П.А. Вяземский
     
      Деревня
     
      Я слышу, слышу ваш красноречивый зов,
      Спешу под вашу тень, под ваш зеленый кров,
      Гостеприимные, прохладные дубровы!
      С негодованьем рву постыдные оковы,
      В которых суетность опутала меня;
      Целебней воздух здесь, живей сиянье дня
      И жизнь прекраснее и сердце безмятежней!
      Здесь человек с собой беседует прилежней.
      Степенней ум его и радостней мечты.
      Здесь нет цепей, здесь нет господства суеты.
      Ко счастью след открыв, наперсник верных тайн
      Здесь мыслям и душе, и времени хозяин,
      Не принужден платить предубежденью дань
      И в мятеже страстей вести с собою брань;
      Мужаю бытием и зрею в полных силах,
      Живительный огонь в моих струится жилах.
      Как воздух, так и ум в людских оградах сжат:
      Их всюду тяжкие препятствия теснят.
      И думать и дышать равно в столицах душно!
      В них мысль запугана, в них чувство малодушно,
      Желания без крыл прикованы к земле
      И жизнь как пламенник, тускнеющий во мгле!
      В полях, сынов земли свободной колыбели,
      Стремится бытие к первоначальной цели:
      Отвагою надежд кипит живая грудь
      И думам пламенным открыт свободный путь.
      Под веяньем древес и беглых вод журчаньем
      Спит честолюбие с язвительным желаньем.
      В виду широких нив, в виду высоких гор,
      Небес, раскинувших сияющий шатер,
      Как низки замыслы тщеты высокомерной! –
      .......... кумир толпою суеверной
      Взнесенный на плечах в ряды полубогов!
      Как жалки. . .
      Когда, глядишь на них из области свободы.
      Когда уединясь в святилище природы
      Ты зришь, как в облаках купается орел,
      А царь земли, как червь, смиренно нижет дол.
      Я видел их вблизи, сих временных счастливцев
      Сих гордых подлецов и подлых горделивцев.
      И чем польстит мне их мишурная судьба?
      Пойду ль в толпе рабов почетного раба
      Стезею почестей уклончивой от чести,
      Бесстыдною рукой кадить кадилом лести
      Нелепым идолам попранных алтарей?
      Пойду ль просить венков от ветренных судей
      И в похвале своей и в казни безрассудных?
      Пойду ль искать ценой пожертвований трудных
      Следов обманчивых к обманчивым дарам
      И счастья тень ловить по призрачным следам.
      Когда меня оно рукой невероломной
      Готово здесь принять под свой приют укромной?
      О независимость! Небес первейший дар!
      Храни в груди моей твой мужественный жар!
      Он пламенник души, к изящному вожатый!
      Безропотно снесу даров судьбы утраты,
      Но разлучась с тобой, остыну к жизни я.
      Рабу ли дорожить наследством бытия?
      Пороков жизни раб, корысти ль раб послушный,
      Раб светских прихотей, иль страсти малодушной,
      Равно унизил муж свой промысл на земле,
      Равно затмил печать величья на челе.
      Здесь утром, как хочу, я сам располагаю,
      Ни важных мелочей, ни мелких дел не знаю.
      Когда послышу Муз таинственный призыв
      И вдохновенных дум пробудится порыв,
      Могу не трепетать: нежданный посетитель,
      Чужого времени жестокий расточитель,
      Не явится ко мне с вестями о дожде!..
      Как часто три часа, не шевелясь со стула,
      Злодей держал меня под пыткой караула
      И холостой стрельбой пустых своих вестей.
      Счастлив еще, когда, освободясь гостей,
      И светского ярма свалив с себя обузу,
      Мог залучить я вновь испуганную Музу,
      И рифму отыскав под дружеским пером,
      Стих сиротливый свесть с отставшим близнецом.
      О, Муза! Будь всегда мне благосклонный друг!
      Души наперсница! Владычица досуг!
      Здесь лучший твой приют, здесь область вдохновенья!
      Оно любуется в тени уединенья:
      Под сумраком живет в таинственных лесах
      Иль в образе весны гуляет на лугах.
      Оно перед зарей, в час распри тьмы с рассветом
      На высоте холмов беседует с поэтом.
      Здесь все мечтанью жизнь: все размышленью пища!
      Веселый вид полей, приют сего кладбища
      Вид поучительный и строгая краса!
      На камни....... нависли древеса!
      Но утра беглый луч пересекает тени
      Как веры тихий свет трепещет в смертной сени!
      И жизнь, среди гробниц, с унынием дружась
      Со смертью познает таинственную связь.
      Поэзия! Твое святилище природа!
      Как древний Прометей с безоблачного свода
      Похитил луч живой предвечного огня,
      Так ты свой черпай огнь из тайных недр ея!
      Природу заменить вотще труда усилья:
      Наука водит нас: она дает нам крылья.
      И чадам избранным мчит пламенный полет
      В безвестный для толпы и чудотворный свет!
      Счастлив, счастлив поэт, услышавший с рожденья
      Ее призыв и глас волшебных откровений.
      Счастлив, кто с первых дней принял, как лучший дар,
      Волненье, смелый пыл, неутомимый жар
      И детских игр бежал, объятый тайной думой,
      Любил паденью вод внимать с скалы угрюмой,
      Прокладывал следы в заглохшие леса,
      Взор вопрошающий вперял на небеса,
      И тайною тоской, и тайной негой полный,
      Любил цветы, древа и облака, и волны!
      В младенческих глазах горит ума рассвет:
      Уж мысли на челе прорезан ранний след
      И чувством чуждая, душа еще младая
      Предчувствием живет, грядущим обладая.
      Счастлив он, сын небес, наследник тайных благ:
      Поведает ему о чуде каждый шаг:
      Разверзнется пред ним природы дивной книга:
      Воспитанник ее, он чужд земного ига.
      Чем дале от людей, тем мене он один;
      Пред ним отверзтый мир: он мира властелин.
      Везде он слышит глас душе его знакомый.
      Могущество небес ей повествуют громы:
      Ей водопад гремит, ласкается ручей,
      Ей шепчет ветерок и стонет соловей.
     
      Текст: Вяземский. ПСС. С. 118-121. Написано в 1819 г.
      Автор: Петр Андреевич Вяземский (1792-1878), князь, русский поэт, мемуарист, литературный критик. Получил отличное домашнее образование. С 1807 г., оставшись сиротой, находился на попечении Н.М. Карамзина. В 1812 г. вступил в ополчение и участвовал в Бородинской битве. Член «Арзамаса». В 1820 г. находился на службе в Варшаве, в 1821-1829 гг. отстранен от службы за оппозиционные настроения, жил в Москве и Остафьеве. В 1825-1828 гг. выступал как критик в журнале «Московский телеграф», позже участвовал в издании «Литературной газеты» и «Современника» вместе с А.С. Пушкиным. В 1830-1855 гг. служил в министерстве финансов, затем был товарищем министра народного просвещения, возглавлял цензуру.
      Усадьба: Остафьево, расположенное в семи верстах от уездного города Подольска Московской губернии недалеко от старой Калужской дороги. Село Остафьевское впервые упоминается в 1340 г. В 1792 г. Усадьбу приобрел по выходе в отставку пензенский губернатор князь Андрей Иванович Вяземский. При нем был создан усадебный ансамбль: большой двухэтажный дворец с бельведером и двумя боковыми флигелями, построенный, возможно, по проекту И.Е. Старова, разбит регулярный парк.
      А.И. Вяземский умер в 1808 г., и Остафьево досталось его сыну Петру Андреевичу, которому в то время было 16 лет. Его опекуном стал Н.М. Карамзин, женатый на старшей дочери А.И. Вяземского Екатерине. Н.М. Карамзин жил в Остафьеве с 1801 по 1816 г., здесь его навещали И.И. Дмитриев, В.Л. Пушкин, В.А. Жуковский. В 1812 г. Остафьево было занято французами, а молодой князь поступил в армию добровольцем и принял участие в Бородинском сражении, за которое был награжден орденом св. Владимира 4 степени. При П.А. Вяземском в Остафьеве бывали в разное время многие литературные знаменитости (А.С. Пушкин, К.Н. Батюшков, Е.А. Баратынский, А.С. Грибоедов. А. Мицкевич, Д.В. Давыдов, В.К. Кюхельбекер, М.П. Погодин, Н.В. Гоголь), и с легкой руки А.С. Пушкина оно стало именоваться «Русским Парнасом».