Еще Вологда не попробовала вкуса очищенных наливок и водок "Первушин и сыновья", еще жаждущие не оценили по достоинству пиво "Кабинетное" и "Бархатное черное" господина Воденко, еще не возникло "Земское книжное дело", а уличная грязь неистребимо блистала в керосиновом фонарном убожестве, как в утренней свежести 6-го дня первого месяца лета 1881 года явился на свет раб Божий Михаил сын Иванов. На Вознесение Господне был крещен семеновским батюшкой, был любим рано усопшей матерью и свято храним своим ангелом. Раннее сиротство, жизнь в чужом доме, непомерный труд и вожделенный кусок хлеба на ночь закалили его. Доброта душевная и природное жизнелюбие не иссякали. А отцовская честность и сноровка перешли по наследству. Он умел и любил учиться. Труд не становился тягостью, а желание "выйти в люди" добавляло роста и распрямляло плечи. Тринадцати лет, в 1894 году, он, Михаил Богданов, с похвальным листом окончил полный курс Сычевского училища Вологодского уезда1 и, что удивительно, там же получил протекцию в лучшую сельскохозяйственную школу, которая два года как открылась в сельце Остахово2. Александр Ксенофонтович Еремеев3, попечитель Остаховской сельскохозяйственной школы, был человеком слова и дела. Только лучшее, только высшего качества во всем, за что брался и делал. За девять лет школу закончило более 100 учеников. Цель обучения - "распространение знаний путем практических занятий и оказание действенной помощи населению. Штат школы состоял из управляющего В. И. Спирина4, трех преподавателей и самого попечителя".
15 октября 1898 года Михаил окончил полный курс школы. В аттестате значилось: "...поведения отличного, с навыком по огородничеству и умением в столярном ремесле"5. Ему была предложена практика в Еремеевском имении. И это предложение он принял. 1898 -1899 годы были полны трудов и полезных усилий. Ему 19, и любопытство к городской жизни оказалось сильнее тяги к пахоте.
"Главным источником формирования населения города была миграция крестьян, которые искали здесь постоянный или временный заработок. Формирование населения за счет притока извне наложило определенный отпечаток на его структуру. Если в XIX веке количество женщин превышало число мужчин, то в начале XX века ситуация изменилась - мужское население стало преобладать над женским. ... Объясняется это тем, что крестьяне прибывали на работу в город чаще всего без семей и лишь потом, порвав окончательно связи с деревней и прочно устроившись в городе, перевозили сюда своих родных"6. Доля крестьян в общем количестве жителей Вологды к 1912 году составила 42,2 процента. Они являлись таковыми только по названию, в то время как род их занятий не имел ничего общего с сельским хозяйством. Переселяясь в город, крестьяне становились ремесленниками, рабочими на промышленных предприятиях, извозчиками, работали в трактирах, лавках и т. д.
В сентябре 1900 года М. И. Богданов предстает пред очами Константина Яковлевича Яковлева, двенадцать лет пребывающего в должности главного распорядителя городского ломбарда. Несколько вопросов по существу, шелест сопровождающих документов, боковой острый взгляд предшествовали назначению на должность конторщика7. "Место бойкое, нужны цепкость, внимание, точность и прилежание. Первые три приходят со временем, четвертое качество либо есть, либо нет!" - так могла звучать напутственная речь Яковлева. Взяли и не ошиблись. Служба в ломбарде становится не просто частью жизни, средой обитания и способом заработать. Нет! Все серьезнее и глубже. Это стало его стихией. Мелькающие лица, молящие глаза, скрупулезная сетка отчетов, деньги, помноженные на время, вещи, заряженные любовью, нужда, вызывающая приступы многословия8. Чужая жизнь не утомляла Михаила Ивановича. Город принял его и признал своим. Надолго ли?
Весной 1904 года состоялось венчание раба Божьего Михаила и рабы Божьей Зои, названной так в память особо чтимой в семье великомученицы. Свадьбу гуляли три дня и не разъехались, пока не съели и не выпили все запасы. Тот же год стал памятен дважды. Жена, Зоя Викторовна, одарила первенцем. "Екатерина. Дочь! Великая в начале. Путь-то ведь длинный!" - шутил довольный отец. Недополучивший любви, он обожал детей, и карманы , его никогда не скучали без гостинцев. Шестеро детей и только один сын, третий по старшинству, названный так в честь деда: "Виктор , - Победитель! Есть наследник, будет и наследство. Богдановская веточка отродилась на новой земле. Каждому свое и в свой срок!". 12 апреля 1909 года на заседании городской думы Михаил Иванович Богданов был избран кассиром ломбарда9.
В собственном доме под красной крышей (улица Ехаловы Кузнецы) запел граммофон. Теплилась лампадка в красном углу у Николы Чудотворящего, "играли" шишкинские медведи, не боясь выпасть из позолоченной рамы, и "гуляли" грачи, писанные маслом по-саврасовски. Жили с прибаутками, молитвами отмерялись дни, крыловские басни шевелили память, а пушкинские сказки будили фантазию. Все как у всех и даже лучше, ибо каждый день гости, отец в ударе, и его колени заняты кем-нибудь из детей. Друзей много, Михаил Иванович не жалел для них сердца. Захаживала женина родня, среди которой особенно привечали отца Димитрия с супругой Верой и дочерью. Вера Малинина была дивно хороша собой. Стать, фигура, голос. Особенно голос. Неповторимого тембра и глубины. Трогающий до слез. Михаил Иванович всегда садился рядом, всегда слева, и время от времени целовал надушенную кисть Верочкиной ручки. "Быстры, как волны, дни нашей жизни, что часто короче к могиле наш путь, налей скорее заздравную чашу, кто знает, кто знает, что ждет впереди. Посуди, посуди, что нам будет впереди". Ломаться было не принято, а самовар и радушие хозяев располагали к долгим беседам.
1917 год стал последним "осмысленным" годом для нашего героя. Честно жил, честно служил, верил в царя и Отечество. Все верно! Январского призыва в действующую армию не избежал10. Собрался в два дня и без надрывного плача отправился на Западный фронт. Полк, куда попал унтер-офицером за грамотность и деловую сметку, был вологодским от верха до самого низа. И окали там все. Под огнем, в штыковых атаках сильнее обычного!
"267-й Духовщинский полк принадлежал к числу полков второй очереди, состоял из призывников мобилизации 18 июля 1914 года и входил в состав 56-й пехотной дивизии, что в свою очередь входила в 35-й армейский корпус генерала Парчевского11 и участвовала в зимнем отступлении 1915 года из Польши, в Нарочском наступлении 1916 года и в кровопролитнейших скробовских боях. Добрая треть наших дивизий первой и второй очереди, особенно дравшихся на Юго-Западном и Западном фронтах, переменила свой состав за войну 10 раз и более. Все эти части принадлежали к числу наиболее стойких, пленных врагу не оставляли, так что все это были кровавые потери... Утром 9 июля 1917 года наша 10-я армия перешла в наступление своей ударной группой против правого фланга 10-й германской армии в районе Сморгонь (Гродненская область). Тактический успех, жестокие потери, и все предприятие в целом оказалось покушением совершенно с негодными средствами. Итог: 30 тысяч раненых, 7 тысяч убитых и пропавших без вести, что составило 45 процентов всех введенных в дело войск" .
Лето 1918 года. Уже случилось непоправимое. Отречение государя, развал фронта, повальное дезертирство, голод, вши, предательство. Уже не стояли на табуретах городовые, уже не смотрел печально на входящий банковский чин портрет Николая Романова, уже "офицер" стал "офицерьем", и запах мазалевской колбасы не кружил голову покупателю. Уже тесно стало на старых кладбищах от свежих могил. Уже многие товарищи из восьмого латышского полка прибыли в Вологду и тут же установили связь с советским и партийным активом города. Руштейн, Приверт, Ратниек, Церинь... - вологодские ребята! Они вошли в состав чрезвычайного революционного штаба, военного трибунала, в комитет по национализации всякого буржуйского добра. Да мало ли в чем могли разобраться меткие стрелки! Ребята все молодые, средний возраст - 22-23 года13. Рубили саблями лихо, с настроением, стреляли "с прибаутками и юмором". Вот в подвалах крови-то было! И мужика, и интеллигента. Весьма значительных результатов можно добиться, этак разумно сочетая культурно-просветительную работу с работой маузера. Вологда оцепенела от ужаса и боли...
...Вместе с потоками беженцев и раненых вернулся и Михаил Иванович. Не калеченый, не больной, без Егория за отвагу и цинги за окопное терпение. Он изменился: внутренне высох, глаза потускнели и запали.
Дома побывало горе. И не раз. Скончалась Валентина - шестилетнюю дочь прибрала скарлатина. Узнал, что месяц назад расстрелян отец Димитрий. По списку. Жили уже с подселением. Уплотнились вопреки желанию. Старшие, Лена и Катя, стали совсем невестами. А еще - "студийками" товарища Бадаева. Подмостки домашней сцены кружили голову. Костюмы, роли, занавес, антураж. Зрителей - полные две соседние улицы. Боком не влезть. Занято все возможное пространство. Чехов, Крылов, Салтыков-Щедрин. Премьеры шли на "ура", от сердца!14
К началу 1920 года все прекратилось. Бесчеловечность новой власти, болезни, голод и страх брали свое. Михаил Иванович как-то заметил с печалью: "Терпение и труд любого перетрут". И был прав.
Пригодилась старая выучка. Но куда делся былой лоск? Шляпа, трость, лакированные штиблеты. Все в прошлом. Полгода мыкался в поисках работы. Помог случай. В 1917-1918 годах Северосоюз приобрел в Вологде пять владений общей площадью до 10 тысяч квадратных саженей. Одно из них - в самом центре, на Гостинодворской улице. Открываются новые склады: мануфактурный, галантерейный и кожевенно-обувной. Добирают штаты, особая нужда в спецах, имеющих опыт в подобном деле15. Михаила Ивановича зачисляют счетоводом в Коммерческий отдел ВОСХ. Тянул лямку, привычно заполнял бухгалтерские книги, сдавал и принимал товар.
В 1924 году из дома пришлось выехать. Жизнь становилась все жестче, грубее, злее. Уходили дети, кто куда, по собственному усмотрению. Он молчал. Глава семьи все больше отдалялся от всех.
"Сокровенный и глубочайший смысл революции состоит в том, что она есть прежде всего великое духовное искушение, суровое, жестокое испытание, до дна прожигающая души, прокаляющая их огненная проба. Это испытание вдвинуло во все русские души прямые вопросы. Кто ты? Чем ты живешь? Чему служишь? Что любишь? Где центр твоей жизни? Где твое главное? И предан ли ты ему, и верен ли ты ему? Вот пробил час. Нет отсрочек и укрыться некуда. И немного путей перед тобой, а всего два: к Богу и против Бога. Встань и обнаружь себя... И если ты за Бога и к Богу, то отнимут у тебя имущество; и обездолят жену и детей; и будут томить тебя лишениями, унижениями, темницею, допросами и страхами; ты увидишь, как отец и мать, жена и дети медленно, как свечка, тают в голоде и болезнях, - и не поможешь им; ты увидишь, как упорство твое не спасает ни Родины от гибели, ни души от растления, ни храмов от поругания; будешь скрежетать в бессилии и медленно гаснуть; и если прямо воспротивишься, то будешь убит в потаенном подвале и зарыт, неузнанный, в безвестной яме..."16.
В 1934 году (в связи с убийством в Ленинграде Кирова) Михаил Иванович попадает в полосу "чисток". За "приписки", а вернее по доносу сослуживца, его арестовали и осудили на четыре года с конфискацией. От исполнителей удалось спасти лишь четыре венских стула, швейную машину фирмы "Зингер" и набор чайных серебряных ложек. Три родовые иконы надежно хранились в дровянике у соседей. Отбывать срок Михаила Ивановича отправили в Великий Устюг. "Исправление мозгов" длилось недолго. Уже через месяц он заболел.
Что стало ему последним утешением здесь, на земле? Солнечный луч, запах цветущей сирени, песенка варакушки... Кто знает... Отвращение к жизни перешло в неизлечимую болезнь. На просьбу приехавшего сына о свидании прозвучал равнодушный голос: "В списках не значится". И, помедлив, добавил: "Вчера закопали". (Официального уведомления семья так и не получила.) Душа раба Божьего Михаила отлетела июньской ночью 1936 года17. Мир праху его. Душе - покоя. Нам - памяти.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Свидетельство об окончании курса учения в Сычевском училище Вологодского уезда от 1 сентября 1894 г., выданное М. И. Богданову.
2 Отчет о состоянии Остаховской сельскохозяйственной школы 1900-1901 гг. Вологда: Типография Шахова и Клыкова, 1902. Отчет по Остаховской низшей сельскохозяйственной школе за 1903 г. Вологда, 1904.
3 Александр Ксенофонтович Еремеев (1844-?) - потомственный дворянин Вологодской губернии, попечитель Остаховской сельскохозяйственной школы, с 1904 - председатель губернской земской управы, почетный мировой судья по Вологодскому уезду, с 1899 - член Госсовета.
4 Василий Иванович Спирин (1865-?) - агроном, преподаватель и заведующий Остаховской средней школой, автор публикаций по развитию молочного скотоводства и овощеводства в Вологодской губернии.
5 Аттестат за № 23 об окончании Остаховской низшей сельскохозяйственной школы II разряда от 22 октября 1899 г., выданный М. И. Богданову.
6 Стариков Е. А. Вологда в конце XIX - начале XX века. (Заметки о населении, городском хозяйстве и быте) // Вологда: Историко-краеведческий альманах. Вып. 1. Вологда, 1994. С. 122.
7 ГАВО. Ф. 475. Оп. 1. Д. 6; Оп. 5. Д. 32.
8 Вологодский городской ломбард. 1888-1913 гг. Исторический очерк. Вологда: Типография Н. В. Знаменского, 1913.
9 ГАВО. Ф. 406. Оп. 1. Д. 564.
10 Удостоверение за № 133 от 10 января 1917 г., выданное городской управой М. И. Богданову.
11 Павел Антонович Парчевский - генерал-лейтенант, кадровый военный, окончил Пажеский корпус и Николаевскую академию Генерального штаба, командовал полком, дивизией, корпусом, награжден орденами св. Георгия IV степени, св. Станислава II степени.
12 Керсновский А. А. История русской армии. Т. 4. М., 1994.
13 Стучка П. В борьбе за Октябрь. Рига, 1928. С. 51.
14 Воспоминания младшей дочери М. И. Богданова Галины Михайловны (г. р. 1914).
15 Десятилетие Северосоюза: Очерк деятельности Союза Северных Кооперативных Союзов. За время 1912-1922 гг. Вологда: Типография Северосоюза, 1922. С. 3-4.
16 Ильин И. А. Государственный опыт белой армии. Т. 9. М., 1999. С. 281-287.
17 Воспоминания жены В. М. Богданова Антонины Михайловны Герасимовой (запись - март 2000 г.).