|
А.И.Куприн
// Е.Воротынцева. Творческая интеллигенция из окружения пианистки В.У.Сипягиной-Лилиенфельд. – В кн.: Устюжна: Краеведч. альманах. – Вып.5. – Вологда, 2000
Александр Иванович Куприн (1870-1938 гг.)
С Куприным Сипягину познакомил Федор Дмитриевич Батюшков летом 1906 года, когда Александр Иванович с женой Марией Карловной и маленькой дочерью Лидой приехал погостить в Даниловское. Мастерство пианистки произвело большое впечатление на Куприна. Приглянулись ему и «мирно-сонные» Свистуны. В память об этих посещениях Куприн писал Вере Уаровне шутливые записки (без дат): «Воспоминания о Батюшкове Ф. Д.
Приехали верхом... сидим в кабинетике... стреноженные лошади щиплют траву на дворе... «Барыня сказали, что, если кто приедет, напоить чаем». Отвергнуто... Инициатива Федора Дмитриевича. Попробовать наливки... Смородинная... (старуха говорит «сморода»)... кисло... Предлагают клубничной... слаще...
... Все еще сидим... Клубничная настойка на дне... придется перейти к вишневой... В глазах подозрительный огонек...
Что я буду делать с Ф[едором] Дмитриевичем]... Он краснеет... жилы на лбу напряглись... он дрожит... Ах... он заговорил стихами... Тороплюсь записывать... за верность не руча[юсь]...
|
Приехав в Свистуны,
Вдвоем слагаем оду.
(Наливки нам даны – Мы пьем вино, не воду!..)
Но скучно нам без Вас,
Божественная Вера,
И киснут, точно квас.
Два бравых кавалера.
Надеюсь, Вы угадываете фантазию беллетриста?
Куприн» [16].
И еще одна запись:
«Четвертое посещение.
В мирно-сонных Свистунах
Раздаются звуки рая,
В зачарованных сердцах
Мир восторгов вызывая.
Отчего ж вдруг шум и крики?
Кто тревогу возбудил?
Кто же Батюшкова брюки
Сладким пуншем окропил?
Он один всему причиной.
Он герой, он пострадал;
Он стоит с печальной миной.
Перед ним разбит фиал.
Подкрепясь у самовара.
Съев изысканных сластей,
Снова жаждут дщерь Уара
Гости слушать поскорей.
В рамках окон белоснежных
Колыхались фонари.
Красок темных их и нежных
Переливчаты струны.
Но случайно одна дама
Кверху взоры устремя,
Догадалася, что рама
Слишком близко от огня.
Пламень в шаре изумрудном
Вверх взметнулся, задрожал,
И, пылая светом чудным,
Он пожаром угрожал.
Чтоб спасти всех от несчастья,
И обеими руками
Стол бестрепетно берет,
А на том столе стояли
Пунш, варенье, пастила,
И графинчики играли -
Отражалась в них луна.
От окна стол отодвинув.
Рыцарь храбро подступил
И могучею десницей
Уж фонарь почти схватил.
Рыцарь строен был и ловок,
И высок, и полон он...
Вдруг графинчиков хрустальных
Раздается перезвон...
Как-то странно стол шатнулся.
Пунш, варенье полилось...
Рыцарь быстро оглянулся:
«Что? Откуда тут взялось?..»
Из засады рыцарь вышел,
Липко стало все кругом,
А стаканчики лежали,
Навалившись друг на друга, под окном.
Тут уж все пришло в смятенье:
Мокрый холст приволокли
И туалета поврежденье
Им в порядок привели.
Наконец огонь погашен,
И артистки дивный дар
Проявился чуден, страшен...
И замолк и млад, и стар.
А в конюшне кони-други
Лишь почуяли беду.
Что хозяину грозила,
Так оставили еду.
Неспокойно до отъезда
Им стоялось взаперти
И хотелось поскорее
Свою душу отвести.
И когда хозяин шибко
Подошел к ним невредим
(Только платье все же липко),
Пристяжной заржал один,
Коренная подхватила
И, чтоб радость показать.
Вдруг оглоблю всю сложила...
Ну, пришлось перепрягать...
Куприн» [17]. |
Не стоит оценивать литературные достоинства, а вернее недостатки, этой купринской «поэмы» о потушенном пожаре и об испорченном платье. Александр Иванович и сам вряд ли считал этот «опус» литературным произведением. Не стоит осуждать и веселое времяпрепровождение свистуновских гостей. Важно, что Куприн находил в усадьбе Сипягиной и в ее обществе душевный комфорт, что случалось с ним далеко не везде и не всегда.
Записки писателя к Сипягиной, как правило, не датированы. Лишь в одной из них, в которой сообщалось, что гости
– «поклонники, обожатели, искусители и верноподданные А. Куприн, Ф. Батюшков» [18]
– не застали дома хозяйку, указана дата
– 14 августа 1907 года. Известно, что писатель бывал в Даниловском в период с 1906 по 1911 год. Безусловно, к этому же времени относятся и записки Куприна к Сипягиной, хранящиеся в Устюженском музее. Позднее судьба развела писателя и пианистку, но в «Гранатовом браслете» в память о встречах навсегда осталась лейтмотивом бетховенская «Аппассионата», которую Вера Уаровна исполняла для Куприна.
Примечания:
16
Альбом копировочный для писем В. У.
Сипягиной-Лилиенфельд (Там же. К.
10. Д. 35 (53-в)).
17
Там же.
18 Копия письма А. И. Куприна и Ф. Д. Батюшкова В. У. Сипягиной-Лилиенфельд от 14 августа 1907 г. (УКМ. Ф. 3. К. И. Д. 35 (55)).
|
