Полуянов И. «Чти отца своего» / И. Полуянов // Красный Север. – 1964. – 23 декабря. – С. 4.
Иван Полуянов
«Чти отца своего»
Действие драмы В. Лаврентьева «Чти отца своего» отчеркнуто замкнутыми рамками одного дома где-то в сибирском городе, в котором живет семья рабочего Трофима Кичигина.
Обыкновенная семья, рядовые советские люди...
Сам автор назвал драму «Чти отца своего» незамысловатой историей и, откровенно говоря, она не из лучших в творчестве известного писателя-сибиряка Виктора Лаврентьева, создателя пьесы «Иван Буданцев», ставшей примечательным явлением современной советской драматургии. И критика давно и недвусмысленно сказала об этом свое слово. Тем не менее Вологодский областной театр эту драму взял в свой репертуар и представил на суд зрителя.
Новая театральная премьера вызвала интерес, получила одобрение зрительного зала, наградившего занятых в пьесе актеров овацией, какой – что скрывать? – наш театр не часто удостаивался и за более совершенные пьесы, за более значительные по общественному звучанию работы. Значит, зрителю стала нужна эта «незамысловатая история», она взволновала, нашла путь к сердцу. Если это получилось и труд коллектива театра достиг цели, то успехом во многом обязан театр не только тому положительному, что, несомненно, есть в драме «Чти отца своего», но и выверкой, творческой расстановкой акцентов в ней, усилившей ее звучание, придавшей развертывавшимся на сцене событиям более логически завершенную форму. Пожалуй, порой это шло вопреки замыслу автора драмы, который хотел бы раскрыть в ней драматизм судеб своих героев. Однако режиссер спектакля заслуженный деятель искусств РСФСР А. В. Шубин сосредоточил внимание на судьбе самой семьи Кичигиных и, думается, эта верно понятая «семейная идея» и послужила успеху всего спектакля в целом.
Образ Софьи Ивановны, жены Трофима Кичигина (арт. Б. В. Горохов), с большим мастерством воплощен заслуженной артисткой РСФСР М. В. Щуко. Вологжане знают, по достоинству ценят и любят ее самобытное дарование. Для образа Софьи Ивановны актриса нашла новые краски, расширилось наше представление о ее незаурядных творческих возможностях. Для матери счастье – это счастье детей ее, и нет подвига, нет муки, на которую она не пошла бы во имя их блага, презирая собственный покой. Сердце матери – в ее детях. Такой матерью, любящей, нежной и требовательной, видим мы Софью Ивановну в исполнении М. В. Щуко.
Ей, Софье Ивановне, приходится трудно. Очень трудно... Потому что единству семьи грозит удар. Тем более опасный удар, что наносится он внезапно.
Она не родная мать Максиму, старшему сыну Трофима Кичигина, от которого это скрывалось, как скрывалось и от остальных детей – Ирины и Севки. Софья Ивановна, в трактовке М. В. Щуко, озабочена, встревожена не тем, что обнаружится ее «безгрешный обман», а тем, что войдет в жизнь детей что-то чуждое, что-то фальшивое, чему не было и нет места в этой крепкой и дружной семье.
По пьесе обстоятельство, что приезжает дед Максима Капитон (арт. Н. К. Карпов), служит завязкой действия. Критика отмечала ложность этой ситуации, ее фальшивую нарочитость. Думается, М. В. Щуко удалось «выправить» погрешность автора драмы. Разумеется, завязка осталась завязкой, но ожидание приезда Капитона, у которого ясно намерение «войти в родню», требовать признания Максима как свою кровинку, как внука, – эта ситуация служит и режиссеру спектакля и талантливой актрисе больше для того, чтобы вскрыть нравственную атмосферу семьи Кичигиных, обнажить ее моральные устои, устои советской семьи – одной из многих тысяч – характерны для нашего общества. Семьи – не убоимся этого слова! – строителей нового мира, новых, коммунистических взаимоотношений между людьми.
Беспокоит мать и дочь Ирина (арт. Г. П. Зайцева) – не очень-то удачлива она в жизни, собирается замуж, а жених ее Арсений (арт. А. С. Пустяков) прежнюю жену с ребенком оставил...
Младший сын Севка, «желток», как любовно и насмешливо зовут его в семье, скоро уйдет в армию, а он ведь еще и невыдержанный, по-детски скоропалителен и в речах и поступках...
Севка – эту роль с добрым юмором, с подъемом ведет молодой артист В. А. Лазарев – говорит, что маме нечего тревожиться:
– Мама, ведь служить-то буду я.
– Нет, сынок, служить мне придется, – говорит Софья Ивановна, – Все три года, пока не вернешься.
И в этой короткой реплике вся материнская любовь, вся ее святая неизбывная тревога за детей.
А каково приходится матери, когда узнает она, что Максим, ученый-атомник получил опасную дозу радиации, что ей никогда не придется нянчить его детей! И сама свадьба его с Тамарой (арт. В. В. Криворотова), понятно, невозможна. В роли Максима занят Алексей Семенов, хорошо известный вологодскому зрителю артист. Он не ставит вопроса перед зрителем: прав или не прав его герой, когда вовремя не сообщает невесте о постигшем его несчастье? Нет, Максим Кичигин артиста А. В. Семенова слишком умен, чтобы поддаваться дешевеньким и абстрактным размышлениям. Максим не верит рецептам на все случаи жизни, тем более на этот, глубоко личный для него. Говорить или не говорить Тамаре правду? Он любит ее и любим ею, он ждет: Тамара сама «прозреет сердцем», поймет его сама – любимую женщину мы всегда возвышаем! И горе его усугублено тем, что Тамара, хоть и любит, не отличается «умом сердца»... Максим Кичигин – солдат науки, он на переднем крае битвы за овладение тайнами природы, где не обойтись без жертв. Зритель верит: этот сдержанный, сильный и волевой человек сознательно шел на риск, пойдет снова и снова. У солдат своя логика, покой им только снится, и Максим из этих солдат.
Следует отметить, что артист Семенов также вносит лепту в то, чтобы притушить, сгладить погрешности, допущенные драматургом в пьесе. Ведет роль обдуманно, в манере сдержанной и простой, добиваясь четкой ясности в ее рисунке.
Веришь каждому слову, каждому движению на сцене деда Гордея Павловича, тому, как эту роль исполняет артист Л. С. Державин, один из сильных актеров в вологодской труппе.
Урвать чужое, хапнуть все, что можно, пользуясь родственными, освященными давностью, узами: «Чти отца своего!» – Гордей мечется в уютном домике сына, сует нос во все углы, шарит по чемоданам и гардеробам.
Фигура мрачная, – этакое, по словам Севки, «ископаемое»! И все-таки эти гордеи не перевелись, нет-нет и вынырнут из своих тараканьих щелей, чтобы косой тенью попытаться перечеркнуть то светлое, что есть в жизни нашей, которая чужда им, враждебна, как они ей враждебны.
В упрек талантливому актеру можно разве что поставить некоторую традиционность во внешнем рисунке образа.
Убедителен артист Н. К. Карпов в роли Капитона Егоровича. Его точная игра способствует успеху занятого в спектакле творческого коллектива и, думается, что создание образа Капитона с полным правом актер запишет в свой актив.
Спектакль получился живой, своеобразный. Хочется верить, он будет принят вологодским зрителем тепло, заинтересованно, как была принята премьера.