назад

 Ю. Маслова

Торжище
// Природа и человек (Свет). – 2007. - № 2. – С. 68-69.

Все мы с детства помним сказку о Садко, богатом купце, вольном новгородце. Да, было в древней Руси такое занятие – торг, торговля, дававшая необходимый импульс развитию страны, общению с другими странами и народами. Затем появилось звучное немецкое слово «ярмарка» (от нем. Jahrmarkt – ежегодный рынок). Оно хорошо прижилось в России, придя на смену древнерусскому «торгу», «торжищу». До сих пор в названиях русских городов, их улиц и предместий мы слышим отголоски прошлого, как, например, в названии города Торжок. В том же Новгороде Великом церкви на Торговой стороне носят названия: Параскевы Пятницы на Торгу, Успения на Торгу, Георгия на Торгу. Возникшие в Европе в раннее Средневековье, когда господствовало натуральное хозяйство, а торговля носила непостоянный характер, ярмарки были утехой богатых людей, покупавших редкие и дорогостоящие привозные товары. Позднее ярмарки стали более демократичными, рассчитанными на все слои населения.
Российские ярмарки были не только местом купли-продажи: здесь выставляли «товар лицом»; показывая свое ремесло и умение, веселились, присматривали женихов, строили планы на будущий год. Торговали на ярмарках всякой всячиной: зерном и овощами, домашним скотом и рыбой, пушниной и кожами, гончарными и деревянными изделиями, восточными тканями и пряностями, да мало ли чем еще...
Русские любили торговаться, порой это напоминало игру «кто – кого». «Их смышленость и хитрость, наряду с другими поступками, особенно выделяются в куплях и продажах, – пишет Адам Олеарий1 [Адам Олеарий – голштинский купец XVII века, автор сочинения «Описание путешествия в Московию»], – так как они выдумывают всякие хитрости и лукавства, чтобы обмануть своего ближнего. А если кто их желает обмануть, то у такого человека должны быть хорошие мозги. <...> Поэтому как-то несколько московских купцов упрашивали некоего голландца, обманувшего их в торговле на большую сумму денег, чтобы он вступил с ними в компанию и стал их товарищем по торговле. Так как он знал такие мастерские приемы обмана, то они полагали, что с этим человеком будут хорошо торговать». При этом замечает Олеарий, русские люди считали грехом не отдать лишек человеку, который при платеже денег по ошибке уплатит слишком много. В большом ходу было заламывать за товар цену, в десять раз большую, и торговаться с покупателем до седьмого пота. «Иностранцам, – пишет Сигизмунд Герберштейн2 [Сигизмунд Герберштейн – немецкий дипломат XVI века, автор «Записок о Московитских делах»], – продают они (русские. – Ю.М.) каждую вещь очень дорого, так что просят пять, восемь, десять, иногда двадцать червонцев за то, что в другом случае можно купить за один червонец. Хотя зато сами они покупают от иностранцев редкую вещь за десять или пятнадцать флоринов, тогда как она едва стоит один или два».
Древнерусские меры, деньги и цены сильно отличались от наших. Существовала мера веса – берковец – это 10 пудов или 400 гривен (фунтов). В фунте, по разным данным, было 48 или 96 золотников (чуть больше 400 граммов). А поговорка «мал золотник, да дорог», как видим, относится не к деньгам, а к весу. Сыпучие тела измерялись бочками; в бочке было 4 четверти или 8 осьмин, или 32 четверика. Вычитая дроби, иной раз говорили: четверик без пол-полтрети четверика. Мерой жидкости была бочка, равная сорока ведрам (ведро – чуть больше 12 л). Стоимость денег была такой: 1 новгородский рубль равнялся двум московским; 1 московский рубль = 2 полтинам = 10 гривнам = 200 деньгам. Алтын, к примеру, стоил 6денег(3 коп.). Чтобы представить себе средневековые цены, приведем такой пример. В XVI веке дубленая яловичная кожа в Вологде стоила 20 алтын, пара кожаных рукавиц – 4 алтына, а высокие простые сапоги – 8 алтын. Сало в Архангельске в XVII веке стоило 2 рубля за пуд, а цена на рыбу, будучи вообще дешева, все время сильно колебалась.
В дальнейшем для регулирования торговой деятельности появилось специальное ярмарочное законодательство, а для руководства торговлей на особо крупных ярмарках стали создаваться особые ярмарочные комитеты.
В дореволюционной России насчитывалось свыше 16 тысяч ярмарок!
Больше всего их было на Украине, в Вологодской, Пермской и Самарской губерниях. Ярмарки делились на крупные и мелкие («худ Торжок, да не худ горшок!»), отличались по продолжительности (от 1 до 30 дней), специализации (лесные, конные, хмелевые и т.п.) и местоположению. Изначально на выбор расположения ярмарок влияло наличие удобных путей сообщения, а желание защитить свои товары приводило «торговых людей», купцов, в городские посады, большие села и монастыри.
Ярмарки при монастырях приурочивались ко дню местночтимого святого или ко дню праздника. «Академические известия» за 1731 год писали: «Ярмарки в России приняли начало свое от самой древности. Оныя учреждаемы были в честь идолов, во время идолопоклонства, при их капищах; как в Карелии подле храма Золотой Бабы, на острове Ругене в Балтийском море подле капища Святовида, учреждены были знатные торжки или ярмарки; также и по всей России при храмах оные находились в то время, когда праздновали тому идолу; а по восприятии славенороссами христианства, по древнему оному обычаю учреждались они всегда подле церквей во время празднования дня святого, во имя которого оная церковь построена».
Наиболее древней была Арская ярмарка, близ Казани, известная с середины XIII века. В связи с грабежами русских купцов татарами Василий III запретил поездки на эту ярмарку и основал в 1524 году в Васильсурске новую ярмарку. Но и здесь она не прижилась надолго, а была переведена к Макарьев-Желтоводскому монастырю. Стихийная торговля близ него высочайшим указом 1642 года превратилась в официальную Макарьевскую ярмарку, название которой дал монастырь, основанный иноком Макарием (день памяти – 25 июля) в устье реки Керженец. В1816 году Макарьевская ярмарка выгорает. Решением правительства она переводится на стрелицу Оки и Волги под Нижний Новгород. Напоминанием о ярмарке под стенами монастыря остался герб города Макарьева – в верхней части щита изображен герб Нижнего Новгорода (в 1779 году Макарьев стал уездным городом Нижегородского наместничества), а в нижней – три связки товаров, положенные пирамидой на золотом поле.
К середине XIX века в России сложились две группы крупнейших ярмарок – уральская (Ирбит, Мензелинск и др.) и украинская (Киев, Харьков, Полтава, Ровно и др.). Харьковские ярмарки, продолжавшиеся 2–3 недели, носили названия церковных праздников – Крещенская, Троицкая, Успенская, Покровская. Вот как описывает атмосферу, царящую на украинской ярмарке, Н.В. Гоголь: «Вам, верно, случалось слышать где-то валящийся отдаленный водопад, когда встревоженная окрестность полна гула и хаос чудных неясных звуков вихрем носится перед вами. Не правда ли, не те ли самые чувства мгновенно обхватят вас в вихре сельской ярмарки, когда весь народ срастается в одно огромное чудовище и шевелится всем своим туловищем на площади и по тесным улицам, кричит, гогочет, гремит? Шум, брань, мычание, блеяние, рев – все сливается в один нестройный говор...» Сельские ярмарки были необходимыми звеньями в общей цепи между большими ярмарками, проходившими в городах. Сельские торжища открывались по ходатайству крестьян и с разрешения правительственных учреждений. Проходили ярмарки под надзором чиновников и целовальников, имеющих уставную грамоту, которая определяла порядок торга и сбор пошлин, взимавшихся в пользу казны.
Одной из самых крупных украинских ярмарок была Киевская, и называлась она контрактовой, поскольку здесь заключались сделки (контракты) на оптовую куплю и продажу сахара, хлеба, металла, угля и т.п. Примечательно, что крупную отрасль биржевых контрактов составляли дела с горохом. Проходила Киевская ярмарка с 1 февраля по 1 марта. Именно к этому времени сахарозаводчики, землевладельцы, представители промышленных и технических фирм приурочивали свои собрания, чтобы обменяться мнениями, обсудить вопросы развития отрасли, поделиться опытом. Особенностью контрактовой ярмарки была ее близость по форме к аукционам и расчетным палатам, получившим распространение на Западе.
Не менее известной была Курская (Коренская) ярмарка. Первое упоминание о ней относится к 1708 году, а уже в 1824 году Курская ярмарка, наряду с Нижегородской и Ирбитской, становится одной из главных ярмарок России. Самым знаменитым был конный торг. Здесь закупали лошадей для армии и царских конюшен. Табуны в 4–6 тысяч голов сгоняли со всей России. Корейская ярмарка была важнейшим пунктом обмена товарами между Московским государством и Украиной, привлекательным местом торговли для иностранцев – «Южными торговыми воротами России». Бывавший на ярмарке В. Гиляровский писал: «Сотни плотников и разного мастерового люда гремели топорами и визжали пилами. Строились вокруг постоянных ярмарочных зданий легкие дома для помещиков, приезжавших на ярмарку со своими семьями и многочисленной дворней; река Тускарь белела купальнями. «Панские ряды» в азиатском вкусе вновь красились и отделывались, 300 деревянных лавок красовались в долине Тускари, а ларькам и счету не было. И все это кишело приезжими. Во многих лавках и закрытых клетках пели соловьи, знаменитые курские соловьи, за которых любители платили сотни рублей. На развале – пряники, изюм, чернослив... урюк горами высились. Гармонисты, песенники, рожечники, гусляры – повсюду. Около материй толпились бабы в поневах, сарафанах и платках и модные дамы – помещицы. <...> Все перемешалось, перепуталось: от крепостников до крепостных рабов, от артистов и музыкантов до сотен калек – нищих, слепых певцов и лирников. И все это наживало и по-своему богатело». Благоденствию ярмарки способствовал старый обычай. Дело в том, что из курского Знаменского монастыря в Коренную пустынь ежегодно переносилась чудотворная икона Божией Матери Знамение. Именно это событие отражено в картине Ильи Репина «Крестный ход в Курской губернии». Между монастырем и пустынью шли долголетние споры о том, кто же должен владеть святыней. Запрещенный было Синодом перенос иконы возобновился по ходатайству купечества, так как благодаря крестному ходу от многочисленного люда процветала ярмарка. Увы, в 1878 году ярмарку из Коренной пустыни перевели в Курск, обороты ее упали, и она потеряла былое значение.
В центре внимания петербургской «Торгово-промышленной газеты» (1893– 1918), публиковавшей прогнозы своих экспертов по наиболее крупным отраслям ярмарочной торговли, следившей за ее ходом и подводившей итоги сезона, неизменно находились три значительные ярмарки – Киевская контрактная, Нижегородская (15 июля – 25 августа) и Ирбитская (25 января – 1 марта). Последняя слыла чайной ярмаркой и самым известным пушным рынком. Здесь торговали мехами соболя, горностая, песца, медведя, куницы, белки, зайца, лисицы, кошки; кедровыми орехами, рыбой, икрой – всем, чем богата Сибирь, а также винами, водкой, пивом и медом. Учрежденная еще в 1613 году, Ирбитская ярмарка служила не только внутренней торговле, но влияла на мировой рынок: сюда стекались караваны из прилежащих к России азиатских и европейских стран.
В годы Гражданской войны в условиях «военного коммунизма» ярмарки в Советской России не проводились. Лишь с переходом к новой экономической политике они начинают возрождаться. К 1927 году в РСФСР было около 7,5 тысячи ярмарок, в УССР– 15,2, в БССР – 417 тысяч. Ярмарки делились на всесоюзные, республиканские, областные и местные. К всесоюзным относились Нижегородская и Бакинская. В начале 1930-х годов ярмарки в СССР были упразднены. Сейчас идет процесс возрождения ярмарок. Символично, что одной из первых, в 1991 году, открылась Нижегородская ярмарка. В 2001 году – Курская-Коренная, которую и теперь, как встарь, предваряет знаменитый крестный ход. Будучи закрыта в 1929-м, Ирбитская ярмарка возродилась в 2003 году: здесь, как и давным-давно, торгуют изделиями народных промыслов, пушниной, изделиями из меха. С возрождением ярмарок возрождаются и города, где они проходят, с их ярмарочными площадями, гостиными дворами и торговыми рядами, возрождаются исконные ремесла, народные праздники, вспоминаются старые традиции.