Шилова Н. Б. Любить по-коротаевски / Н. Шилова // Красный Север. Зеркало. – Вологда, 1999. – 20 октября. – С. 9.
Надежда Шилова
Любить по-коротаевски
Тема любви в поэзии В. Коротаева
Страдалицы поветрий и простуд,
беспечны, большеглазы и опрятны.
Девчонки, забывающие клятвы
обычно не трудней, чем их дают.
Зачем записки шлете вы сюда,
тоскующим в разлуке новобранцам,
о новых звездах, встреченных на танцах
и прошлое затмивших навсегда?..
Открытием, откровением, отзвуком собственных мыслей явилось для меня в свое время, это стихотворение Виктора Коротаева. Особенно поразили строки:
Оплакав самый трепетный порыв,
Ребята огрубеют от потери.
И не поверят там, где надо верить,
и будут жить, закрыв сердца, как двери,
на невиновных камень затаив...
«Неужели, – думалось тогда, – невинные на первый взгляд поступки в будущем могут стать жизненной трагедией?» А может, не прав автор? Может, боль и обида, высказанные в адрес девчонок, сугубо индивидуальные и обобщать не стоит? Но поэт всем своим дальнейшим творчеством доказал, что никогда не возводит в абсолют единичное, нетипичное для нашей жизни явление.
Я с удовольствием перечитываю стихи Виктора Коротаева, узнавая в строчках его характер, манеру разговора, остроту видения мира, своеобразный юмор. А поговорить хочу о стихах, посвященных вечному и прекрасному чувству – Любви.
Они не доминируют ни в одном из сборников, если иметь в виду любовь в узком, интимном смысле, но если брать это чувство как всеобъемлющее, то оно почти в каждом стихотворении: идет ли речь о родной земле, о матери или односельчанах. А объяснение дает сам поэт:
Просто до тебя, моей любимой,
Я себя России обещал.
Но вернемся все же к тем стихам, где
Тоска по любви.
По чистой любви,
Ты вечно в крови,
Ты вечно в крови...
«Путешествуя» из сборника в сборник, видишь, как меняется отношение автора к любимой, как выявляет он новые черты женского характера, который все равно остается загадкой:
Ты реку напоминаешь чем-то,
Тоже непонятности свои:
Подогрето верхнее теченье,
Холодны глубинные слои.
Некоторая несдержанность эмоций в более ранних стихах со временем меняется на глубокое, философское их осмысление. Сравним:
Но стоит сквозь окно
на улице вдали
узнать мне твой наряд,
Все зареканья позабудутся
И двери с петель полетят.
И - мы горькие знали хлеба.
Прошли мы такую науку...
И все же спасибо, судьба,
За позднее счастье и муку.
Все больше седин у виска,
Все чаще гудит поясница.
И все же... И все же пока
Нам в лунные ночи не спится.
У Виктора Коротаева чувство любви в душе не огонек, не свеча, не костер, а «юный чудной василек», поцелуй – не что иное, как «влажное колечко», пламенеющее на щеке. И эти образы позволяют понять, насколько бережно и трепетно автор относится к любви. Он ждет ее всю жизнь, стремится к ней, опасаясь разминуться:
И боюсь я, как высшего мщенья,
Что придет она – вот она, тут, –
Как бумага о царском прощенье,
Опоздавшая на пять минут.
И действительно, только в 4-5 стихах встречается «люблю». В остальных – или грусть по безвозвратно ушедшей любви, или тревожное ожидание нового чувства.
В более поздних стихах автор прячет сокровенное за скупыми, но емкими строками. Именно в них поэт раскрывается по-новому: рядом стоят публицист и лирик:
Пока звезда не закатилась,
Что озарила наши дни,
Перемени свой гнев на милость,
На милость гнев перемени.
Чтоб, золотые от рожденья,
Улыбкой неба и земли
Над полосою отчужденья
Цветы согласия взошли.
На одной из встреч с читателями Виктору Вениаминовичу был задан вопрос: «Почему вы мало пишете о любви?» Поэт тогда отшутился, а я теперь могла бы ответить на вопрос вопросом: «А вы внимательно читали его стихи?» Много переживший, хлебнувший и горя, и радости, автор приходит к выводу:
Ведь свое по земле походивший,
Понял я и усвоил навек:
Человек, никого не любивший,
– Это жалкий – Всегда! – Человек.