СКАНДИНАВСКИЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ К. Н. БАТЮШКОВА
И ПОЭТОВ XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
О. В. Мирошникова
Поэзии Батюшкова, как и любой
художественно жизнеспособной системе, присущ
свой парадокс. Одновременно с созданием стилевых
образцов "идеального мира ценностей" (Л. Я.
Гинзбург) в ней появляются темы, возникают
образы, не соответствующие законам
формирующейся эстетической культуры романтизма,
тормозящие их образование, намечающие иные пути.
Различные элементы поэтики Батюшкова наделены
разной степенью перспективности. Одни стали
"программными", послужили ориентирами для
писателей романтического поколения. Другие,
"периферийные", вошли в "запасник"
русской лирики, были актуализованы в атмосфере
стилевых исканий других эпох.
Эволюция поэтической системы
Батюшкова основана на развитии
образно-ценностных оппозиций. Воспевание любви,
жизни в простой хижине, благоуханной природы
"под небом сладостным полуденной страны" и
отрицание фортуны, чести, ценностей "мира
мраморных палат" Северной Пальмиры - главная
антиномия стихотворения "Таврида". Она
показательна и для всей лирики поэта, знаменует
разделение и противопоставление двух миров:
южного, эпикурейского и северного,
фаталистичеческого. Одним из первых в русской
литературе Батюшков показал состояние человека
как двойственное, сознание как кризисное. Он
попытался найти обусловленность этих явлений и
свойствами внутреннего мира человека
(странность натуры, несостоятельность в поисках
идеала), и причинам исторического характера.
"Превращение качественных характеристик
объективного мира в эмоциональные
характеристики" (Б. Я. Бухштаб) - этот принцип
поэтики связывает "певца Тавриды" с Ф.
Тютчевым, А. Майковым, В. Соловьевым, К. Бальмонтом
и другими поэтами, унаследовавшими
"географически" означенную оппозицию.
Гедонистический комплекс
Батюшкова сопряжен с полярными
пространственными сферами. Главные области
южной сферы добра, идеала - это античность (мир
гармонического искусства, высоких образцов
жизни, свободы, полнокровной любви), это Италия
(творчество Ариосто, Тассо) и это Крым, Таврида -
страна-идиллия, убежище для "отверженных
роком".
Северный мир тоже распадается
на несколько условно-пространственных сфер,
более обособленных и антиномичных, чем южные.
Главной сферой зла поэт считает холодный мир
государственности. Средоточие его - северная
столица, "обитатель сует". Здесь мало
ценится свобода, искусство, любовь, но высоко -
слава, честь и "прах златой". Тема рока,
гонений судьбы ("Надежда", "К другу",
"Элегия", "Мечта") локализуется
метафорически изображением северного взморья.
"Поля бесплодные", "берег дикий и
кремнистый", "валы ревущие", "свинцовый
небосклон" - это "край гибели", роковых
случайностей. Географический облик его знаком по
скандинавским пейзажам поэта. Казалось бы,
скандинавский колорит жестко и однозначно
сопряжен со сферой зла. Однако конкретные
биографические впечатления поэта
"взламывают" поэтическую оппозицию. И вот
уже "камни Швеции", "пустыни
скандинавов" предстают освобожденными от
эмоционально-оценочной заданности элегического
жанра, рисуются как "места прелестные и в
дикости своей".
Возникает иной по сути мир
севера - "обитель древняя и доблестей, и
нравов". Вариации на оссиановские мотивы и
вольные переводы скандинавских исторических
песен ("Сон воинов", "Скальд", "Песнь
Гаральда Смелого", "На развалинах замка в
Швеции") создают обобщенный образ могучего и
гордого северного народа, родственного русскому.
Суровая природа края сродни его характеру.
Если рассматривать отдельно
конкретно-географическую часть оппозиции, то
есть соотношение крымской природы и
скандинавского края, то очевидно следующее.
Таврида Батюшкова - страна идеальная,
изображение ее держится на условности, а не на
конкретном знании (поэт попал в Крым уже после
создания "Тавриды"). Ей посвящено только
одно стихотворение. Тем не менее, крымская тема
Батюшкова, усиленная пушкинской лирикой, была
подхвачена множеством поэтов. "Таврида"
соединила тематической линией век прошедший (С.
Бобров, В. Капнист и др.) с большой перспективой
поэзии (свой Крым у В. Бенедиктова, А. Мицкевича, А.
Толстого, А. Майкова, В. Брюсова, Н. Заболоцкого).
Скандинавские же мотивы поэта
не были восприняты как "программные"
ближайшими последователями. Их конкретный план,
биографический и пейзажный, был поддержан лишь Е.
Баратынским. И, может быть, потому, что в описание
северной природы Батюшков внес гораздо больше
изобразительной точности и деталировки, - это
выпадало из стилевых норм его времени.
В лирике Батюшкова, особенно
второго периода, уже проступали те характерные
антитезы романтизма, утверждением, а затем
снятием и снижением которых будет жить поэзия на
протяжении столетия. Важно, что пути размывания
антитез, объективации природы, истории как
предметов лирического изображения были намечены
им же. В докладе проводятся наблюдения и делаются
выводы о способах художественного решения
скандинавской темы в творчестве поэтов,
наследующих ее у Батюшкова (А. Толстой, А. Майков,
К. Случевский, В. Брюсов, В. Соловьев, К. Бальмонт).