Прищепова В. Традиционная культура населения Центральной Азии конца XIX века в творчестве В.В.Верещагина: (по коллекции Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого – «Кунсткамеры» Российской Академии наук) //В.В.Верещагин. Мир. Семья. Война. – Череповец, 2004

Среди вещевых и иллюстративных коллекций отдела Центральной Азии Музея Антропологии и этнографии имени Петра Великого Российской Академии наук (МАЭ), созданного на основе коллекций первого отечественного музея – «Кунсткамеры», хранится альбом фотографий с рисунков и картин художника В.В. Верещагина. Полное название этого альбома: «Туркестан. Этюды с натуры В.В. Верещагина, изданные по поручению туркестанского генерал-губернатора на высочайше дарованные средства. 26 листов с 106 рисунками. Санкт-Петербург. 1874». Здесь же помещалась информация о продаже альбома в магазине А. Беггрова по Невскому проспекту, в доме 4. Кроме альбома В.В. Верещагина, в продаже имелись также фотографии с отдельных картин художника, в том числе и на среднеазиатские темы. [1. МАЭ. колл. И-674.] Этот альбом В.В. Верещагина издавался в двух вариантах. Под названием «Русский Туркестан» он вышел в виде книги большого формата. В виде отдельных толстых листов с изображениями, вложенных в папку, он назывался «Туркестан». В музее хранится альбом В.В. Верещагина второго варианта.

До знакомства со Средней Азией В.В. Верещагин в 1861-1865 годах во время учебы в Академии художеств некоторое время провел в путешествиях. Он побывал в Европе, на Дунае, на Кавказе. В 1867 году В.В. Верещагин отправился в Туркестан, где состоял при туркестанском генерал-губернаторе К.П. фон-Кауфмане. После знакомства с краем художник опубликовал путевые заметки. В.В. Верещагина называли боевым героем. В 1868 году он отличился в бою у Самарканда, за что получил орден. [2. См.: Материалы к библиографии по истории Академии художеств. 1757-1957. – Л., 1957; Булгаков Ф.И. Наши художники. Т.1. – СПб., 1889. С. 87–89; Кондаков С.Н. Юбилейный справочник Имп. Академии художеств. 1764-1914. Ч.1-2. – СПб., 1914; Собко Н.П. Словарь русских художников. Т.1 – СПб., 1893.]

Весной 1869 года в Петербурге состоялась Туркестанская выставка в то время еще малоизвестного художника В.В. Верещагина. На ней были показаны этюды и несколько картин. Его произведения поражали современников «смелостью, правдою и реальностью изображения». [3. Санкт-Петербургские ведомости. 1874 (№77).] В 1870-1873 годах В.В. Верещагин продолжил работу над картинами о туркестанской войне и местном быте. Во время военных действий в Хиве художник стал их свидетелем и создал множество новых произведений. В 1873 году состоялась выставка туркестанских картин В.В. Верещагина в Лондоне, а весной 1874 года эту же выставку, пополненную новыми работами, показали бесплатно в Петербурге в залах Министерства внутренних дел. Она явилась результатом почти трехлетнего пребывания В.В. Верещагина в Туркестане.

Выставка «изобразителя ужасов войны», как называли В.В. Верещагина, вызвала в печати шумные толки возбужденных зрителей, обвинявших художника, который брал сюжеты из живой действительности, в натурализме. После такой неоднозначной оценки своего творчества В.В. Верещагин снял с выставки и уничтожил три картины из этой серии.

К выставке 1874 года был издан каталог. Из него следовало, что, кроме картин, вниманию посетителей экспозиции было представлено также 122 рисунка о туркестанской войне, походной жизни ее участников, местном быте, портреты населения разных национальностей и восточные пейзажи. «Чем больше смотришь на эти сцены и типы, чем больше приглядываешься к нравам и обычаям <...> тем сильнее чувствуешь связь нашей старой Руси с этим миром, и потому картины Верещагина получают для нас истинно историческое значение» – так оценивал произведения художника на «туркестанские» бытовые темы В.В. Стасов. [4. Санкт-Петербургские ведомости. 1874 (№77).] Туркестанскую коллекцию В.В. Верещагина приобрел для своей галереи П.М. Третьяков.

В альбоме фотографий с произведений В.В. Верещагина «Туркестан», хранящемся в музее, собраны в основном портреты представителей разных народов Центральной Азии. В некоторых случаях на них прорисованы детали костюмов, головных уборов, причесок. Остальной материал – это изображения эпизодов из жизни кочевников, караван-сараев, видов местностей, вызвавших особый интерес художника – дервишей, а также местных достопримечательностей, памятников архитектуры, населенных пунктов, мест боев во время военных действий. Альбом «Туркестан» представляет собой часть Туркестанской серии В.В. Верещагина, демонстрировавшейся на выставке 1874 года. Некоторые из этих произведений воспроизводились в изданиях.

Изображения В.В. Верещагина в сочетании с описаниями его путевых наблюдений составляют редкий научный источник по культуре и быту населения Центральной Азии, созданный очевидцем, относящийся к 1870-м годам и зафиксировавший местную жизнь фактически до прихода русских в край. Обратимся выборочно к некоторым сюжетам из материалов В.В. Верещагина. Одним из первых художник изобразил и описал в заметках во время путешествия из Оренбурга в Ташкент в 1867 – 1868 годах дервишей, добровольных профессиональных мусульманских нищих, отдельные предметы их одежды: своеобразной формы шапку, «обшитую внизу бараньим мехом», «чашку, сделанную из половины кокосового ореха» для сбора подаяний и милостыни, и халат – «главную часть его одежды». «Он должен непременно быть сшит из кусочков и обрезков, и некоторые нищие умеют составить необыкновенно живописную одежду, подобрать известные материи и цвета». [5. Верещагин В.В. От Оренбурга до Ташкента / / Всемирный путешественник. 1874. С. 44.] Это же можно видеть на картине, изображающей сценку с дервишами.

Термин «дарваш» обозначал «скромного, но независимого бедняка». [6. Гафуров А. Имя и история. – М., 1987. С.20.]Дервиш, приверженец суфизма, мог отличаться по своему внешнему виду от обыкновенного мусульманина, если он проживал в миру, а не в специальной обители, лишь подчеркнутой бедностью. [7. Гафуров А. Имя и история. – М., 1987. С.20.] Дервиши XIX века в основной массе могли быть мелкими собственниками, земледельцами, ремесленниками, среди них встречались также высшие сановники и ханы. 8 [Рассудова Р.Я. К истории одежды среднеазиатского духовенства / / Сборник МАЭ. Т.43. – Л., 1989. С.170.]

В.В. Верещагин, как и многие авторы более позднего времени, ошибочно объединял понятия «дервиш» и «каландар». [9. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.43-45.] Одновременно существовало несколько мистических суфийских орденов – братств, которые имели большое влияние среди населения, в том числе орден Каляндар. Художник писал: «Калантерханами называют убежище нищенствующих дервишей». [10. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.43.]

В.В. Верещагин наблюдал, как группа дервишей в десять-пятнадцать человек и более «в своих высоких меховых шапках с желтым и морщинистым лицом повторяют жалобным и гнусавым тоном какую-нибудь фразу. При этом они затыкают себе уши пальцами, наклоняются всем телом и надуваются» [11. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.45.] В этом отрывке художник, скорее всего, запечатлел бродячих каляндаров (каландаров), для которых были характерны своеобразные моления (зикр), повторение в течение целых часов определенных духовных песен и изречений из Корана, доведение себя до экстаза круговерчением, пляской, в одежде, напоминавшей рубище. Каляндары были суфиями, которые одевались в лохмотья и давшие обет нищенства странничества [12. Средняя Азия. Кн.111. – 1910. С.76.], т.е. аскетами, жившими подаянием. До сих пор в оценках некоторых отличительных деталей экзотического внешнего вида каляндаров отсутствует единое мнение. В.В. Верещагин в своих воспоминаниях описывал, как в календархане, приюте для каляндаров, курили анашу, пили наркотический напиток кукнар и принимали опиум. [13. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.61-62.]

Еще одно яркое проявление традиционной местной культуры городского населения бывшей Средней Азии, привлекавшее внимание приезжих иностранцев, в том числе и В.В. Верещагина, был «бача», «баче-базлык», продажа мальчиков богатым хозяевам в бачи. По мнению большинства авторов, популярность бачей у местных мужчин объяснялась замкнутым образом жизни мусульманской женщины и ее неучастием в публичных увеселениях.

Впечатления от базма – пляски бачей красочно описал В.В. Верещагин. Лучшим украшением любого «тоя», семейного праздника с угощением, различных представлений, томаша, которые устраивали почти каждый день в разных домах, считались пения и пляски бачей, которые проходили под удары барабанов и бубнов, крики и удары в ладоши довольных зрителей. По оценке европейцев, эти мальчики 9-15 лет были довольно красивы, их покупали у беднейших родителей, а их «импрессариями» становились окончившие карьеру плясуны, певцы и обучали этому бачей. В.В. Верещагину довелось наблюдать, как на его глазах несколько избранных поклонников бачи преображали мальчика в девочку. Ему привязывали длинные мелкозаплетенные косы, с погремушками и кистями, укрепленные одним концом под тюбетейкой. Затем голову мальчика накрывали большим шелковым платком и выше лба перевязывали другим, узко сложенным. При этом мальчик кокетливо смотрел в зеркало: «Толстый претолстый сарт держал свечки, другие благоговейно, едва дыша, смотрели на это и за честь считали помочь ему». [14. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.54.] Бача часто содержали несколько человек – десять, пятнадцать, двадцать мужчин, которые наперебой старались угодить мальчику. [15. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883. С.58.]

Непривычных европейцев, в том числе и В.В. Верещагина, шум местных базаров в первую минуту оглушал и ошеломлял, их поражало разнообразие и обилие товаров. Чаще всего людям не надо было ничего ни купить, ни продать. Они хотели побыть в народе, зайти по дороге в мечеть, побывать на молитве, послушать какого-нибудь рассказчика о жизни святых. Художник писал о своих впечатлениях: «Вскоре после полудня оживление, суета, давка и шум достигают наивысшей точки. Вам каждую минуту угрожает опасность быть опрокинутым ослом или раздавлену верблюдом». [16. Верещагин В.В. От Оренбурга до Ташкента // Всемирный путешественник. 1874. – С.48.]

Товары, прибывавшие для продажи, прибывали на верблюдах и размещались в караван-сараях. Здесь собиралось много народу. Кто покупал, кто пришел посмотреть и узнать новости. В караван-сараях же и на специальных невольничьих базарах проходила до прихода русских торговля невольниками. В.В. Верещагин оставил редкие сведения, например, о том, что, молодых женщин на продажу во двор не выставляли, а держали в каморках, куда и приходил покупатель. Но осматривал их не сам покупатель, а опытные пожилые знахарки. [17. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883 С.49.]

Среди рисунков местного населения в альбоме В.В. Верещагина есть портреты бухарских евреев. Дополнением к изображениям стали письменные сообщения художника об их занятиях. [18. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883 С.84.] Бухарские евреи кроме занятий в торговле, продаже чая, шелка-сырца, «красного товара» работали в производстве шелка. Им принадлежали красильные заведения по окраске шелка и пряжи. Тех, кто был связан с красильным делом, обычно узнавали по рукам, слегка окрашенным синькой. Женщины из еврейского квартала, в отличие от других бухарок, вместе с мужчинами принимали участие в торговле. Например, они скупали куски тканей, модные товары и разносили их по женским половинам домов, предлагая купить. [19. Верещагин В.В. Очерки, наброски, воспоминания. – СПб., 1883 С.46]

Отдельно хотелось бы отметить сложности, с которыми сталкивался художник, работая среди мусульманского населения. Даже в более поздние, советские времена, участникам экспедиционных поездок приходилось сталкиваться с различными случаями. Они тоже прибегали к хитростям и выдумкам фотографируя. В.В. Верещагин отмечал в своих дневниках нежелание местных людей «быть зарисованными». Неизвестно, как ему удавалось в таких сложных условиях добиваться воспроизводить изображенное с документальной точностью, т.к. работал художник, как он сам писал, чаще всего по памяти.

В.Л. Прищепова

назад