|
В небольшом русском городке Устюжне, расположенном на западе Вологодской области, приступили к разработке туристического проекта «Устюжна–родина «Ревизора». По преданию, сюжет знаменитой пьесы Гоголя разворачивался именно здесь
Пока в местном отделе по туризму (его чуть ли не под этот проект и создали) рисуют турмаршрут, в Устюжне заведено дело на главу Устюженского муниципального района Николая Платонова. Должностной потомок гоголевского городничего Антона Антоновича обвиняется в том, что путал «личную шерсть с государственной», принимал незаконное участие в предпринимательской деятельности и содержал ресторан, в котором за казенный счет угощал разных власть имущих гостей. В том числе заезжих ревизоров. По словам следователей, наугощал на полмиллиона бюджетных рублей. Войдут ли дом Платонова и местный главпочтамт (местных Шпекиных пять лет назад судили за недостачу в 340 тысяч рублей) в экскурсионный маршрут, подскажут время и суд. Спустя 170 лет после написания пьесы Устюжна остается вполне гоголевским городком.
Завтраки и туристы
Все это изначально попахивало хлестаковщиной. По сути, кроме научного фундамента, когда-то выросшего из хрупкой легенды, у нового маршрута, выражаясь экономическим языком – «турпродукта», практически ничего нет. Показать, кроме гостиницы, в которой останавливался прототип Хлестакова, да развалин бывшей городской думы, нечего. Замысел вернуть нанесенный в XIX веке реальным Хлестаковым ущерб городу и его жителям за счет притока туристов, иными словами, заработать на легенде, пришел на ум устюжанам давно. «У Гоголя такой городок изображен, что жителям впору обидеться. Но наши устюжане не обижаются, а наоборот, – считает глава администрации Устюженского района (не путать с главой района) Владимир Виноградов. – Историю все равно не перечеркнуть. А почему бы в таком случае не попытаться сыграть на ней? Будут туристы приезжать, будут смеяться над Устюжной, изображенной Гоголем, ну и пускай – мы вместе с ними посмеемся». Впрочем, пока из-за скромного финансирования и отсутствия четкости самого проекта богоугодное занятие «смех над собой» движется вперед гусиным шагом. Сегодня Устюжна напоминает дряхлого старика, который, нагибаясь, чтобы поднять выпавшее из рук яблоко, роняет и второе. Только-только отстроили частники сгоревшую гостиницу (в начале XIX века она носила народное прозвище «Тараканья щель», а сегодня номера здесь мелкому чиновнику не по карману), как огнем уничтожило второй деревянный этаж думы. За ответом на вопрос, будут ли его (этаж) ее (думы) восстанавливать, в местной администрации посоветовали обратиться в расположенную на этой же площади церковь. Бог знает! В любом случае, даже если превратить автобусную экскурсию в пешую прогулку (от гостиницы до развалин думы в лучшем случае 80–100 метров), присовокупить к рассказу полную биографию Гоголя и взять гида-эстонца, более чем на час-полтора занять группу не удастся. Впрочем, Устюженское управление по туризму не унывает – пойдет дело, откроем другие объекты. Взять хотя бы дома и заведения всех участников совещания у городничего – уже с два десятка зданий получится. «Тема с «Ревизором» – очень благодатная, и мы пытаемся ее развивать, – говорит директор Устюженского центра по культуре и туризму Ольга Макарова.–Специального маршрута еще нет, а потому пока рассказываем туристам в рамках обзорной экскурсии по городу. Однако разговор все равно сворачивает к Гоголю: услышав о «Ревизоре», люди уже не очень хотят слушать о кузнечном промысле, которым знаменита Устюжна. Забрасывают нашего гида вопросами, просят показать дом городничего и прочее. В последнее время участились звонки желающих приехать исключительно ради Гоголя – честно признаемся, что касается «Ревизора», посмотреть у нас особенно нечего. Некоторые все равно приезжают».
Весь XIX век городок в 100 километрах к юго-западу от Череповца пытался сбросить с себя звание описанной Гоголем столицы «расейской кондовости». А с середины века XX Устюжна, как ни в чем не бывало, включилась в борьбу с полудюжиной других городов страны за право носить гордое звание родины облапошенных Хлестаковым. Среди других претендентов – владимирский Гусь-Хрустальный, ярославский Углич и несколько молдавских городков, утверждавших, что описанное происшествие случилось в Бессарабии с приятелем Пушкина – Свиньиным, о чем есть документальное подтверждение – письма второго к первому. Перевес Устюжна получила благодаря таланту краеведов, и теперь даже школьная программа вместо «обобщенного города», как раньше, говорит детям про вологодскую кроху с десятитысячным населением.
Чудная неделька Платона Волкова
Дело, по всей видимости, было так. Некто «проезжающий из Вологды на собственных лошадях и в карете, в партикулярном платье с мальтийским знаком», согласно цитате новгородского губернатора Августа Денфера (Устюжна тогда подчинялась Новгороду), поселился в мае 1829 года в главной и единственной гостинице города. Представившись носителем должности, от произнесения которой вслух пальцы чиновников непроизвольно тянутся к верхней пуговице вицмундира, – ревизором от корпуса жандармов, некто скоротал в городе недельку. И, доложу я вам, это была чудная неделька. Гостиничный номер, питание для себя, своей свиты и лошадей неизвестный потребовал тут же по приезде. Последовавшее вслед за отъездом лжеревизора разбирательство вменило ему в вину посещение нескольких обедов у знатных горожан, которые, само собой, перед знатным гостем выворачивали все свои чуланы и кладовые наизнанку. Сколько денег (разумеется, в долг), принадлежавших доверчивым устюжанам, погрузил некто в карманы «партикулярного платья», о том документ и следствие умалчивают. Известно лишь, что за подаяния гость благодарил щедрых кредиторов обещанием петербургской протекции.
Имя этого, без сомнения, небесталанного обманщика всплыло спустя пять лет благодаря доносу. В проезжающем узнали остроумного и лихого вологодского помещика Платона Волкова, который после свершения очередной каверзы любил рассказывать о ней в тесных и широких компаниях, а иногда публиковал свои хвастливые рассказики в столичной прессе. Весть о незаурядном происшествии понеслась к Гоголю со скоростью эпидемии.
Страсти по городничему
Опубликованный и прошедший почти по всем театрам России «Ревизор» тяжелым молотом ударил по репутации устюженского городничего Ивана Макшеева. По воспоминаниям современников, с персонажем Сквозник-Дмухановским Макшеев не имел никакого сходства. Героя Бородинского сражения, увешанного медалями, в мздоимстве заподозрить было трудно. Доказать это послужным списком Макшеева было почти невозможно. Город ваш? Ваш. Хлестаков у вас набедокурил? У вас. Значит, и городничий тоже ваш. Сын «вставленного в комедию», топограф и статистик, спустя годы оправдывал Устюжну, а заодно и отца другим способом. «Никакого попечителя богоугодных заведений не было,–писал он.–По крайней мере, в таких городах, как Устюжна, потому что не было самих богоугодных заведений. С другой стороны, в комедии нет крупных деятелей в дореформенном суде, как исправник, секретари, предводители дворянства, стряпчий, откупщик и проч.». К слову, дома Макшеевых ныне тоже не существует.
Хлестаков и Волков ожили
Прославленная Гоголем история неожиданно напомнила о себе пару лет назад. В управление сельского хозяйства Устюженского района пришел однажды человек. Представился корреспондентом некой аграрной газеты, объявил, что приехал писать большой хвалебный материал о директоре колхоза «Жуковец» Николае Великанове. Такого урожая лести со своих полей сельскохозяйственное управление не пожинало давно. Короче, ждет его Великанов, не дождется, да вот беда–колесо у машины лопнуло. Новое тысячу с лишком стоит. «Деньги из редакции переведут, отдам». Одолжили. Больше давали, на всякий пожарный случай. Заскромничал корреспондент, брать не хотел, насильно сунули. Глядь, и пропал. Ни в «Жуковце» не появился, да и Великанов у окна не сидел, слыхать о журналисте не слыхал. Кинулись в газету звонить, так оказалось, что не существует в России такого печатного органа. Неожиданные известия пришли из другой газеты, местной. Оказывается, и у «коллег» побывал, и они про колесо знают, и тоже скинулись на него не последними деньгами. Мужчина лет сорока, солидный. Вместо «мальтийского знака» у современного Хлестакова умное лицо, поведение уверенного в себе человека, богатый терминологический аппарат в области сельского хозяйства. Раскуси такого. И главное, «корочки», удостоверение. Сколько раз доставал он их из чемодана, но никто из устюжан не помнит ни фамилии, ни должности, ни места работы мужчины. «Мы люди доверчивые», – комментирует пострадавшая сотрудница управления сельского хозяйства, сильно упирая на «о»... |
