудель!

Километры ситца

Яростно-свежи!

Ниточка струится

Светлая, как жизнь.

* * *

Лунно. Просветлённо.

Тучи дальние.

Воздух тих.

Посвети,

Вечерняя звезда моя,

Посвети.

Пролетай

Равнинными раскатами,

Не спеши,

Над моими песнями,

Распятыми

На кресте души,

Над моей

Судьбою поседелою,

Над судьбой Руси

Опустись росою звёздной белою,

Ороси.

Посвети

Над травами и злаками,

Что дождем зальёт,

Над покоем осенью заплаканным,

Над землёй.

* * *

Плывёт снежок над крышей.

И пляшут во дворе

Снежинки ребятишек,

Как стайки снегирей.

И яблоки – улыбки!

И смех летит вразнос!

И ветер -

Будто скрипка,

Охрипшая от слёз:

То жалобно,

То гулко,

То медленно,

То вскачь...

Как будто в переулке

Стоит еврей-скрипач.

Не тает снег на шляпе

И на воротничке,

И гроздья светлых капель

Застыли на смычке.

ПЕРВАЯ ЗВЕЗДА

Вот и сумрак

В окошке открытом.

И над степью

Не видно лучей.

Скрипнул ветер

Осенней ракитой -

Для кого,

И о ком,

И зачем?

Даль равнинна.

Не видно прохожих.

Поздний вечер

Безоблачен. Тих.

Роковая

Звезда бездорожья

На моем

Серебрится

Пути.

7. СНЕГА

* * *

Ты расти, трава.

Вдоль колей.

Норовят сорвать -

Не жалей.

Ветры чёрные -

Ты к земле.

Белу ворону

Спой во след.

Все равно шумишь,

Как и мы,

До седой зимы,

До зимы.

* * *

Земля, до жгучести родная!

Твою впитал я благодать!

Я ничего в тебе не знаю

И не узнаю никогда.

Ты улыбалась тайной мима

И превращала злато в прах...

И цель твоя неуловима.

И непонятен смысл утрат.

Когда бывало в жизни круто,

(Казалось, путь свой завершил),

Твои обугленные руки

Касались индеви души.

Ты – моя воля и неволя.

С твоей таинственной судьбой

Иду по жизненному полю,

Прощаясь с полем и судьбой.

* * *

О, скоро

Упадут снега!

Пройдут...

И защебечут ливни.

А я от мира -

В двух шагах,

Которые неодолимы.

Скажи, душа!

О чем жалеть,

Где столько лет прошло бесследно

На этой горестной земле,

На рубеже моем последнем?

О том, что билось и рвалось,

О том, что плакало и пело,

О жизни,

Что любил до слёз

Так тяжело и неумело.

* * *

Прокричит ли сова -

Крик качнется

В ночи

Невидимкой...

Ощущая миры,

Я у звёздного греюсь огня.

И откуда -

Кто знает -

На звёзды,

На крик полудикий

Вдруг откликнется что-то,

Чего без души не понять.

Скучно жить на земле,

Календарные листья листая.

Сорван лист -

Кончен день.

Кончен день -

Отрывается лист.

Потому и бегу

Я вослед ускользающей тайне,

На земные призывы

Печалью отмеченных лиц.

* * *

Перед снегом

Еще не упавшим,

Перед страхом

К размытым ночам,

Я стою

Над бегучестью пашен,

В предпоследних

Прощальных лучах.

Свет вечерний

Щемящ и отчаян

На истоптанных днях октября!

Неужели земные печали

Так когда-то во мне отгорят

И сотрутся -

Ни пыли, ни боли,

Ни мольбы,

Устремившейся в высь,

Над озерами жёлтых околиц,

Над землёй,

Где без нас обошлись.

Ничего,

Всё ж мы были на свете!

И вдыхая до слёз его ширь,

Я навек полюбил те соцветья,

Что росли

Над обрывом души.

* * *

Что было езжено,

Что было пожито,

Водою вешнею

Метнуло по желтью.

О чем страдать уже,

Зачем, печальница?

Горит- горит в душе

И не кончается...

На травы волглые

Какой уж снег летит!

Такая долгая

Любовь у памяти.

Не потревожат степь потерь

Гудками сизыми -

Все эшелоны те

Давно уж списаны.

Не жди вихрастого

Мальчишку-воина...

Одна ветла стоит

Пристанционная.

ВОРКСЛА

За рекой-за Воркслой

Был зеленый луг.

Все давно замерзло

От лихих разлук.

Выходили, помню,

Мы с тобой в луга!

И несли нас кони

Вдаль по берегам.

Полыхнула осень

В молодость мою.

Побелели косы

От житейских вьюг...

Ветры да заносы -

Не откроешь глаз.

Чувствовала осень,

Не уберегла.

Поле. Поле. Поле...

Реченька – дугой.

Ни любви, ни боли.

Чей то мир? Другой!

Версты укачали

Быстрого коня.

Нет твоих печалей.

Нет давно меня.

Я – ОСЕНЬ

Ты не бойся...

Не бойся-не бойся!

Ветер

Гонит стога на угон.

Так доверчива

Только лишь осень

Незадолго по первых снегов,

Незадолго

До яростной выбели -

Когда нечему

Стыть и болеть!

Мои росы

Рассветные

Выпили

Табуны необузданных лет.

Это я

Обожжёнными листьями,

На излете в бездонную чернь,

Прилетел к тебе

Издали-издали

Огоньком

В ядовитость ночей.

Я принес тебе

Шёпот колосьев,

Не разбавленный запах с лугов!

Не колечко на палец...

Я – осень,

Бесконечность

Равнинных снегов.

* * *

Успокойся!

Я не болен.

И судьба моя легка.

Это ветер в белом поле

Одиноко колоколит

В снеговые облака.

Успокойся-успокойся,

Не зашторивай окно

В этот вечер,

В нашу осень,

В нашу вымерзшую озимь...

Нам другого не дано.

* * *

Ветер крикнет, как филин.

Накричит непогоду.

И качнутся дымы.

И снега заметут.

Я пройду-пропаду

За земным гололёдом

На закованном поле

В багровом снегу.

Обернусь, уходя...

Станет горько и страшно

За скупое тепло,

Песни гроз и лесов.

Для кого-то останусь

Лишь притчей вчерашней.

Для кого-то -

Как пух тополей, невесом.

Для тебя -

Прорасту на забытых покосах,

Прошумлю в небеса

Пожелтевшим быльем,

Что любил я страну,

Где кричал безголосо

От ее доброты

И печалей её.

* * *

Я живу – как во сне.

Я уйду – словно снег...

В первый раз обману

И тебя, и себя,

Что с дороги свернул

В неоглядных степях,

Что бродил-колесил

По родимым местам,

По великой Руси

И в дороге устал,

Что душой я не здесь:

Далеко, высоко!

А в глазах -

Эта резь

От зыбучих песков.

А искал я одну

В своей жизни весну,

Но теперь отдохну,

Ненадолго усну.

Я прожил – как во сне,

И уйду – словно снег,

Как уходят ручьи

Вешним полем ничьим...

КРАСНОЕ-СИНЕЕ

Красный план.

И синие дожди -

Горькая

Судьбы моей калина.

Я разбился

В тысячи пылинок.

И теперь

Иным меня не жди.

Знаю,

Я тебя не напоил

Радостью

Такой земной и грешной!

Я дождем касаюсь рук твоих -

Навсегда исчезнувший

И здешний.

* * *

Капель роняют провода.

Последний лист пожух.

Во след размывшимся годам

Я слова не скажу.

Войдя

В заснеженную муть,

Подстать моей судьбе,

Я молча руку подниму -

Туда, где нет небес.

За то,

Что дальний звездный свет

Мне столько лет не гас.

За то, чего в помине нет -

Снега, снега, снега.

Из глубины,

Где нет минут,

Нет света,

Нет огня,

Живущим -

Руку протяну

Туда -

Где нет меня.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В 2013 году я наша в архивах рецензию Алексея Решетова «Хлеб для дальней дороги» на представленный в 198Ог. в Пермское книжное издательство сборник «Перед снегом, ещё не упавшим…». Сейчас этого варианта уже не существует: после отказа публикации Михаил увёз рукопись в Вологду, частично стихи разошлись по другим изданиям.

Но мне хочется сохранить слово замечательного поэта Алексея Леонидовича Решетова не только потому, что оно мне очень дорого. В рецензии дана оценка творчества Михаила Сопина, проанализированы особенности его поэтики. А это не устарело и по сей день.

Алексей Решетов

ХЛЕБ ДЛЯ ДАЛЬНЕЙ ДОРОГИ

О книге стихов Михаила Сопина «Перед снегом, ещё не упавшим…»

Да простятся мне чужие сравнения, если я скажу, что книга стихов Михаила Сопина «Перед снегом, ещё не упавшим…», написана «кровью сердца», через которое проходит «трещина мира».

Эта трещина – след минувшей войны, отроческая о ней память. Она стала сквозной незаживающей раной поэта, его неусыпной болью, его вечной тугой и тревогой. Его герои, действующие лица суровых стихотворений, живые и мёртвые судьи его совести и деяний – солдаты («Да, мне жаль, что я не был солдатом, да, мне жаль, что я не был убит…»), беженцы, сироты, вдовы («Вдовьи слёзы везде одинаковы, но тогда, когда бился народ, вы по-русски особенно плакали, на сто лет выгорая вперёд...». «Выгорая» – одно это слово весомей иной поэмы.

Впрочем, не только война – предмет поэзии Сопина. Все болевые точки современности, всё беззащитное сущее вызывают в нём сострадание, работу. «Родословная слёз» русского человека – вот о чём постоянно думает поэт, «иной реальности не веря». К его творчеству как нельзя лучше подходят слова Л. Гинзбурга:

«Любая человеческая личность, как бы ни была она угнетена работами повседневности, вмещает в себя весь мир, исторический опыт поколений, причастна к высочайшим понятиям. Земное и духовное начало переплетены в жизни и в каждом из нас, ежедневно проникают друг в друга. Дух, вырываясь из-под ярма бытия, устремляется ввысь, и он же силой земного притяжения возвращается к нам на землю. Именно этой причудливой диалектикой объясняется жизненность и одухотворённость всякого искусства». (Лев Гинзбург, «Разбилось сердце моё». «Новый мир», №8, 1981г.).

В одном из стихотворений Сопин говорит о том же самом, разве только более лаконично:

Я себя ощущаю

Единым со всем,

Что кругом,

И порвать эту связь

Не сумеют ни время, ни ворог.

Безмятежные, розовые, сладкогласные стихи, пиши их Сопин, наверняка давно бы уже получили известность, но для него характерны сумрачные, хриплые, чаще по-Аввакумовски яростные, чем по-Надсоновски уныло-смиренные мотивы.

Их резкое тональное отличие от множества «проходных», пресных, равнодушно-созерцательных опусов, видимо, и смущает некоторых рецензентов и издателей.

Иначе чем же объяснить, что за два десятка лет строгой и напряжённой работы в поэзии Сопину не удалось опубликовать и десятка своих стихотворений.

Увы, ещё многие из нас горькие стихи воспринимают как упаднические, а правдивое, не лакированное изображение действительности считают чуть ли не поклёпом и покушением на наши светлые идеалы и достижения.

Между тем, весь опыт мировой, русской и советской поэзии убедительно показывает, что в ней (поэзии, стране) истинная красота, животворная радость и свет добываются гораздо чаще из бедствий, страданий, боли – путём их преодоления, а не из покоя и благополучия.

Беспокойство – им пронизана вся рукопись Сопина.

Я пьянею

От крутого запаха!

Для меня покой –

Не благодать.

Я живу!

В таком буране аховом

На душе легко,

Как никогда.

Дуй, метель,

Светлейшая, как истина!

Шпарь метель!

И помни обо мне.

Никакими силами нечистыми

Свет не погасить в моём окне...

Беспокойство за всё, чем жив народ, Родина:

Я сын России,

Всей её истории,

Её полей,

Её седых былин.

Её печаль –

Моя печаль и горе.

Её бедой

Душа моя болит…

Неразрывная связь с Отечеством, это священное однолюбие появляется у М. Сопина даже в форме стихов. Многие из них начинаются с прямых обращений:

«Не виноват, что нет тебя, моё родное захолустье…»

«Сторона моя уронная, до смерти любимая…»

«Избы-избы, милая Отчизна…»

«Прилетайте, давние ненастья!..»

«Прокричи мне, филин, ночью…»

«Звери-звери, загонные звери…»

Проигрывая на некоторой стилистической однотонности, они покоряют своей доверительностью, стремлением автора не к напыщенным монологам, а к искренним братским диалогам, тягой вырваться из оков своего «Я» за его тупики и пределы с одним желанием – помочь земле и людям.

Душа, «намотанная на гусеницы траков», всё же не погибла. «Берегите песню и зверей» – так выразительно назван один из циклов раздела сборника. Присутствие этого экологического раздела совершенно естественно, закономерно: борьба против войны и борьба с разрушением природы – одинаково глобальные проблемы.

Третью осень

Журавли не сели.

У болот бетон и тягачи.

От стального жуткого веселья

Журавлём душа моя кричит…

И заплачу голом перебитым,

Прохриплю в туманный свет небес

О душе,

Сорвавшейся с орбиты…

Автор с ужасом думает о том, что «всё скуёт бетонная плита», что индустрийный грохот заглушит «музыку России».

Итак, содержание стихов Сопина – актуально, значительно, это не литературный десерт, а насущный хлеб для дальней дороги.

А форма? Сопин пишет бесхитростно, просто, порой аскетически сдержанно:

Прошуми мне,

Верба жёлтая,

Над чёрною водой…

Впечатлительность в смысле пастернаковской «губки в присосках», «пышные брыжи и фижмы» поэтической всеядности ему претит, он весь во власти смысла, своей главной страсти, идеи – «избыть содеянное зло», накопленное недальновидным человечеством.

Но самые простейшие виды тропов, эпитеты, сравнения не лишают стихи Сопина выразительности.

Уместно здесь вспомнить Аввакума:

«Аще реченно, просто, и вы, Господа ради, чтущие и слышащие, не позарите просторечию нашему, понеже люблю свой русский язык, виршами философскими не обык речи красить…»

При работе с редактором (а книгу Сопина «Перед снегом, ещё не упавшим…» не издать было бы большой несправедливостью) автору следует убрать некоторые дубли (например, в рукописи два варианта стихотворения «Прилетайте, давние ненастья…»), освободиться от встречающихся штампов (вроде «романтики песенных вьюг»), просмотреть внимательно стыковку слов в каждой строке, дабы избежать неблагозвучных сочетаний.

Но книга состоялась, и чем она скорее будет издана, тем лучше.

Октябрь, 1981.

С о д е р ж а н и е

Татьяна Сопина. Заклинание России 3

1. НА ПИКЕ ВЗРЫВА

«Рожден я, наверное...» 4

Братья 4

«Мне не казалось – все...» 5

«Запах лет – фронтовые шинели...» 6

Беженцы 6

«Я теперь уж узнаю едва ли...» 7

Мать 7

Ходики 8

«Я вглядываюсь в будни той поры...» 9

«Дымя, мимо изб, среди пашен...» 10

Калина 11

«Поле мое, поле...» 12

«Сторона моя в дальней пороше... » 13

2. ТВОЯ ЧАСТИЦА, РОДИНА

Твоей частицею 14

Головчанские леса 14

Бессрочно 15

Кем были мы 16

Дорогой ответов 16

«Не тобой я единственно болен...» 17

К своей земле 17

«Городам и околицам хрупким...» 18

«Поля, поля... » 19

«Гляну в поле – снег летит…» 19

3. ПОЩАДИТЕ ПЕСНЮ И ЗВЕРЕЙ

Песня-птица 20

Ни рая, ни ада 20

«Гляну в даль – метель невпроворотная…» 21

«Вылетай, моя песня, на волю...» 22

«Тих мой голос и немощна песня...» 23

«Все обреченнее и глуше...» 23

Цапля 23

Плотина 24

«Скажи мне, черная река...» 25

«Избы-избы, милая Отчизна...» 25

«Звери-звери, загонные звери...» 26

«Отзвенел, разбился звон осинок...» 27

Стая 27

«Прилетайте, давние ненастья...» 28

«Угомонитесь, ураганы...» 29

4. ПО ЗЕМЛЕ

«Прокричи мне, филин, ночью...» 30

«Глядя в небо, я умолк и замер...» 30

«Неужели вот так – до конца, до предела...» 31

В слезах – откровенье России 31

«Увела меня дороженька...» 32

«От разбитых молотилок...» 32

«Запуржь дышит часто...» 33

«Были други, да не те...» 33

Тебе, псина 34

«Встречный ветер! В небе – тучи!...» 35

«Я пробиваюсь сквозь туман...» 35

«Куда и как мне жить...» 35

«Можно жить, не ломая традиций...» 36

«Как тихо в сердце...» 36

Родине 37

«Вот уходим и мы...» 38

Нежность 38

5. ПРИСЯГА ПАМЯТИ

Трубы печали 39

«В серых глубинах – стога...» 39

Зодчий 40

Скиты 41

Русь моя воспетая 41

«Где вы, детства далекого басни?» 42

Присяга памяти 43

«Тот же вечер. И хлопанье дверью...» 43

«Не нужно путевок...» 44

Слышу голос твой 44

«Отчизна светлая...» 45

«Лужицы дней моих...» 45

6. ТОПОЛЕВЫЕ ХОРЫ

«Золотая Российская россыпь!..» 47

Детство 47

«Свистнула в ночь электричка...» 48

«Люблю ночных певучих див!..» 48

Тополевые хоры 49

Листья запоздалые 49

Новогоднее 50

Летит и не падает снег 50

Север 51

Метель 51

В степи 52

О знании 52

«Не отведи от горьких мук...» 53

Колыбельная 53

Нить 54

«Лунно. Просветленно...» 54

«Плывет снежок над крышей...» 55

Первая звезда 55

7. СНЕГА

«Ты расти, трава, вдоль колей...» 56

«Земля, до жгучести родная!..» 56

«О, скоро упадут снега...» 56

«Прокричит ли сова...» 57

«Перед снегом, еще не упавшим...» 57

«Что было езжено...» 58

Ворксла 58

Я – осень 59

«Успокойся! Я не болен...» 59

«Ветер крикнет, как филин...» 60

«Я живу – как во сне...» 60

Красное-синее 61

«Капель роняют провода...» 61

Алексей Решетов. Хлеб для дальней дороги 62