И. А. Морозов, И. О. Слепцова. Святка и масленица
 // Российский этнограф: Этнологический альманах. – 1993.

<<< | СОДЕРЖАНИЕ | >>>

ИГРЫ НА ПОСИДЕЛКАХ И ИГРИЩАХ

Игры, забавы, взаимные подшучивания придавали размеренной и довольно однообразной жизни деревенской молодежи необходимую яркость и красочность, насыщали ее всей палитрой чувств – от радости и веселья до огорчений и слез. Но все же главной целью всех развлечений было заключение брака. Правда, если шутки и забавы во время прядения – это форма заигрывания, знакомства и ухаживания, а святочные хороводы и пляски – своеобразный показ и обсуждение «всем людом» достоинств сложившихся парочек, то игры, устраивавшиеся на посиделках и игрищах, были как бы промежуточным звеном между этими двумя группами развлечений. Игры позволяли молодежи в легкой, полушутливой манере закрепить уже установившиеся привязанности и симпатии, выявить многие важные черты характера будущего супруга, «найти к нему подход». Это было особенно важно в тех случаях, когда окончательное слово принадлежало родителям, а следовательно для основательного знакомства и взаимной «притирки» отводилось совсем немного времени.

Большинство посиделочных, особенно святочных игр были репетицией главного события в жизни любого парня и любой девушки – свадьбы, в старину продолжавшейся от нескольких дней до нескольких недель. Чтобы выдержать подобный марафон, требовалась тщательная к нему подготовка, многократное «проигрывание» понарошку. Не удивительно, что среди названий посиделочных игр так часто мелькают слова «женитьба», «свадьба», а выбор «невесты» или «жениха» («пароцьки») является главным их мотивом.

Игры в женитьбу и в свадьбу относятся к древнейшему слою посиделочных развлечений, во всяком случае они гораздо древнее большинства хороводов. У многих игр с таким названием еще ощущается обрядовая основа: некогда они были разновидностью обрядового брака, приуроченного к поворотным датам земледельческого календаря. Заметна связь этих игр с визитами ряженых – «куляшей».

Мотив выбора пары пронизывает все развлечения деревенской молодежи. Правда, в некоторых играх он замаскирован другими действиями и мотивами, например, сменой водящего в играх заинька или шубу шить. Интересно, что выбор пары мог диктоваться не только личными пристрастиями игроков, как это происходило в играх ко столбушке, в соседи, но и случайным стечением обстоятельств (в игре имки) к примеру, бросанием жребия (скажем, в игре номерами), угадыванием (в игре в колечко). Распределение игроков по парам при помощи этих простейших приемов позволяло создать гораздо большую вероятность того, что в конечном счете если не благодаря личным симпатиям, то в результате случайного перебора партнеров каждый найдет себе пару по душе.

Способы выражения взаимной привязанности в старину отличались чрезвычайным разнообразием. В ход шли сентиментальные платочки и кисеты, вышитые специально для дроли, или резные веретенца «с музыкой» для зазнобушки, романтические поклоны да поцелуи, перемежаемые «любезными разговорами», прозаическое одаривание пряниками, яйцами, орехами да семечками, и многое другое, среди чего, окажем, числилось... избиение «любых» девушек прутьями, вениками, ремешками или даже высушенным бычьим хвостом. Битье, подхлестывание входило в состав святочных игр и развлечений (см., например, игру хлопанцы) и когда-то выполняло магическую роль: так, по древним воззрениям, «повышали здоровье», понимая битье в соответствии с пословицей: «Соли солонее, будет кожа едренее!»

ЖЕНИТЬБА (Сольвыч. у., Яренский у.), ОВИН ГОРИТ С ЖЕНИТЬБОЙ (Сольвыч. у.). Это название объединяло целый комплекс развлечений, игр и хороводов, которые проводились только на святки. Эта игра – «прабабушка» большинства позднейших беседных игр, так как в ней есть практически все элементы, составляющие их основу: выбор пары, подхлестыванием, перепрыгивание через препятствие как испытание правильности сделанного выбора, хождение парами по комнате и др. Судя по разным зачинам и продолжениям игры (одень, ящер), она формировалась на основе очень разных культурных традиций. Сейчас женитьбу не помнит почти никто из самых пожилых наших собеседников, поэтому приводим здесь несколько описаний, относящихся к концу прошлого века.

«Парни и девушки вечером собираются в одну избу, девушки садятся, двое парней выходят на середину избы, изображая «родителей». Они обращаются ко всем с предложением сыграть «в женитьбу». Все соглашаются. «Родители» предлагают парням идти и выбирать себе «невест». Парни поодиночке заходят и выбирают себе «невесту», выводят ее за руку и садятся с ней на лавку.

Когда все пары составятся, «отец» или «мать» подходит к каждой паре, кладет руку девушки на шею парню, а парня – на шею девушки, и спрашивает их: «Люб(а) ли муж (жена)?» Те отвечают: «Если бы не люб(а), то не брал бы (не шла бы)». Тогда «отец» и «мать» подходят по очереди к каждой ларе и, слегка дотрагиваясь до щеки каждого, говорят: «Надо молодым по сочну». Потом, взяв кушак, свивают его и обходят всех, ударяя по колену, приговаривая: «Нате вам по блину». Потом кушак переходит в руки старшего «зятя», а от него всем остальным, потом старшей «дочери» и остальным.

Когда все перехлещут друг друга, кушак опять передается «родителям». После этого «тесть» или «теща» дают лучину старшему «зятю», который бросает ее на середину пола. Его «жена» встает, подымает ее, кланяется «мужу», величает его по имени и отчеству и передает ему лучину. Так проделывают по старшинству все парни, а за ними девушки.

После этого «родители» берут друг друга за руки и идут вокруг сидящих, а каждая пара ударяет «стариков» по спине рукой. Потом все пары по старшинству обходят избу и получают yдap по спине.

«Старик» и «старуха» садятся посередине избы, гасят огонь и говорят: «Ну, детки, поезжайте за сеном». Молодежь в это время кто во что горазд. Через несколько минут огонь снова достается. «Старики» подымаются с пола, берут друг друга и кого-нибудь из «детей» за руку, остальные тоже берутся и начинают ходить по избе о песнями. «Женитьба» кончилась, она перешла в «походенки».

Еще один вариант игры в «женитьбу» был записан в 80-х годах прошлого века в Сольвычегодском уезде.

«Коновод» обращается к играющим о предложением «сжечь овин». Все соглашаются. Коновод садится на стул посреди избы, играющие поют:

Парни говорят коноводу: «Иди, выбирай себе невесту». Тот обходит всех и выбирает (ударяет платком по плечу и возвращается к товарищам). То же делают и остальные парни.

Коновод предлагает «смотреть дружка». На пол кладут две печные заслонки, на них по нескольку поленьев клеткой, подкладывают лучины и зажигают. Потом парами прыгают через клетки. Какая пара перепрыгнет, то говорят, что она со всеми достоинствами. Кто же заденет полено, того называют слепым и хлещут поводком.
Потом начинают «венчаться». Коновод вызывает выбранную девушку и та ходит вокруг него, садящего на стуле посреди комнаты. Все поют:
 

–	Я круг клети хожу, Я круг новеньки, Круг сосновеньки, Уж я старца бужу, Да богомольца бужу. Уж старец встань, Да богомолец встань, Да спасенная душа встань.

Коновод встает и начинает ходить со своей избранной друг против друга. Хор поет:
 

Чу, обедни звонят, Чу, часы говорят, Люди сходятся, Богу молятся. Уж встать же бы мне, Походить же бы мне, Поломать костей Да для любых гостей. Ради батюшки, Да ради матушки Ради милыя подружки, Ради (имя).

После этого коновод сажает девушку, а сам продолжает ходить, все поют «Круг я клети хожу» и т.д. Потом все так же пережениваются.

Через какое-то время коновод предлагает снова жениться («первые бабы умерли»). «Теперь девки за вами дело встало, жените вы нас, быть может, лучше пойдет». Вслед за этим девушки начинают отпевать парней...

После песни девушки собираются в кутнем (=у печки) углу, а парни приносят скамейку и ставят ее под полатный брус. Парни выбирают себе других девушек и сажают их на скамейку. Потом девушки уходят в кутъ, а парни остаются под полатями, и коновод предлагает ходить. Парни берут своих девушек и начинают ходить и петъ».

В Ягрыше женитьбой заканчивалось игрище на святки. «Начиналась «женитьба» всегда одной и той же песней, которая называлась «пшену сеяли». Пели ее только парни:
 

–	Пшену сеяли Ой, да ладо, сеяли. Нам не надо сто рублей, Нам не надо тысячи, Ой, да ладо, тысячи! А нам надо девицу, А нам надо красную, Ой, да ладо, красную!

Еще песня не кончалась, а уж два мужика-женача (=женатых) свивали из кушаков по жгуту... Двое женачей, свив жгуты, подходили к парню, брали его за руки и слегка выталкивали из-под полатей. Парень показывал вид, будто упирается, за что его ударяли жгутами. Затем он подходил к одной из девушек, брал ее за руку и вел в передний угол. Правило игры было, что первая пара должна садиться на это почетное место». Затем выводили второго парня и т.д. Если кому-нибудь не хватало пары, брали из подростков.

«Мужики-женачи требовали от хозяина пива, которое обыкновенно заменяли квасом или же просто водой. Чашку ставили на стул и затем каждая девушка должна была подчиватъ своего суженого, называя его при этом по имени и отчеству. Суженый вставал, делал глоток и с поклоном возвращал чашку. Женачи строго наблюдали за исполнением этих условий игры; при малейшем замешательстве девушки в имени суженого, женачи ударяли ее жгутами.

Случалось иногда, что парни, желая подвести девушку, не говорили своего настоящего имени, и такая проделка всегда сопровождалась дружным смехом. Но надо заметить, что случалось это очень редко.

После того, как «суженый» делал глоток, девушка ставила чашку на прежнее место и садилась. Затем то же самое проделывали и «суженые»... Но вот чашка и табурет заменяются двумя-тремя поленьями и лучиной: их кладут одно на другое, наверх кладется лучина; это у нас называют «класть на прилёт». Все устраивается так, чтобы при малейшем прикосновении падало».

Девушки по очереди, начиная с первой, перескакивают. Та, которая перескочит, считается довольной своим «суженым». Если же которая заденет, то ее суженого заставляли ее привести в прежний вид, а в это время женачи хлестал его по спине жгутами.

В конце «женитьбы» женачи брали первую, «вышедшую замуж», девушку за руку, та – своего суженого и т.д. Ходили цепью по избе и пели, как вначале. После «женитьбы* оставались в избе девушки, парни и дети, остальные уходили.

СТОЛБУШКА, КО СТОВБУШКЕ (В.-Уст., Вожег., Хар., Сямж., Гряз., Кадн., Нюкс., Тот.), КО СТОЛБУ ХОДИТЬ (Бабаев., Вытег., Кадн., Кадуй., Тарн. Тот.), СТОЛБА или СТОЛБУШКУ ЗАВОДИТЬ (Бабаев., Нюкс.), СТОЛБА ГАСИТЬ (д. Ворохобино), ГОРШ (Верхов., Сямж., Кадя., Кич.-Гор., Хар.), ГОРЮНА ВОДИТЬ (Кич.-Гор.), К ГОРИНУ ВЫХОДИТЬ или ХОДИТЬ (Кич.-Гор.), ГОРЕВАНЬЕ У СТОЛБУШКИ (Кадн.), ГОРЕ ЗАВОДИТЬ или ВЕСТИ (Ник., Бабуш.), К ЛИПИНЕ ХОДИТЬ (д. Верхний Конец), ЛИПИНА ГОРИТ (д. Аганино, д. Харино, д. Истомино, д. Верхний Конец), НА МОСТ ВЫТАЩИТЬ (д. Папино). Были на посиделках и игрищах и свои излюбленные «поцелуйные» игры, которые также чаще всего были связаны о выбором пары. Одна из самых распространенных – в столбу ходить или столбушка, отмечавшаяся еще в середине прошлого века в Вологодском и Кадниковском уездах. Символика, отраженная в названиях этой игры, проясняется в описания Н.С.Преображенского: «В углу начиналась «столбушка». Она состоит в том, что один из ребят встает в угол и поет: «Я горю, горю, горю, / На калиновом мосту, / Кто меня полюбит, / Тот и выкупит». Другие подпевают ему и это пение продолжается до тех пор, пока какая-нибудь сострадальная девушка не подойдет к поющему, поклонится ему, поцелует и станет на его место. Затем опять поцелует и попросит прислать ей какого-нибудь другого парня. В свою очередь вызванный парень подходит к девушке, стоящей в углу, кланяется ей, целует, становится на ее место, опять целует и просит прислать другую девушку. Это продолжалось целый вечер» (о. Никольское Кадн.).

Некоторые новые детали добавляют описания В.Александрова и А.Буслаева: «В посиделочную игру «к столбу ходить» играют так. Парень вызывает через кого-либо девушку к столбу, который поддерживает в избе воронец полатей: «Пошли-ка вон ту, Анютку, к столбу на пару слов!» Тот идет и говорит названной: «Ступай к столбу на пару слов!» Та идет: «Зачем изволили звать?» (или «Зачем звал?») – «А вот поцалуешь, так окажу!» Девушка целует его, а парень, не выпуская ее из рук, поворачивается так, что она оказывается на его месте и в свою очередь целует ее (в д. Брусенец целовались «в крестики»: девушка брала парня за уши и трижды целовала его, наклоняя голову вправо-влево). Затем они чаще всего разговаривают или, если девушка против, парень спрашивает, кого послать к ней, а она называет или указывает, кого позвать. Иногда посылают не того, кого звали. Тогда над подошедшим насмехаются: «Чего тебе надо? Зачем пришла? Нетто тебя звали?» (Волог.) Однако в большинстве случаев, даже если присылали и «нелюбого», поцелуйный ритуал обязательно совершался, хотя, быть может, не сопровождался душевной беседой с главу на глаз.

Как видно из приведенных описаний, вызов партнера ног быть гласным (исполнение песни вслух) и анонимным, через посредников. Обычно для этого использовали присутствовавших на беседе детей и подростков. Применялись и другие приемы: например, парень выдергивал из рук девушке веретено, чтобы она «выкупила» его поцелуем у столба или за занавеской, либо писали на бумажках имена и тянули их.

В д. Федотове, когда пара целовалась, вое хлопали в ладоши, а маленькие дети смеялись и кричали: «Лягушку поцеловал!». В д. Ларионовская стоящий у столбушки мог устроить довольно обидную шутку над тем, кого вызывает. Незаметно вымазав руки сажей, он гладил по лицу вызванного, приговаривая: «Миленький (или «миленькая») ты мой(я)». Затем он уходил, а вызванный оставался у столбушки, недоумевая, чем же вызван смех окружающих.

В д. Верхний Конец, когда парень становился спиной к дверному косяку («липине»), все кричали: «Липина горит!» Другой парень подходил к нему и спрашивал: «Кого тебе привести?» – Тот, кто стоял у липины, называл ему на ухо имя девушки, которую хотел вызвать. Ее приводили и она должна была целоваться с парнем. Если отказывалась идти, ее хлестали ремнем. Потом парень уходил, а к девушке подходил другой, вызванный ею парень.

Вызывать могли также к печному или полатному столбу, к голбцу, за печь, в сени («на мост») или на крылечко – «побеседовать». Причем пока шла беседа за дверью, считалось, что «столб горит», а когда один из партнеров возвращался в избу, говорили, что «столб погашен» (д. Ворохобино). В деревнях Мольского прихода долго стоящую парочку действительно обливали водой. Если кто-то отказывался от приглашения, то это называлось «головешку дать» (д. Куртиха). В деревнях Верхнетолшминского с/с Тотемского р-на тот, кто не хотел выходить к столбу, мог в знак этого топнуть ногой. При вызове девушки за дверь, на улицу, парень обязан был соблюдать определенный этикет. Например, сняв о головы шапку, клал ее на снег, а девушка становилась на нее ногами (д. Оносово).

У вепсов в Пяжозере эта игра организовывалась несколько иначе: двое-трое парней цеплялись руками за воронец и пытались поймать ногами пробегающих мимо девушек. Пойманных уговаривали пойти с ними за дверь. Если девушка не соглашалась, она должна была поцеловать парня, чтобы он отпустил ее на свободу.
В д. Верхняя Горка парни садились по левую руку от девушек («в серёдку»). Затем кто-либо из девушек предлагал: «Давайте ребята, заводите столбушку!» Один парень вставал и целовал свою соседку. Затем oна звала к себе другого парня и целовалась с ним. Этот парень шел к своей девушке и целовал ее и т.д. После того, как всех переберут, начинали разводить улицу.

ПОПАМ ИГРАТЬ, В ПОПА (д. Савинская, д. Костино, д. Дивково, д. Лучевник, д. Ливниково), НОМЕРА (д. Козицыно), СТОЛБА ГАСИТЬ (д. Ворохобино), НА МОСТ (д.Папино), ГОРЮН (Верхов., Хар., Сямж.), КО СТОЛБУШКЕ (Кирил., Вожег., Ник., Ниже., Бабуш., Хар.), ГОРЕ ЗАВОДИТЬ (Бабуш., Хар.), ХОДИТЬ НА ПАРУ (д. Клеменево). Особую разновидность столбушки составляют те ее варианты, при которых пары вели душевные разговоры не на глазах присутствующих, а за занавеской, за печкой, в коридоре, в соседней комнате, на мосту. Вот как описывал это один из очевидцев в конце прошлого века: «В избе, в уединенном месте (в кути, за печью, в заднем углу), парень и девушка приветствуют друг друга, называя по имени и по отчеству и подавая руку, целуются, а иногда ведут интимный разговор, продолжающийся неопределенное время. Игрою молодежь чередуется: парень и девушка, каждый, здороваются с двумя желаемыми лицами другого пола. Таких «горюнов» заводится до пятка за раз и более. Эта игра называется еще столбушкой» (Васьяновская вол.).

В дд. Лучевник, Ливниково играли в попа. Один из парней садился на стул за заборкой (=за стеной, в соседней комнате) и стучал в стену. Далее следовал диалог:
 

– Кто стукат? – Поп. – Ко(в)о надо? – Попадью такую-то (Машу, например).

Приводили девушку, они с парнем садились рядом и целовались. Потом парень уходил в общую комнату, а девушка (попадья) стучала в стену просила себе другого попа. Если девушка не захотела пойти по вызову, считалось, что она «парня оконфузила», и ее выводили с беседы за руки.

В д. Побережье подобная игра называлась в номера. Все присутствущие получали номера, отдельно парни и девушки. Один из парней садился за печкой к выкрикивал, номер. Девушка с этим номеров шла за печь, целовалась с ним и оставалась там, а парень уходил; затем она выкрикивала номер и т.д.

Иногда к столбушке девушку приводили силой, помимо ее желания. Так, в д. Коковановская парни силой затаскивали ее за печку или за заборку, хотя это было лишь формой заигрывания, так как в этой деревне при столбушке не целовались.

В д. Лучевник девушку с подсевший к ней парнем его приятели с большим или меньшим сопротивлением (чаще всего его оказывали для приличия) заталкивали за пачку и завешивали парочку талью.

В некоторых деревнях (дд. Вакомино, Прилук), а также у вепсов существовал способ устраивать свидания, несколько напоминавший эту игру. Прихихеня садился к девушке за пресницу и договаривался о ней: «Я пойду, ты тоже выходи». Та выходила «на мост» или на крылечко с подружкой, которая почти сразу же возвращалась обратно. Парень же после возвращения в избу в течение вечера больше не подсаживался к этой девушке.

В некоторых деревнях северной части Кадниковского уезда, а также в д. Петровское, посидев у девушки за пресницей, парень уводил ее в задний угол за занавеску, где они могли побеседовать о глазу на глаз. Однако долго задерживаться не рекомендовалось, о чем свидетельствует, например, частушка из д. Пеструха»
 

–	Не держи-ко, ягодиночка, Меня у горюна. Супостатки на(в)складывают Писен про меня.

Иногда пара за занавеской могла даже угощаться чем-нибудь, например, принесенными девушкой яйцами (д. Брагино).

В д. Костино парень вызывал девушку на улицу через кого-нибудь. Это называлось попом ходить за двери. При отказе приглашали другую. В д. Малышкино отказывать было не принято, если же девушка почему-либо не хотела идти, то ребята хлестали ее ремешком.

Частъ вариантов игры по характеру была близка к гаданиям. На святочной беседе в д. Волокославинское парня («попа») сажали за занавеской так, что из-под нее видны были только его руки. Затем к занавеске по очереди подходили или подбегали девушки (иногда их подталкивали туда парни), а поп пытался одну из них поймать. Считалось, что «которую словит, та судьба ево».

Похожая игра (ко стовбушке) во время святок существовала и в д. Беловская. Одной из девушек завязывали глаза, и она выбирала кого-нибудь. Если ей попадался парень – значит это ее судьба, если девушка – ее сваха.

В Тарногском и Бабаевском районах существовали варианты игры с подпрыгиванием. Так, в д. Коротковская на имальцах (=игрищах) девушка вставала на скамью, к ней запрыгивал парень и целовал ее. Затем она уходила, а вместо нее на скамью к парню запрыгивала другая и т.д. В д. Починок (Кадуй.) такая забава усложнялась тем, что перед скамьей вставали два парня, положив друг другу руки на плечи, а желающий поцеловать девушку должен был подпрыгнуть, опираясь на них.

В предвоенные годы эта игра приобрела черты, отражающие современный быт. Так, в д. Лепручей горюн называли «вокзалом», а о сидящих в горюне (за печкой) говорили: «Сегодня эта пара на вокзале».

Отметим, что игра к столбушке (гореванье у столбушки, ходить в ГОРЮН, горе вести и т.п.) проходила независимо от остальных развлечений на беседе (плясок, подшучиваний, игр), как бы составляя их фон. Ею же могла и завершаться беседа: ведущий (хозяин. УРЯДНИК, вожак) постепенно по просьбам парней отсылал девушек в сени или на крылечко и образованные пары (конечно, при наличии взаимного согласия) больше на беседу не возвращались – парень провожал девушку домой.

СОЛДАТСКИЙ НАБОР, НАБОР (Волог., Када.), ШЕПТУНОМ (д. Подволочье), ЖЕНИТЬБА (Кадн.), СВАТАТЬСЯ, СВАТОМ (д. Холшевиково), ДРУЖБУ ЗАВОДИТЬ (д. Дёмино), НЕВЕСТУ ВЫБИРАТЬ (д. Верхний Конец, д. Янголохта), СОМУТОХОЙ (д. Едовинская), ЗДОРОВАЦЦЯ ХОДИТЬ (д. Оленево), ОТТОПЫШ (Тарн.). Одним из наиболее распространенных мотивов посиделочных игр является угадывание суженого. Именно он положен в основу игра «в солдатский набор». Самый ранний вариант этой игры из Вологодского края, относящийся к 60-м годам прошлого века, описан Н.С.Преображенским под названием «женитьба».

«Все девушки сели рядом на лавку. Одна из них каждой назначала парня, который должен быть ее «женихом» и которого она должна принять к себе. Это назначение делалось секретно от ребят, и они должны были наугад попадать к той, которой были назначены. Как скоро девушки сели на места, один из парней вышел из группы и подошел к девушке. Если он попал к той, которой был назначен, она вставала, кланялась ему и приглашала сесть к себе на колени. Если же парень не попадал по назначению, то та, которой он поклонился, в ответ на поклон вставала и поворачивалась к нему спиной, а затем снова садилась на лавку. Это означало, что парню отказывают, потому что он не нашел своей суженой-ряженой. Так он должен был идти далее и получал такие ответы на свои низкие поклоны до тех пор, пока не находил той, которой был назначен, и та уже в утешение садила его к себе на колени.

Когда ребята сели девушкам на колени, был сделан залпом всеобщий звонкий поцелуй. Вслед за поцелуем ребята сошли о девичьих коленей и сами сели на их места, а девушки должны были в свою очередь подходить к женихам, которые на поклоны красавиц отплачивали им тою же монетою. Когда все девушки сели к ребятам на колени, снова раздался поцелуй и «женитьба» кончилась. Весь интерес этой игр» заключался в получении отказов» (о.Никольское Кадн.).

К А.Шустиков также приводит описание этой игры. Отличиe ее от вышеприведенной заключается в выражении отказа: «если парень подойдет не к той, с которой ему назначено поцеловаться, то последняя щелкнет в ладоши, и парень отходит прочь не солоно хлебавши».

Игра солдатский набор, записанная в 60-х годах прошлого века В.Александровым в Вологодском уезде, также отличалась от приведенной выше лишь незначительными деталями: наличием «наборщика» и выбором партнера по желанию самого игрока. Вот это описание.

«Девушки садились на одну лавку, парни – на другую. Из парней выбирали самого ловкого и расторопного – «наборщика». Он подходил к каждому из парней и спрашивал у них, которая девушка им люба или которую они берут в «солдаты». Каждый отвечал, причем, если эта девушка уже забрана, наборщик говорил ему об этом, и парень выбирал другую. Опросив всех, наборщик шел к девушкам, брал за руку первую, ближайшую, подводил ее к молодцам, поворачивал раза два перед ними, чтобы показать, хорош ли «солдат», и приказывал кланяться одному из них. Девушка должна угадать, кто ее выбрал, или которому она нравится, –тому и кланяется. Если угадала – она годится в «солдати» и «наборщик» велит им поцеловаться. Поцеловав три раза молодца, девушка садится ему на колени. Затем наборщик обращается к ним, говоря: «Поздоровайтесь!» (то есть «Поцелуйтесь три раза!»). Наборщик следит за поцелуями, и когда молодец и девушка кончат «здороваться», он опять приказывает им целоваться: «Познакомтесь теперь!» Так повторяется со всеми. Затем молодцы меняют своих «солдат». После этого «набирают» девушки».

Эта игра продолжала оставаться очень популярной в 20-30-е годы, и даже в послевоенный период. В видоизмененном виде (два игрока должны угадать, который из двух других игроков вызвал их к водящему) она была известна и в 50-60-е года.

Так, в д. Подволочье на большой беседе одна из девушек обходила подруг ж шепотом сообщала им на ухо какой-то номер (от I до 20 или 30), а затем, отойдя в сторонку, выкрикивала один из номеров. Парни по очереди вставали и проходили мимо сидящих девушек, пытаясь угадать, которой из них этот номер принадлежит. Если парень угадывал, то торжественно награждало тройным поцелуем. Если же ошибался и останавливался возле девушки с другим номером, то игра завершалась шуткой: девушка дважды целовала его (в щеки), а в третий раз вместо губ подставляла ухо. Затем выкрикивали следующий номер. Понятно, что девушка, которая хотела поцеловаться со своим «дролей», могла помочь ему сделать правильный выбор каким-либо знаком или взглядом.

В д. Оленево похожая игра была на маленькой беседе.

Всем девочкам раздавали шепотом игровые имена, а мальчики должны были угадать, кому принадлежит названное имя. С угадавшими девочки, встав, «здоровались», то есть пожимали им руку. Причем девочки имели право выбора: если к названной подходил парнишка, к которому та не питала симпатий, то она могла сделать вид, что он не угадал. Мальчики посмелей и постарше садились к «угаданным» на колени.

В деревнях Нижнеспасского с/с (Тарн.) девушка, обходя всех парней, останавливалась и топала ногой перед тем, которому, как она думала, названо ее имя. Если она угадала, то менялась местами с парнем, если же нет, то возвращалась на свое место и вновь ждала своей очереди. Пара, оставшаяся последней, «женилась», то есть им хлопали в ладоши.

В некоторых местах существовали обычаи, близкие по своему характеру к вышеприведенным играм. В д. Янголохта, ранее населенной вепсами, парни выражали девушкам свою симпатию довольно необычным способом. Девушки снимали колечки и складывали их на блюдо. Затем парни разбирали колечки, надевали их, а ведущий спрашивал у девушек, кто из парней, по их мнению, надел их кольцо. Девушки могли угадывать трижды. Та, которая отгадала, «гулять будет с этим парнем, это – любовь твоя». Если же девушка все три раз ошибалась, то парень возвращал ей кольцо, хотя нередко после этого носил его еще 2-3 дня.

В других вариантах игры выбор приходилось совершать вслепую, с завязанными глазами. «Давайте дружбу заводить горе пополам делить», – предлагали, например, девушки на посиделках в д. Демино. Для этого одной из них завязывали глаза, она шла вдоль сидящих и дотрагивалась до них. У парней опрашивала: «Ты мой?» Если тот отвечал: «Нет, не твой», – то она двигалась дальше, если же говорил: «Твой», – то девушка садилась рядом. Затем завязывали глаза другой девушке и т.д. Когда все девушки рассядутся, игру повторяли, только угадывали уже парни.

В д. Пеструха парни за печкой накрывали кого-либо о головой полотном или шалью, подводили его по очереди к сидящим на лавках девушкам и спрашивали ее: «Люб тибе этот, али не люб?» Если девушка говорила: «Люб!» – то сдергивали покрывало и парень, который под ним скрывался, садился рядом с девушкой. Получив ответ: «Не люб!» – парни вели «нелюбого» к следующей девушке. Если же все девушки давали такой ответ, уводили его снова за печь. Потом выводили следующего и т.д. Часто такую забаву устраивали, когда кто-либо из парней хотел завязать знакомство с девушкой, которая по тем или иным причинам казалась ему недоступной. Тогда приятели, накрыв его, подводили к этой девушке (иногда парни делали это сами, без помощников), что было как бы шуточным предложением познакомиться, а при отказе сразу же уводили обратно, то есть отказ становился как бы не столь публичным, а следовательно и не столь позорным.

СУСЕДКОМ, СУСЕДУШКОМ/СОСЕДИ (Кич.-Гор., Нюко., Тарн., В.-Уст., Хар., Белоз.), СУСЕДУШКО ВЫВОДИТЬ или РАЗВОДИТЬ (д. Малиново, д. Андррново), В ПАРЫ, ПАРОЦЬКА (Д. Тырлынинская), В РЕМЕНЬ (д. Сысоево, д. Мякинницыно), ДОВОЛЕН-НЕ ДОВОЛЕН (Ник.). Игра в суседки упоминается в архивных материалах конца прошлого века, однако в силу ее общеизвестности не сохранилось сколько-нибудь подробного ее описания. В 20-30 годы нашего века и даже позже она продолжала оставаться одной из самых популярных игр.

Главное ее достоинство – постоянное обновление состава пар, что давало молодежи возможность быстро перезнакомиться во время праздничных игрищ, на которые съезжались гости из многих деревень.

В Велико-Устюгском и Кичменгско-Городецком районах перед игрой все участники разбивались по парам в пляске («восьмерка», «плетня заплетать», «кадриль», «метелица» др.).

В других местах всех сначала рассаживал по парам завводило (д. Копылово Нюкс.). В д. Биричево это делал тот парень, который первым «забирал восьмерку». Часто играли в суседушку перед тем, как расходиться по домам.

Наиболее распространен был следующий вариант (д. Новая Бабаев.). Парни и девушки сидели на беседе парами рядом друг с другом. Водящий (иногда и двое) ходил с ремнем («разводил») и, обращаясь к кому-либо, спрашивал: «Люб сосед? Если люб, то целуйтесь1.» (варианты вопроса: «Люба ли сусидниця?» – д. Мичино; «Любый или нелюбый?»- д. Патракеевская; «Довольна ли ты?» – д. Копылово Нюкс.; «Довольны ли парочкой?» – д. Давыдовская; «По душе ли, нет?» – д. Аргунове; «Люб ли барин?» – д. Владыкина Гора). Замешкавшихся или стесняющихся поторапливал ремнем. Если же кто-нибудь отвечал: «Не люб», – то предлагал: «Променяй». На это недовольный называл имя того, рядом с которым ему хотелось бы сидеть: «(С)меняю суседушку на ...» (д.Облупинский Починок). Если же названный не проявлял особого желания менять пару, возражал или замешкался, то водящий вновь поторапливал его ремнем. «Нелюбый» сосед должен был идти на его место.

Так и «шла мена», пока всем не подбирали нужную парочку. Девушке, которую недолюбливали, могли устроить довольно неприятную шутку: ее начинали вызывать все по порядку и, не успев усесться на колени к одному, она уже была вынуждена идти к другому. «Иной раз девку до тово допроменивают, што юбку до дыр протрет» (дд. Удачино, Шигодские).

В некоторых местах (дд. Облупинский Починок, Биричево, Байкалово) существовал обычай, согласно которому девушка всегда была довольна соседом и не выражала желания его сменить, это было правом только парней.

Очень часто парень, который не хотел расстаться с соседкой, отказывался отпустить ее. Тогда он подвергался наказанию. В д. Сысоево водящий спрашивал у того, которой вызывал: «Сколько ему?» – и наносил упрямцу по руке столько ударов, сколько было приказано. Девушка в этом случае оставалась с прежним кавалером. В д. Лепилово водящий для начала присуждал упорствующему игроку два простых удара по открытой ладони. Если он и после этого не выражал желания отпустить девушку, то получал еще два «горячих», то есть ремень смачивали водой и били с «оттяжкой». Если же парень и это испытание выдерживал, тo продолжали бить таким образом, пока он не отпустит девушку и не уйдет о беседы.

Похожие наказания были и для девушек. В д. Мякинницино парни и девушки садились на лавки друг против друга. Водящий (заводило) по очереди спрашивал у парней, какую девушку он любит, а затем следил за тем, чтобы девушка пересела к парню. Если она отказывалась, то отстегал ее ремнем. На этом обычно все заканчивалось, хотя, если девушка хотела, подчеркнуть свое презрение к вызывавшему, она могла плюнуть на пол. Но так поступали редко, боясь мести со стороны парней.

Существовали развлечения, в которых перебор пар происходил без определенного порядка. На посиделках в д.Шеино два парня подсаживались справа и слева к девушке (или Две девушки к парни). Кто ей не нравился, того она оттопывала (т.е. топала ногой в его сторону), и он уходил.

Обычно эта игра не имела определенного конца – играем, пока не надоест. В д. Наумовская игра заканчивалась возгласом водящего: «На потолке дыра – целоваться пора» – после чего все пары целовались.

НОМЕРАМИ, В НОМЕРА (Бабаев., Кадуй., Устюж., Нюкс. Кич.-Гор., Ник.), ОВИН СГОРЕЛ (д. Леунино), РЕМНЕМ, РЕМЕШКОМ ( д. Оленево, д. Холшевиково). В этой игре участникам (в подавляющем большинстве случаев – девушкам) обычно присваивались номера (или названия деревень, птиц зверей, городов и т.п.), поэтому она чаще всего и называлась игрой в номера.

В д. Леунино все игроки, включая водящего, в тайне от других получали номера. Один игрок оставался без пары. Водящий подходил к нему и спрашивал, какой ему нужен номер, тот отвечал и названный перебегал к нему (или его вели к вызвавшему под руки). Оставшийся в одиночестве также называл номер и т.д. Если кто-то назвал номер водящего, то менялся с ним местами. Обычно тот, кого вызвали, должен был поцеловаться с вызвавшим.

Часто водящий не задавал вопросов, а игру начинал игрок, получивший от него номер последним. Перебегающую девушку водящий подхлестывал ремнем. В д. Красине водящий («председатель») «хвостал» ремнем лишь в том случае, воли девушка, заговорившись с соседом, не слышала своего номера и ее приходилось вызывать дважды. Там же сосед девушки мог трижды отказаться отпустить ее, объявив об этом вслух. Причем на третий раз девушка выходила на середину и поворачивалась кругом, а все при этом говорили вызывающему: «Вот тебе головешка!»

В д. Куртиха, если девушка не хотела переходить к вызвавшему ее парню, то выходила в середину, поворачивалась кругом и возвращалась. Водящий за это время успевал стегнуть ее несколько раз ремнем. Парень вызывал к себе девушек, пока кто-нибудь не садился с ним. Одну и ту же , девушку парень мог вызывать или несколько раз, или только два раза за вечер.

Когда парни запоминали номера девушек, кто-нибудь кричал: «Подновим номера! « – это означало, что надо их изменить (д. Вострое).

В д. Леунино игра заканчивалась, когда водящий говорил «Овин сгорел». После этих слов все игроки разбегались и садились по местам.

ПОЙТИ ПО КОЛЕНШЧЫНЕ, ПО КОЛИНЯМ ХОДИТЬ (п. Чебсара, с. Юза, Д. Белогорье, д. Брусенец, д. Падерино, д. Слободка Бабуш.), В УГОЛ (Пучужский Петропавловский прих.), ХОДИТЬ ПО КРУГУ (Кирил.). Во многих деревнях существовал обычай, согласно которому «каждый парень в вечер должен посидеть на коленях у всех девиц» (д. Брусенец). Иногда он принимал вид своеобразной игры: парни поочередно пересаживались с колен одной девушки к другой, образуя постоянно движущуюся цепочку.

В п. Чебсара так играли к концу посиденок, когда девушки переодевались в другие наряды – похуже и подешевле. Тогда кто-то из парней говорил: «Пойду по коленшчыне!» –и садился на колени девушке, сидевшей на краю лавки. Если девушка была ему не по душе, то перескакивал на колени следующей, а к первой садился другой парень и т.д.- Так они «прыгали» по коленям, пока не добирались до «любой» им девушки. Тогда говорили тому, кто «прыгал» за ними: «Переходи дальше, я тут остаюсь!»

В с. Юза пришедших на беседу парней девушки приглашали походить по коленям: «Парни садятся на колени к девицам; девицы на это время оставляют работу, пока парни не пересядут к другим».

Почти так же ходили по коленям в дд. Белогорье и Пестино. Иногда несколько парней одновременно претендовали на внимание одной девушки, тогда она сама выбирала себе пару. Случалось, что при этом между парнями вспыхивали драки. Если девушке не хотелось, чтобы какой-нибудь парень сидел у нее на коленях, она убегала на мост «холодиться», прямо же парням отказывать было не принято (д. Успенье), в д. Слободка (Бабуш.), наоборот, если парень девушке не нравился, она могла его «спихнуть» о колен. Причем, если дружок девушки спихнутого не прогонял, то он мог рискнуть сесть ей на колени еще раз.

В начале нашего века любила развлекаться на беседах подобным образом молодежь Хотеновской вол. Там это называлось ходить по кругу. «Когда молодцы оговорятся ходить по кругу, то выходят из «дверного угла» (угол при входе в избу, где они обыкновенно пребывают во время беседы), входят в «круг» сидящих девушек и поочередно начинают обнимать каждую девушку за талию; а те правые руки кладут на спины молодцев и несколько раз слегка ударяют их. В это-то время желающие и выпрашиваются за прялку, а остальные, идущие сзади остановившегося, ждут, когда он окончит переговоры», или же обходят его и идут дальше; а пропущенную девушку все-таки потом обнимают и как комплимент говорят ей, что «эдакую девку пропустить обидно».

Начинают идти по кругу с левой стороны биседы, о конца боковой лавки, подвигаются до «большого угла» (наиболее почетное место на биседе), затем поворачивают направо, по «лицевой лавке» идут до «пецъного угла», а от печи – до левой боковой лавки; при «больших биседах» девушки сидят и на скамейках, ими и заканчивается круг. По КРУГУ ходят несколько раз вечером. В некоторых соседних волостях парни садятся к девушкам на колени».

В д. Падерино похожую забаву устраивали на младших посиделках. По команде одного из играющих: «На колени!» – мальчики старались занять место на коленях у кого-нибудь из девочек (до этого сидели по разным лавкам). Посидев и поговорив минут десять, возвращались на место.

Так могла развлекаться и взрослая молодежь. Кто-нибудь из парней кричал: «В угол!» – и староста начинал разводить девушек – «одну ведет на колени к одному парню, другую – к другому, пока всех не рассадит». Парни обнимали ли девушек и сидели так какое-то время.

РЕМЕНЬ ТОНЕТ (Нюкс., Бабаев., Бабуш., Ник.), РЕМЕНЬ БРОСАТЬ, КИДАТЬ, ВАЛИТЬ, ПОДНИМАТЬ (Хар., Бабуш., Кич.-Гор., Бабаев., Кадуй., Ник., Верхов., Вожег.), РЕМНЕМ ИГРАТЬ (В.-Уст., Кич.-Гор.). Эта игра не отличается большим разнообразием вариантов. В большинстве случаев она устраивалась так. Играющие сидели кругом, водящий бросал ремень перед девушкой или в середину круга и говорил, например: «Марья, Николай тонет!» Если девушке нравился этот парень, то она поднимала («тащила») ремень, говоря: «Не дам утонуть!» Если же Марья была к нему равнодушна, то «топтала» ремень, то есть топала по нему ногой со словами: «Пусть тонет!» В последнем случае водящий хлестал девушку ремнем. В следующий раз бросал ремень игрок, который «вытянул» ремень.

Иногда водящий бросал ремень, не называя имени того, кто должен его вытащить. Тогда (если «тонет» парень) девушки тащили ремень, исходя из своих симпатий, причем, если парень пользовался успехом, старались опередить друг друга. К той, которая подняла ремень, и пересаживался названный парень. Бывало, что какого-то парня девушки «браковали». Тогда он сам поднимал ремень со словами: '«Не буду тонуть!»

Вместо ремня могли бросать и другой предмет, например, колечко.

В некоторых районах наряду с приведенным вариантом существовали и другие. Так, в д. Лог девушка бросала ремень, не выпуская конец его из руки. Парень, которому удавалось «вытянуть» у девушки ремень из рук, целовал ее. Конечно, когда тащил ремень «любой», девушка сопротивлялась только для виду. В дд. Великая, Янголохта, Ганютино играли так же, только ремень придерживали ногой.

КОРОЛЬ, КОРОЛЯМИ, ИЗ КОРОЛЯ (д. Исаково Вожег., Д. Пантелеевская, д. Мосеево Тот.) В КОРОЛЬКИ (Вохомский прих.), В ЛЯПЫ (Афанасьевская вол.). В эту игру, известную по записям конца прошлого века, молодежь играла на вечеринках еще в 20-30-е года. В д. Мосеево (Тот.) в разгар вечерины кто-нибудь кричал: «Давай из короля играть!» Тогда один из тех, кто был готов принять участие в игре, называл число, обычно в пределах двух десятков, например: «До восьмого!» – и клал свою руку на стол или на лавку. Остальные желающие бросались к нему и наперебой старались положить свои руки сверху друг на друга, считая при этом: «Первой! Второй!» и так далее, до названного первым игроком числа. Причем, если не хватало одной руки, клали в том же порядке по второй.

Дойдя до условленного числа (в нашем случае – до восьми), клали сверху еще две руки с приговором: «Моя нижня! Моя верхня!» И наконец завершала пирамиду рука игрока, которого и называли «королем» (так же часто называли того, «который побойчее» или при меряньи на палке оказался сверху – д. Крадихино).

Этот игрок получал определенные права: мог, например, поцеловать девушку с тем номером (номера раздавались участникам, в начале вечерины и использовались в разных играх), который был назван в начале игры, либо приказывал, кому с кем целоваться.

Вариант игры, записанный в 1898 году в восточной части Никольского уезда (на границе нынешних Вологодской и Костромской областей), ненамного отличается от описанного нами. В этом варианте считали до пятнадцати (в игре принимало участие около 10 человек – парней и девушек). В начале игры один из парней клал руку на колено девушке, после чего сверху клали по одной руке все остальные участники. Когда желающих присоединиться к игре больше не оставалось, парень, затеявший игру,- выдергивал свою руку и, говоря: «Раз!» – быстро клал ее наверх образовавшейся стопки рук. Тот, кто оказался после этого внизу отопки, в свою очередь быстро выдергивал руку и клал ее сверху, говоря: «Два!» Так продолжалось до пятнадцати. Тот, чья рука при этом оказывалась наверху, становился «королем». Если это был парень, он должен был посидеть на коленях у всех принимавших участие в игре девушек и каждой при этом сказать что-либо приятное, а затем поцеловать три раза. Если же «королем» становилась девушка, то она, естественно, сидела на коленях у парней.

Очень похожая игра была известна, судя по записям XIX века, в некоторых деревнях Афанасьевской вол. Кто-нибудь клал руку на колено и говорил: «Ляпа,» – к нему подбегал другой и, положив свою руку сверху, говорил: «Вторая», – и т.д. до «десятая». Затем клали три руки, выкрикивая «Хлап! Дама! Король!» Последний должен был обнять всех девушек.

В д. Исакове (Вожег.), складывая руки стопкой, считали:
 

–	Раз, два, три (и т.д. по числу играющих), Нижняя, вышняя, Краля, король , Король, короля, Я твой слуга, Что прикажешь, То и сделаю.

Тот игрок, чья ладонь в конце считалки оказалась, верхней, выполнял все, что ему приказывали,

Встречалась эта игра и у вепсов. В дд. Сюрга и Пёлкаска человека четыре садилось вокруг стола, ставили друг на друга кулаки, приговаривая: «Кагпа-varna, itti-totti, togol'-mogol', kandel'-vandel' vesi voi!» Тот, чья рука оказывалась при слове «voi» (=масло; слово «vezi» обозначает «вода», а остальные слова непереводимы) наверху, считался победителем и начинал следующий круг игры, а тот, кто оказался снизу, должен был выполнить какое-либо его задание.

Потомки этой игры встречаются и в других местах (например, в д. Крохалево) в виде детской забавы: дети о шумом и визгом перехлопываются на лавке руками – чья окажется сверху? В д. Минчаково неопытных детишек заставляли ставить кулаки в стопку, а потом сверху били кулаком.

ШУБУ ШИТЬ (д. Сосновка Кадуй., д. Дильские), РОРО (д. Пендуз), В РЕМЕНЬ, В РЕМЕШОК (д. Пустошь Тот., д. Кекуро, д. Калитино), В ЖГУТЫ, ЖГУТОМ ИГРАТЬ (д. Большой Починок), ПЛЕТНЕМ ИГРАТЬ (д. Копоргино, д. Крадихино, д, Исакова Тот.), В РУКАВИЦЮ (д. Семеновская), МОШНЕЙ ИГРАТЬ (д. Ивановская Верхов., д. Сергиевская, д. Островская), ШОНУРОЙ (д. Лашово, о. Никольское Ник.). Эта игра, широко известная и за пределами Вологодского края, все же имеет на этой территории ряд существенных особенностей, прежде всего в деталях игровых правил и в игровой терминологии, которые помогают лучше понять общий смысл игры и то, как она связана с предшествушими ей обрядовыми развлечениями.

В разных районах, при общей игровой схеме, варианты игры несколько различались.

В д. Пендуз эта игра (под названием «роро») была обязательной принадлежностью святочных игрищ. Парни наносили солому в ту избу, где устраивались игрища. Все садились в круг, спрятав ноги в ворохе соломы, водящий – в центре. Игроки передавали друг другу плетку (рощ) под соломой, стараясь хлестнуть водящего по спине и тотчас же спрятать тютю. Когда водящему удавалось выхватить плетку, он менялся местами с менее ловким игроком.

Такая же игра устраивалась в дд. Верхотурье, Кожухово в девичье заговенье (на Филиппов пост, перед Рождеством). Повсеместно похожие игры упоминаются среди посиделочных.

Во многих местах (дд. Сосновка Кадуй., Дилъские, Великий Двор Ваш., Калитино) солому заменяли полушубком, иногда шалью, покрывалом; либо фуфайкой, пальто, если игра устраивалась школьниками на переменах. Игроки, севшие в круг, брали ремень либо сплетенный из соломы или веревки жгут – «плетень», меховую рукавицу или шапку –»мошню»« и, раздвинув руки под шубу, начинали быстро передавать ремень (плетень, мошню) друг другу, пытаясъ ложными движениями скрытъ от водящего истинное, направление движения ремня. Водящий же (один из игроков, оставшийся по желанию за кругом), бегая вокруг товарищей, пытался угадать, у кого находится передаваемый предмет («у ково ремень гуляет» – д. Калитино). Тот, возле кого остановился водящий, должен был немедленно показать руки. Если водящий не верил игроку, он мог приподнять шубу и проверить, не спрятан ли ремень в коленях. Но если подозрения водящего не оправдывались, его били ремнем. Если же он угадывал, у кого ремень, этот игрок шел на его место (иногда его тоже «хвостали» ремнем).

В некоторых деревнях (дд. Дильские, Лашово, Большой Починок), сев на пол, игроки делали ноги «скамеечкой», то есть сгибали их в коленях, а предмет передавали под ногами. Колени же прикрывали сарафанами. В д. Исакове (Тот.) девушки оставались сидеть на лавках, передавая под коленями полотенце.

В д. Семеновская вначале бросали рукавицу на пол в центре крута, выкрикнув имя одного из парней. Воли рукавица падала вверх пальцем, то этот парень становился в центр круга и пытался схватить мошню, передаваемую под коленями игроков, что, конечно, не обходилось без смеха, «ифканья», а иногда и слез. В дд. Михайловская и Фоминская (Верхов.) зазевавшегося водящего били по спине рукавицей. Тот, у кого «поймана» мошня, шёл в круг.

В ряде случаев ремень (платочек, бумажку, мячик) скрывали от водящего, передавая его за спинами. При этом стояли в кругу, плотно прижавшись друг к другу плечами. Водящий, находившийся в центре круга, угадывал, у кого в данный момент находится ремень. Если указывал правильно, to менялся местами с игроком. Если же ошибался, то его лупили ремнем. Причем, если водила девушка, то ее вечеревальник мог ее «выкупить», то есть принять вместо нее Удары, Парня же «выкупить» не мог никто. В да. Маркуши и Слудд (Тарн.) играли обычно девушки, а водил парень. Если угадывал, то мог поцеловать эту девушку. Понятно, что чаще всего целовались о «дролями». В д. Берег девушка, у которой нашли ремень, «кавалеру принадлежит» – он должен был провожать ее домой о беседы. Впрочем, иногда эта игра устраивалась только в девичьем кругу,

Некоторые варианты отличались от вышеприведенных тем, что не происходило передачи спрятанного предмета, в д. Михайловская девушки во время игры продолжали прясть, сидя на лавках. Кому-нибудь (чаще всего парно, пришедшему на беседу первым) завязывали глаза, а одна из сидящих по лавкам девушек прятала рукавицу под себя. Водящий должен был угадать, у кого рукавица. Если сомневался, мог проверить, не обманывают ли его. Угадав, получал право на поцелуй. Так же играли и в д. Порядневщина: «Когда цистили лен, кружком бабы сядут и по-за спиной прятали отопок (по-за сарафаном или под себя), а одна ищет, ходит, у кого лапоть».

ИМКАМИ, ИМАВКИ, ИМАЛЬЦЫ, ИМАНКОМ, ИМАНЦОМ, ИМОЧКОЙ, ИМЯЦЬКОМ, ПОИМУШКИ (В.-Уст., Кич.-Гор., Верхов., Кирил., Тарн. У.-Куб., Нюкс., Сямж., Вожег., Хар.), ТИМКИ, ТИМКАЦЦА, ЧИМКОЙ, ЧИМАНЬЕ, ЧИМГАЦЦА, ЧИНКОЙ, В ЧУМКИ (Бабаев., Белов., Вашк., Кирил.), СЛЕПЫШОМ, СЛЕПУШОМ, ОЛЕНУХОЙ, СЛЕПАКОМ, СЛЕПКОМ, В СЛЕПУЮ (Верхов., Тарн., Кич.-Гор., Вашк., Нюкс.), СЛЕПОЙ ВОРОБЕЙ (д. Погост Тот., д. Бор), СЛЕПОЙ ПЕТУХ (д. Терентьевская), ПЕТУХОМ, СЛЕПОЙ ПЕТУХ, ИЗ КРИВОГО ПЕТУХА (д. Копоргино, д. Федотове, д. Середская, д. Антоновская, д. Сергееве Тот., д.Брюшная, д. Марийская), СЛЕПЫМ МАКСИМОМ (с. Вострое), БАКУНОМ, БАВКУНОМ, БАНКОМ, БАБУШКИ, БАУШКОЙ (д. Пахтусово, д. Бурцевская, д. Дягилеве, д. Кузьминская Тарн., д. Першинская, д. Куревино, д. Гусиха), ОПОНАСОМ, ОФОНАСОМ, АФАНАСАМИ, ИЗ АФАНАСОВ (д. Бор, д. Берег, д.Паршино, д. Часовное, д. Зыков Конец, д. Осовая, д. Кожинская, д. Виноград), В КОКОНАСЫ (Волог.), ФОФАНОМ (д. Берег), ПАХОМОМ, ЦОХОНОМ, ПАХОМКОМ, ПАХОМКАМИ, ДЕД БАХОН (д. Наумовская, д. Ногинская, д. Исакове Вожег., д. Александровская), ЖМУРКОЙ, ЖМАРКАТЬ (д. Копылово Никс., д. Белянкино, д. Сосновка Кадуй.), В СПРЯТКИ, ПРЯТКОЙ (д. Кожевино, д. Куракино, д. Осаново), СОЛОНО МЯСО (д. Слобода Тот.), КУЛЕБАБКИ (с. Успенье), КУЛЬ-КУЛЕБАБКОЙ (д. Великий Двор Тот.), SOGEDEIZIN (д. Торозеро, д. Яковлевская, п. Шимозеро, д. Полозеро, д. Шатозеро). Это одна из древнейших игр. Она известна почти всем народам мира. Главный мотив, лежащий в ее основе, – мотив слепоты – может быть объяснен тем, что еще в древности игрок с завязанными глазами («слепой») символизировал душу предка, которая по представлениям многих народов незряча. В то, что души предков в определенные периоды (например, в святки) возвращаются в мир живых, верил и севернорусский крестьянин, хотя уже в прошлом веке эти языческие воззрения постепенно уходили в прошлое. О том, что «жмурки» (имки) были некогда ритуальной игрой, говорит их почти повсеместная приуроченность я святкам и святочным игрищам («играли о светье», «о Рожестве»). В некоторых местах встречаются свидетельства о том, что роль водящего в этой игре могли исполнять ряженые, которые в старину изображали возвратившихся на землю предков: «Имав набашоный; все сажой мазали тово, хто имает» (д. Беловская). О других архаических мотивах, вклинивающихся в нее (например, о мотиве жертвоприношения), можно судить, например, по игре хлопанцы.
Сохранились также отрывочные сведения о том, что еще в прошлом веке в некоторых севернорусских деревнях играли «в Жмурки» при покойнике (такие ритуальные игры известны также на Карпатах и Балканах). Например, в заметке священника Е.Шайтанова «Деревенский разговор», приводятся такие воспоминания «о досельном» одной, древней старушки из г. Вельска: «О святках бывало в трапезе-то церковной молодые Ребята и девки играли пахомом, имавком и всяко; да еще как расшалятся бывало, когда покойник какой-нибудь приведется тут, то вынут мертвеца из гроба, да в зубы-то ущимят лучину и поставят в угол светить его...»

Сама игра мало отличалась от тех ее вариантов, которые распространены и по ныне. Одному из участников вечерины или игрища (чаще – парню) завязывали глаза платком («фаткой»), и он ловил убегающих от него товарищей. Перед началом игры водящего закручивали вокруг оси и хлопали пониже спины, приговаривая: «Кисель подгорел!» (д. Хмелевица). Однако чаще всего игра начиналась с небольшого диалога между водящим и остальными игроками. Для этого водящего (ималко, Пахома, Афонаса, Фофана, бакуна. Петуха, бабу) подводили к печному столбу или к дверной ручке («скобе») и спрашивали:
 

–	Афанас, Афанас! У чево стоишь?
–	У косяка.
–	Чево хлебаешь?
–	Шчи да квас!
–	Ишчы три года нас! (дд. Зыков Конец, Часовное, Лучкино, Кожинская)
–	Офонас, Офонас, Не ходи боле по нас! (д. Виноград)
–	Опонас (вар.: Офонас), Опонас, Ишшы три года нас! (дд. Паршино, Берег)
–	Где стоишь?
–	На базаре. (вар.: – У стовба. – дд. Кулёмкино, Биричёво, Кочурино)
–	Што продаешь?
–	Губы-ягоды (=грибы-ягоды).
–	Имай двадцать два года! (дд. Ефимово, Облупинский Починок, Раменье Кич.-Гор.)
–	Чево хлебаешь? (вар.:- Что сегодня ел? – д. Ильинская).
–	Квас да ягоды.
–	Ишчы нас два годы! (дд. Дресвяница, Новая Верхов.)
–	Бакун-Шлякун, К нам (в) гости. (вар.: На базар гости) Хомутов плести. Где стукнет-брякнет, Тут ищи, Где товарищи. (дд. Кузьминская Тарн., Дудринская, Малыгинская)
–	Такун-бакун, Тут ишчы, Где товаришчы! (д. Куревино)
–	Бакун прости, На базар гости! (д. Великая Тарн.)
–	Бакун, к нам в гости, Хомутов плести! (д. Першинская)
–	Пахом, Пахом, Проси белый балахон. На пасад гости Хомутов плести. Где собачки-те лают, Дак тут ишчы! (дд. Ногинская, Фоминская Верхов.)
–	Дедушка Пахом (вар.: Бахон), Белый балахон. (вар.: Прости белый балахон – д. Исаково Вожег.) К нам (в) гости, Хомутов плести, На базар нести. (вар.: Где собачка лает, Тут ищи! – д. Исаково Вожег.) (д. Наумовская).
–	Пошла баба в кутъ На ремённый путь, Там дети играют, Тебя поджидают! (д. Федотово)

После этого ималко хлопали по спине и разбегались по сторонам. Часто хлопали водящего по спине и во время игры. В д. Гусиха при этом приговаривали: «Прошло светье не хлопано!», а в Вологодском у.: «Сухарь немазанный, не имай меня!» В д. Малыгинская бакуна хлопали по спине, а он должен был угадать, кто это сделал. Когда удавалось кого-либо поймать, водящий кричал: «Цюр!» (д. Куревино). Так же иногда кричали, хлопая водящего по спине (д. Ганютино).

Обычно пойманный сам становился видящим. Но в некоторых деревнях игра осложнялась мотивом выбора пары. Так, в д. Осаново во время игры в тёмную завязывали глаза парню, и он хватал девушек и наошупъ определял, его это девушка или нет. Ловил, пока не поймает «свою». В д. Кулёмкино водящий, когда ему удавалось кого-либо «соиматъ», кричал: «Цюр, моя дума!» В д. Дивково, поймав игрока другого пола, водящий должен был поцеловать его. В д. Середская кривой петух искал того, кто завязывал ему глаза (этот игрок садился на лавку среда остальных): ощупывал всех, кто попадался ему на пути. Подобный вариант детской игры иманки существовал в конце прошлого века в Васьяновской вол. Дети садились на лавку и передвигались по ней, пытаясь уклониться от преследующего их водящего.

В д. Холшевиково играли кырканкой; водящий с завязанными глазами преследовал игрока, у которого в руках было две палочки. На одной палочке были нанесены зарубки, поэтому когда игрок проводил по ней другой палочкой, получался звук («кырканъе»). Но нему-то водящий и определял, где ему искать своего соперника. Этот вариант игры известен и современным детям под названиями Маша и Яша, дед и Маша и др.

Поиск игроков сопровождался и другими репликами. Например, перебегая по избе, игроки могли оповещать о своем местонахождении:
 

–	У печки штечки варю!
–	На столике барашка колю!
–	Под полатями коровушку дою! (д. Виноград)
–	В печке штечки варю!
–	У лежаночки картошечку пеку!
–	У окошечка коровушку дою! (д. Холшевиково) (играли «вокруг печи»)
–	Я у пецъки стою, щецьки варю!
–	Я на завалинке картовоцъку рублю!
–	Я на порожке сижу, барашка колю! (дд. Мякинницино, Митихино)

В д. Ботово, если водящий подходил к опасному месту (к печи, к двери в подпол и т.п.), ему кричали: «Огонь, огонь!» В дд. Кошево и Щекотовская так кричали в начале игры, окружив «ималко», после чего разбегались по сторонам.

Необходимо отметить, что жмурки являются составным элементом многих игр, в том числе и тех, которые включены в эту книгу (см., например, варианты игр попом и суседушком).

ХЛОПАНЦЫ, ХЛОПУНЦЫ, ХЛОПАНЦОМ (д. Дор Нюкс., д. Белянкино), КОЛОТУХА, КОЛОТУШКАМ (д. Кокшарка, д. Сафроново), ЧЕКУША (д. Васильево), В ДОЛОШИ (д. Цибунинская), В ЧАХОРДУ, ЧЕХОРДОЙ (д. Сергиевская, д. Александровская), В ГЛУХАРЯ (д. Вакомино), ОВСОМ (д. Сивково), ИМЯЦЬКИ (Шемогодско-Николаевский прих.), НАШЕПТЫШЕК (Васьяновская вол.). Еще одной популярнейшей игрой, тесно связанной с имками, были хлопанцы. На тесную столовую взаимосвязь между этими забавами указывает и то, что они нередко одинаково назывались.

Вариант игры, более близкий к имкам общеизвестен и различается по районам –только названиями и небольшими отличиями в позе водящего и в том, по чему его били. Так в Дор. Сивково, Кокшарка, Васильеве, Цибунинская одному из играющих завязывали глаза. Он поворачивался спиной к играющим, наклонялся и убирал руки назад. Кто-либо из остальных игроков, стоящих сзади полукругом, ударял его по рукам, а первый игрок, сняв повязку, должен был определить, кто его ударил. В д. Торки при подобной забаве водящий становился на колени, а лицом утыкался в подушку, положенную на колени одному из игроков. В других деревнях (дд. Вакомино, Александровская, Сергиевская), когда играли парни, одну руку прикладывали ладонью к уху, а вторую просовывали под мышку.

В д. Белянкино девушку сажали на скамейку и завязывали ей глаза. Затем кто-нибудь хлопал ее рукой по колену. Девушка, сняв платок, должна была угадать по лицам товарищей, кто ее «хлопнул».

К концу прошлого века относятся описания очень близкой игры из Васъяновской вол. и Шемогодско-Николаевского прих. Вот как описывал ее в своей рукописи А.Неуступов. «Играют парни и девушки в комнате. Один из играющих (по желанию) – «слепой», другой – «нашептышок». «Слепого» сажают на лавочку и завешивают ему лицо платком. «Нашептышек» каждому из играющих шепчет на ухо имя, какое он должен носить во время игры. Причем парням дают женские имена и названия женской одежды, а девушкам – наоборот. Затем «нашептышек» встает рядом со «слепым» и вызывает кого-нибудь из игроков, называя его игровое имя. Вызванный подходит к «слепому», легонько ударяет его рукой (в Шемогодско-Николаевском приходе дотрагивались пальцем до головы) и возвращается на место. «Нашептышек» открывает лицо «слепому» и спрашивает, кто ударил. Тот по выражению лица старается угадать. В случае правильного ответа «слепой» и игрок меняются ролями, если же он ошибся, то продолжает водить».

В д. Копоргино маленькие девочки на своей беседке развлекались следующим образом. Одной из них закрывали платком голову, а кто-нибудь из остальных колол ее лучинкой до тех пор, Пока она не узнавала кто это делает.

КОМЯКАТЬСЯ (д. Фролове), КУЛИКИ КАТАТЬ (д. Кожинская), КУБАРЕМ (д. Кокино, д. Карманов Двор), ИЗ ПОРОСЯТ (д. Великий Двор). Некоторые незатейливые развлечения деревенской молодежи восходят к древнейшим земледельческим обычаям и обрядам. К таким, например, относится кувыркание по соломе (реже – сену) на Рождество или святки.

Первоначально этот обычай был, видимо, связан о представлением об особенной значимости момента начала нового года, о влиянии, которое оказывало все то, что происходило в Рождество, на события всего предстоящего года, d том числе на урожай и погоду. Отсюда стремление древнего земледельца оказать магическое воздействие на будущий урожай теми или иными действиями в рождественский сочельник или в первые дни после Рождества. Одним из таких магических приемов, влияющих на будущий урожай и приплод окота, сохранившихся в севернорусских деревнях в виде молодежной забавы, было кувыркание по соломе или сену. Очень во многих местах Никольского, Бабушкинского, Нюксенского и Тотемского районов вспоминают, что в святки «солому мяли», т.е. перекатывались или барахтались в ней. Это называлось куликаться или комякаться. При этом применялись разные приемы. Например, в д. Кокино, постлав сено на пол, разбивались на пары (девушка – парень) и, потушив свет, катались по сену кубарем. Техника кувыркания в этом варианте описана очень схематично: «парни» захватывали девушек обеими ногами».

В ряде мест катание по соломе дало название той неделе, когда оно устраивалось. «Соломенная неделя» (от Рождества до Нового года) проходила так. Парни натаскивали в избу, где собирались девушки, солому. Затем всех девушек по одной закатывали («завивали») в солому, несмотря на их сопротивление. Такое катание проводилось каждый вечер, причем необходимо было выкатать всех взрослых девушек (д. Кормакино). В д. Большой Починок парни выкатывали Девушек, обняв их за плечи и обхватив ногами, чтобы но задирались сарафаны. Катались обычно по 1-3 пары и, конечно, девушки предпочитали кататься со своим вечеровальником. В д. Кудринская во время «соломенной недели» парни обливали девушек водой из брызгалок, поджигали принесенную солому с одного краю и смотрели, кто из девушек быстрее потушит. Здесь также «выкатывали» всех девушек, причем их согласия на это не требовалось.

Кувыркались и в нежилых помещениях. Например, в д. Карманов Двор парни катали девушек по полу трепальни – помещения, где трепали зимой лен, – «и сами катались с ними».

Название куликаться для этой забавы, возможно, свидетельствует о том, что кувыркались в старину не со всеми парнями, а с парнями-ряжеными. Вообще сам этот глагол в русских говорах обозначает неупорядоченное или бесцельное движение туда-обратно, а среди однокоренных слов есть, например, слово кулик, которое обозначает не только «птицу с длинным клювом и хвостом» (ср. ряженых «журавлем» и «белой бабой»), но и «ряженого в Тихвинском уезде Новгородской губ.»Обрядовая эротика, разнообразная символика коитуса очень характерны для поведения ряженых. В этой связи можно указать, скажем, на то, что среди распространенных шуток ряженых-»медведей» было катание и «комканье» (ср. комякаться) на полу девушек.

КАРАВАИ КАТАТЬ (д. Мокиевская), КОЛЕСОМ (д. Кекуро). Интересный вариант забавы, название которой, возможно, отчасти проясняет ее обрядовый подтекст, отмечен в д. Мокиевская. Так обычно развлекались на средних (середовых) вечорках 13-16-летние девочки до прихода парней: наклонившись и перекрестив руки, захватывали большие пальцы ног, а затем катились по полу кубарем, пока не надоест. Это называлось катать караваи – ср. кулики катать (д. Кожинская) и известное в рус. говорах значение слова кулик «булка, ватрушка, свадебный пирог».

Насколько подобное сопоставление уместно, можно cудить по тому, что традиционные крестьянские свадьбы приходились как раз на период святок или близкий к нему. Катание ритуального хлеба по соломе или по столу известно и в рождественской, и в свадебной обрядности. В д. Вакомино караваи катала молодежь во время покоса: сев на землю по-турецки и обхватив ноги руками, катались о боку на бок – кто дольше прокатается.

КУЧЕРКОЙ (д. Трубовшина), КЛИНОЧКОЙ ПОДЫШЪ (д. Аксентьевская), ПО КАПУС(Т)КУ ВОЗИТЬ (д. Каплинская). Многие забавы с переворачиванием партнера через голову были развлечением не только одних парней, но и парней с девушками, причем они подчас устраивались без согласия последних.

Очень распространена была забава, в которой один игрок (часто девушка) садился по-турецки («кочерыжкой», «калачом») и хватался, скрестив руки, за пальцы ног. Второй сзади брал его за пояс и вскидывал на свое левое плечо спиной, так что игрок- «криночка», сделав о плеча кувырок, становился на ноги за его спиной. Такая забава особенно часто устраивалась парнями и молодыми мужчинами как на игрищах в святки, так и во время общественных праздников и пиров.

В д. Аксентьевская, когда в похожей забаве участвовала девушка, она садилась на пол и подбирала руками сарафан, а парень, взяв ее за ноги и перевернув вниз головой, поднимал к потолку. Похожая забава о «полукувырком» существовала в Мольском прих. у хлыстов. Там гнули оботья; «повалив человека на под, сгибают его, взяв за ноги и не подобрав платья».

Иногда кувыркались через лавку. Так, скрытно подобравшись сзади к какой-нибудь девушке, сидящей на лавке, парень, резко подняв ноги девушки вверх, перебрасывал ее через плечо (д. Каплинокая).

Были и другие формы этой забавы. Так, в д. Островская девушки до прихода парней иногда кувыркались через скамейку сами: упирались в нее руками и головой и перекувыркивались. Любопытно, «что по свидетельству сообщившей этот факт бабушки, к началу этой забавы девушек обычно побуждал дед, в избе у которого проходили вечорки. Он же быд единственным зрителем. То есть забава носила как бы «испытательный» характер».

МАСЛО БИТЪ (д. Падерино), СМОЛЬЕ КОЛОТЬ (д. Будринская), КОКОРУ ЛОМАТЬ, БИТЬ или ШЧЭПАТЬ (дд. Григорьевская, Юркинская, Мосеево Верхов.), РОССОХУ КОЛОТЬ (д. Бедяевская), СИДОРА БИТЬ или КОЛОТЬ (дд. Великая Тарн., Бурцевская, Александровская, Першинская, Тырлынинская). Еще одним вариантом этой забавы является опрокидывание игрока, стоящего на четвереньках: его сразмаху бьют пониже спины той же выдающейся частью тела другого игрока, которого приподнимают за руки и ноги и раскачивают двое или четверо товарищей. По описаниям, цели забавы могут быть различными. Иногда первому игроку нужно не упасть, устоять на четвереньках (д. Беляевская). Иногда, напротив, он должен после удара перекувырнуться. В некоторых местах это было наказанием для проигравших (дд. Харино, Кананьевская). Существуют упоминания и об обрядовой приуроченности забавы: в дд. Будринская и Мосеево (Верхов.) так развлекались подростки в святки («переваливали» стоящего на четвереньках через голову}.

Так могли забавляться как дети и подростки – в избе, в том числе и на беседах, или на улице, – так и взрослые во время гуляний.

КУЛИ или КУЛЬЁ ВОРОЧАТЬ (Мольский прих., д. Часовное, д. Лучкино). В деревнях Мосеевского (Тот.) и Верхневаржского с/с (В.-Уст.) кувыркание представляло из себя сложное акробатическое упражнение. Двое желающих из числа молодежи или детей становились друг против друга. Один наклонялся и, просунув голову между ног партнера, обхватывал его ноги руками. Тот же, в свою очередь, ложился, ему на спину и обхватывал его ноги обоими руками.

После этого нижний игрок выпрямлялся (верхний игрок прятал голову между его ног) и, присев, перекатывался на спину. Затем второй, опершись ногами об пол, кувыркался вперед и т.д.

В Мольском прих. в конце прошлого века в одной из деревень, где жили хлысты, КУЛИ ворочали так: двое становились на корточки на пол головами в противоположные стороны, потом «на спины их поперек ложится одна из играющих спиной же, а другой, забрав за талию, поднимает ее так, чтобы голова была вниз, и сам ложится на спине, так что у партнера ноги опять на пол встанут». Несмотря на неясность описания схему кувыркания вполне можно реконструировать до деталей. В окрестностях эту забаву считали неприличной и потому не употребляли.

ЛИСИЦЮ В КРЯЖ ИМАТЬ (д. Мокиевская), ЛИСИЦЯ В КРЯЖ ПОПАЛА (д. Островская), ЛИСОЙ ЗАПРЯГАТЬСЯ (д. Маслово, д. Телячье, д. Подволочье), ПЕТУХА ДЕЛАТЬ (д. Аистово), ЗАПРЯГАТЬ ПЕТУХА (д. Морилово, КОРОВУШКУ ДОИТЬ (д. Середская). Целый ряд развлечений на вечорках был связан с обрядами инициации — старших парней и девушек или взрослых. Подобные развлечения практиковались чаще всего как шутки над малоопытными несведущими новичками, хотя и заключали в себе довольно сложные, иногда почти акробатические трюки, то есть по существу являлись спортивными упражнениями. Упомянутое выше назначение этих развлечений обуславливало их употребление в очень интимном, узком кругу сверстников, как правило одного пола.

Одним из непременных составных элементов забав такого рода являлась и смеховая эротика – использование уязвимости и беззащитности испытуемого для разного рода мелких насмешек: заголения, щипков, толчков и т. п. Среди забав такого рода встречаются и забавы с кувырками.

В д. Мокиевская лисицю имали девочки 13-16 лет на вечорках до прихода парней. Для этого уговаривали одну, чаще неопытную, подружку быть лисой. Вторая – обычно девушка «в теле» – соглашалась быть «кряжем» (=охотничьим капканом из расщепленного бревна для ловли средних и крупных хищников). Ей связывали ноги и поднятые над головой руки и укладывали на бок. «Лисиця», усевшись напротив нее, просовывала свои ноги между ног и между рук «кряжа», «защемив» их, а затем, наклонившись вперед, и положив голову на бок «кряжа» захватывала руками пальцы своих ног.

Проделав все это, пара добровольных помощников слегка приподнимала «лисицу», отчего она пододвигалась еще ближе к «кряжу», а затем резко опрокидывали ее на спину. Одновременно «кряж» перекатывался на другой бок и «лисица» оказывалась прижатой к полу, не имея возможности двигаться или даже сопротивляться, что, наряду с ее отчаянными попытками освободиться, и служило поводом для веселья окружающих.

В д. Маслово лисой запрягались парни во время игр после помочей. «Лиса» просовывала между связанных рук и ног другого игрока свои руки и ноги, а затем этот игрок начинал вгибаться, причиняя «лисе» весьма неприятные ощущения.

Похожий вариант забавы был в д. Аистово. Игрок повзрослее со связанными руками и ногами ложился животом вниз, а второй игрок – «корова» – просовывал между его связанных ног и рук свои ноги, а голову ему помогали просунуть под живот товарища. Затем первый игрок вставал на четвереньки, а «корова» повисала под ним под хохот и насмешки приятелей: «Корову запрегли!» Так обычно забавлялись дети – отдельно мальчики и девочки.

В д. Подволочье лису запрягали иначе. Для забавы выбирали «девку, какая побестолковее» и опрашивали ее: «Не желаешь ли взглянуть, как лису запрягают?» – «она и поохотицце». Любопытствующей приказывали присесть или согнуться и связывали ей руки под коленями веревкой, а затем просовывали между руками и коленями палку так, чтобы руки было невозможно освободить без посторонней помощи.

В д. Лышное «запряженная лиса» выглядела так. Игроку связывали кисти, он приседал так, что ему можно было просунуть палку в сгиб локтя и под коленями. После этого «лису» отпускали на волю и потешались над ее попытками освободиться, кувырками и падениями. Насладившись зрелищем, снисходи ли к мольбам и слезам, но при условии, что она, скажем, достанет ртом пятак, положенный ей на колено. Чтобы выполнить этот непростой трюк, испытуемой приходилось еще немало покувыркаться.

В дд. Аистово и Телячье так забавлялись дети, катая «лису» или «петуха» кубарем по полу, а в д. Островская «попавшую в кряж лисицу» чаще всего изображали 16-17-летние девушки на вечерованиях, когда не было парней. Одной из подруг привязывали скрещенные крест-накрест руки к ногам, а затем переворачивали ее на спину и, хохоча, рассматривали, щипали, толкали.

В д. Середская подобная шутка называлась коровушку доить: привязав руки к ногам, ставили «коровушку» на колени и начинали поталкивать и щипать в самые уязвимые места. Особенно при этом, конечно, усердствовали супостатки.

<<< | СОДЕРЖАНИЕ | >>>