Аринин В. И. Как создавался «Арион» / В. Аринин // Вологодский комсомолец. – Вологда, 1967. – 3 марта. – С. 4.
В. АРИНИН
КАК СОЗДАВАЛСЯ «АРИОН»
– Вы читали Гроссмана?
– Кого, чего?
– Роман о Пушкине «Арион». Автор романа в Вологде живет...
– Нет, а где эту книжку можно купить?
– Э-э, спохватились, роман сразу разошелся, не купить… такие разговоры ныне не редкость в Вологде.
В начале этого года почти одновременно были изданы две книги В. А. Гроссмана – «Арион» и «После восстания» *). Собственно, обе эти книги представляют собой единый роман «Арион», и лишь по стечению обстоятельств его четвертая часть, названная «После восстания издана отдельно. Правда, «После восстания» читается как совершенно самостоятельное произведение. В целом роман представляет явление сложное и незаурядное, так же, как незаурядна и сложна судьба его автора...
МИНУВШИЕ ДНИ
В апреле 1938 года, но нелепому обвинению В. Гроссман, литературовед, пушкинист, профессор права, был заключен в тюремную камеру-одиночку. Страшно переломилась его судьба. Чтобы окончательно не пасть, духом, чтобы найти в себе силы, он мысленно обратился к Пушкину. В камере, где не было ни книг, ни бумаги, он поставил своей задачей восстановить в памяти все, что знал о любимом поэте. А знал он многое, и памятью отличался отменной. Эти воспоминания стали не просто времяпрепровождением, нет, Виктор Гроссман в тюрьме занимался. Он выработал определенную систему занятий. Он как бы систематизировал свои знания, мысленно прослеживая жизнь поэта, его творчество – за годом год, от рождения до гибели.
И вот однажды он с радостью открыл в себе, что представляет жизнь Пушкина столь же подробно и отчетливо, как свою собственную. Более того, он знает родных и знакомых поэта, его друзей и недругов, представляет, как они жили, чем увлекались, о чем говорили, как одевались, где служили, что они значили для поэта.
«Я подумал, – вспоминает Виктор Азриэлевич, – неплохо бы все это записать. Мне станет легче».
Потом был лагерь. Трудная доля заключенного. Но с ним был Пушкин. А это значит –можно и нужно было жить. Получив от родных посылку, Виктор Гроссман обменял продукты на восемь больших тетрадей и начал писать свои роман. Конечно, работать было тяжело... Первые восемь тетрадей, мелко исписанные, были отобраны и пропали. Автора перевели в другой лагерь.
Все рухнуло. Но по вечерам в бараке Виктор Гроссман рассказывает своим новым товарищам о Пушкине, рассказывает главы из своего ненаписанного романа.
– Вы должны писать, – говорят ему.
– Не могу. Бумаги нет.
– Бумагу мы все вместе вам достанем.
И действительно, достали. Люди, оказавшиеся в тех условиях, верили, что пора беззакония сгинет, пройдет, потому что она не свойственна для нашей жизни.
Виктор Гроссман продолжает писать свой роман. Пишет при любой возможности – вечерами в бараке, днём в помещении кипятилки.
Но тяжелая пора миновала. В стране были восстановлены ленинские нормы жизни. В 1956 году Виктор Гроссман был полностью реабилитирован и поселяется в Вологде (в Вологде он жил также в 1946–48 годы при первом временном своем освобождении). При выходе из лагеря он имел несколько написанных глав романа.
И СКВОЗЬ МАГИЧЕСКИЙ КРИСТАЛЛ...
«Как это возможно, спросите вы, – писать о Пушкине по памяти?». Для Гроссмана возможно. Он готовился к этому всю жизнь. С юношеских лет он не просто полюбил творчество Пушкина – стал фанатичным поклонником его и знатоком. Виктор Гроссман читает о Пушкине все, что только может достать. Два юных приятеля, два Гроссмана – Виктор и Леонид (будущий известный пушкинист) – бродят по своему родному городу – Одессе, устанавливают места, связанные с поэтом, ищут людей, слышавших от своих родителей и дедов о пребывании Пушкина в Одессе.
Огромный мир русской литературы неудержимо влечет к себе В. Гроссмана. Он пытается сам писать. В 1905 году при содействии Короленко были напечатаны два его первых рассказа. Но труд литератора в старой России был слишком необеспеченным, чтобы им заниматься профессионально. Виктор Гроссман становится адвокатом, живет в Москве, успешно занимается адвокатской деятельностью и после революции – вплоть до 1928 года.
Но главной любовью его остается литература. Он упорно занимается самообразованием, накапливает огромные знания. Одна за другой печатаются в периодических изданиях его статьи о русской литературе конца XVIII–XIX веков. Виктор Гроссман получает кафедру литературы в театральном институте, читает лекции перед артистами в Малом театре, театре имени Вахтангова, театре имени Моссовета. В 1937 году выходит его книга «Дело Сухово-Кобылина», оригинальное произведение, заключающее в себе обращенное в прошлое судебное расследование, написанное в беллетристической форме. Как известно, русскому драматургу Сухово-Кобылину было предъявлено обвинение в убийстве; и хотя суд, несколько лет мучивший писателя, был вынужден вынести ему оправдание, версия о его виновности осталась, и пятно на памяти о писателе осталось.
Нет, Сухово-Кобылин не был убийцей – доказывает в своей книге В. Гроссман. Книга имеет успех. Дочь Сухово-Кобылина, жившая во Франции, присылает на имя автора благодарственное письмо и значительную часть литературного архива отца.
Но среди всех этих многих дел Пушкин по-прежнему занимает особое место в творчестве В. Гроссмана. В 30-е годы вместе с известным русским писателем Вересаевым он работает над замечательным трудом «Спутники Пушкина», обеспечивая документальную основу этого произведения. «Спутники Пушкина» выходят с предисловием В. Гроссмана.
Большой успех выпадает на долю его этюдов о Пушкине. Они еще только готовились к печати и были прочитаны на Пушкинской комиссии Академии Наук. Каждый этюд – это подлинное открытие, это своеобразная сенсация, вызывавшая изумление пушкинистов. Как о «серьезном и талантливом ученом-литературоведе» говорил о нем С. Бонди, высокие оценки его работам дали Н. Гудзий, Г. Винокур и другие специалисты. Но рукописи В. Гроссмана, которые должны были стать книгами, в 1938 году погибли... Трудной дорогой шел к своему роману «Арион» В. А. Гроссман. Он нашел в себе мужество и силы создать этот роман.
В нем автор остался верен своему призванию, ибо В. Гроссман – литератор особого склада, стремящийся объединить беллетристику со строгим научным исследованием. «Арион» – это прежде всего подробное исследование жизни Пушкина во время южной ссылки, облеченное в художественную форму. К недостаткам произведения, пожалуй, стоит отнести некоторую сухость повествования.
НА СТАРОСТИ Я СЫЗНОВА ЖИВУ...
В. А. Гроссману ныне много лет, ум его ясен и рука легка.
В последние годы, кроме романа «Арион», им написана пьеса о Пушкине (пожалуй, стоило бы нашему театру подумать о ее постановке). В журнале «Север» печаталась первая часть его воспоминаний «Минувшие дни». Им вновь написаны пока еще не напечатанные литературные этюды. А это произведение необычайное. Если вы даже считаете себя знатоком Пушкина и Лермонтова, все равно вы узнаете о них вещи необычные, но логически обоснованные.
Виктор Азриэлевич любит удивлять. У одного слушателя он спросит: «Знаете ли вы, что Онегин влюбился в Татьяну с первого взгляда?» Другому скажет, что «заветная лира» Пушкина – это означает «тайная лира», а какой это сложный мир – тайный, потаенный Пушкин!
Виктор Азриэлевич – интересный рассказчик. А рассказать ему есть что. Он был лично знаком с Буниным, Куприным, Немировичем-Данченко, Вересаевым, Вахтанговым, Благим и многими другими видными деятелями русской культуры.
В. А. Гроссман – человек большой эрудиции, знаток не только литературы, но и театра, истории. В свое время он учился в Париже, в Сорбонне; изучал также в Лейпцигском университете право, философию. Владея немецким, французским, английским, греческим и латинским языками, понимая по-итальянски, он читал классиков мировой литературы в подлиннике.
Конечно, многое узнал В. А. Гроссман, прежде чем написать роман о Пушкине. С В. А. Гроссманом можно в чем-то не соглашаться, но невозможно не уважать его.
Таковы некоторые черты человека, как бы прожившего всю жизнь Пушкина от начала до конца.
*) В. А. Гроссмая, «Арион», издательство «Советский писатель», «После восстания», Северо-Западное издательство.