Социальная жизнь

Усанова Н. Карточный голод / Н. Усанова // Местная газета. – 2010. – 2 апреля.

---

Карточный голод

Шестьдесят пять лет – огромный срок для отдельного человека. Но для истории этот период крайне невелик. Чтобы беспристрастно взглянуть на какое-либо значимое событие прошлого, требуются столетия исследовательской работы. Написать и сохранить объективный портрет эпохи Великой Отечественной войны будет можно лишь тогда, когда удастся собрать по крупицам всю доступную информацию о ней. Необходимо говорить правду не только о победах, но и о том, какой ценой они достались Советскому Союзу.
Современные ученые получили доступ к материалам, которые долгое время оставались секретными. Кандидат исторических наук, доцент кафедры философии и истории Вологодского института права и экономики – Александр Леонидович Кузьминых изучает документы 1941-1945 годов, хранящиеся в архивах ОФСБ. Из них можно узнать о том, что в военное время в тылу людей погибало едва ли не больше, чем на фронте.
Как сообщают официальные источники, уже в первые дни войны с прилавков магазинов исчезли спички, сахар, консервы. Приметой времени стал острый дефицит соли. Из-за него многие колхозники не смогли заготовить овощи на предстоящую зиму. Ситуация с продуктами питания все усложнялась. Залогом выживания в городах стали – карточки. Потеря карточек означала верную смерть. В одном из документов рассказывается о школьной техничке, которая потеряла карточки своей семьи. Женщина обращалась за помощью во все инстанции – от директора школы до заведующего гороно, но не получила отклика. Вскоре она и ее пожилой отец умерли от истощения.
Деревни страдали от недостатка еды еще больше, чем город. Только с января по апрель 1942 года в НКВД поступило 42,5 тысячи просьб о поддержке – преимущественно от матерей-колхозниц. В деревнях ели солому, жмых, кору. Доходило до того, что некоторые люди выкапывали трупы животных из скотомогильников или употребляли в пищу мясо собак.
Ослабевшие женщины, несмотря на полную самоотдачу, далеко не всегда могли справиться с тяжелой физической работой. Так, в 1942 году план обязательных поставок зерна был выполнен неудовлетворительно (удалось сдать только 35 процентов от установленной нормы). Случались падежи скота, на отдельных полях погибал урожай.
Существовал, если выразиться современным языком, проект, согласно которому предполагалось временно привлекать к сельскохозяйственным и прочим работам расквартированные на Вологодчине батальоны. Документы сохранили историю о том, как была сделана неудачная попытка отправить 250 солдат на лесозаготовки в Харовский район. Через несколько дней 23 красноармейца умерли, еще многие заболели дистрофией, туберкулезом, дизентерией. Мужчинам не хватало сил для такой тяжелой работы – они тоже были голодны.
В бедственном положении пребывали эвакуированные. Они жаловались в НКВД, что получить полагающийся талон на питание крайне сложно – каждый день на ул. Володарского, 49 приходится стоять в очереди протяженностью полторы тысячи человек, а затем еще пережидать вторую очередь – в столовую.
Если обычным гражданам вологодского тыла не хватало пищи, то, что уж говорить о спецконтингенте. В годы войны в лагерях от нестерпимых условий жизни погибли около 50 процентов заключенных. Это был наивысший показатель смертности в местах лишения свободы СССР за все время их существования.
Весной 1942 года нашу область постигла еще одна беда – эпидемии. За один только год от кори, дизентерии, сыпного тифа погибли 10 тысяч человек. Причина распространения этих заболеваний была ясна: в городах отмечались проблемы с водоснабжением. Водопровод Вологды обеспечивал потребности жителей только на 30 процентов, не хватало бань, в Череповце было лишь две действующие бани, одна – для военнослужащих, другая – для населения.
Архивные материалы HKВД по большей части сообщают о негативных явлениях, но даже через эти официальные бумаги красной нитью проходит информация о том, что, несмотря на катастрофическое положение, вологжане в большинстве своем активно помогают фронту. Можно представить хотя бы, сколько людей поделились своими скудными сбережениями для того, чтобы в 1942 году обеспечить создание танковой колонны «Вологодский колхозник».

Н. Усанова