Рубцовский сборник. Вып. 1 : материалы науч. конф., [27-28 апр. 2006 г.», посвящ. 70-летию со дня рождения поэта]

 / Федер. агентство по образованию, ГОУ ВПО «Череповец. гос. ун-т». – Череповец : ЧГУ, 2008. – 164, [1] с. : ил., портр. – Библиогр. в примеч. в конце ст.

Из содерж.: «Люблю я деревню Николу…» : (беседа с Н. И. Шестаковым, земляком поэта) / вел А. Е. Новиков. – С. 99-106.

«Люблю я деревню Николу...» (Беседа с Н. И. Шестаковым, [*] [Шестаков Николай Иванович, проректор по научной работе Череповецкого государственного университета, доктор технических наук, профессор, почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации.] земляком поэта)

— Николай Иванович, Ваши детские годы прошли в селе Никольском, известном любителям поэзии как малая родина выдающегося русского поэта Николая Рубцова. Широко известны его строки:

Хотя проклинает проезжий
Дороги моих побережий,
Люблю я деревню Николу,
Где кончил начальную школу! (I,212).

Вы тоже учились в этой школе, о которой пишет поэт?

— Николай Рубцов жил в селе Никольском начиная с семилетнего возраста: сначала в детском доме (с 1943-го по 1950 г.), а позднее, будучи взрослым, после учебы в различных учебных заведениях и службы на флоте — с 1962 года — в доме своей гражданской жены Генриетты Михайловны Меньшиковой. Биография поэта достаточно широко освещена в литературе, поэтому излагать ее здесь нет смысла. Наша семья поселилась в Никольском в 1960 году. Тогда мне было 8 лет, и учился я в той самой начальной школе, что и Н. Рубцов. В то время начальная школа размещалась в отдельном двухэтажном здании (в наше время здание не сохранилось — сгорело во время пожара).

— А средняя школа в то время имелась?

— После окончания 4 классов начальной школы учащиеся переводились в восьмилетнюю, где происходило объединение выпускников всех начальных школ Никольского сельсовета (кроме Николы здесь было еще 6 начальных школ). Школьники, у кого дом был далеко (за 5–10 километров), жили в интернате, располагавшемся как раз в том здании, где ранее был детский дом, в котором воспитывался Н. Рубцов (сейчас там дом-музей Н. Рубцова). В 1967 году восьмилетняя школа была преобразована в среднюю. В то время в стране законодательно было введено обязательное среднее образование.

— Никола — это село или деревня?

— Никольское — официально село, но местные жители его называют просто Николой. Слова «деревня» или «село» в бытовой речи обычно не употребляются. Село Никольское всегда было маленьким и именовалось селом только потому, что являлось административным центром Толшменской волости, а при советской власти — центром Никольского сельсовета. Кроме того, здесь была церковь. Некоторые окрестные деревни были значительно больше Николы. Но в наше время село увеличилось в несколько раз по сравнению с тем, что было во времена Н. Рубцова. Увеличилось за счет разорения окрестных деревень: некоторые из них вообще исчезли. Из 33 деревень в Никольском сельсовете осталось не более пяти, где хотя бы кто-то живет. Это во многом и следствие проводившейся тогда правительством страны политики укрупнения деревень, стимулировавшейся даже экономически (выделяли субсидии или даже вообще бесплатно перевозили дома в центральную усадьбу, потому что там проще было решать вопросы, касающиеся разных благ: электричества, водоснабжения, отопления и т. д.).

— Многие почитатели таланта Н. Рубцова мечтают побывать на малой родине поэта, посетить близкие его сердцу места. Как это сделать?

— До Никольского сейчас можно доехать довольно легко. Из Череповца и Вологды до Тотьмы регулярно ходят автобусы. Там пересаживаетесь на другой автобус и через 2–3 часа вы в Николе.

— А как было во времена Н. Рубцова?

— Дорога в Николу тогда была ужасная: асфальта не было. Поэт увековечил ее в стихах:

Какая зловещая трасса! 
Какая суровая быль! 
Шоферы высокого класса 
Газуют сквозь ветер и пыль.

И далее:

Я шел, свои ноги калеча. 
Глаза свои мучая тьмой...
— Куда ты?
— В деревню Предтеча.
— Откуда?
— Из Тотьмы самой...
(«На автотрассе»; II, 29).

Предтеча — это деревня в Верхней Толшме, дорога туда шла от Устья Толшемского через село Никольское вдоль реки Толшмы (Никола находится примерно посередине этой «зловещей трассы»). Начиная от Сухоны там были Маныловский, Никольский сельсовет и затем Верхне-Толшемский сельсовет — в верховьях Толшмы.
Проблема добраться до Николы в то время, конечно, была серьезная. Летом по Сухоне от Вологды до Тотьмы два раза в сутки ходили теплоход (однопалубный) и пароход (двухпалубный). На этом пароходе (теплоходе) нужно было доехать до Устья Толшемского. А дальше твоя судьба зависела от случая: есть попутная машина или нет. Машины могло и не быть. Тогда приходилось где-то договариваться на ночлег или идти пешком. Пешком — это 30 км. За день можно дойти.
Зимой был второй путь — по железной дороге. От Вологды в юго-восточном направлении нужно было на пригородном поезде «Вологда — Буй» добраться до станции Вохтога (примерно час езды). В Вохтоге следовало перебраться на так называемую леспромхозовскую ветку (широкой колеи), по которой ходили поезда-лесовозы и раз в сутки — пассажирский поезд из трех вагонов. В Вохтоге — два вокзала. Нужно было перейти с одного вокзала на другой (они рядом), купить билет, сесть в этот поезд и ехать до станции Гремячий. Станция Гремячий — это небольшой леспромхозовский поселок. От Гремячего до Николы — 20 км, но уже никаких надежд на попутную машину нет, надо было смело идти пешком. Поезд приходил в час ночи, и хорошо, если луна светила. От Гремячего первые три километра нужно было идти лесом, потом — первая деревня Игошево, на реке Толшме. На холме там был величественный храм (храм сохранился, а деревни уже нет). По мосту перебирались на другой берег Толшмы, проходили деревню, а дальше — десять километров совершенно прямой лесной дороги. Никаких ориентиров нет. Сколько прошел, можешь определить только по часам (один час — около пяти километров пути). После этого оказываешься в Никольском сельсовете, там первая деревня Починок. А дальше уже идешь деревнями, там уже веселее.
После смерти Н. Рубцова, когда к нему пришла настоящая слава, встал вопрос о том, как увековечить его память. Тогда появилась идея открыть в Никольском дом-музей Н. Рубцова, и стали всерьез заниматься благоустройством села. Одну из улиц села назвали именем поэта. Имя Н. Рубцова носит и Никольская средняя школа. Тогда же, возможно, на волне памяти к Николаю Рубцову и стали строить нормальную дорогу, не просто нормальную, а хорошую, асфальтированную — от Устья Толшемского до Николы и дальше. Дорога должна была быть полностью асфальтированной, но потом грянула перестройка, и асфальт кончился. Половину дороги (от Устья Толшемского до середины) не успели заасфальтировать и до сих пор. В то же время начали строить прямую дорогу от Николы до Тотьмы и по той же причине не успели тогда закончить. Прямая дорога введена в эксплуатацию совсем недавно. Несмотря на отсутствие асфальта в некоторых местах, в целом состояние обеих дорог неплохое. После того как установилось регулярное автобусное сообщение, по железной дороге люди перестали ездить, и лесная дорога постепенно заросла кустами и деревьями.

— Николай Рубцов в стихах о своей малой родине увековечил не только «зловещую трассу»...

— Да, например, реку Толшму, церковь. Некоторые его стихи написаны как бы с натуры, ландшафты легко узнаваемы. Пока церковь (в честь святителя Николая) была действующей (до советской власти), кладбище находилось возле храма. Потом церковь закрыли и стали потихоньку разрушать:

Купол церковной обители 
Яркой травою зарос (I, 186).

В наше время купол зарос уже не только травой, но и небольшими деревцами. Во времена Н. Рубцова, кроме частично сохранившегося до наших дней центрального купола, были еще купола. В помещении церкви тогда располагался маслозавод, а под одним из куполов, что поменьше, был ледник. Тогда электричество уже было, но только лишь местного производства (работал дизель), и напряжение в сети было неустойчивое. Поэтому керосиновые лампы (на всякий случай!) были во всех домах. Маслозавод работал на электроэнергии, но вместо холодильника использовали ледник, что помещался под куполом. Зимой на реке Толшме заготавливали лед и завозили его под один из куполов. Там и хранили масло (масло необходимо хранить в прохладном помещении при постоянной минусовой температуре). Делали огромные запасы льда, и его было достаточно до следующей зимы, хотя лед потихоньку таял. Позднее маслозавод построили в другом месте. Он был оснащен современным оборудованием, а в помещении церкви оборудовали хлебопекарню (кстати, она и сейчас там).
Когда (в тридцатые годы прошлого века) храм закрыли, кладбище решили перенести и устроить на правом берегу реки Толшмы, напротив церкви. Но получилось не очень удачно, потому что часть кладбища почти ежегодно во время паводка затопляет. Часть могил оказывается под водой. Бурные потоки иногда вырывают могильные кресты. А многие, особенно дети, считают, что там и гробы всплывают. Этим, возможно, навеяны и соответствующие строчки в известном стихотворении Н. Рубцова:

Я умру в крещенские морозы, 
Я умру, когда трещат березы. 
А весною ужас будет полный: 
На погост речные хлынут волны! 
Из моей затопленной могилы 
Гроб всплывет, забытый и унылый, 
Разобьется с треском,
и в потемки 
Уплывут ужасные обломки. 
Сам не знаю, что это такое... 
Я не верю вечности покоя! (II, 110).

Недалеко от церкви природное русло Толшмы сильно изгибалось в форме огромной петли, что вызывало заторы во время ледохода, а также при лесосплаве. Поэтому в 50-х годах прошлого века здесь

Между речными изгибами 
Вырыли люди канал (I, 186).

— Николай Иванович, Вам приходилось лично общаться с Николаем Рубцовым, с его семьей?

— Лично с Николаем Рубцовым я не был знаком. У нас очень большая разница в возрасте, поэтому для него мы были, конечно, просто детьми. Другое дело его жена Генриетта Михайловна, которая всех детей знала и в лицо, и по имени. Она в то время работала директором местного Дома культуры и по сути дела являлась организатором досуга населения, в первую очередь, молодежи. В дневное время, когда взрослые были заняты серьезным делом, тетя Гета (мы ее так тогда звали) разрешала ребятишкам играть в бильярд и теннис, кроме того, в Доме культуры часто демонстрировались детские фильмы. Дочь Николая Михайловича и Генриетты Михайловны Елена Рубцова в настоящее время со своей семьей живет в Санкт-Петербурге. Дальнейшая судьба Генриетты Михайловны после смерти Н. Рубцова сложилась таким образом. Она официально вышла замуж за Шамахова Николая Александровича. Он был лет на 10 ее моложе. Но большого удивления этот брак у сельчан не вызвал, так как Николая всегда тянуло к людям более зрелым. Друзья у него были в основном значительно старше его. К сожалению, Николай погиб во время пожара, а чуть позже умерла и Генриетта Михайловна (в 2002 году). Их общий сын сейчас живет в Никольском.

— Как сельчане относились к Николаю Рубцову и к его творчеству?

— В 1960-е годы Н. Рубцов был уже известным поэтом, но отношение к нему на селе было, конечно, неоднозначное. Многие осуждали его за то, что материально он свою семью почти не поддерживал. Что же касается творчества поэта, то тогда стихи писали и некоторые другие никольчане. Поэтому Николай Рубцов в первое время воспринимался земляками как один из местных поэтов.
В 1964 году стихи Н. Рубцова были опубликованы сразу в нескольких центральных литературных журналах, вышел первый сборник его стихов, к поэту пришла всесоюзная слава. Тогда земляки поняли, что Н. Рубцов — выдающийся русский поэт. Причем в это время почти все стихи Н. Рубцова, прежде чем попасть в столичные журналы, публиковались сначала в районной газете «Ленинское знамя» (в наше время «Тотемские вести»). Потом некоторые из этих стихов появлялись в областной газете «Красный Север», и только после этого они печатались уже в «толстых» журналах. Поэтому сначала стихи Н. Рубцова читали в Николе, в Тотемском районе, и первыми читателями были земляки, которые не только стихи читали, но и активно обсуждали их.

Беседу вел А. Е. Новиков. 
Июнь 2007 года.