Шмелёв М. «Это вам за Москву!..» / М. Шмелёв // Премьер. – 2005. – 31 марта. – С. 18-19.
М. Шмелев
«Это вам за Москву!..»
К изумлению фашистов, уже летом 1941-го советские летчики бомбили Берлин. Эта уникальная операция объединила трех людей, которыми гордится Вологодчина.
Вот они, эти люди: конструктор Сергей Ильюшин, нарком ВМФ Николай Кузнецов и командир 1-го минноторпедного авиаполка полковник Евгений Преображенский.
Кого-то из них ждала немеркнущая слава, кого-то – опороченные имя и честь, восстановленные лишь спустя годы.
Наглость по-русски
Вологжанин Леонид Александрович Вархолов уже многие годы реставрирует историю отечественного Военно-Морского Флота, военной авиации, освоения космоса. Он пишет книги (недавно на свои средства издал брошюру, посвященную 40-летию со дня полета в космос нашего земляка Павла Беляева), организует выставки и экспозиции.
Николай Кузнецов – именно ему принадлежит идея налета на логово фашистов. Этот человек на себе испытал, что слава и забвение идут рядом.
С увлечением рассказывает он о событиях лета 41-го года, иллюстрируя рассказ пожелтевшими от времени фотографиями и поражая знанием чуда военной техники того времени – самолета «Ил».
…В начале 1940 года конструкторским бюро нашего земляка Сергея Владимировича Ильюшина был выпущен усовершенствованный вариант бомбардировщика «ДБ-3», получивший обозначение «Ил-4». Его скорость достигала невиданных для «тяжелого» самолета 450 км/час, практический потолок – 10 тысяч метров, максимальная дальность – до 3800 км. Прочный и живучий, он стал основным бомбардировщиком авиации дальнего действия и торпедоносцем авиации ВМФ, нанося бомбовые удары по стратегически важным объектам в глубоком тылу врага.
«Ил-4» и берлинская операция объединили трех людей, родившихся на вологодской земле и ставших известными на всю страну: конструктора Сергея Ильюшина, наркома ВМФ Николая Кузнецова и командира 1-го минно-торпедного авиаполка полковника Евгения Преображенского. Объединили в тот момент, когда мало кто в мире верил, что русским удастся сдержать натиск гитлеровцев, а уж нанести им чувствительный удар в самое логово – тем более.
– В июле 1941 года, в связи с систематическими налетами немецкой авиации на Москву и Ленинград, Верховное главнокомандование решило нанести ответные удары по Берлину, – рассказывает Леонид Вархолов. – Идея операции принадлежала Николаю Герасимовичу Кузнецову. Ставку делали на то, что никто не ожидал такой наглости от отступавших русских.
В один из августовских вечеров экипажи 1-го минно-торпедного авиаполка под командованием полковника Преображенского перелетели из-под Ленинграда на эстонский остров Эзель (сегодня – Сааремаа).
– Это будет наш ответный удар фашистам за Москву! – сказал полковнику командующий авиацией ВМС генерал Жаворонков. – На подготовку – три дня!
А немец подумал: свои
Все понимали, что путь к Берлину будет нелегким. Августовские ночи на Балтике короткие, значит, необходимо вылетать засветло, а к Берлину подходить в полночь. И чтобы не обнаружили истребители противника. К тому времени враг уже базировался на прибрежных аэродромах Эстонии, Латвии и Литвы.
…Один за другим взмывают в небо самолеты. Вскоре открылись безграничные просторы Балтики. Лунная, звездная ночь. На высоте 5,5 тысячи метров выросла густая, непроглядная облачность. В кабине «Ила» холодно. Деревенеют пальцы. Стрелки экипажа Преображенского – Кротенко и Рудаков – передают по переговорному устройству, что слева по курсу немецкий город Штеттин.
Гитлеровцы, приняв наши самолеты за свои, включили на аэродроме прожекторы, приглашая на посадку. Очень хотелось, вспоминали позднее летчики, «отблагодарить» их за приглашение бомбами, но целью был Берлин.
Преодолевая облачность, «Илы» лезут вверх. Высота – 7 тысяч метров, где-то внизу – аэростаты заграждения. Врежешься – верная гибель.
И вот – Берлин. Немцы даже не выключили уличные фонари. Ни одна зенитка не ведет огня – не ждут. «Определив контуры цели, – заводы Сименса – бомбардировщики выходят на боевой курс, – рассказывал штурман Хохлов. – В этот момент я что есть мочи ору: «Это вам за Москву, за Ленинград, за наших людей!..»
Через несколько минут над заводами полыхало огромное пламя. А весь город погрузился в темноту. Только ввысь взметнули свои огромные пики сотни прожекторов. То тут, то там вспыхивали шапки зенитных разрывов. Сорок минут заняла дорога до Штеттина. Над городом уже бушевал зенитный ураган, но это был шальной огонь, не причинивший никому вреда.
На рассвете 8 августа «Илы» коснулись колесами родной земли. В тот же день фашистское радио сообщило, что минувшей ночью группа тяжелых самолетов… ВВС Англии нанесла удар по Берлину – имеются разрушения и убитые. Англичане это сообщение опровергли – не до того им было, из-за непогоды английская авиация бездействовала.
…Затем были еще налеты на Берлин. Но тот, первый, как нельзя кстати показал, что дух у нашего народа не сломлен. Многие участники операции были удостоены наград. А пяти офицерам полка – полковнику Преображенскому, капитанам Ефремову, Гречишникову, Плоткину и штурману Хохлову – было присвоено звание Героев Советского Союза.
Сорванные «золотые звезды»
…Леонид Вархолов держит в руках книгу «Золотые звезды вологжан». Издание середины 80-х годов прошлого столетия. Есть здесь и о той боевой операции лета 1941-го, и, конечно, о героях-вологжанах, ее участниках. «Но не все о наших земляках «уместилось» на страницах книги», – говорит Леонид Александрович.
Жизнь и карьера Евгения Николаевича Преображенского, родившегося в начале прошлого века в селе Волокославинское Кирилловского района, сложились, как и подобает кадровому офицеру. Он прославился в годы войны и после нее достиг определенного положения в центральном аппарате Минобороны. Повышения по службе, награды, почет и уважение… Вот только отпущено ему было не так много. Он умер в 1963 году в 54 года.
А вот судьба Николая Герасимовича Кузнецова оказалась более чем тернистой. Уроженец деревеньки Медведка Вологодской губернии (сегодня это Котласский район Архангельской области), он прошел путь от вахтенного начальника до командующего Тихоокеанским флотом. За его спиной была гражданская война в Испании, куда его направили военно-морским советником. В 1939 году, 37 лет от роду, он стал наркомом Военно-Морского флота. Такая успешная карьера была по нраву далеко не всем и закончиться могла чем угодно…
Свою волю и самостоятельность он проявил в первый же день войны, пойдя наперекор приказу самого Сталина. Тот, все еще во что-то веря, запретил всем войскам открывать огонь по врагу, уже вовсю топтавшему нашу землю. Нарком флота приказал бить фашиста, чем вызвал яростный гнев «отца всех народов». Бог знает, что было бы дальше в его жизни, если б не боевые отличия, в том числе и та бомбежка Берлина, осуществленная летчиками по плану Кузнецова…
Потом был знаменитый ленд-лиз, в котором он принимал самое непосредственное участие. В мае 1944 года Николаю Кузнецову присвоили звание адмирала флота. А в 1945 году, после капитуляции Германии, именно он предложил разделить вражеский флот между союзниками… по жеребьевке, что в итоге всех и устроило. Все гениальное – просто! В сентябре 1945-го ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Жизнь нанесла-таки ему коварные удары уже после войны. В 1947 году Николай Кузнецов был понижен в звании – до контр-адмирала – после сфабрикованного «дела о парашютной торпеде». Его, одного из разработчиков торпеды, назвали виновным в утечке информации на Запад. И хотя ничего так доказано и не было, пятно на имени осталось. Даже несмотря на то, что через несколько лет Кузнецов стал вице-адмиралом, а вскоре, в 1953 году, был восстановлен в звании адмирала флота.
Второй удар ждал в 1956 году, когда возле Севастополя на внутреннем рейде затонул крейсер «Новороссийск». Погибли 600 моряков. За «плохую организацию и отсутствие дисциплины, приведшие к трагедии» Николай Кузнецов был понижен в звании до вице-адмирала и отправлен в отставку. Впоследствии выяснилось, что крейсер столкнулся с миной и вины наркома в том, что Черное море буквально кишело этим «наследием» войны, вообще-то нет. Но в руководстве страны не любили признавать своих ошибок.
…Умер Николай Герасимович вице-адмиралом – в 1974 году. И еще 14 лет его боевые соратники, товарищи, моряки добивались восстановления звания и заслуг Кузнецова. Его имя сегодня носит единственный авианесущий крейсер ВМФ России – из пяти когда-то бывших на вооружении в СССР и во многом обязанных своим появлением именно Николаю Кузнецову. Но это уже – отдельная история.