А.Бобров. История одной фотографии

// Вперед. – 1981. – 11.07
  

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ФОТОГРАФИИ

А. И. Куприн любил охоту, и она среди его увлечений была, наверное, самой захватывающей. Охота нашла отражение в таких рассказах, как «На глухарей», «Завирайка». Но особенно его увлекала охота на медведей. В письмах И. А. Арапову в Даниловское он часто спрашивает, нет ли где поблизости берлоги, не позовут ли и его на охоту. А. И. Куприн пишет из Гатчины: «Прошу Вас, не бросайте мысли о медведе. Бог даст, к Рождеству подберем другую, дружную, теплую компанию и проведем несколько молодых деньков. Если у Вас не найдется вблизи, – попытайте у Штемпеля или у того Эфима, где мы охотились прошлый раз. Наученные опытом, мы уже не пригласим Петра Трусова, который от трусости... медведя гонит на облаву». 

Охота эта действительно состоялась. В письме к Ф. Д. Батюшкову от 29.Х.1907 г. по старому стилю А. Куприн спрашивает: «Что делать с медвежьей шкурой? Оставить ее здесь или привезти с собой?». 

Интересны воспоминания учительницы-пенсионерки В. Н. Харитоновой-Микешиной. Она приходилась племянницей Д. С. Трусову из Загорья, отец ее Н. Микешин служил лесничим, много раз встречался с А. И. Куприным и в Петровском у П. С. Трусова, и в Загорье, и в Даниловском. Вот что она рассказала:

«Действительно, однажды состоялась охота на медведя при содействии охотника Михаила Полозова с хутора близ Большого Осиновика. Собрались П. С. Трусов, Ф. Д. Батюшков, И. А. Арапов и еще кто-то из соседей. Охота была удачной. Убили медведицу с медвежатами. Все участники охоты сфотографировались. Был у меня этот снимок, но не сохранился. Были книги с надписью А. И. Куприна, его фотография. Но все это погибло в Красном Холме».

С этого разговора и начались поиски снимка и продолжались они почти 15-лет. У современников А. И. Куприна из Устюжны фотографии не оказалось.

А. И. Куприн любил фотографировать, но в его альбоме, что хранится в Пушкинском доме, разыскиваемого снимка не нашлось, а был другой: Ф. Д. Батюшков рядом с убитым медведем. Снимок вышел неудачным и смотрелся плохо. Недавно, когда в Устюжне снимался телевизионный фильм об А. И. Куприне, я спросил дочь писателя Ксению Александровну, не сохранился ли у нее снимок «Куприн на охоте». «Посмотрю. Что-то такое есть», – пообещала она.

Ждал, но надежды, признаться, у меня не было. И вдруг через несколько месяцев получаю большую копию с фотографии, которую так долго искали. Несколько лиц узнаем без особого труда: вот слева с патронташем, в валенках стоит И. А. Арапов, недалеко в пальто, с папиросой Ф. Д. Батюшков, А. И. Куприн с белым шарфом, а рядом с ним герой охоты, «рослый гвардеец в фантастическом охотничьем костюме, сразивший медведицу». А вот и П. С. Трусов – владелец усадьбы Петровское в Дегтярне, с усами запорожского казака, который испугался и едва не испортил всю охоту. Где-то здесь Эфим Коршунов, охотник, крестьянин из Трестенки, сторож батюшковского леса. Здесь же и загонщики – участники охоты. Мы их не знаем. 

Прошло после охоты шесть лет, и в журнале «Север» появляется маленький рассказик «Медведи». Сцена охоты заняла в нем всего семь строчек. Писателя волнует жизнь и трагическая судьба медвежьей семьи: медведицы, двухгодовалого пестуна и двух медвежат-одногодок. Все они запечатлены фотографом. Обратите внимание на выражение лица А. И. Куприна: нет радости и гордости от охотничьей удачи. И не потому, что А. И. Куприну не пришлось стрелять. Возможно, он сожалеет, что столько красивых зверей, некогда царей северного леса, уничтожено. Ради чего? Охотничий азарт? Барская причуда? К чему это? 

Резвая медвежья семья на знаменитой картине Шишкина «Утро в лесу» смотрится куда лучше, чем эти мертвые на снегу медведи.