В этом году нашему выдающемуся земляку Александру Яшину исполнилось бы 100 лет. В декабре 1962-го в журнале «Новый мир» была опубликована его нашумевшая повесть «Вологодская свадьба». Писатель побывал на свадьбе своей племянницы Нины из деревни Скочково Осиновского сельсовета Никольского района и все, что увидел, с фотографической точностью отобразил в своем произведении, вызвавшем широкий общественный резонанс. Однажды я посетил дом в Теребаеве, где проходила та свадьба, и хочу поделиться своими впечатлениями.
Небольшая изба в три окна по фасаду, где проходила свадьба, находится в середине деревни. Большую часть года она пустует, лишь летом сюда приезжает Фаина Белозерцева, родители которой – Иван Федорович и Юлия Владимировна – справляли здесь свадьбу единственному сыну Ивану. Фаина, которая вскользь тоже упомянута в этой документальной повести, вскоре после знаменитой свадьбы своего брата вышла замуж и прожила жизнь в одном из военных городков под Мурманском.
В тот день Фаина приветливо встретила меня на улице, познакомила с мужем, который вышел из огорода. В доме у двери на взрослой кровати спала маленькая девчушка, и чувствовалось, что именно она была здесь полновластной хозяйкой – вокруг нее витали все заботы и тревоги бабушки с дедушкой.
С любопытством осмотрелся. Обычная изба, каких у нас на Руси тысячи. Большая русская печь. В красном углу – божница с иконами. Под божницей обеденный стол. На стенах рамки с фотографиями. Над кроватью, где спала девочка, небольшие полати. Под ними во время свадьбы стояли столы с мясными блюдами, рыбниками, за которыми сидели мужчины.
Надо отметить: все теребаевцы, описанные Яшиным в «Свадьбе», мне с детства знакомы в лицо. На одном из фото я увидел Николая Подольского, немолодого мужчину с ястребиным носом. «Это брат моей мамы, – пояснила Фаина. – На свадьбе он играл роль старшего дружки. Семнадцатилетним пареньком ушел на фронт и попал в полковую разведку».
В километре от Теребаева, в Вырыпаеве, долгое время жила сестра Яшина, Мария Антипьевна Горчакова. Ее муж, Иван Кокшаров, тоже герой «Вологодской свадьбы», вернулся с войны инвалидом. Ваня Безрукий – так звали его в народе. Я много раз сталкивался с ним в Теребаеве и всегда испытывал огромную жалость к этому сильному мужчине, когда видел пустой рукав, прижатый к боку поясным ремнем.
Двумя предложениями в повести упомянут и директор Теребаевского льнозавода Алексей Иванович Куклин. Он был фронтовым шофером.
В самой большой рамке фото самой Фаины – молодой, красивой, а также фото ее матери Юлии и брата Ивана. Иван на снимке в солдатской форме – беззаботный, улыбающийся. Он еще не знает, какая слава ждет его впереди.
В другой рамке увидел незнакомого мне симпатичного парня в форме военного моряка. «Это Володя, сын Ивана, – пояснила Фаина. – Он служил на Северном флоте. Сейчас – в Новгородской области, в Боровичах. Туда увез и маму, Нину Ильиничну».
Подарок от Яшина
Уже сидя за столом, я спросил Фаину: а как же проходила эта знаменитая свадьба? Ведь Александр Яшин Теребаеву в своей повести уделяет совсем немного места, всего страницу.
Фаина ответила просто: «Да как у всех. Сначала гуляли в Скочкове. Пировали там вечер. А к концу следующего дня с невестой приехали домой, в Теребаево. Жених с невестой сидели в углу под иконами. Их поздравляли. Вручали подарки. Кричали «Горько!». Мама правила питухой. Я была у нее в помощницах – тогда только закончила среднюю школу в Байдарове.
Было шумно, весело, играла тальянка. Все женщины одеты в сарафаны – моды носить платья тогда еще не было. Гостей полная изба: соседи, родственники... Присутствовал и брат отца Алексей Федорович Белозерцев, председатель Теребаевского сельсовета. Сейчас его портрет висит в зале боевой славы Никольского музея. На правах знакомого он увел Александра Яковлевича ночевать в свою избу.
В повести упоминаются и учителя Теребаевской школы. На свадьбе из них были только супруги Белозерцевы: Александр Игнатьевич и Елизавета Петровна, будущие родственники знаменитого поэта, родители Игнатия и Игоря Белозерцевых, сделавших блестящую военную карьеру.
Появление Яшина в Теребаеве было для всех неожиданностью. Но теребаевцы – народ бывалый, сдержанный, поэтому эмоций никто не показывал. Да ведь в то время Яшин не особенно был и знаменит, это после «Вологодской свадьбы» о нем стали много писать. Как самый почетный гость он сидел рядом с молодоженами. Был одет в хороший костюм, не отказывался от пива, выпил и водки.
– Свадьбу отвели богато, весело. Дай Бог каждому. Вот эти вехние полки были все заняты выносниками, – Фаина указала рукой на кутный угол. – А Яшин оказался щедрым человеком – подарил Нине целый отрез дорогой ткани на пальто.
– А на другой день был княжий стол, – продолжила рассказ женщина. – Утром кое–кто из мужчин пришел опохмелиться, выпить стакан чаю. Ближе к полудню, когда начали собираться гости, невеста в простом сарафане мела пол. Гости бросали деньги. Она собирала их и складывала в карман мужа. Потом жених и невеста снова сидели в красном углу. Нина в этот день была в атласной парочке. Наталья Лешукова, сваха и тетка жениха, сидела по левую руку от молодых. По правую – Григорий Лешуков, муж Натальи и тысяцкий.
Наталья, как одна из самых почетных гостий, отподавала еще в первый вечер, и в этот день мама ставила выносник и кастрюлю пива перед гостьей, очередь которой наступала подавать. Та обносила пивом и закуской круг женщин. У мужчин на столах тоже стояла кастрюля с пивом.
Потом мама вынесла поднос с блинами и вручила его невесте. Та стала подавать каждому гостю стакан пива и на закуску блины. Блин – символ света, тепла, благополучия в доме. Поэтому, наверное, у нас, северян, и зародился такой обычай – угощать всех на свадьбе блинами.
Когда все выпили по нескольку стаканов, к женщинам подсел гармонист и заиграл «попесням» (на свадьбе играл тальяночник из Теребаева Николай Гаврилович Гомзиков). Наши женщины пели хором на свадьбах, на летних праздниках, на сенокосе и в поле. Начинала та, у которой хороший голос: «На тальяночку положу ленту алую свою, поиграй мне на тальянке, а я песен попою». И полились одна за другой частушки про женскую долю, любовь и измену, смерть на войне: «Все я пела, все я пела, пела летом и зимой, в крепки рученьки попала, жалко волюшки своёй».
Заканчивается пение обязательно частушкой, в которой говорится спасибо гармонисту.
Гармонист отыграл, и ему поднесли выпить и закусить. Передохнул и заиграл снова. Женщины одна за другой вышли из–за стола и пошли плясать кругом. Не знаю, как сейчас, а пятьдесят лет назад в никольской деревне плясать умели все. Учились этому с детства. Александру Яковлевичу выпала редкая возможность увидеть настоящую русскую пляску и услышать замечательные женские голоса. К сожалению, и это все уходит в прошлое. А жаль!
На свадьбе в Теребаеве пели Горчакова Мария Антипьевна, Подольская Сусанна Ильинична, Подольская Александра, Белозерцева (Морозова) Валентина Дмитриевна.
Еще не закончилась пляска, а двое мужчин внесли в дом сундук, и невеста начала одаривать родственников, в первую очередь, свекровь и свекра. Она вынимала из сундука рубашку, разворачивала ее и показывала гостям. Раздавался гул одобрения. Тот, кому дарится подарок, стоял рядом. И так всем, пока сундук не опустеет.
Свадьба – событие для всей деревни
Сколько разговоров, пересудов вызывает деревенская свадьба... Свадебный «поезд» прибывает от венца, и соседи (посторонница) идут смотреть невесту. При этом всех посторонних угощают тем же пивом.
Свадьбу «ловят» несколько раз. Вот и на этот раз теребаевская молодежь постаралась – сделала крепкую загороду в начале Теребаева, около дома А. Н. Латкиной. Скочковцы не поскупились – нацедили им почти целое ведро пива. Это мне рассказывал Василий Ильич Подольский, тоже присутствовавший на свадьбе. Во время войны он старшим матросом воевал на Карельском фронте, а конец войны встретил на Новой Земле.
К слову, один из свадебных обычаев можно назвать чисто никольским – когда приглашенный гость заходит в избу и со всеми здоровается за руку.
На прощание Фаина вынесла мне пакет, в котором оказался сарафан с двумя широкими лентами по подолу и кофта такого же цвета с лентами. В этой парочке я запомнил Фаину на летнем празднике в Теребаеве, когда был еще подростком. Вместе с товаркой Любой она собирала к пиву подружек из соседних деревень. Этот пакет я вскоре передал в музей в Никольске.
1961 год, когда писалась «Свадьба», был годом больших открытий в области науки и техники и ознаменовался полетом Юрия Гагарина в космос. В общественном сознании в связи с этим тоже происходят какие-то изменения. Это и зафиксировал Александр Яшин в своей «Вологодской свадьбе». Традиционно свадебный обряд в повести изменен неузнаваемо, а в наши дни он уже полностью забыт. А жаль! Если рассматривать старинную никольскую свадьбу детально, в ней можно найти много интересного и поучительного и для современного поколения.