|
Она получила первую премию в номинации
«Проза» за рассказ «Темная ночь». Литературный конкурс был посвящен 75-летию
Великой Победы.
Диплом за подписью первого секретаря правления Союза российских писателей
Светланы Василенко в деревню, где, сбежав из шумного города, живет
писательница, почта еще не принесла. А мы, благодаря интернету, уже
поздравили автора и задали несколько вопросов - о литературе, о войне. И,
поднимая эти темы, никак не могли не вспомнить об отце Анастасии - писателе,
которого вологжане считают своим, Викторе Астафьеве.
- Ася, тема войны - как часто поднимается в ваших произведениях?
- Наверное, «Темная ночь» третье серьезное произведение на тему войны. Было
давным-давно, я вскользь коснулась военной темы в очень раннем моем рассказе
«Городской гостинчик». Там старушка ест мороженое и вспоминает, как муж
угощал ее этим лакомством один раз в жизни, как тот нелепо погиб в лесу -
придавило деревом. А вскоре началась война. И она говорит, что грешным делом
думала, может, и хорошо, что она знает, как он погиб, что схоронила его, «а
то на войне пропал бы ни за грош». Можно ли это упоминание считать темой
войны? Всерьез эта тема затронута мною в повести «Чужая война» (2001 год).
Но там речь уже не о Великой Отечественной, а о первой чеченской кампании.
Описывать сюжет долго. Скажу только, что это попытка литературного «римейка»
повести Валентина Распутина «Живи и помни». Солдат-срочник, в силу
обстоятельств ставший дезертиром, попадает к хорошим деревенским людям,
долго скрывается у них, каждую минуту борясь со своей совестью. Еще была
миниатюра «Ген войны». И вот, наконец, этот рассказ. Я долго вынашивала
идею, как два приятеля ли, знакомца ли, ставшие по какой-то причине врагами,
идут вдвоем в разведку. И как один из них борется с желанием убить другого,
потому что «война все спишет».
- Как о ней надо писать?
- Как надо писать о войне - на этот вопрос, я думаю, каждый отвечает
по-своему. Человеку, на войне не бывавшему, может быть, писать о войне и не
надо. Все равно будет надумано. Так многие ветераны, в том числе Астафьев,
не любили военных песен Высоцкого (впрочем, Виктор Петрович вообще Владимира
Семеновича не жаловал...), а я вот не понимаю, как может не трогать песня
«Он не вернулся из боя». Я помню, что у меня в детстве мурашки по спине от
нее бежали. Меня, кстати, очень ругали и высмеивали братья-кавказцы
однокашники по В Л К за повесть о чеченской войне. Их очень возмущало, что
женщина взялась за такую тему, которую они, мужчины, боятся трогать. Что
ничего я не знаю, а потому пишу ересь, унижающую гордую нацию. Придирались к
мелочам, которые я на тот момент действительно не знала и не понимала. Из
сегодня я вижу все недостатки этой повести, но, как и наш мастер Евгений
Шишкин, защитивший тогда меня, могу сказать, что это был смелый шаг, тема
взяла меня за горло, хотя я сама этого не ожидала, и мне удалось провести
героя «крестным путем» от падения до раскаяния. А это для молодого автора
немалая заслуга. Мы часто сами не знаем, что, почему и зачем мы пишем. Я не
сажусь за письменный стол с мыслью: сейчас я буду писать рассказ о войне к
юбилею Победы. Просто что-то начинает волновать, какой- то маленький эпизод,
деталь, и ты уже не можешь от этого беспокойства отделаться, пока не
запишешь.
- В вашем рассказе «Темная ночь» старики-ветераны, вроде, вовсе не герои -
знамя над Рейхстагом не водружали. Они пошли добывать - у своих же изымать -
продовольствие, попали в плен, лошадь потеряли, как, наверное, и оружие. И
задание не выполнили. Один у другого еще до войны увел невесту, а тот до
наших дней не простил - тоже, вроде, не по- христиански. Обычные люди,
которых мы чтим героями. В чем тут фокус?
- Фокус в том, что все всегда делается маленькими людьми. Не героями. А вот
такими митьками и матюхами. Вы подумайте, ведь это мы с вами их застаем
нашими современниками, когда им за восемьдесят. А там, на войне, одному
только-только восемнадцать, другому едва двадцать. Мальчишки! Младший, что
называется, позавчера целоваться научился. И вот они со своими Любовями,
безрассудством, кудрявым чубом, пухлыми губами, пушком над этими губами идут
на верную смерть. Не важно, где, как, когда она их застанет - в бою на
амбразуре или в окопе от дизентерии. Они знают, куда идут, но не знают,
вернутся ли. И так каждый день, каждую минуту, один за одним, сотни и сотни
тысяч. Четыре года! Можно к этому привыкнуть? Можно привыкнуть к постоянному
ожиданию смерти? Разве это не героизм? Мой рассказ вот об этих самых
муравьях-трудягах. Если бы я вдруг стала писать рассказ, например, о подвиге
Александра Матросова, я бы тоже писала о нем, как о человеке: как он лежит
перед боем, обычный солдат, думает о чем-то простом, всем понятном, может,
голодный, может, уши отморозил, а через полчаса он уже герой. И он уже
больше интересен власти и пропаганде, а не писателю.
- Ваш отец, Виктор Астафьев, написал страшные вещи о войне. За это его остро
критиковали. Какие взгляды его вы принимаете, какие нет? Вы считаете его
военным писателем или деревенщиком, или...?
- Виктор Петрович - Писатель. С очень большой буквы П. Невозможно делить его
творчество. Одно проистекает из другого. Любовь к природе, к жизни, к
близким людям, друзьям - это тоже основа для военных книг. Он же не боевики
писал. Он писал о живых людях на войне. О том, как этим живым людям больно и
страшно. Как не хочется умирать. Какая беда вокруг. Как несправедливо
умирать молодым. Конечно, если сравнивать «Пастуха и пастушку» с романом
«Прокляты и убиты» или с повестью «Веселый солдат», то я скажу, что
литературы как искусства, разумеется, больше в первом произведении. В
последних произведениях больше натурализма, жестокости. Это тоже большая
литература, но уже другая. Жанр другой. Давайте судить о произведении в
рамках заданного жанра! И кто может сказать, что такая литература не имеет
права на жизнь, эта жестокая окопная правда отдельно взятого
человека-писателя? Это его война. Это его правда о ней.
- Неудачные рассказы о Великой Отечественной войне
- какие они? Как, по вашему мнению, сейчас нельзя писать?
- Не могу ответить на первый вопрос, пока мне в руки не попадет этот самый
«неудачный рассказ». Пока не встречала. Интересно было бы ознакомиться с
произведениями финалистов конкурса «Линия фронта». Такая возможность, я
верю, будет - Союз российских писателей планирует опубликовать их в своих
альманахах. Думаю, они все очень и очень разные. Наверное, мне были бы менее
интересны описания боевых действий, чем человеческие чувства и размышления.
А кому-то хочется пощекотать себе нервы. Поэтому писать можно и нужно так,
как интересно читателям.
|
