(опыт преподавания в школе произведений В. Шаламова)

«...В искусстве одна правда, правда таланта». (В. Шаламов)

В школьную программу тема «Жизнь и творчество В. Т. Шаламова» может быть внесена при рассмотрении современной русской литературы, связанной с лагерной тематикой. Некоторые учителя изучают эту тему вместо творчества А. Солженицына, отводят на нее 4—5 уроков, распределив материал таким образом:

Урок № 1: Страницы биографии В. Т. Шаламова.
Урок № 2: Человек и отношение его с обществом (дневники, эссе, рассказы).
Урок № 3: Человек и несвобода (сходство и различие творчества В. Шаламова и А. Солженицына).
Урок № 4: Традиции писателей прошлого в творчестве В. Шаламова (Л. Толстой, Ф. Достоевский, А. Чехов и др.).
Урок № 5: Книги о ГУЛАГе писателей-современников.
Можно сокращать темы некоторых из этих уроков, другие взять шире, используя богатое творческое наследие писателя, издания его произведений, экспонаты мемориальной комнаты-музея В. Шаламова, материалы Шаламовских чтений, публикации в периодической печати исследователя его архивов Ирины Павловны Сиротинской...

Для знакомства с жизнью и творчеством Шаламова я бы рекомендовала использовать самые разнообразные формы уроков: урок — экскурсию в музей, где можно услышать запись голоса писателя, посмотреть экспозицию документов и фотографий, видеофильмы; /122/ урок-семинар; урок-конференцию; театрализованные уроки; урок-лекцию и др.

Нестандартные формы работы повышают интерес учащихся к произведениям Шаламова, пробуждают их желание разобраться во времени, в событиях, в ценности исторической памяти.

Какие цели можно поставить при изучении этой темы? Через жизнь и творчество Шаламова познакомить учащихся со временем, в которое он жил, с историческими событиями, свидетелем которых был писатель, с судьбой человека, прошедшего «круги ада», показать величие его духовных устремлений, акцентировать внимание на том, что в «искусстве одна правда, правда таланта»...

Эти цели определяют тематический выбор проблем, рассматриваемых на уроках.

Для того чтобы сконцентрировать внимание учащихся на наиболее важных проблемах, учитель выбирает из произведений Шаламова соответствующие эпиграфы. Например:

«Задача литературы: намекнуть нам, кто мы такие на белом свете - вочеловечить. История сама каждому посмотрит в глаза!» 

«Собственная кровь, собственная судьба — вот требование сегодняшней литературы». 

«Я летописец собственной души, не более».

«Формула моей жизни — сопротивление злу!» 

«Я мечтал стать Шекспиром, но лагерь все сломал». 

«Я — там, где боль, я — там, где стон». 

«На свете нет ничего более низкого, чем намерение забыть эти преступления». 

Можно использовать и наиболее яркие высказывания, относящиеся к творчеству писателя: 

«Реабилитировать воплощенную в слово мысль оказалось труднее, чем человека. Вот почему творчество В. Шаламова только сейчас по-настоящему и в полной мере приобретает права гражданства у себя на родине».
(Родина. 1989. № 2).

«Нас не забыли
И не помнят.
Нас просто
Смазали с земли». 
(Вологодский поэт М. Сопин)

Полезно дать задание учащимся найти в дневниковых записях, в стихах, повестях, рассказах афоризмы/123/ писателя, которые обобщают общечеловеческую мудрость и становятся крылатыми.

При работе над биографией Шаламова учащиеся могут составить тезисы, синхроническую таблицу, используя публикацию в газете «Свеча» (спецвыпуск). 1994. № 1(5), где на первой странице вместе с портретом дается «Краткое жизнеописание» (отрывки), составленное самим писателем в последние годы жизни. На этой странице много интересных высказываний зарубежных авторов. Для первых уроков хорошо использовать статьи «Корни рода», «Встреча с семьей» (на 10—11 стр.) и познакомить учащихся с основной библиографией произведений Шаламова и литературой о нем.

Для самостоятельного чтения рекомендую книгу Шаламова «Четвертая Вологда», предварительно поставив вопрос: «Каким принципам жизни следовал человек и писатель Шаламов?», а также статьи, воспоминания из вологодского журнала «Лад» (1992. № 1, 6; 1993. № 1; 1994. № 1, 6).

При чтении «Колымских рассказов» перед учащимися ставился такой вопрос: «Какие подробности своей жизни в них излагаются Шаламовым, а что является обобщением виденного?» Для наглядности демонстрируется видеофильм по рассказу «Последний бой майора Пугачева». На уроке рассматривается: в чем его документальность, а в чем — художественное претворение виденного.

«Лагерь — не противопоставление ада раю, а слепок нашей жизни и ничем другим быть не может...» — это высказывание можно привести после чтения «Колымских рассказов», чтобы через небольшие, казалось бы, детали понять чувства человека, приложившего максимум усилий, чтобы в тех условиях оставаться самим собой.

«Я вырабатывал формулу активной защиты своего существования на горестной этой земле... Жить, выжить — вот задача. И не сорваться. Лагерь — это дно жизни. Преступный мир это не дно дна. Это совсем, совсем другое, нечеловеческое... На Колыме нет свободы... Правило из моего опыта такое: сначала надо возвратить пощечины и только во вторую очередь — подаяния. Помнить зло раньше добра. Помнить все хорошее — сто лет, а все плохое — двести. Этим я и отличаюсь от всех русских гуманистов XIX и XX веков». /124/

Можно ли говорить о справедливости этих высказываний, узнав о судьбе писателя и тех, кто не дожил до возмездия? Такой вопрос обсуждался с учащимися на уроке.

Поэт Олег Чухонцев на Шаламовских чтениях в Вологде, анализируя творчество Шаламова, обратил внимание на такую его особеность, как умение передать величие духовных устремлений человека. Его жизнь похожа на стихи из «Колымских тетрадей»: жесткий словарь, свой ритм. Шаламов, как и в рассказах, задает в стихах парадоксальные вопросы и каждый раз сам на них отвечает. Он — монологичен. Интересно проследить отличие поэтов идей (таких, как Шаламов) от поэтов пути (таких, как Блок). Это опять новая возможность для тех учащихся, кто любит самостоятельную исследовательскую работу, а не идет по пути формального заучивания урока.

И еще вот на что хочется обратить внимание учителей. И. П. Сиротинская говорила, что анализировать рассказы Шаламова трудно и многое остается за пределами анализа, поэтому необходимо изучать творчество писателя в целом: с воспоминаниями, дневниками, письмами, записками (публикации эти можно найти в журнале «Знамя». 1990. № 7; 1992. № 2; 1993. № 4 и 5; 1994. № 1).

Его стихи — это поэтический дневник. Шаламов не любит тайн. Он беспощаден к себе, к друзьям, к врагам.

Писатель-лагерник М. Кораллов на Шаламовских чтениях отметил: 

«Нас подкупает то, что Шаламов так изобразил Колыму, что ничего подобного в литературе не будет. Он показал время как период безумия, планомерного уничтожения интеллигенции, народа. Позиция писателя — разрушить этот преступный Карфаген. В "Колымских рассказах" власть преступного мира — главная тема. Надо было кончать с властью уголовного мира».

На Шаламовской конференции учителя предлагали давать учащимся задания — проследить толстовские традиции в рассказах Шаламова, выявить особенность его взглядов на арестантский мир по сравнению с Достоевским, его «Записками из Мертвого дома». На примере «Острова Сахалин» Чехова и «Колымских рассказов» предлагался вопрос: «Тема бунта и смирения в русской литературе XIX и XX веков». /125/Рассматривались также темы: «Традиции классической русской поэзии в творчестве Шаламова» (можно использовать произведения Баратынского, Лермонтова, Тютчева, Некрасова, поэтов серебряного века — Ахматовой, Цветаевой, Гумилева и др.), «Проза и поэзия Шаламова. В чем они перекликаются?», «Поэзия Галича, Талькова, Башлачева, Шаламова — что общего в их творческой манере и выборе тематики?» Тема «Солженицын и Шаламов» требует лекционного изложения, ибо это серьезное исследование, над которым начинал работать профессор Вологодского пединститута А. М. Микешин. Споры об этих двух писателях не смолкают по сей день, и оценки их творчества далеко не однозначны. В освоении лагерной темы А. М. Микешин ставит на первое место Шаламова, на второе Домбровского и на третье — Солженицына. Лагерный опыт их был различен, ибо Шаламов прошел много «кругов ада», страшнее, пожалуй, колымских лагерей ничего не было, поэтому и восприятие Шаламова более трагично, пессимистично. Сравнивался «Один день Ивана Денисовича» с «Колымскими рассказами». Солженицын первым опубликовал рассказ на эту тему, может быть, поэтому он более сдержан и в повести, и в письмах, и в отзывах. Вот один из них: «Может быть, в "Колымских рассказах" читатель верней ощутит безжалостность духа Архипелага и грань человеческого отчаяния». Шаламов более открыт, откровенен, оценки его объективнее, он многогранен, как большой художник, как теоретик литературы, а в письмах полемичнее, эмоциональнее. Его эссе о лагерях словно продолжают беседу с Солженицыным, а их взаимоотношения шли от душевной близости к охлаждению и разрыву.

Шаламов отличался лаконичностью характеристик, они у него умные, тонкие, глубокие. Он понимал, что любые недомолвки приносят только вред, что главный закон: отсутствие права учить людей. «Пытаюсь поставить вопрос о новой прозе, не прозе документа, а прозе, выстраданной как документ...» — говорил Шаламов в своих записках. И еще: «...писать - значит отделаться от боли, ослабить боль свою, внутри боль».

Анатолий Михайлович Микешин провел параллели с «Архипелагом ГУЛАГом» и рассказами Г. Серебряковой, ажаевским «Вагоном», «Жизнью и судьбой»/126/ Гроссмана, «Доктором Живаго» Пастернака, «Новым назначением» Бека.

На заключительные уроки можно вынести тему многогранности и неисчерпаемости талантливого человека. Ведь чем значительнее личность писателя, тем она противоречивее.

Приведу несколько отзывов из сочинений учащихся. 

«Урок в музее много чего добавил в мои знания о писателе; я еще раз убедилась, насколько необыкновенным человеком он был, умным, интересным, пережившим и любовь, и тюрьму, и лишения. Но главное в нем, что он не сломался, не потерял свое "я" и себя».
(Екатерина Камкина)

«Даже воспоминания о том, что пережил Шаламов, приносят нестерпимую боль, а как же он выдержал? Как смог донести до людей ужасы и страдания? Каким же сильным надо было быть, чтобы постоянно звучало в сознании, что ты Человек». 
(Ольга Ревенская)

«Живого сердца голос властный 
Мне повторяет сотый раз, 
Что я живу не понапрасну, 
Когда пытаюсь жить для вас». 

Мне эти строки запали в душу. На мой взгляд, он был более суров, чем о нем говорили. Он прошел через такие условия, при которых человек не может оставаться мягким и доверчивым. Вся жизнь — в полумраке, и его стихи и рассказы с их правдой, с их ужасами затронули мое сердце. Я подумала, как несчастна судьба талантливого человека XX века, человека, одаренного свыше. О нем надо помнить всегда. Это совесть наша. Тем более в наше время! Такие люди, как он, — святые! А его творчество — серьезный урок для живущих и будущих поколений». 
(Алла Кацапова)

«Удивительно, сколько силы таит в себе человек! Откуда они берутся, чтобы противостоять ударам судьбы? История жизни Шаламова поразила меня. Он достоин восхищения. Главное, несмотря ни на что, не потерял человечности». 
(Елена Ягольницкая) 

«Этот человек заставляет нас задуматься над ценой человеческой жизни. Его стихи и рассказы — памятник жертвам ГУЛАГа. Как услышу — Шаламов, сразу представляю Колыму, хотя никогда там не была».
(Юля Суслова) 

/127/

Сайт: www.shalamov.ru