Образование. Наука

Елена Боннэр: «Я лежала раненая на носилках на вокзале в Вологде…» // Красный Север. – 2010. – 13 мая.

---

«Я лежала раненая на носилках на вокзале в Вологде…»

Вдова академика Сахарова доставляла в Вологду раненых защитников Ленинграда и восстанавливала здоровье в вологодском госпитале после тяжёлой контузии. Об этом Елена Георгиевна рассказала на днях в интервью столичному журналу «Сноб» (www.snob.ru/magazine).

«Нас очень часто бомбили»

Когда началась война, Елене Боннэр было всего 18 лет, она училась на филологическом отделении педагогического института имени Герцена в Ленинграде.
– Я была мобилизована, как тысячи других девчонок, – вспоминает 87-летняя Елена Георгиевна. – Училась в Герценовском институте, и некоторые лекции проходили в актовом зале. И там над сценой висел плакат: «Девушки нашей страны, овладевайте второй, оборонной профессией». Для девушек были три специальности: медсестра, связист и снайпер. Я выбрала медподготовку.
Военное дело в смысле посещаемости было одним из серьёзнейших предметов. Если ты прогуляешь старославянский, тебе ничего не будет, но если ты прогуляешь военное дело, тебя ждут большие неприятности.
После мобилизации Елена Боннэр оказалась санинструктором на Волховском фронте (создан в 1941 году в ходе обороны Волхова и Тихвина – ред.). Работала на санитарной «летучке».
– Это такой небольшой поезд из товарных или пригородных вагонов, задачей которого было быстро эвакуировать раненых бойцов и гражданское население, которое находилось после Ладоги на этой стороне блокадного кольца, и довезти до Вологды, – объясняет писательница. – Что с ними дальше делали, мы не знали: переправляли куда-то, расселяли... Многие из них были доходяги блокадные, их просто сразу же госпитализировали.
На этом участке нас очень часто бомбили. И путь перерезался, и разбомбленные вагоны, и куча раненых и убитых...

«В Вологде мне чудесно повезло»

Около станции, которая носила девичье имя Валя, ранило и саму Елену. 26 октября 1941 года она оказалась в Вологде, в распределительном эвакопункте при вокзале.
– Была такая помесь зимы с жуткой осенью: мокрый снег, ветер, ужасно холодно, – вспоминает Елена... – И я, как и многие, лежала на носилках, в спальном мешке. У нас были очень хорошие, грубые, жёсткие, толстые мешки. У немцев таких не было... А документ на раненого, если он был в сознании, заполнялся тем человеком, который первым оказывал помощь. Заполнялся со слов, назывался он «Карточка передового района». Такая картонка. Английской булавкой её пристёгивали на брюхо: фамилия, имя, часть – и затягивали спальный мешок. И если ты оказал какую-то помощь, что-то сделал – сыворотку там, повязку, морфий – об этом делалась пометка.
И вот в эвакопункте на полу рядами стоят носилки, и появляется врач в сопровождении медсестёр. И тут мне чудесно повезло. Врач доходит до меня и так вот рукой, не отстёгивая, поднимает карточку и читает фамилию. И вдруг говорит: «Боннэр Елена Георгиевна... А Раиса Лазаревна тебе кем приходится?» А это моя тётя-рентгенолог, которая в это время тоже в армии была. Я говорю: «Тётя». И он говорит сопровождающим: «Ко мне в кабинет».
Потом Елена узнала, что фамилия её спасителя – Кинович. Ни имени, ничего больше Елена Георгиевна о нём не знает. Доктор Кинович. Он командовал эвакопунктом и решал, кому в первую очередь оказывать помощь, кого отправлять дальше, кого – в вологодский госпиталь. Выяснилось, что он в финскую войну служил под началом моей тёти, – рассказывает Елена Боннэр. – И меня отправили в госпиталь в Вологде, он находился в пединституте.
Первое время я очень плохо говорила. У меня была тяжёлая контузия, перелом ключицы, тяжёлое ранение левого предплечья и кровоизлияние в глазное дно...
Я за «женской» занавеской лежала – палат женских там не было. И понимала, что с подачи Киновича ко мне очень хорошо относятся. Так сказать, опекают по блату. И довольно скоро из Вологды я была отправлена в госпиталь в Свердловск. Там мне сшивали нерв, левое предплечье и прочее – а до того рука болталась.
После выздоровления Елена служила медсестрой, а затем старшей медсестрой в военно-санитарном поезде №122.
– Я хорошо помню одну деталь зимы 1942-1943 годов, – вспоминает она. – Наш поезд стоял на ремонте в депо Иркутск. Как-то вечером, в Иркутске я шла к вокзалу по маленькой улочке. И на лавочке сидела девочка лет девяти, закутанная в шубу. Рядом с ней – мальчик. И она пела песню:

«И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва».

Я остановилась и спрашиваю, откуда эта песня. До этого её никогда не слышала. Она сказала: «А её всегда по радио поют. И я её очень люблю, потому что мы из Москвы, эвакуированные». И вот я до сих пор помню эту песню именно с её голоска. Вечерний заснеженный город, маленькая девочка – и такой чистенький, тонкий голосок...

Подготовил Андрей Иванов

НАШЕ ДОСЬЕ

Елена Георгиевна Боннэр

Родилась 15 февраля 1923 года в Туркестанской АССР.
Советский и российский  общественный деятель, правозащитник, публицист. Вдова академика Андрея Сахарова. В 1971 году признана инвалидом Великой Отечественной войны второй группы.
В 1972 году вышла замуж за академика Сахарова. Представляла его в 1975 на  церемонии вручения Нобелевской премии в Осло. Вместе с Сахаровым поехала в ссылку в город Горький (1980 год).
Была членом комиссии по правам человека при Президенте РФ с её основания и до 28 декабря 1994 года.
Почётный доктор права ряда американских и европейских университетов.