73 / 97
лично. Помню, как в зале педучилища за отличные успе
хи мне вручали подарок: в коробочке из-под папирос
«Казбек» был носовой платочек, а по диагонали лежала
куколка - глиняная голышка. Я была с мамой и помню ее
слезы радости. Но, к сожалению, в 45-м году я заболела,
отказали ноги (ревматизм), ведь бегали до заморозков
босиком. Помню, как мама носила меня в баню, натира
ла скипидаром, одевала ноги в шубные рукава.
Да, было трудное время. У мамы было достаточно
ума, такта, выдержки, чтобы нас воспитать, никогда она
плохим словом никого из нас не назвала. Мы знали, если
мама сменила тон разговора, значит мы что-то не так
сделали. Она научила нас выполнять любую работу.
Папа в 44-ом году приезжал на побывку, а демо
билизовался в 46-ом году, его еще задержали в Прибал
тике. Он ушел солдатом, а пришел офицером, коммуни
стом. Награжден орденом «Красной Звезды», орденом
«Красного Знамени» и медалями. На фронте он коман
довал штрафной ротой. Помню рассказывал, как его, ра
неного, контуженого, еле живого, вынесли солдаты с по
ля боя, не оставили. Говорил, что среди штрафников
было много честных, порядочных парней. Очень жаль,
что отцовские награды мы не сохранили. Как-то пришел
отец выпивши, бросил награды и сказал: «Ничего видно
не стоят эти награды, все равно как игрушки». Обидно
было отцу, что отменили денежные выплаты за награ
ды. Мы не понимали тогда, как были дороги эти знаки.
Папа в институте не учился, но был умный, мастер
на все руки. Много хороших дел сделал для Тотьмы и
района. После войны стала в колхозы поступать техника
в разобранном виде. Он по книгам, по чертежам собирал
ее. Его по очереди возили в разные сельсоветы. Папа
принимал участие в восстановлении электростанции, а
потом был ее начальником. В здании педучилища он с
бригадой наладил отопление. Но пожил отец мало, в но
ябре 1956-го года его не стало, а был ему 41 год. Сказа
лись все последствия войны. Рассказывал, что спали
бывало на снегу, одежда к земле примерзала. Нас оста
лось шесть сестер, братик трех лет, мама, бабушка.
Сейчас трудно представить, как мы выжили. Мы
старались, учились хорошо, жили дружно,
помогали
маме и друг другу. Мама бралась за любую работу. Она
была из семьи «богатенькой»: дед, отец мамы, содержал
большую конюшню, вроде почтовой. У мамы был боль
шой кованый сундук с приданым. Конечно, в тяжелое
время она многое поменяла на продукты: ходила в де
ревни, в Кокшеньгу, в обмен на вещи приносила крупу, а
иногда и мясо. А в 5-ом классе я перешивала мамины
бархатные платья на «физкультурки» (тогда в моде бы
ли). Мама научила нас многому: шить, ткать, вязать и
пироги печь. Еще хочу сказать, что мама была благо
дарна советской власти, за помощь в учебе и воспита
нии детей. На детей платили пособие, а после похорон
папы - пенсию, хоть и небольшую, но без сбоев.
Да время было очень непростое. Год 1947-й был
неурожайным, и самым тяжелым. Папа работал, что-то
добывал, но нас столько ртов! Собирали на поле колос
ки: пойдем рано утром, наберем, а какой-то человек
подъедет на коне и отберет собранное. Мы старались
убежать изо всех сил. Ели все, что жевалось. Картошку
чистили, а шелуху сушили.
На переулке были большие бревна, приготовлен
ные еще до войны. Вот сидим мы с ребятами на этих
бревнах и мечтаем. Соседский Вадимка говорит: «Вот
если бы дали хлеба досыта, то я бы три буханки с чес
ноком съел!». А Витька ответил: «Три-то я пожалуй, не
съем, две так точно съел бы!». А Толик: «А мне бы и од
ной буханки хватило...». А позднее, когда отменили кар