Народное устно-поэтическое творчество Вологодского края: сказки, песни, частушки: 
В 2-х т.
 / Сост. В. В. Гура. – Архангельск, 1965

<<< | СОДЕРЖАНИЕ | >>>

СЕМЕЙНАЯ ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ

ПРИЧЕТЫ НА ЗАПОРУЧИВАНИЕ НЕВЕСТЫ

9.

Что не ключики ли брякнули? 
Не замочки ли щелкнули? 
Не меня ли запоручили 
За поруки за крепкие, 
За письма-то за мелкие? 
Выручать меня – не выручить, 
Выкупать-то – не выкупить 
Ни златом, ни серебром 
Ни своей золотой казной.

10.

Мое сердце испугалося, 
Резвы ноженьки подогнулися, 
Белы рученьки опустилися. 
У меня ли, сизой пташечки, 
Горе-горькой сиротинушки, 
Голова с плеч покатилася, 
Во устах речь помешалася. 
Запоручил милый дядюшка 
И кормилица-тетушка 
За поруки-то за крепкие, 
За замки вековечные.
От замков ключи потеряны,
Во сине море опущены.
Ты взойди, красно солнышко,
Обсуши ты сине море!
Уж вы, свет, мои подруженьки.
Мои милыя голубушки!
Вы сходите на сине море,
Поищите золотых ключей.

11.

Государыня свет моя,
Моя родимая матушка,
Ты мое красное солнышко!
Подойди ко мне, подступи,
Как бела лебедь подлети;
Не убойся же, матушка,
Моего горя-кручины,
Как мое горе-кручина
Не огонь, да не полымя
Не ожжет и не опалит
Твоего платья цветного
И лица тоже белого;
Как мое горе-кручина
От меня не отвяжется
И к тебе не привяжется;
Не подойдешь, моя матушка, -
Я сама встану горькая,
Горькая сиротинушка.
(Мать подходит и обнимает ее).
Спомни, здумай-ко, матушка, 
Как меня-то поносила, 
Хлеба-соли лишалася; 
Как меня-то породила, 
Смертным часом кончалася, 
Всем святым обещалася; 
Как остались мы горькие 
От родимого батюшка, 
Ты качала же, матушка, 
Ты меня в колыбелечке; 
Говорила ты, матушка, 
Со своим горючим слезам: 
Ты расти, мое дитятко, 
Умное да разумное, 
Хорошая да пригожая! 
Уж я дам тебе дитятко, 
До любви находитися, 
До воли нагулятися; 
Заведу тебе, дитятко, 
По плечу платье цветное 
Под лицо девью красоту. 
Обманула ты, матушка, 
Что меня горегорькую, 
Не дала ты мне, матушка, 
Со годам-то сверстатися, 
Мне с умом-то собратися,
Завела ты мне, матушка, 
Не в пору платье цветное, 
Не во время девью красоту: 
Я красоты не наносилася, 
Платьеца не наряжалася, 
Не токмя что не наносилася, 
Я на ее не нагляделася, 
Отдаешь меня, матушка, 
Без родимого батюшка 
Молоду молодешеньку 
И глупым-то глупешеньку, 
Несозрелую ягодку, 
Недоспелую травоньку.

12.

Чего век-то я не думала,
Отродясь своих не чаяла,
Что во эту студену зиму
На меня повыпадет невзгодушка...
Не из тучи громы грянули,
Не с небес снега повыпали
На мою на буйну голову,
На мою на красну красоту.
Я не знаю да не ведаю,
Вы на что, мои родители,
Рассердились да разгневались.
Кажется я, красна девица,
Не жалела могуты-силы
Я не в летней-то работушке,
Я не в зимнем обряжаньице,
Я слуга была всем верная, 
Была верная и ключница.
Вот уже мои родители,
Вы посхватитесь, поскаетесь.
Пора время преобойдется,
Народ люди все разойдутся,
Со двора гости разъедутся,
С терема гости разойдутся.
Как пройдет зима студеная,
Как настанет весна красная,
Как поспеют все работушки,
Все отхожия тяжелыя.
Как пойдут да люди добрые
На отхожую работушку,
Со семьями, со артелями, 
С козаками, с козачихами 1 [1 С работниками, работницами.],
С дочерями, белыми лебедями.
Уж как мой кормилец батюшко
И кручинная моя матушка
Пойдут один-то одинешеньки
На отхожую работушку.
Государыня, моя матушка,
Ты повыйди на крылечушко,
Как пойдут милы подруженьки,
Запоют-то звонки песенки, – 
Ты послушай, кручинна матушка, 
Моего-то зычна голоса, 
Как по-старому, по-прежнему. 
Ты вспомни, да повспомяни 
На чужой меня сторонушке, – 
Мне икнется легошенько, 
Мне вздохнется тяжелешенько. 
Хоть говорят-то мне будет некогда, 
Так сама себе подумаю, 
Что вспоминает кручинна матушка 
На родимой на сторонушке, 
Там запели милы подруженьки 
Заунывныя-то песенки. 
По заре-то по вечерней 
Не могла моя матушка 
Не учуть да не услышати 
Моего-то зычна голоса. 
Как кручинная-то матушка О
больется горючим слезам, 
Меня вспомнила, молодёшеньку. 
На чужой на сторонушке. 
Ты подумай, тепла пазушка, 
Я в чужих людях не бываючи, 
Чужих людей не видаючи.
Я жила-то, красна девица, 
У вас, мои родители, 
Я жила да красовалася, 
Мое сердце радовалося,
Как пчела в меду купалася. 
Я не знала, красна девица, 
Как ни раннего вставаньица, 
Как ни позднего лежаньица, 
Ни грубого побужденьица; 
Ты побудишь, кручинна матушка. 
Истиха-то, полегошеньку: 
«Ты, вставай-ко, мое дитятко, 
Ты вставай-ко, мое милое! 
Все дела у нас не деланы, 
Все работы не работаны». 
– Уж я встану, молодешенька, 
Я со мягкой-то постелюшки, 
Со высокого сголовьица, 
Погляжу я, красна девица, – 
Все дела у ней приделаны, 
Все работы приработаны. 
Как подумаю, красна девица, 
Про чужую-то про сторонушку – 
Сердце кровью приобольется, 
Живот камнем перевернется. 
А просплю-то, красна девица, 
Со девичьей воли вольные 
До зари-то белого дня, 
До восхода красна солнышка. 
Как заходят злы чужи люди,
Закричат-то по-звериному, 
Зашипят-то по-змеиному:
«Ты вставай, вставай, сонливая,
Пробужайся-тко, дремливая,
Все дела у нас приделаны,
Все работы приработаны!»
– Как я встану, молодешенька,
Я со мягкой со постелюшки,
Со высокого сголовьица,
Приумою лицо белое
Не водой да не ключевою,
А своими-то да горючим слезам
Я утру-то лицо белое.
Погляжу я, молодешенька,
У себя-то в честном дому,
У кормильца-то, у батюшки,
У родители, у матушки:
Не волна ли то взволновалася?
Чужи люди взбунтовалися...
Какой шумит сват, злодей большой,
Со кормильцем-то, со батюшкой,
Со кручинною, со матушкой;
У них сватовство заводилося,
Рукобитьице сучинилося.
Не спеши, кормилец-батюшко,
Засвечать-то воскову свечу,
Подавать-то руку правую
За столы да за дубовые,
За скатерти-то браные,
За яства-то сахарные,
За питья-то медвяные...
Погляжу я, молодешенька,
За столы да за дубовые
Во батюшкову сторонушку:
Всие-то да родни нетути
Пропивать-то буйну голову,
Запоручивать красну-красоту;
Мене дай да красной девице
Да повыдти, да повыступить
На широкую, на улицу,
Опустить да свой зычен голос
Что на все четыре стороны.
Надо мне собрать вся родня своя,
Вся природа-то сердечная
На ручное рукобитьице.
Бог судья вам, столы дубовые,
Да и вам, скатерти браные,
Не могли, столы, отодвинуться,
Браны скатерти, завернутися,
Бог судья вам, хлебы ситние,
Не могли вы откатитися.
Бог судья, свеча восковая,
Не могла ты закратитися.

13.

Мне сидеть да не отсидетися, 
Сидя сердце не утешити, 
Своей родни не прослезити:
У меня родня-то не слезливая,
До меня-то не жалостливая,
Отшатить мне могучи плечи
От стены да тесу белого,
От косевчатого окошечка,
От стекольчатые околенки.
Благослови-ко меня, Господи.,
Встать со лавочки дубовые,
Со брусиночки кленовые,
Встать на ноженьки на резвые,
На чулочки на бумажные,
На башмачки на сафьянные,
На гвоздье на полуженое,
Мне походить-то покрасоватися,
С волюшкой-то порадоватися,
По светлой-то по светлице,
По высокой новой горнице,
По одной мене половочке.
Ты не гнись, не гнись, половочка,
Не ломися, переводочка.
Отчего половке гнутися,
Переводочке ломатися?
Что не зверь да по тебе идет,
Не змея да извивается, –
Идет душечка, да красна девица,
Будто ниточка тонешенька,
Будто линочка легошенька,
Как травинка подкошеная,
Как сенинка подсушеная.
Меня подкосил кормилец-батюшка,
Соколочки милы братьица,
Меня подсушила кручинна матушка,
Сестрицы мои голубушки...

14.

Невеста к матери (когда осматривают приданое невесты):
Не пугай да не застращивай, 
Я и так да испугалася, 
Будто птичка во темном лесу, 
Будто рыбка во синем море. 
Погляжу я, молодешенька, 
По своей по светлой светлице, 
По высокой, новой горнице. 
Это что такое сделалось? 
Это что да солучилося? 
Все сундуки да отложилися, 
Все сундуки да растворилитя. 
Уж унесли у молодешеньки 
Да половину белья белого Батюшкино (слово не разобрано), 
Матушкино да нашиваньице, 
Да мое да рукодельице. 
Уж голова поразболелася, 
Мое сердце растосковалося, 
Мене жаль больно тошнешенько,
Мене белых полотеношек, 
У меня, у молодешеньки, 
Унесли, у красной девицы, 
Половину белья белого.

15.

Причет запорученной невесты (поет на улице, выхваливая свою деревню):
Стоит наша-то деревня 
На красе, на угорышке, 
На припеке на солнечном. 
Она по плану распланована, 
По плану поставлена; 
Она стоит по поездному, 
Слывет по базарному. 
Как во нашей во деревне 
Три города славные: 
Треть Москвы 
Да треть Вологды, 
Да уголок славного Питера. 
Здесь соседки-то тетеньки 
И соседи-то дяденьки, 
Кумоньки да и кумушки; 
Встретятся, низко поклонятся, 
Постоят да поговорят. 
Здесь девицы форсистые, 
Молодцы щеглеватые; 
Здесь поля хлебородные: 
Посеют торицею, 
Нарастет-то пшеницею. 
Здесь растут ржи-то ядреные, 
Жита колосистые, 
А овсы-то брунистые. 
Здесь наволоки-то гладкие, 
Гладкие не кочеватые, 
Растет и трава-то здесь мягкая. 
(Невеста хает деревню жениха):
Как на чужой дальней стороне –
Там ведь волость не главная,
И деревня не славная,
Не на красе-то поставлена,
Не на красе и угорышке,
Не на припеке на солнечном;
Стоит в длину-то от солнышка,
В западу-то от месяца,
В стороне от добрых людей.
Домишки-то не новые,
Уголки не опушёные,
Верхи неподведеные.
Там соседи-табачники,
Соседки собачливы:
Встретятся, не поклонятся,
Встретятся, разругаются;
У меня молодешеньки
Походочку выхулят,
Поговорочку выдразнят.
Там поля-то не ровные, 
Да не хлебородные –
Растут хлебы не ядреные;
На угоре-то высохнет,
В подугоре-то вымокнет,
Они посеют пшеницею,
Нарастет-то торицею
Растут у них ржи не ядреные,
Жита не колосистые,
Овсы не брунистые.
Там, в ихней деревне,
На улицах в грязи свиньи купаются,
Тут они-то питаются;
У них деревня на три трети разложена:
Первая – по миру скитается,
Кусочками питается;
Вторая-то треть деревни
Табаком забавляется;
Третья треть богу молится.
Прокляты деревенцы-то
Во бору они родилися,
По деревьям-то молилися;
Да деревенцы-то дикие,
Да кулаки-то не мытые.
Во проклятой той деревне
Огороды паловые,
Да перевязочки еловые –
Они не гнутся, а ломятся...

<<< | СОДЕРЖАНИЕ | >>>