ДЕТСТВО, ОПАЛЕННОЕ ВОЙНОЙ
57
зывали рублем и судом, но и поощрения были. За выполнение плана -
обед в фабричной столовой: суп (гнилая картошина в прозрачной воде)
и стакан чая.
Разве можно забыть, как стояли в очередях ночами за хлебом, кар
тофельную шелуху в супе, гнилой картофель, который выкапывали из
мерзлой земли. Не забыть погибшего брата, который ехал на фронт в
Сталинград, но не доехал. Не знаю, где его могила, ответ на запросы:
«Пропал без вести». Не забыть эшелоны с эвакуированными из Ленин
града, людей - изможденных стариков и детей, мертвых и живых, лежа
щих на перроне станции Вологда.
Война до конца жизни будет в моей памяти.
В БОМБОУБЕЖИЩЕ
МЫ НЕ ХОДИЛИ...
Манюхина Нина Николаевна
1931 года рождения.
Родилась в Вологде.
Когда началась война, папа работал инструктором в автошколе. В
1942 году он был направлен на Карельский фронт. Рота отправлялась
из Красных казарм, мы шли рядом до самого вокзала. Солдат погрузили
в товарный вагон - его называли тогда теплушкой.
В 1941 году мне было десять лет. Я училась в школе, которая
находилась на улице Герцена. С началом войны в это здание пере
вели старшие классы из школы с улицы Урицкого, а там открылся
госпиталь. Наша семья жила в конце улицы Герцена, в железнодо
рожном поселке, наши дома были последними на улице. По ручью
было построено бомбоубежище. Но были мы там один раз, когда
объявили первую воздушную тревогу. Я помню, плакала, что оста
нусь жива, а маму убьют - ее поставили на чердак, тушить зажи
гательные бомбы. Больше в бомбоубежище мы не ходили. Трево
ги обычно были по ночам, все жильцы спускались на первый этаж
дома и там пережидали.
Мама до войны была домохозяйка, а во время войны работала на
дому, ремонтировала одежду для солдат, иногда сидела за швейной ма
шинкой до позднего вечера. Мама была хорошей портнихой, она пере
шивала свои вещи и меняла на зерно в деревне. Зерно мололи на малень
ких жерновах. Картофель варили, очищали и кожуру сушили. Затем ее
раскатывали бутылкой, получалась коричневая пыль. Ее смешивали с
мукой и пекли лепешки.