|
К 135-летию со дня рождения Игоря Северянина.
Об особенностях его творчества беседуем с авторами биографий поэта в серии «ЖЗЛ» и посвящённых ему книг, участниками Международной научной конференции «Игорь Северянин и культура Серебряного века» (Череповец, 2022) главными научными сотрудниками ИМЛ И РАН Верой Терёхиной и Натальей Шубниковой-Гусевой.
– С него начинался творческий путь Игоря Северянина? Кого из «коллег по цеху» он особенно ценил, у каких поэтов учился?
– Игорь Северянин (Игорь Васильевич Лотарёв, 1887, Петербург – 1941, Эстония), один из самых ярких творцов Серебряного века, полной мерой познал славу «короля поэтов» и горечь вынужденной эмиграции. Свой творческий путь он начал с патриотических стихов, посвящённых Русско-японской войне (1904–1905). По собственному признанию, «классически банальные» стихи поэт писал долго, вплоть до 1909–1910 гг. Но уже в эти годы закладывались, по словам автора, «образцовые основы» его творчества: любовь к поэзии, музыке и русской природе. Из современников он особенно ценил поэта Константина Фофанова и «певицу страсти» Мирру Лохвицкую.
Книга «Громокипящий кубок» (1913) стала одной из наиболее прославленных поэтических книг XX века. «Настоящий, свежий, детский талант» (А. Блок), «нечаянная радость» (Ф. Сологуб), «счастливое чудо» (А. Измайлов), «культурное событие» (Н. Гумилёв) – так определили появление «Громокипящего кубка» современники Северянина. С 1913 по 1918 год книга выдержала десять изданий. Одиннадцатое рукописное издание книги, которое поэт сделал за рубежом, в Эстонии (Тойла), в 1935 году, хранится в Эстонском литературном музее. Стихи этой книги пользовались огромным успехом у читателей и слушателей поэзоконцертов Северянина.
– По воспоминаниям Всеволода Рождественского, читал Северянин «в особой, только ему одному присущей каденции с замираниями, повышениями и резким обрывом стихотворной строки». Что представляли собой «поэзовечера» того времени?
– Действительно, с именем Игоря Северянина связаны поэзоконцерты как особый жанр и прообраз эстрадной поэзии. Здесь была особая атмосфера театральности, использовались декорации и костюмы, продуманная режиссура: кроме чтения стихов их автором с декламацией выступали артисты.
Открывали концерт критики или поэты с докладами о творчестве Северянина, например В. Ходасевич, Г. Шенгели. Использовались рекламные приёмы вплоть до цветных листовок-«летучек» с текстами наиболее популярных стихов. Но главной фигурой поэзоконцерта был «шикарный денди-поэт», «инкогнито-принц», «лев сезона», как его называли газетчики. С хризантемой в петлице, он был похож на Оскара Уайльда, которого мы нередко видим в современных изданиях вместо Северянина.
Всеволод Рождественский отмечал: «Заунывно-пьянящая мелодия получтения-полураспева властно и гипнотизирующе захватывала слушателей».
Это было у моря, где лазурная пена,
Где встречается редко
городской экипаж...
– Северянин основал литературное течение эгофутуризм. Почему произошло отделение поэта от этой группы?
– Осенью 1911 г. Северянин печатает стихотворный манифест «Пролог. «Эгофутуризм» и заявляет о создании новой поэтической школы: «Я в будущем». Вокруг него образуется кружок «Эго».- но уже через год он почувствовал себя Поэтом, оставил малоталантливых эгофутуристов и начал свой неповторимый путь в литературе, издав «Громокипящий кубок».
– «Чем занимаются!.. Это литература! Вокруг–виселицы, полчища безработных, убийства, невероятное пьянство, а у них – упругость пробки!» – негодовал Лев Толстой, отсылая к строкам Игоря Северянина. За что ругали и одобряли поэта?
– Эпизод «повсеградной» славы, которую принёс Северянину отзыв Толстого, стал легендой. И закрепил её сам поэт в автобиографическом очерке «Образцовые основы» (1924). По словам поэта, Лев Николаевич разразился «потоком возмущения по поводу явно иронической «Хабанеры». Об этом оповестили все московские газеты... <-...> меня стали бранить все, кому не было лень». Но на самом же деле, как удалось установить по газетам того времени, всё было иначе. Слушая стихи из сборника «Интуитивные краски» (1909), который в Ясную Поляну привёз писатель И. В. Наживин, Лев Толстой очень много смеялся. «Особенно всем понравилось стихотворение, которое начиналось так:
Вонзим же штопор в упругость пробки,
И взоры женщин не будут робки...
Но вскоре Лев Николаевич омрачился».
Эта противоречивость восприятия была свойственна и многочисленным критикам, пародисты насмехались над поэтом, который себя «окалошил, обрючил и оперчаточил». А ведь подобные неологизмы встречались и раньше, например у Жуковского: «лес обезмышил». По этой модели у Хлебникова «леса обезлисели, обезлосили»... В словаре неологизмов Северянина, составленном В. Никульцевой, зафиксировано около 3000 слов. За один из неологизмов – «орлить, взорлить», т.е. лететь подобно орлу – возник спор о приоритете: Северянин или Маяковский?
– Валерий Брюсов характеризовал Игоря Северянина так: «лирик, тонко воспринимающий природу и весь мир и умеющий несколькими характерными чертами заставить видеть то, что он рисует». Чем Северянин был близок символистам?
– Брюсов не случайно посоветовал Игорю Северянину подготовить книгу «Громокипящий кубок». Большинство поэз сборника были опубликованы раньше, но композиция книги, отбор стихов и их распределение по четырём разделам сделаны так, что стихи, ранее не замеченные, заиграли новыми красками. Северянин следовал обычаю старых итальянских поэтов, возрождённому Бодлером и продолженному символистами, – созданию единого текста-мифа, в котором художественная ценность и смысл стихотворений определяются не только их совокупностью, но и местом в книге.
– Игорь Северянин переводил с эстонского языка. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
– Поэт удивлял современников богатством и разнообразием своего творчества: 75 изданных книг, среди которых сборники стихов, переводов, автобиографические романы и роман в онегинских строфах «Рояль Леандра». Ему принадлежит первая антология эстонской поэзии на русском языке «Поэты Эстонии» и пять книг переводов с эстонского языка X. Виснапуу, А. Раинита, Марии Уидер. Но надо признать, что столь яркий поэт вряд ли мог делать точные переводы – он их «северянизировал».
- Как менялся его почерк на протяжении жизни, каким образом отразилась на его поэзии эмиграция?
– Долгое время дореволюционное творчество Игоря Северянина противопоставлялось эмигрантскому. «Ручейковую», ласковую лирику эмиграции отделяли от иронических, салонных поэз. Но теперь очевидно, что это единый путь, освещённый любовью к Пушкину:
Есть имена, как солнце! Имена – Как музыка! Как яблоня в расцвете! Я говорю о Пушкине: поэте, Действительном в любые времена!
– Почему, на ваш взгляд, поэт до сих пор остаётся интересным читателю?
– Он, может быть, полнее других воплотил одно из главных противоречий поэтической эпохи – стремление к изощрённости стихотворных и словесных форм и одновременно к демократизации поэзии, её лексики за счёт языка городских улиц и газет. В самой прозе жизни Игорь Северянин находил поэтичность, освещал её свойственной ему иронией и простодушием. В его стихах весь спектр изящной жизни, начиная от «мороженого из сирени», «ананасов в шампанском», «фиалкового ликёра» и устриц, «боа из хризантем» до новейших достижений техники («пароход, моноплан, экипаж», электрассонансы, «кинематограф и экспресс»). Наступил новый век, изменилось многое, но поэзия Игоря Северянина остаётся современной, душа его созвучна нам своей звонкой песней о радости жизни, о любви и природе.
Весенний день горяч и золот, –
Весь город солнцем ослеплён!
Я снова – я: я снова молод!
Я снова весел и влюблён!
|
