Возвращаюсь на терку детства
И под юности злой наждак.
Вновь азы изначальной школы
Дам душе, не боясь стыда,
Чтобы чувствовала уколы,
Чтобы ежилась в холода,
Размокала под майским ливнем
И парила в июльский зной,
Чтоб на ней – на песке и глине –
Цветик вызнялся золотой.
1980
* * *
Парады и награды – для живых,
Но легших безымянными в могилы
Не тронет песня, не разбудит стих
И не поднимут слезы самых милых.
На празднично гудящих площадях
Седым и молодым сегодня тесно.
Но тем, кто, живота не пощадя,
Упал, – зачем салюты и оркестры?
Они не здесь, не в солнечной пыли,
Не в отблесках гремящей браво меди,
Они – давно земля внутри земли,
А из земли взошли березки эти.
Вот почему, когда звучит оркестр,
Гремит салют во славу Дня Победы,
Я ухожу иль уезжаю в лес –
Поближе к ним, родным, – отцу и деду.
С любой былинкой чувствуя родство,
Я радуюсь извечной жизни ладу,
И листика простое естество
Рассматриваю долго, как награду
Отцу –
Не награжденному ни разу.
1985
* * *
Все выше урожаи,
Но спрос опережает,
Насытившись хорошим,
– Прекрасного! – кричим.
Заморских ждем диковин,
А сласть своих морковин,
А вкус своих горошин –
Не в счет, не впрок, не в чин.
Привычною картиной
В селении родимом:
С полночи к магазину
Встать в очередь бегут
И мужики и женки –
За баночкой сгущенки,
В зевоте рот разинув,
Стоят хоть сутки, ждут.
Сосед соседа кличет:
– Купил ли, сват, яичек?
Давали по десятку,
Досталось али нет? –
А сват как взматерится
И в курицу, и в птицу,
И в бабу-еретицу, –
Глядишь, и дружба всмятку,
А дружбе – полета лет!
Труды земные тяжки,
Но хочешь гущи в чашке,
Не избывай работу,
Работу не кляни,
Перед землей дающей,
Твоей работы ждущей,
С любовью и охотой
Колени преклони.
Пока родное поле
Живет в красе и холе,
Оно воздаст сторицей
И хлебушком и льном
И кормом обеспечит
Коровок и овечек:
Не бегать же в столицу
За пищей и рядном!
Но если в моде барство,
Что делать государству?
Пусть сей вопрос встревожит
И женщин и мужчин,
Какие возражают
На то, что дорожают
И сапоги из кожи,
И шубы из овчин.
1982
ЗАБОТА
(мелкая философия на глубоком месте)
Все пихаемся «во дворянство»,
Мало жаждущих во крестьянство...
Что за веяние, мой век?
Не «в дворянство», так хоть в обслугу
Побежал человек от плуга.
Как расценивать сей побег?
Захотелось работы чистой:
Не в артисты, так в журналисты,
В продавцы, на худой конец.
Чтоб со временем – верх удачи! –
Две-три сотки земли при даче,
Свой, со временем, огурец.
Мы теорию знаем бойко:
Слой да слой, промеж них прослойка.
По теории – всё путем!
Но уехали Шурка, Зойка,
И горит без доярок дойка,
Синим, стал-быть, горит огнем.
Друг НИИ, подобрав картошку,
Шевельни-ка мозгой немножко,
Посчитай-ка не на авось
Да скажи-ка не понарошку:
Сколько с сошкой да сколько с ложкой
Нас, теперешних, развелось?
Может, где-то кого-то стало
Удивительно как-то мало,
А другими хоть пруд пруди?
...Новый лозунг создать охота:
Государственная забота,
Мимо каждого – не пройди!
1984
* * *
Не ведаю, что это значит:
Ребенок не дома живет,
Ребенок по дому не плачет
И маму во сне не зовет.
Обут, да одет, да не болен,
Не чувствуя прочих обид,
Поел да попил – и доволен,
Побегал, попрыгал – и спит.
Но я безошибочно вижу,
Невольно сравнив со своим,
Что этот ребенок обижен
И, больно сказать, нелюбим.
Что мама, без сына ночуя,
Без сына встречая рассвет,
Беды отчужденья не чует, –
Увы, не легчайшей из бед.
1978
ДАЙ!
Неспокойны отцы и матери,
Содрогаются прародители:
Дети истинных созидателей
Вырождаются в потребителей.
– Дай!
(пустышку, хотя живот – арбуз!)
– Дай!
(сберкнижку, машину, дачу, вуз!
Золотишко ушам-перстам – не груз...)
-Дай!
(винишко не оскорбляет уст...)
– Хлеба? – на!
Крышу? – на!
Одёжину-
Разодёжину? –
На!
Мотор, телевизор, музыку –
На!
– Кафе, – кричишь, – молодежное? –
На, от сердца незаскорузлого!
Поглощай, насыщайся! Вырастешь –
Станешь сильным, умелым, знающим,
Темных к солнцу из мрака вынесешь,
Руку помощи дашь страдающим.
– Руку? Ха! А шиша не видели?
Поищите подальше глупеньких, –
Ухмыляются потребители, –
Супермен – не подпорка хлюпикам.
Сострадание – признак слабости.
Мы безжалостны и решительны:
Наше – сливки, цветочки, сладости,
А отходы – вам, «положительным».
Нам плевать на этапы, пройденные
Вами, предками-созидателями:
Палисадники нам – не родина
И колхозницы нам – не матери!
Ваше «русское» да «народное» –
Это тема для нас закрытая:
Небоскребами мы голодные!
Ресторанами мы не сытые!
Дай! – свирепствуют потребители, –
Ас-Нью-Йорк вместо чушки Вологды!
В угол загнанные родители
Опускают смущенно головы.
И седое бессонноночие
Оформляется в слово резкое:
– Сын крестьянина и рабочего,
То ль ты ценишь? Да тем ли брезгуешь?
Не смешны ли твои обычаи:
С барахолки твоим порточинам,
Что добыл на отца наличные,
Не подходит родная вотчина?
Браво, сыне!
Слетай-ка к берегу,
Наломай-ка погибче прутиков –
Ты получишь свою «америку»,
Приспущай этикетки, нуте-ка!
1984
* * *
Езжу среди артистов,
Среди поклонников твиста,
Среди защитников рока
Езжу который день.
Акцентно поют солисты,
На «бис» выходят артисты,
А у меня жестокая
Тень на душе, тень.
Они, не подвластные грусти,
Так громко шумят об искусстве!
А песню исконно русскую
Меж тем обзывают старьем.
Хочу утешиться: пусть их!
Но в сердце такое чувство,
Словно его проткнули
Отравленным острием.
Мы – гости. Нас ждут, нас просят.
Привозят, назад отвозят.
Устраивают приемы.
Билеты на нас берут.
Кончают косить, коль косят,
И всем цветы преподносят,
Которые возле дома,
Которые тут растут.
Веснушчатые девчушки
С бантишками на макушке,
Повязанными по случаю
Гостей таких дорогих,
Вам надобно знать, что гости
Цветы ваши в урну бросят
(за клубом), словечком «мусор»
Брезгливо сопроводив...
1968-1985
ОБ ОДНОМ КОНЦЕРТЕ
Взблескивали гитары,
Тлел-пламенел экран.
Как перебрав угара,
Вздрагивал барабан.
Около – бесом мелким
Флейта тряслась-вилась,
Взлязгивали тарелки,
Взрыгивал контрабас.
Как по углям горячим
(Вздроги! Зубов оскал!),
Некто в трико чертячьем
С воплями заскакал.
Чуть не перекрестился
Зал, до наива прост:
Вслед за трико влачился
Провода черный хвост.
Всцокивали копытца,
Ярко прожектор рдел,
Некто алкало биться
В алой сковороде.
И в довершенье ада
(Не режиссер, а клад!)
Клубами дыма-смрада
Офимиамен ад –
Знай, мол, заезжих, наших!
...Явно не закален,
Зритель – чихать и кашлять,
Зритель – из зала вон.
Зритель разочарован:
Дела-то – сам дурак!
Мчит уже к залам новым
Явный концертный брак.
Не музыкант бродячий –
Спел – так и грош в руке, –
Щедро вперед оплачен
Нами сей чёрт в мешке.
Сыт – и пошел плодиться!
Без никаких корней,
Без никаких традиций –
Выкормыш наших дней.
1985
* * *
Молчать иль кричать от боли?
Лелеянное веками,
Какое огромное поле
Теперь заросло сорняками!
Возделывали – святое,
Повыдерганы святыни!
Возделываем – пустое,
И это – страшней пустыни.
Свистит суховей бездушья
Сквозь глупости погремушек.
Я – голову под подушки:
Такое – смотреть и слушать?!
Я к зрячим глазам – ладони,
Я прочь от экранов – к птицам!
...О, что нам поют сегодня
Расхристанные девицы!
О, что нам изображают
Расхлябанные не-парни-
Не-негры-не-парижане,
Уставы Советской Армии
Прошедшие?!..
Где вы, власти,
О где ты, рука-владыка,
Что в силах пресечь напасти
Надрыва, разбоя, крика?
О кто разрешил такое –
Доступность эфира – сброду?
Кому это нужно?
Кое-
Кому?
А дают –
НАРОДУ!
1985
ПОРТРЕТЫ
I
Знакомая картина:
Замкнись река кругом –
Ее затянет тиной,
Осокой, ивняком.
Увы, сравненье точно:
Махни на всех рукой –
И станешь непроточным,
Товарищ дорогой.
Устрой себе запруду:
«Уехал», «занят», «нет»,
И там, где было чудо,
Посмотришь – чуда нет.
Стремление к покою –
Не грех, не бегство вспять –
Намеренье благое
Себя не растерять,
Воздвигнуть заповедник
Для собственного «Я»,
(Ведь что ни друг, то – «сплетник».
А то, пардон, «свинья»,
А если предан, верен –
«Лакей» и «лизоблюд»).
...Собою мир измерен,
А сам – не лилипут.
А сам (тьфу-тьфу, не сглазить!)
Дорос до величин.
Не век по кочкам лазить
Да собирать ключи, –
Известно, – ледяные, –
Поскольку из глубин.
Наползался! Отныне
Сам – царь и господин.
Плевать в реку и в море
Тому, кто – океан:
Велик, угрюм, и черен,
И горд, и осиянн!
...А глянешь – лужка лужкой
Застыла у стены:
В ней квакают лягушки
И водятся вьюны,
Лини порой всплывают,
Всплывают – не секрет! –
Но семги не бывает
И хариусов – нет.
И в час перед ненастьем
Шумя: – Мое сырье! –
Свои сшибает страсти
Над лужей комарье.
1973
II
– Тук-тук-тук!
Тут, тут, тут
У ворот Вашей Милости –
Ходоки Справедливости.
Поздравляем с Рождением
От лица Учреждения
Полей и лесов,
Цветов и грибов.
Не бегите с глаз,
Пожалейте нас:
Большой подарок
Нам плечи режет, –
Семнадцать радуг! –
Насилу держим!
Помогите снять
Этот светлый трон –
На земле стоять
Предназначен он.
И чтоб на сем троне –
Вы! И никто кроме,
Поскольку Бог
Безнадежно плох:
Балда балдой –
Залил нас водой,
Других иссушил
(Чудит, старожил:
Болен, детьми брошен,
Зонтик завел, галоши –
Был конь, да и езжен.
Ну, а теперь где же?
Даже в раю – сыро,
Где ж управлять миром?)
Не упрекать – что уж! –
Нужна ему помощь.
Разуверился в слугах,
Жаждет иметь друга.
Друга завесть не просто:
Взрос на друзей спрос-то!
Вас разыскав, будим
И говорим: – Будьте!
1980
III
Сей ежегодный опус
Стал с поговоркой схож:
Как у Володи отпуск,
Так у природы дождь.
Парень, как говорится,
Пряник – на все на сто:
В деле любом годится,
И меж людьми простой.
Совестливый, серьезный:
На ветер слов – ни-ни!
Ночью к нему не поздно,
Не говорю про дни, –
С просьбой любой: поможет!
Каждому рад помочь.
Все про него: «Хороший!» –
В очи и позаочь.
Он для людей как компас
Жизненный... и – за что ж?! –
Как у Володи – отпуск,
Так у природы – дождь.
Тут сенокос в зените!
Жатва в разгаре! Но –
Отпуск... И, извините,
Дождику суждено
Быть.
Там белье сушили...
Там загорали всласть...
Хватит! Кончай! Пожили...
Отпуск. Другая власть.
...Знающие об этом
Уж перемен не ждут.
Больше Володе летом
Отпуска не дают.
1985
IV
Зацветает черемуха,
Зеленеет угор,
И дымит над костром уха,
И ведет разговор
С валунами в реке вода
Под шалашиком ив,
И кукушка сулит года...
А рыбак молчалив.
Он сидит, он в костер глядит,
Поправляя дрова,
И уха у него кипит
Не ключом, а едва.
А в ухе у него пескарь,
Да подлещик, да язь.
А в душе у него тоска –
И с чего началась,
Он еще не поймет и сам,
Да и если поймет,
Не расскажет о том лесам
И реке не шепнет.
Он сидит, он в костер глядит,
Он как будто бы ждет,
Что тоска на костре сгорит,
Сизым дымом уйдет.
И глаза у него как дым
Потаенных костров,
И над чубом его седым
Перезвон комаров...
1984
V
Кто такие?
Она – жена,
Работает.
Он учится,
Пьет, гуляет.
Она не грешна,
Любит его,
Мучается.
Из тех своих лугов золотых
Она ему в конверте
Прислала вместе с письмом цветы...
Он нервно бумагу вертит,
И, перетряхивая листки,
Словно глазам не верит он,
И незабудкины лепестки
Сыплются на пол растерянно.
Злясь, читает.
Всю ласку слов,
Которыми столько исписано,
Кажется, он растерзать готов,
Как врага ненавистного.
Он и впрямь закатит скандал –
Сразу! Без «долгого ящика»!
...Что такое?
Он
Денег ждал.
Она ж – с любовью!
С ромашками!
1962
* * *
Не приснился – появился
На Земле. Под Солнцем. В Доме.
Весь почти что поместился
На родительской ладони.
Нежно-бережно увязан,
Бело-набело спеленан.
Впереди – твои указы,
Впереди – твои законы.
А пока что, не буяня,
Ты согласен и послушен.
На диване? – На диване!
На подушке? – На подушке!
А в кроватке? – И в кроватке!
А в коляске? – И в коляске!
У тебя на все порядки
До поры закрыты глазки.
По-крестьянски? По-спартански?
По Макаренко? По Споку?
В домоседстве-постоянстве
Иль в расхожести широкой?
Ты – Сережа? Или Саша?
Может, Виктор? Может, Дима?
Для двоюродной Наташи
И «ребеночек» – так имя!
Ты согласен на любое –
Это все такая малость,
Лишь бы чаще над тобою
С песней мама наклонялась.
Этот мир – большая зыбка –
Будет птицами расписан,
Лишь бы мамина улыбка
Над тобой вилась, как птица.
1978
* * *
Вот это и есть, что зовется «неволя»:
Малы и беспечны мои сторожа,
Но только ни в лес, ни в широкое поле
От них мне уже никогда не сбежать.
Вот это и есть, что зовется «застенок»:
Открыто окно и не заперта дверь,
Но и через дверь никуда я не денусь,
И возле окна я – прикованный зверь.
Легка и прозрачна неволи завеса,
Но нити и звенья завесы крепки...
А как я без поля? А как я без леса?
А как мне без неба? А как – без реки?
...Что было, то было: сгибала усталость,
Того заточенья давил потолок.
Но было, да сплыло, следа не осталось:
Взошла моя дочка, поднялся сынок!
Ко мне возвратились счастливые годы
И больше уже никуда не уйдут:
Две новые воли, две юных свободы
По лугу, по лесу со мною бегут.
1984
* * *
Сыну
Кто слишком много обещал,
Тот слишком скоро обнищал.
А тот, чьих подвигов не ждали,
Несет за подвиги медали
И ордена.
Его алмазы,
Его заветные рубины
Спаслись, сокрытые от сглаза
В неведомые нам глубины.
Он, терпеливый, неторопкий,
Изо дня в день ведет раскопки
И добывает из глубинки
Когда по малой золотинке,
Когда по слитку-самородку –
И все работает в охотку!
Бессменно трудится, как крот,
Но обещаний не дает,
Поскольку сам того не знает,
Когда и что он откопает.
Он твердо знает лишь одно:
В его труде его зерно.
1986
ОБ ОДНОМ ПОХОДЕ
Поначалу – на юморе
Помечтали-подумали,
Там – серьезом дополнили,
Порешили-исполнили:
Чем сидеть дома на печи,
Рюкзаки лучше на плечи,
Котелки - кружки -удочки,
До свиданья – на суточки!
А понравится – на двои!
... Проводила-отправила:
До избушки охотничьей
Километров не сотни, чай, –
Четверть сотни от силушки!
Ничего... накормила же,
Хлеба-соли дала же им –
Не загинут с поклажею.
Воротилась – расстроилась:
Отпускать бы не стоило –
Вдруг столкнется с ребятами
Медведиха лохматая?
Люди бают: меж тропами
Муравьища раскопаны
Медведиными лапами.
Муравьи зверю лакомы!
Муравьи... а малина-то!
За дорогу-то длинную
Притомятся, а тут – она
Меж черемух запутана,
Объедуха-завидница!
Собирать ее кинутся,
А медведь-то из зарослей,
Со слюной-то – от ярости,
С ощетиненной шерстью-то,
С долго ношенной местью-то.,
Ой, ребята-ребятушки,
На подушке-промятушке,
На домашней кроватушке
Не заснуть вашей матушке!
Ладно, ночь-то хоть лунная –
Встану, дело придумаю.
При луне – не морковь полоть,
При луне – не дрова колоть,
Вот поленницу класть – вполне!
Само то при такой луне.
Ладь полешки не вкривь, не вкось –
И тревогу уймешь, небось.
Клетку крепкую городи –
Порассеется страх, поди...
И встрепещется жар-рассвет,
И взмерещится (или нет?):
Возле леса – смотри, смотри! –
Две фигурки в огне зари.
...И пришли мои крохоньки
Все до нитки мокрехоньки,
Ни минутки не спавшие,
Всю-то ночку шагавшие
По законным владениям –
Волчьим, рысьим, медвединым,
По траве-то некошеной,
По росе нетревоженой...
Уж я печку калю-топлю,
Две постельки пушу-стелю,
Самовар тороплю: кипи!
А уж дочка у печки спит,
И, как в поле ржаной снопок,
На подушку упал сынок.
Клонит в сон и меня саму...
Вот и счастье в моем дому.
1985
СПИРАЛЬ
Были забавы
Детской поры:
Лед под коньками,
Санки с горы,
Лыжи по насту,
Ветер в лицо.
Молодость, здравствуй,
Будь молодцом!
В зрелые годы
Не до пиров:
Был бы ребенок
Сыт и здоров.
Дочка – цветочком,
Сын – не без сил...
С кочки на кочку,
Мимо трясин.
Аз-буки-веди –
Надо успеть!
Долго до тверди...
Будет и твердь!
В жизнь окунутся –
Сами с усам!
...Час – оглянуться –
Будет и нам.
Настик под лыжей,
Лед под коньком, –
Пусть непрестижно! –
Вниз! Кувырком!
Вихорь трамплина,
Крылья катка –
Жизнь в половине,
Нет, не горька!
Радость не спрячу
В чаще утрат.
Здравствуй, горячий,
Искренний взгляд!
Где мы встречались?
Где разошлись?
В самом начале,
Жизнь, окажись!
Новые дали –
Прежний ходок.
Прежней спирали
Новый виток.
1980
* * *
В жизни всего предовольно, но жить –
Вовсе не значит себя окружить
Рвом «не испей!», частоколом «нельзя!».
Грозы грохочут не только грозя,
Море бушует не только топя,
Милый целует не только губя.
Но от угарного газа озон
Нам отличать научиться – резон,
Но, чтобы море не стало бедой,
Плавать учись, пока ты молодой,
Но, чтоб тебя посетила любовь,
Чести и совести не прекословь.
1986
ПИСЬМО БРАТУ
Уже по Двине пароходы не ходят,
Уже на Двине пристаней – ни одной.
Пора ледостава... Ну что же, Володя,
Как видно, пора соглашаться с зимой.
Селяне в селе. В городах горожане.
Отъездов и сборов прошла суета.
А я не сумела сдержать обещанье
Попасть до морозов в родные места.
Уже улетели залетные птицы,
И стог-великан устоялся в стожок,
И нежным лепунчиком тихо садится
На чернеть черемухи белый снежок.
Уже в полевом опустевшем просторе
Привольно волкам и свободно ветрам,
Цветут снегирями ноябрьские зори,
И пахнут березой дымки по утрам.
Уже без азарта на зверя охота:
Косой залинял, косолапый затих.
И собрана клюква на ближних болотах,
А к дальним болотам пропали пути.
Забав не осталось. Природа сурова.
И, вроде бы, незачем ехать теперь:
У мамы и брата в их домике новом
И складена печка, и пригнана дверь.
И утром с дозора их серая кошка
По ниточке тропки бежит ко крыльцу.
И скрип от колодца. И свет из окошка.
И год високосный подходит к концу.
Приеду... Мне праздником будет работа –
До проруби санки с бельем докатить,
И вытопить черную баню в субботу,
И двери покрасить, и печь побелить.
1984
ТРИ ЛИСТОЧКА
Ночь была – Содом с Гоморрой:
Дуб и тот не уцелел –
После сшиба, после спора
С бурной ночью облысел.
Оголилось, почернело,
Как жар-птица без пера,
Все, что буйно пламенело,
Жарко плавилось вчера.
– Что ж, – вздохнешь, – зима – не лето!
Надо снова привыкать
Печь топить, ходить одетым,
Мокнуть, мерзнуть и чихать.
...У кленочка – три пруточка
В полуметре над землей,
И на каждом – по листочку:
Бурый, красный, золотой.
Ветер дует, дует, дует!
Север, запад, юг, восток
Треплют свечку золотую,
Льют на листик-огонек.
Гнут к земле, швыряют грязью,
Словно держат на уме:
Потушить листки – и сразу
Чист-харчист престол зиме!
Водопадом, дробью града
Атакован бурый лист...
Друг за друга, брат за брата,
За стволок-пруток держись!
За шершавый, за родимый,
За единственный, за свой...
Все на свете одолимо:
Туча – прочь, кленок – с листвой.
Не бывать зиме! – и точка,
Трепыхаются пока
Три листочка, три флажочка,
Три веселых огонька.
1983
СНЕГОПАД
Ух, пух-снегопад!
Дорвался – и рад:
Неделю валит
И дальше сулит!
Посмотришь из тьмы –
Дубы – что дымы!
А глыбы-дома –
Дворцы-терема!
Был город-асфальт,
Чернел-грохотал:
Пыль, копоть и газ,
Визг, скрежет и лязг.
Остры и голы
Торчали углы,
Черны и пусты
Торчали кусты.
Сойдись с уголком –
Уйдешь с синяком!
О сучья кустов
Поранишься в кровь.
Людей не задень:
Тепла – хоть бы тень!
От снов и до слов
Все резко и зло.
Но снег повалил
И всех усмирил:
Под шины машин
Глух пух положил.
На глыбы углов,
На крыши домов,
На сучья дерев
Навесил обнов.
Безбровым – умен! –
Княж-брови навел,
Тем – шапки расшил,
Усы распушил.
Друг другу народ
Навстречу идет,
И праздничный мех
Блистает на всех,
И бедный богат!
И всяк ему рад!
И бледный румян,
Как майский тюльпан!
И слышится смех,
И ждется успех...
Ах, маг-снегопад,
Продли маскарад!
1985
НУ, ПОГОДА!
С каждой ветки – кап да кап!
С каждой крыши – тоже!
На дворе стоит декабрь,
На апрель похожий.
На пороге Новый год –
Навострить бы лыжи
В лес... но брызжет и течет,
Все течет и брызжет!
Вместо звонкого катка –
Топкое болото:
Не пытайтесь на коньках,
Выбирайтесь в ботах!
Прогулявшийся без бот,
Возвращаясь к бабке,
На крыльце промокший кот
Отряхает лапки.
Сер унылый горизонт
И светлеть не хочет.
Раскрывайте шире зонт:
Сверху снова мочит.
Ну погода! Ну прогноз!
...Добавляя пытки,
Усмехается Мороз
С красочной открытки.
1984
* * *
Вот года нового начало:
В ночи, пообделенной сном,
Поднялся ветер. Застучала
В стекло кормушка за окном.
Еще синицам где-то спится,
И не до драки воробьям,
Но дует ветер, и стучится
Кормушка, требуя семян.
Оставлю теплую подушку
И, ветром в фортке остужась,
Стряхну в кормушку-побрякушку
Литых подсолнечников сласть.
Когда седой рассвет забрезжит,
Впрягаясь в новый год забот,
Синица в клюве с кормом свежим
Вспорхнет и песенку споет.
1984
* * *
«Я ехала домой...»
Романсовый мотив
Нечаянно воскрес
Из ласковых времен
Насмешкой надо мной,
Застрявшею в пути.
Умчался мой экспресс,
И сразу – сто препон:
Ни белый теплоход,
Ни скорый самолет,
Ни катер-самоход
Не в сторону мою.
На котласском мосту,
На северном ветру,
На стынущем дожде
Без зонтика стою.
Гостиница без мест,
В вокзале теснота,
На пристани присядь,
Но стулья – что штыри.
И серый дождь окрест,
И дома ждет беда,
И сидя мне дремать
До утренней зари.
Ах, кабы не с мешком,
Да в день бы, а не в ночь,
Да кабы не под дождь,
Да кабы не весной, –
Так я бы и пешком,
К родимой маме дочь,
И двести верст, так что ж:
Ведь двести верст – домой!
Но вот он, мой мешок, –
Собакою у ног.
И полая вода
Сровняла берега.
Дорожный посошок
Достать до дна не мог:
Куда, мол, ты, куда,
Аль жизнь не дорога?
Тщись прыгнуть чрез себя,
Тщись локти искусать,
Но призванным спасать
Негоже умирать.
Одумаюсь, смирюсь,
Ко стенке прислонюсь,
Златым словечком «пусть»
Смиренно подопрусь:
Чего-нибудь дождусь,
Чего-нибудь дождусь,
Чего-нибудь дождусь...
1985
* * *
Ну что ж, ну что ж,
Коль это грех,
То каюсь, люди, – грешная:
Люблю не мебель под орех –
Орешек на орешине.
И не кому-нибудь в укор,
Скорей себе в ославушку,
Скажу: сменю любой ковер
На травушку-муравушку.
Да, мне дороже янтаря
(Не нашивала бусины)
Те слезы сосен, что не зря,
А след от раны сузили.
Мне той слезы не соскрести
Для собственной потребности,
Но будет дерево расти,
И это аль не ценности?
На паутинке, на весу
Развешану-разбросану,
Я не с алмазами росу
Сравню – алмазы с росами.
И родниковенькой попью,
И, самая счастливая,
Родную песню запою
У родника под ивою.
Леса шумят, луга цветут,
Мерцают звезды, радуя...
И что мне суд и пересуд?
Я больше всех богатая!
Мой отчий край – святая Русь.
Все в мире относительно,
Но если я тебя лишусь,
То разорюсь действительно.
1984
В РОДИМОМ ДОМУ
Мороз на мороз!
Узор на узор!
Слой инея – в перст:
Не глянешь на двор –
Кто – мимо рысцой
По хлеб в магазин,
Кто – к нам на крыльцо
От лающих псин
Соседовых, кто –
К соседу гостить...
На стеклах толсто:
Метлой не смести
Узоры с окбн.
Да что и сметать?
Морозов закон
Не мне отменять:
Рисует – рисуй,
Где сыщет прогал.
Он в райском саду,
Похоже, бывал.
Иначе откуль
Такой разворот:
То стадо косуль
По склону бредет,
То бук-исполин –
Аж в перечень врос,
То гордый павлин
Развеерил хвост...
Такое у нас,
Ей-бо, не живет –
Отрада для глаз,
Мечтаньям полет!
То заросли пальм,
То кущи лиан...
Не стекол хрусталь,
А телеэкран!
И в каждом окне –
Программа своя.
...В закатном огне
Избушка моя.
Сиреневый снег.
Узор – розоват.
А чуть попоздней –
Как звезды горят!
Как вспыхнет узор,
Когда, зелена,
Уставит свой взор
На окна луна!
Все сказки со мной!
А что до волшебств –
Мне жизни иной
Не надо, чем есть:
Истоплена печь,
Кипит самовар...
Мне незачем бечь
На Мадагаскар,
Трав-мят заварить
Да – чур-перечур! –
Лететь или плыть
В Сидней, Сингапур –
За грань, за предел
Ни с чем, ни к кому, –
От радостных дел
В родимом дому.
1985
ПОСРЕДИ ЗИМЫ
У меня, чуть свет,
От крылечка след,
По сугробам срез –
От реки да в лес.
Хороша зима
В молодом году:
Спелых звезд впотьмах -
Что плодов в саду!
Юный месяц-серп
Что садовый нож:
От него и сверк,
От него и дрожь.
А чего дрожать?
Всякий плод дозрел.
На ветвях куржак
За ночь затвердел.
Надкушу, не взяв
С ветки, снежный ком,
Чтобы рот озяб,
Пахнул яблоком.
Через чащу мчась
Полчаса и час,
Не одну сосну
На себя стряхну:
То-то звездный дождь
Для моих одеж,
То-то стынь-ожог
Для горящих щек!
...Поверну в овраг
С наторенных троп,
А в овраге – бряк
Головой в сугроб!
Встану – снежный ком!
Оглянусь кругом,
А кругом – родня
И смешней меня:
Можжевелов куст
Невысок, но густ,
А треух на нем –
Не свезешь конем,
Пень, сугробом скрыт,
Как медведь, сидит
Посреди «зайчат» –
Малышей-ельчат.
...Посреди зимы
В тишине берез
– Хороши ли мы? –
Не про нас вопрос.
Ты, других родней
На родной Руси,
Хорошо ли мне,
Не боясь, спроси.
1985
* * *
Ветры апрельские, майские ливни
Минули – грянул июльский громок.
Вновь по песку, по подзолу, по глине
Жаждущих жизни стучит молоток.
Вот они, сизые стебли пырея,
Вот одуванчика лик золотой...
Милый народ, поднимайся скорее
И превращайся в густой травостой.
Птицы поют, понукая рассветы
Раньше и раньше над миром вставать:
Коротко наше неюжное лето.
Днесь опоздаешь – ив год не догнать.
Рано встаю – не бессонницей маюсь,
Радуюсь птицам, любуюсь зарей,
Как на черемухе нежная завязь
Вспыхнула цветиком, вижу впервой.
Грабли беру и под цветоплясанье
Щедрой росы размышляю: «Ужо
Сколь ты ни мал, под окном палисадник,
Время придет – зацветешь, как большой!»
Чищу, скребу, выдираю упрямо
Тлен лопушиный, крапивный постой:
Через пласты прошлогоднего хлама
Трудно пробиться траве молодой.
То ли беда, что без трактора-плуга?
Было б желанье! Жива-здорова,
Заступ светлю о земную упругость –
Кругом от счастья моя голова.
Сею цветы. Горожу огорожу
Легкую: не заслонила бы свет
Юному...
Скажете: труд мой ничтожен,
Ибо несложен?
Я знаю ответ!
1984
* * *
Как давно такого не бывало:
Ночь без тьмы, река без берегов,
Небо спит под легким покрывалом
Перистых прохладных облаков.
Небо спит, но сон его не долог:
Час-другой, и в золоте зари
Без следа растает легкий полог...
Не засни, зари не просмотри!
Дома я. Знакомо незнакома
Белой ночи тихая печаль.
По никем неписаным законам
Лес безмолвен, воды не журчат.
По никем не признанной науке
Не отражены – поглощены –
Хоть кричи! – бесследно тонут звуки
В глубине огромной тишины.
Я не сплю. Гляжу. Не отражаю –
Поглощаю... Иль поглощена?
Не мечусь, не рвусь, не возражаю.
Всем прощаю – всеми прощена.
1984
* * *
Иду без дороги,
Лущу колосок,
И день златорогий
Лучист и высок.
Но суть не в дороге,
И дело не в дне,
А в воле-свободе,
Дарованной мне.
Я встала с рассветом –
Восход разбудил,
С рябиновых веток
Росою умыл,
Под ноги – тропинку,
Глазам – горизонт,
Руке – батожинку:
Ступай, робинзонь!
В простынке тумана,
В сорочке зари
Земля первозданна –
Ты с ней не хитри.
Заветные клады
Не все под замком,
Случаются рядом,
Бывают кругом.
Лишь только поглубже
Прохладу вдохни
Да лиственных кружев
Заслон отклони...
1984
ПРО ПЕЛЬПАХТУ
Ох, Пельпахта!
(Как пахта – вкусна!)
Не ель-пихта –
На бору сосна.
Под той сосной
(От восторга – всхлип!) –
Не кой иной –
Только белый гриб!
По тот по гриб
Не бегут толпой,
А – скрип-поскрип! –
Потайной тропой.
До свету – дед
С кузовком оплечь,
А бабка – вслед,
Истопивши печь.
Ничто, что вслед, –
Бабка, ох, юрка:
Где дед ослеп,
Там она зорка.
Он лес – насквозь,
И она – «за ём».
До лесу – врозь,
А оттуль – вдвоем!
Он – кузов трясть:
Полога стели!
Грибы – хрусь-хрясь! –
Видны издали!
Любой – несён:
Лапти, валенки!
...У ёй-то все
Еки маненьки!
1985
ИЮЛЮ 1985 г.
Ша, июль солнцеликий,
Придержи свою десть!
Накраснело клубники –
Ни обрать, ни уесть.
Не до сна, не до лёжки,
Можешь – вовсе не спи:
Нажелтело морошки –
Хоть лопатой греби!
Нажелтело морошки –
Поболотной княжны,
Да не слабые ножки
За морошкой нужны:
За реку да за речку,
За поля да за луг,
За ручей, что колечком
Обегает Прилук,
После – волоком-лесом
(Змеи водятся – страх!)
Сквозь тумана завесу...
На больших комарах –
Намахаешься веткой
Возле потных висков,
Попечатаешь след свой –
То на хляби песков,
То на глине размятой,
То на тине... пока
На версте двадцать пятой
Лес отступит слегка:
Поредеют сосенки,
Пораскинется мох...
И прервет побасёнки
Восхищенное «ох!».
Ни забот, ни вопросов!
Цел-един интерес:
Эти зрелые розы,
Эта хваста невест,
Эти краски и формы,
Эта суть: «Не мудри!