Выдающиеся люди Вологодского края

ГЕННАДИЙ САЗОНОВ

«ИЩУ КОРЕНЬ НАШЕГО СЧАСТЬЯ»

Известный русский ученый, лауреат Нобелевской премии физиолог Иван Петрович Павлов считал, что поступок купца Христофора Леденцова, пожертвовавшего на развитие науки в России более двух миллионов рублей золотом, не имел равных за всю историю человечества ни в одной стране мира.

И это действительно так! Созданное им Общество содействия успехам опытных наук и их практического применения стало первой в мире эффективной моделью поддержки науки частным капиталом. Позже этот опыт был использован в США, Англии, Германии и других государствах.

За короткий срок - около девяти лет - благодаря деятельности общества фундаментальная и прикладная наука в России заняла передовые позиции по всем направлениям. С его деятельностью связаны наиболее важные открытия выдающихся русский ученых - Николая Жуковского, Ивана Павлова, Владимира Вильямса, Константина Циолковского, Владимира Вернадского, Николая Умова, Николая Зелинского, Дмитрия Прянишникова и многих других.

Образно говоря, вся современная наука, включая космонавтику, генетику и радиологию, вышла из леденцовского общества. То, что сделал для отечественной науки купец Христофор Семенович Леденцов, до сих пор не получило должной оценки в России. Очень мало, практически ничего не знаем мы о деятельности великого мецената, чье имя связано с Вологдой и Москвой.

Несколько лет я веду исследование на эту тему. Считаю, что по замыслам и деятельности Леденцов сопоставим с Михаилом Ломоносовым. Поэтому из обширного материала попробую очертить основные факты и события. Тем более есть повод: в начале 2009 года исполнится 100 лет со дня основания общества.

Царев наказ

На первом заседании совета Общества имени Христофора Леденцова, 18 мая 1909 года, профессор Московского университета Семен Андреевич Федоров сказал: «Мы не встречаем подобного широкого поля деятельности, пожалуй, ни у одного из существующих учреждений не только русских, но и иностранных...».

Отсюда можно утверждать: купеческое сословие в России на собственные средства не только строило храмы, больницы, школы, дома призрения, но и создало условия для развития разных отраслей отечественной науки, плодами которой мы пользуемся до сих пор, не задумываясь о том.

И естественно, вопрос: что подвигло Христофора Леденцова на необычный высоконравственный поступок? Думаю, составных его множество. И все же выделю стержень - семейную и общественную среду, где формировался Леденцов как личность.

Поэтому предлагаю перенестись мысленно на... 166 и более лет назад!

Стоял разгар короткого северного лета. Белые ночи пошли на убыль, сменившись теплыми недолгими промежутками темноты от заката до восхода. Над речной излукой клубился свежий туман, поднимаясь от воды до берегов, тонким покрывалом ложился к подножию берез на Соборной горке древней Вологды, особенно тихой и особенно красивой в предрассветные минуты. Наступал новый день - 24 июля 1842 года.

В то утро в доме купца первой гильдии Семена Алексеевича Леденцова царило напряженное ожидание: слуги разговаривали вполголоса, а сам хозяин всю ночь не смыкал глаз. Наконец радостное известие: любимая жена Лизонька родила сына. Имя ему дали Христофор, что в переводе с греческого означает «Христонесущий». Новость разнеслась по родственникам в Вологде и в далекой Москве. Да, в Москве жили люди, которые носили фамилию Леденцовых. И, как гласило семейное предание, сей купеческий род имел древние корни в московских землях и восходил к царствованию Петра I.

Будто бы, говорило предание, предок купцов Иван Леденцов торговал сладостями, однажды на торгу встретил продавца пирогов и хлебов Алексашку Меншикова. Они подружились. Судьбе было угодно, чтобы приятели встретились через много лет. Менишков стал фаворитом царя, а Леденцов - заметной фигурой в купеческой среде России.

Между ними вполне мог произойти такой диалог:

- Все по торговой части промышляешь, Иван?

- С Божьей помощью, Александр Данилович. Нечто менять? Нам на роду написано...

- Верно глаголешь, - кивает Ментиков. - А я вот в услуге у царя. Петр - крутого нраву! Ой куда! Но - молодец! Всякую науку двигает. За ней, за наукой, скоро все побегут...

Иван Леденцов слушает молча.

- Детки у тебя есть? - интересуется вельможа.

- Куда без них! Знамо дело, есть...

- Дак я тебе, Иван, скажу на будущее: учи детей, наука - это все! Учи своих детей и потомкам завещай, чтобы учились...

Так происходило или немного иначе - знает доподлинно далекое время. Но прослеживается некая закономерность. После беседы Ивана с приближенным царя почитание знаний, науки как высших человеческих ценностей у Леденцовых передавалось из рода в род, превратилось со временем в традицию. Иван воспринял напутствие Данилыча в качестве «царева указа», государственного поручения, исполнение его считал гражданским долгом. И старался обучать детей, в отличие от купеческих семей, где образование называли ненужным и вредным.

Так, предполагаю, обстояло дело у московских Леденцовых.

Кого-то из них деловой интерес привел на Север, в пределы вологодских и архангельских земель. Когда и каким образом это происходило - установить сложно. Но и у Леденцовых, поселившихся на Севере, сохранилось почтение к знаниям, тяготение к науке.

Примером тому и служит семья, где родился Христофор.

- Мой предок Семен Алексеевич вовсе не был какой-то там купчишка-пушник, чуждый новых идей, - рассуждала правнучка великого мецената Нина Дмитриевна Луковцева, родившаяся в Москве и проживающая в столице восьмой десяток лет. - Напротив, он был человек очень образованный и старался привить интерес к знаниям своему сыну Христофору, моему прадеду. И Христофор потом в этом отношении превзошел всех Леденцовых...

Согласно «Формулярному списку о службе вологодского 1-й гильдии купца Семена Алексеевича Леденцова», составленному с его слов 11 января 1873 года, он «воспитание получил в доме родителей». В ту эпоху, кроме обучения дома, было довольно распространено вольное слушание, оно практиковалось и в России, и в Европе. Косвенные свидетельства подтверждают, что родитель посылал Семена за границу, и какое-то время молодой купец пребывал в европейских университетах. Только человек, тяготеющий к знаниям, каким он и был, мог основательно позаботиться о сыне: дать четыре уровня образования - домашнее, гимназическое, академическое и заграничное.

Это еще, как говорится, прелюдия. Суть в том, что глава семьи стал для сына источником подражания. Знаменитый историк Василий Ключевский писал о двух системах воспитания в России: одна была ориентирована на западный манер, другая - на внутренние потребности. «Гораздо плодотворнее был другой прием древнерусской педагогики - живой пример, наглядный образец, - отмечал ученый. - Древнерусская начальная образовательная школа - это дом, семья. Ребенок должен был воспитываться не столько уроками, которые он слушал, сколько той нравственной атмосферой, которой он дышал. Это было не пятичасовое, а ежеминутное действие, посредством которого дитя впитывало в себя сведения, взгляды, чувства, привычки...»

Следуя купеческой традиции, Семен Леденцов, не оставляя торговлю, находил время для общественных занятий. Государеву службу он начал 2 января 1838 года ратманом в Вологодском городском магистрате. Поскольку в ту эпоху в государственном устройстве делали кое-что на немецкий манер, поясним: «ратман» в переводе с немецкого - «выборный член», в данном случае - член городского магистрата. Он пробыл ратманом четыре года. Затем три года исполнял обязанности бургомистра Вологодского городского магистрата, то есть был главой органа местного самоуправления.

Помимо Вологды, старший Леденцов оставил заметный след и в истории Архангельска - морской столицы Русского Севера. По выбору местного и иногороднего купечества Семен Леденцов занимал должности директора Архангельского хлебного запасного общественного магазина, кандидата и члена Учетного и ссудного комитета при Архангельской конторе государственного банка, члена Архангельского комитета по надзору за качеством товаров при торговом порту.

Замечательное обстоятельство! Все должности, которые занимал Леденцов в Вологде и Архангельске, были выборными, попасть на них можно было только в том случае, если оказывали доверие люди, даже если доверие, выражаясь современным языком, носило «корпоративный характер». Это свидетельствует о довольно высоком уровне самоуправления в тогдашней России.

Приобретенный общественный опыт, деловой авторитет, личные качества выдвинули Леденцова на пост главы Вологды. На выборах он получил большинство голосов, 26 сентября 1864 года принял присягу: дал «Клятвенное обещание» в Афанасьевской церкви, вступив в должность. Поскольку городская управа относилась к ведению министерства внутренних дел, то вновь избранному главе было присвоено звание генерала.

Чтобы читатель освежил в памяти эпоху, о которой веду речь, напомню кратко основные ее события. Это был период активных реформ в России. Император Александр II принял ряд важных юридических документов. 19 февраля 1861 года было объявлено об освобождении крестьян от крепостной зависимости с правом получения земельного надела. В январе 1864 года издано Земское положение, утверждены судебные уставы (суд полностью отделялся от других ведомств). А в 1870 году император подписал Городовое положение. Принятые законы давали широкие возможности для развития самоуправления в городах и населенных пунктах России и участия в нем всех сословий.

Заботы родителя не проходили мимо юного Христофора. Тем более в купеческой среде с малолетства посвящали ребенка в дела, чтобы он продолжал то, что было начато отцами и дедами. Семен Алексеевич был для сына действительно живым примером. Показательно то, как старший Леденцов относился к капиталу. Деньги не были для него самоцелью, а скорее служили одним из средств оказания помощи и практического содействия конкретным людям и стране в целом.

Этот принцип усвоил сын и в будущем успешно реализовал в осуществлении своих проектов - первого в России ломбарда, Общества содействия наукам.

Время для страны было сложное: шла война с Турцией, так называемая Крымская кампания. Кстати, в ней, в обороне Севастополя, участвовал молодой офицер Лев Толстой. Уже в начале XX века Христофор Леденцов завел знакомство и переписку с великим писателем, спрашивал его совета по поводу лучшего использования капитала в интересах населения.

Люди в стране по-разному относились к войне с Турцией. В частности, «западники» всей душой желали поражения России, ослабления ее позиций на мировой арене.

Свой взгляд на ситуацию имел и Семен Леденцов. Он пожертвовал большую сумму личных средств на нужды русской армии, не требуя взамен каких-то льгот. Позже его поступок оценил государь. Уже после окончания войны, 9 декабря 1857 года, Леденцова удостоили Бронзовой медали на Анненской ленте.

Так началась меценатская деятельность вологодского купца Семена Алексеевича Леденцова. о которой в те годы широко знала культурная и мыслящая Россия.

Разумеется, нет возможности сказать обо всех делах милосердия, но некоторые, наиболее значительные, необходимо назвать.

В конце 50-х годов Семен Леденцов совершил благотворительный акт, навсегда вписавший его имя в историю Вологды. На личные средства приобрел в центре каменное здание, а затем бесплатно передал городской управе. В помещении организовали Вологодскую Мариинскую женскую гимназию. Ныне там педагогический колледж, а в правой части - «Дом Батюшкова»: последний приют поэта был на втором этаже, где теперь музей-квартира Константина Николаевича.

За это пожертвование Леденцова отметили в марте 1861 года Золотой медалью с надписью «За усердие». Говорят, до революционного переворота 1917 года на здании красовалась мраморная доска, увековечивавшая поступок Леденцова. Но вологодские большевики сбили памятный знак...

Леденцов имел тесные отношения с Церковью. В 1862 году он блюститель по хозяйственной части Вологодской духовной семинарии, а затем избирается старостой кафедрального Софийского собора. В Архангельске, с которым был связан служебными интересами, на его средства строили придельный храм к Рождественской церкви. За это в 1873 году ему вручили Бронзовую кабинетную медаль на Всемирной выставке в Вене. По просьбе Леденцова в 70-е годы выделили землю близ ограды Богородицкой кладбищенской церкви (ныне Рождество-Богородицкий кафедральный собор), где он начал строить каменную двухэтажную богадельню, рассчитанную на 30 престарелых и увечных граждан. Дом достроили незадолго до кончины купца, открывал богадельню и передавал в ведение городской управы сын Христофор.

Добавлю, работа Семена Алексеевича на посту главы Вологды отмечена императором наградой - золотой медалью.

Такой яркой, самобытной личностью, если говорить коротко, был Семен Алексеевич, отец будущего великого русского мецената. Пример отца оказал сильное влияние. Без натяжки можно утверждать, что он продолжил главное дело родителя - служение России, только в еще больших масштабах.

Путь к этому служению был трудным, долгим.

В Вологодской губернской гимназии, куда определили Христофора, он показал блестящие способности по всем предметам и окончил полный курс 19 июля 1860 года с похвальным аттестатом. Отец направил Христофора на дальнейшую учебу в Московскую практическую академию коммерческих наук - высшее заведение, недавно открытое на пожертвования крупных русских промышленников.

Понятие «коммерческие науки» тогда включало в себя широкий круг дисциплин: торговое право, политическую экономию, географию, бухгалтерию, товароведение, арифметику и еще ряд. Смысл обучения сводился к приобретению полезных знаний и навыков для ведения торговых и коммерческих операции. Уровень обучения был в академии достаточно высоким, о чем говорит хотя бы тот факт, что специальные курсы вели лучшие профессора Московского университета.

3 мая 1862 года Христофор окончил полный курс академии с похвальным аттестатом, дававшим ему право на получение звания «Личного почетного гражданина». Что означало сие звание? В 1832 году в России учредили почетное гражданство для городских обывателей, оно делилось на потомственное и личное. Потомственное почетное гражданство приобреталось по рождению детьми дворян, церковнослужителей и т.д. Личное почетное гражданство приобреталось образованием, полученным в высших учебных заведениях. Почетные граждане и личные почетные граждане имели преимущества: свободу от телесных наказаний и право участвовать в городском самоуправлении.

Как мы увидим позже, Христофор Леденцов в будущем воспользовался правом, полученным по окончании академии.

Приезжая из Москвы в Вологду к родителям, когда еще был студентом, Христофор делился планами. Возможно, в одной из таких бесед и обсуждалось предложение продолжить обучение за границей. С согласия отца он послал письмо ректору университета в Кембридж, поинтересовался условиями приема. Вскоре получил из Англии уведомление о том, что господина Леденцова будут рады видеть среди студентов. Христофор стал готовиться к поездке в Англию. Отец желал испытать его и как будущего коммерсанта, поэтому дал доверенность на заключение контрактов с английскими фирмами на поставку мехов, льноволокна, приобретение машин и оборудования.

Но еще до отъезда за границу произошло событие, определившее личную судьбу Христофора. Стройный, высокого роста, с правильными чертами лица, умными, выразительными глазами, он привлекал внимание окружающих, в нем, как говорили тогда, чувствовалась «порода».

И вот однажды он шел по набережной реки Вологды, где гуляли обыватели. Из-за поворота выскочила легкая прогулочная конка, молодая девушка, стоя, управляла лошадью. Она напоминала древнеегипетскую царицу: льняные волосы развевались по плечам, лицо выражало восторг...

Вдруг лошадь «закусила удила», понесла вперед, не слушая наездницу. Девушка от страха закричала, призывая на помощь, но обыватели шарахались. Христофор, мгновенно оценив ситуацию, бросился наперерез. Сильной рукой ухватил коня за удила, резко дернул вниз. Конка остановилась.

Он подошел к наезднице, подал руку, взгляды их встретились, а сердца затрепетали, Амур успел пустить в них сладкие стрелы.

- Позвольте узнать ваше имя? - спросил Христофор.

- Серафима, - тихо ответила она.

- А меня зовут Христофор, - представился избавитель.

- Какое редкое и прекрасное имя, - сказала девушка.

- Если вам понравилось мое имя, - нашелся он, - то позвольте проводить вас до безопасного места...

Она кивнула.

Набережная Вологды стала их любимым местом, где они часто встречались и подолгу гуляли.

Очаровательная Серафима оказалась дочерью купца и общественного деятеля Николая Александровича Белозерова. В 1858 году он избирался градским главой и за заслуги перед горожанами был удостоен звания «Почетный гражданин Вологды».

Накануне отъезда Христофора в Англию состоялась его помолвка с Серафимой Белозеровой. Теперь они были жених и невеста. Отправляясь в дальнюю дорогу, молодой человек хранил в сердце любовь к любимой девушке и любовь к науке.

Леденцов прожил за границей около двух лет. По некоторым источникам, кроме прослушивания лекций в Кембриджском университете, он побывал во Франции, Швейцарии и, возможно, в Германии. И везде охотно изучал научные достижения, беседовал с учеными. Может быть, уже тогда у него возникли какие-то планы относительно развития науки в России.

За границей удачно сложились и коммерческие сделки Леденцова.

Но курс в университете Христофор не успел окончить, заспешил на родину.

- По семейным преданиям, это был настоящий роман! Серафима Николаевна безумно любила Христофора, сильно переживала разлуку, постоянно выкликала его оттуда в своих письмах, - рассказывала Нина Дмитриевна Луковцева. - И он, думаю, тоже тосковал по ней...

Вернувшись в Вологду, Христофор женился на Серафиме. Через некоторое время на Леонтьевской набережной реки Вологды, неподалеку от места их первой встречи, Христофор построил двухэтажный каменный дом с мезонином, где и поселился с любимой женой.

Послужил людям

Продолжая дело отца, Христофор старался на практике использовать знания, полученные в академии и за границей. Он приобрел землю у разорившегося помещика, нанял знающего агронома, поручил тому хозяйствовать. Часть пашни отвели под лен. В первый год культура дала высокий урожай. Со временем посевы льна расширяли, росли объемы торговли льноволокном и льносеменами.

Леденцов развивал и торговлю пушниной. Одновременно приращивал состояние за счет умелой «работы капитала». Приобрел железнодорожные акции - выгодное по тому времени вложение. На его средства строили жилье в Москве и Петербурге, сдавали внаем; «доходные дома» приносили прибыль. Леденцов купил ряд предприятий и земли в Подмосковье - в Сыромятниках, на Сходне и под Звенигородом.

В десятилетие после женитьбы Христофор Леденцов проявил себя талантливым купцом и предпринимателем, значительно прирастив доставшийся по наследству капитал. Достигнутым можно было и довольствоваться. Но не таков был по характеру Христофор, да и семейные традиции призывали к служению людям.

В 27 лет Христофора утвердили членом комитета Скулябинского дома призрения - главного благотворительного заведения для бедных в Вологде. Думаю, на то были основания. В частности, младший Леденцов часто жертвовал личные средства лечебным учреждениям губернии. Не случайно одним из первых он был награжден почетным знаком этого общества.

В марте 1871 года городская Дума первого состава избрала Леденцова гласным на четырехлетний срок, то есть, говоря современным языком, депутатом. Гласным его избирали три срока подряд. Не менее ответственна и другая общественная должность: в июне 1873 года Вологодское земское уездное собрание избрало Христофора Леденцова мировым судьей Вологодского судебного округа. На посту судьи он отработал девять лет, что было своего рода рекордом по тем временам - все-таки должность выборная.

Летом 1883 года успешного предпринимателя и благотворителя внесли в список для голосования на пост главы Вологды. Выборы проходили в июне из двух кандидатур: Александра Неелова и Христофора Леденцова. Победил Христофор Семенович, 9 сентября был приведен к присяге, стал главой города. В подчинении у него находились городская Дума и управа. Работал руководитель по 12-14 часов.

Изучая документы и материалы того периода, убеждаешься: главной задачей для нового главы Вологды была борьба с бедностью населения. Как сие созвучно нашему времени!

Не буду касаться практики нынешних чиновников, а вот Христофор Леденцов проблему решал конкретно. С его приходом оживилось жилищное строительство, причем со стороны рядовых граждан. Дума и управа помогали им лесом, материалами. Тем же, кто не имел средств, Леденцов предлагал помощь в виде поселения в дома призрения, где было хорошее питание и уход. Такие заведения возводили на средства казны и благотворительные взносы. В сентябре 1884 года Христофор открыл богадельню, построенную на средства его отца.

Глава лично знакомился с условиями жизни малоимущего населения, посещал семьи, где потеряли кормильцев, или семьи, где тяжело болели. Люди часто жаловались Леденцову на ростовщиков, среди которых были в основном евреи. Из-за нужды к ним обращались многие, ростовщики порой за четверть стоимости забирали в счет долга добротные вещи. Это было настоящим бедствием для малообеспеченных слоев населения.

Христофор Семенович нашел оригинальный выход. 14 марта 1885 года он выступил на заседании городской Думы и предложил организовать в Вологде... ломбард. Свою инициативу обосновал тем, что малоимущие люди имеют сильное стеснение в материальных средствах, существующие формы помощи населению малоэффективны, а учреждение ломбарда способно поправить ситуацию. К тому же работа ломбарда, по его мнению, могла значительно уменьшить ростовщичество. Леденцов предложил избрать комиссию для разработки проекта, устава ломбарда.

Это была первая в России инициатива по созданию ломбарда.

На мой взгляд, создание ломбарда явилось своего рода проверкой замыслов и настроений Христофора Семеновича Леденцова по социальной поддержке малоимущих людей через частный капитал. Этот драгоценный опыт будет использован им в масштабах всей страны, когда он переедет в Москву и возьмется за создание Общества содействия наукам.

Упомяну еще об одном событии, его участником довелось быть Леденцову на посту главы Вологды. В июне 1885 года город посетил император, государь, великий князь Владимир Александрович. В журнале «Прибавления к вологодским епархиальным ведомостям» сохранился отчет о пребывании императора в губернии. Значительная часть хлопот легла на плечи Христофора Семеновича. На железнодорожной платформе он (вместе с четырьмя ассистентами) встречал царя и преподнес ему на серебряном блюде от имени горожан хлеб-соль. Потом сопровождал высокого гостя в Свято-духов монастырь (уничтожен в начале XX века) и Спасовсеградский храм (тоже разрушен). Леденцов выступал на вечернем приеме в честь императора, а супруга главы Серафима Николаевна преподнесла гостю подарок - поляничное варенье. Городской глава удостоился получить портрет его высочества в роскошной рамке. С парохода, когда гость отбыл дальше по реке Сухоне, пришла телеграмма: «Городскому голове Леденцову. Его высочество сердечно тронут вниманием горожан и еще раз горячо благодарит за радушный и истинно русский прием».

Несмотря на высокую должность и большое богатство, Христофор Леденцов вел довольно скромный образ жизни, даже в какой-то мере, аскетический, страшно не любил купеческого бахвальства. Самого его отличала скромность во всем. Единственное, в чем он себе не отказывал, - книги. Личная библиотека купца насчитывала несколько тысяч томов - по тому времени изрядное собрание. В доме на Леонтьевской набережной подрастали сыновья - старший Христофор и младший Максимилиан. Старший Христофор уже поступил на учебу в Московское императорское техническое училище в Москву (ныне «Бауманка»).

По семейным преданиям, было еще два мальчика - погодки Валерьян и Валентин. К сожалению, случилась беда. Мальчики заигрались, упали в бочку с водой и утонули. Их долго искали в реке Вологде, а потом обнаружили в бочке возле дома. Серафима Николаевна приказала похоронить их в саду, неподалеку от дома. Эта трагедия, видимо, стала одной из причин скоропостижной смерти супруги Леденцова - она скончалась в 1897 году, 49 лет от роду, и была похоронена в семейной усыпальнице на Введенском кладбище Вологды.

Потеря женщины, которую Христофор Семенович по-настоящему любил, делала его жизнь в Вологде трудновыносимой. Вскоре Леденцов продал свой дом на Леонтьевской набережной городской управе и переехал в Москву, где первоначально жил в доме княгини Евгении Антулиани, дальней родственницы, а потом в доме у своей кузины, московской купчихи Обидиной.

Так начался новый, московский период в судьбе Леденцова.

Главная страница

К тому времени, к 60 годам, он был одним из самых богатых людей России. Миллионер. Он мечтал употребить огромные личные средства на благо людей и всей страны. Сложились свои взгляды на то, каким образом осуществить задуманное.

Прежде чем коснуться их, отмечу следующее.

В личной переписке Леденцов не раз высказывал мысль о том, что Россия в свое время «пошла по неправильному пути». Все наши чаяния, все надежды должны быть устремлены на Восток. Там природные богатства - нефть, газ, пушнина, лес, алмазы. А на Западе ничего нет. Царь Петр I поспешил «открыть окно в Европу», тем самым сместил ту линию развития, которая была предназначена для России. Эти размышления Леденцова диктовались отчасти обидой за родину, за то, как плохо живет немалая часть людей, хотя богатства у нас буквально под ногами. Он считал, что поправить положение можно, основываясь на научных знаниях, на их повсеместном применении на производстве и в быту. Он страстно любил науку, верил в нее, считал, что прогресс возможен только с наукой, ничто другое не принесет должного развития и процветания.

Вместе с тем можно предположить, что Леденцов несколько негативно относился к благотворительности в ее традиционных формах. К слову, не мог просто так бросать деньги, как делали Мамонтов и Морозов. Он полагал, что это не совсем правильно. Он тогда считал себя благотворителем и меценатом, когда был способен помочь людям достигнуть той или иной цели.

Это очень важный момент для понимания внутренних устремлений Христофора Семеновича. «Я не хочу дела благотворения, исцеляющего язвы людей, случайно опрокинутых жизнью, - писал Леденцов, - я ищу дела, которое должно коснуться самого корня человеческого благополучия...» Остро воспринимая противоречие между личным богатством и достижением общественного блага, Христофор Семенович искал «корень благополучия», благодаря которому можно было бы поправить благополучие многих. По его расчетам и в контексте той эпохи этим «корнем» могла и должна стать русская наука.

Будучи человеком основательным, Леденцов не спешил реализовать замыслы, пытался проверить их мнениями других людей. В частности, завязал переписку с Львом Толстым, великий писатель охотно откликнулся, давал советы и предложения. Уже в 1902 году Леденцов близко познакомился с ведущими русскими учеными - естествоиспытателем Климентом Тимирязевым, математиком Николаем Умовым, нейрохирургом Иваном Мечниковым и многими другими. Обсуждал с ними идею создания общества, которое могло бы поддерживать людей русской науки. Такое общество предполагалось создать при Московском университете и Московском императорском техническом училище.

При активном участии профессора Московского университета Николая Умова и естествоиспытателя Николая Жуковского была начата разработка устава, девиз его: «Наука. Труд. Любовь. Довольство» - говорил сам за себя. Инкогнито, чтобы никто не знал, Леденцов в начале 1904 года внес в кассу Московского университета 100000 рублей на цели создаваемого общества. Сумма стала неприкосновенным капиталом общества, а использовать можно было только проценты.

Исследователи жизни Леденцова, в том числе на его родине - в Вологде, часто называют Христофора Семеновича русским Нобелем. Данное словосочетание абсурдно, а главное - не соответствует истине. Цель, которую ставил перед собой Альфред Нобель, учреждая международную премию, и цель, которую ставил Христофор Леденцов, создавая общество, совершенно разные!

Премия Нобеля отмечала уже достигнутый в науке результат. Смысл деятельности общества Леденцова состоял в том, чтобы помочь ДОСТИЧЬ результата в науке, и основное - внедрить научное достижение в практическую жизнь общества. Более того, определенный процент от внедрения изобретения в практику возвращался в общество и шел на дальнейшее развитие исследований.

Помимо общества, Леденцов отдавал силы и время созданному по его инициативе Институту труда. Специалисты этого института впервые в мире проводили разнообразные исследования по изучению условий труда, их облегчению, защите труда от произвола. Здесь же образовалось профсоюзное движение и прошел Первый Всероссийский съезд профсоюзов. Современная трудовая инспекция также имеет своим истоком организованный Леденцовым Институт труда.

Известные события 1905 года в Москве, называемые первой русской революцией, несколько отодвинули момент открытия Общества содействия успехам опытных наук и их практических применений. Правительство подозревало некоторых сподвижников Леденцова в участии в беспорядках, хотя реальных оснований на то почти не было. Это постоянно держало в некотором напряжении Христофора Семеновича. В конце 1906 года он почувствовал себя плохо, заболел, поехал на лечение в Швейцарию, где у него в Баден-Бадене была дача. В Швейцарии Леденцову стало лучше, и он уже строил планы, как перебраться на постоянное жительство в Париж. Но вскоре коварная болезнь (рак легких) опять взяла за горло. В начале марта 1907 года Леденцов умер в одной из клиник в Женеве. Согласно завещанию, тело его было доставлено на родину; встречать поезд, на котором гроб с телом прибыл в Москву, пришли многие известные ученые и общественные деятели. Согласно воле покойного, его погребли в Вологде, на Введенском кладбище, рядом с могилой Серафимы Николаевны.

Соратники подвижника продолжали усилия по открытию общества, которому присвоили имя Х.С. Леденцова. 24 февраля 1909 года министр народного просвещения А.Шварц утвердил устав общества, дата считается днем его открытия. Сын Христофора - Максимилиан Леденцов (изобретатель цветной фотографии в России) прислал телеграмму, пожелал обществу «плодотворной работы на пользу родины и человечества».

И это была действительно грандиозная работа. Сама структура общества, его финансовая система, взаимоотношения с учеными, издательская и просветительская деятельность - все составляет обширную тему, и нет возможности раскрыть ее подробно.

Отмечу лишь некоторые зримые итоги.

Общество насчитывало свыше ста членов - ведущих ученых в разных областях знаний. Возглавляли его председатель, профессор А.С. Федоров, и товарищ председателя Н.А. Умов. Общество выдавало финансы на исследования Э.Циолковскому и Н.Жуковскому, поддерживало исследования В.Гринивецкого по двигателям внутреннего сгорания, выдающихся химиков А.Чичибабина и Л.Чугаева, отпускало средства на исследования по радиоактивным минералам В.Вернадскому, оказывало содействие многим другим. На средства общества были построены лаборатория для Ивана Павлова в Петербурге и биостанция на Карадаге в Коктебеле.

Благодаря Обществу имени Х.С. Леденцова в России впервые в мире возникла сеть научно-исследовательских институтов. Так, общество открыло Московский научный институт, в нем была создана лаборатория для ученого П.Н. Лебедева. На Миусской площади в столице на средства общества построили здание, где в 1916 году открыли Институт биофизики и физики. (В 30-е годы он был преобразован в Физический институт АН СССР.) Еще раньше от него отпочковались Институт физики земли, Институт рентгенологии и радиологии, Институт стекла... Подобных примеров десятки!

Во время Первой мировой войны по инициативе ученых общества были созданы рентгеновские установки для военных госпиталей и больниц, налажено приготовление отечественных медицинских препаратов морфия и кодеина. Все это помогало спасать жизни солдатам и офицерам русской армии.

Как-то мой знакомый вологодский ученый заметил, что вся российская и советская наука «вышла из Леденцова». Если учесть воздействие открытий, сделанных членами общества и на его средства, на последующие технические достижения в СССР, то, вне сомнения, свой вклад в победу в Великой Отечественной войне внес и Христофор Семенович Леденцов. Каждый из крупных последователей Леденцова создал научную школу. В частности, из школы Николая Жуковского вышли выдающиеся авиаконструкторы А.Н. Туполев, СВ. Ильюшин, И.И. Сикорский.

Словом, итог деятельности внушительный.

Больше года Общество имени Х.С. Леденцова работало и после Октябрьской революции 1917 года. Его финансами пользовался и Народный комиссариат военных дел, а на основе патентного отдела общества было организовано бюро, положившее начало системе патентоведения в СССР. И все же новая власть не удержалась от соблазна национализировать «лакомый кусок», что и было сделано 8 сентября 1918 года постановлением ВСХН, поскольку общество основано на «частном капитале». Законность этого решения вызывает сомнения и теперь. Во-первых, общество не было коммерческим предприятием, не ставило целью «эксплуатацию масс», а являлось общественной организацией. Во-вторых, частный капитал как таковой не находился в обороте. Общество работало на проценты от неприкосновенного капитала (после смерти Леденцова и реализации завещанного им имущества для общества неприкосновенный капитал составлял свыше 2000000 рублей - огромная сумма), а также на отчисления от внедрения научных достижений. Скорее всего, «новым хозяевам» надо было что-то поиметь от общества и лично для себя. И оно прекратило существование.

По мнению ряда науковедов, общество Леденцова - феномен, на много обогнавший время. Век назад лучшие умы России - задолго до появления на Западе технополисов, технопарков, венчурных зон, силиконовых долин и прочего новаторства - нашли самую эффективную в мире модель управления техническим прогрессом. Причем эта модель не была сугубо утилитарной, как какой-нибудь современный технополис, а увязывала исследования ученых с достижением нравственных и духовных идеалов, поэтому ее с таким восторгом приняли русские ученые.

Долгие годы большевистская власть, а в начале XXI века и демократическая власть замалчивали или старались принизить роль Христофора Леденцова в развитии отечественной науки. Но их абсурдная затея не выдержала проверку временем. В последнее десятилетие в периодических изданиях России появилось изрядное количество публикаций, посвященных выдающемуся меценату. Есть в современной России и последователи Христофора Семеновича.

Однако не решается главный вопрос - возрождение общества его имени. Это нужно стране по многим причинам. И одна из них - вернуть на родину большие средства, которые по завещанию Леденцова предназначены для русской науки, но остались в банках и страховых компаниях на Западе. Первое условие их возврата - воссозданное общество Леденцова, правопреемник открытого в 1909 году. В течение десяти лет не раз делались попытки, но не привели к успеху. Демонстративно не проявляют интереса к проблеме теперешние руководители Московского университета и МВТУ имени Баумана (бывшее Императорское техническое училище), а именно они являются правопреемниками. Возрождение принципов общества необходимо как воздух и для самой современной науки. Один из исследователей, Е.Панов, недавно высказал причину, по которой на пути возрождения общества встает стена. Это... сама структура общества, она защищает его капиталы от расхитителей. «Запустить лапу в кассу общества, - отмечал Панов, - невозможно. Зная эту самую «русскую жизнь», Х.С. Леденцов позаботился о сохранности денег науки, и его юристы поработали на славу. Кроме того, на организационные нужды устав разрешал тратить не более 10% с неприкосновенного капитала. Казалось бы, мелочь, но в ней видна суть миллионного дела. Бюджетные отчеты общества изумляют: на производство опытов, изготовление моделей, безвозвратные пособия изобретателям, оплату экспертов уходило вшестеро больше средств, чем на вознаграждение должностных лиц...».

Вот так-то!

К действительности современной России приспособить «принципы Леденцова», похоже, весьма затруднительно. Сделать это не позволит «ведущий класс» - многомиллионные чиновники, которые «вознаграждение должностных лиц» ставят на первое место, а служение науке, служение Отечеству - на десятое. И это не ради красного словца. Некоторое время назад я предложил руководителю региона поставить перед президентом и правительством России вопрос о возрождении общества Леденцова и о возврате капиталов (это сотни миллионов долларов) на родину, какая-то часть их (по завещанию) предназначена и для Вологды. И получил ответ: «Нам и так некуда девать деньги!»

Ясно и без комментариев. Отсюда понятно и, мягко говоря, равнодушное отношение к месту захоронения великого мецената, так же как к увековечиванию его памяти, пропаганде его жизни и деятельности.

И все же вместе с ныне живущими родственниками Х.С. Леденцова мы не теряем надежду и верим, что «отвергнутый камень» станет основанием храма современной русской науки.

Источник: Сазонов Г. А. «Ищу корень нашего счастья» / Г. А. Сазонов // Москва. – 2008. – № 9. – С. 217–228.