|
Все ли знают стихи и жизнь выдающегося
русского поэта Николая Рубцова? Не все, конечно. И мне жаль тех, кто не
знает.
Восполнить столь серьёзный духовный изъян можно лишь обращением к его
пронзительным книгам и к написанному о нём. А ещё приглашаю всех – и
несведущих, и давно открывших для себя этот волшебный поэтический голос – в
Московский музей Н.М. Рубцова на улице Дмитрия Ульянова, дом 3. Принявший
первых посетителей 1 сентября 2002 года, он в эти дни готовится отметить
десятилетний юбилей.
И невозможное возможно
Каждый музей по-своему уникален. Однако к этому
я проникся особым чувством, потому что для меня он не только олицетворение
памяти о дорогом сердцу поэте, но и свидетельство того, на что способна
деятельная любовь.
Я уже рассказывал в «Правде» (номер от 20-23 января нынешнего года) об
удивительной женщине, чьей любовью к поэзии Рубцова и подлинным подвижничеством
рождён был это музей. Собственно, впервые услышав более тридцати лет назад
глубоко покорившие её стихи незнакомого автора, к тому времени уже ушедшего из
жизни, и начав с увлечением собирать всё, что можно, о нём, детский врач Майя
Андреевна Полётова про будущий музей вряд ли думала. Что называется, для души
собирала книги и рукописи поэта, разыскивала, имевшие е к нему отношение,
документы и вещи, записывала воспоминания живших рядом и встречавшихся с ним...
Так создалась богатейшая коллекция. Более двух тысяч экспонатов! Что же, в
одиночестве радоваться? Не могла. Не в её характере. Радостью надо было
поделиться. Переполнявшие душу любовь и восхищение звали донести всё это до
людей. Чтобы прочувствовали, осознали, как она сама, до чего это необыкновенное
явление русского духа – Николай Рубцов.
Была и материнская забота: иногда музеи учреждают в память, может быть, куда
менее достойных, а он-то, сирота детдомовская, за себя не постоит. Но – внешне
такой скромный, такой по-русски непритязательный, это ведь воистину великий
поэт. И если она всем существом своим это понимает, и до других дойдет, кто ещё
не постиг. А любящим Рубцова пусть будет, где поклониться ему в Москве,
прикоснуться душой к его святыням. Словом, нужен музей.
Да легко сказать: нужен. Поэт Николай Рубцов не входит в круг кумиров нынешней
русофобской «элиты» – законодательницы мод, определяющей в культуре всё и вся.
Где найти понимание? Кого и как убедить? Можно ли было вообще в эти «лихие
90-е», когда гораздо больше разрушалось, нежели создавалось, браться за
реализацию такой мечты?
Но Майя Андреевна Полётова взялась. И она осуществила, казалось бы, невозможное.
В атмосфере поэта
Да, разумеется, музей мог бы быть (и, надеюсь,
всё-таки со временем будет!) несравнимо более просторным и вместительным. Здесь
при имеющемся богатстве очень тесно. Однако на сей счёт можно лишь досадовать, а
не удивляться. Ведь помещение, которое Майе Андреевне с неимоверным трудом
удалось выхлопотать в администрации Юго-Западного округа столицы, – это часть
библиотеки № 95, при которой музей числится и которая сама тут на правах аренды,
к чему мы ещё вернёмся. Короче, как говорится, в таких условиях не до жиру, пока
спасибо и на том.
Заслуга же основательницы музея, безусловно, в умении наилучшим образом
распорядиться полученной «жилплощадью». Весьма удачным, счастливым, можно
сказать, стал выбор для оформления музейной экспозиции талантливого
художника-архитектора Владимира Алексеевича Орбачевского, ранее создавшего
впечатляющие литературные экспозиции в музеях М.Ю. Лермонтова в Тарханах и А.А.
Блока в подмосковном Тараканово. Если вы придёте к Рубцову и подниметесь на
второй этаж в этот музейный зал, то сразу же почувствуете, какую эмоционально
сильную и точную атмосферу для восприятия представленных материалов сумел
создать здесь художник.
Всё в дереве: это – деревня, родной для поэта Русский Север. Простые лавки из
сосны, превращенные в витрины. Вертикальные сосновые столбы, тоже
приспособленные для показа экспонатов. Скупость и напряжённость цветового
решения, соответствующего аскетическому образу поэта. Фоном – контрастные
чёрно-белые фотографии-панорамы без полутонов. И на последней из них мы видим
ель со срезанной верхушкой – символ недопетой песни Рубцова...
Оформление великолепно. Экспонаты из фондов отобраны самые волнующие. Но при
всём при том совет вам: постарайтесь найти время так, чтобы послушать
кого-нибудь из экскурсоводов. Их всего двое – Майя Андреевна и преемница её в
должности заведующей музеем Ольга Ивановна Анашкина. Это и весь их штат: вдвоём
несут неохватный груз забот, стараясь всё более расширять вокруг музея ряды
преданных соратников и друзей. Работают за целый институт, о чём подробнее скажу
потом. Однако вести экскурсию, которая может состоять из школьников или
пенсионеров, из студентов или народа самого пёстрого, – это дело для музея
первостепенное. И вот тут особенно ярко, проникновенно, душевно, да и талантливо
проявляются они обе.
Прежде всего – как читают Рубцова! Майя Андреевна, выпустившая две замечательные
книги о поэте, может читать его даже на улице какому-нибудь встречному, или
соседу в автобусе, или ребятишкам во дворе. Это и есть любовь. Более молодая
Ольга Ивановна, филолог по образованию, редактор книг М. А. Полётовой, пришла в
музей с той же любовью к поэту, и читает она его по-своему, но тоже прекрасно.
Не раз доводилось мне слушать их в разной аудитории: завораживают! А Коля,
Николай Михайлович Рубцов, в тех жизненных подробностях и деталях, которые
известны этим женщинам, как мало кому другому, возникает перед слушателями живым
– то мальчик в детдоме, то учащийся техникума, то рабочий Кировского завода в
Ленинграде, матрос, студент Литературного института, а главное – Поэт.
Повезло ему с такими хранительницами его дома в Москве. А Майе Андреевне,
которая в прошлом году отметила своё 85-летие, очень повезло с преемницей: редко
встретишь столь полное единодушие и взаимопонимание.
Необъятен его мир
Я знаю, многие из тех. кто впервые приходит в
этот музей, стремятся затем попасть сюда снова и снова. Мне это понятно:
стремятся потому, что интересно здесь.
Например, каждый месяц – Рубцовские чтения. Их прошло уже более восьмидесяти, и
всегда библиотечный зал на первом этаже переполнен. «Чтения» не сводятся только
к научным докладам и сообщениям. Выступают писатели и композиторы, художники и
певцы, актёры и музыканты-исполнители, а также преподаватели, учащиеся, студенты
— все, кому дорого рубцовское слово. Выступают знавшие Рубцова в жизни. Разве не
интересно, скажем, послушать его друга по горно-химическому техникуму в городе
Кировске или учительницу, преподававшую ему литературу в заводской вечерней
школе? Майя Андреевна и Ольга Ивановна находят и созывают на эти встречи
замечательных людей со всей России! Спрошу моих читателей: а вы самого-то
Рубцова когда-нибудь слышали? Я первый раз, признаюсь, услышал его голос именно
здесь, в музее. Все собравшиеся в зале буквально замерли, когда было объявлено,
что он будет петь, и вот зазвучало негромко, раздумчиво:
В горнице моей светло.
Это от ночной звезды.
Матушка возьмёт ведро,
Молча принесёт воды...
А потом я видел и слышал в кадрах документального фильма, с какой неистовой,
яростной силой читает автор свой «Поезд» на трибуне писательского форума.
Счастье, что это было снято и сохранено. Счастье, что в музее собраны все записи
рубцовского голоса, все фильмы о нём, число которых продолжает пополняться.
Скажем, здесь можно увидеть работу режиссёра Бориса Конухова «Зелёные цветы»,
снятую в 1978 году, и совсем новую ленту вологодских кинематографистов во главе
с режиссёром Дмитрием Чернецовым «Поэт Николай Рубцов. Дорога...», которая при
недавнем первом показе вызвала в зале бурю аплодисментов.
Ценно вот что: музей даёт возможность представить масштаб рубцовского творчества
и необъятность мира Рубцова, который ныне уже не только поэтический, но и
музыкальный, театральный, художественный. Скульптурный портрет поэта,
выполненный выдающимся мастером, народным художником России Н.А. Селивановым, и
серия детских рисунков изостудии Екатеринбурга к произведениям Рубцова, работы
вологодских графиков Николая и Генриетты Бурмагиных и посвященное поэту
творчество заслуженного художника России A.M. Шебунина... Ну а сколько стихов
переложено на музыку, какие прекрасные певцы исполняют эти проникновенные песни!
Пожалуй, полное собрание уже и невозможно составить, но лучшее, самое лучшее,
безусловно, в музее есть. И неужели вам не хочется это послушать?
Отмечу ещё одну грань музейной деятельности, прямо относящуюся к масштабу
русского поэта Николая Рубцова. Ох, как хочется нынешней «элите» изобразить его
неким областным автором местного значения, о котором, по большому счёту,
дескать, нечего и говорить. Но свидетельства музея категорически этому
противостоят!
Откроем книги отзывов. Самая первая, музей только что открылся. И вот запись от
1 октября 2002 года: «Николай Рубцов — это гений мирового масштаба. Он мировой,
потому что собственно чисто русский. Как русский, он любил свою Родину сильно,
пламенно, нежно. Мы, как представители восточной культуры, всей душой и
помыслами желаем, чтобы нашего гениального поэта любили сильно, пламенно и,
самое важное, чтобы его любили нежно. Ли Цзюньшэн из добрососедского Китая».
А вот письмо от члена учёного совета Ханойского университета, подарившего музею
свои переводы Пушкина и Рубцова: «Глубокоуважаемая Майя Андреевна! Вам низкий
поклон шлёт By Тхе-Хой из далёкого Вьетнама, которого счастливый случай привёл в
Ваш замечательный музей. Срок моей научной командировки в Институте языкознания
РАН был краток, а работа по редактированию Большого вьетнамско-русского словаря
такая скрупулёзная и напряжённая, но даже беглое ознакомление с экспонатами
вызвало у меня восхищение, и я заразился Вашим энтузиазмом! Возвратившись на
родину, сразу стал собирать материалы по переводу Н. Рубцова у нас во
Вьетнаме...»
И оказалось, что, прекрасный «Русский огонёк» появился на вьетнамском языке ещё
в 1985 году, а стихотворение «Улетели листья с тополей» имеет целый букет
переводов: это результат конкурса, организованного вьетнамским журналом
«Иностранная литература».
Рубцов на японском, венгерском, румынском, монгольском, немецком... Музей не
только собирает эти переводы и статьи о поэте, появляющиеся в различных
зарубежных изданиях, но и стимулирует продвижение поэзии нового русского
классика XX века к иностранным читателям.
Один наглядный пример. Среди самых верных друзей музея – старший научный
сотрудник академического Института мировой литературы имени A.M. Горького,
доктор филологических наук, переводчица Тамара Викторовна Кудрявцева. Так вот
именно она стала инициатором и активнейшим участником большой коллективной
работы в Германии по переводу Николая Рубцова на немецкий язык. В итоге вышел
прекрасно оформленный и основательно прокомментированный сборник, а один из
участников проекта – немецкий поэт и переводчик Хартмут Лёффель обобщил свои
впечатления так:
«Это живые стихи, и как читатель остро чувствуешь, что это плод личных
переживаний автора. В то же время это выражение русской культуры не
авангардного, а славянского направления – ценности, к которой сейчас вновь
обращаются. Ничего удивительного, что к стихам Рубцова привлечено внимание
многих композиторов. Это поистине народная лирика».
А чем же платят подвижникам?
«Поистине народная лирика...», «Гений мирового
масштаба...» Таковы признания даже из-за рубежа. Но как совместить это с тем,
что в прошлом году российское телевидение и большинство других средств массовой
информации, в том числе государственных, полностью замолчали двойной юбилей Н.М.
Рубцова – 75-летие со дня рождения и 40-летие трагической гибели? Мне уже
приходилось об этом писать, но возмущения за прошедшее время не убыло.
Однако рядом с возмущением – восхищение. Тем колоссальным объёмом сделанного,
которым ознаменовали памятные рубцовские даты подвижницы из его музея в Москве.
Их идеей было провести Международную научно-практическую конференцию (впервые в
Институте мировой литературы имени A.M. Горького Российской академии наук!), и
она благодаря их усилиям состоялась. Название подсказал им сам Рубцов: «Россия,
Русь! Храни себя, храни!..» А с докладами выступили как видные учёные, писатели,
переводчики, так и представители Рубцовских центров, которые поистине народной
инициативой создаются во множестве мест, от Находки до Североморска. В
московском музее сегодня, по справедливости, видят они свой
культурно-просветительский центр – объединяющий и вдохновляющий.
Не могу не сказать и о конкурсе юных чтецов столицы на лучшее исполнение стихов
Рубцова, проведённом в преддверии его памятных дат. Тоже начинание музея,
охватившее многие московские школы. Музей выдвинул председателем жюри народного
артиста России Виктора Никитина, чьё исполнение рубцовской поэзии неизменно
вызывает восторженный приём слушателей. На оценку такого мастера можно
положиться, и когда в музее проходил заключительный этап конкурса с участием
ребят от 2-го до 11-го классов, а затем торжественно чествовали победителей, это
был большой, радостный праздник...
Ну вот, после всего, что я рассказал (и рассказывать, поверьте, есть ещё много о
чём!), думаю, каждому будет понятно моё восхищение двумя этими неутомимыми
соратницами — Майей Андреевной Полётовой и Ольгой Ивановной Анашкиной. Готовя к
юбилею книгу о музее, Ольга Ивановна взяла эпиграфом к ней строки Николая
Рубцова:
Взойдёт любовь на вечный срок,
Душа не станет сиротлива.
Неувядаемый цветок!
Неувядаемая нива!
Такой неувядаемой нивой на вечный срок в их представлении должен быть уникальный
музей – «воплощение длящейся доброй памяти о поэте – его божественном даре,
совестливой судьбе, осознанном долге перед предками и потомками, заветах,
обращенных к любимой Руси».
Это пишет заведующая музеем. Но, представьте себе, одновременно вместе с
основательницей музея она вынуждена писать совсем другое. Передо мной
распространённое ими тревожное обращение к общественности:
«В настоящее время по решению Арбитражного суда г. Москвы библиотека № 95, в
которой находится музей и которая заключала договоры аренды с Управлением делами
РАН, подлежит выселению с занимаемой площади. В связи с создавшейся ситуацией
музей Н.М. Рубцова и его ценнейшие экспонаты могут оказаться под открытым небом.
Убедительно просим благотворного содействия всех заинтересованных сограждан и
официальных лиц, понимающих истинное значение русского классика с мировым
именем, в сохранении музея и присвоении ему государственного статуса!»
Поразительно, что им, свершившим и продолжающим вершить столь огромное,
благородное и нужное для духовного возрождения страны дело, приходится нижайше
умолять о помощи, дабы дело это не погибло.
Они-то живут по святой заповеди бескорыстия и самоотверженности, оставленной
поэтом:
За всё добро расплатимся
добром,
За всю любовь расплатимся любовью...
А чем в ответ платят им?..
Давайте в эти юбилейные дни пожелаем музею Николая Рубцова многая лета!
|
