Предстоящий в июле текущаго года Всероссийсий Съезд лесовладельцев и лесохозяев, с участием лесозаводчиков и лесопромышленников в гор. Архангельске является XII Съездом, устраиваемым С.-Петербургским Лесным Обществом. Крупное значение предыдущих Съездов для развития отечественнаго лесоводства едва-ли можно отрицать и в организации этих периодических собраний лесных деятелей должно признать большую заслугу почтеннаго Общества, работе котораго на пользу русскаго лесного дела уже миновало 40 лет. Просматривая программы предыдущих Съездов, устроенных Обществом, мы видим, что начиная с перваго сезда 1872 г. в Москве, съезды посвящали свою Деятельность, по преимуществу, разнообразным вопросам организации лесного хозяйства, сбережения лесов и лесововобновления, и только на некоторых Съездах, напр. 1874 г. в Липецке и 1903 г. в Риге, затрагивались, и то лишь попутно, вопросы лесной торговли и промышленности. Такое направление деятельности русских лесных Съездов является, впрочем, понятным. В начале 70-х годов, когда они возникли, вопросы лесоустройства и лесовозобновления были еще совершенно новы и насаждение правильнаго хозяйства, в особенности в частных лесах, подвергавшихся, после крестьянской реформы, безпощадному лесоистреблению, было культурной задачей первой важности. Это же лесоистребление и необходимость ограничения свободы пользования лесами вынуждали съезды заниматься разработкой вопросов лесоохранения. Почти вплоть до конца минувшаго столетия вопросы эксплоатации лесов отходили на второй план. Лесов было еще много, цены на лес на внутренних рынках стояли сравнительно низкия и значение нашего лесного экспорта было невелико. Это положение дел резко изменилось в последнее время, когда лес стал дорогим товаром даже в местностях, лесистых еще не в далеком прошлом, и когда значение России на международном рынке быстро возросло. При таких условиях, пренебрежение вопросами рациональнаго использования наших лесных богатств является невозможным и мысль устройства съезда в Архангельске, являющемся крупным экспортным рынком для необъятных лесов Севера, нужно только приветствовать.
До сих пор на русских лесных съездах преобладающий элемент составляли лесоводы - техники и лесохозяева; на предстоящем же съезде в Архангельске явятся и лесопромышленники. Их участие в разрешении многих спорных вопросов эксплоатации лесов Севера должно быть особенно ценным. Архангельская лесопромышленность является старейшей в Империи и помнит времена Ивана Грознаго. В долгие годы работы целых поколений представителей этой промышленности, у них преемственно накопился запас знания северных лесов, обнимающаго разнообразные стороны этого огромнаго, еще неизведаннаго имущества; создались также знания и навыки в сложном деле разработки леса в соответствие с требованиями мирового лесного рынка, столь высоко оценивающаго наш беломорский пиленый лес. При таких условиях встреча лесоводов-техников и хозяев с представителями лесопромышленности на съезде в Архангельске представляет большое значение и остается только пожелать, чтобы сотрудничество этих деятелей на обширной ниве севернаго лесного хозяйства принесло те ценные результаты, которых можно от него ожидать при искреннем стремлении к согласованию интересов лесного хозяйства, с одной стороны, и лесной промышленности с другой.
Издавая настоящий труд, заключающей очерк лесного дела на Севере, редакция журнала
"Лесопромышленник" руководилась желанием безпристрастно осветить важнейшия стороны лесного хозяйства и эксплоатации лесов на Севере и посильно содействовать разрешению тех вопросов в названных областях, которые будут затронуты на Съезде, а также уяснению мер, являющихся, по крайнему разумению Редакции, необходимыми в целях улучшения местнаго лесного хозяйства и лесной промышленности.
Редакция журнала "Лесопромышленник".
XII Всероссийский Съезд Лесовладельцев и Лесохозяев, с участием Лесозаводчиков и Лесопромышленников, в г. Архангельске.
ПОЛОЖЕНИЕ
о XII Всероссийском Съезде лесовладельцев и лесохозяев, с участием лесозаводчиков и лесопромышленников, в гор. Архангельске.
1) Всероссийский Съезд лесовладельцев и лесохозяев, с участием лесозаводчиков и лесохозяев в гор. Архангельске созывается Лесным Обществом с 15-го по 25-ое июля 1912 года.
2) Членами съезда с правом голоса могут быть лесовладельцы, лесохозяева, лесозаводчики и лесопромышленники, а также и все лица, интересующаяся лесным делом. Обучающияся в учебных заведениях членами съезда быть не могут.
3) Желающие принять участие в съезде заявляют о том заблаговременно, по возможности не позднее 1-го июня 1912 г., Совету Лесного Общества в С.-Петербурге или же Начальнику Управления Земледелия и Государственных Имуществ в городе Архангельске и вносят пять рублей (5 р.) на покрытие расходов по съезду.
4) По открытии Съезда производятся выборы в бюро председателя съезда, двух товарищей председателя и трех секретарей.
5) После избрания бюро съезда, устанавливается порядок занятий съезда и распределение по дням обсуждения докладов.
6) По вопросам, вошедшим в программу съезда, доклады должны быть доставлены Совету Лесного Общества заблаговременно и во всяком случае не позже 1-го Апреля 1912 г.
7) Заседания съезда публичны.
8) Занятия съезда состоят в обсуждении докладов по вопросам, входящим в программу и в составлении по ним соответствующих постановлений. О каждом заседании составляется особый журнал. Для более успешнаго хода занятий могут быть избираемы съездом комиссии, которыя свои заключения представляют съезду.
9) По закрытии съезда все его дела передаются в Совет Лесного Общества для дальнейшаго действия по постановлениям съезда.
ПРОГРАММА
вопросов, подлежащих обсуждению XII-го Всероссийского Съезда лесовладельцев и лесохозяев, с участием лесозаводчиков и лесопромышленников, в гор. Архангельске
1) Землеустройство и колонизация в Архангельской губ., в связи с лесным хозяйством.
2) Лесоустройство в Архангельской губ. и его результаты.
3) Задачи лесного опытнаго дела на Севере.
4) Типы насаждений северных лесов и значение учения о типах в северном лесоустройстве.
5) Смена древесных пород на Севере, в частности вытеснение сосны елью.
6) Заболачивание и значение осушки в лесах Севера.
7) Наблюдаемая на Севере одновозрастность деревьев при разных ступенях толщины.
8) Результаты естественнаго возобновления северных лесов при существующих приемах хозяйства.
9) О мерах воспособления естественному возобновлению в лесах Севера.
10) Организация лесоуправления в казенных лесах Архангельской и Вологодской губерний и необходимыя ея V отступления от такой же организации в остальных казенных лесах Европейской России.
11) Запросы жизни к лесохозяйственному образованию вообще и в частности для севера.
12) Соотношения существующих отпусков леса в казенных и удельных дачах Архангельской и Вологодской губерний, с возможной производительностью лесной площади.
13) Существующей ныне способ учета при продаже казеннаго и удельнаго леса и степень использования отпускаемой древесины при этих способах.
14) Технические пороки древесины северных лесов в зависимости от разнаго рода вредителей, от условий местопроизростания и от хозяйства в лесах.
15) Значение фаутности дерев в лесной промышленности севера; возможность использования фаутнаго леса.
16) Лесные пожары и самовольныя порубки в лесах севера; способы борьбы с ними.
17) Таксовыя цены в северных лесах и их соответствие с рыночными ценами.
18) Стоимость заготовки, подвозки, сплава леса к Беломорским портам, фрахты, страховка и проч. расходы.
19) Экспорт лесных товаров из северных портов и меры воспособления дальнейшему развитию лесной торговли путем оборудования портов и проч.
20) Отпуск мелких поделочных материалов из лесов севера (балансы, пропсы, кряжи и проч.); меры к развитию этих отпусков в видах более полнаго использования лесных пространств.
21) Экономическое значение лесных промыслов для местнаго населения.
22) Побочное хозяйство: смолокурение, углежжение, сухая перегонка дерева на север и их значение.
23) Условия транспорта леса. Организация сплава по образцу, существующему в Швеции, с передачей всего дела сплава в руки государства или же частным коммерческим предприятиям.
24) Лесопромышленность севера и меры содействия к устройству лесотехнических заведений для переработки дерева.
25) Лесопильное производство на заводах Беломорскаго района.
26) Меры содействия к подъему лесной промышленности севера.
27) Архангельская лесная застава, сплавные билеты и лесныя заготовки в частных дачах, на крестьянских наделах и переселенческих участках в связи с ст. 625 Лесного Устава.
28) Об учреждении кассы взаимопомощи для чинов Корпуса Лесничих и о расширении деятельности кассы для выдачи пособий на воспитанье детей чинов Корпуса Лесничих.
Введение.
Все боле и боле пробуждающийся и в обществе и в современной печати интерес к экономической стороне русскаго лесного хозяйства составляет довольно знаменательное явление, особенно выросшее в последние годы. Еще в конце минувшаго столетия, каких либо пятнадцать лет тому назад, статьи по экономическим вопросам лесного хозяйства, а тем более, целыя изслдования, посвященныя этим вопросам, представляли далеко не частое явление. Почти единственный в то время орган печати
"Лесной Журнал" посвящал и посвящает свои страницы, главным образом, вопросам лесного хозяйства в тесном смысле этого слова, и только изредка можно встретить в названном органе очерки лесоэкономическаго характера.
В 1900 г.. по случаю устройства лесного отдела на Парижской всемирной выставке, Лесной Департамент издал книгу
"О лесах России", значительную часть которой составляет описание эксплоатации русских лесов. Книга эта была издана параллельно на русском и французском языках. С этого времени открылась так сказать
—"эра" изследований по самым разнообразным вопросам лесной экономики, нередко весьма обстоятельных и обративших на себя серьезное внимание общества. Упомянем здесь о книгах: А. А. Радцига
"Лес и лесное хозяйство в разных государствах"; Б. П. Мерозовскаго
—"Краткий очерк лесной промышленности и торговли лесом в России и в важнейших иностранных государствах" (1903); Е. Ф. Давыдова
"О нуждах лесной промышленности Севера" (1911); А. А. Вольскаго
—"Леса и лесная торговля Германии" (1903); В. В. Фааса
"Русско-германская лесная торговля" (1910); Э. Э. Керна
"Лесной рынок Бельгии и Голландии" (1911); И. И. Сурожа
"Леса, хозяйства в них и лесная промышленность" (1908); проф. Н. А. Филиппова
"Лесной рынок Франции" (1911) и др. Наконец, в вьшедшем недавно в свет
"Ежегодник Лесного Департамента за 1910 г." напечатан отчет Директора Лесного Департамента А. Ф. Кублицкаго-Шоттух и Вице-Инспектора Корпуса Лесничих Д. Д. Назарова
"Казенное лесное хозяйство в Архангельской и Вологодской губерниях", заключающей множество весьма ценных сведений и данных, касающихся современной постановки казеннаго лесного хозяйства на Севере и мер, которыя необходимо принять для его усовершенствования. Там-же напечатан
"Очерк лесов Печорскаго края," заключающий результаты обследования лесов по Печоре особою экспедициею. Наряду с этими изслдованиями, появились органы печати, посвященные, по преимуществу, вопросам лесной торговли и промышленности, каковы—
"Лесопромышленник (издается в С.-Пртербурге с 1910 года),
"Лесопромышленный Вестник" (издается в Москве и существует с 1899 г.) и
"Лесной Торговый Вестник" (издается в Минске). Даже в
"Лесном Журнал" время от времени стали появляться статьи по различным вопросам лесной статистики и эксплоатации лесных богатств. Наконец, эти же вопросы служили в последнее время неоднократно предметом обсуждения с трибун законодательных учреждений, причем Государственный Совет, при разсмотрении сметы Лесного Департамента на 1910 г., высказал пожелание.
"чтобы в возможно непродолжительном времени приняты были действительныя меры к изучению внешних и внутренних лесных рынков и к поднятию внутри государства лесообрабатывающей промышленности".
Такой интерес к экономической сторон лесного хозяйства, проявившийся в течете последняго десятилетия, имеет глубокия основания. Количество древесины, поступающей на мировой рынок, неуклонно возрастает, что находится в непосредственной связи как с увеличением народонаселения, так и с развитием промышленности, потребляющей древесину в самых разнообразных формах. Под влиянием этих главнейших факторов, страны, выбрасывавшия в прежнее время на международный рынок громадное количество лесных материалов, были вынуждены понемногу сократить свой экспорт, что находилось в связи и с неумеренной вырубкой лиса, в особенности крупных размеров, наблюдавшейся в прежнее время. На таком пути находятся главные конкуренты России на западно-европейском рынки, которые или вообще более или менее значительно сократили свой лесной экспорт, или же заняли на отдельных рынках сбыта второстепенное положение, уступив нам первое место.
Весьма интересная цифры, рисующая это положение, опубликовал союз шведских лесоэкспортеров, выпустивший в 1911 г. статистический сборник, в котором сопоставлены данныя об экспорте наиболее ценнаго — пиленаго леса, за десятилетие с 1901 по 1910 г., разными странами, а также об импорте этого леса нуждающимися в привозном лесе государствами. Данныя эти об экспорте пиленаго материала наиболее богатыми лесом странами могут быть сведены в следующей таблице.
Из этой таблицы видно, что Россия (даже без Финляндии), занимавшая в 1901 г. только третье место по экспорту пиленаго леса, стала в 1910 г. на первое, далеко оставив за собой главных соперников—Скандинавския страны, Канаду и Соединенные Штаты. Последние, правда, экспортировали в 1910 г. до миллиона стандартов, но в виду громаднаго роста собственной, потребляющей лес, промышленности и значительнаго истощения лесов, в близком будущем можно ожидать скорее сокращения экспорта обработаннаго леса из Соединенных Штатов, нежели его возрастания.
Весьма интересным представляется также проследить, по данным нижеследующей таблицы, как упрочивалось положение России, в отношении экспорта пиленаго леса, на важнейших западно-европейских, импортирующих лес, рынках и, прежде всего, на главнейшем из них рынке Великобритании и Ирландии.
Хотя, как показывают приведенный цифры, Россия занимала в течете всего разсматриваемаго периода главное место по вывозу пиленых материалов на великобританский рынок, чрезвычайно дорожащей нашим лесом, но, все-же, только в последние отчетные годы указанное положение России стало совершенно безспорным; из данных таблицы видно, как падал экспорт леса в Англию из скандинавских стран, побивавших России в 1901 г., а в 1910 г. экспортировавших лишь около половины количества лиса, вывезеннаго из русских портов, из Соединенных Штатов и даже из Канады, сократившей в 1910 г. отпуск леса на упомянутый рынок по сравнению с 1901 г. почти на 25 %.
Тоже явление возможно констатировать и в отношении рынка Голландии, уже издавна предпочитающаго руссий обработанный лес лесным материалам, получаемым из других стран, что можно видеть из следующих цифр, показывающих ценность (во флоринах) пиленаго леса экспортированнаго в Голландию в период с 1900 по 1909 г.
Приведенная цифры и в отношении Голландии обнаруживают твердость положения, занятаго русским обработанным лесом на этом рынки, на котором мы, тем не менее, имеем довольно сильных соперников в лице Германии, вывозящей в Голландию почти исключительно русский лес, полученный в круглом виде сплавом по Неману и Висле, и Соединенных Штатов, довольно энергично развивших экспорт своего пиленаго леса на голландский рынок.
На лесном рынке Бельгии русский пиленый лес также завоевал доминирующее положение, о чем можно судить по следующим данным цитированнаго выше статистическаго сборника.
В отношении завоевания бельгийскаго рынка русским пиленым лесом должно отеметить резкий подъем нашего экспорта, почти утроившагося в течение десятилетия, тогда как скандинавския страны, являвшияся главным нашим конкурентом на этом рынке, понизили свой экспорт в 1900 г., по сравнению с 1901 г., почти на 40% и этим дали нам возможность занять первое место на разсматриваемом рынке.
Что касается прочих крупных европейских рынков, то даже на рынке Германии, несмотря на общия, крайне неблагоприятныя условия экспорта обработаннаго леса в эту страну из громадных бассейнов рек Немана и Вислы, а также соприкасающихся с этими бассейнами лесных районов, Россия все же стоит на первом месте по ввозу пиленых сортиментов в эту страну, экспортируя их через балтийские порта и успешно конкурируя на германском рынке со своими главнейшими соперниками—Швецией и Норвегией, Австро-Венгрией и Соединенными Штатами. Точно такое же положение Россия занимает и на рынке Франции, ввоз пиленаго леса в которую разными экспортирующими государствами в период с 1900 по 1909 г. представлял следующия цифры:
Даже на второстепенных рынках, как напр., на рынки Испании, Россия занимает, по ввозу пиленаго леса, второе место, уступая первое лишь Соединенным Штатам; впрочем, в период с 1901 по 1904 г., мы господствовали и на этом рынке, хотя и теперь еще не потеряна надежда на его возвращение, так как экспорт русскаго пиленаго леса в Испанию понемногу возрастает.
Из других второстепенных рынков можно отметить еще лесной рынок Дании, на котором скандинавския страны уже издавна заняли преобладающее положение, Россия же по вывозу обработаннаго леса в Данию стоить на втором месте (в 1909 г. Швеция и Норвегия экспортировали в Данию 170.000 стандартов, а Россия — только 22.000 станд.).
Из сделаннаго краткаго обзора положения России на международном рынке по сбыту наиболее ценных лесных материалов видно, что положение это можно считать упрочившимся. Указанный факт подтверждают и цифры роста общаго нашего лесного экспорта, особенно заметно обозначившаяся в последние годы. Об этом свидетельствуют следующия цифры, извлеченныя из отчетов Департамента Таможенных Сборов за десятилетие с 1901 по 1910 год.
Таким образом в последнее отчетное десятилетие общий вывоз леса из России увеличился в 2 1/2 раза по ценности и боле в чем 1 1/2 раза по количеству. Нельзя упускать из виду, что этот результат был достигнут, несмотря на неудачную войну и годы смуты, не поколебавшия, однако, развития лесного экспорта. С другой стороны параллельно увеличивалось и потребление леса на внутренних рынках, в связи с ростом строительной деятельности стран и потребления леса для удовлетворения быстро развивающейся промышленности. По примерным данным, собранным Лесным Департаментом в 1910 году, средний оборот лесной торговли только на главнейших внутренних рынках Европейской России достигает до 300 мил. руб. в год, если же считать и мелкие рынки, то соответствующую цифру нужно оценивать по крайней мере в 400 мил. руб. ежегодно.
Приведенныя сведения и данныя объясняют тот глубокий интерес, который пробудился и в обществе, и в прессе к экономической стороне русскаго лесного хозяйства, а также выразился в увеличивающемся внимании правительства и законодательных учреждений к этой громадной отрасли народнаго богатства. Когда лесов было много, цены на продукты лесного хозяйства были низки, потребление их внутри страны было сравнительно незначительно, а экспорт был слаб и ограничивался только наиболее ценными сортиментами; на лес в России, в особенности в лесистых местностях, смотрели как на врага и ни только не оберегали его, но всячески старались уничтожить. Старикам лесопромышленникам еще памятна та вакханалия лесоистребления в частных имениях, которая открылась после освобождения крестьян и длилась почти до конца восьмидесятых годов прошлаго столетия. В этот черный для русскаго леса период были сняты
"сливки", и притом за баснословно низкую цену, с лучших лесов центральной и всей западной России.
Но не следует забывать, что с тем же, примерно, периодом совпали и усиленныя рубки лесов в таких странах как Швеция и Норвегия, не говоря уже о Соединенных Штатах и Канаде, где лесоистребление велось в громадном масштабе. Но Россия, после этого штурма на леса, оказалась, к счастью, в сравнительно лучшем положении, чем ея нынешние соперники на международном лесном рынке. Это подтверждают, как мы видели, все вышеприведенныя данныя о нашем экспорте. Причину такого явления следует искать, главным образом, в характере владения лесами в разных странах. В России, в частности, распредление лесов по категориям владения примерно таково: государству принадлежит около—62%, частным владельцам и маиоратовладевльцам —25%, уделам—4%, крестьянам—7% и всем прочим владельцам—2% всех лесов. Между тем, почти во всех крупнейших западно-европейских странах процент лесов, принадлежащих государству, сравнительно весьма низок и колеблется от 2,2% (Великобритания) до 34% (Германия). В частности, в скандинавских странах, т. е. у наших бывших главнейших соперников на международном рынке, государственные леса занимают—в Швеции 33% и в Норвегии только 29% от всех лесов.
Отмеченное обстоятельство имело и имеет важное значение в смысле сохранения лесов. Государство, ревниво относясь к находящимся в его владении лесам, редко располагает достаточными силами и средствами к регулированию пользования в лесах частнаго владения даже при условии введения в стране лесоохранительных законов. Подтверждением этого служит хотя бы наш лесоохранительный закон 1888 г., который сравнительно мало препятствовал истреблению частных лесов; его действие стало ощутимо только в самое последнее время, когда на помощь идее лесоохранения пришло сознание ценности лесов, связанное с все повышающейся их доходностью. Тем не менее, пока это сознание далеко еще не стало всеобщим и главныя надежды на удовлетворение народных нужд в лесных материалах, а также и на сохранение за нами господствующего положения на международном лесном рынке в будущем — должны быть возлагаемы на леса, находящиеся во владении и заведывании государства (а также уделов), которым не угрожают последствия ошибок и увлечений, столь печально отражающихся на ведении частновладельческаго и, в особенности, крестьянскаго лесного хозяйства.
Лесныя богатства Севера и значение для мирового рынка и для местнаго населения.
Если признать установленную выше точку зрения, то едва ли можно оспаривать факт громаднаго значения, как в настоящем, так, в особенности, в будущем, лесов Севера Европейской России вообще и казенных лесов в этом районе, в частности. Суровый климат и сравнительно бедныя почвы, ограничившая в этой области земледелие, сделали лес главнейшим богатством Севера, ценность котораго и экономическое значение в жизни местнаго населения быстро возрастают.
В пяти Северных губерниях Европейской России— Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Вятской и Пермской, расположено нижеследующее количество лесов, распределенных по главнейшим категориям владения. (См. табл.).
Принимая общую площадь всех лесов Европейской России в 141.720 тыс. дес. видим, что в пяти перечисленных губерниях расположено 64% всей лесной площади названной части Империи. Таким образом наш Север, имеющий среднюю лесистость около 55% (при колебаниях ея от 41% в Вятской губ. до 82% в Вологодской) является сосредоточием громадных лесных богатств. При этом решительно преобладающим владельцем этих лесов представляется государство, в ведении и во владении котораго здесь имеется 75.489 тыс. дес. (в том числе в ведении лесного ведомства— 73.636 тыс. дес.), или 83% от всей лесной площади. Из лесов других категорий владения в разсматриваемом районе расположено около 7 мил. дес. частных лесов, из которых очень много посессионных дач на Урале, в пределах Пермской губ., и 2.295 тыс. дес. удельных лесов. Крестьянские леса довольно обширны — около 4.609 тыс. дес., но находятся, по преимуществу, в разстроенном состоянии.
Указанное преобладание на Севере государственных и удельных (а отчасти и посессионных) лесов является гарантией того, что при ведении в них рациональнаго хозяйства, направленнаго к использованию только ежегоднаго древеснаго прироста, леса эти будут служить постоянным источником для снабжения древесиной расположенных южнее—малолесных или безлесных местностей Империи, а также для экспорта части лесных материалов на заграничный рынок. Едва ли подлежит сомнению, что части этих лесов суждено погибнуть под натиском местнаго населения, еще не повсюду наделеннаго землей из казенных дач, а также пришлаго элемента; тем не менее, главная масса лесов Севера, при внимательном отношении к ним со стороны правительства, должна сохраниться на вечныя времена. Было бы крайне печально, если бы в Архангельской и Вологодской губерниях повторились в широких размерах случаи замежевывания переселенцам ценных сосновых боров на песчаных почвах, имевшие место в некоторых местностях Сибири.
Существующий и возможный размер отпусков леса на Севере, в связи с удовлетворением в сырье нужд местной лесопромышленности.
Обращаясь к наиболее важному, подлежащему разсмотрению в настоящей статье, вопросу об использовании лесов Севера, следует прежде всего отметить, что большая часть территории района отличается малой населенностью, в соответствии с чем и отпуск леса на нужды местнаго населения относительно не велик и ограничивается более мелкими размерами материалов, отпускаемых на обстройку и отопление. Что же касается более ценнаго, крупномернаго леса, то он издавна направляется из дач района, по обильно орошающим его рекам, в Беломорские и другие северные порта, где и распиливается на заводах для экспорта заграницу. Поэтому представляется крайне интересным наметить, хотя бы приблизительно, тот район в пределах названных пяти лесистых губерний, из котораго лесные материалы транспортируются к лесопильным заводам для целей экспортной торговли.
Из пределов Архангельской губерний транспорт леса на заграничные рынки производится через порта Белаго моря и Ледовитаго океана из всех 45 лесничеств. Только из одного лесничества (Калгачинскаго) незначительное количество леса транспортируется через смежную Олонецкую губернию, на С.-Петербург. Таким образом вся Архангельская губерния с общей площадью пространств, находящихся в ведение казеннаго лесного ведомства в 42.866 тыс. дес. и площадью лесной почвы в 30.718 тыс. дес. должна быть разсматриваема как тяготеющая, по отпуску пиловочнаго леса, на международный рынок.
В Вологодской губернии из 61 лесничества (общей площадью в 28.943 тыс. дес/ при площади лесной почвы в 26.943 тыс. дес.) на заграничные рынки лесные материалы направляются из 49 лесничеств, а из остальных 12 Лесничеств (Кадниковскаго, Глубоковскаго, Михайловскаго, Вологодскаго, Грязовецкаго, Верхне-Унженскаго, Межевскаго, Пыщугскаго, Вознесенскаго, Волмановскаго, Моломскаго и Вислянскаго) лес идет, по преимуществу, или на Онежское озеро и С.-Петербург, или же транспортируется на волжские рынки. Общая площадь вышеупомянутых 49 лесничеств достигает 26.675 тыс. дес, а лесная 24.915 тыс. дес, каковое пространство лесов и тяготеет к заграничным рынкам.
Из пределов Вятской губ. на Беломорские порты лес транспортируется только из одного Кайскаго лесничества, имеющаго общую плошадь в 360 тыс. дес. и удобно-лесную в 235 тыс. дес.
Из 40 лесничеств Олонецкой губ. к Беломорским портам тяготеет 13 лесничеств (Бережно-Дубровское, Выгозерское, Каргопольское, Кенозерское, Лелемское, Лепшинское, Мошинское, Повенецкое, Почезерское, Ребольское, Ругозерское и Ряговское), общей площадью в 3.268 тыс. дес. и лесной в 1893 тыс. дес.
Наконец, из 50 лесничеств Пермской губ., на Белое море крупный пиловочный лес транспортируется только из трех больших северных лесничеств—Богословскаго, Верхотурскаго и Вагранскаго, в которых насчитывается 1.111 тыс. дес. общей и 1.042 тыс. дес. лесной площади.
Данныя сделаннаго обзора казенных лесов, расположенных в северном районе, из которых лесные материалы направляются к портам Белаго моря и Ледовитаго океана, могут быть сведены в следующую табличку.
В общем итоге оказывается, что во всем Северном районе на указанные порта работает до 58.803 тыс. десятин лесной площади дач, находящихся в ведении казеннаго лесного ведомства. Хотя в пределах пяти северных губерний и сосредоточено, как мы видели, свыше 15 мил. дес. частновладельческих лесов, но из них только леса удельнаго ведомства, расположенные в в пределах Архангельской и Вологодской губерний (2.152 тыс. дес), а также лишь около 1.000 тыс. дес. частных и крестьянских лесов работают на заграничный экспорт через Белое море, остальные же леса или истощены в отношении запасов пиловочнаго леса, или же вырабатываемые в них материалы сбываются на разные внутренние рынки.
Таким образом вся лесная площадь Севернаго района, с которой пиловочный лес, полностью или частью, отправляется к портам Белаго моря и Ледовитаго океана, составляет около 62.000.000 десятин, но в дальнейшем изложении мы будем касаться только упомянутой площади лесов казеннаго лесного ведомства (58.803 тыс. дес), в отношении которой имеются соответствующия статистическия данныя.
Цифры вышеприведенной таблички ясно показывают, что главная масса лесной площади, находящейся в ведении казеннаго лесного ведомства и тяготеющей по сбыту пиловочнаго леса через порта Белаго моря и Ледовитаго океана на заграничные рынки, расположена в Архангельской и Вологодской губ., где имеется до 55.633 тыс. дес. (96%). Об относительном значении этого лесного богатства можно судить уже по тому, что эта площадь более нежели вдвое превышает пространство всех лесов Швеции и Норвегии (около 26.000 тыс. дес), вместе взятых.
Обращаясь к весьма существенному вопросу о том, как распределяется вся вышеуказанная площадь лесной почвы казенных лесов в 58.803 тыс. дес. по бассейнам наиболее крупных рек Севера и по портам экспорта, можно привести нижеследующая примерныя данныя:
По этим данным, заимствованным, отчасти, из книги
"Казенное лесное хозяйство в Архангельской и Вологодской губ." *) [*) Отчет по командировке 1910 г. Директора Лесного Департамента А. Ф.Кублицкаго-Пиоттух и Вице-Инспектора Корпуса Лесничих Д. Д. Назарова. Смотр. ,,Ежегодник Лесного Департамента за 1910 г."] можно судить, что к собственно беломорским портам, считая за таковые Архангельск, Онегу, Мезень, Сороки, Сумы, Кемь, Кереть, Ковду и Умбу,— тяготеет около 43.478 тыс. дес. (74%), в том числе к главнейшему порту—Архангельску 23.428 тыс. дес. (40%), а к портам Ледовитаго Океана — Коле и устью Печоры 15.325 тыс. дес. или около 26% всех казенных лесов.
В настоящее, по крайней мере, время центр тяжести всех заготовок пиловочнаго леса на Севере coсредоточен по бассейнам рек, течение которых направляется в Белое море. Исключение представляет р. Мезень, в бассейне которой лес пока слабо разрабатывается. Точно также очень незначительны отпуски леса и из портов Ледовитаго океана, причем из Кольскаго порта экспорт леса уже довольно давно почти прекратился.*) [*В конце 90-х годов в Коле довольно энергично работала фирма Буторина, имевшая лесопильный завод в Кольской губ.] Об этом можно судить по следующим цифрам о количестве леса, экспортированнаго из разных портов Севера, по данным за пятилетие с 1905 по 1909 г., помещенным в только что упомянутой работе.
Эти данныя показывают, что только за пятилетие с 1905 по 1909 г. экспорт леса из портов Белаго моря и Ледовитаго океана возрос почти на 57%, причем значительное возростание вывоза наблюдалось по всем портам, за исключением лишь у. Печоры, где все время функционировал только один лесопильный завод
("Стелла Поларе").
Если сопоставить среднюю цифру вывоза леса из всех названных портов за приведенное пятилетие (49.650 тыс. пуд,) с цифрой общеимперскаго экспорта, составляющаго за то же пятилетие с 1905 по 1909 г. около 349.771 тыс. пуд., то окажется, что через Беломорские порта и порта Ледовитаго океана вывозится только около 14% от общей массы лесных материалов, экспортируемых по Европейской границе.
Эта цифра является довольно назидательной, если сообразить, что упомянутые 49.650 тыс. пуд. экспортируются с площади 62.000.000 дес. северных лесов, тогда как с остального пространства лесов Европейской России (около 79.720 тыс. дес.) вывозится, в среднем, около 300.121 тыс. пуд. ежегодно. Между тем это последнее пространство едва ли сколько нибудь значительно превышает указанную площадь лесной почвы лесов Севера, так как из упомянутых 79.720.000 дес. необходимо было бы исключить не менеe 12—15 мил. дес. лесов, в которых лес для заграничнаго экспорта совершенно не заготовляется. Конечно, в данном случае должно учитывать влияние таких факторов, как различие древесных запасов и прироста в Архангельской и Вологодской губ. и в более южных широтах, а также и то обстоятельство, что из северных портов экспортируются, почти исключительно, пиленые материалы, тогда как через другие пункты Европейской границы вывозится, в значительных количествах, лес в круглом виде, тем не менее факт недостаточно развившейся эксплоатации лесов Севера для заграничнаго экспорта выступает из сделанных сопоставлений довольно ярко: из лесов Севера отпуск леса заграницу ограничивается 0,8 пуда (или около 0,8 куб. фута) с десятины, из прочих же местностей Европейской России он составляет minimum 3,8 пуда (3,8 куб. фута) с десятины, т. е. превышает первый почти в 5 раз.
О том же косвенно свидетельствуют и данныя отчетов по казенному лесному управлению о количестве леса, назначаемаго по сметам к ежегодному отпуску и запроданнаго—как из сметнаго назначения, так и из остатков прежних лет. Заимствуя эти данныя из отчета за 1910 г., мы получаем в отношении казенных лесов, тяготеющих по сбыту пиловочнаго леса к Беломорским портам и к Ледовитому океану, (т. е. в отношении упомянутых выше 58.803 дес.) такую таблицу:
Из приведенных цифр видно, что из назначенных в 1910 г. по смете к отпуску 1314,5 куб. саж. сырорастущей древесины было продано только 620,4 куб. саж или 47%, из общаго же назначения, считая остатки прежних лет — 2276,5 куб. саж., было продано еще меньше, лишь 880.4 к. с. или 38%.
Само собой разумеется, приведенныя цифры не указывают еще, непосредственно, на слабое использование пиловочнаго, предназначеннаго для экспорта, леса, процент котораго, в общем количестве мaтepиaлoв, назначаемых по сметам, сравнительно незначителен, но эти данныя, как и вышеприведенныя, свидетельствуют о слабой эксплоатации лесов Севера, зависящей, с одной стороны, от непропорционально малаго, по отношении к количеству лесов, спроса на древесину со стороны местнаго населения, а с другой от недостаточнаго развития местной лесопромышленности.
Незначительность потребления леса местным населением объясняется его редкостью на большей части территории Севера. Так, в Архангельской губ. на 1 кв. вер. приходится только 0,7 чел. населения, а в Вологодской — 5 чел. на то же пространство; такова же, примерно, густота населения и в пределах Олонецкой и Пермской губерний, по крайней мере в тех их районах, из которых лес транспортируется к Беломорским портам и к Ледовитому океану. В Архангельской и Вологодской губ. значительная доля местнаго населения получает лес, по закону, за лесной налог по совершенно ничтожной цене, вследствие чего доходность лесов, находящихся в ведении казны, заметно понижается и вообще базируется, почти исключительно, на успешности продаж пиловочнаго леса лесопромышленникам.
Вопрос об относительном развитии Архангельской лесопромышленности уже неоднократно служит предметом обсуждения в разнаго рода совещаниях, а также дебатировался в печати. С одной стороны, представители архангельской лесопромышленности постоянно жаловались и жалуются на недостаточность отпуска леса из казенных лесов Севера, недопускающаго, будто бы, должнаго роста лесопромышленности и неудовлетворяющаго потребностей местных лесопильных заводов; в противовес этому мнению лесоторгового мира, представители местнаго лесного хозяйства противопоставляли ту точку зрения, что запасы пиловочнаго леса во многих частях лесничеств уже истощены прежними вырубками и вообще не велики, причем неизследованность и неустроенность многих дач препятствует резкому поднятию отпусков из лесов, запасы которых пока не выяснены.
Останавливаясь, прежде всего, на приведенном мнении представителей архангельской лесопромышленности, следует отметить, что г.г. лесопромышленники постоянно указывают, что фактически отпуск пиловочнаго леса казною совершенно недостаточен для действия их заводов если не в течение всего года, то хотя бы в течение большей его части. В самом деле, по данным за 1909 г. *) [*) Обзор Арханг. губ. за 1909 г. Архангельске., 1910.] в Архангельской губернии насчитывалось 36 лесопильных заводов, с общим числом рабочих в 14.432 чел. и суммою производства в 18.563.570 р., причем количество имеющихся на этих заводах рам для распиловки леса распределялось следующим образом: с 1 рамою — 1 завод, с 2 р.—5 зав., с 3 р.—5 зав., с 4 р.—8 зав., с 5 р.—2 зав., с 6 р.—7 зав., с 8 р.—3 зав., с 9 р.—2 зав. и с 10 р.—3 зав. Всего, таким образом, на всех заводах имеется 181 рама, считая же, по расчетам местных лесопромышленников, возможную производительность каждой рамы в 40.000 бревен в год, ежегодный отпуск пиловочнаго леса для полнаго удовлетворения архангельских заводов следовало бы принять в размере около 7.240.000 бревен.
Между тем, из двух губерний Севера, Архангельской и Вологодской, поставляющих главное количество пиловочнаго леса на заводы, было продано всего комлевых бревен: В 1907 г. — 2.133.809 шт., в 1908 г.—2.003.673 шт., в 1909 г.—2.223.518 шт., а в среднем за указанное трехлетие по 2.120.000 шт. комлевых бревен ежегодно. Если же принять в разсчет и леса остальных 3-х лесистых губерний, тяготеющая к Беломорским портам, то количество поступающих на заводы бревен едва ли превысит 3.000.000 шт. ежегодно. Таким образом как бы выходит, что потребность лесопильных заводов в бревнах не удовлетворяется в размере 58% от всего количества пиловочнаго леса. На самом же деле эта цифра нуждается в очень значительной поправке, так как число действительно заготовляемых лесопромышленниками бревен обычно не совпадает с тем, которое значится в торговых объявлениях, а бывает гораздо больше. По данным цитированнаго уже труда
"Казенное лесное хозяйство в Архангельской и Вологодской губерниях", — количество действительно заготовленнаго пиловочнаго леса превысило в среднем, за последнее отчетное 4-х летие, значившееся в торговых объявлениях на 20% и, сверх того, лесопромышленниками было еще заготовлено около 12% вершинных бревен, считая от общаго количества комлевых. Исходя из этих данных и принимая годовую производительность каждой рамы только в 30 тыс. бревен, авторы названнаго труда приходят к выводу, что недостаток в пиловочном лесе выражался для заводов: г. Архангельска в 28%, Беломорских портов в 31% и Онеги—23%, а в среднем для заводов этой группы в 24%. Что же касается, в частности, заводов в Мезени, то там даже наблюдался излишек в товаре, достигавший 43%.
С другой стороны, по сведениям того же источника, недостаток в пиловочным лесе, поступающем из дач Архангельской и Вологодской губерний, в значительной мере покрывается лесопильными заводами из казенных и частных лесов соседних губерний (главным образом—Олонецкой), а также из Финляндии. Так, в 1909 г. Ковдские заводы приобрели в Финляндии свыше 273 тыс. шт. бревен.
Но, разумеется, если принять производительность каждой рамы в 40.000 бревен в год, то приведенныя цифры, показывающая % недостатка пиловочнаго леса для интенсивной деятельности заводов, значительно возрастут, так что соответствующей % недостатка круглаго леса для архангельских напр. заводов достигнет даже 45%. Впрочем, нельзя не отметить, что цифра годовой распиловки на каждой раме по 40 тыс. бревен слишком высока и едва ли могла быть достигнута на Беломорских заводах, распиловывающих, все же, сравнительно крупный материал. В составе последняго преобладающими являются бревна в 5—5 1/2 верш, на 10 арш. и только в последние годы к этому, довольно крупномерному, лесу примешиваются бревна в 4 1/2 верш. в диаметре верхняго отруба. При таких условиях, указанная производительность рамы в 40.000 бревен, нормальная для шведских напр. лесопилен, распиливающих, по преимуществу, мелкий материал (до 3 1/2 верш, в верхнем отрубе), должна быть признана слишком высокой для Беломорских заводов. Она безусловно высока и для большинства восточно-прусских заводов, разрабатывающих русский лес, экспортируемый по рекам Неману и Висле. По этим причинам цифра нормальной производительности пиловочной рамы должна быть принята для Беломорских заводов в размере не более 30, maximum—35 тыс. бревен в год.
Из приведеннаго по разсматриваемому вопросу следует, что существующее число беломорских лесопильных заводов, хотя и не вполне удовлетворяется поступающим на эти заводы количеством пиловочнаго леса, но, во всяком случае, не переживает в данном отношении кризиса, опаснаго для их существования. С одной стороны, справедливость этого положения объясняется тем, что на торгах продается далеко не все количество пиловочнаго леса, которое на эти торги предъявляется, а с другой—наблюдаемым общим развитием архангельской лесопромышленности.
По вопросу об остатках пиловочнаго леса после торгов заимствуем следующия небезинтересныя данныя из книги —
"Казенное лесное хозяйство в Архангельской и Вологодской губ." за годы 1907 —1909. Так, в 1907 г. из предъявленных к торгам по этим двум губерниям 2.925.683 бревен было продано лишь 2.133.809 бревен, в 1908 г. предъявлялось 2.923.782 бревна, а продано — 2.003.673 бревна и в 1909 г. предъявлялось — 2.979.100 бревен и продано — 2.223.518 бревен. Из этих цифр видно, что остаток леса, непроданнаго на торгах, составлял в 1907 г.—27%, в 1908 г.—31% и в 1909 г. 25%. Такое-же явление наблюдалось и в 1910 и 1911 г. Таким образом, свыше 1/4 количества леса, предъявляемаго к торгам, остается ежегодно непроданным.
На приложенной к упомянутому отчету г.г. Директора Лесного Департамента и Вице-Инспектора Корпуса Лесничих карте лесничеств Архангельской губернии это явление изображено разными тонами краски, а именно показаны лесничества: а) в которых остатки непроданнаго пиловочнаго леса составляют менее 10%, б) от 10 до 40% и в) свыше 40%. Карта эта наглядно иллюстрирует, что лесничества, находящаяся в наиболее благоприятных условиях сбыта леса к беломорским портам, напр. лесничества, расположенныя в бассейне р. Северной Двины и по большинству ея притоков, а также лесничества в Кемском районе, отличаются интенсивным сбытом пиловочнаго леса, тогда как огромныя пространства в Печорском крае и в Лапландии остаются почти без всякой эксплоатации. Но даже и в районах с сравнительно благоприятными условиями сбыта — на карте выделяются слабо окрашенныя в розовый цвет пятна лесничеств, по тем или другим причинам слабо эксплоатируемых.
Приведенные факты свидетельствуют о том, что лесопромышленность на Севере еще далеко не использовала всех лесных богатств обширнаго края и что энергия лиц, работающих в этой области, должна быть направлена не только на эксплоатацию излюбленных, из года в год одних и тех-же, районов, уже использованных ранее, но и на разыскание новых районов, хотя и характеризующихся худшими условиями транспорта заготовленнаго леса, но еще малотронутых. Разумеется, этому стремлению представителей местной лесопромышленности должно пойти навстречу и казенное лесное ведомство, являющееся главным владельцем лесов разсматриваемаго района, путем улучшения условий эксплоатации дач и оказания возможных льгот в случаях особых затруднений при использование лесов.
История развития архангельской лесопромышленности очень поучительна и интересна. Свое начало она получила еще в XVI столетии, когда Архангельск был единственным портом, сообщавшим Россию с Западной Европой. В XVII веке торговыя сношения Архангельска с разными западноевропейскими государствами были уже довольно обширны, о чем можно судить по следующим цифрам о количестве иностранных кораблей, посетивших Архангельск: в 1618 г.—43 корабля, 1621 г.—67, в 1634 г.— 54, 1658 — 80, 1668 — 37, 1669 г. - 47, 1670 г.— 30, ; 1673 г.—33, и в 1693 г.—49 *) [*) А. Изюмов.
"Размеры русской торговли XVII века через Архангельск, в связи с необследованными архивными источниками". Известия Арх. Об-ва изуч. Русскаго Севера, 1912 г., № 6]. Многия из судов, приходивших в Архангельск в то время, уходили в Западную Европу, по преимуществу в Голландию, нагруженныя мачтовым или вообще крупномерным сосновым лесом для нужд судостроения. Тем не менее, экспорт леса заграницу как в XVII, так и в XVIII веке, подвергавшийся разнаго рода стеснениям, из-за боязни истощить запасы мачтоваго леса в дачах, развивался крайне медленно.
Даже в 70-х годах 19-го столетия, несмотря на производившуюся в дачах выборку самаго ценнаго крупномернаго леса, экспорт лесных товаров из Беломорских портов был сравнительно ничтожен. Так. в 1871 г. общая стоимость всех экспортированных товаров равнялась 1.113.755 руб., а в 1872 г. даже только 948.670 руб. и лишь в 1877 г. повысилась до 2.451.224 р., составив только около 8% от стоимости всего леса, вывезеннаго из Империи по Европейской границе. С начала 80-х годов лесное дело на Севере стало быстро развиваться, лесопильные заводы открылись по всему побережью Белаго моря и в 1909 г. общая стоимость лесных товаров, вывезенных из всех Беломорских портов и через устье р. Печоры достигла 20.231.683 руб., распределяясь по портам следующим образом *) [*,,Казенное лесное хозяйство в Архангельской и Вологодской губерниях", стр. 10-11]:
Параллельно с столь энергичным ростом экспорта лесных материалов, разработанных на Беломорских лесопильных заводах, возрастало как число этих последних, так и сумма их производства. Об этом можно судить из данных нижеследующей таблицы, приведенной в
"Памятной книжке Архангельской губернии на 1910 год".
