Братковская артель 

 // Отчет инструктора молочного хозяйства К.Х Риффесталя Ярославскому губернскому земству по организации артельных маслоделен и в частности артелей Вологодской губернии. – Ярославль, 1902

Братковская артель, устроенная в Вологодском уезде, Братковской волости, в имении А. И. Эндоурова, открыта была 30 апреля 1895 года и до сих пор работает.

Для разъяснения положения маслоделия в местности около села Браткова, привожу цифры из составленного мной «Отчета о положении производства молочных продуктов в Вологодской губернии».

По списку маслоделен за 1892 год числятся в Братковской и Марийской волостях 10 маслодельных заводов, перерабатывающих молока на сумму 18,500 р. в год, или в среднем 1850 руб. на каждую маслодельню. По списку же за 1898 г. в тех же двух волостях работало уже 36 заводов с годовым оборотом приблизительно в 44,790 рублей, или в среднем 1244 рубля, но если из этого числа выключить 2 завода Братковской волости с общим годовым оборотом в 11,000 руб., то годовая производительность остальных 34 заводов будет немного менее 1000 руб. в среднем, и цифра эта вполне характеризует положение маслоделия данного района в 1895 году, когда открылась артель.

Вырабатывая в среднем масла на 1000 рублей, или немного менее 100 пудов в год, очевидно, что расход на проценты с затраченного капитала (постройки, сепаратор, маслобойки и посуда), освещение и отопление завода, покупка бочонков, соли, краски и проч. и проч. и, наконец, содержание мастера и помощника составляет сумму не соразмерно большую в сравнении с количеством вырабатываемого масла, даже в том случае, если мастером и помощником служат сам владелец завода и члены его семьи, так как дневной заработок свой они, во всяком случае, должны выручать из дела.

Это обстоятельство и заставило всех маслоделов Братковской и Марийской волостей не только назначать в то время низкие цены на молоко, 30-32 летом и 40-42 зимой за пуд, но, кроме того, стараться рассчитываться за молоко не деньгами, а товаром, и, вдобавок, товаром по качеству своему очень дорогим .

Возможность этому вполне представлялась, так как расстояние до городов Вологды и Череповца более 50 верст, и в данной местности, кроме того, все торговцы почти без исключения также являются маслоделами, почему тут совершенно отсутствует свободная конкуренция торговли, да, сверх того, крестьяне, забирая в лавках своих маслоделов товар за все следуемые им за молоко деньги, не получают, конечно, наличных денег, на которые они могли бы купить себе нужные товары в других лавках.

Такое положение дела и побудило владельца имения Браткова, Алексея Ивановича Эндоурова, приняться за устройство артельной маслодельни.

Созывая крестьян соседних с имением деревень, А. И. Эндоуров старался им выяснить всю невыгодность получения за молоко 30–40 коп. товаром, и начались среди населения оживленные толки о новой маслодельне, которую собираются открыть.

Не раз участвуя в таких собраниях местных крестьян, я вполне убедился, что ясного понятия об артельной постановке маслодельни крестьяне не имели; сколько им ни толковали о том, что за молоко они будут получать все то, что выручается за него после вычетов всех расходов, все же постоянно слышались на собраниях предложения г. Эндоурову покупать молоко и дать за него хотя бы 30 коп. за пуд наличными деньгами.

По вопросу о получении уплаты за молоко наличными деньгами или, как до сих пор, товаром из лавок маслоделен, все крестьяне вполне определенно высказались за желательность первого и убыточность второго способа.

Большую услугу в деле составления первой небольшой группы крестьян, изъявивших свое согласие на вступление в состав артели, оказал местный священник, горячо ратовавший за устройство артели, и, благодаря его примеру, на первых порах членами будущей артели записались 86 домохозяев.

Не малое затруднение вступления в артель создавала тогда задолженность большинства крестьян местным маслоделам за взятый в лавки товар, так как местные маслоделы, сильно опасаясь конкуренции будущей артели, всеми силами старались противиться вступление в составь ее каждого крестьянина, угрожая всем должникам судом и продажей части имущества на уплату долгов.

Требования местными маслоделами уплаты долгов, особенно весной, при малых в крестьянском хозяйстве запасах, подлежащих продаже, для многих крестьян равносильны были невозможности немедленного вступления в артель и необходимости подождать записываться в члены артели до тех пор, пока они не наносят маслоделу нужное количество молока для полного погашения долга, и результатом явилось вступление населения в состав артели не деревнями, а отдельными домохозяевами, почему и было немалое число деревень, из коих на первых порах вступило в артель только по несколько человек из каждой.

Медленность и постепенность поступления крестьян членами артели лучше всего выражается числом записавшихся до конца года в каждом месяце домохозяев :

Другое затруднение для крестьян поступления в артель создавалось заключенными ими ранее условиями на срок о продаже молока местным маслоделам. Такие условия в данной местности заключаются обыкновенно на срок одного года, начиная с осени (август-сентябрь) или с весны (март-апрель), и, будучи связаны условиями, крестьяне лишь по окончании срока их могли записаться членами, чем и объясняется сильное увеличение числа членов в мае, августе и сентябре.

Третьим очень серьезным затруднением на первых порах явилось сильное повышение цены на молоко со стороны местных маслоделов, которые, услыхав об организации артели, сейчас же набавили плату на каждый пуд молока и в течение первого же года догнали цены до 40 к. летом и 50 к. зимой, тогда как до открытия артели некоторыми из них, под предлогом дешевизны масла, не выдавались даже условленные по контрактам цены за молоко, что и дозволило первым членам артели вступить в состав ее, не дожидаясь окончания срока условия, нарушенного уже самим маслоделом.

Прибавляя еще действие прирожденной боязни русского крестьянина всего нового и все толкования маслоделов о невыгодности и неточности предполагаемой артели и угрозы их о непринятии впоследствии, когда не пойдет новая маслодельня, молока от тех крестьян, которые запишутся ее членами, становится ясно, какая энергия и любовь к делу потребовались со стороны инициатора этого дела ранее, чем удалось собрать необходимое на первое время число членов артели.

Собрав, наконец, небольшое число желающих записаться членами артели, приступлено было к обсуждению условия организации и устройства ее; первоначальную мысль собрать от каждого члена известный взнос на покрытие расходов по устройству маслодельни пришлось признать неисполнимой, так как у крестьян не оказалось нужных для этого денег. Пришлось владельцу имения принять на себя все эти расходы с тем, чтобы по открытии действия артели долг этот постепенно погашался ежемесячными взносами всех членов артели, по 10 коп. с каждой коровы.

По выяснении вопроса относительно этого дела, следующим по очереди явился вопрос о найме мастера и служащих новой маслодельни, но тут вполне выяснилось полное непонимание крестьянами мысли о совместной за общий счет переработке молока в масло; им всем казалось слишком рискованным нанимать рабочих и дорогостоящего мастера, тогда как руководитель дела г. Эндоуров и я, признавая первым условием для успеха нового дела заручиться действительно знающим лицом для ведения его, настаивали на назначении мастеру жалованья не менее 25 р. в месяц, крестьяне же предполагали вполне возможным и более выгодным обойтись, как местные маслоделы, мастером, получающим 10-12 руб. в месяц.

Поладить с собранием членов артели в этом деле не удалось, и решено было, что владелец имения сам от себя наймет мастера и рабочих, и что от каждого вписавшегося в артель домохозяина ежемесячно на покрытие этого расхода удерживается по 10 к. за каждую записанную им корову.

На одном из ближайших после этого собраний вновь поднят был вопрос о способе погашения долга по устройству маслодельни и уплаты расхода по производству масла, определенного ранее в 20 к. ежемесячно от каждой коровы.

Некоторым из членов такой способ казался неудобным: 20 коп. в месяц будут платить члены, пока коровы доят, и пока им приходится ежемесячно получать деньги за молоко, но когда коровы не доят или кто-либо из членов временно лишится коровы, деньги, по мнению крестьян, не будут внесены вовремя, и поэтому они опасались, чтобы некоторым членам в таком случае не пришлось платить за других.

Поднятие такого вопроса самими крестьянами вполне доказало, что чувство солидарности членов артели начинает проявляться, и тут же на собрании решена была следующая постановка этого вопроса: вместо 20 коп. в месяц от каждой коровы, 10 на погашение долга и 10 на расход по переработке молока, что составляет в год 2 р. 40 к., удерживать по 5 коп. с каждого пуда молока, что (считая от каждой коровы 50 пуд. молока) в год составит 2 р. 50 к. на покрытие двух вышеозначенных расходов.

Можно было, конечно, предвидеть, что 5 к. с каждого пуда молока не вполне хватит на покрытие этих расходов, но на первых порах г. Эндоуров, желая доставить артельщикам возможно высшую уплату за молоко, изъявил согласие ограничиться этим, предполагая впоследствии, когда члены артели вполне свыкнутся с постановкой дела, увеличить размер вычета. 

Кроме того, в то время совершенно не выяснилась величина состава будущей артели, но по всем признакам, можно было ожидать впоследствии вступления в артель до 800–1000 коров, и в таком случае, благодаря величине годового производства, можно было бы предполагать, что хватит и 5 к. с пуда молока.

Что касается вопроса об имуществе артели, то все оно сначала принадлежало владельцу имения, и лишь по мере погашения долга артели должно было сделаться общим достоянием ее.

Первоначальный расход владельца имения на этот предмет, расход, явившийся для артели долгом владельцу, выражался в следующих цифрах на устройство здания и оборудование завода:

С дальнейшим развитием артели и вступлением в нее новых членов, первоначальное помещение и оборудование оказалось недостаточным, и пришлось прибавить еще несколько комнат того же здания под маслодельню, устроить новые ледники и вновь оборудовать маслодельню конным сепаратором и маслобойкой, заменить старый деревянный привод чугунным и пр. и пр. и, наконец, в 1896 году, когда годовой оборот артели достиг более 30,000 пуд. молока на сумму почти 16,000 руб. и предвиделось еще на будущий год сильное увеличение оборота, решено было выписать из-за границы целый ряд новых машин и аппаратов как для увеличения работоспособности маслодельни и придачи всем работам более рационального и точного исполнения, так и для уменьшения посредством замены части ручного труда более дешевым машинным, стоимости переработки каждого пуда молока.

Но, к сожалению, пока выписаны были эти машины и пока они шли сюда, положение артели сильно изменилось. Вместо ожидаемого увеличения числа членов ее, последовало постепенно уменьшение, и таким образом, когда, наконец, прибыли машины, г. Эндоуров не нашел целесообразным поставить их, и Братковской артели никогда не пришлось вполне устроить техническую постановку производства.

По выяснении дела о способе устройства помещения, оборудовании его и найме служащих, следующим вопросом явилась постановка доставки молока.

Обсудив предложение о найме за счет артели возчиков молока, и найдя, что такой способ доставки обойдется слишком дорого, так как возчики от артели будут просить дороже, чем от самих крестьян, решено было, что члены артели сами должны принять на себя доставку молока целыми деревнями вместе, или же каждому члену в отдельности, как отдельные селения находят удобнее.

Те деревни, в которых многие домохозяева записались уже членами артели, начали возить молоко по очереди, каждая деревня в отдельности, или же некоторые деревни сложились вместе, нанимая на это дело постоянных возчиков, которые ежедневно два раза в день увозили парное молоко и привозили обратно из маслодельни снятое.

Большинство же селений, ввиду малого числа записавшихся в артель домохозяев, решили предоставить каждому члену собственными средствами доставлять свое молоко.

Исполнителями последнего постановления в большинстве случаев явились дети членов артели, и каждым утром и вечером можно было видеть целые группы таких «доставщиков молока» со всех соседних деревень, приносящих молоко на новый завод.

Тащить на руках молоко от нескольких коров одну, две версты – работа не легкая для небольших детей, и в скором времени среди них появились различные, иногда очень оригинальные, приспособления: то двое вместе сложатся, положат себе на плечи жердь и подвесят свои небольшие жестянки с молоком, то откуда-то появятся ручные тележки и одноколки, но всего более меня удивляло впервые мною виденное приспособление, состоящее из кола, утвержденного на оси двух небольших колесиков, и на этом коле посредине прикрепляется небольшая тара с молоком; тяжесть ее веса в руке значительно уменьшается, тогда как передвижение оси с колесами не представляет особого труда, почему и число этих странных экипажей для доставки молока день ото дня значительно увеличивалось.

С наступлением темного осеннего времени и вступлением в состав артели большого числа членов, ручной способ доставки молока заметно прекращался, и вскоре из всех почти деревень молоко начало доставляться на лошадях.

Не могу не упомянуть еще об одном интересном случае отказа одной деревни от общей доставки молока, имевшем место в первое время после открытия действия артели.

Деревнями решено было нанять возчика и в общей таре доставлять молоко всех отдельных домохозяев, но спустя недолгое время в молочную пришли несколько членов просить, нельзя ли устроить так, чтобы каждый дом сам доставлял свое молоко.

Начались расспросы: почему? зачем? – и в конце концов выяснилось, что крестьяне деревни заметили, что некоторыми хозяйками молоко разбавлялось водою, и поэтому остальные не желали доставлять свое молоко вместе с молоком этих домов, дабы не быть участниками «чужого греха».

Сам по себе этот факт имеет небольшой интерес, но как иллюстрацию отношения крестьян к интересам артели, я считаю его многозначительным, и вполне уверен, что подобного заявления никогда не слыхал ни один из скупщиков маслоделов. По решении в вышеупомянутой форме вопроса о доставке молока и переработке его в масло, приступлено было к вопросам о расчете за молоко и выдаче за него денег членам артели. Решено было, что расчет будет производиться в начале каждого месяца за предыдущей месяц таким образом: все полученные за масло деньги, по вычете из них по 5 к. с пуда переработанного молока, разделяются на число пудов молока, принятого маслодельней в течение месяца, чем установляется стоимость одного пуда молока, и затем каждый член артели получает, согласно этому расчету, следуемую ему сумму за доставленное им в течение месяца молоко.

Снятое молоко бесплатно ежедневно отдается обратно членам артели в количестве 30 фунтов с каждого доставленного пуда молока, тогда как остаток снятого молока и пахтанье должны продаваться, а вырученные от продажи деньги поступать в пользу кассы артели для покрытия расходов производства и погашения долга.

Для производства расчета и решения дел артели, постановлено было выбрать из каждого селения по одному человеку, «выборному от деревни», которые все вместе составляют артельный совет, а непосредственное руководство делами маслодельни поручить владельцу имения Браткова А. И. Эндоурову, в качестве старосты артели.

На обязанности выборных от деревень лежал также надзор за дойкою, приемом и доставкой молока, – каждому в своей деревне.

На обязанности старосты артели, кроме руководства делами маслодельни, продажи и покупки продуктов и материалов производства, лежали прием и выдача денег и ведение всей отчетности. Должности старосты и выборных считались почетными и не вознаграждались.

Что касается формы отчетности, то по этому поводу не было со стороны членов артели никаких особых заявлений, и это все целиком предоставлялось на благоусмотрение старосты артели.

Каждому члену выдана была «молочная книжка» для записывания в ней каждый раз приема молока мастером артели или же приемщиком-возчиком отдельных деревень, и по итогам этих книжек старостою артели и выдавались ежемесячно следуемые членам артели деньги за молоко.

В маслодельне же мастером артели велся отчет производства, где записывался общий прием молока и выработанное количество масла.

Приходной книгой служили полученные от покупателя масла счета и накладные за принятый товар, тогда как книгой расходов отчасти служили те же накладные торговца, отпускавшего артели различные вспомогательные материалы производства, как то: бочонки, соль, краски и проч. и проч., и, наконец, сделанные старостой артели пометки об уплате жалованья служащим, возчику масла и проч. и проч. расходах артели.

Все это делалось просто и даже очень просто, благо все члены артели, от мала до велика, безусловно верили старосте артели и давным-давно привыкли смотреть на него, как на человека, который всегда готов лучше отдать свое, чем поступиться интересами крестьян. Но как ни красиво и патриархально такое отношение крестьян и членов артели к своему помещику и старосте, все же такую постановку дела никак нельзя признать желательной, так как тут дело не в доверии, стоящем, как я полагаю, не дешево г-ну Эндоурову, а в правильной постановке дела и развитии у крестьян именно посредством полной и ясной отчетности сознательного отношения к делу и интереса к нему во всех его деталях.

Мало, что каждый член артели, получая свои деньги за молоко, вполне убежден, что более он никоим образом не мог получить, нужно, чтобы он этому не верил, а понимал, и чтоб ему ясно было, почему именно получилась за данный месяц такая-то уплата за молоко, а не иная, низшая или высшая, и только когда ему раз–другой это будет ясно и подробно объяснено, он сам начнет этим интересоваться, и лишь полное понимание дела во всех подробностях может вызвать в нем уверенность в выгодности артельной постановки дела и выяснить, почему всякий другой способ эксплуатации молока должен непременно дать ему меньше уплаты за каждый пуд молока.

Первоначально сформированному составу членов артели предложено было, кроме простого записывания себя в артель, заключить между собою артельный договор с круговой друг за друга порукой для принятия на себя ответственности за дела артели и владение имуществом ее, но от этого крестьяне все отказались, ссылаясь на то, что, не узнавши дела, им страшно на себя принять ответственность за ход его. И так как на этом не желал особенно настаивать инициатор артели, приняв на себя всякую денежную ответственность, то более ничего не требовалось для открытия действия артели, которое и началось 30 апреля 1895 года.

Братковскую артель, таким образом, следует уже теперь признать окончившею свое существование, и окончившею его именно вследствие неполноты отчетов, отсутствия артельного договора и халатного отношения администрации ее к качеству молока, но, несмотря на это, нельзя отрицать за этой артелью и инициатором ее г. Эндоуровым больших заслуг в деле артельного маслоделия, во-первых, как пионеров в этом деле, по примеру которых организовались другие артели, во-вторых, как наглядный пример тех ошибок, которых более всего следует избегать при устройстве и организации в будущем маслодельных артелей.